Пресс-конференция, организованная Итаном Льюисом для представителей общественности Форта Райли, стала звездным часом Эрика. Итан объявил об отставке мэра Томпсона, своей новой должности и предстоящем переизбрании городского совета, о котором якобы попросили сами политики. После этого он передал слово «единственному человеку, способному пролить свет на трагедию в НИИ и объяснить ее связь с недавними событиями».

Поднявшись на сцену, Эрик представил ошарашенным журналистам и прочим уважаемым гражданам изрядно подшлифованную версию правды о мутантах и восстании. Разумеется, ему пришлось обвинить во всем Айзека Голдштейна и Ванессу Рид, умолчав о вмешательстве военных, и охарактеризовать действия совета как полностью оправданные ситуацией. Эрик обосновал побег коллег нежеланием ждать зараженных подопытных и стремлением испытать свое открытие на здоровых людях, о чем он лично слышал от Айзека. Он не смог ответить лишь на вопросы, касавшиеся убийства пастора, но его выручил также приглашенный на мероприятие шериф, который подтвердил, что с Ноланом расправились члены группировки Голдштейна.

Это известие вызвало у жителей города волну ненависти к Айзеку и его сообщнице, а репутация Эрика была восстановлена. Когда он перешел к нападениям на фермы, волнение публики усилилось, и журналисты потребовали у военных отчета о мерах по защите Форта Райли. Выступление подполковника Освальда было недолгим и свелось к тому, что одержать победу будет нелегко, но с помощью союзников из-за стены город непременно выстоит.

Упоминание сопротивления спровоцировало целый шквал вопросов, и Освальд уступил место за трибуной Магде. Если бы Эрик не знал, что она беспокоилась о том, как ее примут, то ни за что не догадался бы — настолько уверенно и непринужденно она держалась. Изначально горожане были настроены весьма скептически, но Магда сумела произвести на них хорошее впечатление. Ближе к концу пресс-конференции они даже прониклись к ней некой симпатией и, судя по выражениям их лиц, перспектива сотрудничества с ее людьми уже не казалась им крайне сомнительной.

Чтобы окончательно завоевать расположение публики, Эрик вновь вышел на сцену и встал рядом с Магдой. Он продемонстрировал своим собственным примером, что выросший в безопасности и достатке человек вроде него может найти общий язык с теми, кто был лишен каких бы то ни было привилегий и добился всего, что имеет, тяжелым трудом. Их дуэт убедил граждан в возможности союза, и Эрик с Магдой покинули сцену под звуки аплодисментов, а довольный Итан Льюис подвел итоги встречи и пригласил гостей на фуршет.

Несмотря на многочисленные просьбы задержаться подольше, Эрик вежливо откланялся и поспешил домой, потому что ему не терпелось увидеться с матерью. Новости распространялись по городу слишком быстро, и он не хотел, чтобы она узнала о его возвращении от кого-то другого. Когда Эрик приблизился к родному дому, сердце забилось чаще, а при виде мамы на его глаза навернулись слезы. Она бросилась к нему и чуть не задушила в объятиях, перемежая поцелуи с упреками, и следующие несколько часов пролетели как одно мгновение.

— Куда ты собрался, сынок? — с тревогой спросила мать, когда Эрик сказал, что ему нужно ненадолго отлучиться и это не терпит отлагательств.

— Магда ждет меня в баре «У Тайлера», — ответил он. — Она уезжает сегодня вечером. Я должен попрощаться с ней.

Мама не хотела отпускать его, но Эрик позаимствовал ее машину и устремился в бар. Разумеется, он слегка кривил душой и его интересовала не только Магда. К этому времени слухи наверняка дошли до Мэдисон, и он надеялся получить хотя бы крошечный шанс на прощение. Войдя внутрь, Эрик услышал знакомый смех и застыл на середине пути к барной стойке. Магда сидела на высоком стуле, сжимая в руке кружку с пивом, и болтала о чем-то с Мэдисон, которая задорно хихикала, запустив пальцы в слегка растрепавшиеся волосы. Глядя на нее, он в полной мере ощутил, как сильно соскучился, но ее реакция на его появление была отнюдь не радостной. Мэдисон резко изменилась в лице, отвернулась и в считанные секунды скрылась в комнате для персонала.

— Пришел-таки! — Магда улыбнулась и поманила Эрика к себе, а когда он опустился на соседний стул, дружески похлопала его по плечу. — Если хочешь выпить, надо позвать Тайлера. Пока ты здесь, Мэдисон вряд ли вернется в зал.

— Вы говорили обо мне? — дрогнувшим голосом осведомился Эрик.

— Не бойся, мы обошлись без интимных подробностей, — хмыкнула Магда. — Я рассказала ей о том, какой ты теперь молодец. Старалась как могла. Жаль, что не помогло.

— Значит, Мэдисон по-прежнему знать меня не желает?

— Ее можно понять, — заметила Магда. — Я бы тоже не простила измену. Но ты не отчаивайся, в Форте Райли есть и другие девушки. Скорее всего, твоя популярность подскочила в разы, так что проблем с выбором у тебя не будет.

Несмотря на ее правоту, Эрик вдруг почувствовал себя ужасно одиноким. Его мечта сбылась, однако это не принесло ему счастья. Город, в который он так отчаянно рвался, в одночасье стал для него чужим. Он потерял не только Мэдисон, но и работу, которая придавала смысл его праздному и беспечному существованию. Экспериментальный отдел НИИ закрыли, и Эрик понятия не имел, как начать строить свою жизнь с нуля, не цепляясь за юбку матери и не связываясь с дядей Беном. И тут его осенило. Ведь он уже нашел место, где люди добры и непредвзяты, а его способности не просто пригодятся, но и сослужат хорошую службу.

— Я еду обратно на завод вместе с тобой, — выпалил Эрик.

— Что?! — изумленно переспросила Магда. — Ты рехнулся?

— Вовсе нет, — возразил он. — Здесь мне совершенно нечем заняться. Все силы и ресурсы будут брошены на подготовку к войне, так что о повторном открытии моего отдела не может быть и речи, а у вас там хотя бы не скучно. Я буду помогать тебе с вербовкой, а после эвакуации ты получишь вид на жительство и сможешь перебраться сюда насовсем.

— Если доживу до этого чудесного дня, — усмехнулась она.

— Пока мы остаемся на заводе, нас будут охранять военные, а дальше — как повезет, — сказал Эрик, с ухмылкой добавляя: — При самом плохом раскладе я по крайней мере проведу свои последние деньки в веселой компании.

— Вот это по-нашему! — Магда одобрительно кивнула и отпила из своей кружки. — В таком случае даю тебе час на сборы.

— Постараюсь успеть, — пообещал Эрик. — И не вздумай уезжать без меня!

Спонтанное решение временно избавило его от необходимости делать выбор между комфортом и самостоятельностью, и он вышел из бара с легким сердцем и твердым намерением преуспеть в качестве вербовщика, оставив все неприятности в прошлом.

+++

Склонившись над койкой, Ванесса поднесла руку к шее лежавшего на ней мужчины и обнаружила, что еще недавно горячая от жара кожа остыла до комнатной температуры, а пульс пропал. Она предполагала, что он не дотянет до утра, и ошиблась всего на пару часов. Удостоверившись в том, что пациент мертв, Ванесса освободила тело от приборов и ремней и позвала санитаров:

— Эй, вы там, хватит прохлаждаться! Заберите у меня труп и ведите следующего на укол.

