Встревоженный Наранча вернулся в общагу.

— Джорно удерживает Фуго, угрозами или шантажом.

— И что будем делать? — спросил Миста.

— Ничего, — ответил следак, — заявление от Паннакотты есть? Нет. А на нет и уголовного дела нет. Не забывайте, что Джованна не последний человек в обществе и с ним не стоит связываться.

Товарищи дождались, когда Леон ушёл по делам.

— Мы будем сидеть, сложа руки? — негодовал Наранча, — нет, мы что-то предпринять!

— Что ты предлагаешь?

— Для начала — наведаться к нему, поговорить по-свойски.

***

ДжоДжо всегда имел беззаботное выражение лица, словно он прогуливался по набережной, греясь под лучами солнца (какая ирония!). Но беззаботным он точно не был. Хоть его жизнь была недолгой (по меркам вампиров), в ней попыток покушения на жизнь можно было пересчитать не только по пальцам рук, но и ног. Прочих каверз и не счесть. Так что он привык внимательно следить за всем, что происходит и даже спать в вполуха, прислушиваясь к шорохам, благо способности ему позволяли.

Паннакотта спал под боком. Джорно прижался со спины, вслушиваясь в тихое дыхание. Идиллию прервал стук в дверь. Фуго тут же напрягся, чтобы вскочить. Служба в армии, а затем в полиции сказалась — там не было времени на беззаботные потягивания.

— Лежи, я сейчас проверю, — Джованна бесшумно поднялся на ноги.

Стук в дверь стал сильнее.

— Открывайте! Полиция!

— Там твои знакомые?

Паннакотта злобно прищурился — да позвал гостей, жаль только их манеры оставляют желать лучшего. Натянув первую попавшуюся одежду, они выскочили в прихожую.

— Стой здесь! — Джорно открыл дверь и тут же убрался в сторону. В помещении ворвались Миста и Наранча.

— Вы чего тут забыли?! — Паннакотта был ошарашен.

— Фуго, ты пойдёшь с нами. И только попробуй напасть! — последняя фраза относилась к вампиру.

— На каком основании вы вторгаетесь в моё жилище и куда собрались его забрать? — вампир скрестил руки на груди.

— Не твоё собачье дело! Он здесь не по своей воле.

— Ну вы и идиоты! — Паннакотта хлопнул себя по лицу.

И тут наконец-то бросилось несоответствие. Джорно встал, заслонив Фуго спиной. Наранче не раз приходилось разбираться с семейным насилием, видел бегающие глаза, надломанный голос, дрожащие руки у жертв, которые уверяли, что всё в порядке. Сам же «насильно удерживаемый» выглядел уставшим и раздражённым, но никак не напуганным.

— Не хотел я вам говорить, но видимо, придётся, а то хрен знает, что вы себе придумали.

Паннакотта стал расстёгивать толстовку.

— Может, тебе музычку включить? — Миста нервозно хохотнул.

— Даже ты если любишь мужской стриптиз, в чём я сомневаюсь, боюсь он тебе не понравится.

— Что?! Что это с тобою?! — Наранче стриптиз точно не понравился.

— Наранча, помнишь, как ты бился башкой об стену, пытаясь составить толковый отчёт о происшествии в полицейском участке? Ну так вот, то же самое происходит и со мной.

— Неужели?!

— Насмотрелись? Теперь я могу одеться?

— Д-да, Фуго, и лучше оденься как можно скорее… — Миста нервно сглотнул.

Паннакотта облачился в толстовку. Теперь Наранче была ясна причина «любви» к бесформенной одежде — Фуго попросту прятал своё интересное положение.

— Господи, Панна, как это с тобой произошло?

— Я был пьян в доску, — Фуго был лаконичен, — как вы понимаете, это не то, чем хочется хвастаться.

— Тем, что ты был пьян? — добавил Миста.

— Да, конечно, это же намного хуже того, что я переспал с вампиром и залетел от него! — взорвался Паннакотта, — из-за этого стоит уволиться и шарахаться от бывших коллег!

— Тише, тише, остынь, — Наранча поднял руки.

Неловкость стала практически осязаемой. Джорно решил взять ситуацию в свои руки:

— Теперь вы убедились, что я никого не держу насильно? Быть может, изволите покинуть помещение? Я не в том настроении, чтобы принимать гостей, тем более которых мы не звали.

