Утро началось внезапно. Сам глава клана почтил меня своим присутствием.

 — Элу? Ты не нашел спальню?

 Я приоткрыл глаз. Вчера, после контакта с Тайне Айре, не было ни сил, ни желания даже отлепиться от стены, так и заснул. Как долго я спал, если хозяин решил побеспокоить гостя, да еще лично?

 — Давно хотел размяться с кем-нибудь не из своего клана, не помешает разнообразие, — объяснил свой визит Айре, протягивая мне меч.

 Я закрыл глаз.

 — Я таких развлечений не понимаю. Особенно с утра.

 Спать хотелось страшно, но Айре не отставал. Мы препирались, пока ему не надоело, а с меня не слетел сон. Ну и как жить в таких кошмарных условиях? Вставать на рассвете я согласен только в пути, но что делать, если сны уже разбежались? Разве что продолжать вчерашние изыскания, пусть в следующий раз Айре десять раз подумает, прежде чем меня будить.

 После обеда я зашел в крысятню, надо же навестить свою крыску, узнать, хорошо ли её разместили… Впрочем, о её комфорте можно не беспокоиться, в этом клане всё по правилам. По случаю дождя крыски копошились под крышей. Здесь их не меньше полусотни, как в горном клане можно прокормить такое количество? На вольном выпасе разве что… Рыбка выделялась сразу, как... Как полудикая крыска в элитной крысятне. Крупная, невнятной бурой расцветки, и в отдельной клетке, надо думать, с её характером уже познакомились все желающие и нежелающие. Много лет назад, когда Наянс и Вейз грабили мой клан, они забрали себе лучших «кассильских полудиких». Судя по тому, что я вижу, они не обрадовались трофею, и в разведение если и пускали, то очень ограниченно. Размеры, скорость и выносливость не смогли перевесить ершистость и независимость.

 Рыбка развалилась на сене, всем своим видом показывая, как глубоко она презирает своих породистых соседок, но, завидев меня, кинулась к прутьям, состроила мордочку всеми обижаемой сиротки, голодной и одинокой, факт наличия полной кормушки и поилки её ничуть не смутил. Я почесал её за ушком, угостил стащенной с кухни простоквашей. Мало, но моя вместительная куртка Дианоре жутко не нравится… Много она понимает в одежде приключенцев…

 Крыски в соседней клетке заинтересованно подались было к нам, но Рыбка на них цыкнула и энергично помахала крыльями. Мы вместе полюбовались разлетевшимся во все стороны сеном, переглянулись. Рыбка прикрыла глаза, что на её языке заменяло пожатие плечами; внимательно посмотрела мне за спину. Я обернулся, но на уловку не поддался, перехватил лапу, воровато сунувшуюся в карман. Рыбка сделала вид, что соскучилась, неуклюже обняла меня через решётку. Я поймал лапу в другом кармане. Мы вместе презрительно фыркнули: крыска намекнула на мою нищету, я – на провал ее попыток.

 — Рыбка, — сказал я укоризненно, — воровать стыдно.

 Крыска выразительно обнюхала крынку из-под простокваши. Который раз замечаю, что Рыбка реагирует совершенно осмысленно.

 — Хорошо, — сдался я, — угощение для тебя я стащил. Но все равно, воровать – стыдно. Когда попадаешься. Я не попадаюсь, поэтому мне можно.

 Рыбка отвернулась, показывая, что аудиенция окончена. Я подергал её за хвост, но без дополнительных подношений со мной не хотели иметь дела. Разбаловал я её… Пожав плечами, я направился к выходу.

 — Элу! — окликнули меня, я обернулся. Давешняя компания разместилась среди сена и, судя по горящим глазам, опять занималась чем-то непотребным.

 — Элу, присоединяйтесь к нам! — позвал один из мальчиков.

 Я подошёл поближе. Непотребство оказалось майнсом. В этом клане совсем жуткие понятия о дисциплине. У нас в майнс играют совсем мелкие, чисто на поменяться сокровищами, и взрослеющее озабоченное поколение, на раздевание, потому что эта игра динамичная и думать не надо. И никому в голову не приходит игры запрещать.

