Эдвард Нигма собирался убить Джима Гордона.
Эта мысль оформилась в нём не сразу. Сначала Эд дал ей прорасти в нём, наполниться необходимыми для осуществления действия подтверждениям извне, позволил другим мыслям взвесить все за и против. Людей не убивают просто так - даже у самых отбитых психопатов, пойманных за изнасилования и расчленения детей, находились объяснения своим поступкам. Один просто ненавидел мелких поганцев, второй оправдывался ведущими его голосами в голове (не подходит. Нигма - автономная личность. Да что ты говоришь? Заткнись!), третьему нравились звуки детских криков в доме - какие только причины не обнаруживались теми, кто переступал через границу. Какую историю расскажет Эдвард журналистам, если его поймают? (Чисто гипотетически, разумеется. Его не поймает никто и никогда. Да, благодаря моим стараниям. Заткнись!)
Итак, с чего бы начать...
Во-первых, Джим Гордон оказывался поблизости каждый раз когда Эдвард Нигма пытался поговорить с госпожой Томпкинс. Впервые это случилось после злополучной вечеринки. Сначала Нигма вернулся домой, питаясь странной смесью из своих эмоций - раздражение и, одновременно, воодушевление. Они с Освальдом провели чудесный остаток вечера, обсуждая принципы стоиков и пытаясь сопоставить их с современной потребительской реальностью, - пришли к тому, что даже в капиталистическом мире можно находить способы для самоограничения, хотя они скорее склонны к гедонистическому восприятию мира, - и легли спать под утро. В целом, это вполне входило в их типичное расписание дня. Вопреки мнению снобов в дорогих костюмах и при личной свите, университетские ботаники проводили ночи не менее интересно чем завсегдаи увеселительных заведений.
Можно сходить на кладбище, например. Или в библиотеку - чтобы украсть интересующую книгу, не сдав предыдущую. Или же можно наведаться в кабинет медработников, где хранился тот самый пресловутый абсент и провести парочку настоящих опытов... Короче, как правило Эдвард и Освальд ложились спать далеко за полночь, слишком увлечённые собственными изысканиям.
Но в этот раз Эдварду снилась мисс Томпкинс. По пробуждении он оказался так возмущён этим фактом, что чуть не свалился с кровати, пытаясь отыскать посторонних в комнате - иначе откуда бы взяться таким снам? Разумеется, Нигма не нашёл никого кроме своего приятеля Освальда и пустого места там, где раньше стояло зеркало - никаких невнятных зыбучих леди посреди его старого внутреннего двора, и тем более рядом с тем сараем, в котором Другой Эд закопал своих родителей и мисс Крингл. И тем не менее... Приснившийся сон давал Нигме определённую пищу для размышления.
Он вяло поздоровался с Освальдом, вытащил из стопки своих книг на дополнительное чтение томик Юнга и, сунув его под мышку, направил стопы в сторону кафе. Эдвард даже не успел пристроиться в одном из кресел и открыть книгу на нужной странице как зазвенел дверной колокольчик и в помещение вошёл объект его утренних размышлений. Мисс Томпкинс собственной персоной. В такие совпадения не верил даже атеистичный до мозга костей Нигма.
Эдвард громко поздоровался с ней, не скрываясь. Лесли натянула на лицо улыбку - недостаточно энтузиазма на скромный взгляд Эда. Но, может, она просто не выспалась, - и приветственно ему кивнула.
- Доброе утро. Приятно видеть что ты стоишь на ногах после вчерашнего. Ох, не против ведь что я на «ты»? Мы так часто пересекаемся, что я решила опустить пару формальностей...
- Да, разумеется! Насчёт вчерашнего - я и не выпил столько, сколько нужно чтобы упасть...
- Даже абсент? - губы Лесли тронула лёгкая улыбка.
На этом моменте сердце Нигмы пропустило удар, упало в пятки и подскочило, застряв в горле. Симптомы, которые обычно предшествуют такихардии. Ему нужно срочно обратиться к врачу. Вот прямо сейчас. Но почему тогда приступ так и не начался, хотя обычно требуется пары минут?
- Да, даже он, - ответил Эдвард, хотя собирался сказать совсем другое. Про такихардию. Про остановку сердца и улыбку мисс Томпкинс, озарившую это утро ярче чем любой гениальный разум.
- Это славно. Я правда была рада видеть, что ты принял наше с Джимом предложение и даже привёл друга...
- Это пустяки. Лесли, я...
- Ли. Мы же договорились обращаться друг к другу не так формально.
- Да. Конечно. Так вот, Л...
- Ли!
И вот - появился он. Всё такой же отвратительно громкий, слишком широкий в плечах - но, конечно, с гориллой-Салом не сравнится, - и омерзительно стереотипно-маскулинный. Джим Гордон ворвался в кофейню и дверь за ним хлопнула так, словно он саданул по ней со всей силой. Несчастный колокольчик надрывался. Он подошёл к ним, бесцеремонно сжав плечо Лесли.
- О, и ты тут. Привет, Эд. Вы с Оззи вчера свалили раньше чем остальные.
