Какузу шел по коридору в сторону кухни. Он хотел зайти к Хидану, узнать, как он, после грандиозной выволочки, устроенной ему мамашей, но не решился. Было уже давно за полночь, свет в его комнате не горел, похоже, они с сестрой уже спали.
Живот крутило, ужасно хотелось есть. Из-за того, что они застряли у того маяка, Какузу пропустил обед, а отец не предложил ему присоединиться к позднему ужину. То ли забыл, то ли это было частью его наказания — Какузу так и не понял.
С кухни доносились голоса, похоже, там заседали предки, и обсуждали случившееся.
— … ну, вот что мне с ним делать? — в голосе матери Хидана скользила печаль. — Наорала на него, а теперь жалею. Из-за этого переезда он ведь тоже страдает. В Югакуре остались его друзья, и та девушка, Хелена…
— Хината, — поправил ее Тобирама.
— Да, точно, — согласилась с ним Цунаде. — Я так и не поняла, они встречались?
— Не знаю, он мне не рассказывал.
Пауза, звук двигаемой по столу посуды. Какузу прижался спиной к стене, чувствуя себя шпионом из фильма. Подслушивать, конечно, неприлично, но теперь ему хотелось подловить отца на какой-нибудь лжи, чтобы убедиться, что он обманывал не только его. Возможно, ему даже удастся узнать что-нибудь стоящее, что поможет разобраться с его прошлым.
— Не кури здесь, — судя по голосу, Хаширама поморщился. С кухни потянуло табачным дымом.
— Мне уйти? — резко спросил его брат.
— Я прошу не курить здесь, а не…
— Мне уйти? — с нажимом повторил Тобирама.
— Ну, что вы заводитесь из-за ерунды, — протянула Цунаде. Шаги, скрип открываемого окна. — Вот, теперь всем будет комфортно, — судя по голосу, она улыбалась. — Почему вы не женились во второй раз? Вы еще такой молодой, — от медового голоса Цунаде сводило скулы. Похоже, она прилично выпила, но еще вполне владела собой. — Такой мужчина будет пользоваться успехом у женщин, — она глупо хихикнула.
— Да как-то не сложилось, — отец, судя по голосу, скопировал ее улыбку. — Я всю жизнь любил только одного человека. И я не представляю себя в отношениях с кем-то другим.
— Я вас так понимаю, — вздох, полный сожаления. — Когда умер мой муж, я и не думала о том, что смогу с кем-то снова сойтись. Но несколько лет назад я познакомилась с вашим замечательным братом, и он снова сделал меня счастливой, — Какузу чувствовал, что Цунаде говорила искренне.
— Вы не планируете завести еще одного ребенка? — внезапно спросил отец.
— Нет! — ответили Цунаде и Тобирама одновременно, с кухни донесся дружный смех.
— Тут с одним-то можно с ума сойти, — протянула Цунаде. — Если бы после смерти мужа я осталась одна с двумя детьми, я вообще не представляю, что бы я тогда делала.
Тогда?..
— Хидан мой первый ребенок, — стала объяснять Цунаде. — В медицине есть такой феномен — синдром исчезнувшего близнеца. У меня была многоплодная беременность, но к началу второго триместра в живых остался только один плод. Хидан родился здоровым, но врачи так и не смогли объяснить, почему второй ребенок не выжил. Я почему-то уверена, что это была девочка, — всхлип, вспоминая о прошлом, Цунаде пустила слезу.
Отец принялся утешать ее, скрип отодвигаемой мебели, Тобирама сказал, что они засиделись, и пора расходиться. Какузу отпрянул от стены, и побежал по лестнице в свою комнату.
Хаширама сказал, что всю жизнь любил только одного человека, но даже имени не назвал, вот отстой. Какузу ничего не мог поделать с подкравшимся к нему чувством разочарования. И та история про исчезнувшего близнеца. От нее Какузу стало не по себе, и он никак не мог понять почему.
Хидан проснулся совершенно разбитым. Похоже, у маяка его продуло, и теперь нос был заложен, а голова раскалывалась. В соседней комнате мамаша громко разговаривала по телефону. Кагуя сидела на полу, перед включенным телевизором. Звука не было, сестра неподвижно смотрела на немые, мелькающие перед лицом картинки. Бегущая строка внизу экрана подсказывала, что в эфире новости, значит, Хидан проспал до полудня.
Кагуя подняла с пола свою «белочку с пушистым хвостиком», и протянула ее экрану телевизора. Будто показывала новорожденного Симбу саванне, из «Короля льва».
В последнее время у нее появилась эта странная привычка. На улице она зависала перед торговыми автоматами, стенами зданий, открытыми дверями, и протягивала в никуда свою игрушку.
Вчера, по пути к маяку, Кагуя показала «белочку с пушистым хвостиком» каждому столбу. Какузу в недоумении косился на нее, Хидан сказал, что она так «играет».
— Кому ты ее показываешь? — спросил Хидан, когда Кагуя зависла перед витриной бакалейного магазина.
— Еечке, — сестра заулыбалась, а Хидан почувствовал, как волоски на загривке у него встают дыбом.
