Келька впитывает её образ уже в тысячный раз, бесконечное желание обладать, держать с собой, сжать в объятиях, задушить собственным отчаянием и не отпускать ни за что. Келя удерживает себя от порыва схватить и вжать в себя нежный образ Киши, но ещё рано, ещё не прошёл отведённый отрезок времени, они только встретились, так думает Киша.
Киша смотрит на Кельку радостью от самого факта встречи, наивным птенцом и привязанностью к человеческому теплу.
Келька нежно проводит рукой по коротким тёмным волосам, задерживает дыхание, потому что тревожить чужой сон сравни самому чёрному греху, потому что Киша нетронутое божество, золотой отсвет святого образа, сама не осознаёт свою власть над головой Кели. Кельке стоит огромной силы не сделать перезапуск прямо сейчас, чтобы снова увидеть в глаза восторг от их встречи, искры от облегчения, что теперь Киша не одна буде стоять на обломках мира. Она делает выдох, подносит пистолет прямо к спутанной копне волос. Выстрела не последовало.
–Зачем ты это делаешь?!
Мир вокруг плывёт яркими пятнами краски, от трёх сплавившихся в одно Часовщиков светит яркий выжигающий свет, от одной Киши свет сияет ярче, чем от самого Солнца.
Келька смотрит восхищением, замерла на месте статуей, она наблюдала это тысячи и тысячи раз–ей никогда не надоест впитывать тепло от света, ей не надоест загораживать его своей тенью. Киша с плачем и причитаниями пытается схватиться за Кельку, за единственную ниточку от боли, она распадается на мерцающие огни, её крошит реальность, ей больно от Кельки, ей хочется верить, что это всё закончится быстрее. Последние минуты жизни погасают. Келька открывает глаза и вдали видит такой прекрасный образ, который движется к ней. Келька сжимает Часовщика в кармане и на лицо напрашивается улыбка, в глазах блестит предвкушение и одержимость этим светом. Потому что я люблю тебя.