- Да. Добрый день. Видишь ли, у нас были другие планы, и мы решили заскочить только на несколько минут...
- Ну, здорово в любом случае! Мы рады что вы пришли. А теперь, прости уж, но я украду у тебя Ли ненадолго - мы договорились немного прогуляться перед парами. Сам понимаешь... - Гордон подмигнул.
Эдварда едва не передёрнуло от этого омерзительного действия. Так себя вели отвратительные приятели отца Нигмы, стоило речи зайти о женщинах. Они говорили о них в третьем лице, в формате недомолвок - словно те слишком тупы для того чтобы прознать о мужских намерениях в свою сторону. Справедливости ради, те женщины что входили в круг общения родителей, и правда были тупы. Уставшие домохозяйки из соседских домов или девицы, едва достигшие совершеннолетия, но достаточно сексапильные чтобы увлечь женатых скучающих офисных работников. Тем сильнее был контраст, поразивший Нигму - Лесли отличалась от них всех так же как алмаз от ничтожных, ничего не стоящих камней, раскинутых по дороге. И как смел Джим Гордон воспринимать Эдварда как своего сообщника?!
И, тем не менее, Нигма кивнул. Что ещё ему оставалось?
- Да. Разумеется. Я всё понимаю, Джим.
И Лесли, удивительно тактичная Лесли, после этого сказала:
- Нет, подожди. Эд хотел мне что-то сказать. Что случилось, Эд?
- Да так, - Нигма покачал головой, прекрасно осознавая что сейчас его присутствие совершенно нежелательно счастливой парочке. - Ничего серьёзного. Увидимся на занятиях, мисс Томпкинс... Ли...
И на этом они распрощались. Лесли Томпкинс ушла в компании Джима Гордона, а Нигма остался наедине со своим томиком Юнга. К книге он уже не притронулся - не смотря на искренний интерес к феномену снов, свой собственный сон Эдварду уже не требовалось разгадывать. Он уже понял что тот значит.
Мозг Эдварда Нигмы стал одержим Лесли Томпкинс.
Да. Вот так просто.
Называть эту одержимость омерзительным словом «любовь» Эд отказывался напрочь. На взгляд Нигмы, чувства, стоявшие за этим банальным гормональным всплеском окружавшие его обезъяны слишком переоценивали. Они писали книги, фильмы, музыку - всё искусство было посвящено исключительно этому чувству. Любовь человека к родителям - всего лишь первобытный инстинкт выживания, который легко отсечь с совершеннолетием как отсёк его Эд. Любовь к женщине - стремление к размножению и продолжению своего вида. Любовь к Родине - ничто иное как желание индивидуума оказаться вписанным в толпу. Нигма презирал гормон, отвечающий за любовь, поскольку именно он был самым социальным гормоном в организме человека. Эд слишком презирал социум чтобы искренне ему верить.
Даже Освальд оказался частично подвержен этому недугу, хоть и являлся самым вменяемым человеком в жизни Эдварда - по общему признанию. Кобблпот, хоть и придерживался похвальной линии социопатии, всё равно оставался удивительно сентиментальным. Взять хотя бы его искреннюю привязанность к матери! Отвратительно! И ведь если Нигма попробует хотя бы заикнуться о неестественности подобного чувства для любого свободного индивидуума, Освальд взорвётся похлеще любого романтика девятнадцатого века, у которого отобрали любимое перо.
Исходя из всего вышесказанного, Эдвард решил просто игнорировать гормон одержимости и просто продолжать жить свою жизнь. Какими бы сильными приступами голова его не награждала.
Легче сказать чем сделать.
_______________________
В следующий раз поговорить с ней получилось через неделю, после общего семинара. День выдался пригожий, по-хорошему мрачно-осенний. С самого утра в небе собирались тяжёлые, серые облака. Настоящие избранные воины неба против человечества - они готовились излить на университетский городок гнев природы и просто собирались с силами чтобы выступить на погодном параде с подобающей театральностью.
Ливень накрыл крыши ближе к обеду. На такой случай Нигма ещё в старших классах прикупил себе отличный зонт - длинный, острый, в такой вполне можно спрятать шпагу. Кислотный зелёный цвет выгодно отвлекал наблюдателей от лезвия... задумай Эдвард его туда спрятать. Пока не обнаружилось возможности. Зонт Освальда, впрочем, тоже неплох - роскошное, чёрное орудие убийства, которым удобно расталкивать замешкавшихся прохожих.
И, разумеется, наивные придурки со всех курсов понадеялись на свою удачу. Наверняка дождь либо пойдёт после того как они доберутся до дверей общежития или соседнего корпуса, либо не выпадет вообще - они ведь способны своей надеждой повелевать природой... Нигма оказался одним из немногих в кабинете кто сразу раскинул над собой спасительный нейлон.
...И сразу же, к своему неудовольствию, он обратил внимание на крайне неприятный, выбивающийся из общего окружения фактор. Им оказалось мисс Томпкинс - Ли, - тоже позабывшая свой зонт в общежитии. Или же не взявшая его намеренно... Девушка стояла под крышей корпуса, обеспокоенно поглядывая в небо - словно рассчитывая на то что безумная ненависть природы уляжется через пару секунд и она не опоздает на следующую пару.
