***

«Вниманию встречающих, совершил посадку рейс Джей Эл восемь ноль ноль шесть, Токио - Нью-Йорк. Выход пассажиров будет производиться через терминал номер один».

Приятный голос диспетчера эхом разнёсся по аэропорту, заглушая бесконечный гам и галдеж, и Видегрель, бросив короткий взгляд на указатель, направился в сторону выхода из первого терминала.

«Подарок» для господина Айзена немного задержался. Видегрель планировал встретить Рокси еще вчера вечером, но из-за погодных условий вылет из Токио был отложен на несколько часов, что заставило Видегреля значительно изменить планы, почти полностью перекроив свое расписание.

На самом деле выходка Этельстена создала мужчине немало проблем.

Удивить господина Айзена было очень и очень непросто. Но данное директору слово обязывало Видегреля выполнить обещание. И чтобы не ударить в грязь лицом, мужчине пришлось обратиться за помощью к отцу. Опекун совсем не обрадовался тому факту, что его сын стал должником этого, как он выразился, «рыжего плута», и строго отчитал Видегреля за эту оплошность. Мужчина покорно выслушал нотацию опекуна, после чего уверил его, что больше не совершит подобной глупости и впредь будет очень осторожен.

И вот теперь, спустя неделю ожидания, Видегрель встречал в аэропорту самый лучший, по словам отца, подарок для «старого хитрожопа».

Несколько лет назад, когда Видегрель еще жил в Японии, он пару раз видел этого юношу, поэтому был уверен, что узнает его сразу. И не ошибся.

Рокси очень выделялся среди прилетевших вместе с ним пассажиров. Невысокий, стройный, со смуглой, но не темной кожей и характерной для уроженцев востока внешностью, он притягивал к себе взоры, заставляя людей оборачиваться и любоваться экзотичной красотой. Видегрель не мог сказать, что Рокси был красивым, однако, черты его лица были мягкими и правильными, что придавало ему своеобразное очарование, а нетипичные для азиатов большие глаза наделяли парня магнетическим шармом.

Миновав таможенный контроль, парень направился прямиком к выходу, и когда их с Видегрелем глаза встретились, на лице Рокси промелькнула тень раздражения. Впрочем, заострять на этом внимание мужчина не стал. В какой-то мере он понимал парня, которого неожиданно сорвали с места и отправили за океан словно в ссылку. Такое мало кому понравится, и, совершенно естественно, что Рокси был не в восторге от этого путешествия.

- Как прошел полет? - приветливо улыбнулся Видегрель, когда парень поравнялся с ним. - Сильно устал?

- Я не люблю путешествовать, - ответил Рокси на японском, предпочитая пользоваться иностранным языком только в случае крайней необходимости. - Меня укачивает в транспорте. Но, не беспокойтесь, Родже-сан, к моменту выступления я буду в порядке.

Видегрель кивнул.

- Я не волнуюсь. Игараси-сан отзывался о тебе очень тепло и всячески хвалил. - Видегрель так же перешел на японский, чтобы не мучить мальчишку непривычной ему речью, и жестом пригласил Рокси следовать за ним к выходу. - Быть может, ты голоден? Мы можем заехать в какой-нибудь ресторан по пути.

- Я хотел бы поспать несколько часов, - проговорил парень, следуя за мужчиной к выходу из аэропорта.

- Тогда поедем прямо в клуб.

Видегрель вышел на улицу и, отыскав взглядом свой автомобиль, помахал шоферу рукой, давая знак, чтобы тот подъехал к ним.

Рокси стоял за спиной мужчины и, содрогаясь от непривычного холода, украдкой разглядывал его.

Сын Игараси-доно, который с сегодняшнего дня должен был стать официальным работодателем парня, был невероятно привлекательным человеком, от которого сложно было отвести взгляд. Парень даже завидовал его неординарной внешности, на фоне которой его собственное лицо казалось невзрачным и простоватым, а фигура - угловатой и нескладной.

Неудивительно, что Игараси-доно был очарован этим молодым мужчиной, и в его присутствии не мог смотреть ни на кого другого. Рокси и сам попадал во власть этих чар. Но, в тоже время, он испытывал к Родже-сану стойкую неприязнь, которая то и дело давала о себе знать вспышками раздражения.

Во-первых, Рокси ужасно не хотел работать в чужой стране, а во-вторых, он не хотел работать под началом этого человека. И это нежелание рождало в его душе настоящую бурю эмоций, которую, впрочем, приходилось скрывать, чтобы не разочаровать Игараси-доно.

Когда автомобиль подъехал к обочине, мужчина открыл для парня дверцу, пропуская его в салон, а сам обошел машину и сел с другой стороны.

- Ты раньше бывал в Нью-Йорке? - спросил Видегрель.

- Нет. Я был только в Токио и еще в Легаспи. Это на Филиппинах. Я там родился.

Парень поднес озябшие на холодном ветру ладони ко рту и стал дышать на них, пытаясь хоть немного согреть.

- Ларри, прогрей салон, - обратился Видегрель к водителю, заметив, как Рокси зябко поводит плечами. А после обратился к парню: - Если захочешь посмотреть город, скажи. Нью-Йорк по-своему красив.

Парень на предложение мужчины только кивнул и отвернулся к окну.

- Выступление будет проходить сегодня вечером. - Чтобы не красть у Рокси драгоценные часы отдыха, Видегрель решил обсудить некоторые вопросы по дороге. - Игараси-сан что-нибудь говорил тебе по этому поводу?

- Игараси-доно сказал, что теперь я буду жить в Штатах и работать на вас, - ответил парень. - И что вы введете меня в курс дела. В подробности он не вдавался. Я знаю только то, что должен участвовать в каком-то шоу и обслуживать очень важного клиента.

