У павильона номер три столпились несколько студентов: они о чем-то шептались и посмеивались, не торопясь заходить внутрь. Я шла по насыпной тропинке следом за миниатюрной черноволосой девушкой. Глянув на стоявших у павильона, она открыла дверь, вошла в кабинет и тут же со вскриком выбежала оттуда, едва не сбив меня с ног. Я пошатнулась и нахмурилась. Это что еще такое?
Из-за моей спины появилась Лорел, глянув на меня, она опасливо открыла дверь и замерла в дверях. Толпившиеся рядом студенты внимательно наблюдали за ней.
— Да что там? — произнес кто-то позади меня и прижался ближе.
Я поднялась на носочки, чтобы выглянуть из-за плеча Лорел, но она резко обернулась.
— Это…
Лорел шагнула спиной в павильон и наконец открыла мне обзор. От увиденного я смогла только сдавленно ахнуть. Мужчина, — вероятно, мистер Льюис, — с посиневшим лицом болтался на веревке, закрепленной под потолком. Он вяло покачивался из стороны в сторону над упавшим стулом.
Он… Повесился?
Мне не привыкать видеть мертвых. Ниимы слишком часто умирали перед мамой на белой кушетке после очередного ритуала. Когда фиолетовые чернила впитывались в их кожу, устремлялись к очагу магии, заставляли его сжиматься и распрямляться, чтобы стимулировать выработку магической энергии. А никакой энергии там просто-напросто не было.
Но видеть мертвых там, в ЦИОРМе, — было для меня уже чем-то обыденным и само собой разумеющимся. Здесь же, — в академии — увидеть мертвого, да еще и преподавателя, казалось чем-то слишком уж неправильным, слишком жутким и диким. Настолько пугающим, что меня бросило в дрожь.
Позади зашептали.
— Нужно вызвать скорую, — сказала Лорел. Ее прежняя маска спокойствия, маска непоколебимой отличницы, знавшей ответ на любой вопрос, тут же треснула, и она занервничала. — Нет, блюстителей! Нужно вызвать блюстителей. Или и тех, и других. Вдруг это…
Ее взгляд метался по моему лицу, а моя рука уже потянулась к карману.
— Ну чего столпились? — пробурчал Джейден, и я посторонилась, сжав телефон.
Джейден как ни в чем не бывало прошел до первой парты и кинул сумку на соседний стул. Будто бы его вовсе не смущало увиденное. Будто в Абендорме преподаватели каждый день вешаются. Будто это в порядке вещей. Будто…
Телефон я все-таки оставила в кармане. Пригляделась к висевшему преподавателю и только сейчас смогла различить, что его силуэт подрагивал. Я шагнула в павильон, наклонила голову сначала в одну, а потом в другую сторону. Свет не горел, но от больших окон его было достаточно, чтобы разглядеть мерцание и лишние блики на одежде и теле мистера Льюиса.
— Иллюзия, — сказала Лорел, тоже догадавшись.
Вздохнув от облегчения, я прошла к партам и заняла одно из свободных мест. Иллюзия начала рябить, подернулась и растворилась. Из открытой двери подсобки, опираясь на черную трость, вышел уже настоящий мистер Льюис. В белой рубашке и классическом черном жилете, слегка прихрамывая, он дошел до преподавательского стола. Седые, почти белые волосы напоминали гриву, борода не очень длинная, но густая, очки в тонкой оправе и галстук-бабочка. Слишком уж стильный вид для мужчины далеко за пятьдесят.
— Я запомню это, Джейден, — усмехнулся он, подкручивая усы. Повернулся к Лорел и пожаловался: — Испортил мне все представление.
— Могли бы хоть что-нибудь новенькое придумать, — сказал Джейден.
— Вы нас очень напугали, мистер Льюис, — ласково сказала Лорел. — Мы уже собирались вызывать блюстителей…
— Они бы все равно не приехали, — хохотнул мистер Льюис. — Я у них в черном списке.
