***

Когда Ригар говорил о том, что ведет его на вечеринку, Этель представлял себе оживленный дом, переполненный людьми, где все присутствующие общаются, веселятся, пьют пунш и танцуют под веселую музыку. Но на деле все оказалось гораздо прозаичнее.

Парень привез его в отель, в банкетном зале которого собралось высшее общество. Мужчины в черных костюмах и женщины в шикарных платьях передвигались по огромному залу, словно рыбки в гигантском аквариуме, перекидываясь ничего не значащими словами и фальшивыми улыбками. Иногда они образовывали небольшие группы и о чем-то оживленно разговаривали. А потом снова расплывались по своим делам, задерживаясь лишь у фуршетного стола или у подноса с шампанским.

Ригар спокойно вошел в зал, и, сухо поздоровавшись с каким-то пожилым мужчиной, неспешно влился в толпу гостей, которые тут же начали оглядываться на него и кивать в ответ на его вежливые приветствия.

Этельстен крошечными шагами семенил следом за старшекурсником, мертвой хваткой вцепившись в его руку, и старательно отводил взгляд, когда замечал в толпе знакомых по маминой свадьбе людей.

- Почему ты не сказал, что мы идем на светский прием? - спросил Этельстен, когда Ригар на минуту остановился, оглядываясь по сторонам и словно выискивая кого-то в толпе. - Меня могут узнать и рассказать маме. Её удар хватит, если мое фото в таком виде попадет в газеты.

- Не волнуйся, на этой вечеринке не будет фотографов. А на тебя вряд ли кто-то обратит внимание. - Постарался успокоить первокурсника парень. - Ты пришел со слишком мелкой сошкой и не вызовешь у них особого интереса. Так что расслабься и получай удовольствие. Только к шампанскому лапки не тяни. Не создавай мне проблем.

- Даже не собирался, - уверил парня Этель, и чуть смелее огляделся по сторонам.

В зале собрались очень влиятельные и знаменитые люди. И они действительно смотрели словно бы сквозь него, лишь на миг задерживая взгляд на его специфическом наряде.

Интересно, для чего парень вырядил его в кимоно, в то время как все остальные женщины в зале были в обычных вечерних платьях?

Этель не мог придумать оправдания этому поступку, но все же послушно шел за Ригаром, пока тот расшаркивался с каждым встречным, пожимая мужчинам руки и представляя им свою спутницу, которую окрестил «Этели».

Мужчины осыпали его комплиментами, но лица некоторых из них при этом выражали некоторое недоумение. Нетрудно было догадаться, что они раскусили этот нелепый маскарад. Но, тем не менее, никто не позволил себе даже намекнуть Ригару на то, что он заявился на праздник с ряженным парнем.

Пока они ходили по залу, Этель сильно вымотался. Яркий свет многочисленных ламп, многократно отражающийся от нарядов и украшений, слепил ему глаза. Голоса людей и негромкая классическая музыка слились для него в бесконечный, непрекращающийся гул. А ноги болели так, как будто он прошел пешком тысячу миль.

Этельстен уже готов был взмолиться и отпроситься в уборную, чтобы хоть немного посидеть, как вдруг перед ним вырос какой-то светловолосый парень миловидной внешности, с лукавыми, чуть раскосыми как у азиатов глазами и совершенно очаровательными, пухлыми губами. Этель даже замер от неожиданности, любуясь этим мальчишкой, который так и приковывал к себе взгляд. А тот в свою очередь разглядывал его, совершенно не обращая внимания на остолбеневшего Ригара.

Так они, наверное, и стояли бы, рассматривая друг друга, если бы старшекурсник внезапно не вышел из оцепенения и не напустился на мальчишку:

- Ноэль, что ты здесь делаешь?

- Ничего такого. Дядя не хотел оставлять меня дома с Ичиро и взял с собой, чтобы... ну, ты знаешь, - он замялся, неуверенно покосившись на Этельстена. - Кто твой друг? Впервые в жизни вижу такого миловидного и привлекательного транса.

- Учимся вместе, - ответил Ригар, не собираясь вдаваться в подробности, и принялся оглядываться по сторонам в поисках чокнутого родственничка. - Ичиро тоже тут? - спросил он у брата, заметив в толпе расфуфыренных пингвинов невысокую фигуру дяди.

- Нет, что ты, его не приглашали, - легкомысленно ответил Ноэль, сосредоточив все свое внимание на спутнике Ригара. - Мой брат такой злюка, - покачал головой парень. - Никогда ничего мне не рассказывает. С тобой он тоже так себя ведет?

- Вообще-то я еще здесь, - напомнил Ригар, смерив Ноэля недовольным взглядом, который, впрочем, тут же смягчился. - Составь моей паре компанию, пока я поговорю с этим престарелым маразматиком.

- Ригар! Нельзя так говорить! - возмутился Ноэль в надежде пристыдить брата за грубость.

- Это тебе нельзя. Это ты у нас белый и пушистый. Вот и придерживайся образа.

С этими словами парень оставил Этельстена со своим братом, а сам направился к небольшой группе старых мудаков, которые о чем-то шептались, то и дело бросая на него недовольные взгляды и укоризненно качая головами.

- Не обращай внимания, он всегда такой, - улыбнулся Ноэль новому знакомому. - Грубиян с большим и добрым сердцем.

- Это я уже понял, - ответил Этельстен отстраненно, так как в данный момент его заботил совсем другой вопрос.

- Вы с Ригаром родные братья? Мне не то, чтобы любопытно. Просто вы с ним совсем не похожи.

- Да, родные, - подтвердил Ноэль. - Только он пошел внешностью в деда, а я в бабушку по отцовской линии. Но глаза у нас с ним одинаковые. Нам они от мамы достались. Она была японкой. Тебе нравятся глаза Ригара?

- Не знаю, - Этель покачал головой, обескураженный этим вопросом. - Я как-то не всматривался. Но если задуматься, они и, правда, немного раскосые.

- Да я не об этом, - Ноэль взял Этельстена под руку и увел туда, где было поменьше людей, чтобы можно было общаться, не понижая голос. - Я в целом спрашиваю. Тебе нравится мой брат? Потому что ты ему, кажется, очень нравишься. Вот мне и интересно, насколько это взаимно.

- Я ему не нравлюсь, - ответил парень с явным замешательством в голосе. - С чего ты это взял?

- Но как же, а кандзаси? - Ноэль указал взглядом на цветок лотоса, украшающий его волосы. - Она принадлежала нашей маме. Мама отдала ее Ригару, когда ему исполнилось четырнадцать лет. Она просила, чтобы он подарил это украшение своей невесте. Конечно, никто и подумать не мог, что он влюбится в парня. Но, знаешь, я не из тех, кто станет вас осуждать. Если Ригар будет счастлив с тобой, я с радостью приму тебя в семью.

- Подожди, - у Этельстена от услышанной информации голова пошла кругом. - Ты все неправильно понял. Он дал мне ее на время. И вообще пообещал руки оторвать, если с ней что-то случится. Так что ни о какой любви не может быть и речи.

Ноэль, выслушав это объяснение, внезапно рассмеялся.

