***

И все же ни вечером, ни другим вечером на следующий день, ни даже через еще пару вечеров Ноа так и не удалось заглянуть в мастерскую. Он сдал статью, но Бенджи потребовал фото старой школы, которая находилась за городом, и им с Клео пришлось тащиться туда и долго бродить вокруг шаткого строения, заросшего густым кустарником, чтобы найти нужный ракурс. Потом приболела мама, и Ноа помогал ей по дому, чтобы она не перетруждалась. Потом были контрольные и заседания в редакции, где решались важные вопросы, какие статьи еще разместить в праздничном номере газеты. И в итоге в конце недели Ноа взвыл от тоски и, чуть было не послал все к чертям, но внезапно на пороге его дома появился тот, кого он уже так много дней страстно желал увидеть.

- Проходите, мистер Рид, не впускайте в дом сквозняк, - обратилась мама к застывшему в дверях мужчине, который держал в руках кучу пакетов из супермаркета. - Ноа, ну что ты встал как вкопанный? Забери продукты и угости нашего друга чаем.

- Он кофе пьет... - с дрожью в голосе проговорил парень, не сводя с мужчины завороженных глаз, и подошел к нему на подкашивающихся от волнения ногах. - Крепкий, без сахара. Позволь, я возьму пакеты.

Сандер кивнул и передал покупки мальчишке, внимательно всматриваясь в его лицо и не понимая, чему тот так радуется.

Последние недели были для парня не самыми приятными. Вернее, они были просто кошмарными. И дело было не в работе, на которую приходилось ездить чуть ли не в другой конец штата, не в мелких пакостях горожан, из-за которых он теперь остался без средства передвижения, а из-за этого вот скалящегося сейчас маленького гада, сияющего как новенький, начищенный до золотого блеска цент.

Своим появлением в городе это семейство рысячьих всколыхнуло уже немного устаканившуюся жизнь Сандера. Но бурю в тихом омуте жизни изгоя вызвал именно Ноа.

Мальчишка нравился парню. Сначала как человек. Потом как возможный друг. А потом симпатия переросла в нечто другое.

Вспышки желания, тоска, ожидание визита... замирание сердца, когда подросток оказывался слишком близко. Неуловимые прикосновения и бесконечные наблюдения.

Сандер списывал все на любопытство. На одиночество, которое способно свести с ума кого угодно. Потому и смеялся над предположениями Джима. Потому и не воспринял всерьез слова Ноа и его истерику в их последнюю встречу. Он убеждал себя в абсурдности предположений. Не верил ни собственному телу, ни сердцу, ни душе, которая замирала при одной только мысли о мальчишке. Списывал ярость и бешенство от того, что не знает, что происходит с малявкой на обычную усталость. А трепет, который охватывал все тело при виде паршивца, на примитивный недотрах.

Даже с Джимом поругался из-за этого. Впервые за много лет накричал на друга и прогнал его к чертям собачьим. Теперь было стыдно. Хотелось извиниться, но друг не отвечал на звонки.

Тишина, вновь воцарившаяся в мастерской, давила на сознание. И когда это он успел привыкнуть к тому, что не один? Что рядом кто-то без умолку болтает, задавая какие-то глупые бессмысленные вопросы и рассказывает забавные случаи и истории.

Сандеру не хватало Ноа. Не хватало так сильно, что парень ловил себя на том, что стоит на пороге своего дома и всматривается в темноту улицы в надежде увидеть знакомую фигуру. Но мальчишки не было. Все чаще Сандер курил на крыльце, часами просиживая за пределами мастерской и думая о мальчишке. Думая о том, что мелкий инопланетянин неожиданно и за очень короткий срок занял в его жизни не последнее место. Думал и о том, что даже мысли о подростке являются преступлением, но ничего не мог с собой поделать.

