Нью-Йорк,

январь 2015 года

***

- Здравствуй, Ирман. - Доктор Уэйн торопливо вошел в кабинет и направился к своему столу. - Прости за задержку. У меня был тяжелый пациент.

Мужчина опустился в кресло и только теперь посмотрел на парня, который сидел на диване с подтянутыми к груди коленями.

Ирман выглядел умиротворенным и в какой-то степени даже довольным, но Джозеф лишь мельком взглянул на его лицо и сконцентрировал все свое внимание на правой руке парня, которая была заключена в плотный гипсовый панцирь.

- Я так понимаю, у тебя есть, что мне рассказать, - хмуро глядя на травмированную руку пациента, проговорил он и достал из верхнего ящика стола блокнот, в котором тут же сделал небольшую пометку.

Ирман вскинул на доктора взгляд и сказал:

- Простите, но я не смог выполнить ваше задание. - Он показал мужчине руку, словно это могло его оправдать, и тут же добавил: - Но я могу отчитаться на словах, если хотите.

- Было бы неплохо. - Джозеф улыбнулся и, поставив локти на стол, положил подбородок на сплетенные в замок пальцы.

Ирман был амбидекстром, и отлично управлялся обеими руками. Но левой рукой пользовался в основном, когда был разъярен или сильно подавлен. И это не было чем-то странным. Джозеф прекрасно понимал, что таким образом Ирман пытается успокоить себя и найти выход из положения, которое логика забраковала как тупиковое. И то, что из-за полученной травмы парень не выполнил его задание, было хорошим знаком. Это говорило о том, что произошедшее было полностью им обдумано и взвешено, а значит осознанно.

- Надеюсь, этот перелом был случайностью. Мне бы не хотелось думать, что ты навредил себе только потому, что не желал выполнять мое задание.

- Это не было случайностью, - ответил парень. - Руку мне сломали в драке. Но я этого не хотел.

- Я был бы не против услышать подробности. - Джозеф склонил голову к правому плечу. - Расскажи, пожалуйста. К тебе снова кто-то приставал?

- Нет. - Ирман покачал головой. - К нам в школу пришел новичок. Мелкий задохлик, который не может за себя постоять. И, как следствие, нашлось немало желающих заполучить его в качестве личной шлюхи. А вы ведь знаете, как я отношусь к мудакам, которые принуждают других к сексу. Пришлось почесать кулаки об их наглые рожи.

«А вот это уже что-то новенькое» - подумал Джозеф и выпрямился, приготовившись записывать все, что будет говорить его пациент.

- Ты заступился за новичка... почему? Он просил тебя о помощи? Или это была твоя инициатива? - начал задавать вопросы доктор.

Ирман вздохнул раздраженно, и поменял позу, недоумевая, почему после семи лет знакомства должен разжевывать своему психиатру такую банальную ситуацию.

- Мне просто хотелось выпустить пар, а тут выдалась такая возможность. Я не мог остаться в стороне. Это, по-вашему, ненормально?

- Я не говорил, что это ненормально. - Джозеф улыбнулся, понимая, что Ирман не столько раздражен, сколько смущен из-за того, что его «уличили» в благородстве. - Просто это немного непривычно. Ты впервые ввязываешься в драку, а не начинаешь ее. Надеюсь только, ты сломал руку не об этого несчастного юношу.

- Мне ее сломали, - пояснил парень. - Противников было больше, да и я начал выдыхаться. Джосс был в отключке. Сеттона тоже уложили одним ударом. Умино уволокли как трофей, а я остался один на один с зачинщиком этого бардака. И, знаете, если бы он не позвал на помощь своих шавок, рука была бы сломана у него.

- Джосс - это твой друг из боксерского клуба? - спросил мужчина, стараясь скрыть довольную улыбку.

Ирман пока еще не понимал этого, но он сделал огромный шаг к своему выздоровлению, за много лет сдвинувшись с мертвой точки в правильном направлении. И Джозеф был очень рад такому неожиданному повороту событий.

Парень кивнул, подтверждая его слова.