- Знаешь, в его случае, «оторву руки» и «люблю тебя» это синонимы. Так вы точно не встречаетесь, и заколку он тебе дал только для образа?

Этель кивнул и облегченно улыбнулся.

- Дядя взбесится, - с опасливым восторгом проговорил парень, склонившись к уху Этельстена. - Мне даже страшно представить, какой скандал сегодня разгорится дома.

Он захихикал и, больше не затрагивая тему отношений, потащил Этеля к столу, чтобы полакомиться закусками.

Набрав себе всего понемногу, парни расположились подальше от всех и очень скоро разговорились.

Ноэля в большей степени интересовали устои в школе св. Исаака, и Этель охотно делился с ним впечатлениями. Сам же он поражался, насколько разными людьми могут быть родные братья, и отлично проводил время в компании младшего Вальдрэ. Они съели много закусок, а Ноэль ко всему прочему еще и сделал несколько глотков шампанского, пока никто на него не смотрел. А потом стал рассказывать о своей семье, и о том, как им с Ригаром пришлось нелегко после смерти родителей.

Их воспитывал дядя, у которого был ужасно сложный характер и вспыльчивый нрав. Он возлагал на Ригара большие надежды, а, чтобы парень не сопротивлялся его воле, он шантажировал его тем, что отправит Ноэля в закрытую школу.

Этель не мог сказать, что был шокирован подобной историей, ведь его в школу отправила собственная мать. Но он все равно искренне посочувствовал своему новому другу.

Наговорившись, они снова решили пройтись по залу, хотя Этель готов был многое отдать, чтобы снять с ног пыточную обувь. Но не успели они сделать и нескольких шагов, как кто-то больно врезался в бок Этельстена и обвил его талию крепкой рукой, властно прижимая к себе.

- Вы посмотрите, какая куколка, - щипая Этеля за ягодицу, сказал какой-то совершенно невменяемый мужчина, который с трудом стоял на ногах, но, тем не менее, умудрялся удерживать вырывающегося парня. - Ноэль? Где ты нашел эту прелесть? Ты несносный мальчишка. Сколько раз повторять тебе, чтобы ты не путался со всякими блядями без моего разрешения?

Мужчина внезапно выпустил Этельстена из объятий и, подавшись к Ноэлю, схватил его за подбородок, заглядывая в расширившиеся от испуга глаза парня.

- Маленький негодник. Кто тебе разрешил уйти из дома? Я тебя везде искал. А ты вот где спрятался?

- Ичиро, ну хватит, - Ноэль дернул головой, освобождаясь от хватки мужчины, и сделал шаг назад. - Ту полно людей. Ты привлекаешь к нам слишком много внимания. Что скажет дядя?

- Что бы ни сказал, пусть запихнет эти слова себе же в задницу, - рассмеялся своей остроумной шутке Ичиро и вновь повернулся к Этельстену. - Так что это за лапочка, Но-тян? Еще одна из борделей моего папаши?

Но не успел Ноэль даже слова сказать, как мужчина притянул обоих парней к себе и, шлепнув Этеля по заднице, грубо сжал его ягодицу.

- Ох и развлечемся сегодня! В такое общество блядей с улицы не пускают, а значит, ты довольно хороша.

- Ичиро! - вновь возмутился Ноэль и, сбросив с себя руку кузена, отгородил его от Этельстена, при этом закрывая парня собой. - Веди себя прилично. Нельзя грубить всем подряд.

- Да похер мне, что можно, а что нельзя, - разозлился мужчина и оттолкнул Ноэля в сторону. Но не рассчитал силу и парень, оступившись, налетел на официанта, который от неожиданного столкновения выронил из рук поднос полный бокалов с вином.

Зазвенело, разбиваясь, стекло, и на какой-то миг в помещении словно бы воцарилась мертвая тишина.

***

Оставив Зитриса на попечение брата, Ригар стремительно направился к дяде, который вел светскую беседу с каким-то старым лысеющим хрычом, в локоть которого словно клещ впилась высокая стройная блондинка.

- Какого беса ты притащил с собой Ноэля? - игнорируя собеседников дяди, напустился на мужчину парень. - Ему тут не место!

Дядя натянуто улыбнулся и обратился к развесившей уши парочке:

- Прошу меня простить, современная молодежь не поддается воспитанию, сколько ни старайся вбить в их головы хоть капельку культуры.

Лысый хер закивал, соглашаясь со словами мужчины, и цокнул языком, который Ригару захотелось вырвать к чертовой матери. Блондинка же оживилась и теперь взирала на мужчин полными азарта глазами, ожидая скандала, который смог бы развеять ее скуку.

- Ты не ответил, - не успокаивался Ригар, и дядя, извинившись перед своими собеседниками, сжал пальцами локоть парня и отвел его в сторону.

- Ты что себе позволяешь, щенок?! - прошипел он с угрозой. - Позоришь меня пред людьми!

- Что тут делает Ноэль? - повторил свой вопрос парень, игнорируя злость, звучащую в голосе дяди.

- Вливается в светскую жизнь, - понимая, что племянник не отстанет, ответил, наконец, Сэйджи. - Или ты предпочел бы, чтобы он остался дома с Ичиро?

Ригар от этих слов скривился и скрипнул зубами в бессильной злости, но прежде чем он успел высказать свое мнение по поводу безмозглых родственников, дядя продолжил:

- Хотя надо было оставить его, чтобы он не видел, как опозорился его брат. Ты кого с собой привел? Хочешь, чтобы над тобой смеялись все, кому не лень?

- Ты сам сказал позвонить в эскорт, - отмахнулся Ригар, мысленно злорадствуя над тем, что дядю его выходка все же зацепила. - Кого прислали с тем и пришел.

- Думаешь, я в это поверю?

- А мне плевать, поверишь или нет. Свою часть уговора я выполнил, в отличие от тебя. Поэтому не вижу причин для паники.

Мужчина сделал глубокий вдох, призывая себя к спокойствию, и решил не развивать скандал. Мальчишка еще поплатится за эту минуту позора, но немного позже, когда не будет ожидать.

- Идем, - оставляя неприятную тему, проговорил Сэйджи, - я представлю тебя нашим партнерам. Это очень важные люди, поэтому не делай глупостей. Мы же не хотим, чтобы Ноэль занял твое место?

Ригар раздраженно поджал губы, но ничего не ответил. Дядя прекрасно знал о его слабых местах и искусно манипулировал им с их помощью, не оставляя парню никакого выбора.

Весь следующий час Ригар как ручной песик следовал за дядей, переходя от одной группы людей к другой, и вежливо расшаркивался перед каждым мудаком, которого дядя ему представлял. Занятие это было не только скучным, но и жутко утомительным, отчего у парня уже очень скоро разболелась голова, что отнюдь не способствовало поднятию его паршивого настроения.

Время от времени Ригар посматривал на брата и Зитриса, но вскоре, заметив, что парни нашли общий язык и вроде бы неплохо проводят время в компании друг друга, перестал за ними наблюдать. Однако вскоре сильно об этом пожалел.

