В прошлый раз после взрыва на фестивале я и не заметила на двери дома Тоби золотую украшенную завитками букву «Х».
Без комментариев…
Стоило нам оказаться внутри, как в прихожую выпорхнула светлая миниатюрная девушка, и с возгласом: «Арчи, смотри, кто вернулся», едва ли не бросилась Тоби на шею.
Я так и осталась стоять в дверях, не понимая, куда себя деть. Арчи вынесся в коридор и завертелся вокруг Тоби, весело лая и виляя хвостом. Прыгал на его ноги, цепляя когтями ткань брюк, пока Тоби не склонился и не потрепал его уши.
— Дома никого? — спросил он.
— Зари́н у подруги, — сказала девушка, заправив за ухо выбившуюся из ровного каре прядку. — Остальные в Л’Эшаль.
— Тогда буду в кабинете.
Тоби свернул к лестнице, и Арчи тут же помчался за ним следом. Девушка проводила их взглядом, продолжая лучезарно улыбаться.
И только когда она повернулась ко мне, я разглядела на ее шее, — чуть выше ямочки, где сходились ключицы, — татуировку с буквой «Х». Такой же, как была на двери…
Меня передернуло. Вся создавшаяся только что идиллия треснула.
Девушка — ниим. И принадлежит семье Хоффман.
— Здравствуй, — сказала она, приложив руку к груди. — Я — Дина, помощница Селены Хоффман.
«Не помощница, а прислуга», — мысленно поправила я. Только странно, что не кланяется, общается на равных. Не может ведь знать, что я тоже ниим… Да и с Тоби общалась без должных формальностей.
Не понимая, как быть, я кивнула:
— Элис.
— Очень приятно, — сказала она, не прекращая улыбаться. — Идем, покажу тебе, где можно разместиться.
Я бы и тут постояла, но Дина прошла по коридору, и я все-таки последовала за ней в уже знакомую комнату.
— Здесь гостиная, там кухня. — Она указала на соседнюю дверь и повернулась ко мне. — Чай или кофе хочешь? Могу показать, где можно сделать.
Сделать?! Она точно ниим? Это совсем не похоже на те истории, что я слышала…
— Не хочу, — только и пробормотала я.
— Можешь располагаться, где удобно. Чувствуй себя как дома.
Дина упорхнула в коридор. Донеслись ее легкие, но быстрые шаги по лестнице.
Чувствовать себя как дома здесь вряд ли получится…
Оглядев гостиную, я села на диван. Белые лилии так и стояли в вазе возле пианино, странно, что не завяли. Или их уже заменили на новые? Не зная, чем себя занять, я вытащила из сумки блокнот и, пролистав до последнего разворота, еще раз глянула на рисунки проклятья.
— Мы пойдем прогуляться. Не заскучаешь? — Дина возникла в дверях, держа на руках Арчи. Он ловил ее волосы и терся носом о шею как раз в районе пресловутой татуировки. — Если что, Тоби в кабинете на втором этаже. — Она вытянула руку и изобразила маршрут. — Вперед по коридору, третья дверь справа.
И только когда они ушли, оставив меня в тишине, я осознала, что все это время в гостиной была не одна.
На верхней крышке пианино лежал толстый кот и смотрел на меня. От такого внимания вдруг стало некомфортно, и я пересела на соседнее кресло, но кот проводил меня взглядом, продолжая разглядывать. Хмыкнув, я вооружилась карандашом, нашла пустое место в блокноте (пора все-таки распаковать новый!) и принялась рисовать кота, глядевшего на меня все с тем же невозмутимым видом.
Он продолжал пялиться, даже когда рисунок был готов. И если бы изначально он не проследил за мной взглядом, я и вовсе подумала бы, что он ненастоящий. Убрав блокнот, я подошла к пианино. Кот не сдвинулся с места.
Я аккуратно подняла крышку, — не ту на которой лежал кот (его уж точно лучше не беспокоить), а ту, что скрывала клавиши. И медленно надавила на одну из них. Звук разнесся по комнате, отразился от стен, громким эхо уносясь дальше и дальше, и я тут же закрыла крышку. Кот неодобрительно моргнул.
— Так и будешь на меня пялиться? — шепнула я.
Ноль эмоций.
Я вздохнула и решила подняться к Тоби. Он, в отличие от кота, хотя бы мог ответить.
Ступени не скрипели, а мягкие коврики заглушали шаги, но я все равно старалась ступать медленно. И чем выше поднималась, тем лучше мне становилось. То ли, потому что я скрылась от внимательного взгляда кота, то ли, потому что хотела поскорее оказаться рядом с Тоби.