- А Сеттон - это тот парень, о котором ты рассказывал на прошлой встрече? - продолжил расспрашивать мужчина. - Он тоже оказался вовлечен в эту драку? Или он был одним из зачинщиков?

- Да он вообще непонятно зачем влез, - ответил Ирман, и в глазах его полыхнула злость. - Придурок безмозглый. Надо было его придушить в лазарете, а потом разобрать по костям и закопать на разных континентах, чтобы не собрался. От него столько проблем, что мне хочется его убить.

Парень сжал левую руку в кулак, приложив столько силы, что в кабине отчетливо послышался хруст его костяшек.

Вспышка ярости не стала для Джозефа сюрпризом. Частые перепады эмоционального состояния Ирмана были порой очень полезны. Они позволяли мужчине копать глубже и вызнавать самые сокровенные мысли и секреты парня.

- Почему ты хочешь его убить? - спросил Джозеф. - Как я понял из всего вышесказанного, тот, из-за кого все началось, это юноша по фамилии Умино. Так почему твоя ярость направлена на Сеттона? Ты таким образом выражаешь протест против моего предложения подружиться с ним?

- Подружиться?! - Ирман вытаращился на мужчину, обжигая его яростным взглядом. - Как?.. как с ним вообще можно подружиться?! Вы знаете, что он сделал? Он специально доводил меня до белого каления, пока я не взорвался и не разнес к херам кабинет моего куратора. Сеттон знал, чем для меня обернется этот погром. И специально продолжал провоцировать меня, пока не пришел Садис и не высек меня указкой. И что вы думаете случилось потом? Этот ублюдок начал заступаться за меня, закрывая от указки своим телом. Хотите сказать, что это его способ намекнуть мне на чувства? Если это действительно так, то я лучше пойду и выброшусь из окна, чем буду иметь дело с таким психом.

- В этой драке он тоже тебя доводил? - осторожно поинтересовался Джозеф. - На чьей он был стороне?

Ирман недовольно поджал губы, как будто не желал отвечать на этот вопрос. Но потом все же сказал, уставившись в окно:

- Он пытался заступиться за меня.

- И ты все еще сомневаешься в его чувствах? - Джозеф вскинул бровь и тут же задал очередной вопрос, отвлекая парня от размышлений над предыдущим: - Ирман, ты пробовал с ним поговорить? Пробовал спокойно объяснить ему, что тебе не интересна его симпатия? Вы могли бы быть прекрасными друзьями, если бы выяснили все между собой.

- Этого не будет, - ответил парень. - Ни дружбы, ни других нездоровых отношений. Я не извращенец. Меня не возбуждают драки с ним. Я просто хочу, чтобы он исчез. Я хочу забыть о его существовании.

Ирман вскинул левую руку к голове и впился пальцами в свои волосы, начиная медленно раскачиваться взад-вперед, словно пытался утихомирить что-то, что рождало внутри него неподконтрольную ярость.

Джозеф сделал медленный вдох и сложил руки на столе, прижимая ладони к прохладной полированной поверхности.

- Как обстоят дела с твоим отцом? - мужчина сменил тему, давая пациенту возможность успокоиться и вернуть себе равновесие. - Вы общаетесь? Или ты все так же сторонишься родителей?

Ирман тряхнул головой, словно пытался отогнать от себя назойливую муху, и исподлобья посмотрел на мужчину.

- Когда Сеттон упал после мощного удара, я увидел кровь у него на лице. Крупная, жирная капля медленно ползла по бледной коже от виска на скулу. А он лежал без движения. И, казалось, даже не дышал. И я подумал: «А что, если он больше никогда не откроет глаза? Что будет со мной? В какую бездну обрушится мой мир, если его, вдруг, не станет?» Я не знал, жив он или нет. Я был растерян. А Стредфорд сказал, что, если я не отступлю, они заберут и его. Доктор Уэйн, когда моя рука заживет, я утоплю этого угрёбка в его собственной крови. Он будет молить о пощаде, но я не отступлю. Я вырву его член, и он будет жрать его, пока не подавится.