Эдвард втянул воздух - из-за этого очки на его носу чуть съехали и их пришлось поправить. Потоптался на месте, то оглядываясь через плечо на Ли, то возвращая свой взор на тропинку, ведущую домой - у него-то больше никаких заданий не предвиделось. Потом Нигма вздохнул, развернулся на каблуках и, решив сыграть в джентльмена, поднёс успевший промокнуть зонт над головой Лесли. Девушка вздрогнула, удивлённо взглянув на него так, словно ожидала увидеть совсем другого человека, и Эдвард притворился что не заметил.
Но, разумеется, против воли Нигма подумал о Джиме Гордоне. Настроение сразу испортилось.
- Чудесная погода, не правда ли?
Ли улыбнулась так, словно он сказал какую-то смешную шутку. Эдвард, меж тем, говорил вполне всерьёз. Нет ничего лучше дождя, размывающего человеческие следы на земле. Хороший ливень способен скрыть всё - лицо убийцы, номерные знаки на автомобиле, звук выстрела, так удачно совпавший с промелькнувшей на небе грозой... С другой стороны, плохо зарытые кости дождь, напротив, открывает. Грамотному преступнику всегда нужно учитывать мелочи и учиться на опыте коллег по цеху.
- Да, конечно. Если только ты сидишь дома с книгой в это время... У меня ещё латынь.
Эдвард с удовольствием цокнул языком.
- Латынь - самая важная часть медицинского образования. Её ни в коем случае нельзя пропускать. Пойдём, я провожу тебя.
У всех первокурсников латынь проходила в одном и том же корпусе, как и прочие основные предметы вроде высшей математики, - поэтому Нигме не требовалось никаких дополнительных указаний. Он шёл совершенно механически, не обращая внимания ни на появившуюся из-за дождя грязь, которая портила идеально вычищенные сапоги, ни на согнувшихся в три погибели соседей по несчастью, несущихся мимо и прикрывающихся кто чем - кто картонкой, кто курткой, а кто и учебником (бесполезное убожество). Прямо сейчас Эдварда волновала Ли. То, насколько близко они находились друг к другу, то как соприкасались их плечи из-за этой близости - спасибо благословенному ливню от капель которого иные шарахались как от ножей... В такую погоду очки Нигмы то и дело запотевали, но прямо сейчас он испытывал к этому предмету непривычную прежде раздражительность. Линз Эдвард не носил из принципа, но теперь именно они помогли бы ему разглядеть выражение лица Лесли Томпкинс получше. Из-за ограниченности обзора, Эд прямо сейчас замечал только то, как она убирает намокшую прядь волос за ухо и это казалось ему самым очаровательным жестом на све-
Вспомни о том, как поправляла свои очки мисс Крингл, тупица. Тогда она тоже казалась тебе самой очаровательной женщиной на свете.
Да. Да. Конечно, в кои-то веки голос в голове Эда прав. Это лишь сопровождение, дружеская помощь - и не более. Должно быть, дождь вымывает не только плохо закопанные в землю кости, но и мозги.
- Почему латынь?
Он вздрогнул, не ожидая вопроса. Они почти добрались до корпуса и Эдвард надеялся счастливо избежать светских бесед. Но в голосе девушки прозвучало столько искреннего любопытства что Нигме стало стыдно за свою невнимательность.
- Прошу прощения?
- Ты сказал что латынь - главный предмет для медиков. Почему? Разве знания анатомии не будут гораздо полезнее чем язык, на котором говорит небольшая прослойка профессионалов?
- Коли нету своего, не займёшь ни у кого.
- Ум. Но при чём тут...
- О, здесь вполне прямое назначение. Любой медик должен мыслить нестандартно. Иногда болезни кажутся самыми обыкновенными, но как только принимаешься лечить, то обнаруживаешь подводный камень в виде чего-нибудь хронического и случается обострение. Латынь - язык мёртвых, это правда, но медикам нужно развивать свой разум в разных направлениях - для того самого нестандартного мышления.
- Любопытное объяснение, - Лесли чуть улыбнулась. Они уже перешли на широкую дорожку, ведущую к корпусу и впереди виднелись мраморные ступеньки. - А раньше на латыни говорили только представители элитных классов - врач считался такой же элитой как и священник, поскольку обладал... хм... своего рода тайными знаниями о человеческой природе.
- О. Да, конечно, я знаком с такой интерпретацией. Мне до сих пор кажется, что ограничить невежд было неплохой идеей.
Выражение лица Ли стало таким же отсутствующим как во время их предыдущего разговора на похожую тему, случившийся во время той пустой вечеринки. Она помолчала, явно подбирая слова. Эду стало неприятно. С ним давненько не разговаривали как с буйным помешанным.
- Но такая политика образования ограничивала. Люди получали возможность учиться благодаря знатности, а не собственного таланта. О многих гениях мы можем даже не узнать просто потому что их не случилось из-за дискриминации.
