***

Этельстена вызвали к секретарю в конце третьего урока, и парень, который до этого сидел как на иголках, не зная, как успокоить взвинченные нервы, вскочил со своего места и стремительным шагом направился к выходу из класса. А когда оказался в коридоре, сорвался на бег, из-за чего потом еще долго не мог отдышаться и сказать позвонившему Видегрелю ни слова.

Мужчина терпеливо ждал на другом конце провода, пока парень немного успокоится, и как только Этель перестал хватать ртом воздух и громко дышать в трубку, проговорил:

- Рика нашелся. Он уже должен быть в школе. С ним все в порядке. Он прятался у друга, потому что боялся похищения и еще каких-то преследователей в школе. Этель, надеюсь, он не тебя имел ввиду?

- Я тоже очень на это надеюсь, - проговорил Этельстен, с одной стороны чувствуя невероятное облегчение, а с другой - страх.

Что, если Рика и, правда, боится преследователя? Себя он таковым не считал, ведь он не сделал мальчишке ничего плохого, но вот Ленард вполне мог запугать его.

- Постарайся не надоедать ему, - предупредил Видегрель, надеясь на благоразумие парня.

- Постараюсь, - пообещал Этель, понимая, что ему будет очень сложно сдержать свое слово.

Он хотел увидеть Рику немедленно, и это желание затмевало любые доводы рассудка против поспешных действий.

Распрощавшись с отчимом, Этельстен тут же побежал в учебное крыло, надеясь, что Рика пошел на уроки. Но, когда первый курс высыпал из кабинета истории, мальчишки среди учеников не оказалось. Зато был Джосс, к которому Этельстен первым делом и кинулся, в надежде, что парень знает, где сейчас находится его друг.

- Зитрис, у тебя что, с головой проблемы? - спросил Аррек недовольно. - Я тебе сказал, что ничего не знаю. Чего ты ко мне пристал?

- Но Рика в школе, - проговорил парень уверенно. - Тебе что, не сказали?

- Даже если и так, передо мной не отчитываются, - огрызнулся Джосс, но лицо его просветлело, а взгляд стал не таким колючим.

Этель, понимая, что большего сотрудничества от него не дождется, решил заглянуть в общежитие первокурсников, пока не начался четвертый урок. Но Аррек не позволил ему идти туда одному.

- Если будешь на него давить, я тебе морду набью, - предупредил рыжий, сопровождая Этельстена в общежитие.

- Я хочу убедиться, что он в порядке, и сразу же уйду, - пообещал старшекурсник.

Парни поднялись на третий этаж, и когда приблизились к комнате, Аррек открыл ее своим ключом. Но Рики в спальне не оказалось.

- Но я точно знаю, что он в школе, - оправдывался Этельстен, когда они с Джоссом шли обратно.

Аррек недоверчиво качал головой, раздражаясь из-за того, что Зитрис обманом вынудил его показать комнату. Но когда они выходили из общежития, то столкнулись с Садисом.

- Учитель, Рика вернулся? - сразу же спросил Аррек, желая убедиться в достоверности информации

- Он в лазарете, - ответил мужчина. - И я приказал никого к нему не пускать. Не отирайтесь там. Ему нужен покой. Зитрис, вас это особенно касается. Предупреждаю, не бесите меня.

- Да, учитель, - взволнованным голосом проговорил Этель, но на губах его появилась улыбка, которую он с трудом мог подавить.

Рика вернулся. С ним действительно ничего плохого не случилось. И, если для его душевного спокойствия нужно несколько дней держаться от него подальше, Этель готов был пойти на такие жертвы.

Успокоившись, парень пошел на урок, и в душе его зародилось злорадное желание заявить Ленарду, что Рика вернулся, вопреки его стараниям избавиться от соперника. Хорошо, что четвертым уроком у них была математика, и Этель наконец-то мог встретиться с парнем и воплотить свою задумку в жизнь не когда-нибудь, а прямо сейчас.

Он забежал в класс, стараясь успеть до звонка, но Ленарда на привычном месте почему-то не оказалось.

Сердце Этеля предательски сжалось от страха, и он подумал, что парень, наверняка, уже знает, что Рика вернулся. Наверное, они сейчас вдвоем. Но почему? Ведь Садис запретил навещать мальчишку?

- Финкел, ты не знаешь, где сейчас Ленард? - обратился Этель к однокурснику, который учился с Ленардом на одном потоке.

- Странно, что об этом не знаешь ты, - хмыкнул парень.

- Ну и что это значит? - нахмурился Этельстен.