Рокси говорил негромко, но в его голосе Видегрель явственно слышал тоску. Видно было, что парень не очень-то рад своему вынужденному переезду и смене места работы. И Видегрель его понимал. Он сам не был в восторге, когда отец отправил его в Штаты, но со временем свыкся и даже полюбил Нью-Йорк, который, по сути, мало чем отличался от Токио.

- Клиент действительно особенный, - подтвердил Видегрель. - И... можно сказать, требовательный. Тебе предстоит нелегкая работа. Удовлетворить этого человека довольно сложно. А удивить еще сложнее. Но, думаю, ты справишься. У тебя было много клиентов? Отец говорил, что ты из числа тех немногих, кто входит в «элиту» обслуживающего персонала.

- Игараси-доно допускал ко мне только доверенных людей, - ответил Рокси. - Перед тем, как встретиться со мной, клиенты вносили большой денежный залог и подписывали бумаги, в которых обязывались бережно обращаться с моей внешностью и с моим телом. В комнате всегда велось видеонаблюдение, а у двери стоял охранник. Здесь будет так же?

Парень с надеждой посмотрел на мужчину.

Рокси очень дорожил своей внешностью. На его коже не было ни малейшего изъяна. Ни родинок, ни шрамов, ни даже волос. Когда парень снимал одежду, он был похож на фарфоровую куклу, и хотел оставаться таким и впредь.

- Почти, - ответил Видегрель и подавил тяжелый вздох. - Тот, с кем тебе придется работать сегодня... скажем так... человек неординарный, и вкусы его несколько выходят за рамки того, к чему ты привык. В благодарность за твою самоотверженность, Игараси-сан разрешил тебе впредь выбирать клиентов исключительно по личным предпочтениям. Но этим вечером ты должен постараться и сделать все возможное, чтобы клиент ушел из моего клуба полностью удовлетворенным.

- Я умею ублажать мужчин, - сказал парень совершенно серьезно, но в его больших, темных глазах застыла нешуточная тревога.

- Одного умения может быть недостаточно, - со знанием дела проговорил Видегрель.

Рокси помрачнел, уязвленный сомнением в его профессионализме. Но в данный момент его заботило другое.

- Родже-сан, вы можете гарантировать мне, что сегодня я не пострадаю? - спросил парень с плохо скрываемым волнением. - Моя внешность очень важна для меня.

- Будем надеяться, что господину Айзену понравится то, как ты выглядишь, и он проявит снисхождение, - уклончиво проговорил мужчина. - Но, если ты боишься, я попрошу Игараси-сана прислать кого-нибудь другого.

- Нет! - категорично сказал Рокси и вперил обиженный взгляд в окно. - Я сделаю все, что нужно. Если Игараси-доно решил рискнуть моей внешностью, значит, он очень ценит этого клиента. Я не могу его подвести.

Видегрель с толикой подозрения всмотрелся профиль парня.

Лишь на миг, но ему показалось, что во взгляде темных глаз Рокси отразилось что-то очень знакомое. Что-то, что он уже видел недавно в небесно-голубых озерах чужого взгляда. Догадка, мелькнувшая в мыслях Видегреля, уколола сознание, и он осторожно поинтересовался:

- Рокси... ты влюблен в моего отца?

- А что, вы против? - спросил парень, щеки которого мгновенно обожгло огнем смущения и стыда. - Игараси-доно спас мою никчемную жизнь, и относился ко мне с уважением и любовью. Разве это преступление, ответить ему тем же?

- Нет, нет, что ты, никаких преступлений, - поспешил заверить Видегрель, чувствуя себя не в своей тарелке от откровенной прямоты своего нового работника. - Это твое личное дело. Но мне очень не хотелось бы, чтобы твоя привязанность к Игараси-сану стала помехой в работе.

Рокси с недоумением посмотрел на мужчину.

- Я хорошо обучен и не доставлю вам проблем, - уверенно сказал он. - Я сделаю все, что нужно. Вам не о чем волноваться.

Теперь на лице парня появилось бесстрастное выражение, словно он окончательно смирился с тем фактом, что обожаемый им благодетель изгнал его в другую страну. Но он надеялся, что если справится с заданием безупречно, то ему позволят вернуться.

Видегрель кивнул и больше не приставал к Рокси с вопросами. Парень был слишком утомлен дорогой. К тому же мужчина подозревал, что он в данный момент переживает не самые приятные эмоции. Сегодня жизнь Рокси сделала свой крутой поворот, и теперь парню оставалось либо смириться и подстраиваться под ситуацию, либо сломаться. У этой развилки было всего лишь два пути, и Рокси предстояло принять действительно нелегкое решение.

Добравшись до клуба, Видегрель отдал несколько распоряжений Мишелю и повел Рокси в отведенную для него комнату.

- Эта комната будет закреплена за тобой, - сказал он, толкая дверь и пропуская парня внутрь. - Ключ в двери, поэтому без твоего разрешения сюда никто не войдет. Тут есть все необходимое, но, если тебе что-то понадобится, просто сообщи мне или Мишелю. И не беспокойся, это всего лишь перевалочный пункт. Мои работники живут в особняке за городом под надежной охраной и в прекрасных условиях.

- Спасибо, - парень оглянулся по сторонам и с трудом сдержал обреченный вздох.

Комната была просторной, но чужой. В помещении было довольно прохладно, и почти ничем не пахло. Светлые стены казались голыми из-за отсутствия украшений, а застеленная бежевым покрывалом кровать выглядела неудобной.

В Японии парень жил в роскошных апартаментах, и никогда ни в чем не нуждался. Но здесь, похоже, ему таких почестей предоставлять не собирались.

- Пусть кто-нибудь разбудит меня через четыре часа, - попросил он. - Еще мне нужен легкий ужин. И какое-нибудь расслабляющее средство, чтобы не нервничать. Я никогда не занимался подобными вещами перед публикой.