Борода и его напарник с не менее дурацким прозвищем Тик-Так выполняли свою работу без особого старания и чуть не уронили покойника, когда перекладывали его на носилки.

— Нельзя ли поаккуратнее? — брезгливо спросила Ванесса.

— Мы пашем уже почти сутки и устали как собаки, — проворчал в ответ Борода.

— В отличие от тебя, нам надо отдыхать, — добавил Тик-Так. — Ты нас уже совсем загоняла.

Ванессу захлестнуло возмущение. Эти тупые мужланы вконец обнаглели! Раньше они не посмели бы разговаривать с ней в таком тоне, но после ее возвращения на главную базу и унизительного понижения в должности люди быстро смекнули, что она впала в немилость, и от их былого уважения не осталось и следа.

— Передайте тело могильщикам и можете идти на боковую, — распорядилась подошедшая Маккензи. — Остальным займется вторая смена.

Санитары поблагодарили ее и удалились вместе с носилками, напоследок одарив Ванессу мерзкими улыбочками, в которых проскользнула насмешка. Она поджала губы и вскинула подбородок, всем своим видом демонстрируя, что ей глубоко наплевать, хотя все внутри кипело от гнева и досады.

— Полегче, подруга, — негромко сказала Маккензи, обращаясь к Ванессе. — Они же не виноваты в том, что Айзек дал тебе отставку. Если хочешь выпустить пар, заходи ко мне как-нибудь вечерком. Пропустим по стаканчику и поболтаем о том, какими козлами бывают эти чертовы мужики.

Несмотря на грубоватую манеру речи и оскорбительную прямоту, в ее голосе слышалось понимание и даже сочувствие. От этого Ванессе стало только хуже, но она проигнорировала предложение Маккензи, и та, кажется, не заметила, что задела ее за живое. С тех пор как Айзек отчитал ее, словно начальник подчиненную, он избегал Ванессу днем и ни разу не ночевал в их еще недавно общей спальне. Сомнения раздирали ее на части, лишая покоя. Она внушала себе, что он просто сердится и нужно дать ему время успокоиться, но в глубине ее души поселился страх, что Айзек решил поставить точку в их отношениях.

Принципы всегда были важны для него, а распространение препарата стало смыслом его жизни, но она никак не ожидала, что один проступок положит конец всему, что их связывало. Поддавшись инстинкту, Ванесса упустила из виду возможные последствия убийства священника. Когда Айзек объяснил, что к чему, гордость помешала ей признать свою ошибку и попросить прощения. Она по-прежнему не чувствовала себя виноватой и не пыталась помириться с ним, изобразив раскаяние, потому что боялась, что это ничего не изменит. Мысль об окончательном и бесповоротном отказе повергала Ванессу в ужас, и она продолжала молча страдать, периодически срывая злость на санитарах.

Ближе к вечеру в палату заглянул один из приближенных Айзека, передавший Ванессе, что босс желает видеть ее. Эти слова вновь пробудили в ней надежду. Бросив все дела, она тут же направилась в кабинет главврача, но там ее поджидала не самая приятная новость.

— Завтра утром я уезжаю, чтобы провести инспекцию второй и третьей баз, — не улыбнувшись и даже не поинтересовавшись ее делами, сообщил Айзек. — Я вызвал тебя сюда, чтобы напомнить: ты все еще под домашним арестом. В мое отсутствие твое поведение должно быть идеальным. Меня не будет несколько дней, и если по возвращении мне доложат о каких-либо нарушениях с твоей стороны, то…

— Я поняла, — прервала его Ванесса. — Обещаю, что этого не случится.

— На этом все, — сухо сказал он. — А теперь ступай обратно в медблок.

Ванесса кивнула и поспешно вышла из кабинета, сраженная его холодностью и равнодушием. Ей хотелось верить, что Айзек умело притворяется, чтобы преподать ей урок, и его чувства к ней не угасли, однако отчаяние взяло верх, и долго сдерживаемые слезы горечи и обиды вырвались наружу.

— Я не позволю ему выбросить меня из своей жизни, как ненужную вещь! — вытирая глаза тыльной стороной ладони, подумала Ванесса. — Я верну его во что бы то ни стало, и он еще пожалеет о том, что обошелся со мной так жестоко.

+++

Переезд в Форт Райли был настолько внезапным, что Джордан не успела составить никаких планов. Однако не прошло и недели, как она всерьез задумалась над тем, чтобы найти работу. Она по-прежнему не знала, как долго пробудет здесь, но просто не могла сидеть сложа руки. Единственным подходящим ей по специальности местом была больница, но Джордан прекрасно помнила, как мать выставила ее за дверь, не простив побега, и не хотела повторять их неприятный разговор семилетней давности. Впрочем, выбора не было, и она все же отправилась к Вирджинии, уповая на то, что потребность в медсестрах широкого профиля в преддверии войны окажется сильнее предубеждения.

За годы ее отсутствия больница практически не изменилась. Джордан как будто окунулась в прошлое, когда шла к кабинету главврача в сопровождении дежурного администратора, хотя она не заблудилась бы тут даже с закрытыми глазами. Она пообещала себе не поддаваться на провокации и ни коем случае не переходить на личные темы, ограничившись формальным общением, но сердце тревожно билось в груди, а на душе было неспокойно. Зайдя в кабинет, Джордан рефлекторно выпрямила спину и заставила себя вежливо улыбнуться, словно перед ней стоял едва знакомый человек, а вовсе не родная мать, отношения с которой никогда не были простыми.

Вирджиния выглядела почти так же, как и в день их последней встречи, не считая того, что в ее темных волосах прибавилось седины, а немногочисленные морщинки стали чуть глубже. Выражение ее лица было строгим и решительным. Когда она смерила Джордан оценивающим взглядом, той сделалось совсем не по себе, но она не собиралась отступать и первой произнесла слова приветствия.

— Ну, здравствуй. — Мать наградила ее прохладным кивком. — Что привело тебя ко мне?

— Я планирую задержаться в Форте Райли на неопределенный период времени, и мне нужна работа, — прямо сказала Джордан.

— Ничем не могу помочь, — отрезала Вирджиния. — На данный момент наш штат полностью укомплектован.

— Нападение Айзека Голдштейна уже не за горами, а на войне всегда бывают раненые, — не сдавалась Джордан. — Лишняя пара рук не помешает.

— Это, конечно, так, но я не уверена в твоей компетентности, — протянула Вирджиния.

— Возьми меня на испытательный срок, и я продемонстрирую свои навыки, — не давая волю обиде, предложила Джордан. — Работая в неотложке, я получила весьма разнообразный опыт — ухаживала за пациентами, выполняла все стандартные процедуры и даже ассистировала на операциях.

— И кто же пустил тебя в операционную? — ехидно поинтересовалась Вирджиния. — Какой-нибудь сельский ветеринар?

— Дипломированный военный хирург, который служил в горячих точках еще до эпидемии и оперировал в полевых условиях, — заявила Джордан. — В его больнице мы сталкивались с ножевыми и огнестрельными ранениями, сложными переломами, а также производили ампутации, удаление аппендикса, кесарево сечение и многое другое.

— Если у этого доктора действительно такая квалификация, как ты говоришь, то почему он до сих пор не попытался устроиться сюда? — В голосе матери отчетливо слышалось недоверие.