А однажды, возвращаясь с работы, он заехал в табачный магазин, чтобы купить сигарет и на другой стороне улицы увидел мальчишку. Сердце замерло в груди. Тело словно окоченело. Стало тяжелым, будто налитым свинцом, и впервые на памяти Сандера ему не хватило дыхания не из-за ударов под дых.

Ноа был с девушкой. Ласково обнимал ее за талию, что-то шептал на ухо, вел себя галантно и, кажется, очень влюбленно. Это отрезвило. Хорошо так отрезвило, выкинув на поверхность из озера придуманных иллюзий.

В тот вечер он позвонил Джиму и оставил на его автоответчике длинное и очень эмоциональное матерное сообщение. Друг приехал через час. Молча, ничего не говоря, уселся рядом с Сандером на диван и пробыл до утра. Просто наполняя собой тишину и пустоту мастерской. С рассветом уехал, так ничего и не сказав. А вечером позвонил.

Жизнь возвращалась в свое привычное русло.

Смешно считать себя нормальным в мире, где нормальность оценивается по телевизионным критериям и условностям маленького общества.

Собственно, Сандер и не считал. Просто продолжал жить, признаваясь самому себе, что что-то в нем действительно изменилось.

А сегодня он встретил миссис Линкс. Странная встреча. Неожиданная.

Накануне вечером Сандер оставил мотоцикл на улице, а утром нашел его в придорожном овраге в состоянии далеком от ходового. Вбитый в двигатель металлический клин приветливо поблескивал на солнце, а разодранная в клочья кожаная обивка сидения развевалась на ветру как ободранный штормом кусочек паруса.

Кое-как вернув мотоцикл в гараж, Сандер долго рассматривал его, выкуривая одну сигарету за другой. В голове было пусто. Даже злости не было. Как-то все стало серо и вполне... обыкновенно.

Через два часа сигареты закончились, и парень решил прогуляться за ними. А когда вышел из табачной лавки, то чуть ли не нос к носу столкнулся с миссис Линкс.

Женщина времени даром не теряла и тут же взяла Сандера в оборот, в который раз поражая парня своим мастерством заговаривать зубы. Всучив ему свои пакеты с продуктами, она воззвала к его благородству и джентельменству, смешанному с рыцарством и прочей херотенью, и настояла на том, чтобы именно он и никто другой проводил ее до дома.

Пришлось идти, ведь «беременным не отказывают» и «мой маленький сын приходит в совершенный восторг, когда мистер Рид рядом и помогает его любимой обожаемой мамочке». Ведь «никто кроме вас в данный конкретный момент не может помочь бедной беременной женщине на сносях в таком ответственном деле как доставка ее любимых корнишонов».

И вот теперь он стоял в коридоре дома Линксов и не мог понять, чему так сильно радуется Ноа.

- Тебе, я смотрю, лучше, - сказал Сандер, просто для того, чтобы сказать хоть что-то, и перевел взгляд на высокую тонкую вазу, в которой стояло одинокое павлинье перо.

«Ну хоть не рысий хвост», - подумалось парню, и он тут же тряхнул головой.

- Да, намного, - совершенно искренне признался Ноа, чувствуя, что злючая тоска наконец-то убрала от его горла свою костлявую руку.

Зато на смену ей пришла тревога, от которой сердце сжалось в маленький пульсирующий комочек.

- Сандер...

- Отнеси пакеты на кухню, сынок, - потребовала мама, осторожно отстраняя мужчину со своего пути и закрывая дверь. - Если я сейчас же не съем корнишон, со мной случится удар. Проклятая пуговица!

Она рванула застежку на своем пальто, и Ноа тут же поспешил ретироваться, предложив Сандеру следовать за ним.

Но Сандер задержался. Любезно помог миссис Линкс снять пальто и даже придержал ее за локоть, когда она расстегивала замок на высоких сапогах. Оставаться с мальчишкой наедине не хотелось. Он просто не знал, о чем с ним говорить. Не о его же девушке. Хотя тут же одернул себя, понимая, что начал рассуждать как школьница-истеричка, и направился на кухню.

