Тем же утром, но в совершенно иные покои, так же вошёл слуга. Тихо, пахнет сладким, чисто и уютно. Открыв окно, полюбовался слуга на пышнокронные и пока зеленые вишни и персики, дал тем на покои посмотреть в ответ, вдохнул ароматы сада, что окружали небольшое, но нарядно украшенное здание, и обернулся.
В ворохе одеял на ложе так же, весьма приятное зрелище: омежка, совсем юный, кажется, ещё, но уже в совершенных годах. Пригожий, как персик, нежный, как цветы. Спит, в клубочек свернувшись, только пятка розовая торчит из-под покрывала. Один маленький кулачок в пухлые губки уткнут, второй - под румяной щечкой. Волосы каштановые по валикам разметались. Спит, его высочество, ванджа Чимин, сном безмятежным, каким спят люди с чистой совестью.
Улыбнувшись этому зрелищу, коему свидетелем был с тех пор, как во дворец на службу поступил (с десяти лет, если точными быть), слуга именем Тэмин подошёл и мягко опустился на колени возле изголовья. Положив красивые руки на матрас, с улыбкой и негромко стал стал звать его высочество:
- Пора... Ваше высочество, знаю, последний сон досматриваете, но уж пора подыматься... Ван уж на ногах, солнце в небе, завтрак вскоре принесут, и учителя придут...
Мерное сопение омежки под одеялом резко оборвалось, и на слугу воззрился совершенно бодрый сердитый взгляд. Тэмин сочувственно покивал, потянулся плечи ванджа погладить, волосы пальцами причесать немножко. Чимин от этой ласки сердиться разохотился тут же, заулыбался, отчего глаза его в две щелки сжались.
- Не хочу, - сказал, бурча, усевшись на ложе. Глядя, как слуга готовит умываться да одеваться, ванджа болтал ногами. - Надоело учиться, все лето учился, почему нет закона, чтобы летом не учиться?!
- Могли бы вы летом не учиться, кабы учителям хорошо весной уроки отвечали, - заметил Тэмин на это, подошёл и сгреб ванджа в объятия, отнес к ванночке, распотрошил из одежд и впихнул в приятную теплую воду. - Вчера купаться отказались, сегодня не дам вам грязным ходить!
- Изверг и деспот, - лениво протянул Чимин, устраиваясь в ванне и подавая руки, ноги, лицо, спину и торс, чтобы Тэмин его отскребал. - А учиться все одно не хочу! Не сегодня!
- И что вы предлагаете? Учителя обо всем Вану доносят, что если он узнает, что вы ленитесь, что сделает? - улыбнулся Тэмин, сопя, так как оттирать ванджа было не так-то просто, теплые влажные руки выскальзывал из его пальцев, а чтобы помыть пониже, приходилось самому в ванну лезть, по плечо руку в воду опуская. О том, чтобы ванджа при мытьё поднялся и дал себя мыть стоя, не могло быть и речи, тем более, поутру.
- Ну, как вот он может меня наказать? - с вызовом, вуалирующим сомнения, сказал Чимин, дуя губки. - Без сладкого оставить? Переживу, я все равно поправился, немного похудеть не повредит. Не даст смотреть, как брат Хосок тренируется в мечном деле и лучном? Так я сам с братцем поссорился, не дорога мне на ристалища! Папенька тоже никак не накажет, ему с Хосоком забот полно, балбес растет, - старательно повторил папенькины слова про брата Чимин. - Так что ничем отец мне не навредит, а только опять лекции читать начнет!
- Хорошо, и что же делать вы вздумали? - хихикнув, поинтересовался Тэмин, выпрямляясь и утирая лоб. Взял мыльный корень и ринулся в атаку на сальные спутанные волосы ванджа. - Дома сидеть не получится, по дворцовому комплексу вас быстро отыщут. А в чайный дом к господину кисен вам ходить нельзя теперь, коли в совершенных годах вы. Ван на эту тему строго высказался.
- Он запретил мне ходить в чайный дом Хичоля, но не запретил общаться с Сокджином, - возразил Чимин. - Отец прямо сказал, что против кисен ничего не имеет. Что Сокджин рассудительный и умный омега, и его влияние мне не во вред.
- Да, это так, - кивнул Тэмин, вытаращив глаза, так как волосы не желали отмываться, и он взопрел, их мыля. - Где же ваше высочество ночью волосами колупались, в свинарнике подметали ими, что ли?! ...но где вы намереваетесь надыбать господина Сокджина, как не в чайном доме?
- Погода сегодня хороша, он наверняка гулять пойдет, в парк, вот там я его и найду, - торжествующе ответил принц.
- Дак с чего вы взяли, что он пойдет в парк, а не на базар, и в какой парк, в столице их три?! - аж замер Тэмин.