Сердце Джозефа гулко ударилось о ребра, когда он встретился с глазами парня, в которых синева летнего неба вдруг сменилась яркими оттенками океанических вод.

- Мне кажется этого делать не стоит, - сказал мужчина, очень быстро записывая в блокнот свои наблюдения, которые пестрили восклицательными знаками. - Месть - это обоюдоострый клинок. Делая удар, ты непременно поранишься сам. К тому же... она не заполнит пустоту в твоем сердце. Ты должен разобраться в себе. В первую очередь тебе необходимо решить, что для тебя значит этот человек. Пока решение не будет принято, пока оно не станет осознанным, никакие драки, убийства и оскопления не принесут тебе умиротворения. Ты понимаешь, о чем я говорю?

- Я очень хорошо вас понимаю, - ответил Ирман, прямо глядя на мужчину. - Но Стредфорд должен заплатить за то, что сделал, и за то, что сказал.

- Хорошо, - кивнул Джозеф и откинулся на спинку своего кресла, принимая расслабленную позу, тем самым давая Ирману понять, что переубеждать и препятствовать ему он не намерен. - Допустим, ты отомстил ему по задуманному тобой сценарию. Стредфорд повержен и накормлен, твоя ярость удовлетворена, ну а дальше... вой сирен, суд, заключение под стражу и пожизненный курс сильнейших седативных препаратов, которые сделают из тебя амебу. А что будет с Сеттоном? Появится еще какой-нибудь Стредфорд, и что тогда?

От слов мужчины сердцебиение Ирмана ускорилось, и он проговорил с плохо скрываемым волнением:

- Вы не позволите пичкать меня препаратами.

- Я - нет. - Уверенно кивнул Джозеф, подтверждая слова парня. - Но суд решит иначе, и мое мнение при этом не будет играть абсолютно никакой роли.

- И что мне делать? - спросил Ирман растерянно.

- Для начала не рубить сгоряча, - украдкой делая облегченный вздох, проговорил Джозеф, чувствуя, как от пережитого напряжения покалывают кончики пальцев. - И поговори, наконец, с этим парнем начистоту. Объясни ему, что не можешь ответить на его чувства. И попроси его не лезть на рожон, хотя бы ради тебя.

- Я попробую, - пообещал Ирман, но тут же добавил раздраженно: - Но если я его придушу, вы уж постарайтесь убедить судью, что я находился в состоянии аффекта. Потому что человеческого языка этот придурок не понимает.

- Обещаю, что буду на заседании крайне убедителен и красноречив, - усмехнулся мужчина и даже поднял правую руку в клятвенном жесте. - И все же, постарайся не доводить до крайностей. Эта школа закаляет твой характер. И твой друг играет в этой закалке не последнюю роль.

Ирман предпочел промолчать и никак не комментировать свою сомнительную дружбу с Сеттоном, которая больше напоминала попытки кобры и мангуста договориться о мирном сосуществовании на одной территории.

Молчание парня Джозеф воспринял как своеобразный ответ и потому удовлетворенно кивнул и улыбнулся своему пациенту.

- Что ж, Ирман, наша встреча подходит к концу. Ты хочешь рассказать мне о чем-нибудь еще? Следующий час у меня свободен, поэтому я могу уделить тебе немного времени.

Парень покачал головой, давая понять, что больше ему рассказывать не о чем. И мужчина не стал настаивать на разговоре.

- Тогда пойдем на процедуры, - сказал он, обращаясь к Ирману.

Парень послушно поднялся с дивана и последовал за доктором, но мысли его блуждали далеко за пределами клиники.

Он думал, как ему договориться с Сеттоном и при этом не покалечить его.

Но пока в голову ничего дельного не приходило. И потому парень решил действовать по обстоятельствам. А если не получиться уладить все мирным путем, придется Сеттону еще разок пообщаться с его кулаками.

***

Воскресное утро радовало тишиной и хорошей погодой. Начавшийся накануне вечером снегопад, украсил двор школы пушистыми снежными шапками и улетел вслед за ветром на запад, оставив после себя белоснежный покров, мерцающий в ярких солнечных лучах, и чистое небо.