Он вспомнил заброшенный отель в Югакуре, барную стойку, через которую, соблазнительно изогнувшись, Хината тянулась к его лицу.
Стройная и гибкая, похожая на героиню из «Призрака в доспехах». Глядя на нее, Хидан испытал прилив возбуждения.
— Есть два типа людей, способных видеть то, чего на самом деле нет. Знаешь, какие, Хидан?
Их носы соприкасались, Хидан почувствовал вкус клубничного ликера на губах.
— Фантазеры и психопаты.
Хидан обессилено откинулся на подушку. Он надеялся, что после самоубийства отца естественный отбор закончится — в их семье достаточно одного психопата.
— Есть два типа людей, способных видеть то, чего на самом деле нет. Знаешь, какие, Хидан?..
— Кому ты ее показываешь?
— Девочке.
***
Мадара шел к станции, чтобы успеть на последнюю электричку. У парковки кучковались гопники — подростки и парни постарше. Они громко матерились, смеялись над пошлыми шутками, курили и играли в футбол пивными банками. Он не обратил бы на них внимания, если бы один из них неожиданно не произнес:
— Вон она!
Гогот прекратился, все повернулись к входу на парковку — оттуда шла девушка со спортивной сумкой на плече. Мадара замедлился. Парни обменялись кивками, и бросились ее догонять.
Ей не удалось выйти с парковки — гопники окружили ее, как хищная стая.
— Дай сюда! — один из них приблизился к девушке, и попытался вырвать сумку у нее из рук.
— Отвали! — огрызнулась она, и ударила его ногой в пах.
Парень завыл от боли, девушка попыталась улизнуть, но ее преследователи плотнее сомкнули ряды, маневр не удался.
Она сжала кулаки, приготовившись отбиваться от этой своры. Мадара видел, что гребанная сумка была дороже ей собственной жизни, его это удивило. Гораздо благоразумнее бросить все и уносить ноги, но девчонка, похоже, достигла крайней степени отчаянья.
Лучше сдохнуть на улице, чем прийти ни с чем туда, где ее ждут.
Такие же лица были у его друзей, когда они вернулись с маяка после отлива, и рассказали, что Изуну похитили.
Мадара растолкал кучкующихся идиотов, ломая им носы и выбивая зубы. Он схватил девушку за руку, и они побежали в сторону станции — туда вот-вот подойдет электричка. Ему уже давно не двадцать, и он не строил иллюзий — драку с целой оравой он не осилит.
В спину им долетали ругательства и проклятья, преследователи не собирались расставаться со своей добычей.
Мадара со своей спутницей лавировал между рядами припаркованных автомобилей. Парни разделились на две группы, чтобы окружить их. На бегу, он пинал машины, чтобы сработала сигнализация. Сколько раз ему доводилось взрывать боеприпасы, чтобы направить противника по ложному следу? Его отряд, при всей своей малочисленности, мог загнать неприятеля в бутылочное горлышко. Кто бы мог подумать, что подобный навык еще пригодится?..
Пригнувшись, они ускользнули на соседний ряд, и побежали в сторону станции — к ней только что подошла электричка.
Сзади слышались крики и проклятья в их адрес — эффект бутылочного горлышка сработал.
Они вбежали в вагон за секунду до того как за ними захлопнулись дверцы, и электричка тронулась с места.
— Спасибо… вам… большое, — девушка тяжело дышала, прижимая к груди сумку. Пучок растрепался, цветок еле держался в волосах.
— Не знаю, чем ты занимаешься, — Мадара опустился на свободное сиденье, чтобы перевести дух, — но завязывай с этим. Они гнались за тобой ведь не просто так, — он покосился на сумку. — Им нужно то, что внутри.
— Я… простите, что втянула вас в неприятности, — она села напротив, ни на секунду не выпуская сумку из рук. — Как мне вас отблагодарить? Я могу дать вам денег, у меня, правда, с собой немного…
— Мне ничего не нужно, — отрезал Мадара, откинувшись на спинку кресла.
— Вы мне очень помогли, — продолжала настаивать девушка. — Вы ведь тоже из Амегакуре?
Мадара не ответил.
— Вы любите чай? Недалеко от станции есть чайный магазин, я куплю вам самый лучший…
Мадара устало смотрел на нее. Ведет себя так, будто он первый мужчина, который обошелся с ней по-человечески.
Это больше пугало, чем льстило.
— Дикая мята, — ответил он, чтобы девчонка, наконец, замолкла и отвязалась от него.
— Что?
— Я люблю добавлять в чай дикую мяту.
— Такой, в магазине, наверное, нет, — задумчиво пробормотала она. — Но я знаю, где можно достать! — ее глаза засияли. — Где вы живете? Мне нужно знать, чтобы оставить подарок, — она улыбнулась.
Родительский дом он продал, так что официально, Мадара нигде не живет. Он мог бы купить себе квартиру в любой бетонной коробке этого города, но не видел в этом нужды. Деньги пылились на счетах — Мадара копил их, чтобы оплатить образование брату, и устроить Изуне достойную жизнь.
