– Прошу простить меня великодушно, – Полина подошла к конторке, – я немного подзадержалась с оплатой. Тут столько всякого произошло…
Она вытряхнула из кожаного кошеля кучку золотых монет. Тавернщик попробовал одну из них на зуб, после чего сгреб деньги к себе в ящик конторки.
– Очень хорошо, очень. – Он улыбнулся. – А то ведь некоторые ни черта не платят, да еще и претензии выдвигают: и то им не так, и это не эдак…
– А что, Кли… Клит… ну, та старая грымза все еще здесь?
Тавернщик не успел ответить. Из коридора раздались визг и ругань.
– Что, вашу мать, вы делаете в моем номере?! Убирайтесь вон! Что значит – подселили? Я сейчас разберусь!
Шурша юбками, в переднюю выкатилась Клитемнестра. Вуаль на ее шляпе была, как обычно, опущена; но даже сквозь нее чувствовалось, как глаза ведьмы мечут ярость. Следом за ней появился подтянутый мужчина в охотничьем костюме и с усиками.
– Почему в моем номере посторонний мужчина?! – закричала, сбиваясь на визг, ведьма. – Что это значит вообще, это мое личное пространство!
– Потише, миледи! – Тавернщик слегка нахмурился. – В моей таверне не хватает комнат, и приходится размещать постояльцев по двое. По большому счету, я вас давно должен был выкинуть…
– Меня?!! Да ты, мешок с прокисшим дерьмом, совсем страх потерял!!!
– Ну а что с вами, миледи, делать, если вы ни черта не платите, а только жрете и ругаетесь?
– Я вам не абы кто! Я Избранная Героиня, призванная Единой Волей…
– Она что, сумасшедшая? – подал голос мужчина с усиками. – Можно мне другую комнату?
– Да, конечно, – кивнул тавернщик. – Госпожа Полина не возражает, если этот человек поселится в ее комнате?
– Она не возражает, – опередила Полину Таллима, – тем более, что она все равно собиралась сегодня съехать.
– Подожди, – попыталась вмешаться Полина, – какое…
Но Таллима, ухмыльнувшись, приложила палец к губам.
– Так надо, – шепнула она.
Ароундел сидел в зале за столом, перед кружкой с недопитым элем. На лице у него была скорбная мина.
– Полина, – промолвил он исполненным трагизма голосом, завидев подходящих к нему девушек, – почему ты не сказала мне?
– А что такое?.. – Сказать по правде, Полина уже догадалась, что с Ароунделом не так. Ой, как не вовремя…
– Сирбен… Его прабабка…
– Эльфийская принцесса Соле…
– Не произноси это проклятое имя! – Ароундел аж вскочил. – Не смей! О, почему от звуков этого имени не погаснет солнце и не разверзнется земля?! Когда я задумываюсь об этом – сердце мое наполняется чернотой отчаяния от осознания несправедливости этого мира!
– Ну допустим, теперь ты это знаешь. Что дальше – будешь мстить? Имей в виду – мстить тебе придется не одному Сирбену, а всем нам…
– Нет… Я не какой-нибудь темномазый дроу, который сначала втирается в доверие, а потом бьет в спину. Недаром говорят: «Бойся не того дроу, который предает – бойся того, который верен»… Нет, мы не из таких! Я просто уйду и буду молиться, чтобы Ардиэль Вязальщица Судеб не свела нас снова. Ибо если мы вновь встретимся – я вызову его на поединок чести!
– Да ты чё! Только из-за того, что прабабка Сирбена…
– Нет! Вовсе не из-за этого. Знай я о происхождении Сирбена с самого начала – я бы попросту ушел, не желая сплетать свою судьбу с его судьбой. В самом деле, зачем мне желать зла человеку, что мне лично ничего дурного не сделал? Повторяю: я не дроу, и у меня есть честь и порядочность!
– Тогда в чем же дело?
– У нас говорят – когда путники, встретившись в дороге, отправляются в странствие вместе, делят хлеб на привале и сражаются плечом к плечу – Вязальщица Судеб связывает их золотыми нитями. Нити те прочны, их не разорвешь просто так… Теперь я связан золотыми нитями с вами… с Сирбеном… и с его проклятым родом! Как с этим жить, как?!
На глазах Ароундела выступили слезы. Полине захотелось его как-то утешить, сказать что-то – неважно, что! Но похоже, эльф тоже понял это (остроухие – знатные эмпаты).
– Знаю, что ты хочешь мне сказать. Что это было давно, что никого в живых не осталось и уже давно пора это забыть. Так вот, ты ошибаешься – свидетель тех событий сейчас стоит перед тобой! Я слышал, как поют вражеские стрелы, как звенят мечи… и как кричат мои родичи, принимая смерть от рук врагов. Я видел, как льется их кровь; как вороны клюют их мертвые тела… Я выжил чудом – и после не раз задавался вопросом: почему? И понял: Ардиэль оставила мне жизнь, чтобы кто-то помнил о том, что мы – были. Таков смысл моей жизни. А теперь прощайте. И я желаю вам только удачи и счастья…
Широко раскрыв глаза, Полина смотрела вслед уходящему эльфу.
– Это же эльф, расслабься, – попыталась успокоить ее Таллима. – Ты же знаешь, они обожают делать из мухи слона.
– А… где же Сирбен? Я думала, он тоже здесь.
– Не, он в другом месте, приготовил тебе сюрприз. Это недалеко, всего около часа пути отсюда…
Синецветка неспешным шагом двигалась по дороге, неся в седле Полину с Норчей. Таллима шагала рядом.
Из-за деревьев показались островерхие крыши дома.
