Я не спала почти всю ночь. Вертелась с боку на бок, прокручивая в голове разговор с мистером Карвером и все случившееся. Меня укусило существо из легенды! А все так спокойной отреагировали на это… Грета еще ладно, я давно уже поняла, что она слегка странная. Но мадам д’Арлин, мистер Карвер, да и Тоби — будто не особо удивились этому. Впрочем, возможно, они были в таком же шоке, как я сама, и осознание дошло до них только после.
Но уснула я с четкой уверенностью, что, если идея Тоби окажется слишком нереалистичной, я должна буду пробраться в кабинет миссис Мосс и найти то письмо. Возможно, мама придумала какое-то решение, нашла выход, возможно, письмо — мой шанс на спасение и лучшую жизнь. И неважно, что я подставлю миссис Мосс, получив его раньше срока, с чего мне вообще переживать за нее?
И, должно быть, всеми этими мыслями я настолько вымотала себя, что наутро не вспомнила ни одного кошмара. А может, они и не снились сегодня вовсе…
Садиться с Шер и Маркусом на завтраке я даже не собиралась, так что сразу вышла на улицу и обнаружила за одним из столиков Тоби. Он кивал, глядя на страницы учебника, и слушал активную речь Греты, сидевшей напротив.
Как только я подсела к ним, Грета тут же повернулась и деловито поправила очки.
— Смотри, Сирх вытягивает магическую энергию, но при этом сам он — энергия в чистом виде, — сходу заговорила она, и мне пришлось повременить с завтраком. Грета повернула ко мне учебник с открытой схемой тела человека и стала водить по ней карандашом, объясняя. — Он опустошает твой очаг, и в дальнейшем вся выработанная тобой магическая энергия перенаправляется непосредственно к нему по призрачной нити, протянутой между вами. Но при укусе, часть энергии из которой состоит сам Сирх, — назовем ее энергией распада, — попадает в кровь. Кровь в свою очередь доставляет ее в ткани организма. Скорее всего, она будет сохраняться там в течение нескольких дней и циркулировать в крови, постепенно высвобождаясь из тканей, в которых скопилась. — Грета невесомо обвела карандашом схему тела и ткнула в районе солнечного сплетения. — Наша задача — направить энергию распада в очаг, но при этом успеть использовать ее до того, как она преобразуется в магическую энергию и покинет твой организм по нитям.
— Около пятнадцати минут, — добавил Тоби.
Я перевела на него взгляд, все еще пытаясь переварить услышанное, но Грета добавила:
— Скорее всего вчера не сработало только потому, что прошло слишком мало времени после укуса Сирха.
— Мхм, — выдавила я, все-таки сунув в рот ложку каши. — А сколько крови нужно выпить?
Грета покачала головой.
— Никаких данных, но по некоторым легендам, хватало и пары капель.
— Мхм… То есть, вы предлагаете прийти в ЦИОРМ, выпить крови и пойти на сканер?
— Именно, — сказала Грета.
— И какой шанс на успех? Один к тысяче? К миллиону?
— Сначала ты выпьешь кровь и дождешься, пока проявится эффект, — сказала Грета. — Проверишь на чем-то простом и если получится, то сразу пойдешь на сканирование.
— А если эффекта не будет? Если это вообще не сработает? Я ведь уже отмечусь, что пришла на сканирование, так что будет слишком подозрительно, если я сбегу.
— С этим я разберусь, — сказал Тоби.
Я окинула его взглядом. Он сказал это так просто, будто речь об оплате счета в кафешке, а не о сканировании в ЦИОРМе. Да будь он хоть самим Генри Хоффманом, никто не позволил бы ему вмешаться. Это же запрещено на законодательном уровне и приравнивается к измене, за такое сажают в тюрьму!
Но все мое беззвучное негодование разбилось об его уверенный вид.
— Хорошо, ладно, допустим, — пробормотала я и обратилась на этот раз только к Тоби. — Но что, если я проверю, что магия есть, войду в сканер, а она к тому моменту уже испарится или перейдет к Сирху или еще что случится? Я, конечно, могу искусать себе весь рот прямо в сканере и хлебать эту кровь, пока не грохнусь в обморок или проверяющие не заметят. Но что, если сканеру этого будет недостаточно?
— С этим я тоже разберусь, — все так же спокойно сказал Тоби.