Чимин терпеливо покачал головой и изрёк:
- Сокджин знает, что мне запретили ходить в чайный дом. В последнюю встречу, когда я сообщил ему, что не смогу видеться с ним так часто, как хочу, он сказал, что, в таком разе, будет гулять только в том парке, что возле дворцовых стен, который самый большой, и где тренируются альфы - там есть ристалище для их игрищ.
Помолчав, Тэмин осторожно спросил:
- А почему он пойдет в парк сегодня? Откуда ему знать, что вы приедете?
Чимин пожал плечами.
- Я чувствую. Перед вечерними гостями он любит погулять, чтобы привести в порядок нервы, особенно если накануне ему их потрепали - а вчера братец ходил в чайный дом. Из этого следует, что Сокджин совершенно точно пойдет в парк сегодня перед вечерним приемом гостей.
Молча вернувшись к отмыванию волос господина, Тэмин поглядывал на эту распаренную свинюшку со смесью уважения и страха.
- К тому же, на базар он ходит только по пятницам. А сегодня вторник, - добавил Чимин и шлёпнул ладонями по воде. - Так что, Тэмини, мы с тобой идём гулять в парк, где наверняка встретим Сокджина, а если нет - то я найду чем себя занять. И тебя заодно.
И кто такой Тэмин, чтобы спорить с этим?! Покорно приняв свою судьбу, слуга вздохнул и продолжил отскребать своего принца от двухдневной грязи.
Вообще, отдельный разговор: как эти двое подружились, кисен и ванджа. Как, казалось бы, могли сойтись вселенные двух настолько разных омег, спросите вы? А случайно, ответит вам Тэмин. На празднике во дворце, куда лучших кисен приглашали петь да танцевать - в тот вечер состоялся дебют Сокджина при дворе, произведение большое впечатление на двор. Тогда же наследный принц его приметил, и Чимин, ещё будучи ребенком, к старшему Омеге подошёл выразить восхищение, а Сокджин с ним нежно заговорил - и так сдружились они. Вообще, Ван всегда был весьма прогрессивным человеком на этот счёт - дружбе кисен и ванджа не препятствовал, зная господина Хичоля, его мнению о Сокджине доверяя. Может, и были у Сокджина неприглядные стороны, думал часто Тэмин, но Чимин от него только добро видел и дружбу - за то Тэмин, как свидетель ревностный, поручиться мог.
Случилось это в тот же год, когда его самого, младшего сына в семье белой кости, которого рано было омежить, но кормить особенно не хотелось, отдали фрейлином в ванский дворец. Сначала Тэмина месяцок повоспитывали, всем мудростям заботы о господах обучили, а затем и отдали вандже Чимину - на, мол, ходи за ним, следи, чтобы в пруд не сверзился! Тэмин Чимину понравился - они сразу подружились, но слуга никогда своего места не забывал, с принцем себя равным не ощущал, а только боялся, что, как вырастет, заберут и омежат. И каждым днём во дворце наслаждался.
А что бы не наслаждаться?! Чимин - ванджа, красивый мальчик, никакие прихоти его отказа никогда не видели (Ван уже и сожалел об этом, да поздно было), стало быть, и служить при нем было сахарно.
Правда, из-за непоседливости ванджа Тэмину влетало. Но он это сносил стойко. Полюбил ванджа, как братика младшего, которого ему не родили, и заботился от сердца, и никуда от ванджа и не мечтал уходить, а только с ним, в его новый дом, когда омежат, переехать, была фантазия Тэмина, и там за принцем приглядывать. А то вдруг в пруд сверзится?!
Вот как раз из-за вечного беспокойства за принца Тэмину и влетало, как соучастнику задумок, но не мог же он принцу в шалостях отказать?! Омежится, и все, детство кончится, надо гулять, пока ребенок ты! А сам Тэмин - рядом, бдит, чтобы не обидели... Вот потому, после наскоро схомяченного завтрака, и слинял ванджа Чимин из дворца, увлекая за собой няньку верного, коему лишь на год больше, чем самому задумщику, было.
Ныло пониже спины у Тэмина всякий раз, когда они авантюрили, конечно, кару предчувствовало, но деваться некуда.
Выбравшись из дворца окольными тропками, два омеги сразу устремились к парку. К несчастью, те ворота, что поближе располагались, охранялись лучше всего - как раз из-за ванджа Чимина, что последнего страшно бесило. В самом деле, он мог сразу в парк войти, без лишних мыканий по столице, наводненной опасностями, так нет! Нахлобучив шляпу, двинулся принц, одетый в скромное тёмно-синий одеяние, руки за спину убрав, по дороге, ведущей через площадь и рынок, увлекая слугу за собой. С каждым шагом все веселее ванджа: солнце яркое, погода шепчет, учиться не надо, и ехать в чертовом паланкине, откуда лица высунуть нельзя - тоже. Трясет в этой коробке, пахнет там не очень хорошо, людей смотреть нельзя - неприлично, ну и что за ерунда?! Никакого удовольствия от прогулки!