Джейден обернулся к Лорел и пояснил:
— Каждый год одно и то же. Он пугает новичков, новички вызывают экстренные службы. Ему даже начали выписывать штрафы, но это не помогло. — Джейден пожал плечами. — Так что стали выписывать штрафы уже академии, и мадам д’Арлин…
— Ну все, хватит, не позорь меня, — перебил мистер Льюис, хотя явно веселился.
— Я, между прочим, спас вас от очередного выговора. Могли бы и поблагодарить, — фыркнул Джейден.
— О, ну тогда с меня виски, — подмигнул мистер Льюис, окинул взглядом кабинет, будто только сейчас заметил присутствие остальных студентов и поспешно заговорил: — Шутка-шутка. Алкоголь — смерть. Вредит здоровью и все такое. В общем, сами знаете.
Помимо нашей группы, подтягивались и другие студенты. С Джейденом сел уже знакомый мне Маркус. А ко мне позже подсела Кэйли — значит Маркус, как и она маг иллюзий. Интересно. Я оглянулась на задние парты в поисках третьего парня из их компании — того самого Тоби, — но не нашла. Видимо, на другой кафедре. Что ж, не сошлось с комиксом, придется расстроить Шер.
А вот что за странные отношения у Джейдена с преподавателями, — очень любопытно. Миссис Мосс вела себя так, будто он сын ее подруги, а теперь вот и мистер Льюис общается с ним точно старый приятель. Надеюсь, Джейден не сын мадам д’Арлин или не какой-нибудь там племянник. Хотя какая мне вообще разница?
Мистер Льюис лихо уселся на преподавательский стол и спросил:
— С чего начнем?
— С истоков? — не поднимая руки, предложил Маркус.
— Верно, с истоков. Тогда вы и начнете, мистер…
— Эрдсхол, — сказал Маркус.
Я перевела взгляд на Кэйли. Та поиграла бровями, видимо, тоже удивившись, и открыла тетрадь, чтобы записывать. Шер будет в шоке, когда узнает, что с нами учится сын (или просто родственник?) члена генерального совета! Главное, чтобы Маркус не унаследовал от Роберта Эрдсхола его ненависть к ниимам…
— Отлично, мистер Эрдсхол, — ничуть не впечатленный фамилией своего нового студента, сказал мистер Льюис. — Давайте тогда кратенько основную информацию, а потом поглядим на все это через новую призму.
— Было три основателя: Иргем, Мирелла и Рейнар…
— Не-не-не, — перебил мистер Льюис. — Еще раньше.
— А… Двести лет назад в лесу под Реанье зародилась магия, — уже не так уверенно сказал Маркус.
— Мхм, — кивнул мистер Льюис.
— Магию получили три основате…
— Это где так учат? — вновь перебил мистер Льюис.
— Лицей Грандени́.
— Досадно… Ладно, продолжайте.
— Магию получили три основателя, — с нажимом повторил Маркус. — Иргем получил магию восприятия, Мирелла — магию познания, а Рейнар — телесную магию. Они хотели поделиться своей магией с другими, но вмешался четвертый…
— Ну, так уже немного лучше, — прокомментировал мистер Льюис.
— Эраз убил Рейнара, чтобы забрать его магию, а позже и магию остальных основателей. Но Иргем не позволил этому случиться. Изгнал Эраза и забрал магию Рейнара себе. После этого Иргем и Мирелла распределили всю магию поровну между всеми жителями Реанье и других городов. Только вот, разделившись, магия уже не была прежней. Магия восприятия и телесная магия стали магией иллюзий и управления. И лишь магия Миреллы осталась той же, хоть и утратила всю свою мощь. А потомки изгнанного Эраза остались без магии, их мы знаем теперь как ниимов.
Мистер Льюис потер лоб.
