Город встретил его заточкой, Город о́тнял его отца, и теперь его — одиночку — ловят, кажется, на живца. Он бредёт, зажимая раны и мечтая не помереть. Подбирает с земли каштаны, чтобы души в них разглядеть. А дурманящий запах твири будто сводит его с ума и латает в сознанье дыры, прячет лишнее в закрома, открывает ему дорогу и показывает пути. И он будто бы понемногу вспоминает куда идти.

Как же хочется просто сгинуть и все связи порвать по швам.

Оставаться нельзя покинуть — запятую поставишь сам.