- Хорошо, - кивнул Видегрель, - я прослежу, чтобы все твои пожелания были учтены. Но... должен предупредить, что тебе придется принять еще один препарат. Он сильно обострит твои ощущения. Будь к этому готов.

- Зачем? – удивился парень. – У меня все в порядке с эрекцией.

- Затем, чтобы господин Айзен получил то, чего в действительности хочет. Но, повторяю, если ты против, я не стану тебя заставлять.

- Я не против, - сказал Рокси уверенно, хоть голос его в этот момент зазвенел от напряжения.

- Я твой должник, - совершенно серьезно сказал мужчина, ободряюще похлопав парня по плечу. - Если я тебе понадоблюсь, позвони мне. Телефонный код для связи со мной ты найдешь вон на той картине. - Видегрель указал на небольшое полотно с абстракционным рисунком, в очертаниях которого явно проступали четыре цифры. - Если возникнут какие-либо вопросы, не стесняйся, звони сразу.

Рокси снова поблагодарил мужчину и, когда тот ушел, закрыл дверь на замок.

Оставив свой небольшой багаж у двери, парень разулся и направился к кровати, мечтая поскорее забраться под одеяло и поспать.

Америка не впечатлила его, и он чувствовал себя потерянным и одиноким. А еще он ужасно тосковал по Игараси-доно, который так безжалостно избавился от него, отправив за океан. Но даже после этого парень боялся разочаровать своего благодетеля. И потому решил взять себя в руки и не раскисать.

Возможно, когда мужчина узнает, как старательно он выполнил его просьбу, то захочет вернуть его себе. В конце концов, Игараси-доно сам признал, что он лучше всех ублажает клиентов, а значит, не захочет потерять такого ценного работника.

Рокси ухватился за эту мысль как за спасительную соломинку, способную удержать его на бушующих волнах подступающего отчаяния. А вскоре и вовсе убедил себя в том, что Игараси-доно непременно заберет его обратно. Пусть не сразу, но обязательно заберет.

Эти мысли успокоили парня, вернув ему уверенность в завтрашнем дне и какое-то подобие душевной гармонии, и он спокойно уснул, сморенный усталостью после многочасового перелета.

***

«Абонент находится вне зоны действия сети или временно недоступен. Пожалуйста, позвоните позже или оставьте голосовое сообщение после звукового сигнала».

Дребезжащий голос автоответчика резал слух и взвинчивал и так напряженные нервы, но Ленард упорно продолжал набирать номер Рейчел, в надежде дозвониться до девушки.

Раздражение в душе уже давно сменилось плохо сдерживаемой злостью, отчего в голову лезли не самые приятные мысли. Ленард перебрал, наверное, с десяток самых разнообразных причин, почему Рейчел отключила телефон, но все они казались парню неправдоподобными или нереальными. Самые паскудные предположения он старательно гнал прочь. Думать о больницах, моргах, авариях или еще каких-то ужасах было выше его сил. И хоть эти мысли периодически всплывали в голове, Ленард не давал им и шанса на развитие.

Тогда почему она отключила этот проклятый телефон?!

В то, что гаджет попросту разрядился, Ленарду верилось с трудом. За все время знакомства с Рейчел парень ни разу не замечал за девушкой такой невнимательности к своему средству связи. Более того, Рейчел была в какой-то мере одержима своей страницей в Инстаграме и помешана на Твиттере, записи в котором делала чуть ли не ежеминутно. Она постоянно носила в сумочке три полностью заряженных пауэрбанка и сетовала на то, что ей необходимо еще, по меньшей мере, два пауэрбанка помощнее.

К тому же несколько дней назад они договорились, что проведут уикенд вместе. Ленард планировал уехать за город, и даже забронировал шикарный номер в «Уайтфэйс Лодж», где они смогли бы отдохнуть от городской суеты и насладиться прекрасными осенними пейзажами и друг другом. Но... телефон Рейчел продолжал молчать.

Пальцы вновь пробежались по кнопкам, и Ленард до онемения в руке сжал телефонную трубку.

«Абонент находится вне зоны действия се...»

-Твою мать! - Кулак парня с грохотом опустился на секретарский стол, отчего карандаши в подставке мелко задрожали. - Какого хера?!

- Ленард Легрим! - воскликнул сидящий за столом худощавый мужчина, исполняющий обязанности личного секретаря директора Айзена. - Вы забываетесь! Еще одна подобная выходка и вас ждет суровое наказание.

- Простите, - довольно грубо и без малейшего раскаяния в голосе извинился Ленард, смерив мужчину злым взглядом. - Этого больше не повторится.

- Очень на это надеюсь, - холодно сказал секретарь и вернулся к изучению каких-то бумаг.

Ленард вновь потянулся к телефону и быстрыми движениями набрал номер сестры.

Два гудка и в динамике послышался веселый голос Сандры:

- Слушаю.

- Это я, - парень отвернулся от стола и уставился на часы, стрелки которых стремительно отсчитывали ускользающие мгновения.

- О, Ленард! У вас что, уроки отменили? Я собиралась выехать только через час.

- Не надо, - сдерживая рвущуюся из груди злость, проговорил Ленард. - Я останусь в школе.

- Что-то случилось? - Голос Сандры мгновенно изменился. Веселость исчезла, и теперь каждое слово сочилось беспокойством. – У тебя все в порядке?

- Все нормально, - ответил парень. - Не могу дозвониться до Рейчел, а ехать домой не вижу смысла.

- Ты что же, совсем не соскучился по мне, маленький неблагодарный засранец? – возмутилась Сандра в привычной для нее манере.

Ленард не ответил.

Наигранный кашель секретаря отвлек его явным намёком на то, что он злоупотребляет телефонной связью. Да и настроение совсем не располагало к тому, чтобы без обиды воспринимать подтрунивания сестры. Поэтому развивать разговор не было никакого смысла.