Звон разбивающегося стекла и грохот металлического подноса отвлек парня от разговора с одним из бизнес-партнеров дяди. Ригар обернулся на звук и только чудом сдержался, чтобы не выругаться. Пальцы сами собой сжались в кулаки, и парень, не обращая внимания на попытки дяди задержать его, размашистым шагом направился к Ноэлю, призывая себя не убивать ебланского кузена на глазах у светской публики.

Быстро преодолев разделяющее его и Ичиро расстояние, Ригар схватил лапающего Зитриса мужчину за шиворот и, пригрозив свернуть ему шею, поволок за собой в уборную.

Братец возмущался и пытался вырваться, но, несмотря на разницу в возрасте, Ригар был крупнее и сильнее кузена, отчего все его попытки освободиться были не только бессмысленными, но и в какой-то мере жалкими.

По залу побежали шепотки. Дядя тут как тут оказался рядом, но никакие увещевания не заставили Ригара отпустить кузена, с которым он намеревался очень серьезно и очень болезненно «поговорить» о правилах приличия, а заодно и напомнить кретину, что распускать сои корявки в сторону Ноэля ему никто не разрешал.

***

Этельстен смотрел вслед Ригару, который тащил за собой неадекватного азиата, и прижимал ладонь к груди, пытаясь успокоить прыгающее от испуга сердце.

Многие гости смотрели на них с Ноэлем и перешептывались, из-за чего казалось, что в зал влетел рой рассерженных, негодующих пчел. Поэтому Этель старательно отворачивал лицо, чтобы никто не мог присмотреться к нему и узнать в нем сына Миранды Зитрис.

Ноэль, не обращая внимания на косые взгляды, помог официанту собрать часть разбитых бокалов, и, извинившись перед парнем, предложил ему платок, чтобы тот мог привести в порядок испорченную униформу. Работник ушел, аккуратно лавируя между гостями и стараясь не рассыпать осколки, а Ноэль подошел к Этельстену.

- Ты как? - спросил он, приобнимая парня за талию. - Сильно испугался?

- Есть немного, - ответил Этель, сгорая со стыда из-за того, что все продолжали коситься на него как на какую-то диковинку. - Кто это был?

- Мой двинутый кузен, - ответил Ноэль. - Когда он принимает наркотики, его начинает нести. Думаю, он не совсем понимает, что поступает плохо, и все же я ничуть не поощряю его поведение.

- А почему он решил, что я шлюха? У меня что, на лбу есть какая-то невидимая надпись, которую замечают только подонки вроде него?

- У него все шлюхи, - поспешил утешить парня Ноэль. - Он считает, что любого человека можно купить, каким бы праведником он ни был.

Этельстена такая трактовка совершенно не успокоила. И он подумал, что зря позволил втянуть себя в эту авантюру. Кто знает, как ему еще аукнется этот наряд. Как бы не навлечь на свою голову настоящие неприятности.

Пока он пытался переосмыслить свое поведение, Ригар провел вразумительную беседу с кузеном, и вышел из уборной, громко захлопнув за собой дверь. Этель увидел, как парень направляется прямиком к нему, раздраженно разговаривая с кем-то по телефону.

«Через три минуты у входа в отель. И не задерживайся». - Услышал Этельстен обрывки последних фраз.

Ноэль тем временем тоже заметил брата и подошел к нему, с укоризной разглядывая его правую руку, костяшки которой до сих пор хранили на себе красные следы.

- Ты его бил? - спросил мальчишка строго.

- Нет, что ты, - покачал головой парень, пряча руку в карман. - Я всего лишь напомнил ему о правилах приличия. Не бери в голову. - Он фальшиво улыбнулся и посмотрел на Зитриса, лицо которого было бледным как полотно. - Извини, такого я не предвидел. Но думаю, тебе лучше вернуться в школу. Ноэль отвезет тебя, а потом сам поедет домой. - Ригар повернулся к брату. - И будет сидеть в своей комнате как мышка, пока я не вернусь. Так ведь?

- Как скажешь, - не стал спорить Ноэль. - Только не задерживайся. Нас ждет ночь пожирателей кино.

Ригар кивнул и, властно развернув обоих парней к выходу, повел их сквозь толпу гостей, сохраняя при этом абсолютно непроницаемую физиономию.

Все трое хранили молчание, пока не вышли из здания и не спустились к припарковавшемуся у обочины автомобилю.

- Спасибо, что составил мне компанию, - сухо поблагодарил Этеля Ригар, открывая перед ним дверцу машины. - Когда вернешься в школу, сразу же иди в свою комнату. Не шляйся где попало.

- Ладно, - не стал спорить Этельстен, которому была приятна забота старшекурсника. - До встречи.

Ригар кивнул, после чего позволил брату заключить себя в объятия.

- Я рад, что ты сможешь остаться дома на выходные, - сказал Ноэль негромко. - Будь осторожен. Не зли дядю. Он сам не свой в последнее время. Лучше не провоцировать его на радикальные меры.

- Я постараюсь, - кивнул Ригар и, когда парни забрались в машину, захлопнул дверцу.

Автомобиль плавно двинулся с места, и Ригар еще какое-то время провожал его взглядом, а потом развернулся и направился обратно в банкетный зал. Он обещал Ноэлю не злить дядю, но вряд ли у него получится сдержать это обещание. По крайней мере, старый урод будет вынужден выслушать все, что парень о нем думал. А уж злиться или нет, это только его выбор.

***

Мелкая морось недавно начавшегося дождя рисовала на оконном стекле причудливые картины. Мир за пределами маленькой комнатушки исказился до неузнаваемости, превратившись в сюрреалистичные пейзажи безумного художника, погрузившегося в омут своих грез. Размытое пятно лунного диска освещало двор перед школой, вырывая из плена ночного мрака пустующие клумбы и низкие кустарники, высаженные вдоль садовых дорожек, до которых не могли дотянуться лучи уличных фонарей. Запутавшийся в кронах облысевших деревьев ветер гнул тонкие ветви, и казалось, будто старые клены и ясени тянутся друг к другу в надежде согреться этой промозглой и холодной ночью.

Ленард сидел на подоконнике в их с Этелем комнате и ждал возвращения соседа, почти не сводя глаз с проходной, которая прекрасно освещалась двумя фонарями. За пределами этого яркого пятна света царила непроглядная тьма, но Ленард был уверен, что даже окутавший окрестности школы мрак не сможет скрыть от него появление парня.

Последний разговор с соседом оказался настолько паршивым, что Ленард никак не мог успокоиться. Он все прокручивал и прокручивал его в мыслях, пытаясь понять, отчего Этельстен так уперто не хотел его выслушать. Почему каждый раз сводил все к обиде, при этом утверждая, что его никак не тронули прозвучавшие той злополучной ночью слова. Ночью, которая стала для Ленарда совершенно незабываемой и чувственной, и которая не принесла ничего, кроме боли и жалящей сердце тоски.

Ленард тяжело вздохнул и посмотрел на часы. Время тянулось бесконечно медленно. Минуты словно замерли, не желая продвигаться вперед и приближать его встречу с соседом, и от этого парень бесился даже больше, чем из-за появившихся в школе слухов, которые усердно распространял кто-то из третьекурсников.

Говорили, что Этель слишком зачастил в комнату Вальдрэ. Что старшекурсник постоянно выгоняет своего соседа, чтобы вдоволь наиграться со своей белобрысой шлюшкой. И что после этих визитов Зитрис выходит от Ригара встрепанный, вымотанный и затраханый до дрожи в коленках.