- Он в карцере, - ответил парень. - Не явился на первый урок. А когда за ним послали дежурного, то выяснилось, что он просто решил прогулять.

Услышав эту новость, Этель почему-то почувствовал укол вины и предположил, что Ленард сделал это специально, чтобы не встречаться с ним на уроках и в комнате. Но, все же, вечно он отсиживаться в карцере не сможет. И, рано или поздно, им придется мириться друг с другом. А еще с тем, что теперь в их жизни есть человек, которого нужно любым возможным способом уберечь от их взаимных упреков и обид друг на друга.

После уроков Этельстен, вопреки запрету, все же попытался проникнуть в лазарет, пожаловавшись на то, что у него болит голова. Но доктор предложил ему мокрое полотенце, которое полагалось водрузить на лоб как компресс, и выставил из своего кабинета.

Этель отправился в комнату ни с чем. И провалялся там до самого отбоя, думая о том, как бы поговорить с Рикой, чтобы снова не довести его до слез.

Задремал он, когда за окном стояла глубокая ночь. Но, стоило ему провалиться в сон, как дверь тихонько скрипнула, и в комнату вошел Ленард.

Парень, стараясь не шуметь, снял с себя одежду и, аккуратно сложив ее на стуле, улегся в кровать.

Этель несколько минут хранил молчание, притворяясь спящим, а когда Ленард затих, сказал:

- Рику нашли. Он снова в лазарете. И к нему никого не пускают. Но он в порядке. Так что твой план не удался. Он оказался сильнее, чем ты рассчитывал.

Уколов любовника парочкой упреков, за которыми спрятал свое желание поделиться с ним радостной новостью, Этель прикрыл глаза. Но грохочущее сердце и чувство жалости к Ленарду еще долго не давало ему уснуть.

***

Когда-то давно в одной из книг Ленард прочитал утверждение, что все в мире циклично. Что все ситуации и события, так или иначе, повторяются в жизни каждого человека, обманно маскируясь под совершенно новые перипетии судьбы. Но ни смена декораций, ни замена актерского состава не меняют сценарий, который, оставаясь прежним, вызывает в душе холодящее кровь чувство дежавю.

Тогда Ленард не обратил на это утверждение никакого внимания, но теперь, наблюдая за воцарившимся вокруг него хаосом, он понимал, что писатель был прав. История двухлетней давности повторялась. С теми же актерами, в тех же декорациях, и даже сценарий был содран с прошлого, словно под копирку. Изменилась лишь переменная.

Рика стал для них с Этельстеном не только камнем преткновения, но и котом в мешке, которого парень с радостью утопил бы в ближайшей луже, чтобы это чертово мяукало никогда не появлялось в их жизни. Но подобные пропитанные злостью мысли были лишь результатом его тревоги за мальчишку, и парень в глубине своей души пусть и нехотя, но признавал это.

После того как Этельстен сообщил ему, что Рика вернулся в школу, парни больше и словом не обмолвились. Они оба старались держаться друг от друга подальше, избегали встреч и даже взглядов, словно стали друг для друга совершенно чужими людьми, которых абсолютно ничего не связывало. И это причиняло Ленарду невыразимую боль.

Он тосковал по Этельстену. Скучал по его теплым рукам, по ласковому шепоту и горячему дыханию. По тем чудесным, наполненным страстью минутам, которые они проводили вместе. И по мечтам, которым не суждено было воплотиться в реальность. Жизнь словно замерла на одном месте, попав под действие глубокой заморозки. Дни теперь тянулись бесконечно долго, а поселившуюся в душе пустоту не могли заполнить даже любимые книги, хотя раньше они прекрасно справлялись с этой задачей. Но помимо гнетущего чувства одиночества, Ленард испытывал еще и тревогу, которая безжалостно била по нервам, превратив его в неуравновешенного психа, который кидался на любого, кто имел неосторожность к нему приблизиться.

Рикальд хоть и вернулся в школу, но Ленард его так ни разу и не увидел. Пару раз он слышал разговоры между Джоссом и Гердером, из которых понял, что мальчишка все еще в лазарете, но успокоения это не приносило. Вместо этого переживания становились только сильнее. Ведь если парень так долго находится под наблюдением доктора, значит, с его здоровьем какие-то серьезные проблемы.

Расспрашивать Этельстена Ленард не решался. Подливать масла в огонь и нарываться на очередную ссору ему совершенно не хотелось. И потому все, что ему оставалось, это смириться и ждать, изводя себя тяжелыми мыслями и неутихающей тревогой за судьбу мелкого засранца.