- Ладно, Сандра, я пойду, - сказал парень, на миг прикрывая глаза. - И так слишком долго вишу на телефоне. Тут с этим строго.

- Ленард, у тебя точно все в порядке?

- Да, не волнуйся. Я позвоню, если что.

Он попрощался с сестрой и, вернув трубку на место, направился в свою комнату.

Настроение, еще полчаса назад сверкающее радостью предвкушения, опустилось на самое дно и теперь выцарапывало в этом самом дне спуск на несколько ярусов ниже. Раздражение заполняло каждую клеточку всего его существа, и Ленард инстинктивно сжимал и разжимал кулаки, стараясь успокоиться.

Ему хотелось в душ. Обычно вода помогала парню вернуть себе душевное равновесие и успокоиться. Ну а вечно холодная вода школы имени святого мудозвона должна была остудить разгорячившуюся кровь и вернуть разуму трезвость мышления.

Вернувшись в комнату, Ленард бросил беглый взгляд на сидящего у стола соседа, и подошел к шкафу, чтобы взять полотенце.

В отражении зеркала, прикрепленного к внутренней стороне дверцы шкафа, он видел, как Этельстен, тоскливо вздыхая, пялился на облезлые бутоны почти сдохших лилий и машинально поглаживал пальцами пожелтевшие лепестки. И от этой картины злость парня вспыхнула сильнее.

Ленарду безумно захотелось схватить эти цветы и долго и с упоением топтать их ногами, пока они не превратятся в горстку бурой бесформенной каши. Или вышвырнуть их в окно. Или запихнуть тому длинноволосому красавчику в задницу так глубоко, чтобы тычинки изо рта повылазили. Лишь бы не мозолили глаза и не бесили его своим жалким видом, и чтобы с лица Этельстена наконец-то исчезло это гребаное выражение вселенского несчастья.

Понимая, что раздражается еще сильнее, Ленард набрал в легкие побольше воздуха и, задержав дыхание, медленно досчитал до десяти.

Ярость немного утихла, и он выдохнул, возвращая себе самообладание. После чего достал из шкафа полотенце и, закинув его на плечо, только чудом удержался, чтобы не хлопнуть дверцей шкафа.

- Я в душ, - бросил он и направился к ванной комнате. - Захочешь отлить, воспользуйся общим туалетом.

Этельстен не ответил, продолжая таращиться на свой пожухлый веник, и Ленард поспешил скрыться за дверью душевой.

Чуть позже он еще раз позвонит Рейчел. Девушка обязательно возьмет трубку, и они смогут договориться о встрече. Все наладится. Надо только немного подождать.

Успокоив себя этими мыслями, Ленард разделся и, забросив вещи в корзину для белья, вошел в кабинку, открывая воду и подставляя пылающее лицо под холодные струи.

***

Пятница для Этельстена не задалась с самого утра. Вернувшись в общежитие после зарядки, парень обнаружил в своей комнате записку от дежурного, который просил его самостоятельно забрать завтрак из столовой. Это не было трудной задачей, но Этелю совершенно не хотелось ходить по школе в одиночестве из-за цепляющегося к нему старшекурсника.

Парень не давал Этельстену прохода, показывая ему неприличные жесты, имитирующие секс, и отпуская в его сторону пошлые шутки. Из-за этого Этель весь издергался и ходил за Ленардом как приклеенный, жутко раздражая соседа «слишком громким дыханием в затылок» и «надоедливыми обжимашками». Пришлось объяснить парню причину своего поведения, на что Ленард довольно грубо предложил ему самому разбираться со своими проблемами. Однако, когда третьекурсник снова обозвал Этеля своей белобрысой сучкой, Ленард послал его нахер и пригрозил набить ему морду за такие слова.

Этельстен был вне себя от счастья и намертво прилип к соседу, обнимая его по поводу и без, и награждая всякими милыми прозвищами за каждый добрый или героический поступок.

Ленард скрипел зубами и рычал, требуя прекратить паясничать. Но Этельстен быстро раскусил, что парень разбрасывается угрозами только для вида, а на самом деле каждый раз застенчиво краснеет в ответ на его шутливые заигрывания, и удвоил усилия, забавляясь над этим хмурым ворчуном.

Конечно же Этельстен не питал к своему соседу никаких романтических чувств, о чем неоднократно ему напоминал. Но все же ему было приятно, что Ленард его опекает и позволяет безнаказанно ластиться к себе.

Благосклонность соседа помогала Этелю избегать неприятных ситуаций со старшекурсником. Но сегодня, из-за занятости дежурных, ему пришлось ходить по школе без сопровождения. И, конечно же, Дэнси прицепился к нему, перехватив на выходе из столовой.

В этот раз старшекурсник не стал ходить вокруг да около, а сразу заявил Этельстену, что, если он хочет пройти, то должен расплатиться за это натурой. И расплатиться прямо сейчас. Подсобка, по словам Дэнси, была свободной и могла приютить их, пока они будут заниматься жарким сексом.

Этель же с большим трудом сдерживал себя, чтобы не вывернуть на голову похотливого придурка содержимое своей тарелки. И пытался придумать, как избежать неприятностей и при этом не угодить в карцер.

Однако ничего выдумывать не пришлось, так как к Этельстену подоспела неожиданная помощь. Правда, парень сомневался, что широкоплечий громила с третьего курса стремился оказать ему поддержку. Скорее всего, он просто хотел пройти в столовую, но встретил на своем пути досадную помеху в лице двух букашек, которых и растолкал в разные стороны.

- Съебнули с дороги! – сказал парень, в суровом лице которого угадывались восточные черты. – А ты со мной, еблана кусок. Из-за тебя я вчера контрольную завалил.

Он сграбастал однокурсника за шкирку и потащил за собой как нашкодившего щенка, а Этель, тихонько хихикая над настигшей придурка кармой, поспешил обратно в комнату.