Когда он, наконец, отыщется, чтобы воспользоваться всеми положенными ему благами.
— Оставь у Ракушечной отмели, — отмахнулся от нее Мадара. — Я сам заберу.
Девушка кивнула, и в вагоне воцарилась долгожданная тишина.
— Это было почти две недели назад, — Ястреб устало потер переносицу. — С тех пор я ее не видел, и надеялся, что больше не встречу. А потом я нашел тебя, и началась вся эта суета с поисками, — он помахал газетой в воздухе.
Какаши задумался. Все это было очень странно. Они с отцом никогда не выезжали за пределы Амегакуре, и не бывали около станции. И эту девушку Какаши раньше не видел. Как они могли оказаться вместе?..
Дикая мята.
Он вспомнил пучки пахучих трав, развешанные под потолком. Летом и в начале осени, они с отцом собирали их по всему лесу.
Лекарственные растения. Иногда отец делился своими запасами с горожанами.
— Мне бы что-нибудь от головной боли, — рыжая ведьма из супермаркета вновь пустила в ход свои чары.
Разумеется, Сакумо принес ей один из своих травяных сборов, заботливо упакованный в бумажный пакет.
Когда отец протянул ведьме сверток, Какаши хотелось ее покусать. Вцепиться в ее форменную жилетку с логотипом магазина, точно так же, как Паккун иногда трепал свои игрушки в приступе животной ярости.
— Она могла прийти к нам за мятой, — нерешительно начал Какаши. Черные глаза Ястреба сузились. — У нас есть… мы иногда собираем… всякие травы.
— И что же случилось потом? — Ястреб не сводил с него пристального взгляда.
— Я не помню, — вздохнул Какаши. — Я не помню, что случилось с папой, и почему я бросил его и убежал в лес! — в уголках глаз опять защипало.
— Ну-ну, хватит сырость разводить, — похоже, Ястреба смущали его слезы. Он неловко взъерошил ему волосы, и усадил на кровать. — Будешь плакать — начнет болеть голова. А от головы боль поползет на плечо.
Какаши кивнул, и утер нос рукавом. Ястреб помог ему выпутаться из одежды, и теперь шуршал аптечкой, собираясь сменить повязку.
Он огляделся: комната была маленькой, тусклый дневной свет лился через мутное стекло небольшого окошка, расположенного под самым потолком. В углу стоял грубо сколоченный стол и табурет. На полу валялся темный рюкзак и тяжелые ботинки. В другом углу стопка коробок. На гвоздях, вбитых в стену, весела армейская одежда.
Ястреб жил в одиночестве.
Из-за того что рану промыли антисептиком она снова начала зудеть и пульсировать. Голова сделалась тяжелой, Какаши лег на подушку, и устало прикрыл глаза.
— Воспоминания со временем вернутся, — Ястреб поправил одеяло. — Постарайся еще поспать. Позже приготовлю нам поесть.
«Она могла прийти к нам за мятой…»
В голове у Мадары до сих пор крутились обрывки недавнего разговора. Есть ли его вина в случившемся? Он ляпнул про мяту, чтобы девчонка, наконец, оставила его в покое. Он и не думал, что она всерьез заморочится с поисками, чтобы отблагодарить спасшего ее незнакомца.
Получается, та банда выследила ее, когда она пришла домой к отцу Какаши?..
Он поморщился — нет, это невозможно. Те парни — шумные и несобранные придурки, они бы оставили кучу следов, их непременно поймали бы. Они нападают стаей.
Стрелок, преследовавший Какаши в лесу — одиночка.
Похоже, ему была нужна Конан и ее сумка. А мальчишка со своим отцом просто подвернулись под руку.
Мадара перечитал статью в газете. В ней говорилось, что дети прятались в доме домохозяйки, живущей возле заповедной зоны. Значит, там они разделились. Конан отправила Какаши сюда, она почему-то была уверена, что незнакомец, спасший ее, снова поможет. А сама она добровольно сдалась своему палачу?..
Он снова посмотрел на фото девушки, напечатанное в газете. Вспомнил ту сцену на парковке — одна против целой толпы. С преследователем она бы боролась, как львица. Конан отправила Какаши сюда, потому что хотела его защитить.
Мадара понимал, что в газете не напишут всей правды. Но даже теперь, владея той информацией, что ему рассказал Какаши, вопросов возникало еще больше.
Мадара покосился на постель: мальчишка беспокойно ворочался, его веки дрожали. Он не мог постоянно пичкать его обезболивающими. Недавно его рвало, и он был уверен, что это из-за таблеток.
Боль придется терпеть.
Он вытащил из поясной сумки флейту и принялся выводить тихую мелодию. Мадара помнил, что когда у Изуны резались зубы, он тоже был беспокойным и все время плакал. Но звуки музыки его успокаивали. Тогда он садился возле его колыбели и выводил несложные мотивы, которые успел разучить.
Он надеялся, что это поможет и теперь.