 Игра шла с переменным успехом. Я выиграл череп какой-то мелкой тварюшки, горстку разноцветных стёклышек и наконечник стрелы, проиграл серёжку и медную загогулину на шнурке. Загогулина была у меня так давно, что я не помнил, откуда она взялась, выполняла роль амулета, но магии в ней не содержалось. Будет возможность сравнить жизнь с ней с жизнью без неё… А сережку жалко, это подарок, её сделала для меня одна чудесная девушка. Я бы отыгрался, но за этим непотребным занятием нас застукал наставник, разыскивающий учеников. Следы преступления удалось скрыть, опыт у меня огромный, наврать про беседу о возможности зачаровывания различных предметов – тоже… но серёжка уплыла в кармане Кейни на занятия по целительству.

***

Пересечься с Кейни удалось не скоро, к этому времени я забыл, зачем его искал, но мальчишка обрадовался.

 — Элу, у меня новый меч! Совсем как настоящий! — похвастал он.

 — А ты разве не ученик целителя?

 — Ученик! Но заниматься только целительством скучно. Смотри, у него даже рукоять оплетена, мой старый меч и рядом не лежал.

 — А баланс к рукояти не сместился? Дай посмотреть. Да, хорошая работа.

 — Это мне дедушка сделал. Элу, а давай побьемся, я тебе свой старый меч дам.

 — Вот спасибо. Во-первых, и эта рукоять для меня маловата, во-вторых, я не умею. Ну не мечник я, антиталант.

 — Как, совсем не умеешь? А тебе не стыдно? Ты же глава!

 — Не стыдно, это лишнее чувство. Зато я отлично стреляю из лука, и лук мой – из другого мира.

 Тут и пришёл конец благоразумной беседе двух солидных тайне, Кейни захотел увидеть диковинку, и мы отправились в оружейную. В просторном зале, увешанном и уставленном разнообразнейшим оружием и доспехами, никого не было, лишь из мастерской раздавались приглушенные удары металла о металл. Пока отыскали в этом разнообразии мой лук, Кейни успел рассказать десяток героических историй с собой в главной роли, я тоже поведал кое-что из своего бурного прошлого.

 Лук Кейни озадачил, таких здесь не делают.

 — Его можно разобрать на части, тогда он поместится в сумку и не будет вызывать подозрений. И вообще его удобно перевозить. И собирается быстро. А если какая-нибудь деталь сломается, её можно заменить.

 — А тетива где?

 — В колчане, в карманах. Здесь несколько разных, под разную погоду.

 — Погоду?

 — Ну, эта может отсыреть и расслоиться, зато в сухую погоду она самая прочная. Вот эта ничем неубиваемая, но мне с ней неудобно. Вот эти мне нравятся, но лопаются часто, поэтому их много.

 Кейни выбрал тетиву наугад и попытался её надеть. Он сильный для своего возраста, но лук делался для меня, взрослого. Помог.

 — Нет, без стрелы нельзя, оружие портится. Ну или натяни и медленно верни на место.

 Не знаю, как нам пришла в головы мысль пострелять. Легко и просто, совершенно естественно. Хорошо хоть, у меня хватило ума использовать стрелы с тупыми наконечниками, оглушающие, так что мы ничего не попортили.

 — Пальцы вот так… чуть выше возьми…

 — Не получается…

 — Всё получается, просто лук для тебя слишком большой и тугой. Но ты же не собираешься подбить ту куртку? Она далеко, а вот для этой вполне хватит…

 — Почти!

 — Молодец! Попробуй, может с кольцом, а то палец свезёшь… да… большое, но попытайся. И перчатку, а то руку может посечь… Ну, пробуй! Прицел сюда… Ещё пробуй…

 — Есть! Попал!

 — Попал. Причём, я бы даже сказал, попали мы оба… — на шум выглянул оружейник.

 — Светлый! Что вы себе позволяете?! И чему учите ребёнка?! Немедленно покиньте оружейную!!!

 Маэрен очень похож на картинку, что мне показывала Дианора, только на картинке он был спокоен, а здесь – совсем наоборот.

 — Конечно-конечно, — засуетился я, пытаясь навести хоть относительный порядок и снять тетиву с лука. Кейни молниеносно собирал стрелы. — Мы уже уходим, уже ушли, нас здесь не было…

 Только отойдя на приличное расстояние от оружейной, я заметил, что Кейни утащил-таки одну стрелу, тоже не в нашем мире сделанную. Ну, пусть это будет моим подарком… Нет, не пойдёт!