— Хорошо… Но я хотел заняться не совсем этим. — Он вздохнул и оглядел аудиторию. — Есть у кого-то другая версия?
Многие подняли руки. То ли в лицее для богатеньких так небрежно относятся к легенде об истоках магии, то ли Маркус был не самым ответственным учеником. Конечно, с такой фамилией можно и вовсе не учиться. В любом случае, займешь высокопоставленную должность.
— Лорел Вианье́, — сказал она, когда мистер Льюис предоставил ей слово. — Лицей святой Миреллы.
— Ого! Магия познания? — уточнил мистер Льюис, и девушка закивала. — Отчего тогда вы не в институте Л'Эшаль?
Лорел тут же потухла и опустила голову.
— Слишком высокий конкурс на место...
Странно, мне казалось, что магам познания все дороги открыты.
— Что ж, — кивнул мистер Льюис. — Давайте послушаем версию вашего лицея
Приободрившись, Лорел поднялась и уверенно начала рассказ:
— Юные влюбленные Иргем и Мирелла гуляли в лесу вместе с братом Иргема — Рейнаром. Началась гроза, и им пришлось укрыться в пещере. Когда все стихло, они услышали в лесу чьи-то крики и нашли одинокого путника, чью ногу придавило упавшее дерево. Мирелла не могла смотреть на чужие мучения, и взмолилась богам, чтобы те помогли им, но боги оставались глухи. Весь день и всю ночь Иргем и Рейнар пытались вызволить путника, а Мирелла продолжала молиться, и, наконец, боги смилостивились и послали дары: сосуд с магией, чтобы разделить ее поровну и спасти путника; невиданное прежде существо — Сирха, — чтобы утолить голод и набраться сил; и трость для путника в знак того, что он будет спасен, но всегда должен помнить об оказанной помощи.
— Так, секундочку, — прервал мистер Льюис ее рассказ. — Кому-то есть чем дополнить эту часть?
На этот раз я все-таки решилась поднять руку.
— Элисон Уэйланд, колледж святого Иргема, — представилась я.
— О, то, что нужно! — Мистер Льюис соскочил со стола и дошел до доски на колесиках, крутанул ее, разворачивая черную поверхность, разлинованную на четыре части — каждая для одного из основателей, а четвертая для Эраза.
Мистер Льюис заскрипел мелом, быстро записал в столбике Миреллы: «Влюбленные. Гроза, Пещера. Путник. Дерево. Боги. Молитвы. Дары».
— Что из этого отличается в вашей версии? — обратился ко мне мистер Льюис.
— Мирелла была женой Иргема и сопровождала их с братом на охоте. Рейнар подстрелил разбойника, но Иргем в силу своего великодушия решил помочь ему. — Я еще раз пробежалась глазами по пунктам, написанным на доске. — Ни грозы, ни молитв. А дары Иргем получил от богов за свое благородство.
Мистер Льюис кратко зафиксировал факты и вновь обратился к аудитории:
— Из колледжа Рейнара есть кто-то?
Несколько человек вяло подняли руки. Парень с задних парт представился, дополнил историю, и Мистер Льюис записал в столбике Рейнара: «Четверо друзей. Заблудились в лесу. Нашли пещеру с дарами».
— Так, мисс Вианье, — обратился мистер Льюис к Лорел. — Что было дальше?
— Они по очереди прикоснулись к сосуду, и каждый получил магию. Мирелла и Иргем решили поделиться магией и с другими. Но спасенный путник — Эраз — был алчен. Он обманул Рейнара, заставив пойти против брата, а после отнял его магию и убил. В наказание Иргем хотел убить Эраза, но Мирелла уговорила его смилостивиться и лишь изгнать преступника. Иргем так и поступил, а после забрал магию погибшего брата, и они с Миреллой разделили всю магию между жителями.
— Мисс Уэйланд? — обратился ко мне мистер Льюис, зафиксировав на доске: «Прикоснулись к сосуду. Эраз обманул Рейнара, забрал его магию, убил. Изгнали Эраза. Разделили магию».