- Разумеется. Тут я согласен, конкретно эти законы были сущей глупостью, мы видим это сегодня каждый день. Тупицы из высших слоёв общества до сих пор покупают дипломы в обход талантов из бедноты. Но я говорил не об этом.
- Что тогда ты имел в виду?
Нигма прикусил губу. Теперь уже ему приходилось подбирать слова и выражения. Не хотелось опять оттолкнуть мисс Томпкинс, не смотря на обещание держаться от неё подальше. В конце-концов, ничто не мешало им просто общаться - как коллегам.
Обманывай себя дальше.
- Социальный статус, определённо, не должен играть главную роль при приёме в университет. Но - интеллект, уровень айкью, прочие важные вещи. Я знаю что сейчас существует система оценивания пригодности человека при поступлении, но она настолько не идеальна что даже в элитные учебные заведения проникают люди, совершенно для них не предназначенные.
- И что ты предлагаешь?
- Усложнить эту систему. Не допускать взяточников вообще, усилить наказания за дискриминацию интеллекта. И не только интеллекта - нужно проверять, насколько человек вообще горит желанием заниматься профессией. Зачем мы принимаем в институты тех, кто отчислиться на следующий год? Они просто занимают место у тех, кто мог бы проявить себя гораздо лучше! И...
- Во всём этом определённо есть доля логики, но разве тогда в университетах не станет совсем пусто?
Нигма умолк. Они давно дошли до ступенек и теперь стояли под дождём, всё никак не находя в себе сил подняться к дверям. Ливень окружал их плотной стеной, отгораживая от окружающего мира и спешащих на занятия студиозусов. Ли тоже стоило уходить, но она стояла рядом и, похоже, искренне увлеклась разговором.
- Специалистов, о которых ты говоришь, в мире всего несколько человек. Их вклад, конечно, невероятно важен - они двигают науку, совершают великие открытия и одним своим существованием помогают обществу развиваться. Но на каждого гения существует ассистент. На каждого ассистента - медсестра, которая приходит на работу только для того чтобы оплатить долг за квартиру и купить себе новое платье. Если мы настолько усложним пропускной пункт, то на выходе медицину некому будет двигать, потому что эти несколько гениев окажутся загружены никому не нужной работой. Больницы будет некому обслуживать и некому обеспечить работу аппаратов. Медицина, как и общество в целом - большой механизм, в котором важна каждая гайка.
- Но...
- А те кто уходят из университета на следующий год, могут восстановиться опять - просто на другой специальности. Найти себе новое призвание, которое прокормит их гораздо больше и сделает счастливее. Этот год учёбы не пройдёт впустую так, как мог бы пройти год на тяжёлой, выматывающей все силы работе, после которой не получается даже думать. Или ты считаешь, что человек должен проходить любую выбранную дорогу от начала до конца? Оставаться в ненавистном месте, просто потому что так случилось - и служить себе во вред?
Нигма чуть приоткрыл рот. Обычно, Лесли оставалась ненамного многословнее его самого - поэтому такой вспышки Эдвард не ожидал. Но, похоже, тема действительно задела девушку.
- Кажется, я зацепил больную мозоль, - произнёс Нигма, прежде чем успел остановить себя.
- Возможно. В каком-то смысле. Прости, я слишком на тебя насела?
- О, нет-нет, - Эдвард покачал головой. - Это весьма интересная беседа. Я, честно говоря, никогда... никогда не думал об этом с такой стороны.
- А стоило бы, - не смотря на произнесённые слова, Лесли вовсе не выглядела недовольной. Скорее, напротив, удовлетворённой. - Слишком много людей оценивают окружающих исключительно с точки зрения коэффициента полезности. Если так подумать, то никто из нас по-настоящему по нему не подходит.
Эдвард открыл рот, собираясь возразить, и - моментально захлопнул его. Она была права. Нигме нравилось рассуждать о вселенском величии и загадках медицины, которые он собирался открыть, но, по большому счёту... В чём Эдвард прославился в данную конкретную секунду, по своим же собственным критериям?
Тем что фыркал на Сальватора Марони, который, на самом деле, был не большим придурком чем все остальные? Или же...
Или убийством трёх человек?
- У меня ещё есть время, - нашёлся Эдвард. - Ни один великий мастер не обходился без мечтаний.
- Не спорю. Главное, чтобы наши мечты толкали нас к действиям, а не заставляли топтаться на месте. К слову, занятия...
- Да, разумеется! Желаю приятно провести время и буду рад встретиться с вами ещё.
__________
- Он не пришёл?
Лесли поёжилась, закутываясь в своё пальто. Очередная вечеринка Сальватора уже сходила на нет и приглашённые студенты разбредались кто куда. Развесёлая компания из шести человек направилась к выходу под распевание недавно игравшей прилипчивой песни, парни увели своих девушек на танцпол или же на соседние диваны - туда где потемнее, - сам же Сал примостился у стойки и рассказывал свежий слух мисс Барбаре Кин. Эдвард слышал их болтовню даже со своего места в углу - у Марони и без того голосок что надо, а уж когда он переставал контролировать самого себя, то звук высился до небес и громовым раскатом рушился на уши того несчастного что оказался поблизости.