***
— Тех девочек так и не нашли! Сейчас такое время опасное, а ты гуляешь до поздней ночи! Когда Сасори…
Дейдаре хотелось побиться головой об стол. Бабка изводила его своими нотациями все утро, не замолкая даже во время завтрака. Интересно, Кисаме «повезло» также?
— После школы — сразу домой, ты меня понял? Я записала, во сколько у вас заканчиваются занятия, — бабка трясла в воздухе своим древним мобильником в зеленом чехле. — И никаких карманных денег до конца недели ты не получишь, даже не подходи ко мне! Тебе уже пятнадцать лет, Сасори в твоем возрасте…
Дейдара в изнеможении откинулся на спинку стула, дожевывая свой тост. Тот хрустел на зубах, заглушая бубнеж старухи. На кухонном шкафу стояла банка, заполненная монетами. Бабка складывала туда мелочь в те времена, когда оплата картами еще не стала частью повседневной жизни.
Он бежал на кухню, чтобы попросить деньги на мороженое. Вчера ему исполнилось пять лет, и Дейдара был уверен, что бабка даст ему больше монеток, чем обычно.
— …Да какая из тебя мать! Ты о них вспоминаешь, только когда тебе что-нибудь нужно! — бабка разговаривала на кухне по телефону. — У меня денег нет. Ты ведь за этим позвонила?..
Дейдара дождался, когда трубка опустилась на рычажок с громким треском.
— Бабушка, дай денег на мороженое! — он предстал пред ней с протянутой рукой. — Пожалуйста, — добавил он, вспомнив, как его отчитали за прошлую просьбу, поставив в пример Сасори.
— Да-да, сейчас, — Дейдаре показалось, что она даже его не слушала. Сняла со шкафа банку, и насыпала ему в ладонь горсть монет, которых хватит на две… нет, даже на три порции!
Глаза у Дейдары загорелись от такой удачи. Он убрал мелочь в карман, и задумчиво смотрел на почти до краев наполненную банку.
— А маме ты сказала, что денег нет, — было так странно поймать на лжи кого-то из взрослых. — Почему?
— А ты не подслушивай, когда взрослые разговаривают, — бабка снова напустила на себя строгость. — Мама у вас непутная, вот почему.
Дейдара хотел спросить, что значит «непутная», но бабка выпроводила его на улицу. Стоя во дворе, он увидел в открытое окно кухни, как она закрыла лицо ладонями и заплакала.
Дейдара вышел из дома с нескрываемым облегчением. У него возникла мысль прогулять первый урок, но он отбросил эту идею — если бабка узнает, она ему весь мозг проест. В кармане загудел телефон, пришло сообщение от Кисаме.
Ты как?
Норм, только бабка целый день дрючит (＃＞＜)
А ты?
Все ок, отец почти не бубнил.
Увидимся вечером?
Не смогу, нужно подождать, пока бабка успокоится (
(╥﹏╥)
В груди у него потеплело. Было неожиданно и в тоже время приятно осознавать, что кто-то грустит от того, что не может увидеться с ним.
Он шел в сторону школы, свернув на ту улицу, где стоял дом, в котором, по его мнению, он видел Ино в последний раз. Во дворах было пусто, мимо проехала машина, Дейдара отошел к обочине, чтобы пропустить ее. Так он приблизился к нужному участку, и заметил поднятый красный флажок на почтовом ящике.
Пульс подскочил, Дейдара направился к нему, постоянно озираясь. Похоже, Кисаме ошибся, и почтальон заглядывает сюда раньше, чем на его улицу.
Дейдара натянул на ладонь перчатку, и осторожно открыл ящик. Внутри лежал красный конверт. Он вытащил его наружу, решив из-за цвета, что это какой-то рекламный буклет ко дню святого Валентина.
На конверте был напечатан логотип банка, и написано жирным шрифтом:
Платеж просрочен
Внизу, в пластиковом окошке был виден адрес и имя получателя. Дейдара перечитал эти строки несколько раз, чувствуя, как брови у него взлетели вверх, и от пережитого удивления вот-вот покинут лицо.
Такого он не ожидал.
Он достал мобильник и сфотографировал конверт. Сунул его обратно в почтовый ящик и побежал в школу — звонок прозвенит через пять минут.
***
На перемене Какузу пытался разобраться с чертежом, найденным среди отцовских бумаг. Он распечатал его, и, вооружившись карандашом и линейкой, пытался достроить недостающие линии, чтобы понять, каким изначально был макет здания.
— Вдруг времени уже не осталось? — по школьному коридору шли Кисаме с Дейдарой. — Нельзя просто сидеть и ждать!
— Нельзя просто взять и заявиться на пороге его дома с подобными обвинениями, — возразил Кисаме.
Поток учеников огибал их и расступался перед ними, эта пара не замечала ничего кроме друг друга.
Какузу поздоровался с ними, ожидая, что его тоже пригласят вступить в беседу, но этого не случилось.
— Привет, Какузу, — быстро бросил Дейдара, Кисаме тоже кивком обозначил приветствие. Пара двинулась дальше, в сторону библиотеки.