Ноа ждал его на пороге, хмуря свои светлые брови и нервно кусая нижнюю губу.

- Что-то случилось? - приподняв бровь, спросил Сандер, когда мальчишка с выражением вселенской обиды посмотрел на него. - Ты чего такой... расстроенный?

- Да нет, ничего, - тряхнул головой Ноа.

И тут же благоразумно убрался с дороги, чтобы преследующая корнишоны мама не сбила его с ног, и, когда женщина проскользнула на кухню, выскочил в коридор и невесомо прикоснулся к руке Сандера, с отчаянием глядя на него.

- Идем в мою комнату на минутку... - попросил он, бледнея от мысли, что мужчина ему откажет.

Быть рядом с ним так близко и не иметь возможности сказать о том, что накипело в душе, казалось Ноа мучительной пыткой.

- О нет! - Сандер еще не успел открыть рот, чтобы ответить, а из кухни уже послышался полный ужаса голос миссис Линкс. - Ноа... Ноа!..

- Что такое? - парень поменялся в лице и вбежал на кухню.

Мама сидела на стуле и, закрыв лицо ладонью, сотрясалась от слез.

- Да что случилось?! - испуганно спросил парень, с недоумением глядя на женщину.

- Это все проклятые артишоки! - плаксивым голосом сказала она. - Почему я взяла артишоки, если хотела корнишоны? Господи, какая же я дура! Где твой отец?!

- Он на работе... - сказал парень, с облегчение вздыхая.

- Ну вот, так всегда! - протянула она с надрывом и снова расплакалась. - А я хочу корнишон. Почему в нашем доме никогда нет корнишонов, когда я их хочу?

- Мама, я схожу в магазин...

- Нельзя! - выкрикнула женщина, да так, что парень вздрогнул. - Там полным-полно маньяков, которые насилуют котят. А ты такой котенок, Ноа. Такой еще невинный... Мистер Рид, вы же не позволите ему идти одному? - спросила она, строго глядя на мужчину сквозь поволоку слез.

И вновь шок. Ступор, не позволяющий сдвинуться с места. Эта семейка...

- Ну, вообще-то, если верить слухам, то... - начал было Сандер, но женщина его перебила, всхлипывая на каждом слове:

- Мистер Рид, вы не понимаете... маньяки... они повсюду в этом городе. Вы хоть представляете, как для них привлекательны молодые мальчики, несущие корнишоны? Я больше никому не могу доверять. Только вам. Мистер Рид...

- Я схожу, - оборвал поток совсем уже бредовой информации Сандер, и посмотрел на сдерживающего смех мальчишку. – Идем, - он развернулся и направился к выходу, тем временем как на кухне совершенно счастливая миссис Линкс уже вовсю напевала какую-то песенку.

- Прости... - тихо проговорил Ноа, быстро переобуваясь в зимние ботинки и надевая свое любимое короткое пальто в клетку, а так же шапку с ушами и шарфик, с которым почти не расставался, ну разве что дома, когда родители начинали на него коситься, как на безумца.

Сандер, который был одет всего лишь в легкую куртку и обычную осеннюю обувь, смотрел на парня с недоумением.

- Я родился и вырос в Калифорнии, - пояснил Ноа уже на пороге и нервно обхватил себя руками, потирая ладонями плечи. - Я еще никогда не видел такой ужасно холодной осени.

- Холодной? - удивился Сандер. - Вы точно сумасшедшие. Причем вся семья, - хмыкнул он.

И быстро направился в сторону центра, чтобы скрыть от Ноа улыбку, которая скользнула по губам, когда он увидел на Ноа переданный им шарф.

Все же мальчишке действительно была дорога эта вещь, а значит, он правильно сделал, что привез ее.

Но как только эта мысль появилась в голове, Сандер обозвал себя полным кретином. Не надо было возвращать. Тогда Ноа пришел бы и...