Однако на этом все его веселье и закончилось.

С треском завалив тест по французскому языку, Этельстен подвергся телесному наказанию в виде пяти ударов указкой по ладони. Казалось бы, ничего особенного, но господин Эйгерт умел бить так, что рука сначала онемела и потеряла чувствительность, а потом взорвалась чудовищной болью, от которой хотелось лезть на стены.

Ко всему прочему Ленард отказался его жалеть и напомнил, что за плохие оценки в этой школе не распевают хвалебные оды, а наоборот секут до кровавых полос, и что Этель об этом был осведомлен, когда «филонил» во время подготовки к тесту.

- Скажи спасибо, что тебя в карцер не посадили, - бросил Ленард безжалостно, хотя Этельстен смотрел на него покрасневшими от слез глазами. – И в следующий раз занимайся прилежнее.

- Как мне сдавать этот проклятый французский, если я дома испанский учил?! – разозлился Этель на слова соседа и, не дав ему и слова сказать, убежал в секретариат.

Дозвонившись Видегрелю, Этельстен начал сбивчиво рассказывать ему о том, что произошло и умолять забрать его пораньше. Но мужчина ошарашил парня новостью, что сегодня он вообще домой не попадет.

- Прости, Этель, но я очень занят. Возможно, я смогу забрать тебя завтра. Но ничего не обещаю.

- Ты что, не можешь просто отвезти меня и оставить дома, как сделал на прошлой неделе? – спросил Этельстен. – Школьный доктор отказался давать мне лекарство, а мне очень больно. Ты не представляешь, как сильно опухла моя рука. Мне нужен лед и обезболивающие. Пожалуйста.

- Этель, твоя мама пригрозила, что если я привезу тебя домой и брошу без присмотра, то она отправит тебя учиться в Англию. Ты, правда, этого хочешь? Если да, то я немедленно пришлю за тобой машину.

- Она что, издевается?! – выкрикнул парень. – Я хочу домой. Я устал. Я хочу в горячую ванну. И нормально поесть. Видегрель!

Мужчина устало вздохнул.

- Пожалуйста, подожди до завтра, - попросил он спокойно. - Я тебя заберу, обещаю. Только не закатывай истерик, прошу тебя.

- Передай маме, что я ее ненавижу! – сдавленным голосом бросил парень и со злостью опустил трубку на телефонный аппарат. А потом вышел из кабинета секретаря, громко хлопнув дверью и даже не оглянувшись на приглушенный стенами возмущенный крик.

Вернувшись в комнату, Этельстен еще долгое время мерил помещение шагами, пытаясь успокоиться, а потом сел на стул и с тоской посмотрел на увядающие лилии, которые понуро опустили свои пожухлые головки и усыпали стол сморщенными лепестками.

Вот и он так же завянет в этой школе без заботы и любви. И почему мама никак не угомонится?

На прошлой неделе они с Видегрелем провели весь день на виду у прислуги. И Этельстен ни единым жестом, ни единым словом не показал своих чувств к мужчине.

Так что же маме еще надо от него? Неужели она не образумится, пока окончательно не сведет его с ума в отместку за то, что он натворил летом?

Тяжко вздохнув, Этельстен потрогал пальцами здоровой руки посеревший лепесток, и замер, когда в комнату вошел Ленард.

Парень был не на шутку раздражен. И Этель решил не нарываться на ссору. Он проводил соседа взглядом, пока тот не закрылся в душевой, и с силой смял один цветок в пальцах, растирая нежные лепестки в желтоватую кашицу.

Так он просидел несколько минут, стараясь сдержаться и не начать кромсать несчастные бутоны в клочья. Но когда Ленард вернулся в комнату и сказал ему, что душ свободен, парень резко встал из-за стола и со злостью опрокинул вазу с лилиями на пол.

Закрывшись в душе и забравшись под холодные струи воды, Этельстен чуть не расплакался от терзающей его обиды. Он не хотел оставаться в одиночестве. Он хотел, чтобы его кто-то обнял и пожалел. Чтобы позаботился о нем и сказал, что все будет хорошо, что все обязательно наладится. Он хотел простого человеческого тепла, которого милостью мамы был лишен. И, окончательно отчаявшись, жалобно позвал:

- Ленард! Я снова забыл полотенце! Ленард! Ты меня слышишь?

После того, как Этельстен ушел в душ, Ленард еще долго сидел на своей кровати и с непередаваемым наслаждением смотрел на осколки стекла и рассыпавшиеся по полу бутоны в лужице воды. Картина радовала глаза и грела душу. И Ленард с каким-то извращенным удовольствием придавливал стебли цветов подошвой ботинка, прислушиваясь к их тихому хрусту.

Настроение стремительно улучшалось. Рухнувшие карточным домиком планы не казались больше катастрофой вселенского масштаба, а выходные такими уж испорченным. В любом случае, не все еще потеряно. У него в запасе еще целых два дня. Всего-то и надо, что не опускать руки и не расстраиваться раньше времени. Какая разница, днем раньше или днем позже? Главное, что у них с Рейчел все равно получится встретиться.

Решив, что позвонит девушке немного позже, Ленард завалился на кровать, но стоило ему прикрыть глаза, как из ванной послышался голос Этельстена.

Сосед просил полотенце, которое забыл, и парень на эту просьбу лишь покачал головой.

- Ну что за растяпа? - негромко спросил он у пустой комнаты и поднялся с кровати. - На лбу ему, что ли, написать?

Достав из шкафа банную принадлежность, Ленард толкнул дверь в душевую и замер, уставившись на соседа, который в этот раз почему-то решил не прятаться за шторкой, а стоял под холодными струями воды и ловил капли губами.