– Мы уже совсем близко! – улыбнулась Таллима.
Обогнув группу деревьев, Полина увидела впереди ворота, а за ними – крыльцо двухэтажного каменного дома, крыши которого она видела ранее. Будь дом поярче – он вполне мог бы сойти за дворец для диснеевской принцессы; пока же он больше подходил на роль декорации для фильма из жизни старой доброй Британии, или ужастика про дом с привидениями.
На ступенях крыльца стоял Сирбен, опирающийся на костыль, и махал Полине рукой.
– Слушай, – Полина повернулась к воровке, – может, ты все-таки объяснишь, что здесь происходит? Чей это дом вообще? Только не говори, что Сирбена!
– Раньше этот дом принадлежал Штерму Калликусу, советнику мэра. После того, как… в общем, ты понимаешь… Короче говоря, дом был конфискован; а мы его выкупили!
– Чтооо?! Нафига?
– Это мой подарок тебе! – Постукивая костылем, Сирбен спустился с крыльца и подошел к Полине. – Скажи… ты выйдешь за меня замуж?
От этого откровения у Полины пропали все цензурные слова (если честно, нецензурных тоже почти не осталось). Она просто замерла с разинутым ртом, не зная, что сказать.
…На самом деле, ничего нового здесь не было. Очень многие игроки, вместо того чтобы качать персонажа, выполнять сюжетные квесты и тэ дэ, обзаводились домом, семьей, садом или фермой и начинали мирную идиллическую жизнь в стороне от бурного сюжета. Одно время подобный образ действий стал настолько популярен, что кто-то из игроков на форуме пошутил: «"Наследники..." превращаются в Sims 4». И в этой шутке была немалая доля горькой истины.
Из оцепенения Полину вывел возглас Норчи:
– Тетя Пойина, дьакон етит! Яди, дьакон!
– Какой «дьякон етить»? Где ты таких слов набралась?
– Дракон летит… – Таллима смотрела куда-то вверх.
Прямо над головами приключенцев по небу летела зверюга размером с приличный бизнес-джет. Больше всего она напоминала то ли здоровенную ящерицу, то ли динозавра, к которому приделали два крыла, как у летучей мыши, ритмично поднимающихся и опускающихся. За зверюгой тянулся длинный хвост.
– Должно быть, маги из столицы прилетели, звезду смотреть, – пояснил Сирбен. – Так скажи: ты согласна?..
Собор был полон народу. Полина не ожидала, что на ее свадьбу соберется столько людей. «Это слишком хорошо, чтобы быть взаправду…» – думала она.
– Ты готова? – шепнул ей Сирбен. – Тогда идем…
Полина снова чувствовала себя героиней гэдээровской киносказки, где рыцари непременно отважны и благородны, девушки – добры и верны своим избранникам, где в финале злодеи получают по заслугам, мрачные чары рассеиваются, а главные герои обретают счастье и под красивую музыку скачут на лошадях через зимний (или не зимний) лес. И только какая-то ее часть, обычно отвечающая за рациональное мышление, мешала ей полностью раствориться в этой сказке.
«Все это, конечно, красиво, – говорила Полине ее рациональная часть, – но неужели ты не понимаешь, что сказка – это сказка, а реальность – это реальность? Сегодня ты считаешь себя самой счастливой; а что будет завтра?»
«Все я понимаю, – отвечала Полина себе, – я, в конце концов, взрослая девушка. Но сейчас я просто хочу быть счастливой. Можешь мне уже не мешать?»
– Ты готова? – услышала она. Полина кивнула в ответ. Сирбен взял ее за руку, и они вместе пошли по ковровой дорожке, расстеленной через весь огромный зал собора. Звучала музыка – что-то похожее на «Зеленые рукава» (но не «Рукава» явно). Люди, стоячие вдоль дорожки, осыпали новобрачных какими-то хлопьями; среди этих людей Полина заметила и Таллиму с Норчей. «Что это, хмель? Вроде бы жениха и невесту полагается осыпать хмелем… Надо будет потом глянуть… хотя… а, ну да…»
– Сирбен Тангайрен, – произнес священник в белой мантии, – согласны ли вы взять в жены Полину Инверс?
– Да!
– Полина Инверс, согласны ли вы выйти замуж за Сирбена?..
Полина кивнула, пискнув при этом что-то, что должно было означать «да».
– Именем Высших Сил, нарекаю вас мужем и женой. Обменяйтесь, пожалуйста, кольцами…
Пока Сирбен надевал кольцо на безымянный палец Полины, девушка рассматривала находящихся в соборе людей. Один из присутствующих выглядел так необычно, что сразу привлек к себе Полинино внимание. Это был атлетически сложенный красавец-блондин с волосами того самого цвета, который обычно сравнивают с золотом. При этом в его внешности не было ни тени андрогинности – это был настоящий альфа-самец в лучшем смысле слова. Одежда на нем была под стать внешности: белоснежный мундир с эполетами, белые облегающие брюки для верховой езды, кавалеристские высокие сапоги со шпорами и перчатки. В руках блондин держал начищенную до зеркального блеска каску.
– Полина?.. – Сирбен уже протянул руку.
Пробормотав что-то нечленораздельное (типа «извините»), Полина взяла из рук священника кольцо, при этом едва его не уронив. Руки ее дрожали, и надеть кольцо на палец жениху ей удалось только со второй попытки.
…Позднее, когда новобрачные уже покидали собор, Полина снова увидела блондина в белом. Тот о чем-то говорил со стоящим у соборных врат мужчиной в чернильно-синем плаще. Зажмурив глаза, Полина помотала головой. Ей показалось, или… над капюшоном и впрямь торчали эльфийские уши?..