***
Черновод сидел за столом и мастерил из найденной им на берегу озера коряги подставку для каллиграфических кистей. Весь стол был усеян мелкой стружкой, которую демон сдувал с заготовки, а воздух едва заметно мерцал от парящих в нем пылинок. Вокруг поделки летали два зеленых огонька, но для кропотливой работы их света было недостаточно, поэтому Хэ Сюаню пришлось зажечь еще несколько свечей.
Огонькам не очень нравилась подобная конкуренция. Проплывая мимо язычков пламени, они возмущенно пищали и начинали неистово кружить вокруг свечей в попытке затушить огонь. Но стоило Черноводу бросить на них недовольный взгляд, и не упокоенные души обиженно замолкали и снова возвращались к поделке, при этом стараясь сиять как можно ярче, чтобы доказать свое превосходство над какими-то там свечами.
Но внезапно в мастерской стало еще светлее, отчего все усилия призрачных огоньков пропали даром. Рука демона застыла над корягой. Он отвлекся от поделки и, резко повернув голову в сторону двери, увидел, как к нему летит серебристая бабочка, оставляя за собой искрящийся во мраке след.
Малютке понадобилось совсем немного времени, чтобы преодолеть расстояние от двери до Хэ Сюаня. Приблизившись к демону, бабочка покружила перед его глазами и села ему на кончик носа. Лицо демона при этом приняло крайне занимательное выражение, в котором раздражение мешалось с растерянностью. Он скосил глаза к кончику своего носа и гневно уставился на насекомое.
Наглость Собирателя цветов под кровавым дождем немало разозлила Хэ Сюаня, но в то же время он не осмеливался прихлопнуть его назойливого посланца.
- Чем обязан? - невозмутимо спросил демон, взмахом руки сгоняя бабочку со своего носа.
Призрачные огоньки, также возмущенные бесцеремонностью гостьи, угрожающе замельтешили перед ней, не позволяя приблизиться к Черноводу.
- Мне нужна твоя помощь, - раздался спокойный голос Хуа Чэна.
Казалось, Непревзойденный Князь Демонов хотел просить о какой-нибудь ерунде, вроде проклясть какого-нибудь зарвавшегося наглеца или раздобыть какие-нибудь сведения. Но, будучи осведомленным о ситуации, в которую угодили Небожители, Хэ Сюань прекрасно понимал, что градоначальник Хуа пришел просить помощи именно в этом деле.
- Я не стану вмешиваться в конфликт Небожителей и Белого Бедствия, - сказал Хэ Сюань, и бездумно потянулся к блюду, на котором лежала горка фруктов.
Схватив первое, что попалось ему под руку, демон широко открыл рот и отхватил от фрукта довольно большой кусок. И только после этого сообразил, что жует саусеп вместе с колючей кожурой и семечками. Впрочем, данное обстоятельство его никак не смутило, и он продолжил есть, игнорируя бабочку, тем самым давая Хуа Чэну понять, что пора и честь знать.
Некоторое время в мастерской стояла гробовая тишина, нарушаемая чавканьем Черновода, который кусок за куском уничтожал фрукт, глядя на свою поделку. Бабочка же, немного покружив в воздухе перед стражниками в лице зеленых огоньков, снова зависла перед демоном.
- Быть может это поможет тебе изменить свое решение, - послышался голос градоначальника Хуа.
На мгновение все стихло, а потом в комнате раздался какой-то жуткий вой и вопли людей, и среди этой вакханалии звуков отчетливо прозвучал голос Ши Цинсюаня, который бодро призывал кого-то:
- Держитесь, друзья! Не бойтесь! Вместе мы сразим неприятеля!
Только что откушенный кусок саусепа внезапно проскользнул в горло Хэ Сюаня и застрял там. Вонзившись колючками в глотку, он намертво встал вначале пищевода, и никак не желал проталкиваться дальше.
Хэ Сюань не нуждался в воздухе, а иначе он уже начал бы задыхаться. Но все равно, застрявшая в горле еда доставляла ему массу неприятных ощущений.