Ленард невольно залюбовался Этельстеном, внимательно рассматривая его худощавое стройное тело, с четким, но не резким рельефом мышц, красивую бледно-молочную кожу, на которой струйки прозрачной воды рисовали изломанные узоры, и чуть потемневшие от влаги волосы, прилипшие к плечам.

Сердце сделало в груди мощный кувырок, а молодой организм отозвался на увиденное волной неистового жара, прокатившегося от головы к ногам и обратно, заставляя спину покрыться мурашками, а виски - лёгкой испариной.

Такая реакция совсем не понравилась Ленарду, и он, чертыхнувшись, отвел взгляд, протягивая парню полотенце.

- Держи, - сказал он, таращась в стену и всеми силами стараясь удержаться от соблазна повернуться и продолжить рассматривать обнаженного соседа.

Этельстен, услышав голос Ленарда, выключил кран, и уже хотел было протянуть руку за полотенцем, но его ладонь внезапно отозвалась болезненной пульсацией, и на глаза парня навернулись слезы обиды и жалости к себе.

- Вытри меня, пожалуйста, - шмыгнув носом, жалобно попросил он.

Этелю так хотелось хоть на миг почувствовать себя значимым, что он не смог отказать себе в этом маленьком капризе.

Сначала Ленард подумал, что ослышался. Что бурная фантазия и длительная разлука с Рейчел просто сыграли с ним злую шутку. Но после того как Этельстен повторил свою просьбу, отвечая на его идиотское «что?», недоумение сменилось волной раздражения.

- Ты совсем умом тронулся? - мрачно спросил Ленард у соседа. - Я тебе, что, прислуга? Бери и сам вытирайся.

- Причем тут прислуга? - с дрожью в голосе спросил Этель, уже понимая, что парень ему откажет. - Я тебя как друга прошу. Пожалуйста. Просто вытри меня. Это займет всего минуту. А я потом тоже сделаю для тебя, что захочешь.

Ленард и сам не понял причин своей злости. Но Этельстен смотрел на него таким странным взглядом, что находиться в одном помещении с ним становилось просто невыносимо. Жар разливался по телу, опутывал жилы, стягивая все внутренности острыми шипами колючей проволоки, а к горлу подступил удушающий ком совершенно непонятных эмоций, очень похожих на ярость.

- Сам справишься, - прорычал парень и, зашвырнув в Этельстена полотенцем, стрелой вылетел из ванной комнаты.

Этель проследил взглядом за белой тканью, которая соскользнула по его телу и упала на пол у его ног, и судорожно вздохнул.

Губы его затряслись, выдавая сильное душевное смятение. И он, болезненно скривившись, сделал шаг назад и включил воду на весь напор, подставляя лицо под душ, чтобы прохладные струи смыли выступившие на глазах слезы.

Почему никто не понимает, что ему нужно хоть немного человеческой близости? Почему никто не слышит крик его души? Почему все вокруг такие равнодушные сволочи?

Парень закусил губу, стараясь не разреветься, и сполз по стене на пол душевой, со злостью отшвырнув от себя намокшее полотенце.

Вода все так же продолжала литься на него. Холодная, отрезвляющая, заставляющая забыть на время о проблемах и печалях. По телу пробегала дрожь, но Этель старался не думать о холоде.

Может быть, посидев так немного, он подхватит простуду, и тогда на него обратят внимание? Было бы неплохо наконец-то оказаться во власти заботливых рук Видегреля, или, на крайний случай, докторов, и на время забыть обо всех своих неприятностях.

***

Захлопнув за собой дверь душевой, Ленард еще несколько минут метался по комнате. Он ходил от шкафа к кровати и обратно, пытаясь угомонить идиотское бешенство, смешанное с не пойми откуда взявшимся стыдом, и сам себе напоминал циркового тигра, от которого дрессировщик требует исполнения каких-то дебильных трюков. Разница была только в том, что Этельстен не использовал кнут. Да вот только произнесенная печальным тихим голосом просьба соседа хлестанула по нервам намного больнее.

В душевой послышалась какая-то возня, и Ленард замер. Напрягся весь, уставившись на закрытую дверь и понимая, что просто не сможет смотреть соседу в глаза. По крайней мере, до тех пор, пока тело не перестанет подводить его дурацкими вспышками внеплановых стояков. Поэтому, не долго думая, он вновь направился в секретариат, тем самым стараясь избежать неловкого столкновения с полуголым Этельстеном.

- Мне надо позвонить, - бесцеремонно вломившись в кабинет, заявил Ленард. - Это очень важно.

К удивлению парня, секретарь на такое хамство ничего не сказал и лишь устало махнул рукой, позволяя обнаглевшему ученику воспользоваться телефоном.

Ленард вновь набрал номер Рейчел и снова услышал уже порядком надоевший ему голос автоответчика. Но парень не сдавался. Снова и снова он давил на треклятые кнопки, стараясь дозвониться, но все было тщетно. И после пятнадцати минут безрезультатных попыток, он все-таки сдался, решив бросить это гиблое дело и позвонить сестре.

- Неужели дозвонился? – с легкой насмешкой спросила Сандра, когда услышала в динамике голос брата.

- Нет. Не смог, - хмуро ответил Ленард, потирая пальцами переносицу. - Ты можешь забрать меня?

- Милый, мне жаль, но сегодня уже не смогу, - виновато ответила девушка. - Может завтра? Пойдем в парк аттракционов, покатаемся на каруселях. Что скажешь?

- Нет, никаких аттракционов. Ты меня заберешь, и я поеду к Рейчел.

- Прости, милый, но нет. Если к ней, то я не смогу тебя забрать. Дела, сам понимаешь.

- Ты только что аттракционы обещала, - напомнил Ленард сестре.

- Тоже мне сравнил парк развлечений и какую-то левретку. - Фыркнула Сандра.

- Не говори так, - попросил Ленард, обидевшись за свою девушку. - Не уподобляйся отцу.