Я продолжала смотреть на него, пытаясь понять, что делать с этим дурацким желанием довериться ему. Вся моя жизнь зависела сейчас от того, сработает ли этот невозможный, абсолютно нереалистичный и нежизнеспособный план, вероятность на успех которого сравнима по своей абсурдности разве что с возможностью появления в реальном мире существа из легенды… которое ко всему прочему вышибет окно в павильоне рисования и нападет именно на меня!
Что ж, ладно, мистер Хоффман, почему-то я действительно готова довериться тебе. И… даже хочу этого.
Грета закрыла учебник, вытащила из сумки серый тканевый сверток с тонким предметом и выложила его на стол. Отогнула края демонстрируя небольшой изогнутый нож с черной резной ручкой и тонкой гравировкой в виде виноградных лоз. Размером он был чуть больше ладони. Мой рот непроизвольно приоткрылся, и я медленно перевела взгляд на Грету.
— Он обработан аллириумом, — сказала она, и глаза ее сияли так ярко, будто она говорила не о ноже, а о какой-то драгоценности. — Не требует стерилизации и не считывается аллиродетекторами. — Грета завернула нож в сверток и продвинула мне. — Только не потеряй. Он мне дорог.
Она поднялась и, пожелав мне удачи, направилась к зданию академии. Я медленно перевела взгляд на сверток и аккуратно отогнула край ткани, чтобы убедиться.
Мне не привиделось…
Я убрала его в сумку, стараясь не думать о том, откуда у Греты этот нож и зачем он ей. А еще о том, что она скорее всего хранила его все это время в нашей комнате…
Тоби удивленным не выглядел, впрочем, ничего необычного. Поглядывал то на меня, то на часы, возможно, засекая, через сколько я обрету дар речи, или просто торопился.
— Идем? — улыбнулся он и решительно поднялся, подхватив свою сумку.
Пока мы шли к остановке, я все еще не знала, как относиться к его внезапному желанию помочь. Хотя, почему внезапному? Он ведь уже не раз предлагал помощь, но каждый раз я отказывалась, хотела справиться сама. В целом я и справлялась. Может, не всегда хорошо, и не без помощи Шер, и… Я глянула на Тоби, и догадка озарила меня.
— Колокольчики…
— М? — Тоби повернул ко мне голову,
— Это ты создал ту иллюзию на занятии, да? Ты уже тогда знал, что у меня нет магии.
Тоби отвел взгляд, высматривая автобус, вздохнул и провел рукой по волосам, зачесывая выбившиеся пряди.
— Да, — сказал он, и вся его прежняя уверенность внезапно растворилась.
— Но… как? Ты даже не смотрел в мою сторону.
— Смотрел, — сказал Тоби все еще глядя на дорогу.
— Нет, точно не смотрел! И ты слишком далеко стоял… — Я шагнула, чтобы оказаться перед ним. — Так Олли не ошибся, да? У тебя магия иллюзий. Ты поэтому и рассказал отцу про его исследование?
Тоби вновь попытался отвести взгляд, но я вновь шагнула, не позволяя ему увильнуть.
— Элис…
— Тоби!
Он прикрыл глаза и мотнул головой, но все-таки сдался.
— Да, — сказал он даже слегка раздраженно. — Олли не ошибся.
— Так и знала! — почему-то обрадовалась я, хотя Тоби явно не был доволен, что я вынудила его признаться. Автобус как раз вывернул из-за поворота и уже приближался к нам. — А зачем… ты скрываешь это?
— Нагрузка меньше, — отрезал Тоби и направился к автобусу.
Ладно, поняла, больше не буду…
***
Пока мы шли, Тоби рассказал, что тех ниимов, влезших в мою квартиру, поймали, но Хоуп среди них не было. Адрия помогла уладить все проблемы в участке, забрала ключи, передала их Тоби, разобралась с бумажками. И нет, я ничего не должна ей за это. Но я решила, что поблагодарить все-таки надо будет. И извиниться за то, что считала ее убийцей, забравшей мою магию…
Здание ЦИОРМа пугало своей простотой. Серое, ровное, с четкими линиями и выверенными небольшими прямоугольниками окон, оно напоминало скорее какое-то производство, где все процессы налажены и оптимизированы. И от этой правильности и идеальности внутри у меня все рвалось и выворачивалось наизнанку.
Я хотела сбежать, когда мы входили, хотела кричать, когда бормотала, что мне нужна справка, хотела рыдать, когда шли к лифту, чтобы подняться на страшный этаж. Я застыла, прижимаясь к стене кабины спиной, так что поручень грозил проломить мою поясницу.