В смысле, поскорее оказаться не одна. Неважно, с кем именно. Я не то имела в виду.
По приоткрытой двери я сразу поняла, куда мне идти, хоть и забыла маршрут, продиктованный Диной. Оперлась рукой о косяк и заглянула в комнату, откуда доносилось щелканье клавиш.
Тоби сидел за ноутбуком в дальнем углу. Свет из окна путался в его волосах, скользил по светлым ресницам. А я так и стояла у двери, завороженно наблюдая, как его пальцы быстро стучали по клавишам; останавливались, зависая над ними, тянулись к кнопке, чтобы стереть написанное и вновь набрать уже новый текст. С таким сосредоточенным видом, как и всегда за своими книжками, он поднес правую руку к лицу, едва касаясь губ костяшкой пальца, и нахмурился, глядя в экран. Солнечный блик, отразившись от его часов, упал мне на лицо, заставив моргнуть, и я опомнилась. Отшагнула назад, решив все-таки не мешать.
— Еще пару минут, — сказал Тоби, не отвлекаясь от ноутбука.
Мог бы сразу сказать, что заметил меня. Или ему польстило, что я просто стояла и пялилась? Но возмущаться сейчас было бы совсем не уместно.
— А твой отец…
— Все в порядке, — сказал Тоби. — Почту проверяет Дина. Я ее предупредил.
— И отец ничего не скажет? — спросила я, не веря в этот странный план. — Вдруг он случайно увидит или…
Тоби поднял голову и его губы дрогнули. Он явно собирался сказать что-то, но перевел взгляд обратно в экран и только сухо произнес:
— Не увидит.
План казался совсем простым. Написать запрос с почты самого Генри Хоффмана, — конечно, кто ж ему откажет? И, возможно, именно это меня и пугало. То, как Тоби легко найти решение любой проблемы и воплотить это в реальность. Не жизнь, а сказка. Никаких тебе трудностей. А если какие и появятся, — все можно решить: деньгами, статусом, фамилией, или еще миллионом способов. Наверняка и полезные связи прилагаются. А если ты один, совсем один в этом огромном и враждебном мире, где тебе даже не к кому обратиться, или ты просто не можешь попросить хоть кого-то о помощи, потому что страх сковывает тебя и лишает возможности говорить, точно обрубая голосовые связки, — ты просто ничегошеньки не можешь сделать. Ты — ниим. Никто.
И теперь, стоя здесь, и осознавая, что Тоби действительно пытается помочь… Нет, не пытается, а в самом деле помогает. Мне! Пусть и по такой мелочи (серьезно, плевала я на это проклятье), и, возможно, даже в какой-то степени подставляет себя. Мне стало невероятно стыдно оттого, что я обманула его. И не раз. Кажется, я вообще очень сильно завралась. Настолько, что скорее всего уже и не вспомню всей своей лжи, а если попытаюсь, то точно запутаюсь.
Как же отвратительно… Какая же я отвратительная!
Внутри уже разгорался пожар, слова лезли наружу, мне так хотелось признаться, что я не заслужила его доброты, что я обманула его, что соврала, что он зря мне помогает, и вообще зря связался с такой как я. И я почти уже собралась сказать, но горло сдавило. Тот самый страх обвился змеей вокруг моей шеи, и я могла лишь приглушенно дышать, не произнося ни слова. Потому что представляла, как он отреагирует, скажи я правду. Как изменится его отношение ко мне, как он разочаруется, отречется, пожалеет о том, что хотел общаться, не обращая внимания на то, сколько раз я отталкивала его. Отталкивала, потому что это все слишком странно, слишком приятно и некомфортно одновременно.
И так не должно быть. Не должен никто тянуться ко мне, не должен проявлять ту заботу и помощь, что он предлагает. Я не заслужила этого. Нужно сказать ему, нужно признаться, пусть отвернется и больше не смотрит на меня, и больше не говорит мне приятных слов, и больше не предлагает помочь. Но…
Так страшно.
Что, если все это действительно закончится?
И я молчала, пока эти мерзкие чувства вертелись внутри, почему-то гранича с приятным теплом и дрожью.
А когда он поднялся, выключил ноутбук и улыбнулся, подходя ко мне, я смогла выдавить лишь тихое: «спасибо», и надеяться, что мой рот изогнулся в чем-то хоть отдаленно напоминавшем улыбку, потому что челюсти аж сводило, а правый уголок губ подергивался.
Но он не заметил. Или сделал вид, что не замечает.