— Так что ты предлагаешь? — нетерпеливый голос Дейдары отдалялся. — Он же находился совсем рядом, и вполне мог…
Рядом.
Какузу уставился на чертеж, забыв о смутной обиде на новых знакомых. Он провел несколько линий, и вскоре увидел то, от чего по спине побежал холодок.
На втором этаже, в том крыле, где обитал Какузу, находилась его спальня и спальня отца. Других помещений там не было.
Но из чертежа выходило, что его спальня была смежной с другим помещением. Он смог восстановить на выцветшем плане дверной проем, ведущий в соседнюю комнату.
Возможно, комната так и не была построена, и это один из первых чертежей, который потом был переделан. Какузу задумался, вспоминая расстояние от двери его спальни, до спальни отца. Оно было неправдоподобно огромным, туда так и просилась еще одна дверь.
Значит, комната существует. Наружную дверь заложили кирпичами, а ту, внутреннюю?
Прозвенел звонок, и Какузу принялся торопливо собирать свои бумаги. Нужно рассказать Хидану о своей находке, вместе они решат, что делать.
***
Дейдара еле высидел первый урок, ему не терпелось поделиться тем, что он узнал по дороге в школу. Ну почему время тянулось так медленно!..
Он сгреб книги в рюкзак одновременно со звонком, и помчался по школьным коридорам к столовой — там они договорились встретиться с Кисаме.
Дейдара чувствовал, что общение с ним приподнимало его над землей и окрашивало привычную рутину новыми красками.
То же самое он испытывал во время своих попыток установить контакт с Итачи. Но теперь все было по-другому. Более живым, более… реальным.
Дейдара чувствовал себя намного свободнее без маячившего поблизости призрака своего старшего брата. Здесь у идеального Сасори не было власти. Он не мог разрушить своим присутствием возникшую между ним и Кисаме связь.
— Я узнал, кто живет в этом доме! — выпалил Дейдара, усаживаясь за стол напротив Кисаме. — Вот! — он протянул ему мобильник, показывая сфотографированный конверт. — Лежало в почтовом ящике!
Кисаме поднес мобильник к лицу, глаза его удивленно округлились.
— Ты уверен? — настороженно переспросил он. — Может, здесь какая-то ошибка?
— Не думаю, что здесь может быть ошибка, — покачал головой Дейдара. — Но это очень странно, — он понизил голос, — что дом, в котором я видел Ино перед исчезновением, принадлежит нашему учителю литературы!
***
— Я чутка приболел, — Хидан утер покрасневший нос бумажной салфеткой.
Какузу почувствовал укол вины: он затащил Хидана к тому маяку. Из-за него он получил нагоняй от матери и простудился.
Теперь история с «тайной комнатой» не казалась ему чем-то крутым, а выглядела глупо.
— Жейтый! — с криво завязанным хвостом, и дыркой на колене, Кагуя сидела перед телевизором и помогала Доре искать воздушные шарики.
— Так что ты хотел мне показать? — напомнил Хидан, улыбнувшись. Он снова был в своей безразмерной толстовке, несвежие волосы убраны назад, от него пахло пастилками от кашля и дешевым дезиком.
Но даже таким Хидан оставался красивым.
Какузу смутился от этой мысли и отвел взгляд. Белочка с пушистым хвостиком с осуждением смотрела на него с пола.
Он нравится тебе сильнее, чем любая девчонка из твоей школы,— прочитал он в ее стеклянном взгляде.
— У меня в комнате, — начал Какузу, протянув Хидану чертеж. — В общем, — он стал ему объяснять свою теорию со «спрятанной дверью».
— Ого, — Хидан удивленно вскинул брови. — Это круто, и реально походит на фильм ужасов! Ты уже нашел эту дверь?
— Еще нет, я…
— Идем, скорее! — Хидан вскочил и схватил его за руку. — Малая будет смотреть свою Дору, ее от телевизора сейчас не оттащишь!
Они вместе шли в сторону комнаты Какузу. Энтузиазм Хидана постепенно заражал и его самого.
Какузу стоял посреди комнаты, сверяясь с чертежом.
— Дверь должна быть где-то здесь, — Какузу указал на стену, возле которой стоял внушительный шкаф.
— Тогда его надо сдвинуть — Хидан засучил рукава, и уперся ладонями в боковую стенку шкафа.
Вдвоем им удалось его сдвинуть в сторону. Какузу подошел вплотную к стене, разглядывая нейтральный рисунок на светлых обоях. Провел по ней ладонью: идеально гладкая, никаких неровностей, ремонт был сделан на совесть.
Значит, он все-таки, ошибается?..
— Может, так получится? — Хидан принялся стучать в стену.
Какузу кивнул. Если за стеной есть пустое пространство, звук должен быть другим.
Пять минут они занимались простукиванием, и когда Какузу уже хотел отчаяться…
— Тихо! — Хидан прижался ухом к стене. — Кажется, здесь, — он постучал еще раз, для верности.
Звук получился более глухим, по сравнению с другими участками стены. Они с Хиданом сделали шаг назад и уставились на стену.