Что именно тогда было бы, он не знал, но тут же прогнал и эту мысль. К чему думать о том, чего не случилось и уже не случится? Только выносить себе мозг, почем зря.

- Почему это мы сумасшедшие? - шмыгнул носом Ноа.

Стало немножко обидно. Не за семью, а просто так, непонятно почему.

- В Калифорнии сейчас, между прочим, очень даже тепло. А тут такой зверский холод, что я теперь по ночам согреться не могу даже с обогревателем.

Сандер молчал. Шел вперед все быстрее, словно его напрягала эта прогулка.

- Ты читал мою статью? - едва поспевая за мужчиной, спросил парень, чтобы завязать с ним хоть какую-то беседу. - Я писал об общине поселенцев, которые основали город. И еще о ярмарке. Мне дали целую страницу, представляешь? Конечно, это не «Нью-Йорк Таймс», но все-таки маленькое достижение.

- Я не читаю газеты. - Пожал плечами Сандер и чуть сбавил ход, чтобы Ноа мог поравняться с ним. - В них нет ничего интересного. По большей части одно вранье да выдумки. Источники сплетен.

Мальчишка теперь шел рядом и, засунув руки в карманы, прятал нос в своем шарфе. И это было немного странно. Странно и, в то же время, как-то... неправильно, но сказать, что ему не нравилось, Сандер не мог. И, вообще, он чувствовал себя идиотом, уже только от того, что просто рад этой вынужденной прогулке.

- Спасибо тебе, конечно, за доверие. Это очень ценно для меня, - колко бросил Ноа, почему-то обидевшись за свои статьи.

Вообще, рядом с мужчиной его эмоции стали ужасно нестабильными. И это немного пугало. Парень боялся, что своим идиотским поведением отпугнет Сандера, что было бы сродни катастрофе, особенно сейчас, когда они наконец-то встретились после чудовищно долгой разлуки.

- А при чем тут ты? - Сандер чуть повернул голову к мальчишке.

Ноа расстроился. По его обиженно поджатым губам было ясно, что он принял слова на свой счет, хотя парень всего лишь ответил на заданный ему вопрос.

- Я только сказал, что не читаю газет и назвал причину. Если бы я считал тебя лжецом, то уж поверь, ты об этом узнал бы первым.

- Мог бы и почитать... - сказал Ноа, понимая, что несет жуткую чушь, но уже не мог остановиться.

Они как раз очень удобно свернули в проулок потемнее, где заборы были такими высокими, что из-за них сложно было что-либо разглядеть.

- Мог бы навестить меня хотя бы раз. Я что, совсем для тебя ничего не значу? Почти каждый житель этого города топтался у моей кровати, вздыхая и рассыпаясь в притворных сожалениях. А тот единственный человек, которого я ждал, кто был мне очень нужен... а ладно, зачем я все это говорю, как будто тебе интересно?

Обида в голосе мальчишки ощущалась почти физически. Сандер даже приостановился, с удивлением глядя на Ноа и не понимая, зачем он несет всю эту чушь? Развлекается за его счет? Издевается? Или просто проверяет какие-то свои догадки?

И именно это непонимание не на шутку злило парня.

- А что же твоя девушка? Не навещала тебя? - с раздражением спросил он и ускорил шаг, словно пытался сбежать и от мальчишки, и от затеянного им разговора.

- Кто? - Ноа от изумления чуть дар речи не потерял, и бросился вдогонку за мужчиной, преграждая ему путь, совсем по-детски раскинув руки. - Потрудись объясниться! - потребовал он каким-то странным, даже испуганным голосом. - Какая еще девушка?

- Наверное, достаточно симпатичная, раз привлекла твое внимание. Длинные темные волосы, озорной розовый беретик, огромная камера на тонкой шее, которую... - «хочется сломать», - видно за милю. Или ты ветреный рысь и обнимаешь всех подряд?

