В просторный зал с куполообразным потолком свет проникал через высоко расположенные окна. Впрочем, света этого все равно было недостаточно, так что по периметру зала стояли фонари с большими сальными свечами, которые зажигал специальный слуга. Легион Истребителей использовал этот зал для тренировок в фехтовальном мастерстве.
Сегодня здесь тренировались двое. Один – высокий, крепкого телосложения; второй – пониже ростом, и фигура у него была явно женская. Конечно же, то были не кто иные, как де Фарлоу и его новая ученица Полина Инверс.
Де Фарлоу двигался не так резво, как в первую встречу, явно давая фору ученице – по крайней мере, поначалу Полине было достаточно легко отражать его атаки. Постепенно мастер меча ускорял темп движений; Полине стало труднее – но она пока справлялась.
– В тебе есть потенциал, признаю, – произнес де Фарлоу, переводя дух. – По крайней мере, защита тебе удается…
– Стараюсь!.. – выдохнула Полина.
– И тем не менее… только одной защиты недостаточно!.. Про атаку тоже нельзя забывать!..
– Куда мне… до вас!..
– У тебя тоже есть шанс!..
Де Фарлоу приготовился к выпаду; инстинктивно Полина собралась блокировать его щитом, но клинок неожиданно для нее ушел в сторону – девушка ничего не успела сделать – и уперся ей в плечо.
– Хватит! Перерыв, – объявил мастер меча, снимая фехтовальный шлем. Полина последовала его примеру. – Я хотел кое-что тебе показать сегодня… чтобы ты поняла, почему я не в восторге от твоих успехов.
В подземелье царила темнота, из которой доносились плач, мольбы и ругань.
– Отпустите меня! – рыдал кто-то (судя по голосу, женщина) – Я ни в чем не виновата; у меня у самой эти твари убили всю семью!
– Ублюдки! – доносился из темноты охрипший мужской голос. – Церковные прихвостни! Единая Воля не зовет меня своим рабом!
– Что это?.. – испуганно прошептала Полина. – Кто эти люди, и за что они заточены здесь?
– Они заточены здесь за то, что они больше не люди, – ответил мастер меча, зажигая факел. – У нас есть основания подозревать, что они подвержены проклятью ликантропии. Знаешь, что это такое?
– Да, я слышала… Неужели…
– Да, мы не можем им ничем помочь… кроме как дать окончательное избавление.
– Тогда зачем их держат здесь?
– Чтобы убедиться. Рано или поздно их вторая натура выйдет наружу.
В свете факела Полина увидела в ближайшей клетке неопрятную женщину возрастом за сорок. С отчаянием во взоре, вцепившись в прутья так, что костяшки пальцев побелели, женщина смотрела на пришельцев.
– Эй, эй! – застонала она. – Я ни в чем не виновата, выпустите!
– Мы разберемся, – скупым на эмоции тоном ответил ей де Фарлоу.
– Это не я, клянусь Высшими Силами, не я!
– Заткнись, дура! – снова донесся хриплый голос. – Ты все еще не поняла, что для жирных котов, порабощающих народ именем этих самых Высших Сил, твоя жизнь собачьего кала не стоит? Ничего, поймешь, когда твоя плоть на костре заживо обратится в шашлычок, ха-ха! Слава Единой Воле! Слава! Слава!
В дальней клетке Полина разглядела мужчину, грязного, нечесаного, с безумием в глазах. Этот человек вскидывал руку в характерном жесте (Полине хорошо известном), повторяя, словно заведенный:
– Слава Единой Воле! Воля Едина! Слава! Слава!
– Что это с ним?.. – спросила Полина с ошарашенным видом.
– Этот безумный еретик считает свое проклятье благословением так называемой Единой Воли. Ты, конечно, слышала про эту ересь…
«Из-за этой "ереси" я как раз и попала в ваш мир…» – подумала Полина, но вслух только кивнула.
– Верующие в Единую Волю считают, что она делает людей сильнее, дает им способности в обмен на некие «очки опыта», – пояснил де Фарлоу. – Большинство их допускает существование Высших Сил и полагает, что Единая Воля является одной из них. Но есть и такие, что считают… что… будто никаких Высших Сил не существует, а есть только Единая Воля. И будто эта Единая Воля – совсем не то, что думает большинство… Я даже не желаю вдаваться в подробности этих измышлений! Этот человек считает, что его проклятие – на самом деле дар, врученный ему Единой Волей… точнее, тем, что он так называет. Но в итоге он превратится вот в это… – Мастер меча подошел к еще одной клетке.