— Все так же. Только Эраз все же успел забрать магию Рейнара. Но Иргем в схватке с Эразом забрал ее себе, а после — изгнал его.
У парня из колледжа святого Рейнара история отличалась лишь тем, что Рейнар погиб по нелепой случайности, а не от рук Эраза.
Мистер Льюис все записал и отпустил мел. Тот завис в воздухе.
— У нас есть несколько историй, но знаете, в чем проблема? — Повинуясь магии преподавателя, мел проехался по доске, скрипя и крошась мелкой пылью, нарисовал большой знак вопроса в столбике Эраза. — У нас нет четвертой истории! — Мел сдвинулся на столбец Рейнара и перечеркнул его. — И нет никакой уверенности в том, что третья история — правда, ведь Рейнар погиб. А истории Миреллы и Иргема, как видите, не совсем сходятся… Так что, друзья мои, нет абсолютно никакой уверенности в том, что все что вы знали — правда.
Маркус сдвинулся к Джейдену и зашептал ему на ухо. Джейден пожал плечами и шепнул что-то в ответ.
— У вас комментарий, мистер Эрдсхол?
— Никаких комментариев, — быстро сказал Маркус.
Мистер Льюис какое-то время разглядывал Маркуса, а потом продолжил:
— В каждой истории есть главный герой. Но в этой… — Мел проехался по доске подчеркивая имена. — «Мирелла или Иргем», — предложите вы. Оно и логично, мы услышали оба варианта. Но что, если главным героем все это время был Рейнар? А может, и Эраз? Что если от них мы услышали бы еще две совсем иные истории? — Мистер Льюис самодовольно улыбнулся и отряхнул руки. Мел опустился на подставку. — Это был наглядный пример того, почему никогда не нужно слепо доверять лишь одному источнику информации. Всегда все подвергайте сомнению. Даже то, что говорю сейчас я. — Он дошел до стола, что-то записал и выпрямился. — А теперь перейдем к основной лекции…
***
4 сентября, среда
Погрузившись в учебу, я и не заметила, как начала вливаться и забывать о том, что не имею права здесь находиться. Но после завтрака, сверившись с расписанием, вспомнила.
И теперь стояла у подоконника на первом этаже основного корпуса и собиралась с силами, чтобы свернуть за угол и дойти до конца коридора — к кабинету ритуалов. Сердце предательски стучало, будто я все еще на пробежке. Бегу со всех ног в попытке убежать от самой же себя и от собственного обмана, который может вскрыться в любой момент, в зависимости от того, когда мистер Барри решит перейти к практической части.
На что я надеялась? Зачем вообще поступила? Чтобы в очередной раз попытаться заслужить мамину любовь? Доказать ей, что я на что-то способна? Но ее больше нет. Какой смысл доказывать что-то умершим, если никогда не узнаешь, одобрят они или вновь обесценят все твои старания. Ведь что бы я ни сделала, я всегда буду недостаточно хороша по сравнению с ней. Недостаточно хороша для нее.
— А людей они не жрут? — донесся громкий голос, и я обернулась.
В начале коридора, сунув руки в карманы, в черной объемной толстовке с капюшоном шел Джейден с… Иди он с кем угодно, я бы вообще ни капли не удивилась. Но — Грета? Серьезно? Она мило хихикала, прикрыв рот ладонью, и я запуталась, что меня удивляло больше: то, что Джейден общается с Гретой или то, что Грета общается с ним. Или, может, действие оборотного зелья еще не прошло и это вовсе не Джейден?
— Нет! Сирхи питаются исключительно магической энергией, — ответила Грета, поправляя очки. — Хотя, это лишь легенды. Никаких достоверных данных на этот счет у нас нет, как и доказательств того, что они действительно существуют.
