НЕТ СТРАХА — ЕСТЬ МОГУЩЕСТВО.
©Кодекс дже'дайи
ГЛАВА 5: ПЕРВОЕ ИСПЫТАНИЕ
ОРАНЖЕВЫЙ ХРЕБЕТ, ТАЛСС, ТАЙТОН. 32 ДБЯ (3:10:20).
Академия Баланса размещалась на северо-западном склоне хребта Тайтос или, как его называли местные сейчас, Оранжевого хребта — в стороне от культовых точек старой географии дже'дайи. Как объяснил мастер Танит, когда ее основали, то в царивших на планете катаклизмах просто выбирали место поспокойнее. Для жилья и постоянной работы. А в любые руины можно было экспедицию отправить!..
Хотя… это все-таки была не совсем правда. На том месте, где сейчас находился похожий на раскоряченного паука комплекс — несколько полуподземных центральных уровней, которые сеть минимонорельсовки связывала с разбросанными по окружающим скалам испытательными полигонами и лабораториями — когда-то давно стоял Падаван Кеш — храм дже'дайи, в котором дети дорастали до падаванов. То есть… Ясли!.. При постройке совпадение сочли очень символичным. И не прогадали — учитывая климатические изменения на планете, это было не просто самое тихое место на материке Талсс, но и одно из самых живописных. В дни хорошей погоды охристо-желтые скалистые склоны, поросшие кривыми деревцами и странной серо-лиловой травой, спускались к лазурно-синему Тирианскому океану… Лесов на Тайтоне не сохранилось, а пресная вода в большинстве своем уже накапливалась в ледниках. Дело шло к глобальному оледенению.
Но они сейчас смотрели не на море — то, что сейчас нужно было им, располагалось совершенно в иной стороне. На западе — между похожим на старый шрам горным массивом, скрывающим сомкнувшуюся за тысячелетия землетрясений Пропасть, где некогда располагались легендарные Врата бесконечности ква, и Ущельем, на дне которого еще существовала область, более двадцати пяти тысяч лет называемая Бездной Ру. Тайтонские пещеры кристаллов открылись при смещении плит неподалеку от давно выработанного вулкана Вур Тепе — горна легендарной Кузницы.
Скалы здесь были более красноватыми, кое-где черными. На них росли кустистые разноцветные лишайники, а над головами простиралось высокое синее небо. И, честно говоря, морозило так, что воздух вырывался изо рта паром.
Похолодание климата сказалось на местной живности — многие виды вымерли. Или были уничтожены. К счастью. По крайней мере, мастер Танит уверял, что терентатеков на планете не видели с окончания Великой охоты. Но предостерег от кочующих племен пожирателей плоти — немногочисленных в последние столетия, однако еще способных представлять угрозу. И теневиков — местных хищников, произошедших от некогда населяющих Бездну Ру трехглазых темных призраков. Во время Войн Силы, когда эманации Темной стороны захлестнули планету, создания Бездны начали выходить все дальше за ее пределы. И кое-кто сумел приспособиться даже к похолоданию, как, например, теневики, которые, в отличие от своих далеких предков, порядочно обросли шерстью, но не утратили ни шипастых воротников, ни таланта к поглощению молний Силы!..
— Похвалил бы, Малыш… Да боюсь, твои полеты только астродроиды способны выдерживать! — выдохнул Ксанатос, отвлекая от мыслей об эволюции тук'ата[I].
— Тебя даже не стошнило! — подколол его Оби-Ван.
— Да, до тебя ему далеко!
— Кхе!..
— Если вы закончили обмениваться любезностями, то я не буду возражать против нескольких минут тишины, — Квай-Гон спустился по трапу и замер, присматриваясь к окружающим скалам.
Фимор появился из трюма последним. Рядом обиженно сопел Энакин, кутаясь в теплый плащ. Мальчик не понял неоднозначного юмора старших и решил, что перелет не удался. На самом деле он был выполнен вполне прилично в условиях силовых штормов. Почти идеально — для того, кого экстренно обучили на тренажерах и местных истребителях пилоты Академии!.. Не говоря уже о том, что… исполнителю еще нет десяти!.. Хотя, конечно, в чем-то Ксанатос прав… Привыкший к гоночным подам и спидерам, Энакин плохо чувствовал размеры «Касси». И не задумывался о том, что на борту есть пассажиры.