Ленард никогда не слушал сплетен, и поэтому не верил ни единому слову, сказанному старшекурсниками, но, когда вечером увидел Этельстена рядом с Ригаром, засомневался, позволив себе допустить мысль о том, что все сказанное озабоченными придурками – правда.

Это взбесило его, толкнув на необдуманный поступок, и чуть не заставило вновь оскорбить Этеля, хотя парень этого и не заслуживал. Ленарду было плевать, что, ввязавшись в драку с Вальдрэ, он, скорее всего, отправился бы прямиком на тот свет, ну или в лучшем случае в кому. Он хотел поговорить. Хотел объяснить. Хотел признаться, в конце концов. Признаться капризной принцессе в том, что он стал для Ленарда почти целым миром. И пусть его мечтам и желаниям не суждено было осуществиться, держать эти чувства в себе больше не было никаких сил.

Ленард сделал глубокий вдох и закрыл глаза. Одна только мысль о признании вызывала у него странную неконтролируемую дрожь, которая волнами прокатывалась по всему телу, заставляя желудок сжиматься в тугой комок, а сердце выстукивать безумную, почти паническую дробь.

Несколько мгновений парень так и сидел с плотно прикрытыми веками и почти не дышал, пытаясь справиться с охватившими его чувствами. А когда открыл глаза, увидел на ведущей к школе дороге яркий свет автомобильных фар.

Сердце пропустило удар. Замерло на миг, притаившись в ожидании, и несмело ударилось о ребра. Ленард напрягся, не в силах сделать даже вдоха, а когда дверь проходной открылась и в свете фонарей появился Этель, все так же облаченный в дурацкое кимоно, ладонь парня непроизвольно сжалась в кулак.

«Чертов Вальдрэ! Даже не проводил его, ублюдок!» - пульсировала в висках болезненная мысль.

Ленард злобно скрипнул зубами и спрыгнул с подоконника, отбрасывая в сторону раздавленный бутон белоснежной лилии, который все это время крутил в своих пальцах. Он двинулся было к двери, но тут же остановился, не решаясь выйти навстречу Этелю. Страх снова сковал его по рукам и ногам. Сомнения закружились в безумной круговерти, расталкивая здравые мысли и рисуя угнетающие картины домыслов и предположений.

«Быть может, стоит подождать в комнате? Или отложить разговор до завтра? Или... вообще ничего не говорить?» - пищал в сознании противный голосок неуверенности.

А сердце между тем бесновалось. Выпрыгивало из груди, душило, застревая в горле, и молило не стоять на месте, а решить уже эту проклятую неопределенность. И Ленард был полностью с ним согласен. Поэтому, сделав глубокий вдох и послав свои страхи в задницу Вальдрэ, он уверенно шагнул к двери и, потянув за ручку, вышел из комнаты, готовый встретиться со своим будущим лицом к лицу без страхов и сомнений.

***

Ноэль выполнил данное брату обещание и, доставив Этельстена в школу, проследил, чтобы парень благополучно прошел через проходную.

Перед расставанием Этель отдал парню заколку и попросил вернуть ее Ригару. Он не хотел, чтобы с этой хрупкой вещицей что-нибудь случилось, и потому решил вверить ее судьбу в руки того, кому она была действительно дорога.

Охранник на проходной бросил на него странный взгляд, но ничего не сказал. Лишь идентифицировал его пропуск и позволил пройти через турникет.

Этельстен шел к школе, припадая на левую ногу, которую с непривычки натер неудобной обувью. Если бы не грязь и лужи, оставшиеся после утреннего дождя, он бы разулся еще на улице. Но пришлось стиснуть зубы и терпеть. Однако, стоило ему оказаться в холле, как он с тихим стоном облегчения сбросил с ног гэта и присел на лестницу, растирая ладонью ноющую стопу.

От так называемой вечеринки у него остались исключительно неприятные впечатления. Если не считать знакомства с Ноэлем, который оказался на удивление дружелюбным и отзывчивым человеком, все остальные события оставили в душе Этеля горький осадок разочарования.

Он окончательно разругался с Ленардом, чуть не нарвавшись на очередное незаслуженное оскорбление. А на приеме его снова приняли за шлюху, хотя он был уверен, что для подобных утверждений не давал никакого повода.

Тяжело вздохнув, Этельстен поднялся на ноги и, подобрав полы кимоно, черепашьим шагом поплелся в спальню, надеясь на то, что Ленард сейчас сидит в общей комнате или вообще уехал домой.

Пока он поднимался, его догнали трое старшекурсников, которые, судя по разговорам, только что вышли из тренажерного зала. Двое из них отпустили в сторону Этеля несколько обидных шуток, но третий не ограничился словесными оскорблениям. Он сбавил шаг и, ухватившись ладонью за ягодицу Этельстена, болезненно сжал ее.

- Что, Зитрис, Вальдрэ тебя в конец затаскал? - спросил парень со злым смешком. - Может, я могу тебя утешить? Я не такой богатый и влиятельный, но ты ведь трахаешься со всеми без разбора, так что может и мне что-нибудь перепадет?

- Что ты несешь?! - спросил Этельстен возмущенно, внезапно останавливаясь.

Его, вдруг, бросило в жар, и он резко отбил руку наглеца, заставляя того отступить.

- Хватит строить из себя недотрогу. Уже вся школа знает, что ты даешь всем подряд, лишь бы только рожа была симпатичная. Если Вальдрэ с тобой уже наигрался, приходи ко мне. Можешь даже сегодня.

- Дурак! - пихнул остряка в плечо один из его друзей. - С Вальдрэ шутки плохи. Тебя потом по кускам на свалке будут собирать. Идем. Найдешь себе другую дырку.

- Да он его трахнул и выбросил как последнюю шалаву, - отозвался парень.

Но друзья не позволили ему задержаться и потащили прочь от Этельстена, втолковывая, что видели у Вальдрэ пушку, которую он с легкостью сможет пустить в ход, если потребуется.

- Его дядя - глава японской мафии, - послышались сверху тревожные шепотки. - У меня брат в полиции работает. Он предупредил меня, чтобы я не ссорился с ним. Зитрис не стоит того, чтобы тебя потом пытали.

- Это уж точно...

Шепотки стали едва различимы, а потом и вовсе стихли, но Этельстен так и не смог сдвинуться с места.

Он не мог понять, что конкретно чувствует. Его терзала обида на сплетни, которые грозили превратить его школьную жизнь в ад. И, в то же время, в нем закипала злость на тех, кто эти сплетни распространяет. Он хотел бы выбить все дерьмо из каждого ублюдка, который осмелился рассказывать о нем всякие бредни. Но если об этом говорит вся школа, то у него не было никаких шансов отстоять себя и позатыкать их поганые рты.

Теперь-то Этелю стало понятно, почему Ленард решил переспать с ним, а потом опустился до низких обвинений. Он просто повторил то, о чем говорят все окружающие. И даже не задумался о том, что эти сплетни могут быть ложью.