Глаза Ноа изумленно расширились, и он резко опустил руки, которые хлопнули его по бокам, а потом рассмеялся, застенчиво потирая нос.

- Она помогает мне с учебой, - сказал парень, едва дыша от странного трепета в груди.

Сандер был зол и расстроен, и это окрыляло парня, которому нестерпимо захотелось броситься к мужчине на шею.

- В тот день она шепнула мне, что ты за мной наблюдаешь. И мне захотелось проверить, так ли это... я приобнял ее, чтобы она пошла в нужном мне направлении, а сам смотрел в отражение стекла и видел там тебя. Сандер... - вновь с придыханием проговорил Ноа и снова вздрогнул, некультурно чертыхнувшись, когда за соседним забором раздался собачий лай, от которого у него душа ушла в пятки.

- Идем, - Сандер чувствовал себя полным идиотом.

Голос мальчишки, его смех, его взгляд, полный какой-то странной, трогательной нежности, его смущение и то, как он произносил его имя, будоражило кровь, заставляя чувствовать себя ужасно и потрясающе одновременно. И это пугало. До усрачки пугало и бесило, потому что нельзя испытывать подобных чувств к ребенку!

Он взял мальчишку за локоть и чуть ли не потащил за собой, ускоряя шаг.

- Разговор, который ты хочешь затеять, ни к чему не приведет, Ноа. Поэтому, не стоит. Тем более на улице, где каждый хочет засунуть нос в твою задницу и вынюхать чем ты сегодня срал, и, следовательно, узнать, что же было у тебя на обед.

- Судьба на нашей стороне, - залепетал Ноа, быстро перебирая ногами, чтобы успеть за мужчиной.

Его бросало в жар уже от одного осознания, что тот крепко держит его за локоть и ведет себя очень по-хозяйски.

- Сандер, я хочу... - мужчина резко повернулся к нему и обжег таким взглядом, что у Ноа все в паху потяжелело, наполняясь истомой. - Я хочу, чтобы ты научил меня ремонтировать машины, - все-таки продолжил парень довольно громко, чтобы все любители вынюхивать, наконец-то вынули свои носы из их неприличных мест.

От подобного заявления Сандер даже остановился. Резко, неожиданно не только для Ноа, но и для самого себя.

- Хочешь что? - не веря собственным ушам, переспросил он, и мальчишка повторил, совершенно серьезно глядя ему в глаза.

В этот миг Сандер почувствовал себя не просто идиотом, а полным дегенератом. И с чего он вообще взял, что нравится Ноа? Откуда вдруг такие кретинические выводы? Ну городит мальчишка всякую чушь, ну и что с того?

Камень ответственности и страха, тяжелой ношей давивший на плечи, исчез. Но на душе отчего-то стало очень тоскливо.

Впрочем, он умел себя контролировать. А если справляться с душевными порывами станет трудно, всегда можно отправить мальчишку домой, сославшись на занятость или усталость.

- Хорошо. - Пожал он плечами после непродолжительного молчания и, успокоившись и немного расслабившись, пошел дальше, теперь уже не мчась по дороге как придурок, укушенный за задницу бешеной собакой. - Если тебе это действительно интересно, то можешь учиться.

- Ты не представляешь, как я счастлив! - совершенно искренне заявил Ноа, радуясь тому, что Сандер не видит его торжествующей улыбки.

Мужчина почувствовал, что зубцы капкана ослабили хватку, и потерял бдительность. Теперь можно ходить к нему в мастерскую, где будет много-много часов уединения, проведенных в кропотливой работе и непосредственной близости друг от друга. За это время Ноа намеревался узнать, так ли помыслы Сандера чисты, как он утверждает. И насколько сильна его любовь к загадочному ночному визитеру, которая, по словам самого мужчины, отличалась от какой-то там другой любви, о которой подумал Ноа.

- Прочитаешь мои статьи? - спросил парень, когда они уже подходили к магазину, а молчание все довлело над ними. - Я ничего там не наврал, правда.