Дверь найдена, осталось только снять верхний слой обоев и ее открыть.
***
— Я по-прежнему считаю, что произошло какое-то недоразумение, — пробормотал Кисаме, когда они стояли внизу, перед расписанием занятий.
— А я считаю, что мы должны разобраться со всем этим, — Дейдара искал взглядом, во сколько сегодня закончится последний урок литературы.
— У малышни он не преподает, туда можно не смотреть, — Кисаме придвинулся к сетке занятий. — Вот! — он ткнул пальцем в колонку со списком уроков параллельного класса. — В час дня у него закончится последний урок, и сегодня он больше ни у кого не ведет.
— Нужно проследить за ним! — Дейдара ударил кулаком по ладони.
— Предлагаешь прогулять последний урок? — Кисаме с сомнением покосился на него.
— Предлагаю начать поиски Ино, — решительно проговорил Дейдара. Сейчас даже перспектива нагоняя от бабки его не пугала. — Вдруг, он держит ее взаперти в своем доме, и никто кроме нас не может ей помочь!
После недолгих колебаний Кисаме с ним согласился.
***
Они содрали верхний слой обоев, и вскоре Какузу увидел большой лист дсп, вмонтированный в стену с помощью монтажной пены.
— Надо выковырять из швов эту срань, — Хидан ткнул пальцем в пожелтевший слой пены. — Тогда сможем оторвать эту доску.
Какузу кивнул, и, вооружившись ножницами и швейцарским ножом Хидана, они начали убирать последнее препятствие. Какузу смотрел на разлетавшийся под ногами мусор, и думал о том, что нужно успеть его вынести до того, как отец вернется из своего офиса.
Отцу он больше не доверял.
— Давай, вместе, — Хидан смог подцепить лист дсп с одного края.
Какузу сделал то же самое, и они вместе потянули его на себя. Раздался треск, пена начала крошиться, на головы посыпалась пыль. С противным хрустом доска оторвалась от стены, и Какузу увидел поцарапанную, покрытую коричневой краской дверь. Дверная ручка затерлась от чужих прикосновений, похоже, раньше комнатой по ту сторону активно пользовались. А потом решили забыть о ней, скрыв ото всех ее существование.
— Отпад, — пробормотал Хидан, шмыгнув носом. — Надеюсь, там не сидит какая-нибудь чупокабра, которая нас сожрет, — он усмехнулся.
Какузу испытывал смешанные чувства. Радость от того, что он оказался прав, улетучилась, сменившись тревогой. Что ждет их по ту сторону двери? Почему комнату скрыли, а не переделали в еще одну гостевую? И если одну дверь оставили, значит, однажды отец собирался вернуться сюда?..
— Я пойду первым, — набравшись решимости, Какузу подошел к двери и повернул ручку.
***
Обито вышел из школы, и направился прочь за ворота.
— У него нет машины, — Кисаме сам себе кивнул. — Будет удобно наблюдать за ним.
Они вместе с Дейдарой, держась на приличном расстоянии, направились следом. Учитель шел в сторону остановки, но вопреки их ожиданиям, он не сел в автобус.
Подняв воротник, и натянув на руки перчатки, Обито двинулся дальше, и вскоре свернул к ферме, где умер Ли.
Дейдара про себя выругался. Он терпеть не мог это место. Он подумал о брате — раньше Сасори с Итачи часто ходили здесь. Они шли впереди, отойдя от школы, эти двое позволяли себе взяться за руки.
Дейдара плелся позади, прожигая спину Итачи своим обиженным взглядом, тайно мечтая оказаться на месте Сасори.
Дейдара мелочно мстил брату: доедал последние хлопья, вытирал его полотенцем свои грязные руки, и прочие глупости на уровне детского сада. Брат долго ничего не замечал, но как оказалось, это была лишь видимость.
— Если ты еще раз это сделаешь, — зашипел Сасори, поймав Дейдару на том, что он отсоединил зарядку от его мобильника, — я тебя из окна выкину! — глядя в его потемневшие глаза, Дейдара был уверен, что это не пустая угроза. — Ты ведешь себя как обиженная девочка, — продолжил он с презрением. — Думаешь, Итачи обратит внимание на тупую малолетку вроде тебя?
Дейдара тогда оттолкнул его, обложив последними словами. На крик прибежала бабка, и раскудахталась, разумеется, встав на сторону Сасори. Дейдара заперся у себя, и всю ночь кричал в подушку. Он проклинал себя за то, что никак не может справиться со своими чувствами, не может забыть Итачи, и главное — вездесущий Сасори оказался прав. Он действительно ведет себя, как тупая малолетка, и ему было стыдно от того, что Итачи, мог увидеть его таким.
Сегодня они шли здесь вдвоем: Итачи отсутствовал в школе. Дейдара уткнулся в мобильник: в нем не было ничего интересного, но хотя бы так, он мог не замечать идущего рядом Сасори. У ворот фермы послышался шум, Дейдара даже поморщиться не успел: перед ними, на дорогу выскочил Ли.