- Так вот, когда я вернулся туда, эта малышка уже успела склеить парня с другого конца зала и уже начинала отшивать его пока попивала купленный им коктейль в придачу к моему!
- И ты не разозлился?
- А должен был?! Нет, это ведь показывает всего лишь характер у девицы, Барб! Характер - это важно, особенно при таком парне как я. Кому интересно когда ты можешь прочитать свою бабу наперёд? Нет, я не разозлился, я всего лишь подошёл и вышвырнул его из-за своего места, продолжив болтать с ней дальше...
Вот уж правда, истинный великодушный джентльмен...
В целом, общая обстановка клуба ничем не отличалась от ситуации в компании Сальватора. Скоро начинало светлеть и те, кто ещё хотел успеть на пары или на утреннюю рабочую смену, надеялись урвать свои пару часов сна перед возвращением в неизбежные будни. Тем удивительнее Эду было увидеть здесь Лесли.
И самого себя, если уж на то пошло. Его учить - что мёртвого лечить.
Глупец.
Мне даже не нужно прибегать к загадкам, чтобы ты осознал своё положение. Ты пришёл сюда даже не пригласив нашего общего друга. Зачем? Потому что надеялся встретить её?
А если и так? Гормоны оказались сильнее чем ожидал Эдвард. Памятные встречи с Лесли воспроизводились во снах, так же как и новые - с кучей дополнительных деталей, не всегда приличного характера. Нигма был смущён. Происходящее с его головой настолько ему не свойственно - ведь больше всего Эд ценил холодный, рациональный рассудок и стремился к идеалу Ницше. Теперь же одержимость мешала следовать за установленной звездой. Он не просто сам заявился на абсолютно бесполезное мероприятие, так ещё и пытался угадать мысли совершенно чужой женщины. Вот какое ему дело почему она ещё не ушла? Может, Лесли ждала подругу? Даже для кого-то вроде Эда совершенно очевидно что мир женщины не вращается вокруг мужчины, и...
- По мне так заметно?
Ладно. Возможно, Эдвард переоценивал её интеллект. Но - что поделать, даже он иногда ошибался.
- Что на всех языках звучит одинаково?
- Плач и смех.
- Правильно. У некоторых людей все эмоции написаны на лице, не важно хорошие или плохие. Вы не из таких, но сегодня, пожалуй, я сумею отгадать загадку вашей души без усилий.
Она улыбнулась. Сердце Эдварда совершило кульбит, и он, стараясь скрыть вспыхнувшее при этом раздражение, потянулся к своему кислотно-зелёному коктейлю, стоявшему на столе. От повышения градуса алкоголя в крови, нынешнее мгновение стало чуть легче переносить.
- Не хочется признавать, но вы правы. Я уже никого не жду кроме Барбары - возвращаться домой в одиночку совсем не хочется.
- А он обещал прийти?
- Нет. Я сама отчего-то решила, что Джим здесь будет. Даже Сал меня предупреждал, что он заскакивает от случая к случаю, в зависимости от свободных пунктов в своём графике. Должно быть, это у меня стало слишком много свободного времени и я трачу его на ерунду.
- А мне так не кажется, - к собственному удивлению отчеканил Нигма.
- Это почему же? - спросила она с лёгким недоверием, - Это ведь полная ерунда. Даже если ты в кого-то влюблён, ты не должен строить свои планы, надеясь на пересечение с другим человеком. Я хотела позаниматься сегодня, а потом Барбара рассказала про вечеринку, ну и... я здесь. И больше здесь нет никого. Я очень много значения придаю мелочам.
- Но мелочи самое важное! - воскликнул Эдвард, - Однажды я был влюблён в девушку, и...
- Ты покорил её сердце мелочами?
- Да!
- Никогда бы не подумала, - призналась Лесли. - Ты всегда казался мне человеком, который едва ли знает какие цветы лучше всего дарить девушке. Без обид.
- Ты несправедлива, - Эдвард цокнул. - Ей нравились ромашки. И жёлтые пионы. И я бы никогда не узнал этого, если бы не наблюдал и запоминал детали.
Воспоминание о Крингл заскреблось дурной кошкой где-то под сердцем. Нигма не говорил о ней ни с кем, даже с Освальдом - особенно с ним. Нельзя позволять людям, живущим с тобой на одной территории узнавать такие важные данные. Они легко воспользуются ими против тебя.
Но Лесли, должно быть, его опыт пригодится. Встречалась она с кем-то до университета или нет? Мисс Томпкинс выглядела как одна из тех хороших девочек из богатых семей, у которых никогда не было проблем с личной жизнью, не смотря на внешнюю скромность. Они встречались с отличниками, наследовали родительское дело и шли по нему дальше вместе с тем, кто оказался поблизости в удачный момент, ибо нет ничего важнее первого раза. Сейчас Нигма тоже надеялся ошибиться, потому что уступить Джиму Гордону первое место он не собирался.