— Потому что люди, которые живут за пределами города, тоже нуждаются в медицинской помощи, — резко ответила Джордан. — Маккой буквально вытаскивал больных с того света, не имея при этом нормального оборудования и лекарств.

— Расскажи мне о нем поподробнее, — вдруг попросила Вирджиния.

Джордан, не ожидавшая, что беседа примет такой оборот, охотно исполнила просьбу и поделилась наиболее интересными случаями из их с Маккоем общей практики. Мать не перебивала, но уточняла детали после каждой истории, и Джордан расписала все в подробностях, чтобы развеять любые сомнения. Когда она закончила, Вирджиния ненадолго задумалась, а затем сказала:

— Ладно, беру тебя на должность медсестры, а оставшееся до войны время будет твоим испытательным сроком. Однако у меня есть дополнительное условие: передай Маккою, что я приглашаю его на деловую встречу.

— Хорошо, — кивнула Джордан. — Вот только не факт, что он согласится. Ведь ему не на кого оставить неотложку.

— Если ты намекнешь, что я готова выделить ресурсы для его клиники, он вряд ли откажется, — заметила Вирджиния. — Это очень важно, так что ты уж постарайся убедить его приехать.

Взяв с Джордан обещание приложить максимум усилий, она вызвала Кэтрин Морган, проинформировала ее о назначении новой сотрудницы и вскоре отпустила их обеих. Кэтрин сердечно поздравила будущую коллегу с успешным прохождением собеседования, включила ее в график дежурств, начиная с завтрашнего дня, и направила в отдел кадров для дальнейшего оформления. Следуя ее указаниям, Джордан подавила вздох нетерпения. Она давно отвыкла от городской бюрократии, и возня с документами волновала ее куда меньше, чем предстоящий разговор с Маккоем.

Она понимала и поддерживала его стремление сохранить неотложку и не думала, что матери удастся переманить его к себе насовсем, но это вовсе не означало, что компромисс невозможен. При всех ее недостатках Вирджиния умела добиваться своего не только кнутом, но и пряником, и пошла бы на многое, чтобы обеспечить безопасность столь ценного кадра. Это предположение вселяло надежду, что она найдет способ сделать так, чтобы Маккой провел в городе хотя бы какое-то время.

+++

Приглашение в больницу Форта Райли, исходившее от главврача и по совместительству матери Джордан, так заинтриговало Маккоя, что он решился доверить неотложку санитаркам и потратить полдня на встречу с ней. Судя по рассказам дочери, Вирджиния Блейк обладала репутацией железной леди, содержала вверенное ей учреждение в идеальном порядке и успевала заниматься политикой, но Джордан считала ее редкостной стервой и не желала иметь с ней ничего общего. Он же был не прочь познакомиться с этой женщиной лично, чтобы составить свое собственное мнение о ней. Хотя основной целью его визита являлось приобретение дополнительных ресурсов, в которых так отчаянно нуждалась его больница.

До сегодняшнего дня Маккой бывал в Форте Райли лишь однажды. В отличие от молодых людей, не заставших настоящую цивилизацию, он не воспринимал этот городок как землю обетованную и ни за что не променял бы свою порой непредсказуемую жизнь на благополучную, но скучную рутину здешнего врача. Тем не менее ему понравилась атмосфера этого места, где время как будто остановилось, а люди жили так, словно зомби-апокалипсис не изменил мир практически до неузнаваемости. Однако сейчас Маккою было некогда ностальгировать. Пройдя контроль на воротах, он быстро доехал до нужного здания и оставил полученный от Джордан байк на больничной парковке.

Доктор Блейк ожидала его в своем кабинете. Когда Маккой вошел, она встала из-за стола, приблизилась к нему и представилась. Ее голос, низкий, с легкой хрипотцой, совсем не походил на голос дочери, и тем удивительней было видеть в чужом лице знакомые черты, пусть и более резкие. Обменявшись твердым рукопожатием, они внимательно посмотрели друг на друга, и на секунду Маккою показалось, что он встретился глазами с Джордан. Впрочем, он почти сразу уловил разницу. Их зеленый цвет был таким же насыщенным, но взгляд этой женщины излучал уверенность, а ее чувственные губы были сурово поджаты. Несмотря на излишнюю жесткость, Маккой нашел ее весьма привлекательной. Природа наделила Вирджинию той самой классической красотой, что не тускнела с годами, и если бы он не знал, что ей должно быть уже за шестьдесят, то решил бы, что она лет на десять моложе него.

— Присаживайтесь, — сказала доктор Блейк. — Джордан отзывалась о вас очень лестно. Если ее слова соответствуют действительности, мы могли бы принести друг другу немалую пользу.

— А чтобы проверить, так ли это, вы предложите мне какой-нибудь тест на профпригодность? — поинтересовался Маккой.

— Для начала я попрошу вас рассказать мне о своем образовании, — проигнорировав его слегка ироничную интонацию, ответила доктор Блейк.

Когда он поведал ей обо всем, начиная с колледжа и заканчивая ординатурой и программой дальнейшего повышения квалификации, она одобрительно кивнула и подытожила:

— Выходит, ваша специализация — неотложная хирургия и травматология. Как раз то, что нам нужно. А теперь поговорим о вашей службе в армии. Какое у вас звание? Капитан?

— Вообще-то я был майором, — поправил ее Маккой, — но теперь это не имеет никакого значения.

— А вот тут я с вами не соглашусь, майор Маккой, — заявила доктор Блейк.

Услышав такое сочетание, он не удержался и прыснул, а в ответ на ее недоумевающий взгляд пояснил:

— Тогда уж майор Митчелл. Это моя настоящая фамилия, но для всех я просто Маккой. Мне нравится это прозвище, и я пользуюсь им так давно, что почти забыл, как меня звали раньше.

— Что за ребячество? — скривилась доктор Блейк. — Если вы не возражаете, я буду обращаться к вам как полагается.

— А если я возражаю? — полюбопытствовал Маккой.

Она улыбнулась, но об ее улыбку можно было порезаться.

— У меня нет времени на глупые шутки и бессмысленные препирательства, — процедила доктор Блейк. — Давайте перейдем к делу, майор Митчелл. Если вы поможете Форту Райли, оперируя раненых во время сражения, то взамен получите медицинское оборудование и лекарства для вашей клиники согласно этому списку. — Она протянула ему лист бумаги. — А после окончания войны я допускаю возможность сотрудничества с вами на регулярной основе.

— Выглядит заманчиво, — ознакомившись со списком, откликнулся Маккой. — Вот только как я узнаю, что на вас напали? Даже если вы вызовете меня по радио в самом начале боя, я опоздаю по меньшей мере на два часа.

— Разумеется, такой вариант неприемлем, — покачала головой доктор Блейк. — Я рассчитываю на то, что вы обоснуетесь в Форте Райли в ближайшее время и займетесь обучением и тренировкой наших хирургов, чтобы отточить их навыки.

— Это исключено, — отрезал Маккой. — Я не стану закрывать свою больницу.

— Может быть, вы дослушаете меня, прежде чем принимать решение? — нахмурившись, спросила доктор Блейк. — Я понимаю, что неотложка имеет огромное значение для людей из-за стены, и готова прислать туда врача и медсестру, которые будут заменять вас столько, сколько потребуется, а также вооруженную охрану.

— Ничего себе! — Маккой аж присвистнул от изумления. — Ну что ж, это в корне меняет дело. Пожалуй, я приму ваше предложение и вернусь сюда, как только удостоверюсь в том, что замена справляется с работой. На это уйдет не более недели.