Полина содрогнулась. В клетке на соломенной подстилке лежало существо, потерявшее всякое сходство с человеком. Спина топорщилась горбом, словно оно не вполне удачно пыталось отказаться от прямохождения. Лицо напоминало звериную морду; в герасимовских реконструкциях питекантропов было куда больше человеческого, чем в этой физии. Если бы оно сейчас встало и закричало: «Абырвалг, пивная, еще парочку! Москвошвея, примус, признание Америки!» – у Полины никаких вопросов не возникло бы. Кожа заросла диким ворсом – но даже сквозь него можно было заметить жуткие шрамы.
– В нем все меньше человеческого, – прокомментировал де Фарлоу. – Недалек тот день, когда он окончательно станет двуногим зверем. И после этого мы сможем его упокоить навсегда.
– Почему вы не сделаете это сейчас? Мне кажется, это будет милосердно… для него.
– Этого нельзя делать. Он все еще считается человеком…
– Что с того?! По-вашему, его гуманно мучить?
– А где ты собираешься проводить границу своей гуманности? Сегодня ты избавишь от страданий этого несчастного – если честно, я даже готов тебя понять. Завтра ты избавишь общество от безумного еретика – и тут я тоже не смогу тебя осудить. А кого ты избавишь от существования послезавтра?
Полина не ответила. У нее просто не нашлось ответа…
– И так уже нас считают мясниками, – продолжал де Фарлоу, – и даже сравнивают с Орденом Весов и Меча… Это я веду к тому, почему я не больно-то рад твоим успехам в фехтовании. Если ты скажешь: «Возвращаюсь в Тамберк» – я не буду тебя осуждать. Если это от тебя зависит – не связывайся с этим делом. Не надо.
Полина продолжала молчать.
Действительно, если бы от нее что-то зависело – она немедля вернулась бы в Тамберк и никогда даже не думала бы о новом приезде в Иннитарси. Увы, это нужно было не ей – это нужно было графу, ну а если глянуть в корень, то его племяннице, которая желала, чтобы ее «возлюбленный» принял участие в турнире и посвятил ей свою победу…
«Блииин… Надо было магом играть!»
– Ну что, продолжим? – произнес мастер меча, надевая шлем. Кивнув, Полина встала в боевую стойку.
Теперь она уже не только защищалась. Конечно, ее выпады без труда блокировались, но она и не рассчитывала на другое.
– Позвольте задать один вопрос, сенсей!..
– Другого времени… не нашла?.. – Де Фарлоу снова попытался повторить прежний трюк с обманным выпадом и обходом защиты; однако в этот раз Полина была начеку и сумела уклониться от удара.
– Скажите… от охотников всегда требуется… навык ФЕХТОВАНИЕ не ниже «продвинутого»?..
– От тех, что со мной… да, всегда!..
– А то я подумала… либо оборотни нынче все стали мечниками… либо вы не с оборотнями собираетесь драться…
Де Фарлоу резко опустил клинок.
– Никогда не недооценивай оборотней, – усмехнулся он, – не все они – безумные полузвери. Впрочем… кое в чем ты оказалась права. Я с самого начала был против того, чтобы втягивать тебя в это дело. С другой стороны… Даешь ли ты обещание никому не говорить о том, что я тебе расскажу?
– К-клянусь!.. – Голос Полины дрогнул.
– Наверное, ты знаешь, что Его Величество Холлофер V уже в преклонном возрасте; а его сын принц Рэделл слаб и болезнен; так что еще неизвестно, кто… покинет нас раньше. Если… это произойдет… то правителем Центрального Королевства станет принц Неффель, племянник Его Величества. Сейчас Неффелю девять лет; в случае его коронации фактическим правителем королевства станет регент герцог Нербавен – персонаж весьма… малопопулярный. Дело доходит до того, что уже идут разговоры о мятеже некоторых марок…
– А я-то тут при чем? Я в ваших игрищах престолов участвовать не хочу…
– Я понимаю тебя… Но я еще не докончил. С некоторых пор при дворе сформировалась клика, состоящая в основном из магов, и ратующая за максимальное расширение полномочий волшебников. Во главе клики стоит придворный архимаг Варбин; однако есть все основания полагать, что в действительности делами там заправляет таинственная волшебница, появившаяся при дворе совсем недавно…
– Волшебница?!. – Полина подалась вперед. – А как ее зовут?