С чего вдруг? Разве ты не охвачен гормонами размножения?
- Должно быть, она очень везучая раз ей попался такой парень как ты.
Эдвард зарделся. Мы тоже самое ей говорили!
- Да, эм. Это не важно. Мы больше не вместе.
- Почему же?
- Она предпочла другого. Кого-то более... неотёсанного чем я.
И поплатилась за это.
Но я не хотел!
Ой ли? Мы оба хотели смерти - и ему, и ей. Поэтому он оказался под мостом с простреленной черепушкой, а провода в её машине оказались подрезаны удачнейшим образом. Не ной, тебе даже не пришлось ничего делать - я всегда выполняю за тебя всю работу.
Эдвард попытался переключить своё сознание. Иногда внешнее не нравилось ему до хруста зубов, но спасало сильнее, чем погружение во внутреннее. Внутри жил тот, кого выпускать ни в коем случае нельзя, а если обращать на него слишком много внимания, то он станет гораздо сильнее.
Он вдруг вздрогнул. Лесли сочувственно прикоснулась к его запястью - одному из немногих обнажённых участков кожи по всему телу. Эд предпочитал закрытость, ему нравилась она и в одежде - и страсть к пёстрым оттенкам не отменяла предыдущее утверждение. Нигма презирал всех этих мерзких качков, демонстрировавших свой торс на пляже или во время спортивных занятий, но, тем не менее...
Кожа к коже - это оказалось неожиданно приятно.
- Мне очень жаль. Поверь, у неё просто дурной вкус.
Как и у тебя. Почему все те женщины, которых Эдвард встречал за свою жизнь, обладали дурным вкусом? Попахивало чем-то из феминистской оптики, но он не собирался копаться.
Джим не заслуживает тебя.
Он обманывает твоё ожидание и заставляет торчать тут, в одиночестве, пока твоя подружка слушает бредни напрочь бухого Сала. Я бы так не поступил. Я бы смог лучше. Ты заслуживаешь лучшего.
- О, нет. Я уверен, то было к лучшему. Лучше выбрать себе что-то получше чем оставаться с человеком, рядом с которым нет будущего.
- Очень зрело. Давай выпьем за это.
И они выпили шот. Секс на пляже сменился на маргариту. Напряжение, которое весь вечер испытывал Эдвард из-за своей кажущейся неуместности в компании, куда-то улетучилось. Голос другого Эда - я Риддлер! - напротив, усилился. Но Лесли всё равно получалось слушать, её голос становился для Нигмы ориентиром из неприятного, мутного марева. Почему он вообще так легко напивается? Когда они с Освальдом почти залпом выпили бутылку ядрёной водки на кладбище, эффект и близко не был таким сильным... Дело в обстановке? Или эмоциях?
- Нет-нет, ни в коем случае!
- Почему же?
- Потому что нельзя заставлять человека думать, что ты за ним шпионишь. Это странно.
Нигма икнул и взмахнул своим шотом в небо. На месте неба оказался потолок клуба. Тот почему-то кружился.
- Во имя любви можно всё!
- Полиция и закон так не считают.
- Полиция и закон считают, что вероятность попадания оружия к подросткам и психически неуравновешенным людям недостаточно серьёзный вопрос. С другой стороны, мне-то что! Пусть сами устраивают себе естественный отбор.
Она улыбнулась так, словно он сказал что-то смешное. Но - Лесли улыбалась, впервые не натянуто. И это заслуга Эда Нигмы, а не тупого ублюдка Джима Гордона. Его тут даже нет.
- И всё-таки, ты странный, Эд, - задумчиво произнесла Лесли. - Неужели ты правда знал всё её расписание?
- Она ни о чём не догадалась, даже когда мы расстались. Я ведь не пытался сделать ничего плохого, или... или стрёмного. Это только ради наибольшего эффекта для деталей и случайностей.
- Нет уж, я таким всё равно заниматься не буду. И ты больше не занимайся. Если бы ты попытался таким образом подкатить ко мне или Барбаре, мы бы нашли способ так хорошо тебя отпугнуть, что тебе в голову не пришло больше ни единой мысли о подобных выходках.
Эдвард сделал у себя в голове мысленную пометку - не шпионить за мисс Томпкинс. Она гораздо внимательнее мисс Крингл, это уж наверняка! Иначе и быть не может.
- Но, должно быть, твоя девушка была такой же странной... - пробормотала Лесли, - Да?
- О, она была... - Эдвард запнулся, - Да, остальные наши одноклассники считал её чудаковатой. Немного неуклюжей. Неловкой. Немодной - как будто это преступление. Но, скажу я тебе, меня вполне устраивали её бабушкины свитера.
Ли издала характерный звук умиления. Эдвард чуть не проглотил язык.
- Звучит так, словно вы идеально подходили друг другу.
- Судьба решила иначе, увы. Но я двигаюсь дальше.
Как и тебе стоило бы. Он уже не пришёл раз, значит находит занятия приоритетнее тебя. Чем там увлекаются тупые качки? Футбол? Нет, для него слишком поздно. Распитие алкогольных напитков? Но это то, чем мы занимаемся прямо сейчас. Сон? Как нелепо!