— Привет, Дейдара! — высокий, ломающийся голос Ли был поводом для насмешек, а для Дейдары, в последнее время он звучал как ножом по стеклу.
— Ага, привет, — Дейдара отправился дальше, но Ли остановился перед ним, не давая пройти.
— Смотри, что у меня есть! — он, с торжественным видом, вытащил из-за спины большую стеклянную банку. — Сюрприз!
Дейдара на мгновение завис, разглядывая содержимое. Внутри, в кучке песка и засохшей травы копошилось какое-то насекомое.
— Императорский скорпион! — губы Ли расползлись в улыбке. — Их яд не смертелен, и в неволе они живут до пяти лет! Хочешь подержать его?
— Нет, не хочу! — Дейдару передернуло от того, как это членистоногое перебирало лапками в своей банке.
— Он очень красивый, — Ли вытащил скорпиона наружу. — Давай, он тебе тоже понравится, — настаивал он, норовя усадить мерзкую тварь на ладонь Дейдаре.
Дейдара отшатнулся, Ли продолжал наступать, игнорируя его протесты.
— Тебе что, непонятно сказали? — Сасори неожиданно встал между ними. — Забирай свою банку и катись отсюда, — он смерил Рок Ли недобрым взглядом.
Удивительно, но это подействовало, с братом Ли не рискнул спорить. И, не знающий тормозов парень, отступил.
По дороге домой они не сказали друг другу ни слова. Дейдара думал, что Сасори, все-таки, его любит. Какой-то своей, ни на что не похожей братской любовью. И что он не выкинет его из окна, даже когда у него будет повод.
Обито миновал ферму, и вышел к единственной асфальтированной дороге, пролегающей через заповедную зону.
— Куда он идет? — в недоумении спросил Дейдара. Дальше не было никаких построек, по бокам от дороги возвышался лес.
— Понятия не имею, — ответил Кисаме, напряженно глядя, как Обито скрывается за деревьями.
***
Дверь со скрипом открылась. Внутри темно, окно в наружной стене было заколочено. От спертого воздуха Хидана разобрал кашель. Какузу вытащил из кармана мобильник и зажег фонарик.
Комната оказалась большой и просторной детской. Какузу смотрел на пыльные игрушки, расставленные на полках, затянутый паутиной книжный шкаф. По углам стояло две кровати.
Какузу повернулся на скрип: Хидан тоже зажег в своем телефоне фонарик и теперь раскачивал стоявшего на полу коня-качалку.
— Тут все игрушки из прошлого века, — он сдул с пальцев пыль.
— Похоже, отец со своим братом жили здесь, когда были детьми, — кивнул Какузу.
— Зачем надо было ее застраивать? — Хидан огляделся. — Это же обычная комната, — он подошел к столу.
Какузу тоже этого не понимал. Он ожидал найти здесь какую-нибудь страшную тайну, изобличающую лживую личность отца. А нашел только пыльную мебель и старые игрушки.
Когда он развернулся, чтоб уйти, луч фонаря выхватил висевшую на стене картину. Какузу подошел ближе, изображение показалось ему знакомым.
Так и есть — картина на стене была копией той же картины, которая висела в кабинете Хаширамы. Отец семейства в окружении своих сыновей. Те же цвета, те же лица — все идентично, кроме одного.
— Вот бля! — выругался Хидан, рассматривая изображенных на картине людей.
Какузу разделял его чувства. Он искал доказательство лжи Хаширамы, и он его получил. Отец всегда рассказывал ему, что у него был только один младший брат. И никогда не упоминал имена двух мальчишек, изображенных на портрете между ним и Тобирамой.
— Похоже, мы нашли комнату этих детей, — вздохнул Какузу, ощущая странную тяжесть в желудке, будто внутри кто-то дергал рыболовный крючок.
***
Обито все дальше отдалялся от дороги вглубь леса.
— Может, он просто гуляет? — высказал предположение Дейдара, в тайне надеясь, что это не так. Ему очень не хотелось остаться ни с чем по итогу этой вылазки, потратить время впустую.
— Я так не думаю, — отозвался Кисаме, прокладывая дорогу по прошлогодней траве. — Он несколько раз сверялся с мобильником. Значит, следит за временем, чтобы не опоздать, или проверяет маршрут по карте.
Дейдара удивленно вскинул брови: он даже внимания не обратил на такую мелочь. Как хорошо, что Кисаме пошел с ним, без него он наверняка упустил бы что-нибудь важное.
Снег почти весь растаял, но в лесу все равно было холоднее, чем в городе. Обито, с покрасневшими от мороза ушами и носом, блуждал между деревьями, будто что-то искал. Вскоре он вышел к узкой тропинке, и впереди показался небольшой домик.
— Здесь раньше жил егерь, — Кисаме наблюдал как Обито обходил огороженный сеткой участок. — До того, как с ним все это случилось.
Дейдара поежился. Дом стоял посреди лесной глуши немой, осажденный желтыми полицейскими лентами. Обито поднялся по ступенькам, протянул руку и замер.