Ленард оказался таким же недалеким и ограниченным, как и другие ученики. И Этельстен больше не желал его видеть. Ни сегодня, ни когда-либо еще.

Наконец-то сдвинувшись с места, Этель поднялся на второй этаж и спрятался в общем туалете. В это время сюда редко кто заходил. Большинство учеников давно разошлись по комнатам и готовились ко сну. И у него был шанс побыть наедине со своими мыслями и обдумать сложившуюся ситуацию.

Но, поймав в зеркале над умывальником свое отражение, Этельстен в полной мере осознал, что сейчас как никогда похож на представителя самой древней профессии. Его волосы ужасно растрепались, кимоно сбилось, неопрятно перекосившись на груди, а бант съехал к левому боку. Создавалось такое впечатление, что его нагнули на заднем сиденье автомобиля и жестко трахали, дергая за одежду.

Неудивительно, что встретившиеся ему парни пришли к такому же заключению.

Этель сделал глубокий вдох и, схватившись за умывальник, склонился над ним, пытаясь сдержать слезы.

Как же ему теперь быть? Как смотреть Ленарду в глаза? Где искать силы для того, чтобы убить в себе чувства, которые он испытывал к соседу? Ведь теперь, с какой стороны ни посмотри, ему с Ленардом ничего не светит. Парень просто не поверит в то, что он влюбился. Подумает, что это какая-то дешёвая уловка. И они окончательно рассорятся. Раз и навсегда...

- Зитрис, ты что, плачешь? - голос Коди Стредфорда заставил Этеля вздрогнуть, и он отстранился от умывальника, быстро вытирая глаза тыльной стороной ладони. - Тебя кто-то обидел? Этот Вальдрэ?

- Нет, - Этельстен покачал головой. - Ресница в глаз попала. Не могу достать.

- Может, я помогу? - предложил парень, доставая из кармана упаковку салфеток и протягивая ее однокурснику. - Давай посмотрю, что там у тебя.

- Не стоит. Поморгаю, она сама выйдет, - проговорил Этель, но салфетки все же взял, чтобы вытереть размазавшуюся под глазами тушь.

- Красивый у тебя наряд. Ходил на костюмированную вечеринку? - спросил Коди, пряча руки в карманы. - Тебе, кстати, очень идет. Не каждый парень может похвастаться такой милой внешностью.

- Спасибо, - Этельстен натянуто улыбнулся.

Коди вел себя с ним необычайно мягко. Не обзывался, не приставал, не пытался залезть ему в душу и разворошить осиное гнездо эмоций. И Этель был ему очень признателен за это.

- А почему ты здесь? - спросил Стредфорд. - Скоро отбой.

- Припекло... не дотерпел до комнаты...

- Понимаю, - парень хмыкнул. - Но если ты уже закончил, может, вернемся в общежитие вместе?

- Мне что-то не хочется, - сказал Этельстен. - Я еще побуду тут немного.

- Ну ладно, как скажешь, - не стал настаивать Коди. - Но, если ты не хочешь возвращаться к себе из-за Легрима, могу предложить тебе ночлег. Мой сосед уехал на выходные, так что можешь остаться у меня. Обещаю вести себя прилично.

- Это очень мило с твоей стороны. Но я буду спать у себя.

Этель сделал глубокий вдох и, склонившись над умывальником, несколько раз плеснул себе в лицо холодной водой.

Предложение Коди было очень заманчивым, но Этельстен не хотел, чтобы у парня были из-за него какие-то проблемы. Достаточно уже того, что его считают шлюхой Ригара. Если он пойдет спать к Стредфорду, это, наверняка, произведет в школе настоящий фурор. Не успел расстаться с одним, уже к другому в постель полез. Его же заклюют. А от домогательств отбоя не будет.

- Брось, Зитрис, я же вижу, что ты чем-то расстроен, - сказал парень и встал у Этельстена за спиной. И когда тот выпрямился, одарил его через зеркальное отражение странным, пугающим взглядом.

- Коди. Я не думаю, что сейчас хорошее время для ночевки в чужих комнатах. Обо мне и так всякие бредни распространяют. Только не говори, что ты об этом ничего не слышал.

- Слышал, - не стал отнекиваться парень и сделал небольшой шаг к Этельстену. - Но ведь это закрытая школа. Телефонов нет, интернета нет, даже жизни как таковой нет и не предвидится. - Коди пожал плечами и, протянув руку, убрал с лица Этеля несколько прядок волос. - Тут слухи будут ходить всегда. Тебе просто не повезло. К тому же Вальдрэ не особо и торопился эти слухи пресекать. Но я другое дело.

- Ты? - Этельстен смотрел на Коди, который возвышался за его плечом, и не совсем понимал, куда он клонит. - А ты тут при чем?

- Я могу тебе помочь остановить эти сплетни. - Коди улыбнулся, умалчивая о том, что сам он приложил не мало усилий, чтобы разжечь огонь пересудов сильнее. - Смогу защитить. - Он опустил ладонь на плечо однокурсника и мягко огладил его через шелковую ткань кимоно. - Дам отпор даже Вальдрэ, если потребуется. Он, по всей видимости, оказался не таким уж и надежным. Но если ты станешь моим... - парень склонился к уху Этеля и, глядя в его глаза через зеркальное отражение, продолжил: - То все будет иначе. Никто не посмеет и рта раскрыть.

Этельстен замер, вглядываясь в собственное лицо, которое в свете люминесцентных ламп казалось бледным и изможденным. На Коди ему смотреть совершенно не хотелось. Прикосновения однокурсника были парню неприятны, а от его заискивающего голоса Этеля пробрало неприятной колючей дрожью.

В этот момент Стредфорд казался парню демоном, нависшим над его левым плечом, речи которого хоть и пугали, но все же заставляли задуматься.

«Может быть, стоит соблазниться? Если Стредфорд выполнит свое обещание и позатыкает всем рты, не все ли равно, какую цену придется заплатить?»

Ленард стал первым, кто незаслуженно бросил в него камнем. И до сих пор не изменил своего мнения. Вальдрэ было плевать на то, какие слухи ходят о его подопечном. А Стредфорд... он предлагал реальный выход из сложившейся ситуации. В конце концов, им еще три года учиться вместе. Возможно, будет неплохо заручиться поддержкой сильного человека?

Пробираясь сквозь дебри собственных мыслей, Этельстен поднял взгляд и посмотрел на зеркальное отражение однокурсника, который терпеливо ждал его решения.

- Коди... - проговорил парень негромко и тяжело сглотнул. - Я не думаю, что это хорошая идея. У меня нет к тебе влечения. И если я соглашусь, то это только подогреет сплетни.

- Зитрис, сплетни и так будут подогреваться, - ласково мурлыкнул парень, и уголок его губ дернулся в насмешке. - Более того, скоро они буду кипеть, как дьявольский котел. Но если я заявлю всем в этой школе, что ты принадлежишь мне, то они стихнут. Какими бы «проблемными» нас ни считали родители, один плюс у всех учащихся этой школы все же есть - никто не станет тянуть лапки к чужим вещам.

- Это ты, блять, кого сейчас вещью назвал?! - прорычал с порога Ленард, уставившись на Стредфорда разъяренным взглядом покрасневших от злости глаз.