- Тебе действительно так важно знать мое мнение? - спросил парень, доставая из кармана сигареты и прикуривая.

За подобное неуважение к городу его потом ожидает хорошая взбучка от шерифа, но курить хотелось смертельно, и потому он не стал заморачиваться неизбежным.

Мальчишка кивнул, и Сандер, выпустив струйку дыма в небо, согласился.

- Хорошо. Прочитаю. А теперь беги за этими проклятыми артишоками и не забудь, что мама хотела корнишонов, - хмыкнул он и направился к стоянке.

Ноа кивнул и побежал в магазин, окрыленный своим маленьким успехом. Корнишоны он купил быстро, тысячу раз перепроверив, что купил именно то, что нужно. И уже собирался было выходить из супермаркета, как увидел знакомую старушку с соседней улицы.

Перекинувшись с женщиной парой вежливы фраз, он отнес ее сумки на стоянку автобуса. Когда городской транспорт подъехал и дверцы его распахнулись, Ноа подал нескольким женщинам руку, чтобы те не поскользнулись на обледенелых ступенях, и погрузил старушку и ее сумки в салон.

Почти на ходу выпрыгнув из автобуса, парень вспомнил, что забыл корнишоны в магазине на кассе, и побежал к супермаркету, но по дороге остановился и обнаружил покупку у себя в кармане. Обрадованный, он бросился к Сандеру, но тут же остановился, заметив, как какая-то девушка рассыпала по асфальту яблоки и апельсины. Он помог ей собрать фрукты и отнес пакет к машине, смущенно выслушивая благодарности.

Как раз в этот момент рядом с ним остановилась еще одна машина и Ноа, поздоровавшись с учительницей математики из своей школы, подал ей руку, когда она пыталась выбраться из салона, что было проблематично при ее весе.

- Спасибо, Линкс. Ты очень милый мальчик.

- До свидания, миссис Хэйз, - попрощался парень и со всех ног бросился к Сандеру, который ждал его и нетерпеливо поглядывал на часы.

- Прости, ради Бога. Я не специально, - он виновато посмотрел мужчине в глаза и заискивающе улыбнулся, надеясь, что тот не сильно на него разозлился за эту безумную беготню по стоянке.

В магазине мальчишка пробыл совсем не долго. Всего-то несколько минут. Но то, что начало происходить потом, Сандер не мог описать никакими словами. Как только Ноа вышел из магазина, он, было, двинулся к нему, но тут же застыл на месте, с интересом наблюдая за тем, как пацан помогает одной из самых категорически неприятных бабулек Старса отнести неприлично огромные для старческой пенсии пакеты до автобусной остановки. Но и на этом ожидание не закончилось.

Мальчишка как заведенный носился со старушенцией, что-то спрашивал у нее, внимательно слушал, а потом еще и ждал вместе с ней автобус, кивая на ее старческие закидоны, которыми та конвульсировала, выедая юный мозг чайной ложечкой. Наконец-то пришел автобус, но вместо того, чтобы впихнуть старуху в салон, Ноа вежливо подал руку каждой карге, выходящей из него, завел ведьму в автобус, усадил на кресло, поклонился и выскочил на улицу. Но до Сандера так и не дошел.

Перебежав дорогу, он принялся помогать не самой приятной истеричной малявке, собирая ее рассыпавшиеся по тротуару фрукты, а после еще и к математичке побежал, которую, к слову сказать, Сандер недолюбливал еще со времен своей учебы в школе Старса.

Наконец, после почти сорокаминутного ожидания, мальчишку все же отпустил приступ помощи ближнему, и теперь он стоял рядом с парнем и с видом побитого щенка взирал на него снизу вверх.

- Ну конечно ты не специально! - рассмеялся вдруг Сандер, поняв, что подобное поведение Ноа его больше позабавило, чем разозлило. - Если бы ты специально начал творить такую херь, я бы тебя не ждал. А вот мама твоя расстроится. Она ведь ждет.