— Не переживай так, Энни, — Фимор похлопал ребенка по плечу. — Корабль большой и непривычный для тебя. Со временем наберешься опыта. А этих не слушай… Они — старые, им просто нужно побрюзжать!
— Кто тут старый?! — обернулся Ксанатос.
— Конечно, ты!
— Ты меня старшее вообще-то!
— Я — мудрый, — невозмутимо отозвался Фимор. — А ты — старый! И, что удивительно, Оби-Ван — тоже!
— Достаточно! — остановил Квай-Гон. — Мы прилетели делом заниматься, а не выяснять, кто здесь старый. В любом случае, я — на первом месте.
— О, нет, учитель, вас это точно не касается! — возразил Фимор. — Вы никогда не брюзжите! Так какие у нас планы?
— Какие и были. Вход в пещерный комплекс — на склоне правее. Минут… десять ходьбы, — он помолчал. — Не чувствую потребности в предварительной разведке. Один кто-то останется у корабля, другой — будет ждать на выходе из пещер. Я немного пройду за Энакином внутрь. Не забудьте, что Ущелье совсем рядом.
Фимор с Ксанатосом переглянулись и молча решили, что он дежурит у корабля. В конце концов, на Татуине было наоборот!..
— Дальше сейчас рассуждать бессмысленно, — продолжил Квай-Гон. — Посмотрим, на сколько растянется поиск кристаллов.
— Хинатул ситх'тетсу такут[II], — пожелал им вслед Фимор.
Мысли быстро вернулись к вероятной угрозе, а от нее — к ситхской алхимии и изменению генома посредством Силы. Своя польза от этого, безусловно, была — выводились виды, подконтрольные чувствительным или просто лучше адаптированные для проживания на планетах вроде Тайтона. Эти исследования обогащали медицину и целительство. Но... у них, как и у не связанных с Силой аналогов — биологии и родственных ей научных областей — была самая низкая планка этичности, потому что работа велась исключительно с живым материалом. Возникал вопрос о цене полученного знания…
Общую биологию и некоторые разделы медицины, требуемые для оказания первой помощи, Фимор знал прилично, но вот живность… благодаря стараниям Квай-Гона, не особо любил. Поэтому алхимия плоти в числе интересующих его ситхских учений занимала далеко не первые позиции. И то… лишь потому, что ее основной принцип — Джинья хадзуска во-юн зайинкут[III] — также являлся основным для ритуалов на крови. А тук'ата, по его мнению, годились исключительно для создания фантомов. Ну, и немного — для статистики исторических хроник.
Резкий порыв ветра хлестнул по лицу. Фимор подобрался и немного расширил границы собственных ощущений. По коже пробежал привычный темный озноб, с которого начиналась раскачка эмоций. Но было тихо — и в Силе, и в физической реальности. Только вихрь серой пыли завивался у подножия трапа... А вокруг валунов у противоположного шасси всколыхнулась тень… Неужели и впрямь накрыло Ущелье? Да нет, не может быть.
Он отстегнул световой меч от пояса и двинулся к валунам. Вероятно, все гораздо проще — и из Ущелья просто явились теневики… Тогда почему так тяжело ступать? Каждый новый шаг в разы тяжелее предыдущего!.. И тень какая-то странная...
У Дженны Зан Арбор много наработок на очень разные темы. За некоторые из них кое-кто обещал хорошо заплатить, а некоторые... просто вызывают интерес! Нужно только успеть в опечатанный комплекс Симплы-12 до группы из Храма. И это не проблема — они же рядом.
Освобожденный Квай-Гон в компании своего счастливого падавана и коллег отправляется спасать зараженный Беласко, а они возвращаются в лабораторию. И, пока зашифрованные ими же ранее файлы сохраняются, Фимор бродит по залу, осматривая оборудование. В том числе и газовую камеру, столько дней служившую тюрьмой учителю. На одном из пультов он без задней мысли включает первую попавшуюся запись и замирает. Запись относится к последним часам работы с последним подопытным. И содержит, помимо головида процесса, кучу всевозможных биологических показателей Квай-Гона, теряющего утекающую струями Силу...