— Рассматривать заявку будут в течение недели, — сказал Тоби, остановившись передо мной в проходе. — Во сколько у тебя встреча с Адрией?
— В четыре, — глухо ответила я.
Тоби поднял руку и глянул на часы.
— Тогда у нас еще пара часов.
У нас… Боги, я должна ему все рассказать.
Я мотнула головой и развернулась, пошла к лестнице.
Нельзя. Нельзя. Нельзя.
Не могу я ничего рассказать. Лучше отдалиться, исчезнуть, сбежать. Пока не стало слишком поздно. Пока я не…
— Ты не голодная? — спросил Тоби.
Понятия не имею.
— Думаю, Дина приготовила что-то на обед, — продолжил он. И от звука ее имени все тут же схлынуло, сменяясь совсем другим, совершенно неприятным чувством. — Или можем зайти…
Я замерла на ступеньках и резко обернулась, отчего Тоби, шедший позади, едва не врезался в меня.
— Это часть ее договора, да? Быть такой дружелюбной, делать вид, что рада тебя видеть и прочее.
Тоби отшагнул назад, растерявшись. Запнулся о ступеньку и схватился за перила.
— Дого… Что? — он помотал головой. — Нет, конечно!
— Почему тогда она была так рада?
Его губы расползлись в улыбке. Он смотрел с нескрываемым удивлением.
— Может, потому что действительно была рада? — Тоби обошел меня и направился вниз по лестнице. — Не знаю, можешь спросить у нее, когда вернется.
Странно, очень странно. Не может такого быть.
— Она ниим? — спросила я, нагоняя его в коридоре.
— Да. Но у нее нет договора. По крайней мере того, который ты подразумеваешь.
— А татуировка? — настаивала я, следуя за ним в гостиную.
Кот все еще лежал на крышке пианино и Тоби остановился возле него, чтобы почесать за ушком. Тот замурчал, но не сводил с меня глаз. Смотрел как-то презрительно и с недоверием щурился.
— Татуировка нужна для ее безопасности. Она сама предложила этот вариант, после одного… инцидента. А теперь никто не сможет усомниться, что она зарегистрированный ниим.
Ниим. Не прислуга, а помощница. Без договора. С татуировкой для безопасности… Он что, пудрит мне мозг?
— Так не должно быть.
Теперь помимо кота на меня уставился еще и Тоби. Две пары внимательных глаз, от которых хотелось сбежать.
— А как должно быть?
Я помотала головой. Не знаю я, как должно быть. Все, что я слышала от других ниимов, все те ужасы, что они рассказывали, все то, во что я верила, все то, что видела — ломалось и трескалось. Как должно быть? Понятия не имею!
— Тебе не нравится, когда с ниимами поступают несправедливо, но при этом ты недовольна и тем, что кто-то ведет себя иначе? — Тоби опустил руку, и кот с недовольством глянул на него. — Дина помогает по дому, ей за это хорошо платят. Она ни в чем не нуждается. И общаемся мы с ней на равных.
— Так… не бывает, — зачем-то продолжала упорствовать я. У меня в голове не укладывалось, что такое возможно. Он явно пытался обмануть меня, зная, что я переживаю из-за ниимов. Наверняка просто хотел выглядеть лучше в моих глазах.
— Если тебе кажется, что все вокруг ненавидят ниимов, это не значит, что так и есть, — совершенно спокойно говорил Тоби, пока у меня внутри все кипело. — Просто, возможно, тебе попадались такие люди или… Ты часто интересовалась чьим-то отношением к ним?
Все не так. Все совсем не так. Все иначе.
— Все считают ниимов мусором…
— Действительно все? — спросил Тоби. — Какой процент опрошенных?
Я задохнулась возмущением.
— Да ты посмотри вокруг! Ниимы живут на улице или в ужасе прячутся в подвалах, потому что боятся оказаться в ЦИОРМе. Потому что там их либо отдадут в рабство, либо посадят в тюрьму, либо и вовсе убьют, пытаясь вернуть магию.
— Элис.
— Что?!
— Мне жаль, что ты видела подобное, но это не значит, что все обстоит именно так.
— А как по-твоему?! Ты видел Хоуп, видел, что с ней стало. И почему? Потому что ей некуда деться, потому что она не может…
— Если бы она обратилась в ЦИОРМ…
— Ее мать там умерла! Я убила ее, ясно? Я! Я провела тот ритуал, который… — Я замолкла, чувствуя, как колотится сердце, как жар охватил лицо, раскалив щеки. Я покачала головой и заговорила тише, сжимая кулаки так, что ногти впивались в ладони. — Это все из-за меня, понимаешь? Я виновата перед ней и теперь должна что-то сделать. Как-то помочь ей, но не понимаю как, потому что…
— Элис, — перебил меня Тоби и посмотрел мне в глаза. — Ты не виновата.