— Договорились. — Ее улыбка стала чуть шире, а в глазах появился блеск. — Что-нибудь еще?

— Ассистировать мне на операциях будет Джордан.

— Как пожелаете, — подчеркнуто равнодушным тоном сказала доктор Блейк, но по ее взгляду было заметно, что она приятно удивлена. — Если вам больше нечего добавить, не смею вас задерживать. Мои люди прибудут завтра и привезут с собой обещанное вознаграждение.

— Отлично! — обрадовался Маккой. — Жду их у себя вместе с медикаментами и всем остальным. До скорой встречи, доктор Блейк.

— До свидания, майор Митчелл.

Покидая ее кабинет, Маккой подумал о том, что никто не называл его так уже много лет. Он осознанно отказался от этого обращения, но в устах Вирджинии оно звучало как-то иначе, и неуместная официальность скорее забавляла, нежели раздражала. Эта женщина произвела на него двоякое впечатление. Она явно привыкла строить из себя большого начальника и любила командовать, однако ее ответственность и рвение, с которым она относилась к своей работе, вызывали у Маккоя уважение. А еще в ней было что-то, чему он никак не мог подобрать определение, и ему захотелось узнать ее поближе, чтобы разгадать эту загадку.

+++

Пока жители Форта Райли приходили в себя после шока, вызванного пресс-конференцией, власти не теряли времени даром. Они начали активную подготовку к нападению, в которую входила проверка военной техники, ревизия стены и укрепление слабых мест, а также мобилизация граждан, достигших совершеннолетия и не имеющих объективных причин не участвовать в сражении. Людей поочередно вызывали в распределительный пункт, где им предстояло пройти освидетельствование и получить наряд.

Самых лучших бойцов привлекали к охране городских ворот, осуществляемой регулярной армией, в качестве усиления, а наиболее метких стрелков отправляли на стену, по всему периметру которой располагались наблюдательные вышки. Их было слишком много, чтобы снабдить каждую пулеметом, и между обладавшими этим мощным оружием профессиональными военными ставили гражданских часовых с винтовками. Ворота и стены представляли из себя первую линию обороны, где требовалась постоянная охрана, поэтому отобранных туда гражданских поделили на три смены, каждая из которых проводила на службе по восемь часов в сутки.

Часть не задействованных в дежурствах жителей приписывалась к важным объектам внутри города — складам с оружием и взрывчаткой, НИИ, больнице и зданию администрации, где теперь находился штаб. Они должны были заступить на свои посты по сигналу тревоги, как и резервные подразделения, вооруженный гражданский патруль, предназначенный для пресечения уличных беспорядков и мародерства, а также санитарные отряды, целью которых было оказание первой медицинской помощи раненым и их оперативная доставка в больницу. До начала войны деятельность этих четырех групп ограничивалась учениями, а всем прочим следовало организовать укрепленные зоны в подвалах и на чердаках, чтобы спрятаться там и отстреливаться от нападающих в случае прорыва.

Всем, кто имел маленьких детей, разрешалось оставить одного родителя присматривать за ними, в то время как второй исполнял обязанности по защите города. Чаще всего эту роль брали на себя отцы, и Билл Роквуд не стал исключением. Помимо него, призыву подлежали восемнадцатилетние Джейми и Элис. Когда они пошли на распределение, другие члены семьи с тревогой ждали вердикта военной комиссии. Стефани сходила с ума от беспокойства. Уже прошедший данную процедуру Энтони получил назначение на одну из вышек, хотя она была почти уверена, что ему удастся избежать этой участи по медицинским показаниям.

— Это несправедливо! — возмущалась Стефани. — В городе достаточно людей, которые тоже хорошо стреляют и при этом не имеют проблем со здоровьем.

— Я бы назвал это естественным отбором, — предусмотрительно отойдя подальше от нее, высказался Джастин. — Я думал, Энтони умнее. Неужели у него не хватило мозгов покашлять перед комиссией или промахнуться разок-другой?

— Трусам вроде тебя этого не понять, но далеко не все уклоняются от своего долга, — с презрением в голосе заметил Брэйден. — Впрочем, будь ты совершеннолетним, тебе бы и притворяться-то не понадобилось. С твоими результатами тебя не взяли бы даже в гражданский патруль.

— Тем лучше для меня! — хмыкнул Джастин. — В отличие от вас, я не горю желанием отдать свою жизнь за этот город.

Однако, что бы он ни говорил, ему по-прежнему было небезразлично мнение Лили, и он взволнованно следил за ее попытками изображать равнодушие по отношению к Джейми. Она продержалась ровно до тех пор, пока Элис не вернулась из распределителя одна.

— Там было столько парней! — с довольной улыбкой на лице сообщила она. — Я буду в санитарном отряде и уже успела кое с кем подружиться...

— А что с Джейми и Биллом? — перебила ее Лили.

— Когда я освободилась, до них еще не дошла очередь, — ответила Элис. — Надеюсь, они не попадут на ворота.

В отличие от нее, Джастин не сомневался, что эти мордовороты окажутся именно там. Вскоре его догадка подтвердилась, но это не принесло ему радости. Стефани не удержалась от слез, а Лили напрочь позабыла обо всех разногласиях с Джейми и обняла его в точности так же, как раньше. Пока они с отцом успокаивали мать, Лили не сводила с Джейми полного восхищения взгляда, и Джастин осознал, что здоровый рационализм не поднимет его авторитет в ее глазах.

Подросткам вроде него предписывалось оставаться с ответственным за них родителем при любом раскладе. Тем не менее Билл и Энтони выделили время для тренировок по ближнему бою и стрельбе, так как военные были слишком заняты работой со взрослым населением. Позорно облажавшись на первой же из них, Джастин стал стараться изо всех сил, чтобы не ударить в грязь лицом, и его результаты начали улучшаться. Конечно, ему все еще было далеко до Джейми, но тот предпочитал общество Алекс, поэтому Джастин не собирался сдаваться.

Примерно через неделю после пресс-конференции открылся палаточный лагерь для добровольцев из-за стены, куда прибывали целые семьи. Такое соседство было не по душе кое-кому из горожан, не доверявших пришельцам, но власти призывали их проявить терпимость и приняли меры по обеспечению безопасности своих граждан. Пройдя распределение, добровольцы присоединялись к мобилизованным жителям Форта Райли, но, помимо учений и дежурств, им не дозволялось покидать территорию лагеря, охраняемую военными. Родственники будущих солдат и вовсе не выходили оттуда, довольствуясь предоставленным им кровом и набором продуктов и вещей первой необходимости.

В остальном город продолжал вести обычную жизнь, дети радовались летним каникулам, а взрослые работали. Несмотря на грозившую городу опасность и неспокойную обстановку, Алекс была счастлива, как никогда. Их отношения с Джейми почти не изменились, не считая того, что они стали уединяться чаще, обнимаясь и целуясь во время долгих прогулок, но ей вполне хватало и этого. Благодаря их осторожности никто не заподозрил лишнего на протяжении почти четырех недель, но в какой-то момент Джейми утратил бдительность и взял Алекс за руку во время просмотра фильма, что не ускользнуло от внимания Джой.

— Вы что, встречаетесь? — во всеуслышание спросила она.

— Угу, — небрежно кивнул Джейми, закидывая руку на плечо Алекс.