Когда дверь закрылась, Фуго сполз на диван.

— Мои друзья — идиоты!

— Но зато они беспокоятся о тебе, даже собрались выручать из лап злобного вампира.

***

Паннакотта пришёл на очередной осмотр, вернее его туда привели. Врач, у которого он наблюдался, мягко говоря, подбешивала его — всегда весёлая, разговаривает с больными, словно с умственно отсталыми. Ладно ещё не лепит уменьшительно-ласкательные, типа «тошнотики-газики», иначе бы Фуго стошнило посреди кабинета, хотя токсикоза у него за всё время не было. Хотя Паннакотта понимал, что с волками жить — по-волчьи выть, и что вся это клоунада — не более, чем маска, за которой прячется специалист, потому что за «зайчик-птичка» хорошо платят, за умные разглагольствования — увы нет. Больные хотят доброго доктора Дулиттла, а не саркастичного язву, типа Хауса.

— У вас всё хорошо.

Паннакотта ворчит, что было бы хорошо, если бы он вообще не был беременным.

— В течении двух недель у вас будет такой шанс! — доктор ничуть не обиделась.

Фуго впервые зауважал её — «а не такая уж она и ляля!».

Кто-то позвонил посреди ночи. Фуго недовольно заворочался.

— Спи, спи, — Джорно сказал ласково и пошёл на кухню. Он взглянул на экран. Дио, кто же ещё. Раз он не спит ночью — значит никто не спит.

Судя по всему, Джонатан, который обычно служил громоотводом, уехал в командировку и Дио требовалась другая жертва, чтобы пить из неё кровь. Уточняется, что в переносном смысле, так как Дио вампир. Джованна тяжко вздохнул, он специально не говорил, что padre скоро станет дедушкой, рассудив, что для Фуго будет полезнее, если ему не будут мотать нервы.

— Нет, я не могу приехать, — шипел он кухне, — я хотел сделать тебе сюрприз, но у меня не остаётся другого выхода. У моего партнёра девятый месяц беременности, и он на днях должен родить, потому я никак не могу приехать.

— Ты шутишь?!

— Нет, я абсолютно серьёзен. Ты же знаешь, что я в жизни не стану шутить с такими вещами.

— Но… но… как ты мог! Ты опозорил нас, породив внебрачного ребёнка!

— Padre, сейчас не девятнадцатый век! И даже тогда ты в своё время не заключил законный брак и ничего, это как-то тебе не помешало!

— Ну значит, он тоже приедет вместе с тобой!

— Ты совсем что ли озверел человека на сносях тащить?!

Через двадцать минут безуспешных пререканий, Джорно выключил телефон и пошёл в спальню растолкать Фуго. Тот, матерясь, сел на край кровати и уставился мутным взглядом.

— Эх… Мой отец требует, чтобы мы приехали к нему немедленно.

— А послать на хуй не пробовал?

— Ну… Конечно можно попытаться, но это будет чревато. У него очень непростой характер, так что, если мы не поедем, он потом нам мозги сожрёт чайной ложкой.

Фуго обречённо вздохнул. Джорно помог ему одеться и повёл на улицу.

***

Дио Брандо увидел колоритное зрелище, как Джорно, с детства росший в поместье, в котором было полно прислуги, встал на колени перед своим парнем, сидевшим на тумбочке, чтобы снять с него ботинки.

— А самому разуться никак?

— Нет padre, он на девятом месяце и ему тяжело наклоняться вперёд, — Джорно ответил ему.

Фуго, конечно, мог снять ботинки, зацепившись носком за задник. Но это не пошло бы на пользу обуви, потому Джованна сам надевал и снимал ему ботинки.

— Ты где подобрал это чучело?

Паннакотта не выспался, устал с дороги, ребёнок пинал его изнутри — как и сам отец, он тоже хотел спать и протестовал против того, что ему не давали покоя. Потому он был растрёпан, помят и невероятно зол.

— Давай завтра поговорим, кого и где я подобрал. Нам нужно отдохнуть.

Наконец-то они закрыли дверь спальни, и Джорно снимал одежду с уставшего партнёра. Оба — Паннакотта и его ребёнок одновременно приняли удобную позу для сна и затихли. Джорно умилился про себя, а затем улёгся рядом.