— У меня есть к тебе дело, padre.

— Какое ещё дело?

— О, padre, я не планировал рождение ребёнка у тебя дома, я вообще-то собирался отвезти Панну в роддом, а потом приобрести всё необходимое, но из-за твоего каприза у меня не было времени подготовиться. Скоро сын проснётся, а мне его даже нечем кормить.

— И что ты предлагаешь?

— Ну так кто концерт заказывал — тот пусть его и оплачивает.

***

Естественно, не Дио пошёл позориться. Ванилла Айс, ходячая брутальность, мускулистый мужик ростом под два метра стоял у полки с подгузниками и не знал, какие выбрать.

— Сколько месяцев вашему ребёнку? — к нему подошла молодая женщина.

Ванилла взглянул с мученическим видом, но был вынужден сделать вид, что так оно и есть, чтобы не лишиться неожиданной помощи.

— Он недавно родился.

— Ну тогда возьмите эти для новорождённых, — мужчина взял одну пачку, — да нет же, больше возьмите.

— А какое детское питание взять?

— У вас что, совсем ничего нет?

— Нет. Мы не думали, что он родится так скоро…

— Он что, недоношенный?!

— Да нет, — припомнив размеры живота Фуго, — доношенный.

— То есть вы знали, что он скоро должен родиться, но ничего не подготовили?

Ванилле хотелось заорать благим матом. Молодая мамочка тут же потащила его по прилавкам, задавала по сто вопросов, на многие из которых Айс не мог ответить и просто мычал в ответ, и сама рассказывала про своего ребёнка. От её болтовни начали болеть уши, но Ванилла продолжал ходить за ней мускулистой горой, а та накладывать в тележку. Под конец еле-еле отделавшись от доброй самаритянки, Ванилла чуть ли не бегом мчался из магазина.

— Дио-сама, отправьте меня на самое страшное, на самое опасное задание, но умоляю, больше не посылайте за детскими товарами! Пожалуйста

***

Дио держал на руках внука, придирчиво осматривая его.

— Что-то он на тебя не похож, — сказал он Джорно.

Фуго стал сожалеть, что ещё недостаточно восстановился после родов, чтобы шарахнуть его хамоном. Младенец, реагируя на его настроение, возмущённо заревел. Паннакотта увидев его в первый раз, назвал его «батончиком с глазами», вот только «батончик» оказался с характером.

— Ну что же вы такой неловкий, padre? — Джорно взял сына на руки, — конечно он на меня не похож. Панна же не копировальный аппарат.

— И кроме того, — он показал родинку в виде звезды в основании шеи, — вот неоспоримое доказательство моего отцовства.

Новоиспечённый дедушка счёл за лучшее удалиться. Паннакотта откланялся и отошёл позвонить друзьям.

— У меня сын родился.

— О, красава! — сказал Миста, — пусть твой сын будет умным как ты и красивым как этот вампир.

— А если ребёнок будет красивым как я и умным как Джорно? — поддел Паннакотта.

— Ну… — Миста заржал, — тоже неплохой расклад. Когда выписываешься? Мы закатим гулянку или ты грудью кормишь?

— Да пошёл ты! — усмехнулся Фуго, — а вот с выпиской у меня не задалось. Можно сказать, у меня случился полный pussyfuck.

— А в чём дело?

Паннакотта рассказал, как отец Джорно потребовал у сына явиться перед его светлы очи, а вместе ним пришлось ехать Фуго. И как он начал рожать прямо на балу, залив околоплодными водами туфли бывшей невесты стоимостью в его годовую зарплату. И естественно отношения с свёкром или как его называть, не сложились, мягко говоря.

— Эх, ну это обычное дело — он думает, что его сын достоин руки английской королевы, а притащил… этого. Что дальше делать собираешься?

Фуго тяжело вздохнул.

— Даже не знаю. Короче, всё очень сложно, но я хочу рассказать при личной встрече.

— Давай, ждём тебя с нетерпением.

***

Кроватку с сыном вынесли в сад, чтобы он поспал на свежем воздухе. Фуго сидел неподалёку и читал книгу. Джорно бесшумно подкрался к нему и подсел рядом.

— Как ты смотришь на то, чтобы заключить брак?

— Зачем?

— Всё-таки сын родился.

— А какое это имеет отношение к ребёнку? То, что ему сейчас действительно нужно — это жрать, спать и вовремя менять подгузники.

— Он внебрачный.

— Ну об этом надо было думать до его зачатия, — съязвил Фуго, — естественно, что он внебрачный.

— Увы внебрачных детей за людей не считают. Сам видел — Шарлотта не сочла наличие ребёнка серьёзным препятствием.

— Тогда надо было сказать Шарлотте, что ты скорее на лысом, хромом черте женишься, чем на ней.

— Если бы проблема была только в Шарлотте… Когда сын подрастёт, каково ему будет?

— Ой, только не надо мне втирать эту мазь от хомячков! Я тоже знаешь ли, в этом серпентарии родился и вырос! Ну если мы поженимся, то просто по-другому зашипят, мол брак по залёту.

— Почему ты воспринимаешь в штыки идею о браке?

— О, дайка подумать, — Фуго приложил палец к щеке, — ну наверно потому что ты обрюхатил меня, не спрашивая, хочу ли я вынашивать этого ребёнка, рожать, воспитывать его. Может я убеждённый чайлдфри и в гробу я видал детей и всё что с ними связано!

— То-то ты был не очень рад, когда узнал.

— Конечно я не был рад — я одинокий коп, у меня ни кола ни двора, только комната в общаге, и то не в единоличном распоряжении, а делю с несколькими парнями. Так что в случае появления ребёнка единственное, что мне оставалось — это застрелиться. У меня же нет богатенького папочки.

— И кто же меня попрекает богатым папочкой? Тот, кто завалил экзамены, ненавидит свою работу и потихоньку спивается?

— Я не алкаш!!! — возмутился Паннакотта, — я вообще-то деньги на учёбу копил и собрался поступить в университет! И поступил бы, если бы ты не похерил мои планы! Спасибо тебе, Джорно, за то, что ты вмешался в мою жизнь и повесил на шею своего спиногрыза!

Младенец проснулся от крика и заплакал.

— Сиди, ты слишком взвинчен, — Джорно наклонился над кроватью. Фуго стал делать дыхательные упражнения, пока вдох не стал достаточно медленным, чтобы ощутить течение хамона по своим венам.