— Нервничаешь?
— Очень.
Тусклая единица на панели медленно сменилась на двойку.
— Все будет хорошо, — шепнул Тоби. — Обещаю.
Он стоял рядом, и его рука едва заметно коснулась моей. Легкое, но настолько ощутимое прикосновение, что в кабине сразу стало слишком душно, и я поспешно подняла руку, чтобы поправить сумку.
Двойка сменилась на тройку. Что-то звякнуло, и дверцы расползлись в стороны, выпуская меня в холод коридора. Приятное тепло разлившееся в животе, тут же стянулось в тугой ком, ползущий к горлу.
Коридор казался в детстве куда длиннее. И до белой двери в конце не так уж много шагов.
Не смотреть, не думать. Мне не туда.
Стараясь не поднимать головы, я прошла до женского туалета и скрылась внутри, заперлась в одной из кабинок и вытащила из сумки сверток. Нож хоть и был маленьким, но казался даже чересчур острым. Главное делать все аккуратно. И быстро.
Короткое движение и тонкая линия пореза на коже большого пальца тут же скрылась под выступившей кровью. Я сунула палец в рот и сглотнула. Скулы свело от отвратительного вкуса, но я сделала еще пару глотков, старательно высасывая сколько могла. Вытащила палец, блестевший от моей слюны в свете трещавшей лампы, и он тут же покрылся новой кровью. Тонкой струйкой она заскользила по коже, потекла по фаланге, обвивая ее. Я поморщилась и сделала еще несколько спешных глотков. Обмотала палец туалетной бумагой и надавила на порез.
Борясь с подступившей тошнотой, я включила воду в раковине. Подставила рот под струю, быстро прополоскала его и умыла лицо. Надеюсь, это никак не повлияет на эффект, но иначе меня бы стошнило.
В зеркале отражалось мое побледневшее лицо, обрамленное выбившейся челкой. Ее распушившиеся концы напоминали сейчас пасти змей.
Не думать. Не думать. Не думать.
Мотнув головой, я выключила воду и вышла из туалета. Через ткань рубашки я отчетливо чувствовала сверток с ножом, лежавший в кармане пиджака. На всякий случай. Я верю, что Тоби поможет, но… Просто на всякий случай.
В коридоре его, к слову, не оказалось, и моя уверенность тут же слегка притухла. Слева что-то скрипнуло, и я быстро обернулась. Из той самой белой двери вышла приятная женщина и глянула на меня.
— Вы ко мне?
Я быстро замотала головой. Она одарила меня улыбкой и направилась дальше по коридору, оставив дверь приоткрытой.
Шаг. Еще шаг.
Неведомая сила тянула меня к двери, за которой прошло почти все мое детство. Через тонкую щель виднелась слишком знакомая кушетка. Та самая?
Я и не заметила, как толкнула дверь и замерла на входе.
Без нее кабинет стал куда уютнее. Сквозь небольшие окна лился свет на потрескавшийся паркет и лекарскую кушетку, стоявшую на том же самом месте. Шкафы уже не казались такими огромными, но все, как и прежде, были уставлены книгами. На столе такой же порядок и наверняка в нижнем ящике все еще спрятаны мамины сандаловые палочки. Нет, уже не ее. И кабинет этот уже не ее. Он все еще отвратительно родной, знакомый до дрожи и гулкой боли в груди, но больше не ее.
Кто-то стоял за моей спиной, и я неосознанно вжала голову в плечи. Сейчас обхватит за волосы и потянет назад. Скажет, что я опять ее разочаровала, напомнит, какая плохая я дочь.
— Элис.
Но этот голос не мамин. Совсем не ее. Этот голос дарил мне тепло и надежду, которых было так мало здесь, в этой камере пыток для смертников заключенных в ЦИОРМе, веривших в то, что их избавят от страданий. И ведь их избавляли. Хоть и не совсем так, как им хотелось. Потому что мама моя была не спасителем, а их палачом.
Рука Тоби вытянулась из-за моей спины, коснулась ручки двери и закрыла ее. Ткань рубашки натянулась, оголяя его запястье с тонкими следами от снятых часов.
Я обернулась и оказалась слишком близко. Шагнула в сторону, смущенно пряча взгляд.