— Нет, я…
— Но ты не виновата, — повторил Тоби.
Я замотала головой и отшагнула. В носу щипало, глаза жгло.
— Ты меня вообще слушал?!
— Слушал.
— Нет, не слушал. — Еще шаг назад. — Мне нужно идти. И не вздумай преследовать меня!
Я развернулась и устремилась к выходу. Меня колотило, разрывало на части, мне нужно было выйти, сбежать, убраться подальше, лишь бы больше не находиться рядом с ним. Дверь распахнулась, и Арчи бросился ко мне, виляя хвостом, прыгал и вертелся вокруг. Дина лучезарно улыбалась, что-то говоря ему, но я не слышала. Вывернулась, выскользнула, вынырнула за дверь.
Не нужно меня утешать. Не нужно мне помогать. Не нужно пытаться доказать мне что-то.
Я сама разберусь.
***
Когда я оказалась в Гамбле, у меня оставалось чуть больше часа до встречи с Адрией. Поэтому я прошлась по знакомым местам. Свернула между домов, даже не глянув на стенд с улыбавшимся Генри Неважно-как-его-там, о сыне которого лучше сейчас не думать. Нырнула в подъезд и застыла, глядя на пустоту вместо привычной панели. Аккуратно заглянула внутрь, но в помещении было темно и тихо. Точно, их ведь выследили. Логично, что они здесь больше не появятся. Но где тогда найти Хоуп?
Я обследовала еще пару возможных мест, но везде — пусто. Вариантов не оставалось. Быстро набрав заученный наизусть номер, который опасно хранить в телефоне, я дождалась, пока пройдут гудки. Тот самый план, которым Хоуп не воспользовалась в прошлый раз, но, возможно, решилась теперь?
— Слушаю, — донесся из телефона хриплый голос Мэг.
— Это Элис.
— Элис?! — поразилась она и грязно выругалась. — Только не говори мне, что у тебя тоже ЧП, я не вывезу.
— А, не-ет, все нормально, — пробормотала я. — Ты не знаешь, где Хоуп?
— Фух. Зашибись тогда. Она у меня. Вместе с шайкой других отбросов.
Я поежилась и зачем-то кивнула.
— Я зайду?
Мэг молчала, пока на фоне разносились чьи-то пьяные голоса.
— Ну зайди. Только у нас эм-м… В общем, неважно. Заходи.
Желтокирпичный переулок начинался под аркой между двумя домами, сросшимися в одно неведомое архитектурное уродство. Возможно, когда-то переулок и вовсе был частью этой странной постройки, но теперь отслоился и зажил собственной жизнью, став настоящим лабиринтом и вобрав в себя самые злачные заведения. Алкоголь, азартные игры, запрещенные вещества — все было здесь, в месте, объединившем под своей прогнившей крышей бар, игорный клуб и даже дом терпимости.
Блюстители сюда не совались, зная, что здание принадлежит кому-то из членов генерального совета, и обходили это место стороной, закрывая глаза на происходящее внутри. А тот богач наверняка довольно посмеивался, выкачивая последние деньги у и без того балансирующих на грани жителей Гамбла.
Я часто бывала здесь раньше. И теперь каждый желтый кирпич под ногами напоминал мне о тех временах; пока я шла по заученному маршруту и молилась, чтобы его здесь не было.
Но он, конечно же, был. Развалился на диване с незнакомой мне девушкой на коленях и поглаживал ее оголенные бедра. Мэйсон совсем оброс и, судя по виду, давно не следил за собой. От одного взгляда на его длинные грязные волосы и заплывшее жиром лицо меня замутило. Захотелось залить в себя пару коктейлей да покрепче, чтобы горло обожгло, чтобы стало еще хуже, чтобы уж точно стошнило.
Я отвернулась. В мигающем свете, среди стольких людей, почему я сразу увидела именно его? Я должна была искать Хоуп, а не отвлекаться, не проваливаться опять в свои мысли и проблемы, но звуки игровых автоматов и пьяный гогот мужиков за баром тянули меня вниз, наполняя живот чем-то густым и тяжелым, отчего подкашивались ноги.
— Элис! — Хоуп бросилась мне на шею и сжала в объятиях. — Элис, я так рада тебя видеть!
Я растерялась. Не знала, как быть, и какое-то время просто позволяла ей обнимать меня, но потом все же неловко погладила ее по спине.