Находившиеся в гостиной дети и подростки не выразили особого удивления, но Алекс все равно испытывала некую неловкость. Хоть ей и было безумно приятно из-за того, что Джейми открыто проявил свои чувства, возможная реакция сидевшей рядом Лили вызывала у нее опасения. Однако, когда взгляд Алекс обратился к недавней сопернице, та не отвела глаз, а ее губы растянулись в печальной улыбке. Несмотря на горечь, на лице Лили не было ни намека на враждебность. Алекс расслабилась и осторожно прильнула к Джейми, который обнял ее еще крепче. За минувшие дни страх потерять его не давал ей покоя, но сейчас он отступил, и они улыбнулись друг другу, отложив все заботы на потом и наслаждаясь минутами близости.

+++

Возвратившись на главную базу, Айзек первым делом удостоверился в том, что за время его отсутствия не случилось ничего плохого. Затем он устроился за своим столом и начал готовиться к собранию рабочей группы, посвященному результатам инспекции. Он как раз изучал предоставленный Маккензи отчет по выживаемости очередной партии пациентов медблока, когда в дверь постучали.

— Кто там? — не отрываясь от бумаг, поинтересовался Айзек.

— Это я, — прошелестело в ответ. — Пожалуйста, удели мне хотя бы несколько минут.

Разговор с Ванессой не входил в его планы, но все же он разрешил ей зайти. Робкой тенью проскользнув в кабинет, она села напротив Айзека и молчала, пока он не поднял взгляд.

— Я пришла извиниться, — негромко сказала Ванесса. — Я не должна была убивать Нолана и очень жалею, что позволила своей ненависти к нему взять верх над разумом. Ты очень много значишь для меня, Айзек. Я ни в коем случае не хотела подставлять тебя и подрывать наше дело.

— Я рад, что ты признала свою ошибку, — заметил он. — Лучше поздно, чем никогда.

Судя по выражению лица Ванессы, она надеялась, что ее слова произведут на него больший эффект, но Айзек был не настолько наивен, чтобы принять их за чистую монету. Ему хотелось верить, что Ванесса искренне раскаивается в содеянном, но он уже понял, что сильно преувеличивал степень ее приверженности его идеям. Здравый смысл подсказывал, что сейчас она руководствуется совершенно иными мотивами.

— Могу ли я как-то искупить свою вину? — спросила Ванесса.

— Едва ли, — ответил Айзек. — Если, конечно, ты не научилась отматывать время назад.

Замечание прозвучало довольно-таки ехидно, и она окончательно поникла. Напомнив себе, что эта красивая девушка с грустными глазами далеко не так невинна, как ему казалось, он добавил:

— Продолжай работать так же хорошо, как и прежде.

— И это все? — с нескрываемым разочарованием произнесла Ванесса.

— А на что ты рассчитывала? — холодно осведомился Айзек. — Я не собираюсь ставить тебя на должность начальника медблока, не говоря уже о рейдах.

— Это неважно. — Ванесса решительно покачала головой, словно не допускала и мысли о возвращении былых привилегий. — Я имела в виду совсем другое.

Она вдруг встала со стула, приблизилась к нему и легко дотронулась до плеча.

— Я соскучилась по тебе, Айзек, — прошептала Ванесса. — Если у тебя найдется свободная минутка и ты проведешь ее со мной, этого будет более чем достаточно.

В ее голосе звучала нежность, а прикосновение живо напомнило ему о ночах, когда они не вылезали из постели. Хоть теперь подобная трата времени и представлялась безумным расточительством, желание близости вновь дало о себе знать.

— Я подумаю, — немного смягчившись, сказал Айзек. — У меня масса дел, но, быть может, я загляну к тебе ненадолго.

— Хорошо, — улыбнулась Ванесса. — Я буду ждать.

Когда она ушла, он вернулся к прерванному ее появлением занятию. Вскоре началось совещание, и Айзек, исполнявший роль председателя, дал слово сержанту Беннету, который сопровождал его в поездке на другие базы. Тот отчитался о степени готовности войск к наступлению и заявил, что в целом доволен организацией работы на периферии. Вслед за ним выступил специалист по огнестрельному оружию и взрывчатым веществам Брайан Фишер, отвечавший за вооружение армии Айзека и обучение людей правильному обращению с боеприпасами. Как и прочие члены рабочей группы, он не был мутантом и потому не участвовал в вылазках на заброшенные территории лично, но с помощью его советов и инструкций поисковым отрядам удалось найти немало полезного.

Выслушав доклад Тимоти Донована, посвященный штурмовикам, Айзек попросил бывшего полицейского Трэвиса О’Коннора поделиться с присутствующими полученной от городского шпиона информацией, которая хранилась в секрете вплоть до этого дня. Айзек полагал, что тот парень — не единственный агент, скрывавшийся среди солдат, но, к его досаде, остальные либо так и не выдали себя, либо были убиты командующими при попытке бегства. Случаев дезертирства было немного, и боявшиеся упустить врага офицеры явно перестарались, однако благодаря их бдительности ни одна из баз до сих пор не подверглась атаке, что весьма обнадеживало Айзека.

— А теперь перейдем к более свежим новостям, — продолжил он, когда О’Коннор закончил свой рассказ. — Городские власти наконец-то спохватились. Люди с третьей базы доложили мне, что Форт Райли набирает добровольцев из-за стены.

— Так давайте воспользуемся этим и устроим диверсию, — предложил О’Коннор. — Отправим туда кое-кого из наших, чтобы деморализовать противника и посеять панику во время сражения.

— Отличная идея! — похвалил его Айзек. — Вы сможете отобрать диверсантов и подготовить их?

— Разумеется, — ответил О’Коннор. — Когда-то я и сам работал под прикрытием…

— Не сомневаюсь в том, что вы справитесь. — Айзек подкрепил свои слова улыбкой, после чего сообщил: — К сожалению, мой запас ингредиентов подошел к концу. В медицинском блоке скоро израсходуют последнюю партию готового препарата, так что затягивать с нападением нельзя. Наша цель — захватить город с минимальными потерями среди мирного населения, сохранив стены и ресурсы, которые понадобятся мне для массового производства препарата. Разработанная благодаря всем вам стратегия «молниеносной войны» должна принести нам победу, но некоторые детали нуждаются в уточнении. Сегодня мы обсудим эти моменты и слегка подкорректируем план.

Советники дружно закивали. Они охотно передавали Айзеку свои знания и опыт, потому что обрели в его лице благодарного слушателя и старательного ученика, а власть над людьми приносила им моральное удовлетворение. Им определенно нравилось чувствовать себя важными шишками, и Айзек использовал это в своих целях. Нынешняя ситуация чем-то напоминала ему игру в карты. В отличие от его любимых шахмат, исход партии зависел не только от действий обоих противников, но и от того, что им выпало, а он не привык полагаться на удачу. Айзек заранее просчитал все, что мог, но его собственные и чужие оплошности то и дело вставляли ему палки в колеса, вынуждая подстраиваться под меняющиеся обстоятельства. Впрочем, ему все же повезло с козырями, и он довольствовался имеющимся, извлекая максимум выгоды из всего, что попадало в руки.

+++

Стояла глубокая ночь, и город мирно спал. Остин Освальд сидел в своем кабинете, нервно перебирая разбросанные по столу бумаги и затягиваясь очередной сигаретой. Жена уже легла, но его не волновало ничто, кроме одобренного Престоном плана защиты Форта Райли. План был до обидного предсказуем и рассчитан на количественное и качественное превосходство их армии, однако полковник не счел нужным прислушаться к Освальду, проигнорировав его конструктивную критику в угоду своему непомерно раздутому самомнению.