- Хорошо, - быстро согласилась Сандра. - И все же я заберу тебя только в том случае, если ты согласишься поехать со мной в парк. Не хочу, чтобы ты портил себе настроение тем, что не сможешь дозвониться своей девушке или не застанешь её дома.

- Хорошо, пусть будет парк. Только забери. Я тут скоро с ума сойду.

- Не сойдешь, - передразнила брата Сандра. - Никто еще не сходил, и ты не сойдешь. Ладно, братик, мне бежать надо. Увидимся завтра.

- Увидимся, - попрощался с сестрой Ленард и, поблагодарив секретаря, вышел из его кабинета.

После разговора с сестрой настроение парня немного улучшилось. Больше не хотелось крушить все подряд и огрызаться на невинные по сути просьбы. Зато появилась необходимость извиниться перед Этельстеном, что Ленард и поспешил сделать.

Но вернувшись в общежитие, он не обнаружил в нем соседа, и это было очень странно. Ведь всю прошлую неделю Этельстен отказывался выходить из комнаты без сопровождения Ленарда. И даже на переменах, когда их уроки не совпадали, умудрялся найти парня и намертво прицепиться к нему репейником, который невозможно было оторвать от себя.

Однако шум воды в душевой быстро расставил все на свои места. И сердце Ленарда в этот миг камнем рухнуло в желудок.

- Да ну твою же мать! - прорычал парень и, ворвавшись в душевую, закричал на сидящего под струями холодной воды соседа, губы и кожа которого уже посинели от холода. - Ты совсем долбанулся?! Псих ненормальный!

Ленард в два шага приблизился к крану и закрыл воду, останавливая поток ледяных струй, стекающих на белобрысую макушку парня.

- Отстань... - проговорил Этель, отчаянно клацая зубами, и обнимая себя в бессильной попытке согреться. - Чего вламываешься в душ к голому парню? Кто еще из нас псих?

- Конечно, ты! Тут вообще без вариантов.

Ленард, схватил парня под локти и потянул вверх, пытаясь его поднять.

Кожа Этельстена была невероятно холодной, и парня всего трясло от переохлаждения, но он упорно сопротивлялся, пытаясь вырваться.

- Да хватит дергаться, придурок! - возмутился Ленард, когда сосед все же выкрутился из его хватки и соскользнул обратно на пол. - Вставай, кому говорю.

- Зачем? - спросил Этельстен и случайно прикусил язык клацающими зубами, из-за чего на его глаза навернулись слезы. - Ты оставил меня тут замерзать, и совесть тебя до сих пор не мучала. Так какого черта ты хочешь от меня сейчас? Уходи!

Он подтянул колени к груди и крепко обнял их, пряча от соседа свою наготу. Ленард смотрел на него с нескрываемым бешенством, и Этелю стало тошно.

Все его ненавидят. Никто не хочет проводить с ним время. Он словно прокаженный в мире идеально-правильных людей, которые воротят от него свои носы.

Вот и Ленард туда же! Смотрит и не понимает, почему он сделал то, что сделал. А ведь все, на самом деле, достаточно прозаично. Он всего лишь хочет внимания. Внимания со стороны любимого человека, который отгородился от него цветами и покровительственными чувствами. Внимания со стороны единственно в этой школе друга, который не смог оказать ему маленькую услугу. Внимания со стороны людей, к которым прикипело его сердце и тянулась его душа.

- Ленард, ну что ты смотришь на меня? - парень жалобно хлюпнул носом в ответ на гробовое молчание соседа. - Тебе было сложно выполнить мою просьбу? Одно незначительное действие, и ты стал бы той соломинкой, которая помогла бы мне удержаться на плаву. А теперь-то, чего ты хочешь?

- Запустить в тебя бревном! - огрызнулся парень и быстро вышел из ванной, чтобы уже через минуту вернуться с большим полотенцем, которое он тут же накинул на плечи соседа, кутая его в хоть какое-то тепло. - И сдалась тебе эта солома. Ты что, осел?

- Ленард, скажи, почему нужно навредить себе, чтобы другим стало небезразлично? - спросил Этельстен у парня, который присел перед ним на корточки и начал растирать полотенцем его онемевшую от холода кожу. - Почему люди не могут быть добрыми друг к другу просто так, без всяких манипуляций?

- У тебя странное понимание доброты, - хмуро пробурчал парень, поднимаясь и теперь без сопротивлений увлекая Этельстена за собой. - Ты бы еще попросил задницу тебе подтереть. А потом обиделся бы, что злые люди не хотят этого делать. Что может быть проще, чем вытереться после душа самостоятельно? - Он накинул полотенце на голову соседа и принялся вытирать его волосы. - Ты же не маленький.

- И что? - спросил Этельстен сквозь стук собственных зубов. - Разве взрослые люди не хотят, чтобы о них заботились?

Парень шмыгнул носом и сделал неуверенный шаг вперед, прижимаясь к телу соседа, от которого исходило живое тепло.

- Неужели это так странно? – спросил он, продолжая трястись от холода.

Ленард на миг задумался.

«Странно ли?»

Наверное, нет.

Всем хочется тепла и заботы. Абсолютно всем. Только большинство об этом не говорит. А вот Этельстен...

- Нет, не странно, - направляясь вместе с соседом к выходу, сказал Ленард. - Просто непривычно. Ложись в постель, принцесса. Одни проблемы от тебя.

Он подтолкнул Этельстена к кровати, и когда парень улегся, укутал его в одеяло, а сверху накрыл своим.

Этельстен несколько минут лежал, пытаясь согреться, но у него ничего не получалось. Кожа была ледяной, а одеяло холодным. И как бы он ни растирал себя руками, это не помогало.

- Ленард... - позвал Этель, чувствуя мучительное жжение на коже и болезненное покалывание в пальцах рук и ног. - Я не смогу согреться. Найди где-нибудь грелку или вызови врача, пожалуйста. Мне очень больно.