Однако терпения Ленарда не хватило надолго. Не в силах больше изводить себя предположениями, которые с каждой минутой становились все ужаснее, парень решился лично убедиться, что с Рикой все в порядке. И в пятницу утром, так и не сумев за завтраком съесть ни крошки, отбросил вилку в сторону и стремительно вышел из столовой, намереваясь узнать, какого хрена мальчишку держат в лазарете, если с ним, по утверждению того же Джосса, все в порядке.

Но далеко Ленарду идти не пришлось. Стоило ему переступить порог столовой и оказаться в коридоре, как он замер, делая глубокий шумный вдох, и уставился на бредущего в его сторону Умино, который, еле переставляя ноги, плелся на завтрак, уныло глядя в пол.

Жаркая волна неописуемого облегчения прокатилась по душе. Но вместо ожидаемого покоя, сердце Ленарда затопила дикая злость на Рику. Почти не контролируя себя, он стремительно двинулся к парню и схватил его за грудки, сминая пальцами ткань пиджака и рубашки.

- Ну что, нагулялся, сучонок?! – прорычал он, встряхивая Рику, и потащил его в сторону одной из спрятанных за портьерами ниш. - Пойдем, поговорим, долбанный ты неуловимец!

Сердце Рикальда мгновенно ушло в пятки, и он чуть не хлопнулся в обморок, когда Ленард внезапно схватил его и куда-то поволок как нашкодившего щенка.

Слабо возражая против такого обращения, парень пытался сопротивляться старшекурснику, но тот его и слушать не стал, пока грубо не втолкнул в укромный уголок и не впечатал в стену.

Рика ощутимо ударился спиной и затаил дыхание, с опаской глядя на взбешенного парня, который смотрел на него налитыми кровью глазами, и, кажется, с трудом сдерживал желание размазать его по стенке.

От подобного зрелища Рикальду стало по-настоящему страшно. Он, вдруг, осознал, что зря вернулся в школу. Ведь Ленард, наверняка, ожидал, что он выполнит свое обещание, и теперь бесился из-за его появления.

- Прости... - сдавленно проговорил Рика, понимая, что, если ничего не скажет, Ленард его просто убьет. - Я пытался спрятаться. Пытался сделать то, что обещал. Но меня нашли.

- Ты где шлялся всё это время? - сжимая пальцы на груди парня сильнее, спросил Ленард, не слушая жалкие оправдания, которые лепетал мальчишка. - Решил нас совсем с ума свести? Ты хоть представляешь, как мы волновались за тебя? Хоть на миг можешь себе это представить? Только попробуй еще раз исчезнуть! Я сам тебя найду, и тогда Садис тебе покажется розовым херувимчиком, - выпалил Ленард и, ослабив хватку, прижал мальчишку к себе, стискивая его в грубых удушающих объятиях.

- Что ты делаешь? - спросил Рика растерянно.

Его сердце, которое еще минуту назад затаилось от страха, вдруг, пустилось вскачь.

«Что вообще происходит? Почему?»

Он попытался взять себя в руки, глубоко дышать и сохранять невозмутимость, но глупый орган совершал в груди сумасшедшие кульбиты, разгоняя кровь, которая отдавалась в голове сильной пульсацией. Чувство реальности смазалось. Казалось, что все это происходит с кем-то другим. Не с ним. Что это сон. Лихорадочный бред.

Как Ленард может его обнимать? И, главное, зачем он это делает, если в его словах и действиях еще несколько секунд назад было так много агрессии и злости?

Стараясь успокоиться, Ленард делал глубокие тяжелые вдохи. Копившееся в нем последние дни напряжение требовало выхода. Ему хотелось кричать, ломать, бить, крушить все, что попадется под руку, но близость мальчишки сглаживала эти яростные позывы, заставляя сердце не клокотать от ярости, а невинно мурчать в ожидании нежности.

- Я волновался, - хрипло и очень тихо вздохнул парень, запуская пальцы в мягкие волосы Рикальда. - Я так сильно волновался и... скучал.

Не в силах сопротивляться собственным чувствам, Ленард отстранился от парня и, приподняв его лицо за подбородок, мягко прикоснулся к губам Рики своими.

По телу Рикальда прошла волна сильной дрожи, которую он не мог контролировать. Ленард действовал осторожно, неторопливо, но от того не менее чувственно, заставляя парня терять контроль над собственными чувствами. Он сделал глубокий вдох и, размокнув губы, на короткий миг впустил язык парня в свой рот. В голове у Рики помутилось, и он, судорожно вздохнув, ответил на поцелуй, понимая, что пропал.

