Пещера оказалась сущим кошмаром для любого здравомыслящего человека или эльфа. Пристанища некромантов — это совокупность холода, тьмы, чёрной магии, плоти и крови. Даже Каинар, никогда не обращавший особого внимания на трупы недельной давности, почувствовал себя неуютно. Что уж говорить об Амаэль, которая с огромными глазами проходила мимо привязанных к стене жертв неудачных экспериментов или насаженных на острые стальные прутья разлагающихся зомби. Эльф не убирал оружие, зная, что может ждать магов в подобных подземельях. Архимаг не раз отправлял его на такие задания: чаще всего предстояло расправиться с чёрными магами, зашедшими слишком далеко. Всё-таки Каинар был полностью согласен с запретом на эту Школу. Её последователи, как правило, никогда не останавливались на достигнутом, они шли дальше, разоряли могилы, экспериментировали на живых, заключали человеческие души в чёрные камни. Это переходило все границы. Нет, некромантов Каинар точно не считал достойных жизни.

— Я знала Эрандура, — вдруг подала голос Амаэль. — Мы иногда пересекались между лекциями, разговаривали об учёбе. Вангарил тоже всегда был с ним. Но потом они поссорились. Я спрашивала, в чём дело, и Эрандур впервые повысил на меня голос. А где-то через неделю он ушёл из Университета.

— А что Вангарил?

— Как видишь, отправился следом. Хотя я точно знаю, что между ними пробежала кошка. Они долго не разговаривали, я не видела их вместе.

— Если бы мы с тобой поссорились, — вдруг предположил Каинар, — а потом я бы начал изучать некромантию и превратился в лича, ты бы стала пробовать провести очищение?

— Вот ещё! Я бы пришла и предложила свою помощь в чёрных экспериментах.

Каинар передёрнул плечами и решил не отвечать. Он почувствовал, что они здесь не одни. Ощущение близкой опасности стало настолько сильным, что он невольно замедлил шаг. Амаэль понимала его поведение и, замолчав, тоже пошла медленнее. Она слишком хорошо знала этого альтмера, чтобы не чувствовать его настроения или не читать его мысли по одному только взгляду.

По каменным стенам эхом пролетел тонкий стон, но, скорее всего, принадлежал он отнюдь не человеку. Эльфы осторожно свернули за угол, готовясь к худшему. Они не прогадали: перед ними на земле лежал деревянный приоткрытый гроб, поросший тёмным мхом, а рядом в воздухе парило странное свечение. И только когда этот сгусток света стрелой устремился к ним, Каинар понял, что это далеко не самая безобидная вещь в мире. Он уклонился от летящего на него призрака и, развернувшись, рубанул мечом по фосфоресцирующему свечению. Нежить издала высокий звук, что-то вроде стона, но этот удар мечом не помешал существу атаковать противника. Тонкая снежная нить оплела альтмера, и он, не в силах противостоять сильному заклинанию, медленно опустился на землю, разжимая пальцы. Меч со звоном упал рядом. Если бы не Амаэль, которая, не смотря на свою специализацию на Алхимии, была одной из лучших учениц Университета, не оказалась в этот момент рядом, то вряд ли Каинар смог бы выбраться из этой пещеры. Альтмерка, не жалея сил, выпустила в нежить огненный поток, сжигающий абсолютно всё на пути, и призрак, растворившись в жаре пламени, остался на каменном полу сгустком эктоплазмы.

Амаэль бросилась к эльфу и упала рядом с ним, с трудом сдерживая слёзы. Его кожа стала настолько бледной и холодной, что сейчас именно он больше напоминал ей нежить.

— Всё… нормально, — с трудом выговаривая каждый слог, промолвил он, пытаясь подняться на ноги.

— Не смей даже, — Амаэль нежно обняла его, сама не ожидая от себя этого. И, как ей самой показалось, сделала она это отнюдь не для того, чтобы его согреть или успокоить. — Я не успела поставить морозный щит… прости.

Её ладонь загорелась мягким магическим светом: она знала, что своими объятиями ему поможет не так эффективно, как магией.

— Это я, идиот, не сообразил сразу, — почти шёпотом ответил эльф, прижимая к себе девушку.

Его пальцы убрали локоны её светлых волос за острое ушко, в котором блестели длинные серебряные серьги. Он всегда так делал, когда хотел её поцеловать, и она это уже знала. Губы альтмера нежно скользнули по её шее, обжигая кожу горячим дыханием, затем поднялись чуть выше, к губам.

— Каинар, я…

Он не позволил ей договорить.

