— Завтра глава организации ждёт нас, — объявила Сабури и тут же закрыла дверь своей комнаты.

— Что-то она не в настроении, — тихонько произнесла Клара.

— После подобной встречи вряд ли она будет весёлой, — отметил Паннакотта.

Утром Гурдафарид вызвала такси. В отличие от многих иранских городов, Тегеран было комфортно посещать в течение всего года: окружающие заснеженные горы приносили прохладу летом и защищали от холодных ветров зимой, обилие парков, садов и ирригационных каналов располагало к неторопливым прогулкам, и шумные восточные базары бурлили независимо от показателей термометра. А ещё здесь можно заблудиться в залах богатейшего Музея древней истории, быть ослеплённым великолепием шахской сокровищницы и попытаться дотянуться до лазурных резных потолков Голестанского дворца.

Такси привезло к роскошному особняку, утопающему в экзотических деревьях. Фуго подумал про себя, что обязательно поедет в путешествие, не сейчас — некоторое время спустя. Он так и не посмотрел дворцы Самарканда, да и Иран обещал кучу интересного. Троица направилась через внутренний дворик.

— Привет, блудный сын! — Миста на другом конце двора поигрывал револьвером.

— Ч-что это значит?! — присутствие правой руки босса не могло значить ничего хорошего.

— Джорно Джованна оказал ценную услугу организации, — говорила Гурдафарид, уставившись глазами в пол, — в благодарность он попросил вернуть тебя.

— Но, Гурдафарид, мы же договаривались, что если я помогу расшифровать свитки, то вы поможете мне бежать!

— Тебя надули, Паннакотта! — насмешничал стрелок. — Неужто ты думал, что им можно доверять?

Миста едва увернулся от огненного выстрела.

— Ты что творишь, ненормальная?! — стрелок направил на неё пистолет.

— Придержи свой язык, чужестранец! Они всегда держат слово, и изначально планировали так сделать, но обстоятельства изменились.

— Предательница!!! — взревел во весь двор Паннакотта.

— Как ты меня назвал?..

Рядом с Гурдафарид появилась огненная девушка — телесное воплощение стенда. Фуго тоже призвал свой стенд. Клара побелела как простыня — после увиденного в Узбекистане она до смерти боялась стенда Паннакотты.

Гурдафарид со всего маха влепила пощёчину. Фуго едва не свалился с ног — у неё была очень тяжёлая рука.

— Не смей меня так называть — я не заслужила подобного оскорбления! Думаешь, мне в радость выполнять это поручение?! Но я не могу пойти против организации.

— А вот это ты зря… — и Паннакотта приготовился разбить капсулу.

Клара завизжала, и только Сабури стояла, поставив руки в бока.

— Я полностью контролирую свой стенд, в отличие от тебя, кстати. Или ты забыл, что твой вирус мне не страшен?

— Фуго, прекрати выеживаться, или я сделаю в тебе пару дополнительных дырок для вентиляции! — напомнил о себе Миста.

Purple Haze схватил Клару. Его кулак с капсулой навис прямо над головой девушки. Шнейдер от охватившей паники не могла издать и звука, лишь беспомощно жмурилась.

— Захват заложника? И ты ещё смеешь говорить о подлости? — Миста пытался шутить, но кривая гримаса говорила, что сейчас ему совсем не весело.

— Паннакотта, отпусти её! — впервые за всё время на лице Сабури была растерянность.

Тишину, нависшую над двориком, прерывал лишь щебет птиц в вольерах. Положение было критическим — речь шла даже не о том, чтобы взять Фуго живым.

— Знаешь что, Паннакотта, — Миста начал вертеть револьвер на пальце за спусковую скобу, — ты можешь убить Клару. Мне её совсем не жаль. Вот только как она умрёт, я пристрелю тебя как бешеную собаку. И пусть потом ДжоДжо делает со мной всё что захочет. Учти, расстояние играет вовсе не в твою пользу, и пока ты добежишь до меня, я успею тебе всадить пулю между глаз. Если до этого момента Гурдафарид не сожжёт тебя заживо.

Пламя взревело вокруг Клары, образовав огромный костёр. Паннакотта, если бы играл в шахматы, назвал бы сложившуюся обстановку цугцвангом — любое действие приведёт лишь к ухудшению результата.

— Проигрывать тоже надо уметь.

Purple Haze разжал руки, отпустив девушку. Клара, всхлипывая, побежала к Мисте.