Со стороны парочки сплетников раздался очередной взрыв хохота. Лесли тоскливо посмотрела на свою подругу - и Барбара даже не оглянулась в ответ. Всё её внимание было сосредоточено на жирной, округлой фигуре Сала Марони. Как и его на ней. Эдвард осторожно заметил:
- Не похоже на то, что в этот раз соседка вернётся с вами.
- Да. Не похоже.
Не совершай ошибку, бездарь! Ты забыл чем кончилось твоё прошлое увлечение? Ты опять начнёшь потакать чувствам, а потакания чувствам приведут к тому что мне придётся подчищать за тобой бардак, даже не смей, ублюдок сопливый...
- Тогда я мог бы проводить вас до общежития лично. Раз уж и кавалер, и подруга оставили вас на произвол судьбы.
Лесли колебалась. Это проявлялось в том как она косилась на дверь, как куталась в своё пальто, как тоскливо осматривала пустой шот. Нигма знал, что заведение закроется ещё через пару часов, а это означало расползание всех оставшихся внутри парочек по общежитиям или съёмным квартирам друг друга. Некоторые, такие как Сальватор и мисс Кин предпочитали продолжить гулять до рассвета чтобы утром отоспаться на парах и с новыми силами приступить к ночным гуляньям. Но мисс Томпкинс определённо относилась к тому типу студентов, что предпочитали набираться сил перед занятиями - чтобы на самом деле учиться днём. Такие как она уходили с общих тусовок пораньше, ради пары часов сна. А это значило что...
- Да. Звучит как отличная идея. Я только предупрежу Барбару, что уйду с тобой, хорошо?
Эд кивнул, не возражая. Разумное поведение для молодой барышни. Если бы он вдруг оказался недобросовестным спутником - или, не дай Парацельс, - маньяком, - и мисс Томпкинс пропала на следующее утро, - то у мисс Кин нашёлся бы первый подозреваемый. Если бы ей было до Ли дело, разумеется. Такие как она обычно не переживают насчёт пропавших подруг - зачем брать в голову всякие мелочи?
Несколько минут Эдвард провёл, разглядывая безвкусный полосатый узор на стене - ему никогда не нравился ярко-красный неон. Время от времени до него доносились обрывки разговора - Барбара даже не попыталась снизить свой тон до приемлемой вежливости.
- Ты уверена что всё будет спокойно?
Ответ Лесли - тихий, спокойный, сказанный полу-шёпотом, оказался вне доступного Нигмы диапазона. О, как она вежлива!
- Но он такой странный... Мы с Салом могли бы... Ладно, как скажешь!
В результате, они ушли вместе. Эдвард понятия не имел, что там мисс Кин и Сал «могли бы», но их отсутствие полностью его устраивало. Он добавил Барбаре небольшой плюс к порядочности, но, тем не менее - она же не настояла на сопровождении до конца. Ни одна хорошая подруга так не поступит.
Снаружи клуба царило самое волшебное, по мнению, Эдварда время суток. Если бы он был средневековым инквизитором, то тоже предположил бы что самую силу ведьмы приобретают с трёх часов утра до четырёх. Солнце предыдущего дня уже давно село, а солнце будущего ещё даже не собиралось вставать из-за чего казалось, словно тьма вокруг превратилась во всепоглощающего монстра, захватывающего каждый уголок каждого жилища на улице. Даже фонари, казалось, приглушили свой желтоватый луч и светили еле-еле, опасаясь что чудовище откусит от них кусок. Прохладный ветер уютно забирался за воротник и ерошил волосы, помогая Эдварду взбодрится после затхлости закрытого помещения. Лесли ёжилась, опасливо оглядываясь по сторонам. Она даже не знала, что с таким человеком как Эд Нигма ей ничего не угрожает.
С таким человеком как ты, или как я?
- На кладбище сейчас, должно быть, особенно чудесно, - поспешно отметил Эдвард, разрывая тишину своим голосом. Это всегда помогало приглушить то существо что говорило в его голове.
Только после того как молчание спутницы стало совсем уж долгим, до Нигмы дошла абсурдность сказанного - и жуткость обстановки для среднестатистической девушки. Ни один нормальный кавалер не начнёт романтичный разговор с обсуждения походов на кладбище! Тем более посреди ночи.
Лесли вдруг улыбнулась. Эдвард едва мог разглядеть её выражение в полутьме, но даже он никогда не спутает улыбку расположенности с гримасой, допустим, отвращения. У Нигмы слишком много опыта столкновения с последней формой проявления человеческих эмоций.
- Ты любишь гулять на кладбище? Мне казалось, это хобби скорее для твоего друга.
- То что Освальд выглядит готичнее меня, не значит, что он больше склонен к любованию мортидо. Мы не просто так ужились вместе.
Эдвард помолчал.
- А тебя это не пугает?
- Нет. Мне кажется, это естественно для всякого склонного к медицине человека. Ну, или для того, кто ищет спокойствия. Кладбища могут о многом нам напомнить - в том числе о скоротечности жизни. И её хрупкости.