С тех пор как Престон ушел в отставку, повысив его до подполковника и передав ему роль верховного главнокомандующего, Остин ни разу не пошел против воли своего наставника. Он уважал старика и был благодарен ему за оказанную честь, терпеливо снося все придирки и соглашаясь с многочисленными рекомендациями, потому что безгранично доверял опыту этого человека. Таким образом, Престон продолжал управлять регулярной армией, хотя по закону не имел на это никакого права, и Освальд принимал его власть как должное, пока его буквально не ткнули носом в чужое дерьмо.

Операция в НИИ была разработана Престоном, но разгребать последствия провала пришлось именно ему. Полковник же отсиживался в тени, отдавая Освальду приказы и обвиняя его во всех своих просчетах. Последний привычно подчинялся, но возвращение Эрика Фаулера и отставка мэра Томпсона открыли ему глаза. Он начал думать своей головой и даже осмелился указать наставнику на недостатки годами не менявшейся оборонительной стратегии. Впрочем, избежавший публичного разоблачения Престон не извлек из случившегося никакого урока, и терпению Освальда пришел конец. Он больше не будет козлом отпущения и не позволит полковнику проиграть эту войну!

Освальд провел ночь в размышлениях, а на следующий день нанес визит Итану Льюису. Исполняющий обязанности мэра быстро сообразил, что разговор не предназначен для посторонних ушей, и нашел благовидный предлог, чтобы отослать своего секретаря из приемной, после чего поинтересовался целью незапланированной встречи.

— Я хотел бы поговорить о полковнике Престоне, — сказал Освальд. — Дело в том, что старик закостенел и утратил былую хватку. Он по-прежнему недооценивает нашего противника, и его упертость может привести к катастрофе. У меня есть идея, которая поможет нам избежать этого, но Престон не оценит ее, поэтому я пришел к вам.

Выслушав его, Итан Льюис одобрительно кивнул и улыбнулся своей фирменной улыбкой.

— Полковник Престон наверняка решил бы, что вы перестраховываетесь, но я считаю, что вы правы, — сообщил он. — Я донесу эту мысль до лояльных членов совета, и они согласятся с нами. Престон, Хикман и Кэмпбелл будут не в курсе, пока не дойдет до голосования, а тогда мы наберем большинство и без них.

— Вы очень вовремя сменили Томпсона, Льюис, — признался Освальд. — С вами приятно иметь дело.

— Могу сказать вам то же самое, — ответил Итан. — Буду честен: полковнику Престону давно пора на пенсию. Я рад, что вы готовы действовать по своему усмотрению, и надеюсь, что наше сотрудничество будет долгим и плодотворным.

+++

В город то и дело прибывали новые партии добровольцев, завербованных Эриком Фаулером и его соратниками, и население палаточного лагеря росло на глазах. Часть людей, которые трудились на обеспечивавших Форт Райли провизией крупных фермах, также предпочла укрыться за стенами, вступив в ряды рекрутов. Некоторые горожане опасались, что власти не смогут прокормить всю эту ораву, но Итан Льюис уверял их в том, что на фермах вполне достаточно рабочих, а городской совет заранее позаботился о запасах на случай проблем с поставками.

Вскоре после Дня Независимости было принято решение о завершении эвакуации, продлившейся около трех недель. Когда последние грузовики с добровольцами проезжали через западные ворота, Билл и Джейми дежурили на посту охраны. Люди по очереди проходили в контрольно-пропускной пункт, где каждый из них подвергался тщательному досмотру, в то время как их товарищи терпеливо ждали в сторонке. Джейми обрадовался, увидев в кузове одной из машин Эрика, о приключениях которого не слышал разве что глухой. Однако главным сюрпризом стало то, что рядом с ним сидели члены семейства Хартли — Люк и его сестры. Люк тоже узнал Джейми и, тепло поприветствовав их с отцом, поинтересовался:

— Кстати, как там тот парень, Алекс? Все еще живет с вами?

— Ну да, — ответил Билл.

— Только Алекс не парень, а девушка, — уточнил Джейми.

— Неужели? — удивился Люк. — Вот это девчонка!

— Если что, она уже занята, — предупредил его Джейми.

— Уж не тобой ли? — хмыкнул Люк.

Джейми кивнул, улыбаясь во весь рот. Он был бы не прочь поболтать с Люком и Эриком подольше, но роль дежурного не позволяла ему отвлекаться.

Вечером в баре «У Тайлера» собралось огромное количество народа. Помимо Эрика и получивших разрешение выходить за территорию лагеря Магды и Люка, туда явились байкеры и Маккой, который снимал комнату в гостинице Тайлера. За время своего пребывания в Форте Райли он успел подружиться с хозяином и завсегдатаями бара и проводил досуг в их обществе. Энтони и Джордан периодически составляли им компанию, и сегодня они пришли в бар с Максом и Мэгги. Девушки часто работали в одной смене и неплохо поладили. Поздоровавшись со всеми, четверка устроилась за тем же столиком, что и Билл с Маккоем, а чуть позже к ним присоединился и сам Тайлер.

— С завтрашнего дня пропускной режим станет еще строже, — сообщил он. — Из-за этого у меня упадет выручка, но тут ничего не попишешь. Осторожность превыше всего!

— В последнее время все только и говорят, что об этой долбанной войне, — проворчал Зверь, развалившийся на диване неподалеку. — Если мутанты захватят город, нашему бизнесу тоже несдобровать, так что мы поможем вам с охраной ворот.

— А как же ваши дела? — Тайлер недоумевающе поднял брови. — Неужто Бен Фаулер расщедрился настолько, что предоставил вам отпуск?

— Вроде того, — ответил Хантер. — Все наши объекты целы и невредимы, и клиенты малость подуспокоились. Эрику удалось убедить дядю в том, что осады не будет и до начала войны их заводу и плантации ничего не грозит, а в случае победы Айзека достанется всем без исключения. В итоге Бен снизил нашу нагрузку и приостановил дальние поставки. Если поднапрячься и сменять друг друга, у нас хватит парней, чтобы обеспечить подкрепление на всех воротах.

— Спасибо, друзья! — воскликнул растроганный Тайлер. — Наливаю всем по рюмке за счет заведения!

Посетители бара охотно выпили за то, что, несмотря на былые разногласия, абсолютно разные люди объединились перед лицом общей опасности. Поднимая свой бокал, Джордан улыбалась всем присутствующим. Теперь, когда она поселилась у Энтони, а Маккой перебрался в город, приподнятое настроение почти не покидало ее. К сожалению, ее счастье омрачало осознание того, что эта ситуация временная, а будущее Форта Райли и его жителей находится под угрозой, но Джордан отгоняла дурные мысли, чередуя усердную работу и отдых в кругу тех, кто, по сути, заменил ей семью.

— Никогда бы не подумала, что так полюблю это место! — Отхлебнув из своего стакана, Мэгги положила голову на плечо Макса, который нежно чмокнул ее в губы.