Хоуп отстранилась и расплылась в улыбке. Она выглядела куда лучше, чем в прошлую нашу встречу. Явно отъелась и в мерцании ламп сияла румянцем.
— Ты слышала про фестиваль?
— Да. — Я нахмурилась, не понимая, к чему она. — Точнее, была там.
— О-о! — Хоуп обхватила мои руки и подскочила на месте. — Ты видела? Видела?
— Я…
— Потрясно было, да? — спросила Хоуп, даже не дав мне продолжить. — Как они все испугались, как понеслись, как кричали! Они теперь нас боятся, Элис.
Я потрясенно смотрела на нее, пока она продолжала сжимать мои руки и искриться от счастья.
— Это… вы сделали?
— Да! — сказала Хоуп не скрывая восторга. — Этот Рейнар просто гений! Все придумал, все устроил. Вообще не представляю как он это делает, у него будто какие-то сверхспособности. Он то здесь, то там. Нужно что-то узнать и раз, уже все узнал!
— Хоуп, — строго сказала я.
Она замерла. Улыбка сползла, оставляя рот приоткрытым, и Хоуп нахмурилась.
— Что?
— Ты обещала…
— Ну вот опять ты заладила, — сказала Хоуп, отпустив мои руки, и они безвольно повисли вдоль тела. — Как ты не понимаешь? Сейчас все наладится. Рейнар действительно знает, что делать. Он поможет нам. Только вот… — Она запнулась и вновь потянулась к моим рукам, но я спрятала их за спину. Хоуп непонимающе вглядывалась в мои глаза. — Мне нужна твоя помощь…
— Разве? В прошлый раз ты сказала…
— Прости! — Она обхватила мои плечи, прижимаясь ближе. — Прости-прости-прости. Но я не знаю, как мне быть и куда деться.
Грудь сдавливало от ее жалобного тона. Она ластилась, как котенок, вымаливая прощение, умоляя о помощи, распахивала и без того большие печальные глаза. И я держалась из последних сил.
— Рейнар сказал, скоро будет очень важная фаза, после которой нужно будет залечь на дно. И… Ты же предлагала пожить у тебя.
— Ты не хотела, — пробормотала я, пытаясь не выдавать никаких эмоций.
— Да… но теперь мне некуда деться. — Хоуп отстранилась, махнула рукой, обводя пространство, и жалобно продолжила: — Ты только посмотри. Здесь опасно находиться. Сюда иногда такие типы заглядывают, что страшно становится и… Элис, ты что, хочешь бросить меня здесь?
Я стояла, не зная, что ответить. В прошлый раз я без сомнений готова была отдать ей ключи, позволить жить в моей квартире. И да, мне совершенно не нравилось, что она была в этом месте, но… Почему-то я медлила.
— Мэг сказала, что вышвырнет нас через пару дней, — добавила Хоуп. — Ниимы в заведении отпугивают клиентов.
— Хоуп, я… Нет, прости, я не дам тебе ключи.
Сама не понимаю, что на меня нашло и почему я сказала это. Но мне отчаянно казалось, что я не должна соглашаться. Даже несмотря на то, что я…
Ты не виновата.
Лицо Хоуп вытянулось, рот жалобно приоткрылся, а брови сошлись, взметнувшись вверх, отчего мое сердце сжалось.
— Ты… Почему? Я же… Элис, ты… — Хоуп путалась в словах. Я точно огорчила ее, очень сильно огорчила. Расстроила. Разочаровала. Она сжала губы и, нахмурившись, замотала головой. Голос резко стал грубее, чем прежде. — Вот так, значит. Сначала лишила меня матери, а теперь и помочь отказываешься.
Я пораженно отшатнулась. Нет. Она же… Она ведь не винила меня, она…
— Я не… — начала я, но слов не было.
— Если я умру, это тоже будет на твоей совести, так и знай!
Ты не виновата.
— Хоуп…
— Уходи!
Ты не…
— Хоуп, подожди!
Рука сама потянулась к сумке и нашла там ключи, протянула ей.
— Ничего мне от тебя не нужно, — отмахнулась Хоуп.
Ты виновата. Виновата. Виновата!
— Хоуп!
Я схватила ее за руку и вложила ключи. Она сжала их и посмотрела на меня, но в ее взгляде не было ничего кроме злости.
— Это все равно не искупит твою вину, — процедила Хоуп.
Она выдернула руку и ушла. С моими ключами. И я осталась совсем одна в баре желтокирпичного переулка, заполненном людьми.