Они стояли на холодном вечернем воздухе, глядя друг другу в лицо на тротуаре перед Зелёным Драконов. Фродо сунул руки в карманы своего пальто и с надеждой улыбнулся Сэму.

— Ты хотел бы зайти ко мне на чашечку кофе или вроде того? Я живу неподалёку, – он указал головой в примерном направлении своей квартиры. – И это кофе может быть просто кофе, или оно может быть сексом, или чем-то средним, чего ты хочешь, честно.

Как ты мог подумать, что ты отморозок? – подумал Сэм про себя. Он вздохнул.

— На самом деле, утром у меня работа, и, Боже, от этого я звучу так, будто мне двенадцать, но мой отец ожидает, что я вернусь сегодня вечером, так что. Прости.

— Не извиняйся, – Фродо улыбнулся, – можно я задам тебе два вопроса?

— Был ли этот первым? – автоматически сказал Сэм.

Фродо вскинул бровь.

— Можно я задам тебе три вопроса?

— Валяй, – сказал Сэм, слегка смущённо опуская взгляд на свою обувь.

— Могу ли я увидеть тебя вновь?

— Да! – Сэм мигом поднял голову вверх, и его щёки покраснели. – То есть, если ты захочешь, ты угостил меня ужином, а я только и делал, что болтал.

— Мне очень хотелось бы, – сказал Фродо, – и ты можешь угостить меня ужином в следующий раз, или кофе, или купить мне билет в кино, я не возражаю. Я, на самом деле, не привередлив. Во всех смыслах этого слова.

Сэм издал тихий смешок.

— И второй вопрос? – спросил он.

— Третий вопрос, могу ли я проводить тебя домой? – с улыбкой сказал Фродо. – Или на автобусную остановку, или к твоей улице, если это больше тебе подходит?

— К улице?

— Звучит неплохо, – Фродо показал Сэму указывать путь, – ты живёшь неподалёку?

— Да, примерно двадцать минут пешком в эту сторону, – сказал он, указывая в противоположном от квартиры Фродо направлении, – это не слишком далеко от тебя, верно?

— Вовсе нет, – сказал Фродо, который, во-первых, любил ходить, но также проводил бы Сэма до дома, даже если бы тот сказал, что живёт на луне.

— Куда ты планировал съезжать? – буднично спросил он, подстраиваясь под шаг Сэма. – Если ты, конечно, зашёл настолько далеко во всём этом.

— Я планировал остаться неподалёку, – сказал Сэм, – я, на самом деле, как раз собирался сделать предложение в двухквартирный дом через пару улиц от места, где мы живём сейчас, прежде чем с отцом произошёл его инцидент.

— Предложение? – сказал Фродо, застигнутый врасплох из-за того, что ожидал услышать «подать заявку на аренду».

— Ага, правда оно не была особо конкурентоспособным, так что не знаю, получил бы я её, – сказал Сэм, пожав плечами, – не хотел одалживать слишком уж много, ты знаешь.

— Ох, да, – соврал Фродо, мысленно возвращаясь из параллельной вселенной, в которой ему могли бы одобрить ипотеку.

Они продолжили идти вперёд: свет и фоновый шум, лившиеся из ряда пабов и ресторанов этой части города, быстро угасли, когда они перешли на более тихие жилые улицы. Всё это время Фродо пытался не подсчитывать в уме доходы и вклады в жильё, одновременно с этим размышляя о теме для беседы, из-за которой он бы не выглядел как альфонс.

— Наверное, он был бы слишком большим для меня одного, – сказал Сэм в основном для себя и, очевидно, очень старался вспомнить все недостатки дома, который он не смог купить, – но мне правда хотелось место с садом, и там даже был надел дальше по улице. Хотя это звучит глупо, – добавил он, самоуничижительно пожав плечами, – учитывая, что я занимаюсь этим целыми днями на работе.

Фродо покачал головой.