Присутствие Эрика Фаулера совершенно не смущало ее, чего нельзя было сказать о Мэдисон, хотя на первый взгляд казалось, что она также в полном порядке. Грациозно лавируя между столиками, она смеялась и флиртовала с гостями, демонстративно избегая своего бывшего возлюбленного, но от Джордан не укрылись боль и отчаяние в ее глазах. Задержавшись у столика подвыпивших байкеров, Мэдисон позволила Флэшу слегка приобнять ее и покосилась в сторону Эрика, словно желая проверить, не ревнует ли он. Эрик же был так увлечен разговором со своей подругой Магдой, что попросту не заметил ее стараний. В какой-то момент она не выдержала и украдкой выскользнула из зала.

— Я отойду, — прошептала Джордан, вставая, и Энтони понимающе кивнул, а Мэгги поднялась со стула и последовала за ней.

Они нашли Мэдисон в подсобке для персонала. Она сидела на полу, скинув туфли и прислонившись спиной к стене, и сжимала в руке початую бутылку бурбона. Ее глаза покраснели, а по щекам текли слезы. При виде подруг она лишь тяжело вздохнула и приложилась к бутылке, и Джордан с Мэгги опустились на корточки возле нее.

— Какого черта?! — шмыгнув носом, простонала Мэдисон. — Ну почему мне не все равно, кому строит глазки этот козлина? Тоже мне, герой-любовник! Да лучше бы он вообще не возвращался в город!

— Может, все-таки дашь Флэшу шанс? — предложила Мэгги. — Он такой же хороший парень, как и мой Макс. Если вы сойдетесь, скоро тебе будет не до Эрика.

— Даже и не знаю… — пожала плечами Мэдисон.

Джордан молча обняла подругу. Она переживала за Мэдисон, но не была уверена в том, что новые отношения способны вытеснить старые чувства. Кроме того, она устала от неопределенности своего собственного положения. Многие воспринимали их с Энтони как пару, однако они до сих пор не обсудили это между собой, и порой Джордан одолевало беспокойство. Она жалела, что из-за ее глупых страхов они не съехались раньше, и боялась, что Энтони по-прежнему видит в ней лишь друга с привилегиями. Несмотря на то, что его поступки свидетельствовали об обратном, ей нужно было услышать это от него, и Джордан решила непременно объясниться с ним, как только они останутся наедине.

Спустя примерно полчаса Мэдисон взяла себя в руки, натянула на лицо беззаботную улыбку и поспешила к заждавшимся клиентам, а Мэгги и Джордан отправились обратно за свой столик. Вечер пролетел быстро, и люди стали потихоньку расходиться. Около полуночи Энтони и Джордан попрощались со всеми и вышли из бара. На улице было тепло, а его дом располагался в нескольких кварталах отсюда, и они проделали этот путь пешком, держась за руки, хотя обычно просто шли рядом. Близость Энтони приглушила ее тревогу, но Джордан не желала оттягивать разговор. Легкое опьянение лишь придало ей смелости, избавив от излишней неловкости.

— Энтони, постой. — Дойдя до крыльца, она резко остановилась и выпалила: — Я давно хотела спросить тебя… У нас ведь все серьезно?

Он сразу же повернулся к ней, не отпуская ее руки, и Джордан напряглась в ожидании ответа.

— А ты еще сомневаешься? — негромко спросил Энтони.

— Ни капли, — покачала головой она. — Я хочу быть только с тобой и никогда больше не расставаться.

— Я тоже. — Энтони крепко обнял Джордан, и, когда его губы коснулись ее, от сердца отлегло. Впрочем, его дальнейшие слова напомнили ей о том, что расслабляться не стоит. — Но как строить планы, когда на нас вот-вот нападут?

— Никак, — с грустью признала она, — и все же мы будем вместе в любом случае. Если выживем, конечно.

— Это точно, — согласился он. — По крайней мере, больница — одно из самых надежных мест в городе, а Маккой сделает все, чтобы ты не пострадала.

— Я только сейчас поняла, каково тебе было, когда я моталась по заброшкам, — сказала Джордан. — Каждый раз, когда ты уходишь на дежурство, я считаю часы до конца твоей смены.

— Когда-то я расстраивался из-за того, что меня не допустили до службы и рейдов, а теперь моя давнишняя мечта защищать город внезапно сбылась. Иронично, не правда ли? — с горькой усмешкой заметил Энтони, примирительно добавляя: — Хотя на вышке шансов уцелеть побольше, чем на воротах. А если повезет, вам даже не придется меня лечить.

— Да уж, у нас с Маккоем наверняка будет куча работы и без тебя. — Озвучив свои опасения и получив ответ на самый важный вопрос, Джордан наконец испытала долгожданное облегчение. — Пойдем-ка в дом. Быть может, у нас осталось не так много свободных ночей, чтобы тратить их впустую.

+++

Дежурства, учения и дополнительные тренировки отнимали немало времени, дом, огород и младшие тоже требовали внимания, но благодаря сверхчеловеческой выносливости Джейми управлялся со всеми делами и у него еще оставались силы на прогулки с Алекс. В редкие минуты, когда он был свободен, а она занята, Джейми отправлялся в гараж, где вот уже много лет стоял старый мотоцикл его отца. Он давно мечтал заполучить этот байк, но мать была категорически против. Тем не менее в восемнадцатый день рождения Джейми Билл все-таки исполнил заветное желание сына. Мотоцикл нуждался в ремонте, а некоторые детали — в замене, и Джейми постепенно приводил его в порядок с помощью подаренных Алекс инструментов, чтобы однажды прокатить ее с ветерком.

Он как раз возился с байком, когда в гараж вошла Алекс. Не сказав ни слова, она положила руки на его плечи, медленно провела по спине и дотронулась до бедер. Вздрогнув от наслаждения, Джейми резко развернулся и потянулся к ней. С трудом удержавшись от ответных прикосновений, чтобы не испачкать Алекс своими грязными руками, он поцеловал ее, а она зарылась пальцами в его волосы и прижалась еще плотнее. В такие моменты ему безумно хотелось большего, но Джейми сомневался в том, что Алекс готова к сексу, и не позволял себе лишнего. Однако тело настойчиво требовало разрядки, и его возбуждение стало слишком заметным.

— Я тоже хочу этого, — вдруг призналась Алекс.

— Ну не здесь же… — растерянно ответил Джейми, слегка отстраняясь, чтобы заглянуть ей в глаза. Несмотря на некоторое смущение, в них отражалась уверенность, и он сказал: — Подожди еще немного, пока я не найду более подходящее место.

— Конечно, — кивнула Алекс. — Только не затягивай. Я не знаю, переживем ли мы войну, и не собираюсь умирать девственницей.

Встречаясь с городскими девчонками, Джейми, бывало, ночевал у них тайком от родителей, но надолго уединиться в приюте было практически невозможно. Он по-прежнему делил комнату с Шоном, а Алекс — с Лили. Кроме того, Стефани хоть и не возражала против их отношений, но ясно дала сыну понять, что не стоит выходить за рамки ее представлений о приличиях. Джейми пришла в голову мысль о ночной прогулке по парку, но он тут же отмел ее, сочтя подобную обстановку не совсем уместной для первого раза. Потом он припомнил, как Элис говорила, что парни постарше не прочь раскошелиться на почасовую аренду комнаты, и решил отложить покупку деталей для мотоцикла, потратив свои сбережения на нечто более важное.

Через пару дней после разговора в гараже Джейми позвал Алекс на самое настоящее свидание. Она предположила, что они пойдут в кафе, и принарядилась, радуясь тому, что Джордан оставила ей платье-тунику и подходящие к нему сандалии и научила укладывать волосы. Благодаря ее советам и комплиментам от Джейми Алекс обрела уверенность и даже начала казаться себе симпатичной. Ее давние комплексы исчезли, а мысли о предстоящей близости вызывали не страх, а предвкушение.