Демон сделал несколько глотательных движений и постукал себя по груди, пытаясь избавиться от фрукта. Он не мог сказать ни слова, а Ши Цинсюань тем временем отчаянно надрывался, браво призывая кого-то сохранять достоинство даже перед лицом смерти.
Приложив нечеловеческие усилия, Хэ Сюань наконец-то проглотил кусок саусепа и выдохнул сипло:
- Где он? Во что ты его втянул?
- Его Превосходительство Повелитель Ветров сражается с ликами в столице, - ответил Хуа Чэн. - Пока что мне удается сдерживать нашествие разъяренных духов, но прямо сейчас мне необходимо уйти. Я уйду независимо от того, поможешь ты мне или нет. Однако в таком случае я не ручаюсь за безопасность остальных. И, если ты все же изменил свое решение, то поспеши. И еще… примерь на себя мою личину. Никто не должен догадаться, что меня нет в кругу.
- В каком еще кругу? - удивился Черновод, порывисто вставая со своего места и приподнимая руку вверх.
Два зеленых огонька, заметив знакомый жест, тут же стремительно полетели к своему господину и спрятались в его рукаве. Бабочка, не медля, последовала их примеру, чем вызвала возмущенный писк не упокоенных душ.
Впрочем, Хэ Сюань не стал прогонять насекомое, и огоньки замолкли.
Теперь голос Хуа Чэна раздавался из его рукава:
- Я назову тебе координаты. Но тебе лучше поспешить. У меня нет времени на твои душевные терзания.
- Тогда перестань, наконец, болтать! - зло бросил Хэ Сюань, стремительно направляясь к полю Сжатия тысячи ли.
Не сбавляя шага, он изменил свой облик. И, внимательно выслушав наставления градоначальника Хуа, пририсовал к полю несколько необходимых линий.
Миг, и он перенесся в самый эпицентр событий, а Собиратель цветов под кровавым дождем тут же исчез.
Творящееся вокруг безумие привело Черновода в замешательство, и он несколько мгновений оценивал ситуацию, прежде чем понял, что происходит.
Безликий Бай наслал на столицу проклятие, и, чтобы не допустить его распространения, смертные образовали огромный круг, намертво вцепившись в руки друг друга. Взбешенные демоны, которые не могли найти выхода из ловушки, всеми силами пугали несчастных, а задачей Хуа Чэна, по всей видимости, было противостояние самым свирепым духам, чтобы не подпустить их к живому щиту.
Для Хэ Сюаня не составило труда сотворить несколько защитных заклинаний, которые послужили дополнительной преградой между духами и смертными. После этого он создал своего двойника, как две капли воды похожего на Собирателя цветов под кровавым дождем и отправил его следить за сохранением целостности круга, а сам укрылся в мороке. Эти действия дали ему возможность наблюдать за Ши Цинсюанем, не отвлекаясь от битвы. Вот только Черновод не сразу узнал Повелителя Ветров в замызганном калеке, облаченном в какое-то грязное рванье. И только знакомый голос, все такой же звонкий, бодрый и жизнерадостный, доказывал Хэ Сюаню, что перед ним стоит именно Ши Цинсюань.
Рассматривая Повелителя Ветров, Хэ Сюань некоторое время пребывал в крайнем замешательстве.
Он все силился понять, как юноша умудрился оказаться в столь незавидном положении. И как он довел себя до такого состояния в столь ничтожно короткий срок.
Всегда блистающий великолепием и неотразимым шармом, Ши Цинсюань являлся исключительно изысканным молодым господином, все пристрастия которого сводились к богатым одеждам и красивым вещам. Еще не так давно появиться на людях в таком неподобающем виде стало бы для него самой настоящей трагедией. Но сейчас Повелитель Ветров, кажется, не особо переживал о своем внешнем облике.
Он превратился в самое настоящее пугало для ворон. Причем пугало искалеченное, измученное и заголоженное. Его растрепанные волосы сбились в колтуны, и теперь напоминали мышиное гнездо. Некогда миловидное, благородное лицо сильно исхудало, из-за чего плавные черты заострились, щеки впали, а кожа в отсутствии должного ухода стала похожа на пергамент. И только ясные озорные глаза, кажется, ничуть не изменились. Они сделались еще больше, еще выразительнее, и теперь Хэ Сюаню было очень сложно оторвать от них взгляд.