- Ну, а ты чего хотел? - хмуро бросил парень. - Чтобы приятно было?

Ленард беспокоился. Несмотря на то, что он хорошо растер кожу парня и укрыл его двумя одеялами, Этельстену не стало теплее. Звать доктора было опасно, потому что Этельстен преднамеренно навредил себе. А за такие выходки наказывали особенно строго. Этелю грозило трехдневное заключение в карцере и публичная порка. Ну а Ленарду могло достаться за компанию, потому что не уследил за безмозглым идиотом.

Что делать при переохлаждении, Ленард совершенно не знал. Но в памяти парня всплыл кадр из какого-то старого фильма, где один мужик отогревал другого своим голым телом, и он решил рискнуть и испытать себя в качестве живой грелки.

Он быстро разделся и, чувствуя себя полным идиотом, забрался к Этельстену под одеяло, прижимая его к себе и содрогаясь от пробравшего тело озноба.

Сосед был невероятно холодным. И прикосновение к его ледяной коже было сродни прыжку в снежный сугроб, от которого все тело Ленарда вмиг покрылась россыпью колючих и неприятных мурашек.

- Скоро согреешься, - не совсем уверенно пообещал парень скорее себе, чем Этельстену. - Постарайся расслабиться, вроде бы это должно как-то помочь.

- И как ты себе это представляешь? - сипло выдохнул Этель, сердце которого чуть не выпрыгнуло из груди, когда в его постель забрался практически голый парень. Да еще и горячий, как раскаленный на солнце песок.

- Ты серьезно хочешь поговорить о моем воображении? - злобно прорычал Ленард, чувствуя себя не только неуютно, но и совершенно глупо. - Расслабься, и все тут. Тужься там, дыши... хрен его знает, как это делается в критических ситуациях.

- Тужиться, думаю, все же не стоит, - глупо хихикнул Этельстен, напрочь позабыв о том, что у него что-то там болело или отмерзло.

Давая свои глупые советы, Ленард обжигал его шею горячим дыханием, от чего по телу Этельстена поползла совершенно незнакомая ему, сладкая дрожь. И парень притих, прислушиваясь к новым для себя ощущениям.

Этельстена все еще неслабо трясло, но Ленард сжал его окоченевшие лодыжки между своих икр, а кисти рук спрятал в своих больших ладонях, и парень подумал, что это очень миленько с его стороны.

Он повернул к Ленарду голову, чтобы сказать об этом, но так и застыл, глядя в серьезное и все еще хмурое лицо парня, которое в этот момент показалось ему невероятно привлекательным.

- Твоей девушке очень повезло, - сказал Этельстен, облизнув саднящие губы. - Ты умеешь быть нежным. А ведь так сразу и не скажешь.

- Да уж, повезло, - скрипнул зубами Ленард, вспомнив, что от такого везения Рейчел даже телефон отключила. Но думать о плохом не хотелось. - Попробуй уснуть, - посоветовал он соседу, стараясь избежать неприятного разговора. - Может быть, тогда не заболеешь.

- Не смогу уснуть... - тихо пожаловался Этель, отворачиваясь от парня и с грустью глядя прямо перед собой. - Ладонь сильно болит после ударов. Как они могут поступать так с учениками?

- Это тебя еще по заднице не секли, - хмыкнул Ленард ему в шею, от чего по телу Этельстена снова прокатилась сладкая дрожь.

- А тебя секли? - спросил он у соседа.

- Было дело. За бутерброд, который я для тебя стащил.

- А почему ты мне раньше не сказал? - удивился Этельстен, снова поворачивая голову к парню.

- А ты что, сразу бросился бы в столовую, чтобы отведать свиную блевотину по-гандонельски? - тихо рассмеялся Ленард. - Или поцеловал бы меня в задницу, на манер того, как ты просил меня поцеловать твою ладонь, чтобы не болело?

- Может и поцеловал бы, если бы ты попросил, - сказал Этельстен с усмешкой. - Я, между прочим, не такой брезгливый как ты.

Ленард от души рассмеялся.

- Ага, как же, не брезгливый! А из-за чего вся эта канитель со столовкой началась? Значит, сидеть за столом, на котором рассыпаны крошки, ты брезгуешь, а седалище цёмать для снятия бо-бо, нет.

- Смотря чье это седалище, - ответил Этель с хитрой улыбкой.

В объятиях Ленарда ему действительно становилось теплее. А разговор в язвительной, шутливой манере расслабил их обоих, немного разогнав возникшую неловкость.

- Так ты поцелуешь мою ладонь или нет? - снова попытал счастья парень, высвобождая свою руку из ладоней соседа и показывая ему, как сильно воспалилась кожа. - Она и, правда, болит. И будет болеть еще несколько недель.

- Ты ведь не отстанешь, да? - с подозрением спросил Ленард.

И когда Этельстен уверенно кивнул, подтверждая его догадку, усмехнулся. Сжав пальцы на запястье соседа, Ленард притянул действительно припухшую ладонь к своему лицу и мягко коснулся ее поцелуем.

Один хер, он уже лежит в постели с абсолютно голым парнем, вжимается пахом в его ягодицы и обсуждает жопные ласки и утешения.

В таких обстоятельствах, поцелуй в ладонь – это не самое страшное, что могло случиться с ним в этот вечер.

- Спасибо, - Этель зажмурился, счастливо улыбаясь, и когда Ленард выпустил его руку, затих в крепких объятиях парня.

Его сердце выстукивало сумасшедшую дробь. А душа порхала как только что родившаяся бабочка. Еще несмело и неуклюже, не до конца расправив смятые крылья, но уже все выше и выше к цветущим под ярко-голубым небосводом вишням, куда ее манил одурманивающий аромат нового, странного чувства.