Амис любил выходные. Не только потому, что в эти два дня можно было расслабиться и позволить вскипающему от учебы мозгу немного передохнуть, но и потому, что на уикенд в школе оставалось очень мало учеников.

Сосед Амиса уехал еще в пятницу, и все развлечения парня в эти дни сводились к возлежанию на кровати и к бесплодным попыткам выследить Гердера, который прятался от него всю прошедшую неделю.

После их разговора в лазарете Ирман старательно избегал Амиса. Сначала парень списал это на попытку Гердера держать себя в руках и не ввязываться в неприятности. А потом понял, что Ирман намеренно сторонится и игнорирует его.

Он замечал, как парень на каждое его слово в тихой злобе поджимает губы. Замечал, как играют желваки на его скулах. Как горят сумасшедшей яростью его пронзительно синие глаза. И как неистово сжимаются его кулаки. Он видел, что Гердер жаждет ответить ему, но ни слова не слетало с языка первокурсника. И, что было хуже всего, Ирман ни разу открыто на него не взглянул.

Обидно!

Должно быть, усилия доктора Уэйна не проходят даром и приносят свои плоды.

И в какой-то мере Амис этому радовался, но... как же ему не хватало того Ирмана, который с неистовством дикого зверя бросался на него, сжимая своими сильными руками рубашку на его груди и до боли прихватывая кожу. Ирмана, который шипел ему на ухо ужасающие пророчества о его скорой и бесконечно мучительной смерти, обжигая при этом щеку Амиса тяжелым горячим дыханием, от которого по всему телу парня волнами прокатывалась истома.

Иногда Амису даже казалось, что лечение необходимо ему самому, а не Ирману. Ведь то ненормальное чувство возбуждения, которое он испытывал при каждой стычке с Гердером, назвать здоровым было невозможно. Это очень походило на мазохизм, с той лишь разницей, что боль Амису совершенно не нравилась. Но от Ирмана он готов был принять что угодно.

Парень печально вздохнул и, закинув руки за голову, устремил мечтательный взгляд в потолок своей комнаты. Он скучал по Ирману. Очень сильно скучал. Но сократить расстояние между ними было не в его силах. Порой Амису даже казалось, что пропасть между ними с каждым днем становится только глубже и шире, и он не имел ни малейшего представления, как ее преодолеть.

Негромкий стук отвлек парня от размышлений, и он обратил свой взгляд на дверь, которая тут же приоткрылась. В узком проеме показалась взъерошенная белобрысая макушка первокурсника, имени которого Амис не помнил. А через миг на него уставились большие круглые глаза мальчишки.

- Ты Амис Сеттон? - спросил паренёк, окидывая второкурсника оценивающим и цепким взглядом.

«И этот туда же», - мелькнула в голове Амиса непрошеная мысль. - «Нос еще не дорос, а уже присматривается».

В школе святого Исаака Амис встречал подобные взгляды сплошь и рядом. Почти все старшекурсники и часть учеников второго курса точно так же смотрели на всех мало-мальски симпатичных парней: липко, мерзко, словно решали, съесть им лакомство сразу или оставить на потом.

Пройдет еще год, и это белобрысое недоразумение начнет охоту на упругие задницы первогодок. Если только его самого не сделают подстилкой для пары тройки самцов посильнее да попроворнее.

- Ну, допустим, что я, - протянул Амис, теряя к мальчишке интерес. - Тебе-то что?

- Там тебя... это... зовут, - отчего-то растерялся первогодка и неуверенно нахмурился.

- Правда? - Амис прислушался. - А я ничего не слышу. Тебе, наверное, показалось. Такое случается. Переутомление часто приводит к слуховым галлюцинациям. Главное, не паникуй. Ромашковый чай, настойка валерианы и крепкий сон вскоре исправят ситуацию к лучшему.

Амис усмехнулся, заметив на лице мальчишки гримасу раздражения, и прикрыл глаза, словно собирался уснуть.

- Тебя учитель зовет, - бросил белобрысый, но в его голосе парень явно расслышал нотки обиды.