Спускаясь вниз по лестнице, чтобы перехватить Этельстена, на случай, если парень решит не возвращаться в комнату сразу, Ленард услышал разговор третьекурсников, которые бурно, но шепотом обсуждали Этеля и Вальдрэ. И их слова парню очень не понравились. Он преисполнился еще большей уверенности в том, что с соседом необходимо поговорить и выяснить наконец-то их запутавшиеся в край отношения. Однако ни в холле, ни на лестнице, ни даже в комнате отдыха Ленард Этельстена не застал. И потому парень решил, если понадобится, обыскать всю школу.

Он заглядывал за каждую портьеру, за каждую дверь, которая попадалась ему на пути, и, в конце концов, толкнул дверь общей уборной, в которой Этель и нашелся. Да только парень был не один.

Стредфорд как коршун нависал над соседом, втирая ему какую-то несусветную чушь. Некоторых слов Ленард не слышал, но то, что долетело до его слуха, выбесило парня окончательно и бесповоротно.

- Легрим? - Коди брезгливо скривился и закатил глаза. - Да что ж ты вечно лезешь как глист из задницы. Свали, у нас тут серьезный разговор.

- Руки от него убрал, - Ленард в три размашистых шага преодолел разделяющее его и парней расстояние и грубо оттолкнул Коди от Этельстена. - Иначе переломаю их к херам.

- Ленард, что ты здесь делаешь? - Этель с удивлением посмотрел на парня, который встал перед ним, чтобы оттеснить от Стредфорда. - Ты что, следишь за мной?

Парень тряхнул головой, не сводя глаз с Коди.

- Я хотел с тобой поговорить. Вот и искал, - коротко ответил он.

- Ты опоздал, Легрим. - Губы Стредфорда изогнулись в гадкой усмешке. - Я первым начал разговор, а ты нас перебил. Поэтому проваливай и не мешай.

- Не о чем вам разговаривать, - отмахнулся Ленард.

- Да неужели? - Коди даже рассмеялся. - Ты что же, хочешь оспорить мое право на Зитриса?

- Какое право?! - возмутился Этельстен. - Коди, у тебя совсем с головой плохо? Я никому не принадлежу.

- Умолкни! - бросил Стредфорд, одарив высунувшегося однокурсника раздраженным взглядом. - Это наше с Легримом дело.

- Ленард, ты что, собираешься это поддерживать?! - выкрикнул Этель, чувствуя, как в нем поднимается волна гнева на обоих парней.

- Я собираюсь это закончить, - хмуро отозвался Ленард, и Коди рассмеялся.

- Отлично! - словно только что выиграл суперприз, воскликнул Стредфорд и, сжав руки в кулаки, поднял их перед собой. - Значит, решим все здесь и сейчас.

- Ленард, не смей! - потребовал Этельстен и, когда парень никак на него не отреагировал, принимая защитную стойку, с силой толкнул его в плечо: - Я вам не вещь! Ты что, оглох?! Если немедленно не прекратишь, я больше никогда не буду с тобой разговаривать!

- Слышал, Легрим, - усмехнулся Коди, медленно направляясь к Ленарду, - он тебя не хочет.

- Заткнись, - прорычал парень в ответ. - Этель, пожалуйста, не мешай, - попросил он мягко и сделал шаг в сторону, отводя Коди от Этельстена, чтобы он ненароком не задел соседа.

- Ленард, я тебя в последний раз предупреждаю!.. - парень стиснул кулаки, намереваясь, если нужно, разнять сцепившихся однокурсников. - Зачем ты это делаешь? Ты, правда, считаешь меня шлюхой, которая ляжет под каждого, кто пообещает ей защиту?

- Именно так он и считает, - осклабился Коди и сделал мощный выпад кулаком, пытаясь достать своего противника, внимание которого Зитрис так мастерски отвлекал на себя.

Но Ленард, несмотря на это, умело закрылся от удара, после чего резко ударил Стредфорда в живот, заставляя отступить на несколько шагов назад.

- Этель, давай потом поговорим!

- Не буду я с тобой разговаривать! Мне надоело такое отношение. Хоть поубивайте тут друг друга, меня вы не получите!

Бросив эти слова, он попытался выскочить из туалета, но Коди молниеносным движением перехватил его и прижал к себе, используя как живой щит.

- Попался... - хмыкнул он, отступая с Этельстеном к стене и при этом с гадкой ухмылкой глядя на Ленарда, лицо которого потемнело от гнева. - Легрим, тебе ничего с ним не светит. Ты упустил свой шанс. Да и он не особо хочет общаться с тобой. Пока ты сюда не пришел, мы мило беседовали и почти договорились о сотрудничестве. И надо же было тебе заявиться и все испоганить.

- Отпусти его, - с угрозой в голосе проговорил Ленард, стараясь не сводить со Стредфорда глаз и лихорадочно соображая, что делать.

Пока Коди прикрывается Этелем, достать ублюдка будет практически невозможно. Любой выпад может привести к тому, что Стредфорд просто подставит парня под удар, а бить Этеля Ленарду совершенно не хотелось. Их отношения и так висели на волоске, разрушать их окончательно в планы Ленарда отнюдь не входило.

- Зитрис, - позвал Коди, крепко сжимая выдирающегося парня в своих стальных объятиях, - зачем ты упрямишься? С тем, какая слава о тебе ходит, нормальной жизни в этой школе у тебя уже не будет. А я предлагаю тебе свою защиту взамен на твою благосклонность. Я не обижу тебя. И не буду ни к чему принуждать. Но все-таки я хочу получить один поцелуй в благодарность. Один долгий, сладкий поцелуй. Что скажешь?

Этель притих в объятиях Коди, но не потому, что прислушивался к его словам. Он рассчитывал, что парень ослабит бдительность, и потому постарался расслабиться.

Этельстен стоял без движения и с болью во взгляде смотрел на Ленарда, который так же, как и он, ждал подходящего момента, чтобы вывести Коди из строя.

И когда хватка парня чуть ослабла, Этель резко рванул вперед, не желая больше слушать никаких предложений.

Однако Стредфорд тоже не зевал и схватил его за кимоно, резко дергая на себя.

Ткань затрещала от их противоборства и лопнула по шву, расползаясь в руках Коди. И, поскольку Этель все еще вырывался, его резко бросило вперед, и он врезался плечом в висящее на стене зеркало, которое тут же пошло трещинами и осыпалось на пол, раня оголившееся плечо Этельстена и его руки, которыми парень закрыл голову и лицо.

- Ублюдок! - взревел Ленард, заметив на плече Этельстена алые капли проступившей крови, и бросился на Коди с кулаками.

Один удар пришелся парню в челюсть, а второй в живот. Стредфорд на миг согнулся, и Ленард, улучив момент, повернулся к Этелю, с беспокойством глядя на парня.

- Ты как? - спросил он дрогнувшим голосом, но Этельстен не успел ничего ответить.

Его глаза округлились от ужаса, и он отскочил в сторону, тем самым заставляя Ленарда резко обернуться, что было очень кстати.

Коди словно с катушек слетел. Он бросился на парня и сильным ударом кулака в скулу заставил Ленарда покачнуться.