— Ты сдаёшься, Фуго?

Тот обратил взгляд, полный ненависти, но опустил глаза.

— Да.

— Клара, надень на него ошейник, — Миста подал ей устройство, — без обид, молодой человек, но мне нужны гарантии, что ты не попытаешься напасть. Твой стенд слишком опасен для окружающих. Это взрывчатка на дистанционном управлении. Если рыпнешься — твою голову разнесёт как арбуз.

— Зато взрывчатка для окружающих не опасна.

— Единственное, что им угрожает — это кровавый душ из твоих мозгов.

Клара, всё ещё дрожа, тихо извинилась и застегнула устройство на шее Паннакотты.

— Пожалуй, я пойду. Прощай, Клара, было приятно с тобой работать, — Гурдафарид ушла, не оглядываясь.

Что-то подсказывало Фуго, что Сабури, скорее всего, пойдёт курить гашиш. Но ему было наплевать. Металл неприятно холодил шею, а сам он думал, чем ему грозит возвращение в Италию.

***

Джорно безошибочно угадывал признаки страха, как тщательно бы их ни маскировали. Здесь же нервозность была видна невооружённым взглядом — напряжённая поза, словно пришедший не знал, что можно сидеть, прислонившись к спинке стула, пот стекающий по вискам. Фуго смотрел в упор, хотя ему больше всего на свете хотелось отвести взгляд в сторону.

— Поздравляю, тебе удалось сделать то, что мало кому удавалось — разозлить меня, — Джорно шипел, как рассерженная змея.

— Может, мне медальку справить в честь этого события?

Паннакотта знал, что эту партию он проиграл, но вовсе не собирался ползать на брюхе. Потому он был саркастичен — хоть злыми словами уязвить противника.

— Ты знаешь, что с тобой могут за это сделать?

— Догадываюсь.

— И тем не менее ты решил бежать.

— Иногда риск не оправдывается.

— Зря ты обидел Гурдафарид. Она больше всех настаивала, чтобы тебя не выдавали.

— На обиженных воду возят.

Джорно заложил руки за спину:

— Я знаю, что ты думаешь. Что бежать во второй раз будет намного труднее, но ты готов ждать. И как только выпадет возможность, ты непременно ей воспользуешься…

— И что ты будешь делать? Запрёшь меня в клетке?

— Я сделаю так, что ты не захочешь бежать. Но для начала…

Фуго заволновался. Он прекрасно понимал, что Джорно не оставит это просто так, и час расплаты настал. Из-за дверей вышел рыхлый мужчина средних лет, с округлым брюшком. Жёсткий, колючий взгляд диссонировал с мягкими чертами лица.

— Приступай.

От тела мужчины отделился стенд. Паннакотта пытался рвануть, но Джорно неведомым образом переместился в комнате и придавил его за плечо. Стенд схватил Фуго за запястья и засветился.

— Что ты со мной сделал?!

— Благодарю тебя, Карл. Можешь быть свободен.

Мужчина кивнул и покинул кабинет.

— Я запер тебя в клетке собственного тела. Пока ты не пытаешься мне перечить, можешь делать всё что захочешь. Но стоит пытаться тебе бежать или наброситься на меня…

Паннакотта собирался врезать по ухмыляющемуся лицу, но тело его не слушалось. Он просто неподвижно сидел, не имея возможности пошевелить и пальцем.

— Вот и правильно, посиди, подумай.

— Ты лишил меня воли! — прохрипел Фуго.

— Ты же не думал, что я так просто прощу попытку побега?

— Ненавидеть тебя хоть можно?

— Стенд не влияет на эмоции, так что можешь меня ненавидеть сколько угодно.

***

Фуго вернулся на работу. Клара неуверенно мялась, боясь заговорить с ним.

— Да ладно уж, обращайся.

— Как всё прошло?

— Был довольно неприятный разговор.

Шнейдер предпочла не спрашивать подробности.

— Свиток аль-Бируни стал сенсацией в мире математики! И знаешь что? Гурдафарид указала наши фамилии в качестве авторов шифра.

— Не упоминай при мне её имя!

— Фуго… неужели тебе всё равно, что ты стал знаменитостью?

— Предлагаешь засесть за написание книги «Сорок дней в пустыне»? Наверняка она станет бестселлером.

Клара вздохнула и сняла очки, чтобы их протереть.