- Скорее, бессмысленности.
- Жизнь не может быть бессмысленна пока есть цель. Или вера во что-то большое. По этой причине многие приходят к религии, я же предпочитаю верить в себя и своё предназначение. А ты?
- Единственное во что верю я - своё собственное величие. Достаточно большая вещь?
- Зависит от того, каких размеров у тебя эго. Но - почему бы и нет?
Они умолкли. Само их присутствие в ночном городе казалось чем-то священным, той самой большой вещью, о которой Лесли рассуждала несколько секунд назад. Тишина и темнота скрывала переулки тех улиц, по которым они шли, затемняла окна домов, в которые Нигма порой заглядывал от скуки, даже само небо - луна сегодня оказалась скрыта тучами и ни единой звезды не проглядывало сквозь них. Они шли в тишине, преодолевая дом за домом, тропинку за тропинкой - и никто не шёл им на встречу кроме редких пьяниц и заплутавших любителей повеселиться. Веселье осталось за их спинами, в районе баров и клубов, а здесь, в жилой части города, нет ничего кроме мирной темноты и редкого света из окон полуночников.
У ворот университета тоже отсутствовала привычная толпа из студентов - все разошлись по комнатам или углам подворотен. Место, где сидел охранник пустовало, хотя Нигма мог разглядеть включённый телевизор внутри и стоявшую рядом чашку кофе. Когда Эдвард и Лесли пересекали огромное зелёное пространство, отделяющее корпуса один от другого, они услышали карканье вороны.
- Спасибо, что проводил, - сказала она, остановившись у дверей женского общежития. - Надеюсь, что меня впустят. Комендантский час никто не отменял, но раньше я приходила с Барбарой - и смотрительницу всегда получалось обходить. Это всё её яркость.
- Я уверен, что это срабатывало исключительно из-за твоей вежливости. А вот у мисс Кин наверняка возникнут проблемы, когда она вернётся под утро.
- Тогда я просто спущусь и помогу ей. Вот так и узнаем, кто из нас прав.
Ещё несколько минут в неловком молчании. Лесли топталась с ноги на ногу так, будто собиралась что-то сказать, но всё никак не решалась. Наконец, Эдвард не выдержал:
- Я пойду, пожалуй.
- Да. Только...
- Да?
- Ты не думай плохо о Джиме, пожалуйста. Хорошо? Я ведь говорю - я даже не предупреждала его, что приду.
- Я и не думал.
Лжец.
- И ты молодец. В смысле, молодец, что стал приходить. Сал очень рад.
Плевать на Сала! Вовсе он не рад, его жирной туше стало насрать на меня, как только он получил ещё одну игрушку в коллекцию и его гордость осталась удовлетворена. Я прихожу ради тебя, только ради тебя...
А как же социальный эксперимент?
Иди к чёрту.
- Спасибо, эм. Тогда... тогда увидимся на занятиях?
- Да. Или у Сала.
- Или у Сала.
Она ушла и у Эда, где-то в районе грудной клетки осталось острое чувство недосказанности. Не души, нет. Он ведь был материалистом и не верил в существование души, поэтому...
Он даже не пришёл к ней.
И не должен был - так она сказала. И что ты будешь делать с ним теперь?
Все проблемы из-за Джима Гордона. Даже если Нигма не собирался никаким образом проявлять своё влечение к мисс Томпкинс - Лесли, - то она всё равно была расстроена из-за него. Сначала Джим не придёт на общую вечеринку, чтобы заставить её страдать, пусть и случайно. Потом он сделает это намеренно. Потом начнёт устраивать и другие выкрутасы, чтобы привязать Лесли к себе эмоционально - так делают все ревнивые психопаты когда не хотят чтобы их жертва вырвалась! Эд уверен, так и будет. Так было и с новой пассией, в которую была влюблена мисс Крингл - эти увальни даже похожего солдатского типажа, того самого что Нигма ненавидел больше всего на свете...
Мне опять придётся подбирать за тобой мусор, да, Эдди? Как в тот раз? Конечно, ты можешь просто позволить ему жить. В конце-концов, кого волнует какой-то грубый кретин, который клеется к девушке, которая тебе нравится и расстраивает её?...
Мне ведь не обязательно при этом находится рядом с Лесли. Она даже не узнает.
Да. Какая разница, она ведь не узнает.
Его просто найдут в каком-нибудь пруду за сотни миль отсюда. Где-нибудь в Минессоте. Никто не свяжет исчезновение Джима Гордона со мной, в этот раз я всё сделаю правильно и не попадусь. Я и тогда не попался, они начали подозревать из-за того тупого детектива и моей дурацкой репутации. Копам просто нужно было кого-нибудь посадить.
Мы оба знаем что на нас настучали.
Да. Это был кто-то из одноклассников.
Но теперь такого не произойдёт. Ты ходишь на вечеринки. Вписался в общество. У тебя даже будет сообщник если потребуется, мы сразу почувствовали в Освальде родственную душу...
Да. Освальд. Он наверняка нам поможет.
Именно.