Конечно, если Ван узнает, что сын-омега у него пешочком гуляет по столице с одним Тэмином в охране, тут же с приступом сляжет сердечным. Разумеется, после того, как Тэмину всыпет, в этом слуга не сомневался. Вообще, обидно: он, Тэмин, не робкого десятка, нешто ванджа даст в обиду?! Пусть без меча, но кинжал спрятан за поясом, биться будет насмерть!
В этих мыслях дошли ванджа и его слуга до парка, и тут уж у обоих настроение окончательно в лучшую сторону обратилось: зелень искрится на солнце, людно, продают вкусности, небо чистое, от воды ещё холодом веять и не думало, красота! Купив по сахарному яблочку на палочке, пошли омежки по тропинке, Чимин с важным видом с людьми раскланивался, видно было, как старается взрослым да степенным казаться. Потом, пальцы облизав, убрал снова руки за спину.
- Пойдем. Я, кажется, Кенсу видел, - важно произнес он Тэмину.
Слава богам - на лице слуги обозначилось. Кенсу, слуга Сокджина, друг Тэмина, сочувствовавший его горестям, соратник по сплетням. Обрадовавшись, Тэмин поумерил свое волнение от предстоящей порки. Вскоре оказалось, что ванджа не обознался - возле паркового пруда, искрящегося на солнце, обнаружился и сам омега, и его верный Кенсу. Как раз сходил Сокджин с красных мостков, через пруд перекинутых, где прудовыми цветами да рыбами любовался - бросился к нему в объятия Чимин, смеясь. Расхохотавшись тоже, обнял друга Сокджин, прижал к себе нежно, отстранил.
- Сияете! Видать, проказу какую удумали?! - лукаво спросил он.
- Возможно, - промурлыкал Чимин, руки его гладя. - От уроков ушел я, тебя встретить хотел. Ругаешь? - и голову на бок, хитренько смотрит.
- Ругаю, - кивнул Сокджин. - Но все лето мало вам давали покоя с учебой, так что не грех и прогуляться. Но заругают и дома, крепитесь.
- Один раз живём, - отмахнулся ванджа. Тэмин пронзил его сердитым взглядом, Кенсу прыгнул в кулак. - Вернусь и скажу отцу, чтобы учителя позвали, не беспокойся. А сейчас не хочу о том, хочу гулять и болтать с тобой о разном! Скажи, удивлен, как я чувствовал, что ты будешь в парке? - они шли теперь по мосткам вдвоем, и Чимин держал Сокджина под руку.
- Удивлен, да не сильно, умён ваше высочество, - негромко ответил кисен, улыбаясь. - Но хоть приятно мне, что видеть меня изволили, а всё-таки не один я и не столько я ваше желание сбежать привлек. Не так ли?
Кенсу и Тэмин с улыбками переглянулись, заметив, как покраснел Чимин. Зафыркав, потопал ногами омежка.
- И вот ещё! И вовсе не хочу я... Вздор это... Кто сказал тебе? ...а тут он, как тебе кажется?
- Наверняка знаю, что тут, - с улыбкой лукавой ответил кисен. - У входа в парк встретились, пришел с друзьями. Судя по одежде, на ристалище...
Помолчал, за ванджа наблюдая, направления не меняя - ждал. Чимин покосился сердито на кисен, затем обернулся на Тэмина, на воду взгляд бросил, на небо сощурился.
- Ну, этот путь по мосткам туда и ведёт, кажется, мимо пройдем, надо поздороваться, как вежливые люди, - важно пропищал он.
Кенсу и Тэмин заулыбались шире, Чимин на них зашикал, весь красный, как мак. Сокджин тактично улыбку сдержал, соглашаясь, что да, о вежливости забывать никак им нельзя.
- Как вам кажется, найдет ли минутку молодой господин подойти к нам поздороваться, или издали поклонимся? - спросил он. - Хотя если со мной вы, может и подойти, я старший, и кисен...
- Да, это удачно, что мы встретились с вами так неожиданно, - выпалил Чимин. Спохватился, видя, как лукаво сощурился Сокджин, обхватил его талию, прижался к груди щекой. - Нет, нет, друг мой, не потому я рад встрече... А вам просто рад, знаете, как люблю вас!
- Знаю, ваше высочество, и сам люблю вас, - засмеялся тот, обнимая омежку. - Ну же, пойдёмте, а то задержимся, а молодой господин Мин, чего доброго, не дождется нас поздороваться и уйдет?
- ЭТОГО НЕЛЬЗЯ ДОПУСТИТЬ! - прорычал Чимин и потащил друга за собой тараном дальше.
Умирая со смеху, слуги со всех ног устремились за ними.