Вместо кафе Джейми привел ее в небольшую, но уютную комнату, где уже был накрыт стол на двоих. Помимо закусок, на столе стояла бутылка вина. Когда он наполнил ее бокал, Алекс осторожно пригубила напиток. Скитаясь по фермам, она принципиально отказывалась от любого алкоголя, так как боялась потерять контроль и выдать себя, но теперь ей было нечего скрывать, и она доверяла Джейми, как никому другому.

— Ну, как тебе? — с едва заметным волнением спросил он.

— Да вроде ничего. — Алекс улыбнулась и сделала еще один глоток. — Спасибо, Джейми.

Терпкий, сладковатый вкус вина, задернутые шторы и негромкая музыка — все это расслабляло, создавая особую атмосферу. Вскоре неловкость ушла, а разговоры сменились поцелуями. Устроившись на двуспальной кровати, они начали раздевать друг друга, а потом Джейми долго ласкал ее обнаженное тело, и Алекс отвечала ему без всякого стеснения. Забавный мальчишка, ставший ее единственным другом, незаметно превратился в мужчину и пробудил в ней неведомые прежде желания, и с ним она впервые почувствовала себя женщиной.

Девичьи страшилки о неудачном первом опыте оказались сильно преувеличенными. Джейми обращался с Алекс так бережно, словно боялся испортить все одним неверным движением, и очень старался доставить ей удовольствие. Она же не тревожилась ни о чем, и физические ощущения слились с переполнявшими ее эмоциями. Здесь и сейчас он всецело принадлежал ей, а она — ему, и возникшая между ними связь стала еще прочнее.

+++

— Уже уходишь? — разочарованно протянула Ванесса, глядя, как сидящий на краю кровати Айзек торопливо натягивает штаны.

— Мне пора, — коротко сказал он. — Дела не ждут.

— И когда же состоится нападение? — поинтересовалась она.

— Совсем скоро, — последовал ответ.

Ванесса отвернулась, чтобы Айзек не увидел выражение ее лица, хотя он и не смотрел на нее. Раньше он делился с ней всеми своими планами, обсуждая их в подробностях, а теперь ограничился лишь общими фразами. Она вполне могла обойтись и без деталей, но то, что Айзек предпочел скрыть от нее эту информацию, свидетельствовало об отсутствии доверия с его стороны. Когда он пришел к ней посреди ночи, Ванесса решила, что они близки к примирению, но, похоже, Айзек так не считал и для него это был просто секс. При мысли о том, что он использовал ее для удовлетворения своих естественных потребностей, как доступную шлюху, у нее возникло желание наброситься на него с кулаками или ударить по голове чем-нибудь тяжелым. Разумеется, ни то, ни другое не нанесло бы ему существенного вреда, и она подавила свой порыв, спрятав охвативший ее гнев под маской смирения.

— Я хотела бы поехать с тобой, — предприняла еще одну попытку убедить Айзека в своей преданности Ванесса.

— Это ни к чему. — Он отклонил ее предложение, даже не задумавшись, но потом все же удостоил ее взглядом и добавил: — Жди меня здесь.

Отказ Айзека оскорбил Ванессу, однако его последующие слова вселили в нее надежду, что после сражения с городом их отношения постепенно восстановятся. Согласно кивнув, она улыбнулась ему, как в прежние времена. В конце концов, если он вернется к ней с победой, она вновь займет свое место в высшей лиге, а ради этого не грех и потерпеть.

+++

После окончания вербовки Эрик вернулся к своей матери, а Магда остановилась в палаточном лагере для добровольцев из-за стены. Он предлагал ей пожить у него, но она предпочла не разделяться с теми, кто уехал с завода одновременно с ней. Эрик, Магда и Люк вместе прошли распределение, и всех троих приписали к одному и тому же оружейному складу, так что они ежедневно виделись на учениях. Единственным преимуществом, от которого Магда не смогла отказаться, было право свободно перемещаться по территории Форта Райли, и Эрик не преминул воспользоваться этим, чтобы показать ей город.

Ему удалось впечатлить Магду. Помимо магазинов, кафе и любимого всеми бара «У Тайлера», в Форте Райли имелись культурные учреждения и прочие общественные места, достойные визита, такие как библиотека, кинотеатр, бассейн и парк. Тем не менее она пока не чувствовала себя здесь как дома и не была уверена, что останется в городе, даже получив вид на жительство. Завод значил для нее слишком много. Она так привыкла следить за производством и заботиться о рабочих, что просто не могла представить себя занимающейся чем-то другим.

Гуляя по парку, Магда и Эрик забрели в один из самых отдаленных уголков, где было безлюдно, и опустились на скамейку, укрывшись от солнца в тени высоких деревьев.

— Я всегда прихожу сюда, когда мне хочется побыть в одиночестве, — заметил он.

— Ты говорил это всем своим девушкам? — беззлобно подколола его она.

— Вовсе нет, — ответил Эрик. — Только той, которая меня отшила.

За последние недели они сблизились еще сильнее, и чем лучше он себя проявлял, тем сложнее было не воспринимать его всерьез. Пообщавшись с Мэдисон после пресс-конференции, Магда окончательно убедилась в том, что Дэвид и Макс не зря недолюбливали Эрика. Однако к тому моменту их неприязнь к нему уже начала сходить на нет, а он, в свою очередь, доказал, что способен измениться. Их дружба подарила ей немало приятных минут, но недавно Магда вновь увидела в его глазах проблески интереса, и это насторожило ее. Хоть Эрик по-прежнему вел себя благоразумно, избегая нелепых подкатов и пошлых намеков, она все равно опасалась, что он примется за старое.

— Мне стыдно вспоминать тот вечер, — с неожиданной откровенностью продолжил Эрик, — но ты действительно нравишься мне как человек и как женщина. Если бы я мог начать с чистого листа, все было бы иначе.

Это признание удивило Магду своей простотой и прямолинейностью. Она вдруг осознала, что при других обстоятельствах, вероятно, дала бы ему шанс. Эрик был довольно привлекателен внешне, и разница в возрасте и происхождении смущала ее куда меньше, чем ее собственные чувства к Диего. Магда любила его с юных лет, а после его смерти не испытывала симпатии ни к одному мужчине, и то, что происходило сейчас между ней и Эриком, казалось ей предательством. И все же она так устала от одиночества, а он был рядом и смотрел на нее с такой нежностью, что на какую-то секунду она усомнилась в себе, и Эрик как будто уловил ее колебания.

— Я прошу тебя всего лишь об одном свидании, — тихо сказал он, с улыбкой добавляя: — А если что-то пойдет не так, ты в любой момент сможешь отшить меня снова, и я не перестану быть твоим другом.

Магда не сразу нашлась что ответить, так как боялась совершить ошибку. Но тут на выручку пришел здравый смысл, и подобрать правильные слова не составило особого труда.

— Мне нужно подумать, — мягко улыбнулась она. — Ничего не обещаю, но если ты готов подождать, то, возможно, я все-таки соглашусь.

— Правда? — просиял Эрик. — Тогда я буду ждать столько, сколько ты пожелаешь.

Его искренняя радость вызвала у нее умиление, и Магда не стала напоминать Эрику о том, что город стоит на грани войны и их предполагаемое свидание может не состояться по иным, не зависящим от них обоих причинам.