 — Кейни, — вкрадчиво начал я, — тебе понравилась стрела?

 — Ой, я нечаянно…

 — Могу поменять её на серёжку. Тебе-то она не нужна, ты у нас парень серьёзный, не то, что я. А мне она – память о дружбе.

 — Ну, — замялся Кейни, — я её уже Марисе подарил… Она любит украшения…

 — Ладно, — смирился я. — Стрелу можешь оставить себе просто так. Как думаешь, Мариса согласится обменять серёжку на что-нибудь другое?

  Так, подводя итоги прошедшего дня, что я сделал на благо своего клана? Ничего. Не больно то и хотелось, если честно. Потом. Не хочу. А что я сегодня сделал на благо себя? Я о себе забочусь, развлекаю. Вот с братьями по разуму общался, побрякушки проиграл… С Маэреном столкнулся, хотя Дианора просила меня этого не делать. И чего меня понесло в оружейную? Ах, да, Кейни хотел посмотреть на мой лук. Ну, посмотрели бы и ушли, зачем тир устраивать? Теперь Маэрен злится…

 Оружейник Маэрен. Его явно раздражает моё присутствие в клане Айре. И то, что я – скандально знаменит, плюю на правила и ограничения, веду себя как ребёнок, и вообще позор рода тайне, и то, что я представитель клана Кассиль, и то, что Джайз, предыдущий глава, был моим дядей, а старший воин – отцом.

 Маэрен не то, чтобы представляет проблему, но… лучше, если он будет относиться ко мне нейтрально. В конце концов, у нас нет личных претензий, мы друг другу не мешаем, почему бы и не подписать договор о ненападении? Весь вопрос, как это сделать. Поговорить? Но захочет ли он со мной разговаривать?

 Вот заявиться к нему с бутылочкой вина… Эта мысль мне понравилась и другие тут же попрятались. Осталось найти вино, я же не у себя дома. Попросить у Айре? Нет, это не наш метод. Утащить? Это веселее. А как я пойму, что вино хорошее? Старое – значит хорошее! Всего одну бутылочку, для оживления беседы. Где в этом клане вино? Тайне Айре, мы так давно не общались! Я соскучился, встречай! Идиотски хихикая, я обнял стену…

 Я шел в оружейную и вспоминал, как мы с Тэлькой, двоюродным братом, еще совсем пацанами, пробрались в винный погреб, утащили первую попавшуюся бутыль и распили её. Вкус был премерзкий, ощущения после – тоже, но это не шло ни в какое сравнение с тем, что было, когда узнал отец… зато мы тогда успели вообразить себя взрослыми… ненадолго…

 — Маэрен? Я пришёл извиниться за сегодняшнюю выходку. Я вёл себя глупо.

 — Я это знаю, — проворчал Маэрен, неприветливо глядя на меня. Если он рассчитывал, что я развернусь и уйду, он ошибся.

 — И я хотел бы поговорить… Не как глава и возмутитель спокойствия. Как нормальный тайне, с понимающим умным собеседником… — изобразил смущение, как бы невзначай демонстрируя бутылку, может, он заинтересуется. Заинтересовался, пропустил в гостиную. И кубки сразу нашёл.

 — Что тут у тебя? Где достал?

 — В ваших же погребах. Мне очень неловко, но мои стратегические запасы остались дома.

 — В следующий раз прихвати, но и так сойдёт. Как тебе удалось? Айре ярый противник пьянства, подвалы открывает только по случаю приёмов и больших праздников.

 — А я стащил. Айре сильно ругаться будет?

 — Еще бутылку – и я ему ничего не скажу.

 — Договорились, — я поднял кубок. — Пьянству – бой! Так выпьем перед боем!

***

Глубокой ночью, переходящей в утро, я степенно и важно, как и положено главе клана, направлялся в свои покои. А что к стене прижимался – ну так кому сейчас легко? Мутило, но в целом нормально, лишь бы организм не решил избавиться от отравы экстренным путем. С Маэреном мы расстались лучшими друзьями, самое главное, чтоб он об этом вспомнил на утро… Интересно, куда он спрячет тару, которая разбросана у него по гостиной?