- Я же сказал тебе не лезть! - заорал Стредфорд, похоже растеряв все свое самообладание, и в следующий миг в его руке сверкнуло тонкое лезвие непонятно откуда взявшегося ножа.

Ленард опешил, на миг застывая без движения, а Коди, словно почувствовав его слабину, тут же бросился на парня, размахивая ножом из стороны в сторону.

- С ума сошел?! - поразился такому повороту событий Ленард и принялся по дуге обходить взбешенного однокурсника, одновременно думая о том, как развернуть Стредфорда спиной к Этелю, чтобы сосед ненароком не пострадал. - Убери нож!

- Что, Легрим, обосрался уже от страха? - спросил Коди, пылая праведным гневом из-за того, что ему никак не удается получить желаемое. - Зитрис мой! Отвали, или сдохнешь!

Ленард, продолжая отступать, хотел было послать парня куда подальше, но Этельстен опередил его.

- Коди, не надо! - закричал он не своим голосом. - Я согласен быть с тобой. Не нужно кровопролития. Пожалуйста. Идем отсюда.

Стредфорд резко остановился и, выпрямившись, посмотрел на Этеля, который с трудом сдерживал слезы и протягивал парню левую руку.

- Я устал, - сказал он трясущимися, побледневшими губами. - Ты выиграл. Я теперь твой.

- Да, что ты такое несешь, Этель! - возмутился Ленард, совершенно не понимая парня. И с угрозой посмотрел на Коди. - Только сделай к нему шаг, и я этот нож тебе в задницу запихну!

- Иди нахер! - сплюнул Коди с омерзением и, опустив руку с ножом, подошел к Этельстену. - Поцелуешь меня, красотка? Пусть Легрим окончательно убедиться в своем поражении.

- Ладно, - Этель кивнул и натянуто улыбнулся, после чего мягко сжал запястье правой руки Стредфорда и, прикрыв глаза, потянулся к его губам.

Его сердце выскакивало из груди. Адреналин бурлил в крови, из-за чего живот подводило от болезненных спазмов. Но Этельстен старался сохранять самообладание до последнего момента.

Оставив на губах Коди поцелуй, он медленно отстранился, глядя парню в глаза. А потом молниеносно ударил его по лицу осколком зеркала, который до этого прятал в правой руке за спиной.

Острое стекло с легкостью вспороло кожу, оставляя на щеке Стредфорда глубокий рваный порез, из которого полилась кровь. Несколько мгновений парень оторопело смотрел на Этельстена, не в силах поверить, что тот осмелился на такой дерзкий поступок, а потом взревел:

- Мразь! Ты заплатишь за это!

Замахнувшись ножом, он попытался ударить Этеля в живот, но парень выбросил осколок и схватился за лезвие, крепко сжимая его и не давая Стредфорду нанести удар.

- Ленард, уходи отсюда! - выкрикнул он не своим голосом, чувствуя, как Коди медленно и даже с каким-то удовольствием тянет нож к себе, оставляя на руке Этеля глубокий порез. - Уходи, он же тебя убьет!

Все произошло настолько стремительно, что Ленард не успел сообразить, что ему делать. Он словно в каком-то оцепенении смотрел на то, как Этель тянется к Стредфорду, как его губы касаются чужих губ, и в этот миг ярость взорвала сознание парня. Но не успел он сделать и шага, чтобы остановить Этельстена, как парень взмахнул рукой. Что-то блеснуло в его пальцах, и кожа на щеке Стредфорда разошлась уродливой кровавой улыбкой. А следом за этим последовал крик Этеля.

Но слушать его Ленард не стал. Он стремительно бросился к однокурснику и, что было сил, оттолкнул от него Этеля. Сосед покачнулся, вскрикивая, а Коди, не теряя момента, тут же взмахнул уже окровавленным ножом, задевая рубашку Ленарда и касаясь кожи. Живот опалило болью, но лезвие прошло наотмашь, всего лишь царапая парня, и пока Стредфорд заносил руку для очередного удара, Ленард ловко вывернулся и одним сильным ударом кулака в висок отшвырнул от себя ублюдка.

От неожиданности Коди оступился и, нелепо взмахнув руками, повалился назад. Он все еще сжимал нож в своей руке, однако Ленард не зевал, и с силой ударил ногой по сжатым в кулак пальцам однокурсника, выбивая оружие из его хватки.

С тонким металлическим звоном нож упал на кафельную плитку пола, и Ленард, отпихнув его подальше, бросился на Коди с кулаками, намереваясь выбить из урода все дерьмо.

Ему удалось навалиться на парня и несколько раз впечатать кулак в его окровавленное лицо, но резкий окрик Садиса мгновенно остудил весь имеющийся у него запал:

- Вашу мать, Легрим! Вы что, из ума выжили?

Мужчина ввалился в туалет и, окинув взбешенным взглядом учиненный тремя учениками разгром, застыл, рассматривая всех участников событий.

Зитрис, одетый в традиционный японский наряд, порванный на плече, стоял под стеной на осколках разбитого зеркала. Его кожа была иссечена мелкими порезами, а сквозь крепко сжатые ладони сочилась кровь, которая крупными маслянистыми каплями падала на пол. Стредфорд все так же лежал на полу и вяло шевелился, пытаясь приподняться. А Легрим наступил на валяющийся неподалеку нож и делал вид, что ничего особенного между ним и Стредфордом не произошло.

- Легрим, что вы там прячете? - спросил Садис, направляясь к парню. - Отойдите в сторону.

Ленард сделал шаг назад, при этом с силой толкнув нож так, что он заскользил по полу и исчез из вида, влетев в одну из кабинок.

- Не знаю, учитель, что-то валялось под ногами, но мне некогда было рассматривать этот предмет.

- Зитрис! - Садис повернулся к Этельстену, который сильно побледнел от боли в пораненной ладони. - Вы видели, что прятал ваш сосед?

Этель покачал головой и закусил губу.

- Ладно, - проговорил Садис. - Что, в таком случае, случилось с зеркалом?

- Я споткнулся, наступив на кимоно, и упал на него, - ответил парень. - Даже руку порезал.

- А Стредфорд упал на зеркало вместе с вами? - спросил учитель.

- Я не знаю, - ответил Этельстен. - Я не видел, потому что закрыл лицо руками.

- Стредфорд, у вас есть, что добавить? - спросил мужчина, пристально глядя на последнего участника драки. - Кто вас поранил? Вы имеете право написать заявление в полицию и наказать виновника.

- Простите, учитель, но я не знаю, кто виноват. Я поскользнулся на полу и упал. А когда очнулся, уже был в таком состоянии. Наверное, я поранился об осколки.

- Ну раз вы трое ничего не знаете и не помните, думаю, несколько суток в карцере освежат вашу память, - прошипел учитель. - Сейчас же идите в лазарет. Вам нужна медицинская помощь. Я приду за вами через полчаса и назначу наказание. - Садис развернулся к выходу, но на миг задержался и бросил на Ленарда раздраженный взгляд. - Вы меня очень сильно разочаровали, Легрим. Я думал, вы умный человек. Но, кажется, я глубоко заблуждался.

С этими словами мужчина вышел из туалета и направился прямиком к директору, чтобы доложить о происшествии и решить, как поступить с учениками.