И все же он пересилил себя, переключив внимание на забинтованную руку юноши, которую крепко сжимал какой-то нищий. Пальцы этой руки казались безжизненными. Из-под тугой грязной повязки выглядывал серебряный браслет. Это был единственный артефакт в арсенале Хэ Сюаня, который не должен был причинить Ши Цинсюаню вреда. Его предназначением было оберегать неуклюжего Повелителя Ветров от неприятностей. Но…
«Тогда какого черта этот идиот так изувечен?! И… какого черта он спутался с этим сбродом?! Как он вообще оказался в столице? Почему не остался с Линвэнь? Почему не попросил помощи у своего проклятого братца, к которому я его отпустил?»
Мысли всплывали в голове Хэ Сюаня, толпясь и образуя вязкую запутанную кашу. И демон не сразу понял, насколько сильно он взбешен. Негодование и гнев мешались в нем с чувством глубокой жалости к Ши Цинсюаню, который, кажется, оказался настолько глуп, что принял его «проклятие» всерьез и сам довел себя до подобного состояния.
Внезапно Хэ Сюаню захотелось выдернуть его из круга и отвесить хороших тумаков за то, что сбежал от него. За то, что подверг себя опасностям и лишениям. Но, несмотря на этот душевный порыв, демон остался стоять на месте.
Возможно, ему лучше держаться от Цинсюаня подальше. Ведь в том, что случилось с Повелителем Ветров, была немалая доля его вины.
Однажды, в числе прочих своих предсказаний, Божок-Пустослов заявил Хэ Сюаню, что всех, кого он полюбит, ждет самый ужасный и бесславный конец. И демон не мог с уверенностью утверждать, что после уничтожения Божка-Пустослова это проклятие перестало действовать.
Поэтому он решил не вмешиваться, не желая больше влиять на судьбу Повелителя Ветров. В конце концов, у юноши есть брат, который должен о нем заботиться. У него есть друзья - вся эта прорва Небожителей, которые с такой охотой принимали от него добродетели. Пусть они ломают голову, как ему помочь. А он, пожалуй, отступится. Вот только убедится, что Цинсюаню больше не грозит опасность, и после этого уйдет, теперь уже навсегда.
Несмотря на свирепость ликов, смертные достойно держали оборону. Хотя, надо отдать Ши Цинсюаню должное, именно он был тем заводилой, которому удавалось все это время поддерживать боевой дух своих товарищей. И он прекрасно справлялся с ролью лидера этой шайки нищих ровно до тех пор, пока в небе над столицей, вдруг, не возникло нечто, что посеяло в душах смертных семена паники.
Да что там говорить? Даже Хэ Сюаню стало немного не по себе от вида гигантской статуи Его Высочества Наследного Принца, которая вступила в отчаянное сражение с огненным великаном. От зависших в небе исполинов на многие ли вокруг исходила мощная убийственная Ци. И хоть обычные люди не могли увидеть ее эманаций, все же они чувствовали ее угнетающее воздействие на их слабые тела и души.
Ши Цинсюань, почувствовав, что решимость людей слабеет, вновь начал призывать их держаться до последнего. Но сам при этом разволновался так, что перемежал пылкие речи с совершенно безумным смехом. И успокоился лишь в тот момент, когда со статуи, вдруг, начали спускаться потрепанные и измученные Небожители.
Не теряя времени, Повелитель Ветров заставил их присоединиться к кругу, тем самым значительно усилив его мощь.
Но беда, как говорится, не приходит одна. И уже через несколько мгновений на небе произошло сражение между генералом Мингуаном и горящим великаном, которое, конечно же, закончилось сокрушительным поражением Бога Войны.
Хэ Сюань внимательно наблюдал за происходящим, на всякий случай держась поближе к Ши Цинсюаню, чтобы иметь возможность уберечь его от бессмысленной гибели. И когда с огненного великана на землю, вдруг, полетели тысячи горящих камней, приготовился уносить ноги.
Но, Ши Цинсюань каким-то неуловимым чутьем ощутил за своей спиной чужое присутствие и внезапно оглянулся. Глаза Хэ Сюаня и Повелителя Ветров встретились, и демон возблагодарил Небеса за то, что остался в личине Собирателя цветов под кровавым дождем.