— Выключи! — Ксанатоса трясет. — И удали нахрен!
Фимор не заметил его появления. Когда он уходил из командного центра, брат устанавливал коды перегрузки и попутно пинал тело Зан Арбор, которую часом ранее сам же придушил кнутом Оны Нобис… У него… специфичные моральные ценности. Их вряд ли оценит учитель.
— С ума сошел?! — запись Фимор, конечно, выключает, но заглядывает в скачанные материалы — убедиться, что она сохранена. — Нужно обязательно разобраться, что это за камера. Как она... это делала? Если подобное возможно...
— Нашел подопытного кролика?! — боль в голосе настолько ощутима, что мурашки бегут по коже. Но в сердце почему-то ничего не откликается. — Он еле выжил!
— С ним все нормально, — отмахивается Фимор, поглощенный очередной вспышкой... на редкость бесконтрольного восторга. — Может, стоило подождать?.. Узнали бы больше.
Ксанатоса колотит от гнева с того момента, как они переступили порог лаборатории… в первый раз. Убийство мучительницы Квай-Гона разрядило его… совсем немного. И теперь он срывается — хватает Фимора за шкирку, чтобы основательно встряхнуть. Чувство безумного восторга сменяется... злостью. Как он не понимает элементарного?! Методы Зан Арбор делают любого нечувствительного способным сдерживать Силу! Учитель едва не умер, потому что она почти истощила ему резерв!.. Нужно разобраться, как именно. А то, что это… интересно… Это же просто интерес? От него никому хуже не станет, так ведь?..
— Ситхова жопа! Подождать чего?! — Ксанатос с этими мыслями категорически не согласен. — Пока она его совсем замучает?!
Мастер — его больное место. Но рядом же есть не только мастер, тсавакут тук'ата[IV]!..
— Не делай так больше... — злость бурлит в крови. — Или...
— Или что?! Меня на эксперимент пустишь?!
Они не дрались по-настоящему давно. Не просто в полную силу, а именно по-настоящему... Насмерть. Они вообще так дрались всего однажды. На Телосе IV. И Фимор помнил каждое движение того боя годами. А потому... очень удивлен абсолютному повтору!..
— Ну, давай, — кривится Ксанатос, вновь лишенный оружия и зажатый телекинезом. — Если тебе настолько все равно, тяни!
С чего он это взял? Ксан не может так о нем думать — Ксан в нем уверен. Или нет?..
«А ты сам-то в себе уверен?..» — шепчет пустота…
Фимор отлично знает, каков Ксанатос на «вкус». Знает и настолько привык к взаимообмену, что не сразу понимает, что сейчас обмена нет — завязался жгут, по которому Сила течет только в одном направлении. К нему. Он безуспешно пытается отпрянуть. Затем еще. И еще. Ужас в сознании растет. Сигнатура брата исходит бешеной трелью. В ушах гулко отдается стук сердца. Еще немного — и связь, удерживающая его жизнь в потоке Силы, лопнет! Он просто вытянет Ксанатоса насухо! Нет… Нет. Нет!
Завязка неожиданно обрывается и они вместе падают на пол. Фимор подползает к задыхающемуся Ксанатосу, трясет его за плечи и с облегчением заглядывает в лицо. Жив. Жив...
За спиной раздаются редкие хлопки. Посреди разгромленной лаборатории стоит высокая фигура в темном балахоне. Стоит и хлопает в ладоши. Фигуру окутывает тьма. Приторно-перечная, острая... Настоящая Тьма ненависти. Под складками капюшона видно часть дыхательного аппарата, что наводит на мысль о расе с бескислородной планеты...
— Вы кто? — Фимор медленно поднимается на ноги.
Вопрос глупый. Судя по всему, перед ним вполне себе заурядный… лорд ситхов.
— Тот, кто тебя оценит, мальчик, — удовлетворенно хмыкает ситх. — Кто поймет... твою страсть к Знаниям... Твой будущий Учитель.