Забыв о заклинании, которое до этого времени она постоянно поддерживала, Амаэль подалась ему навстречу, обвивая руками шею и впиваясь пальцами в его такие особенные пепельные волосы. Сколько она уже мечтала об этом? С тех пор, как они расстались, она каждую ночь вспоминала их первый поцелуй, она всегда думала об этом мужчине, зная, что именно он, наглый, эгоистичный и надменный, нужен ей. И в то же время она знала, что этот поцелуй для них ничего не значит, всё останется на своих местах: он вернется к Лимми, специализирующейся на школе Изменения, а она, как и прежде, будет одна.

Чтобы скрыть свои истинные чувства, она пошутила:

— Смотрю, тебе не так уж и сильно досталось, да?

Каинар по-доброму улыбнулся, поднялся на ноги с её помощью, и дальнейший путь они прошли в молчании, погружённые каждый в свои мысли. Этот поцелуй был глупостью. Можно подумать, он что-то изменил бы. И вообще: нашли время! Им следовало сосредоточиться и быть очень внимательными.

По пути им встретилась ещё пара призраков и даже несколько зомби. Порождения некромантии. Нежить была настолько опасна, что даже опытный чародей не всегда мог с ней справиться, что уже говорить о простых искателях приключений, которым не посчастливилось зайти в одну из подобных пещер? Сами же некроманты, ослеплённые желанием постичь тайные искусства, даже не понимали, что именно делали. Цели у них могли быть совершенно разные: кто-то желал доказать другим своё могущество, кто-то, как Эрандур, мечтал о вечной жизни, а кто-то лишь хотел приподнять завесу столь интригующей тайны.

В одном из многочисленных залов пещеры у стены стояли грубо сколоченные гробы, в некоторых из которых ещё лежали человеческие кости, но большинство из похороненных в них людей некроманты давно уже подняли из мёртвых. Может быть, эта пещера была когда-то чьей-то родовой гробницей, ведь именно такие подземелья и требовались некромантам. Для них это становилось идеальным местом для практики.

— Подожди секунду, — вдруг заговорил Каинар, останавливаясь у одной из ниш в стене, предназначенных для саркофагов.

— Что ты делаешь? — Амаэль с отвращением посмотрела на лежащую рядом разлагающуюся плоть. — Каинар, пойдем…

— Здесь клочок бумаги. — Эльф осторожно взял смятую записку и развернул её, стараясь не порвать и не повредить текст. — Ещё одна страница из дневника Вангарила. Хочешь прочитать?

Амаэль быстрым взглядом пробежалась по чернильным буквам. С каждой строкой её взгляд становился печальнее: из текста было ясно, что здравого ума у Вангарила тоже не осталось. Он считал свои шаги, чтобы не заблудиться в подземелье, но потом текст стал совершенно бессмысленным.

— Я знала, что он не справится в одиночку, — ответила Амаэль. — Не нужно было ему сюда соваться.

— Мы освободим их, — уверенно сказал Каинар и пошёл дальше, читая световое заклинание, чтобы разогнать тьму.

Эльфы неожиданно вышли к деревянной, местами прогнившей двери и с неприятным скрипом открыли её. Здесь начиналось совершенно другое помещение. Стены были аккуратно выложены серым камнем, и даже время не разрушило их. Скорее, всё это напоминало древний форт, крепкий и нерушимый. В центре главного зала находилась широкая лестница, ведущая куда-то в очередные проходы пещеры, но внимание привлекала отнюдь не она, а высокая, доходящая до потолка, решётка, за которой стоял письменный стол с разбросанными на нём вещами. Над ним висел изорванный стяг с некромантской эмблемой в виде красного черепа со скрещенными костями рук, пол покрывал протёртый до дыр дешёвый ковёр. Амаэль первой зашла в эту комнатку, и взгляд её упал на многочисленные бумаги, в беспорядке лежащие на письменном столе.

— Видимо, у лича Эрандура есть свой рабочий кабинет, — заметила она, разворачивая одно из смятых писем.

— Или лучше называть его лич Эрандур-Вангарил? — Каинар пробежался взглядом по другой записке.

— Не смешно, — тихо упрекнула эльфийка.

— Я и не смеюсь.

— “Уважаемые архимаги”, — вдруг стала читать черновик письма Амаэль. — “Если это письмо попадёт к вам в руки, то либо благодаря моему чудесному возвращению из пещеры, либо благодаря какому-нибудь смелому искателю приключений, которому повезло больше, чем мне. Это страшное дело, которое я выполнил в одиночку, когда вы отказали мне в помощи, закончилось катастрофой. Конечно, вы не нахмурите свои благородные лбы, узнав...”.

— Узнав что? — спросил эльф, читая другое письмо.

— Да разве важно? Вангарилу не удалось провести очищение. Это уже ясно.