В прошлую их встречу Ленард затронул потаенные струны его души, сыграв на них чарующую мелодию, которая снова зазвучала, стоило Рикальду оказаться в его объятиях. Но, несмотря на мелодичные переливы, которые вплетались в мысли и путали их, Рика понимал, что, поддаваясь собственным слабостям, поступает подло, обрекая себя на вечные угрызения совести.

Поэтому, опомнившись, он вдруг разорвал поцелуй и отступил на шаг назад, снова вжимаясь спиной в стену, словно желал просочиться сквозь нее.

- Ленард... - выдохнул он, когда парень не отстал, а наоборот, вжался в его тело и впился губами в шею, мягко лаская нежную кожу. - Не надо. Не издевайся. Я не хочу проблем.

- Каких еще проблем? - дурея от близости мальчишки, спросил Ленард негромко.

Он все еще помнил податливое жаркое тело, тихие вздохи и сумасшедшую страсть, вспыхнувшую в сердце. И ему хотелось вновь испытать все эти чувства. Окунуться в водоворот таких непростых и туманящих рассудок эмоций, и утонуть в них, забыв обо всем на свете.

- С Этельстеном... - ответил Рика и посмотрел в затуманенные глаза Ленарда. - Я не хочу, чтобы он меня возненавидел за то, что я сделал. Он хороший человек. Я не хочу его обижать.

- Он ничего не узнает, - шепнул Ленард, запуская ладони под рубашку парня и сминая его горячую кожу.

Желание распалялось в нем с каждым мигом все сильнее, и становилось невыносимым. Хотелось стянуть с мальчишки брюки и взять его прямо здесь, в темной нише, наплевав на все правила и условности.

- Мы не разговариваем с ним. Между нами, кажется, все кончено.

- Но почему? Он же хотел с тобой помириться. Он выбрал тебя.

Рика вжался ладонями в грудь парня, пытаясь его отстранить, хоть собственное тело и протестовало против этого. Тело хотело большего. Оно помнило обжигающий жар поцелуев, которыми укрывал его Ленард, и немыслимое блаженство, которое накатывало на него во время каждого оргазма. Но Рика все еще пытался сохранять самообладание, и всеми силами боролся с собственными эгоистичными порывами.

Ленард вздохнул и, немного отстранившись от Рики, сел на низкий подоконник, чтобы тут же увлечь мальчишку за собой и усадить к себе на колени.

- Он не простит мне тебя, - пояснил парень, вновь жадно припадая к шее Рики и накрывая его пах ладонью. - Если бы я раньше знал, какой ты... если бы не был так слеп...

- И что бы было? - спросил Рикальд, прикрывая глаза и тихонько вздыхая. - Устроили бы с Этелем турнир за право обладать мной? Или ходили бы ко мне по очереди, пользуясь мной как игрушкой?

От паха во все стороны прокатилась волна истомного жара, и парень, тихо вздохнув, невольно сжал ладонью плечо старшекурсника. Но, несмотря на физическое возбуждение, в душе у него появился горький осадок.

Эти двое просто решили развлечься за его счет, а он как дурак позволяет им это делать, не в силах разорвать фатальные узы.

- Ты не игрушка, - немного грубо отозвался Ленард. - И я не буду с тобой играть. И голову морочить тебе тоже не стану. Ни тебе, ни ему. Я люблю Этельстена. И я не хотел с ним расставаться. Но теперь я понимаю его одержимость тобой.

- Очень интересное у тебя мышление... - тихо проговорил Рика, чувствуя, как к его горлу подкатил колючий ком обиды. - Любишь одного, а развлекаешься с другим. Не хотел с ним расставаться, но рассказал ему о том, что сделал. Зачем? Я не понимаю...

Ленард горько усмехнулся. В чем-то Рика был прав, только он не развлекался с ним. Это было что-то другое. Что-то глубинное, пока еще слишком неясное, чтобы дать этим чувствам определение, но совершенно точно не развлечение.

- Я не мог не сказать. Еще в самом начале наших отношений, мы обещали не лгать друг другу. – Ленард сделал глубокий вдох и крепче обнял Рику, словно тот мог сбежать. - Мы ни разу не нарушили данное обещание. Этель вообще врать не умеет. Даже не то, чтобы не умеет, это у него принципиальное. А я во лжи не вижу никакого смысла. Ты можешь ему верить и не бояться, что он обманет. Я не знаю, что происходит. Не понимаю. Но мешать вам не буду.