— Меня не надо оценивать — я не товар на продажу, — возражает Фимор. — Дзвол аджак-каар нуйак[V].
— Он не соответствует твоему уровню. Тебе же интересно. Тебе просто интересно... Так почему бы не попробовать?.. Аджаккут коокш тиук[VI]…
Ситх немного отходит и за ним обнаруживается бакта-камера, которую Фимор почему-то только замечает — несмотря на то, что они в драке всю комнату разнесли! — и в которой плавает... Квай-Гон.
— Мастер! — хрипит за спиной Ксанатос и, собрав последние силы, бросается в атаку.
Фимор не успевает отреагировать — синяя молния бьет брата в грудь. Зато успевает его поймать — и осесть под тяжестью тела.
— Таких знаний, какими владею я, тебе больше никто не даст! — шипит ситх. — Мы сможем оживить его! Их обоих…
Жизненная Нить Ксанатоса натягивается. Предельно натягивается и звенит, но не рвется даже тогда, когда он перестает дышать… Показатели учителя на бакта-камере пускаются в пляс. И до Фимора неожиданно доходит... абсурдность стратегии убеждения. А затем — и суть происходящего. Его все-таки накрыло. Бездна Ру. Страхи. Как он сразу этого не понял — по бою?! Ведь его самым сильным страхом всегда были разные формы влияния на близких людей — в первую очередь, на Ксанатоса. Приглашение в ученики от ситха — это что-то новенькое! Видать, веяние момента!..
— Ну-ка, Ксан, полежи! Мы с тобой позже поговорим.
Вскочить на ноги удается как раз в тот момент, когда ситх смыкает на его глотке удушение. Фимор подтягивает щиты, которые неожиданно сильно спущены... и отшвыривает душителя встречным телекинезом на волне чистого, почти несвойственного ему гнева... Искренне надеясь, что никто из своих в реальности не вернулся из пещер в неподходящий момент!..
Не повезло нескольким деревьям и валунам — Фимор, по-видимому, нашинковал их во время боя с Ксанатосом. Хорошо, хоть корабль не пострадал... Было бы обидно!
Немного уняв нервную дрожь, он огляделся и устало выпрямился — работало тело вполне реально, даже если события разворачивались в подсознании!.. Незапланированное испытание! Интересно, если его накрыло... Как дела у остальных?..
Память услужливо обрисовала знакомую до мелочей физиономию с прищуром синих глаз и кольцеобразным шрамом на правой скуле... Фимор встряхнулся и припустил по склону. Ведь противниками Ксанатоса… могли оказаться вовсе не деревья!..
***
ОРАНЖЕВЫЙ ХРЕБЕТ, ТАЛСС, ТАЙТОН. 32 ДБЯ (3:10:20).
Зев пещеры вызвал холодок по коже.
— Мастер, вы уверены? — Ксанатос взглянул на возбужденного и, вместе с тем, слегка напуганного Энакина.
— Когда-то ты так же заходил в тоннели Илума, — спокойно отозвался Квай-Гон. — Внутри тебя ждали ражаки и лиски, а снаружи — пара рыцарей сопровождения. И ты так же ждал этого момента с нетерпением и страхом.
— Рыцари предварительно проверяют тоннели, — возразил он.
— Основные залы. Но посвященные ими никогда не ограничиваются. Это первое личное взаимодействие с Силой. Один на один. Инициация. Сила защитит его...
Оби-Ван обернулся на входе, радостно улыбнулся, помахал им с Энакином и исчез во тьме тоннеля. Мальчик вздрогнул — будто вспомнил, что ветер на склоне ледяной.
— Падаван, — Квай-Гон присел перед ним на корточки. — Делай все, как мы говорили. Слушай Силу. Если будет совсем тяжело, зови меня. Ты младше того возраста, когда обычно проходят это испытание, поэтому не будет ничего постыдного в том, чтобы позвать на помощь. К тому же... Ксанатос прав — это не пещеры Илума. Соизмеряй свои возможности. Я недалеко. Да прибудет с тобой Сила... Давай.