- И какой же? – лениво поинтересовался Амис.

- Обычный.

- У нас в школе нет учителя с такой фамилией. Ты уверен, что с тобой беседовал настоящий человек? Может быть это воображаемый друг? Они, кстати, тоже при переутомлении частенько появляются, чтобы поддержать в трудную минуту.

- По правоведению, - скрипнул зубами блондинчик, - Мистер Уолтерс. Сказал, что это срочно и что он ждет тебя в своем кабинете.

Амис медленно потянулся и, повернувшись на бок, театрально зевнул.

- Не пойду, - сказал он и укутался в одеяло. - Сегодня выходной.

- Но... - мальчишка запнулся. – Но тебя ждут... и...

Первогодка растерянно и даже немного испуганно хлопал глазами. К такому ответу он явно не был готов, и потому вся спесь слетела с него в мгновение ока. Он словно бы стал ниже и, кажется, даже побледнел, отчего вызвал у Амиса приступ несвойственной ему жалости.

- Ладно, - недовольно пробормотал Амис. - Сейчас приду. Можешь проваливать.

Мальчишка не сдвинулся с места, видимо все еще переваривая полученную информацию. Но Амис не собирался ждать, пока его скудный умишко рассортирует все по полочкам, и раздраженно рявкнул:

- Проваливай, кому сказал!

Мальчишка вздрогнул и, хлопнув дверью, скрылся в коридоре, вызвав на губах Амиса довольную улыбку.

Впрочем, улыбался парень не долго. Ему было интересно, с чего это вдруг господин Уолтерс вызывает его к себе, да еще и в выходной день. Оценки по правоведению у Амиса были хорошими. Хвостов не наблюдалось. А от дополнительных занятий по этой дисциплине он отказался еще на первом курсе, хотя господин Уолтерс настаивал на факультативе, утверждая, что из него выйдет прекрасный юрист.

Сам Амис совершенно не видел себя в подобной роли, о чем и сообщил профессору. Но, видимо, учитель решил испытать удачу еще раз, и теперь собирался час, а то и два промывать ему мозг разглагольствованиями о великом и несомненно блистательном будущем, которое Амиса совершенно не интересовало.

Впрочем, строить догадки было бессмысленно, и лучше было пойти и узнать все лично. Поэтому парень поднялся с кровати и, поправив на себе чуть примявшуюся одежду, вышел из комнаты.

Кабинет правоведения находился на втором этаже восточного крыла рядом с закрытой библиотекой. Амис остановился перед дверью и несколько мгновений просто стоял, прислушиваясь к тихим шорохам и неясным голосам. А потом толкнул дверь и вошел в помещение, чтобы тут же негромко чертыхнуться, осознав, что попался на довольно глупую уловку.

Вместо учителя в кабинете его ожидали те самые уроды, с которыми дрались Ирман и Аррек. Двое сидели на партах перед ним, а один тенью вырос у него за спиной. И если бы не его шевеление, Амис вряд ли заметил бы подкравшегося ублюдка. Он обернулся, и в этот же миг раздался тихий щелчок замка, ознаменовав начало неприятностей.

- Ну, привет, - сказал третьекурсник, чья рука пострадала в неравной схватке с зубами Амиса, и до сих пор была заклеена пластырем в месте укуса. - Не ожидал, что мы за тобой придем?

- Конечно, он не ожидал, - усмехнулся Бейли, так и не сдвинувшись с места. - Он думал, что если Гердер заступился за него, то и опасаться больше нечего. Эй, Сеттон, ты чего застыл на пороге? Проходи, не стесняйся. Мы не кусаемся... пока что.

- Давай, иди! - третьекурсник грубо толкнул парня в спину, и тот лишь чудом удержался на ногах, остановившись в паре шагов от сидящих на парте однокурсников.

- Как интересно, - хмыкнул Амис, делая шаг в сторону и разворачиваясь так, чтобы видеть всех троих. - И кто же из вас учитель? Должно быть, все же ты, - он посмотрел на третьекурсника, - этим двоим мозгов точно не хватит. Хотя... твоя рожа тоже не отмечена искрой интеллекта.