- Я не собираюсь с ним встречаться, - отрезал Рика, чувствуя себя растерянным и одиноким как никогда.

И хоть Ленард был рядом и обнимал так, словно в его руках находилось нечто бесценное, парень не чувствовал себя нужным или, хотя бы, значимым.

Ленард на заявление Рики ничего не ответил. Он не был провидцем и не мог утверждать, что парень не поддастся на чары Этельстена, ведь, по его мнению, не любить эту взбалмошную принцессу невозможно. А значит, пусть не сразу, но они будут вместе. Этель просто так не отступится, и Рике никуда от него не деться, раз уж он уже попал в его паутину.

- Ты главное, больше не пропадай никуда, - попросил Ленард, поглаживая спину парня. - Будете вы вместе или нет, просто не пропадай. Не надо сбегать. Я не причиню тебе зла. И он не причинит. Ты можешь не бояться.

- Я не боюсь, - отозвался Рика глухо и, понимая, что Ленард не собирается его отпускать, положил голову ему на плечо и мягко провел ладонью по его руке, прощупывая развитые, крепкие мышцы.

Его сердце от собственных действий болезненно защемило. Он и не думал, что в нем притаилась тоска по Ленарду. Но сейчас он понимал, что больше никогда не хочет покидать этих объятий. Хочет остаться в них навечно.

Жаль только, что это невозможно.

- Я все исправлю, - как заведенный повторял парень, чуть не плача от безысходности. - Если ты любишь его, я сделаю все, чтобы он вернулся к тебе.

- Не думаю, что это возможно, - тихо сказал Ленард, вновь касаясь губами шеи мальчишки.

Ласковые поглаживания Рики будили в нем страсть с новой силой, сдерживать которую было просто невыносимо. И пусть он не мог взять парня здесь и сейчас, удержаться и не потискать его он не мог. Сам не понимая, что делает, Ленард развернул Рику на своих коленях и, вжав его спину в свою грудь, запустил руку в брюки парня.

- Позволь мне немного приласкать тебя, - с придыханием сказал он, слегка прикусывая мягкое ухо Рики. - Я, правда, очень соскучился по тебе. Просто невыносимо соскучился.

- И я тоже... - едва слышно признался парень, накрывая руки Ленарда своими и откидывая голову на его плечо.

Ладонь старшекурсника была горячей и требовательной, и плоть Рикальда скоро окрепла в ней, выделяя капельки влаги.

Рика тяжело дышал, и с каждым новым движением прогибался вперед, закусывая губы и закатывая глаза, когда парень особенно чувственно водил большим пальцем по головке его члена.

- Ленард... - звал он сипло, понимая, что окончательно пропал и утратил рассудок, раз не может не то, что сопротивляться, но даже сказать элементарное «нет». - Ленард, мне так хорошо с тобой...

- Тише, Рика, - мягко касаясь поцелуями шеи парня, проговорил Ленард. - Карцер не очень приятное место. Мне бы не хотелось вновь туда попасть, да и тебе там делать нечего.

Он сжал член мальчишки немного сильнее и ускорил движения, чувствуя, как тот напрягается всем телом, и уже беспощадно впивается ногтями в его свободную руку, оставляя на коже красные полосы.

- Какой же ты... сладкий, - дурея от возбуждения, шептал Ленард. - Нежный... желанный... хочу тебя до помешательства...

Слова парня медовой патокой пролились на измученную душу Рикальда, и он, глубоко вздохнув, выплеснулся в ладонь старшекурсника, буквально умирая от удовольствия и какого-то болезненного счастья.

Как же приятно. Как невероятно и сладострастно, словно сделал глоток подслащенного вина. В голове пусто, а в душе все ликует, радуется этой вспышке удовольствия, которую подарил желанный до темноты в глазах человек.

Как было бы прекрасно не прятаться, не сбегать от себя, а сказать о том, что вертелось на языке. Сказать правду, озвучить свои желания и вознестись в рай, пусть даже переступив через чужую боль.

Но, к сожалению, Рика так не мог. Этельстен занимал в его сердце особенное место, и он не хотел, чтобы парень разочаровался в нем.

Нужно было как-то решить эту проблему. Но только не сейчас, когда тело изнывает от удовольствия, а за спиной сидит человек, ради которого Рика готов был пойти на большие жертвы.

Он готов был даже отступиться от него. Только... чуть позже.

Рика тяжело дышал, а Ленард все прижимал его к себе, продолжая ласкать уже опавший член парня. В груди творилось что-то необъяснимое. Боль мешалась с восторгом, радость сплеталась с печалью в тугую вязь и опутывала душу паутиной сомнений и страхов.