Коди тоже поднялся и, пошатываясь, зашел в кабинку, чтобы подобрать свой нож. Правда, в дело он его пускать не собирался.

Спрятав нож в карман и зажав рану на лице туалетной бумагой, парень посмотрел на Ленарда и недовольно поджал губы.

- Ты выиграл, - сказал Стредфорд сипло.

И, больше не говоря ни слова, так же покинул помещение.

Этель же не спешил уходить. Рука у него, конечно, болела, да и стопы пострадали от осколков, но, по правде говоря, он просто не мог сдвинуться с места.

Страх перед опасностью отступал, но на его место пришла горькая обида, из-за которой глазам парня стало горячо.

Он сделал аккуратный шаг в сторону, чтобы сойти с осколков и, морщась от боли, сел на пол, стараясь не смотреть на Ленарда.

Отныне между ними все было кончено. Ленард дрался за него как за трофей. Но Этель не считал себя вещью или шлюхой. Он не собирался прощать парню подобное поведение, и старательно отводил от него взгляд, надеясь, что тот поймет непрозрачный намек и последует примеру Стредфорда.

В уборной повисла звенящая тишина, в которой биение собственного сердца казалось Ленарду оглушительным. Адреналин все еще струился по венам, мешая нормально дышать, а в груди поднималась волна странных смешанных чувств.

Страх за Этельстена постепенно уходил, уступая место боли и тоске.

- Этель, - сипло проговорил Ленард и осекся, когда парень яростно замотал головой, пряча лицо в подтянутых к груди коленях.

- Уходи! - злобно прошипел он, не желая смотреть на Ленарда.

По руке Этеля стекала кровь. Её густые капли падали на шелковую ткань кимоно, рисуя на нежно-голубом фоне безобразные алые цветы.

Ленард тяжело сглотнул и, вытащив из бокса несколько бумажных полотенец, приблизился к Этельстену. Присел перед ним и, бережно взяв израненную руку парня, прижал бумагу к порезу, чтобы остановить кровь.

Этель дернулся, пытаясь вырвать свою руку из ладоней Ленарда, но силы покинули его, превратив в тряпичную куклу, и все, что ему оставалось, это кричать от безысходности:

- Убирайся! Проваливай! Найди себе другую игрушку! Я вам не трофей! Я живой, понимаешь?! Живой! Вы не имеете права так со мной обращаться! Ублюдки! Заносчивые самовлюбленные уроды!

Слова звонкими пощечинами сыпались на Ленарда, но уходить он не собирался. Рука Этельстена дрожала и была такой холодной, словно парень провел несколько часов на морозе.

Сердце Ленарда защемило от обиды. Этель совершенно неправильно понял его действия, и теперь, наверное, даже слушать его не захочет. И все же Ленард должен был сказать то, что собирался еще до этой чертовой потасовки.

- Прости меня, - негромко шепнул он и, прикрыв глаза, прижался лбом к холодной руке парня. - Прости за то, что незаслуженно тебя оскорбил. За то, что сделал тебе больно. За то, что, испугавшись своих чувств, я выплеснул этот страх на тебя. Прости, Этель. Но за эту драку я извиняться не буду. Как и за все последующие. Потому что никто не имеет права считать тебя вещью.

- Каких еще чувств? - Этельстен не хотел слушать Ленарда, но его слова без спроса проникали в сознание парня, дергая за натянутые до предела нервы. - О чем ты говоришь? Ты испугался, что кто-то посчитает тебя геем, и спихнул все на меня? Но даже если и так, то теперь-то ты чего от меня хочешь? Чтобы я молчал? Так я молчу! Разве я хоть слово кому-то сказал о том, что ты со мной сделал?!

- Я не об этом. - Тряхнул головой Ленард и прикоснулся губами к пальцам Этельстена. - Мне плевать, кто и что обо мне подумает. Мне важно, что думаешь ты. И...

- Легрим! - голос Садиса пронесся над их головами словно громовой раскат. - Вам что, не ясно было сказано?! Быстро в лазарет!

- Я не ранен, - огрызнулся Ленард, разозлившись на то, что его прервали. - Не нужен мне никакой лазарет.

- Раз так, то идите за мной, - прорычал Садис. - А вы, Зитрис, марш к доктору! И если через десять минут вас там не будет, то пеняйте на себя. Легрим, вы чего застыли? Или вас на аркане тащить?

- Я сам, - раздраженно проговорил Ленард и поднялся. Он кинул на Этельстена короткий взгляд и, больше не говоря ни слова, вышел вслед за господином Эйгертом.

Но сделав несколько шагов, резко развернулся, и пока мужчина не отходил его указкой, вернулся в уборную. Склонившись над всё ещё сидящим на полу Этелем, парень приподнял его лицо за подбородок и мягко коснулся теплых губ нежным поцелуем. После чего стремительно выпрямился и вышел в коридор, надеясь, что Этельстен правильно поймет его поступок и не будет сердиться.

***

Прошло довольно много времени, прежде чем Этель смог очнуться от глубокой прострации, в которую его вогнал Ленард.

Поцелуй парня до сих пор пылал на его губах огненным клеймом, а сердце бесновалось, не в состоянии справиться с буйством эмоций, которые расцветали в его душе прекрасными и, в то же время, ядовитыми цветами. К его глазам то и дело подступали слезы, но с губ срывались тихие смешки, которые переходили в горькие всхлипы. И так продолжалось до тех пор, пока Садис не пришел уже за ним и чуть ли не силой поволок к доктору.

- Что со мной будет? - спросил Этель, стараясь поменьше наступать на левую ногу, на которой так же было несколько порезов. - Вы посадите меня в карцер?

- Нет, - ответил Садис. - Я обсудил ваше наказание с директором, и мы пришли с ним к соглашению, что вы будете отбывать наказание у себя в комнате. На это время вам запрещается покидать спальню и, следовательно, выезжать за пределы школы. К тому же вам придется основательно заняться учебой в эти дни, потому что в среду, когда вам позволят снова посещать уроки, и всю последующую неделю вас будут ждать тесты.

- А что будет с Ленардом и Коди? - спросил парень в надежде на то, что соседу назначили такое же наказание, как и ему.

- Они оба проведут эти три дня в карцере. И если вы не хотите к ним присоединиться, советую прилежно заняться учебой.

Этельстен кивнул и больше ничего спрашивать не стал. Учитель проводил его в лазарет и перепоручил заботе доктора, строго настрого приказав после осмотра возвращаться в общежитие и ждать дальнейших распоряжений.

Этель не стал противиться. Он слишком устал, чтобы спорить. К тому же ему нужно было многое обдумать. И главной его заботой сейчас был, конечно же, поцелуй Ленарда, одно воспоминание о котором заставляло парня сходить с ума.

Неужели это был не сон? Неужели Ленард тоже влюбился в него? Как было бы здорово, если бы они начали встречаться по-настоящему. Он готов был отдать за эту возможность полжизни. Да что там, он готов был заплатить любую цену, лишь бы только еще хоть раз оказаться в объятиях Ленарда, ощутить сладость его поцелуя и жар его тела, способный растопить даже самую прочную стену отчуждения.