– Не знаю. О ней вообще известно очень мало – что само по себе странно. Ходят слухи, что она имеет значительное влияние на Рэделла, которому она пообещала исцеление от его многочисленных болезней. Но что особенно тревожно – алхимик Готто Каулен проводит опыты по созданию некоей «магической сыворотки». По слухам, это зелье способно резко повысить показатели магии… даже у тех, кто способностей к магии изначально не имел.
– Да он с ума сошел… Магия, это не та фигня, которую можно вручать абы кому!
– К счастью, существует коалиция противников засилья магов. Увы, они не могут подобраться слишком близко ко двору… Им нужен свой человек в этом логове пауков. Граф Эссорский подал им идею… Но я считаю, что втягивать в это дело тебя он не имеет права.
– Нда, этот граф та еще свинья… Мог бы и сказать мне!
– Значит, ты отказываешься…
– Это кто вам сказал? Если мои предположения верны – это та самая волшебница, с которой я столкнулась в «Трех котах», и с которой у меня самой личные счеты.
– Это опасно. Ты даже не представляешь, с кем тебе придется иметь дело…
– Почему же? Я, в конце концов, Джорджа Мартина и читала, и смотрела…
– Мой тебе совет: откажись. Таким, как ты, лучше держаться от этих игрищ подальше.
– Хорошо! Давай сделаем так: проведем поединок, и если я проиграю, то признаю вашу правоту. Если же я выиграю…
– Хорошо. От всей души желаю тебе… – Не договорив, де Фарлоу встал в стойку.
В этот раз противники выкладывались на полную. Мечи так и летали, сталкиваясь со звоном – только что искр не высекали! Полина атаковала, блокировала ответные атаки, уклонялась, снова атаковала… Похоже, что новая мотивация прибавила ей сил продолжать бой.
В какой-то момент мастер меча понял, что соперница, очевидно, увлекшись атаками, оказалась в уязвимой позиции. В пылу сражения он даже не подумал, что это может быть ловушка, наподобие тех, которые он сам устраивал многократно. Забыв об осторожности, он решительным выпадом атаковал, и… Полина, как оказалось, ждала этой атаки – более того, провоцировала соперника на нее. Удар снизу вверх был таков, что де Фарлоу не смог удержать свой меч. Клинок взмыл в воздух и, несколько раз кувыркнувшись в полете, со звоном упал на пол.
– Ну что, я победила? – Полина сорвала с головы шлем.
Де Фарлоу не ответил. Неспешно сняв шлем, он с неестественно каменным лицом направился к лежащему на полу мечу. Такое лицо Полина видела у своего школьного препода по физике, когда ее одноклассник Пашка, имевший репутацию «вечного троечника», неожиданно для всех (и, по его собственному признанию, для себя самого) дал по теме развернутый ответ, за который и пятерку с плюсом не стыдно было поставить.
– Так что вы скажете... – повторила девушка.
– Что скажу… Поздравляю… Но своего мнения не изменю. А прислушаешься ты к нему, или нет – это уже твое дело.
В освещенном магическими лампами коридоре Полина бросила на скамью перчатки, затем села сама, положила рядом меч и закрыла глаза. Перед ее взором предстало то, что для нее сейчас было самым главным:
ЭКСПЕРТ ФЕХТОВАНИЕ
– Эй, я не понял, – услышала она знакомый «шепот», – а как же это самое… Мы что, в Тераболь не поедем?
– Да поедем мы, поедем… Ты же не требуешь, чтобы я прямо щас все бросила и…
– Как дела? Наверное, устала?
Напротив Полины стояла Маретта со своим посохом.
– Да не, – Полина помотала головой, – все хорошо… А у вас как дела? Какие новости…
– У нас тоже все хорошо; а вот вообще новости не очень.
– Да что там стряслось?
– Вервольфы выходят из леса, врываются в деревни и даже пытаются проникнуть в город. Старожилы говорят – давно такого не было. Словно их что-то гонит…