- Он всегда такой болтливый? - спросил старшекурсник у Бейли.

- У него язык без костей, - ответил парень, поднимаясь с парты, после чего обратился к Амису с явной угрозой в голосе: - Слышь, Сеттон, тебя уже имели в твой грязный рот? Если нет, сегодня тебя ждет экскурсия в новый дивный мир. Так что кончай шутить, если не хочешь, чтобы твой первый опыт был слишком мучительным.

По спине Амиса пробежала неприятная нервная дрожь, но он и глазом не моргнул, внешне оставаясь совершенно невозмутимым. Только улыбка на его лице стала чуть шире и злее.

- Вы, ребята, после своей неудачной попытки изнасиловать новичка, похоже, совсем руки в кровь стерли, раз решили на меня накинуться. Бедненькие. И ведь не обратишься с такой проблемой в лазарет.

Амис сочувственно покачал головой.

- Ты сейчас не о наших ладонях беспокоиться должен, - влез в разговор Барри, хотя до этого молчал как рыба.

Финнеран вообще был довольно трусоватым типом, и Амис искренне недоумевал, как он вообще отважился подать голос.

- Барри, - Амис снисходительно посмотрел на сокурсника, чье усеянное мелкими веснушками лицо напоминало хомячью мордочку: такое же круглое и такое же недовольное. - Твои ладошки пострадали больше прочих? Сочувствую. Знаешь, я давно хотел тебя спросить, да все как-то не было подходящего момента: кто из твоих родителей придумал тебе такое нелепое имя? Барри. Звучит почти как Барби. Может они девочку хотели, а тут ты со своим членом... Не понимаю, - вздохнул Амис искренне, - и чего вы на меня позарились, когда есть Барри?

- Потому что Барри не обламывал нам развлечение, в отличие от тебя, - проговорил Бейли, копирую манеру разговора Коди, которому он подражал буквально во всем. - Так что придется тебе за это ответь.

- Хочешь вызвать меня на дуэль? - насмешливо приподнял бровь Амис.

- Почти. - Губы Бейли растянулись в похабной усмешке, которая не предвещала Амису ничего хорошего.

- Значит, я имею право на выбор оружия...

- Нет, - отрезал сокурсник. - Оружие уже выбрано. Мой клинок готов и рвется в бой.

Бейли недвусмысленно сжал свой пах рукой и глупо рассмеялся, радуясь своему остроумию.

В горле пересохло, и Амис тяжело сглотнул.

Плохо дело. Сил отбиться от озабоченных дегенератов ему просто не хватит. А ублюдки, похоже, настроены очень даже решительно.

«Вот же, мать твою, незадача!» - мысленно выругался парень, но вслух сказал совсем иное.

- Клинок? - Амис искренне рассмеялся, пряча за этим неуместным весельем подкативший к горлу страх. - Не льсти себе, Кевин. У меня зрение хоть и плохое, но даже отсюда я вижу, что там ты прячешь максимум перочинный ножичек.

- Давай это будет решать твоя задница, а не глаза, - бросил Бейли и начал медленно расстегивать ремень на брюках. А когда дело дошло до ширинки, обратился к своим пособникам: - Ребята, подержите нашу сучку, чтобы не брыкалась.

Барри и Ллойд тут же бросились к Амису, хватая его за руки и скручивая их у него за спиной, а Бейли вытащил наружу свой пока еще вялый член и продемонстрировал языкастому однокурснику его внушительную длину.

- Сегодня мы с тобой повеселимся, Сеттон. А завтра ты сам приползешь ко мне просить продолжения.

- Ты себе льстишь... - только и успел сказать Амис, прежде чем сильный удар под дых выбил из его легких воздух.

Он был слишком слаб, чтобы противостоять этим ублюдкам. Но в одном они просчитались - сдаваться без боя Амис не собирался. И хоть сил у него было недостаточно, парень принялся усиленно вырываться из крепкой хватки озабоченных мудил.