Они прошли мимо меня, свернули за угол и направились к кабинету ритуалов, продолжая обсуждать Сирхов. Что ж, спасибо им, я даже забыла, о чем думала. И, раз уж отвлеклась от своих страданий, решила тоже пойти на занятие.
Я села за одну из парт в среднем ряду, в надежде, что смогу затесаться между другими студентами и мистер Барри не вспомнит моего лица. Но сердце все еще напряженно колотилось. Я достала из сумки учебник, пенал и тетрадь — ту самую, многострадальную тетрадь с красным пятном от лака Кэйли. В выходные точно выберусь в город, куплю новую и перепишу все конспекты!
Кабинет постепенно наполнялся студентами. Я глянула на Джейдена, все еще обсуждавшего что-то с Гретой за партой у окна. Грета, видимо, почувствовав мой взгляд, обернулась и неловко улыбнулась. Могла бы и со мной сесть, раз уж нас объединили на ритуалы с кафедрой мистера Льюиса.
— Не занято?
Я даже не сразу поняла, что обращались ко мне. Обернулась и окинула взглядом уже знакомого парня. Рубашка, форменный пиджак — все как положено. Позади него еще куча свободных мест, но он решил сесть со мной?
Я пожала плечами:
— Нет, наверно.
И Тоби опустился на соседний стул.
— Креативная обложка, — сказал он, едва глянув на мою часть стола.
Я быстро распахнула испорченную тетрадь на первой странице, убеждая себя, что это временно. Лучше бы не кафешку открывали на территории академии, а канцелярский магазин! Впрочем, Олли действительно иногда завозит всякую канцелярию, но перед началом учебного года, конечно же, все смели быстрее, чем он мог представить. Оставалось лишь молиться, чтобы мистер Барри не решил собрать тетради до конца недели.
Тоби достал несколько тетрадей и выложил на стол. Раздвинул их веером, демонстрируя скучные и однообразные темные обложки. Только одна выделялась — черная с едва заметным голубым узором.
— Можешь брать любую.
— Спасибо, не нужно, — сказала я резче, чем хотела и, чтобы сгладить ответ, добавила: — Я куплю в выходные.
— Как знаешь. — Тоби начал медленно перекладывать тетради в ровную стопку. — Но не думаю, что мистер Барри оценит такой порыв к творчеству. Он завалил моего брата на экзамене за неверно расставленные знаки препинания…
Я ловко выловила из его стопки сразу запримеченную черную тетрадь и быстро сказала:
— Спасибо. На выходных куплю тебе новую.
— Не нужно, мне хватит, — сказал Тоби, сложил остальные тетради в сумку, оставив на столе перед собой только одну и дружелюбно улыбнулся.
Он одернул рукава пиджака, обнажая запястья. Часы на его руке показывали, что мистер Барри задерживался уже на пять минут, и что я уже пять минут как не думала о том, что не имею права здесь находиться.
Когда мистер Барри вошел в кабинет, я как раз успела подписать новую тетрадь и сунуть испорченную в сумку, чтобы он не увидел этот ужас. Мистер Барри представился, хотя сомневаюсь, что в аудитории, да и во всем Абендорме был хоть один человек, который его не знал. О нем и его отстранении постоянно шептались, и даже ходил странный слушок, будто в мистера Барри либо влюбляются, либо ненавидят его, якобы никто не остается равнодушен. Уж не знаю, кто эти слухи распускает, но принимать их всерьез я бы не стала. Привлекательным мистера Барри точно нельзя назвать. Хотя бы из-за слишком грубых черт, шрамов и искривленного носа, что напоминал мне пустые лица. Но и ненависти во мне он не вызывал… по крайней мере, пока что.
— Почему не записываете?
Рука с ручкой дрогнула, я испуганно посмотрела на мистера Барри и быстро перевела взгляд на тетрадь, когда поняла, что он обращался не ко мне. Опустила голову еще ниже и глянула в тетрадь Тоби, чтобы переписать прослушанную фразу.