— Это не глупо, это тебе нравится, верно? И есть разница в том, чтобы делать что-то по работе и делать что-то для себя.

— Ага, – легко сказал Сэм, – или для кого-то другого.

Фродо посмотрел на Сэма, идущего рядом с ним, опустившего взгляд на свои ботинки и, по-видимому, потерявшегося в мыслях. Его дыхание оборачивалось туманом в морозном воздухе и мгновение мерцало золотом, поблёскивая в свете окна из чьей-то гостиной: внутри на телевизоре были видны заключительные титры новостей. Тёплый жёлтый свет, рассеивающийся через ажурные занавески, падал на лицо Сэма, пока он шёл вперёд, словно сияя на концах его волос.

И, когда он шагнул обратно в серо-голубую ночь, Фродо выдохнул настолько тихо, насколько мог. Наконец они достигли угла улицы с детской площадкой на дальней стороне, и Сэм, вздрогнув, поднял взгляд, видимо, выдернутый из своих блуждающих мыслей.

— Это моя улица, – он обернулся лицом к Фродо и покачнулся взад-вперёд на пятках, не особо уверенный в том, что сказать, – спасибо за ужин, – наконец произнёс он с застенчивой улыбкой, – и за то, что проводил меня.

Фродо улыбнулся ему в ответ и достал блокнот и ручку из внутреннего кармана своего пальто.

— Возможно, твой отец начнёт задаваться вопросом по поводу этого парня, который продолжает звонить и спрашивать Сэма, так что как насчёт того, чтобы я дал тебе свой номер?

Он аккуратно вырвал лист из задней части блокнота и написал что-то на нём.

— Это было бы неплохо, ага, – Сэм с улыбкой опустил взгляд.

— И ты можешь позвонить мне, чтобы назначить следующий раз? – Фродо вручил ему листок. – Это мой мобильный, но, если это ударит по твоему телефонному счёту, второй номер от квартиры.

— Боже, у тебя красивый почерк, – сказал Сэм, поднимая бровь.

— Спасибо. Но, если ты позвонишь на домашний, ты должен пообещать, что не будешь верить ничему, что могут сказать тебе мои соседи.

Сэм тихо рассмеялся.

— Будет сделано.

Фродо вернул блокнот в карман своего пальто.

— Тогда спокойной ночи?

— Без поцелуя на ночь?

— Ох, – он поднял взгляд, застигнутый врасплох, – я не был уверен, если…

— Да, это уместно, – Сэм закатил глаза, – я даю тебе своё полное и осознанное согласие на получение поцелуя на ночь… хотя без языка, – добавил он с усмешкой.

Фродо улыбнулся в ответ и закусил губу. Он быстро осмотрелся вокруг, но улица была совершенно пуста. Парень сделал шаг вперёд и слегка склонил свою голову, чтобы поцеловать Сэма в губы, позволяя своей руке очень мягко лечь поверх руки Сэма, чувствуя её тепло даже сквозь ткань его пальто. Сэм был тем, кто закрыл последний миллиметр пространства, разделяющего их, и прильнул своими губами к губам Фродо. Прошло мгновение, очень тёплое и очень интимное, и Фродо как раз собирался отстраниться, когда Сэм, несмотря на своё прошлое предупреждение, скользнул языком к закрытому рту Фродо. Как только Фродо ощутил это горячее, влажное давление, совершенно застигшее его врасплох, парень почувствовал, как у него подгибаются колени, и его хватка на руке Сэма невольно стала крепче. В этот момент Сэм отстранился от поцелуя, глядя на неверящее выражение лица Фродо с широкой и теперь растущей ухмылкой.

— Я отлично провёл время, я позвоню тебе, – сказал он, кивнув, и развернулся, уверенно направившись дальше по своей улице.