Ленард не понимал себя. Только что он распинался как любит Этельстена, а теперь был готов уничтожить его только из-за мысли о том, что он прикоснется к Рике. Эти чувства и эмоции сводили его с ума. Терзали разум. Требовали объяснений, которых у парня не было.

- Ты как? - слушая отчаянное биение сердца мальчишки, спросил он. - Все хорошо?

- Да, - ответил Рика и, чуть повернув голову, поцеловал Ленарда в губы, выражая ему благодарность за то, что подарил ему несколько минут блаженства. - А ты? Тебе ведь ничего не досталось. Что будешь с этим делать?

- Не переживай. Я справлюсь, - улыбнулся Ленард, но тут же нахмурился. - Ты только не наворачивай себе ничего, ладно? - поспешил сказать он, чтобы Рика не подумал, что его воспринимают лишь как игрушку, с которой можно позабавиться и бросить. - Тебе необходимо было снять напряжение. Я просто помог.

- Просто помог? - переспросил парень, и его улыбка медленно истаяла.

Спокойный поток его мыслей вдруг вспенился, забурлил ужасными догадками и осознанием собственной никчемности. И Рикальд резко подался вперед, буквально выдираясь из объятий старшекурсника.

Господи, ну что он творит? Почему снова и снова делает то, что потом неизменно закончится душевной болью и опустошением? Почему он такой безвольный слюнтяй, не способный сопротивляться своей порочной натуре?

Ужасаясь собственному поведению, Рика наспех застегивал штаны, но из-за того, что его руки дрожали, он никак не мог справиться с пуговицей. И в итоге чуть не оторвал ее к чертям.

- Что случилось? - Ленард в растерянности смотрел на то, как Рика безуспешно пытается застегнуть брюки и ни черта не понимал. - Рика, да что с тобой? - хватая парня за запястья, вновь спросил он.

Но мальчишка так и не ответил. Он оттолкнул от себя руки Ленарда и, бросив едкое «спасибо за помощь», выскочил из ниши, оставив парня в недоумении пялиться на плотные портьеры, слегка покачивающиеся от сквозняка.

***

Этим утром Рика так и не попал в столовую, за что и поплатился на первом же уроке строгим выговором от Садиса.

Слушая гневные упреки учителя, парень беспрестанно извинялся, обещая больше так не делать. Но в итоге мужчина выгнал его из класса и потребовал идти на завтрак и съесть все, что ему дадут.

В столовой не было ни одной живой души, кроме дежурного, который сторожил его порцию. Рика сел за стол и, не обращая внимания на своего надзирателя, начал без аппетита поглощать еду, которая снова застревала у него в горле.

Недавняя встреча с Ленардом лишила его последних сил на какую-либо борьбу. Парень чувствовал себя наивным идиотом, который раз за разом повторяет одни и те же ошибки, и ничему не учится. Он остро понимал, что его жизнь день ото дня становится только хуже. И совершенно не видел выхода из сложившейся ситуации.

Единственной его надеждой на счастливый исход был разговор с Этельстеном. Вот уж кого Рика хотел увидеть, но никак не мог найти.

Этель не ходил в столовую. И перед началом уроков так и не попался ему на глаза. Рикальд даже предположил, что парня нет в школе, но Аррек зачем-то рассказал ему, что старшекурсник ошивался у их комнаты каждый вечер и что он непременно объявится уже в самое ближайшее время.

Завтракая, Рика тщательно прорабатывал в голове свою речь, с которой он хотел обратиться к парню. И старался придумать ответы на все его слова, чтобы потом вести диалог в нужном ему русле.

После завтрака Рика вернулся на занятия, и еще три урока подряд репетировал свой разговор с Этельстеном. Однако, внезапно встретившись с парнем на перемене, он растерял весь свой запал. И только и мог, что стоять столбом, ужасно краснея и желая провалиться сквозь землю от охватившего его стыда.

***

С самого утра Этельстену казалось, что его кто-то проклял. Вот уже несколько дней он пытался добиться от доктора, чтобы его пустили к Рике, но чертов медик неизменно выпроваживал парня из больничного отсека, угрожая то карцером, то Садисом, то подлитым в обед слабительным быстрого и неумолимого действия. Вот и этим утром мужчина не самыми вежливыми словами послал Этеля куда подальше, пригрозив сделать ему колоноскопию, если он немедленно не уберется из лазарета. Но проклятущий гад даже словом не обмолвился, что Рику уже отпустили на занятия. И встреча с мальчишкой на перемене перед уроком истории стала для Этельстена самым настоящим сюрпризом.