- Да она уже забыла, - Ноа пожал плечами, и они вместе с мужчиной пошли обратно. - Уверен, теперь ей хочется чего-нибудь иного. Но папа уже вернулся с работы и теперь все будет нормально. Плакать она точно уже больше не будет.

Сандер улыбнулся и, спрятав руки в карманы куртки, задумчиво сказал:

- У вас интересная семья. Вы странные. Не в плохом смысле, нет. Просто... не обычные. И ты... такой весь правильный. - Сандер хмыкнул и посмотрел на мальчишку, который смущенно прикрывал лицо шарфом. - Тебе нравится этот шарф? Ты его часто носишь. Впрочем, он тебе очень идет.

Парню казалось, что он несет какую-то чушь, но так всегда бывало, когда он волновался. А сейчас рядом с Ноа, он действительно чувствовал себя немного скованно и напряженно.

- Да, нравится, - признался Ноа. - Он особенный. Я рад, что ты вернул его мне. Жаль только, что не зашел навестить. Мне было очень паршиво, и тут эта вещица...

Которая все еще пахнет Сандером. Которая все еще хранит тепло его рук.

- Я не мог.

Сандер ускорил шаг, но потом резко его сбавил.

Он не хотел торопиться. Кто знает, когда еще удастся вот так спокойно поговорить с мальчишкой, пусть и о каком-то шарфе.

- Я работал. Времени было совсем в обрез.

- Да, я понял... - Ноа кивнул, хотя на самом деле совсем не понимал, почему нельзя было заглянуть хотя бы на одну секунду, просто сказать «привет» и спросить «как дела»?

- Да, - зачем-то подтвердил Сандер и остановился.

Они пришли. Довольно быстро, надо сказать, и парень не особо этому обрадовался.

- Ну что, тогда до встречи? - улыбнулся он и протянул подростку руку.

- Разве ты не останешься на ужин?

Скрыть сожаление в голосе было очень сложно. А дрожь в ладони, которая мягко легла в теплую ладонь Сандера, и подавно.

Прохладные пальцы сжали руку парня, и он невольно нахмурился. А ведь Ноа и, правда, замерз. Трясется весь от холода. Заболеет еще. Хилый ведь совсем.

- Не сегодня, - покачал головой парень и, отняв руку, спрятал ее в карман. - Иди уже, еще одной болезни только не хватало. Потом все будут говорить, что ты от меня заразился.

- А тебя только это и волнует?! - вспыхнувшая в душе обида ядом обожгла внутренности.

Губы Ноа предательски затряслись. Да что с ним такое? Почему снова так больно?

- О чем ты? - с недоумением спросил мужчина.

- Ни о чем! - зло бросил Ноа, отводя взгляд в сторону и пытаясь прийти в себя, чтобы не показываться маме на глаза в таком виде.

Сандер пожал плечами. Он понял, о чем говорил мальчишка, но не хотел затрагивать эту тему. Все равно, Ноа не сможет до конца понять ситуацию. Просто не сможет. В конце концов, калифорнийское дитя еще слишком наивно и не знает о правилах и законах, царящих в пряничном Старсе.

- Мне пора, - вновь попрощался Сандер и, больше не говоря ни слова, быстрым шагом направился в сторону своего дома.

- Сухарь... - зашипел парень, до боли закусывая губу.

И, сотрясаясь от нервной дрожи, обессиленно опустился на порог.

Надежда вновь канула в пустоту, теряясь в бескрайних просторах великого ничто. И он откинул голову назад, больно ударяясь затылком о стену.

Неужели мужчина ничего к нему не чувствует? Неужели он просто придумал себе все это? И если так, то почему тогда сердце кровоточит? Почему рвется из клетки, желая сблизится с Сандером? Почему так жаждет принадлежать ему всецело?

Январь, 2017 год.

г. Днепродзержинск