— У меня тут текст поинтереснее… “Письмо совету некогда великих магов. Эти слова пишет человек, попавший в ледяные лапы нежити — по вашей воле. Возможно, ваша ошибка заключалась только в слепом следовании протоколу — но теперь я мечтаю о том, чтобы вечно являться вам в ваших кошмарах. Я тщательно готовился к тому, чтобы стать воином-магом, чтобы изгнать лича, который подчинил себе душу Эрандура, моего некогда благородного друга, но мо` бессмысленное изгнание из вашего сборища глупцов лишило меня возможности подготовиться должным образом. Вина за то, что я ошибся при изгнании лича, лежит на вас, вина лежит на вас за то, что он подчинил себе мой разум… Пусть сам Король Червей поработит вас, жалкие псы...”.

— Святой Стендарр… Значит, они действительно заперты в одной оболочке… что тогда?

— Мы проведём ритуал и освободим их. И ни ты, ни Гильдия не виновны в том, что случилось. — Альтмер взял запечатанный конверт. — Хочешь узнать, что же всё-таки Эрандур-Вангарил решил отправить “некогда великим магам”?

— Не знаю, — призналась девушка. — Мне даже страшно предположить, что может быть запечатано в этом конверте.

Каинар достал аккуратно сложенный лист пергамента и развернул его.

— “Ваши дни подходят к концу, слепые бюрократы! Ваши сердца, изъеденные червями, сгниют в глубинах моего убежища, ваша плоть истлеет, ваши жалкие души обречены…”

— Не надо! Я поняла, что Эрандур всё же взял верх над Вангарилом. Нам нужно найти этого лича и освободить их души.

— Хорошо, — письмо в руках Каинара вспыхнуло магическим пламенем. — Но эти письма точно не дойдут до Университета.

Амаэль понимающе кивнула. Она сожгла остальные записи и направилась к тяжёлой двери из тёмного дерева.

— Не желаешь ли пропустить меня? — как бы невзначай спросил Каинар, на самом деле упрекнув её.

Ладонь эльфийки легла на кольцевую ручку.

— Закрыто.

Эльф молча развернулся и поднялся по каменной лестнице. Амаэль услышала, как он вынул из ножен меч и поспешила за ним, боясь представить, почему её спутник достал оружие. Однако, когда она уже поднялась по ступеням, у ног Каинара лежал дохлый зомби.

Эльф объяснил:

— Поэтому я и не пускаю тебя вперёд.

— Я могу справиться с зомби, — обиделась эльфийка.

— Но я не хочу это проверять.

Амаэль, недовольно нахмурившись, проигнорировала последнюю фразу альтмера. Они прошли чуть дальше, стены вновь превратились в сплошной холодный камень, аккуратная кладка была только в том бастионе с письменным столом, а сейчас они как будто снова вернулись к выходу. Амаэль заинтересованно осмотрела стоящие на полу пьедесталы, совершенно не вписывающиеся в окружающую обстановку, Каинара привлёк небольшой деревянный сундук в конце зала. Других выходов отсюда не было, поэтому они знали, что должны были попасть за запертую дверь, да и самого лича они пока что не встретили.

— Что-нибудь нашла? — спросил её Каинар, открывая тяжёлую крышку.

— Ничего, — Амаэль отдёрнула руку от каменного столба и подошла к эльфу. — А ты?

В его руках заблестел небольшой ключ, Каинар улыбнулся.

— А мне сегодня везёт.

— Поздравляю.

— Тут ещё что-то.

— Неужели очередная записка?

Амаэль быстро забрала у него письмо, и он спросил:

— Не боишься читать? Вдруг там опять что-нибудь ужасное…

— Не боюсь. “Сегодня я сразил тень моего бывшего друга и союзника. Пока лич выл и мучился, я с тяжёлым сердцем провёл ритуал, чтобы освободить душу Эрандура из лап нежити, и уничтожить этого лича. Ни один из пыльных фолиантов не подготовил меня к странным событиям, которые произошли сегодня, но я уверен, что освободил душу Эрандура.

Я чувствую необходимость исследовать эту пещеру. Возможно, мне удастся найти какие-нибудь артефакты, исследовав которые, мы сможем более успешно бороться с некромантами. Я осмотрю эти подземелья, соберу трофеи, и таким образом докажу свою ценность для Гильдии”.

Каинар долго молчал. Потом вдруг спросил:

— Что же у него пошло не так, раз он был уверен, что провёл ритуал, но в результате сам оказался пленником лича?

— Боишься повторить его ошибку?

— Я — не повторю. Достань всё необходимое, и пойдём дальше. Мы должны закончить начатое. — Эльф покрутил в руках найденный ключ. — Ты готова?

— Я всегда готова, Каинар.