Наплевав на правила, запрещающие физический контакт между учениками, Этель бросился к парню, распихивая по дороге мешающих ему учеников, и заключил Рику в крепкие объятия.

- Рика, как же я волновался. Как боялся... - отчаянно шептал Этель, стискивая первокурсника все сильнее. - Боги! Как же я переживал.

- Не стоило, - выдавил парень, чувствуя, как у него внутри все оборвалось от внезапных объятий на глазах у всей школы. - Со мной все в порядке. Можешь уже меня отпустить.

- Отпустить? Ты шутишь? - Этель на миг отстранился, но тут же прижал парня снова. - Нет. Нет, нет, нет. Больше я тебя не отпущу. Никогда не отпущу, - жарко заверил он. - Плевать на всех. Я больше не позволю ему тебя обидеть.

- Кому? - удивился Рика, и лицу его стало совсем жарко, когда он услышал отдаленные насмешливые шепотки за своей спиной.

- Как кому? Ленарду. - Вздохнул Этель, прикрывая глаза. - Прости меня. Прости. Это из-за меня он поступил с тобой так подло и бесчеловечно. Это все из-за меня.

- Как он со мной поступил? - продолжал допытываться парень, совершенно не понимая, о чем Этельстен толкует. - Объяснись. Что он тебе наговорил?

Рика вжался ладонями в грудь старшекурсника и с большим трудом отстранил парня от себя.

- Рика, я знаю Ленарда. И знаю, каким он может быть, когда злится. Он способен на ужасные поступки, - быстро заговорил Этель. - Я знаю, что он заставил тебя. Я так перед тобой виноват. Но теперь ты можешь его не бояться. Я смогу тебя защитить.

- Да никого я не боюсь! Что вы заладили? - возмутился парень, чувствуя непреодолимое желание сбежать из многолюдного коридора и поговорить с Этельстеном там, где не будет толпы любопытных зевак.

Но, к сожалению, времени до начала урока было не так уж и много, а Этель городил какую-то чушь и, кажется, был абсолютно уверен в своей правоте.

- Ленард ни к чему меня не принуждал, - сказал Рика, понизив голос до полушепота. - Это я должен просить у тебя прощения, а не ты у меня. Ленард забрал меня к себе, я был очень расстроен, и он... он уложил меня спать. Но и сам остался со мной, чтобы я не сбежал. А потом все произошло... я не знаю, зачем это сделал. Мне было плохо. А он оказался рядом. И я... позволил ему. Пожалуйста, прости... я не хотел, чтобы вы поссорились. И поэтому я попросил Ленарда ни о чем тебе не рассказывать, а сам сбежал. Ты выбрал его. Я слышал, как ты говорил ему это по телефону. А он выбрал тебя. Очевидно же, что мне рядом с вами места нет. Так что прекрати извиняться и возвращайся к своему парню. Он очень тебя любит. Он сам мне об этом сказал.

- Что? - Этельстен даже тряхнул головой, словно прогоняя наведенный кем-то морок. Каждое слово Рики впивалось в его сознание раскаленной добела иглой и рвало сердце на части. - Не заставлял? - к горлу подкатил горький комок и из-за этого его слова звучали сдавленно и сипло.

Нет, такого не может быть. Просто не может. Рика ведь говорил, что любит... тогда почему? Почему с Ленардом?

- Нет, - Рика покачал головой и попытался взять Этеля за руку, но тот отдернул ладонь, словно боялся обжечься.

В глазах парня отразилось недоумение, а потом и безысходная тоска, которая отозвалась в сердце Рикальда болезненным спазмом.

Он сглотнул тяжело и, сделав глубокий вдох, все же схватил парня за руку, желая объясниться, желая исправить то, что натворил.

- Прости меня... я совершил ужасный поступок... - быстро заговорил Рика, пытаясь хотя бы словами загладить свою вину.

Но боль, зародившаяся во взгляде Этельстена, не дала ему продолжить.

В горле парня что-то противно булькнуло, и он замолчал, низко опустив голову и сжимая пальцами ладонь старшекурсника.

- Это все моя натура, - сказал он тихо, и на глаза его навернулись слезы. - Меня никто никогда не любил. И теперь, когда кто-то проявляет ко мне сочувствие, я путаю это с любовью. Мне так хочется быть для кого-то важным и значимым, что я бросаюсь в объятия любого, кто меня приласкает. Я ужасный человек, и не заслуживаю твоего прощения. Но не бросай Ленарда из-за меня. Ты же и сам поверил, что нравишься мне. Сам готов был изменить ему. Войди в его положение. Прости ему его маленький проступок.