Фродо стоял там на углу улицы и безмолвно пробежал рукой по своему рту, чувствуя, как его губы слегка дрожат. Определённо без языка, Сэмуайз Гэмджи. Он подождал, пока не увидел, как Сэм остановился у того, что, предположительно, было его домом, прежде чем развернуться и направиться обратно к квартире, тайком слегка улыбаясь самому себе.

—

— Ты рано, – Мэрри оторвал взгляд от горы бумаг и очень толстого справочника на кухонном столе.

— Правда? – сказал Фродо, выйдя из коридора.

— Так как прошло?

— Хорошо? Не знаю, – он пожал плечами, – думаю, хорошо.

— У него здоровый?

— Не знаю.

Мэрри нахмурился.

— В смысле не знаешь?

— В таком, – сказал Фродо, – что я не знаю, насколько у него большой член, у него утром работа.

— Кто бы мог подумать, – подхватил Пиппин, который сидел на диване и смотрел тизер следующего эпизода «Улицы Коронации».

Мэрри вскинул бровь.

— Вы были в единственном ресторане в городе, где нет туалетов?

— Я просто подумал, что настрой было не для того, чтобы просить его перепихнуться в толчке, – сказал Фродо, занимая место за обеденным столом.

— Серьёзно? – Мэрри неверяще посмотрел на него. – Сначала ты вылезаешь из постели до полудня, а теперь ты не трахаешься в туалете? Полагаю, ты также вскоре закончишь свою диссертацию?

Фродо закатил глаза.

— Ты сегодня такой пошлый, потому что ты не хочешь заниматься, – он поднял один из листов с записями, – Иисусе, что это вообще, иероглифы?

— Эрмит-Гауссовы и положи на место, – сказал Мэрри, – я не буду выписывать это снова.

— Мы просто поговорили, ладно, – сказал Фродо, быстро опуская лист обратно, – и он казался очень милым. Не знаю, довольно искренним?

— Так он гей?

— По крайней мере, любит мужчин, – сказал Фродо с улыбкой, – на самом деле, он спросил меня, в шкафу ли я.

Мэрри фыркнул через нос.

— Ты сказал ему, что отсосал большую часть членов в области?

— А ты когда-нибудь задумывался, – сказал Фродо, ставя локти на стол и не предпринимая никаких попыток в том, что возразить против обвинения, – что ты можешь быть в шкафу и всё ещё заниматься этим?

— Продолжай, – сухо сказал Мэрри, наполняясь вперёд и пролистывая свой учебник до оглавления.

— Сэм вот да. Он сказал, что не хочет тратить своё время, занимаясь сексом с кем-то, кто ненавидит себя… – Фродо затих, задумчиво уставившись в дальнюю стену.

— Ну, Фродо друг мой, думаю, это просто звучит так, как когда кто-то уважает себя. Я понимаю, что это чуждое понятие для таких, как мы, – Мэрри взглянул на сидящего рядом Фродо, на чьём лице расплылась рассеянная улыбка, который не обращал на него никакого внимания и с нежностью вздыхал. – Не, он звучит неплохо. Похоже, он думает своим мозгом, а не членом. Может, ты даже сможешь научиться у него паре вещей.

—

В этот самый момент Сэмуайз Гэмджи очень сильно старался думать своим мозгом и не получал абсолютно никакой помощи в этом усилии от своего члена.

— Я дома! – крикнул он, когда вошёл домой.

Его отец и Маригольд сидели на диване и оторвали свои взгляды от телевизора, когда он вошёл.

— Ты рано, – сказал Хэмфаст.

— Правда?

— Думал, ты завалишься навеселе после полуночи и разбудишь нас всех, – ответил он, разворачиваясь обратно к телевизору, пожав плечами.

— У меня же работа завтра, – Сэм стянул своё пальто и повесил его в коридоре.

— «Корри» ещё не закончилась, – сказала Маригольд, – не хочешь посмотреть, поверит ли Шелли, что Питер не изменял ей?