Словно брошенный на раскаленную сковороду уж он вертелся в сильных руках парней, и пару раз даже умудрился на несколько мгновений выкрутиться из их липких лап. Но град посыпавшихся на него сильных ударов быстро остудил его пыл и рвение, в считанные мгновения уложив на пол.

Чужие потные ладони пробрались под его рубашку и принялись бесцеремонно сминать кожу, оставляя на ней жгучие следы. Отвращение подступило к горлу рвотным комом, а разум затопила паника, когда Бейли, вывалив свое хозяйство, стал болтать им почти перед самым лицом прижатого к полу Амиса.

Нет! Нет! Нет!

Только не так! Если он когда-нибудь и ляжет под парня, то только под Гердера!

Обида обожгла глаза Амиса слезами. Ревность впилась в его сердце острыми зубами и медленно, по маленькому кусочку отрывала еще живую горячую плоть.

Почему?! Почему Ирман помог тому сраному новичку, а его бросил? Почему?!

С губ Амиса сорвался нервный смешок. Тихий и словно бы несмелый, но уже знаменующий о начале подступающей истерики. Вот только устроившие ловушку дегенераты об этом не догадывались.

- И этим ты хотел удивить новичка? - Амис с презрительным отвращением уставился на член Бейли. - Да ты явно себе польстил. Этой пипеткой и улитку не позабавишь...

Сильный наотмашь удар по скуле заставил Амиса дернуть головой и подавиться словами. Парень скривился, чувствуя, как по щеке расползается горячее покалывание, но тут же вновь уставился на Бейли ненавидящим взглядом.

- А тебе, я смотрю, нравится грубость, Сеттон, - прошептал ему на ухо Ллойд, и провел по щеке парня языком, оставляя на его коже влажную зловонную полоску.

Амиса передернуло от отвращения и мерзости, и он сделал глубокий вдох, чтобы сдержать рвотный позыв, который обжег его язык горькой кислотой.

- У всех свои фетиши. Вам, как я посмотрю, нравится быть униженными. - Амис сделал еще одну отчаянную попытку вырваться, и глухо вскрикнул, когда ботинок Бейли врезался в его ребра.

- У меня есть предложение, - процедил он, отдышавшись после удара, - может, вы друг друга трахнете? Кевин, ты заметил, что, облизывая меня, Ллойд на тебя пялится? Он явно не против стать твоей подстилкой. Да и Барри, - какое все-таки ужасное имя! - с радостью подставит тебе свою задницу. Так и прожигает твой корнишон взглядом.

- Мне нравится твоя задница, - ответил Бейли, нависая над однокурсником. - Но сначала я трахну твой глумливый рот. Давай, скажи еще что-нибудь, чтобы я мог заткнуть тебя.

- Тогда хотя бы полотенцем его обмотай, чтобы не зря гонять, - не унимался Амис, но голос его предательски дрогнул на последних словах. - И, кстати, не боишься, что откушу? Мне, собственно, терять уже нечего.

- Кевин, хватит с ним разговаривать! - требовательно воскликнул Барри, которому, кажется, уже было невмоготу ждать своей очереди. И, схватив Амиса за волосы, резко вздернул его голову вверх. - Суй член ему в рот, пусть уже заткнется.

- Не дергайся, - посоветовал Ллойд, наступив коленом Амису на спину и придавив его к полу. - Цапнешь его за член, и я тебя надвое переломаю. Я не шучу, Сеттон.

Барри глупо заржал, а Бейли, осклабившись, опустился на колени и направил член к губам своей жертвы.

Амис забился в руках ублюдков еще неистовее, но толку от этого не было никакого.

Паника затопила сознание. Окрасила мир вокруг в серые тона и обагрила его вспышками ужаса. Страх вонзил свои острые когти в сердце Амиса, но не потому, что его собирались унизить. Не из-за боли, которую ему предстояло пережить. А из-за того, что после этого он не посмеет даже посмотреть в сторону Ирмана.

- Открывай свою болтливую пасть, Сеттон! Посмотрим, насколько хорошо ты работаешь языком с членом во рту.