С колледжа не припомню, чтобы на занятиях стояла такая тишина. Только осипший голос мистера Барри и скрежет ручек.
— Самое важное — соблюдение последовательности черт, от которых и зависит, сработает ли ритуал. Основные линии всегда сверху вниз и слева направо. Сначала внешний контур, потом — черты внутри него. Неверный наклон линии — еще одна распространенная ошибка.
Мистер Барри взял мел и быстро начертил на доске два знака. «Веруан и Авенно», — произнесла я, едва шевеля губами. Практически одинаковые знаки, различающиеся лишь наклоном одной из линий.
— Кто скажет, что случится, если вместо первого знака я напишу на потерявшем сознание второй?
Снизится артериальное давление.
Я захлопнула рот, поняв, что прошептала это, но, к счастью, никто не заметил. Лорел подняла руку и дала тот же ответ.
— Верно, — сказал мистер Барри. — Первый используется для улучшения кровообращения и часто применяется при потере сознания, а второй — для снижения частоты сердечных сокращений, так что лишь усугубит ситуацию.
Он продолжил занятие, спрашивал еще о нескольких знаках, и внутри у меня все зудело от желания ответить, но страх сковывал. Если он поймет, что я буквально выросла на этих знаках и знаю их едва ли не лучше алфавита, притвориться на практике неумехой точно не выйдет. И я лишь шептала ответы одними губами, уткнувшись в тетрадь. Еще немного, и занятие закончится. Первое из многих, предстоящих впереди.
На что я надеюсь? Мне здесь не место.
— И скажу сразу… — Ближе к концу занятия Мистер Барри остановился у стола и внимательно оглядел присутствующих. — На экзамене будет вся теория, начиная с сегодняшней лекции. Если вы считаете, что сможете прогуливать и потом наверстать по учебникам, спешу вас расстроить — я рассказываю куда больше, чем вы найдете в любой книге. — Мистер Барри закашлялся и прикрыл рот рукой. Его кашель эхом разнесся по тишине кабинета. Он сипло вдохнул и продолжил: — Баллы на экзамене начисляются отдельно за каждую часть. Так что, даже если вы получили максимальный балл за теорию, без практической части экзамен вам не сдать.
И именно в этот момент взгляд мистера Барри встретился с моим. Произошло ли это случайно, или он действительно меня запомнил — не знаю. До этого мне казалось, что я смогла слиться с пространством и оставаться незаметной, но, видимо, нет.
— На этом на сегодня все. — Мистер Барри обошел стол, чтобы оказаться возле доски и быстрым движением стереть все написанное. — И да, сдаем тетради.
По кабинету пронеслась едва уловимая волна расстроенных вздохов. Я бросила взгляд на Тоби и вновь поблагодарила его за тетрадь. Все засобирались, стали передавать тетради, девочка справа судорожно что-то дописывала.
— Даже вы, мистер Даррел, — сказал мистер Барри, глядя в дальнюю часть кабинета.
Я инстинктивно обернулась на распахнутую дверь, за которой по коридору стремительно удалялся парень. Эту спину я хорошо запомнила.
Тоби хмыкнул и, собрав вещи, направился к выходу.
— Что с ним не так? — спросила я, нагнав его. Тоби глянул на меня, точно вынырнув из каких-то размышлений, и я пояснила: — С Джейденом.
— А-а, мистер Даррел — местная знаменитость.
Я нахмурилась.
— Чего?
— Он тут не первый год.
— В смысле, остался на второй год? Не сдал экзамены?
Не знала, что в академии такое практикуют.
— Можно и так сказать. — Тоби натянуто улыбнулся. Совсем не так дружелюбно, как когда поделился тетрадкой.
— Ясно, — бросила я и поспешила свернуть на первом же повороте.
Опять какие-то загадки. Ненавижу загадки!