— Не, думаю, я просто пойду спать, – сказал Сэм, уже проходя через гостиную к своей спальне.

Маригольд нахмурилась, глядя на него.

— Ты в порядке?

— Ага! Просто устал, вот и всё, – крикнул он, закрывая дверь спальни за собой.

Он прислонил свою голову к двери и испустил шаткой вздох.

— Ох, Сэмуайз Гэмджи, ты абсолютный идиот, – пробормотал он себе под нос, – во что ты ввязался в этот раз?

Не получив никакого полезного ответа от двери, парень со вздохом выпрямился и пересёк комнату к кровати. Он вытащил гвоздику Фродо из кармана своей рубашки и аккуратно поставил её в стакан воды на прикроватном столике. Затем он опустился на колени возле кровати и потянулся под неё, доставая пластиковый контейнер для хранения. Стряхнув немного пыли с крышки, он открыл его и вытащил стопку разных комиксов и журналов, пока не нашёл копию «Бино», сложенную пополам, которая отмечала, где начинается то, что действительно было интересно Сэму.

Он вытащил около полдюжины порножурналов из их тайника и начал яростно пролистывать страницы. Пока джентльмены, представленные внутри, все как правило были вариациями загорелых, мускулистых и с шишками, как у быков, они все были представлены в действительно впечатляющем разнообразии поз: от застенчиво приподнимающих обтягивающие футболки, чтобы показать заманчивый кусочек кубиков, до согнутых пополам с шестидюймовым членом в заднице. Что Сэм сейчас отчаянно искал, так это какую-то практическую информацию о том, как кому-то перейти от одного из этих состояний к другому. Он был вполне готов поверить, что упустил что-то, поскольку ранее прочтение таких журналов в основном включало смотрение на картинки и дрочку. Проблема в том, что это также было тем, что составляло большую часть его сексуального опыта.

Остальная часть истории Сэма в «братанских активностях» (красноречиво расписанных в двух страницах, раскрытых перед ним) была ограничена его старшей школой для мальчиков. Он отчётливо помнил инцидент, с которого всё началось, в возрасте пятнадцати лет, когда он сидел в туалете в школе и случайно подслушал упоминание своего имени в беседе, проходящей перед писсуарами.

— Слушай, если тебе любопытно, может, тебе стоит спросить Сэма Гэмджи. Он будет славным парнем и никому не разболтает об этом. Что, я? Нет, ни за что, – сказал голос, в котором Сэм узнал парня, который поцеловал его за гаражом для велосипедов и простонал ему в рот. – Я слышал об этом от приятеля.

И таким образом началась самая занятая часть «сексуальной» жизни Сэма до настоящего момента. Которая в совокупности не составляла ничего большего, чем поцелуи и возня, зачастую в туалетах, иногда за гаражом для велосипедов и однажды в шкафчике кабинета ИЗО. Практически никогда это не было с одним парнем дважды. Сэм, знающий свою выгоду, был очень осторожен в том, чтобы быть «славным парнем» и не выдавать, что для него это на самом деле не считалось экспериментом, потому что он знал, что это ему очень нравится. Некоторое время был один парень, с которым он, можно сказать, состоял в чём-то вроде отношений, или, если точнее, договорённости, и они воспользовались тем, что находились в одной команде по плаванию, чтобы дрочить друг другу в душе каждые вторник и четверг в полдень. И затем его мама заболела через несколько месяцев после того, как ему исполнилось семнадцать, и тогда происходило то одно, то другое, так что он вроде как перестал ходить в школу, поэтому сопровождающееся баловство тоже прекратилось.