Рика сделал тяжелый вдох и утер слезы рукавом, но они продолжали выступать на глазах и скатываться на щеки.

- Я ужасный человек. Я ненавижу себя за это. Этот мир не для меня. Я всем приношу одни несчастья. Даже тебе, такому доброму и отзывчивому человеку. Я обидел тебя. И, если ты останешься рядом, обижу еще не раз.

Рикальд мучительно всхлипнул и, выпустив руку Этельстена, начал растирать слезы по щекам, уже не в силах успокоиться.

Он так хотел все исправить, но был бессилен исцелить чужие раны. И это медленно убивало его.

Он так хочет любви. Но разве такая продажная дрянь заслуживает счастья? Нет... Рика был уверен, что не заслуживает ничего хорошего. Ему не нужно было прятаться у Никаса. Нужно было остаться в лесу, забиться в какую-нибудь нору и там умереть. А теперь он стал причиной еще больших проблем. И как это исправить, совершенно не представлял.

***

Жизнь в одночасье разлетелась как хрупкий пазл, сброшенный со стола. Рика говорил какую-то ерунду. Обвинял себя в чем-то, но Этель практически не слушал его, пытаясь собрать в кучу только что разрушившийся мир. Боль рвала сердце на части, но он совершенно не винил за это мальчишку. Он сам, собственными руками столкнул свой воздушный замок с розового облака, и теперь он летел в бездонную червоточину.

Глядя на без конца оправдывающегося парня, Этельстен не мог понять, что именно чувствует в этот момент. Его эмоции спутались так сильно, что найти конец этой проклятой ниточки, казалось, было невозможно. А Рика говорил и говорил. Кусал губы, стирал со щек слезы... и эти капельки соленой влаги ранили сердце Этеля еще сильнее.

- Ну же... не плачь, - попытался улыбнуться он. - Ты не сделал ничего плохого...

- Этель, твою мать! - голос Ленарда заглушил слова парня. - Что ты творишь? Почему каждый раз, как ты появляешься рядом, он рыдает?!

- Ленард? - Этель резко обернулся и чуть не отшатнулся от парня в сторону, заметив в глазах любовника дикую смесь из тревоги, боли и бесконечной любви, впервые обращенной не на него. - Но как? - спросил он, еле ворочая языком. - Почему?

Ленард прикрыл глаза и сделал глубокий вдох, чтобы попытаться объяснить Этельстену то, что он хотел узнать, но его прервали прежде, чем он успел произнести хоть слово.

- Легрим! Зитрис! Живо за мной! У меня есть для вас работа.

Появившийся словно черт из табакерки Садис, заставил всех троих устремить на него взгляд.

- Что еще за работа?! - возмутился Этельстен, раздраженный тем, что в их разговор так бесцеремонно вмешались. - Какого беса вообще?! Мы тут что, бесплатная рабсила?

- Этель, помолчи, - шепотом попросил Ленард, но парень его и слушать не стал.

- А чего это я должен молчать?! То нельзя, это нельзя, теперь еще и работать заставляют!

- Зитрис, а для вас работа теперь будет на целый месяц. Поэтому идите за мной. А вы, Умино, немедленно в класс, или думаете, что из-за болезни вам будут делаться поблажки?

Рика отчаянно покачал головой и, не глядя на учителя, бросился в сторону кабинета, чувствуя, как у него подкашиваются ноги, а душу рвет очередной приступ истерики. Он настолько запутался, что не знал, куда себя деть. И, если бы не Аррек, поймавший его за руку и утащивший за собой в класс, Рика, наверное, просто прошел бы мимо и выбросился бы в окно.

- Забей на них, - шепнул друг, усаживая его на место и впихивая в его руки платок. - Послушай добрый совет. Ничего хорошего из этого не выйдет.

Рика снова кивнул. Он и сам понимал, что Аррек прав. Но сердцу ведь не прикажешь. Не объяснишь, что нужно просто забить. В противном случае в мире больше не осталось бы несчастных людей.

Он шумно вздохнул и вытер лицо платком, а когда в класс вошел учитель, низко склонил голову над тетрадью, мысленно проклиная Садиса и Клайва, которые уговорили его вернуться, и себя заодно, за то, что пошел у мужчин на поводу.

Теперь ему точно никакой жизни не будет. Он был в этом абсолютно и безоговорочно уверен.