— Проверила? — спросил Тоби и мне понадобилась пара секунд, чтобы вспомнить, о чем он и где мы вообще.
— Еще нет.
Я отошла, огляделась по сторонам и развернулась к стене, чтобы избежать чужих любопытных взглядов. Тоби подошел ближе, прикрывая меня от сидевших в коридоре. Но от его близости становилось лишь труднее сосредоточиться.
Пока я доставала перо, он протянул мне небольшую упаковку. Пластыри? Его не было, потому что он ходил за ними? Почему это смутило меня еще сильнее?
— Спасибо… — неуверенно сказала я.
Стараясь не смотреть на Тоби, я размотала палец и залепила его пластырем.
А потом вдохнула побольше воздуха, открыла перо и провела тонкую линию. Пересекла другой.
Пару секунд я просто смотрела на них.
Не вышло, не сработало, я так и знала…
И даже когда четырехлучник приглушенно засиял, я не сразу поверила. Думала, что это такая игра света, что мне мерещится. Но линии постепенно впитывались, оставляя после себя едва заметный узор — символ удачи, который исчезнет через пару часов.
Я не могла отвести от него взгляд. Слезы подступили к глазам, а сердце колотилось в груди так быстро, что я не могла произнести ни слова. Сработало. Сработало! У меня получилось. Я перевела взгляд на Тоби, едва сдерживаясь, чтобы не завизжать от счастья и не начать приплясывать. Хотелось бежать по коридору и совать руку со знаком в лицо каждому: «Смотрите! СМОТРИТЕ! У меня получилось!». Но Тоби на знак не смотрел.
Он смотрел на меня.
И внезапно накатило странное, будто и не мое вовсе, чувство. Он словно и сам сиял, притом куда ярче знака, ярче ламп, ярче самих звезд на небе и, возможно, даже ярче солнца. И мне хотелось смотреть на него, любоваться им, а лучше… Я потянулась к нему, уткнулась в плечо, обхватила руками, цепляясь за шуршавшую ткань рубашки на спине. Вдыхала такой приятный и уже казавшийся родным запах. Что-то лесное, хвойное и древесное, но совершенно легкое и воздушное. Мне хотелось, чтобы он был рядом, всегда был рядом, чтобы я могла смотреть на него и видеть в его глазах все то же, что чувствовала сейчас, хотелось, чтобы он обнял меня и прижал к себе, еще ближе и теснее.
Но Тоби не шелохнулся. Всего лишь замер, позволив мне обнять его.
Приятное чувство тут же схлынуло, сменившись напряжением, неловкостью и даже стыдом. Я быстро отпрянула и, пробормотав что-то вроде «ну я пойду», устремилась к нужному кабинету.
***
В кабинете сидели двое: добродушный пожилой мужчина у компьютера и — чуть поодаль — худющая женщина, сходу окинувшая меня недобрым взглядом. Позади — зеркальное стекло. Где-то за ним был третий проверяющий, чьей личности я никогда не узнаю.
Мужчина сразу сверился с базой, поискал что-то в компьютере и кивнул на сканер.
— Вы из Абендорма, да? Почему запросили справку?
— Отравление, — быстро сказала я заготовленный ответ.
Когда-то к маме попадали и такие несчастные. После сильного отравления и обезвоживания организма, магическая энергия могла ослабнуть, очаг пустел, и требовалось время на восстановление. Это самая безобидная причина, чтобы оказаться в центре.
Он покивал. Женщина молчала.
Я прошла к сканеру, ступила на металлический круг и оказалась между черных изогнутых панелей. Над моей головой висело пугающее черное кольцо. Мужчина нажал на кнопку, что-то зашумело, и кольцо поползло вниз, освещая меня голубоватым свечением. Когда оно достигло пола, все стихло, и кольцо поднялось обратно. В компьютере что-то пискнуло.
Все произошло настолько быстро и просто, что я даже не успела запаниковать. Вроде и не страшно даже. Или это четырехлучник придавал мне уверенности?
— А вы… простите, что спрашиваю… А нет, о чем это я, вы же есть в базе, — сказал мужчина, и его голос мне не понравился.
Совсем не понравился.
— Что-то не так? — выдавила я, едва сдерживая тут же охватившую меня панику.
Женщина перевела взгляд на мужчину.
— Странно, так не должно быть… Видимо, очень серьезное отравление, — сказал он и повернулся ко мне. — Судя по сканированию, уровень магической энергии на нуле.