Дейдара выругался, и уронил в снег пиликающий мобильник. Звонила бабка, он уже двадцать минут как должен быть дома. Он отключил звук, они с Кисаме прижались спинами к стволам деревьев, надеясь, что их не заметят. Несколько минут ничего не происходило. Дейдара осторожно выглянул из своего укрытия: Обито стремительно удалялся. От дома егеря широкая, расчищенная дорога вела прямиком к асфальтированной трассе и магазинчику неподалеку.
— Твою мать! — разочарованно протянул Дейдара. — Чертов мобильник! Я его спугнул, и теперь мы не поймем, зачем он сюда приходил!
— Поглазеть? — предположил Кисаме. — Это место преступления, — он кивнул на одинокий дом. — Некоторые приходят в подобные места, чтобы пощекотать себе нервы.
Дейдара недовольно поджал губы. Как глупо он все испортил! Он вместе с Кисаме подошел к дому — дверь была опечатана.
— Он будто хотел постучать, — задумчиво проговорил Кисаме. — Но зачем? Ему бы никто не открыл.
— Может, решил, что сюда засели нового егеря? — Предположил Дейдара. — Кто-то должен смотреть за лесом.
Солнце садилось, в лесу сгущались сумерки. Они стали обходить дом кругом, будто на одной из стен могла быть оставлена подсказка, и дом сам ответит им на вопрос — зачем сюда приходил Обито.
— Думаю, пора возвращаться, — подвел печальный итог Кисаме, когда они остановились у окна кухни. — Тут больше нечего делать.
Дейдара вздохнул. Похоже, придется искать другой способ вывести учителя на чистую воду. Он хотел отправиться вслед за Кисаме, но остановился. Из дома доносился странный шум, будто звук работающего телевизора.
— Похоже на радио, — предположил Кисаме, прислушавшись.
— Радио? — Дейдара нахмурился. — В этой глуши мобильник работает через раз, — он показал Кисаме свой телефон: на экране не было ни одной полоски связи. — На крыше нет спутниковой тарелки, — они вместе взглянули на темные, бревенчатые своды. — И я сомневаюсь, что полиция могла оставить включенным телевизор, если он вообще там есть!
Они подошли к кухонному окну, Дейдара заметил узкую щель — его не закрыли полностью. Он просунул в щель тонкую ветку, она стала шире, и он смог поднять вверх оконную раму.
Из дома доносился плач.
— Что ты делаешь?! — воскликнул Кисаме, когда Дейдара сунул ему в руки свою куртку.
— Держи, — ответил он, примериваясь к окну. — Ты здесь не пролезешь, а я смогу узнать, кто заперт в этом чертовом доме! — он запрокинул ногу на карниз.
— Ты спятил?! — возмутился Кисаме. — Это вторжение в частную собственность!
— Этот дом пустует черт знает сколько времени! — огрызнулся Дейдара. — Вдруг, он запер Ино здесь?!
Кисаме хотел его остановить, но Дейдара, как кот, уже заполз внутрь по стоявшему перед окном кухонному гарнитуру.
— Это опасно! — чертыхнулся Кисаме, беспомощно стоя за окном.
— Хватит бухтеть, ты не моя бабка! — Дейдара прекрасно понимал, во что ввязался, но не бросать же все на полпути.
Прозвучит дико, но его ужасно веселила мысль, что буквально неделю назад он умирал со скуки, а теперь находился в смертельной опасности. Жизнь стала яркой как залп салюта, и непредсказуемой, как сухопутная мина.
— Так может, она бухтит по тому, что любит тебя?! — выпалил Кисаме, и Дейдара почувствовал, как лицо у него вспыхнуло.
Черт, он же не имеет в виду, что. Он зажмурился, отгоняя ненужные мысли. Кисаме тоже замолчал, смущенный своей бравадой. Дейдара огляделся.
В раковину была сгружена грязная посуда, дверцы всех шкафов распахнуты, на полках все перевернуто. Плач все не замолкал, Дейдара двинулся дальше. В коридоре он замер, глядя на пятна крови, в очертаниях которых угадывались контуры человеческого тела. По спине пробежал холодок, он натянул рукава на замерзшие пальцы.
В первой комнате никого не оказалось. Там тоже был погром: постель перевернута, из шкафа была вытряхнута детская одежда. Похоже, здесь жил тот пропавший мальчик, как же его звали?..
Во второй комнате дверь была заперта. Дейдара прислушался, но кроме плача больше ничего слышно не было. Кажется, плачет девушка. Или ребенок?..
Дейдара глубоко вдохнул, и потянул на себя дверь.
— Ино? — позвал он, от волнения у него пересохло в горле. — Ино, ты тут? — он заглянул в комнату.
В этой комнате был такой же бардак, как и в других. Дейдара настороженно всматривался, не притаилась ли испуганная девушка где-нибудь в углу, за кучей вещей, но так никого и не нашел. Откуда тогда…
Он опустил взгляд на пол, зажег в телефоне фонарик, и, наконец, увидел его.
Кассетный магнитофон. Красная клавиша PLAY была нажата, в кассетнике продолжала прокручиваться пленка. А из динамика доносился плач.