Он также прежде встречался и занимался сексом с девушкой. Роззи, живущая дальше по улице, которая фактически была его лучшей подругой с младшей школы, когда они переехали сюда и он сел рядом с ней в классе и спросил, как она сделала брелок из бисера на свой пенал. Когда она позвала его на свидание, в момент, когда им обоим было по двадцать, это казалось естественным развитием событий. Первый признак того, что, возможно, это не сработает, проявился, когда она начала поглаживать его колено в кинотеатре, и сильнее всего он ощутил лёгкое раздражение из-за того, что он не увидит, чем закончится фильм. Весьма позорно, но она была той, кто порвал с ним, когда чуть меньше, чем через год, факт того, что это определённо не работает, стал слишком очевиден, чтобы и дальше игнорировать его. И теперь они не особо разговаривали и неловко кивали друг другу, если сталкивались в магазине.

Тут мысли Сэма с ужасом перешли к тому, что Фродо скажет, когда осознает, что Сэм никогда раньше не встречался с другими парнями и не имел ни малейшего представления, что делать в постели. И это после того, как он проговорил эти высокие и могучие речи о «шкафах» и «самоненависти». Зачем он вообще сделал это, ему пиво в голову ударило? Возможно. Его определённо охватило лёгкое и головокружительное чувство, довольно похожее на опьянение, на большую часть вечера. Это явно было то, что побудило Сэма вот так поцеловать его: казалось, словно в тот момент, когда их губы соприкоснулись, он обернулся в пузыри и пену. Но теперь с Сэмом осталось лишь похмелье. Фродо очень быстро возненавидит его, решив, что он самодовольный лицемер, или посмеётся над ним, просто подумав, что он идиот, и Сэм не был уверен, что из этого хуже.

Вздохнув, он опустил взгляд на воистину акробатическое выступление в журнале на своих коленях.

— Как это вообще сделать? – пробормотал он на выдохе, чувствуя, как слегка заводится.

Для тебя никак, – сказал мерзкий тихий голос в его голове, – таким занимаются красивые люди. Тупой толстый Сэм Гэмджи просто смотрит и дрочит. Сколько, по-твоему, пройдёт времени, прежде чем Фродо осознает свою ошибку?

Он закусил губу и бросил журнал на землю рядом с собой, внезапно чувствуя, что сейчас заплачет. Хотя этот голос никак нельзя было назвать чем-то новым для него, сегодня он заставил его живот скрутиться совершенно новым способом. Фродо в самом деле очень ему понравился. Он был тёплым, и интересным, и с ним так легко беседовать, не говоря уже о том, что он был, наверное, самым красивым человеком, которого Сэм встречал, и уж точно из тех, кто угощал его ужином. И, Боже, целовать его было приятно. Сердце Сэма забилось чуть быстрее от одного воспоминания об этом. Он хотел увидеться с ним снова, и снова поцеловать его, и даже большее. Мысль о том, что всё это просто испарится, была тем, что заставило Сэма чувствовать себя так, будто его живот скрутило пополам.

— Папа попросил спросить, не хочешь ли ты чашку чая, потому что он ставит чайник, – послышался голос Маригольд, пробивающийся через его мысли, – ох, и «Инспектор Морс» уже начался.

Парень развернулся, чтобы увидеть, что его сестра стоит в дверях.

— Иисусе! Когда-нибудь слышала о стуке?

Сэм попытался запихнуть журналы себе за спину, одновременно с этим не привлекая к ним внимания.

— Нет, я не хочу чай, я сказал, что ложусь спать.

— Ох, ага, – девушка скрестила руки, выглядя так, будто она вполне готова к тому, чтобы стоять в его дверях всю ночь, – а выглядит так, будто ты читаешь «Бино».

Сэм зыркнул на неё.

— Просто выметайся, ладно?!

— Иисусе, – она всплеснула руками, разворачиваясь, чтобы уйти, – что ты за заноза в заднице?

Щёки Сэма вспыхнули, когда его мысли тут же вернулись к Фродо.

— И закрой дверь!

— Маригольд! – парень слышал, как огрызнулся его отец из другой комнаты. – Следи за языком!

Дверь в спальню со стуком захлопнулась за ней, и Сэм уронил голову в ладони. Во что он себя втянул?