Естественно, юноша так и не понял, кто все это время находился за ним. Он принял Черновода за Хуа Чэна, и, разволновавшись, стал нести какую-то околесицу, пытаясь заставить демона решить проблему с огненным камнепадом, который с ужасающей скоростью приближался к столице.
Хэ Сюань хотел было плюнуть на все, схватить Ши Цинсюаня в охапку и бежать, но что-то во взгляде юноши остановило его.
Демон понял, что, если смертные и Небожители, защищающие столицу, погибнут, Ши Цинсюань никогда себе этого не простит. Разве сможет он жить, зная, что оставил в беде всех тех, кто так искренне ему доверял? Вспомнив, как юноша расстроился, когда узнал, что стал причиной чьих-то страданий, Черновод обреченно вздохнул и сказал:
- Сам решай эту проблему. *
Надо было видеть лицо Повелителя Ветров в этот момент!
Конечно же, он не мог решить проблему с камнепадом, потому что у него совершенно не было магических сил. И он стал отчитывать «Хуа Чэна» за такое неразумное предложение.
В итоге Хэ Сюань, не выдержав этой бесконечной болтовни, схватил юношу за ворот и резко дернул на себя, заставляя покинуть круг. А потом, не удержавшись, все-таки отвесил ему мощную затрещину в отместку за то, что он довел себя до такого убого состояния. Однако чтобы хоть как-то оправдать свой поступок, Черновод вложил в этот удар немало магических сил, которые тут же передались Повелителю Ветров.
Ши Цинсюань, под возмущенные крики приятелей прочесав приличный участок мостовой, внезапно бодро подскочил и, отряхнувшись, снова набросился на «Хуа Чэна» с упреками.
Но демон тут же нашел способ прервать поток его слов, бросив ему в руки Веер Повелителя Ветров.
Мгновенно побледнев, юноша изумленно посмотрел на демона, и тот равнодушно напомнил:
- Сам решай эту проблему. *
Медлить и дальше было непростительной роскошью. Смертные, стоящие в кругу, уже готовились к смерти, а Небожители взывали к Его Высочеству Наследному Принцу с просьбами придумать что-нибудь.
Ши Цинсюань мгновение колебался, словно боялся сделать еще хуже, а потом на его лице проступила твердая решимость, и он, взмахнув веером, вызвал в столице ураганный ветер, который мигом унес горящие камни прочь.
Смертные от удивления даже рты пооткрывали. Они стали наперебой засыпать Повелителя Ветров вопросами и насмешкам, а тот, безотчетно отшучиваясь, растерянно смотрел на веер, и на его то бледнеющем, то краснеющем лице отражалась небывалая гамма эмоций.
Хэ Сюань еще несколько мгновений завороженно смотрел на него, словно пытался запечатлеть в памяти большие ясные глаза юноши, в которых читалось узнавание и, кажется, еще какое-то гнетущее сожаление. И, развеяв своего двойника, направился прочь, снова накидывая на себя морок.
Но все же, несмотря на твердое намерение никогда больше не встречаться с Повелителем Ветров, демон не мог отказать себе в извращенном удовольствии прокрутить в голове так и не произошедший между ними разговор.
Останься он, и Ши Цинсюань в итоге догадался бы, что перед ним стоит вовсе не Собиратель цветов под кровавым дождем. Лицо юноши в тот момент приняло бы по-дурацки виноватое выражение. Он разволновался бы, замахал бы изодранными рукавами и, возможно, обмахнулся бы веером, а потом начал бы извиняться или благодарить, или то и другое вместе.
Но Хэ Сюань прекрасно знал, что такое поведение только взбесило бы его, заставив вытворить еще какую-нибудь гнусность. Поэтому он и ушел, не попрощавшись.
Он не нуждался в извинениях и благодарности. От Цинсюаня он хотел получить нечто иное. То, чего Повелитель Ветров никогда не сможет ему дать.
А значит, дальше им не по пути. И так тому и быть.
* Перевод YNT
27.01.2022
Республика Польша. Быдгощ