***

Нет, пора прекращать спать в гостиной, где упадётся, у меня же есть спальня! Это в гостиную можно заходить без приглашения, спальня – святое. Добрался бы до спальни – не созерцал бы Айре. Поднять голову не было сил, переворачиваться на спину – тоже. Отражение Айре укоризненно смотрело из тёмной глади бассейна.

 — В вечности лужи

Вот оно отразилось –

Вечное солнце. — продекламировал я.

Айре легонько пнул по ребрам:

 — Гость скорее мертв, чем жив, — заключил он. — Это ж надо так напиться…

 Я молчал, чтобы случайно не выдать чего-нибудь такого, о чём Айре ещё не знает и, может быть, узнать что-нибудь такое, о чём сам не помню.

 — Надо было всё-таки воскликнуть «О! Элу!», а не вписывать это заклинание в разговор, может, подействовало бы, не даром же все им пользуются! 

— А зачем? Ничего плохого не произошло…

Айре ворчал о дисциплине в клане, но злых ноток в голосе я не слышал. Это хорошо… Только куда он меня тащит?

Как оказалось, злой Айре или добрый, а методы от этого не меняются – понял я сразу, с леденящей ясностью, когда оказался в водной, под водопадом с ледяной водой.

— Ожил? — участливо поинтересовался Айре, выслушав несвязный поток обсценной лексики на изысканнейшем коктейле языков. 

— Чувствую себя живым. Это когда всё плохо, хуже некуда, и осознаёшь это хорошо, лучше некуда! — раздраженно огрызнулся я, пытаясь то ли укутаться в большое полотенце, то ли вытереться вместе с одеждой. Полотенца на всего меня не хватало, руки дрожали от холода и вчерашнего кутежа, нужные касты не складывались. — Тоска и мудрость

Ненадолго приходят

В виде похмелья.

— Я зайду через полчаса, — зловеще пообещал Айре.

За полчаса мне удалось привести себя в относительный порядок, собрать в кучу обрывки воспоминаний и выстроить из них связный сюжет. Айре не возвращался. А если я сейчас уйду, а Айре придёт – он разозлится? Есть хочется…

— Элу, можно?

— Кейни, заходи, гостем будешь. У тебя есть что поесть?

— Нет, — озадаченно протянул мальчик. — А почему ты в трапезную не идёшь?

— Айре обещал, что скоро зайдет и будет ругаться, поэтому я сижу здесь, чтоб не злить его еще больше.

— У него послы из Вейз. А за что Айре тебя ругать будет?

— За пьянство. Кейни, я понимаю, что если взрослые что-то запрещают, то это наоборот, только больше хочется сделать… Но не бери с меня пример, не пей. Это очень-очень плохо. И само по себе, и на следующий день.

— А зачем ты пил?

— А ты никогда не делаешь того, что нельзя и может плохо закончиться? Вот и я так же. Теперь мне стыдно. И Айре ругать будет… Скажи, ты случайно не видел еще Маэрена?

— Нет. Он поздно встаёт. А что?

— Кейни, спасибо. И извини, но я сейчас буду занят. Буду просить прощения у Маэрена. Только подумаю, как…

Кейни послушно ушёл, есть свои плюсы в привитии дисциплины с детства.  Так, а мне надо раздобыть еще бутылочку, вчерашний успех следует закрепить. И закусь в трапезной прихватить. Тайне Айре, извините, что к вам обращаемся, сами мы не местные, упали с дуба да на кактус. 

— Я пришёл извиняться за вчерашнее, — жизнерадостно объявил я Маэрену.

— Что, опять? — ужаснулся он, но увидев корзину с бутылкой, одобрительно кивнул. Поморщившись при этом.

— А почему ты такой отвратительно трезвый? — поинтересовался он, оживая на глазах.

— Меня уже Айре жестоко вылечил. Пришёл, увидел, утопил. Он всех так прессует или это мне не повезло?

— Мальчик у нас молодец, — одобрительно кивнул оружейник. — Может, и из тебя приличного тайне сделает. Жаль только, слишком рано встаёт и всех донимает, чтоб вечером пораньше спать ложились и ему не мешали.

— Я всё равно поздно ложусь, — отмахнулся я. – Потому что после его побудок меня вырубает ещё днём.