Мальчик обнял его. Затем собрался, обернул на себе плащ и, затолкав свой страх подальше, шагнул навстречу своему будущему...
— Сильный характер, — заметил Ксанатос.
— Закаленный, — мастер выпрямился. — Ладно, пойду подстрахую. Не забудь про... Ущелье.
Несколько минут после его ухода были потрачены на разведку — Ксанатос полазил вокруг входа в тоннель и подобрал себе местечко потише, чтобы посидеть. Ветер нагонял тучи пыли, а он, сам не понял, почему, в этот раз оставил на борту шлем от реванки. И теперь выкручивался за счет постоянно сползающего капюшона. Так увлекся его подтягиванием, что... не заметил возвращения Квай-Гона. Просто бросил очередной взгляд в сторону пещер и уткнулся в учителя, сидевшего на ближайшем валуне. Неожиданность какой-то нехарактерной дрожью отозвалась в теле… Так ведь можно было и опасность пропустить!..
— Все, что ли?
— Он не нуждается в моей помощи, — отозвался Квай-Гон как-то... ровно. Помолчал и вдруг произнес: — Знаешь, а ведь я так и не смог тебя простить...
Ксанатос не сразу понял, о чем он. А когда понял... оцепенел.
— Сначала думал, что смог, — продолжил мастер. — Потом... Оби-Ван со своей выходкой на Мелида-Даан. Меня так ударило, когда он заметался — атаковать меня или нет. Я… не знаю, доверяю ли тебе, Ксанатос.
Что на это сказать? Правильно — ничего! Это просто констатация факта. Непонятно только, почему Квай-Гон столько лет молчал, а теперь вдруг решил высказаться. Неужели, он действительно все эти годы не доверял, а их восстановленный контакт — лишь вирши собственного воображения?!
— Может, мне не стоило лететь с вами? — прозвучало настолько остро, что Ксанатос сам дернулся.
— Это было бы несправедливо по отношению к Фимору. Ему придется выбирать.
Фимор. Оголенные скелет реальности полыхнул давно позабытыми тонами одиночества... Два человека во всей Галактике, которые ему дороги. Два человека, доверие которых значит для него все. Два человека, с которыми он по-настоящему чувствует, что не один... Ведь он всегда чего-то подобного боялся... Боялся? Страх?.. Что-то сегодня было о страхах…
— Ксанатос, ты в порядке? — рука характерным жестом сжала плечо, не дав мысли завязаться.
От почти физической боли подбросило. Он вскочил на ноги и резко обернулся, наткнувшись на вопросительный взгляд почему-то поднявшегося со своего валуна Квай-Гона.
— Пятнадцать лет... — рявкнул Ксанатос. — Пятнадцать лет я думал, что затея этого идиота удалась! А ведь я сразу говорил, что доверие восстановить невозможно!
Мастер подозрительно сдвинул брови. Привычно и знакомо. Час назад он бы решил, что это беспокойство за него. Теперь... Опасение? Подозрение?..
— О чем ты? — Квай-Гон шагнул ближе.
— Не боитесь, что сорвусь?! — не удержался от горького сарказма Ксанатос.
Квай-Гон снова переменился в лице и уже намеренно шагнул вперед. Ксанатос попытался отступить, но мастер упрямо последовал за ним. Еще и еще.
— Да хватит уже! Я сейчас меч включу!
— Включай, — согласился Квай-Гон, опять приближаясь. — Тебя, возможно, это расстроит, но я больше не буду с тобой драться. Я и тогда этого не хотел.
— Значит, я вас убью!
Безупречная логика!..
— Ты уверен?
Ксанатос замер с открытым ртом. Он же не поднимет оружие на учителя еще раз. Он не сможет снова ненавидеть его. Ненависть к этому человеку в нем когда-то выгорела дотла…
— Ксанатос, щиты, — устало напомнил Квай-Гон. — Я же предупреждал насчет Ущелья!..
— Ущелье?
Мысль, которую он не успел закончить из-за ощущения руки на плече, наконец, дошла. Видения, страхи... Самые затаенные страхи — вот что вытаскивает на поверхность Бездна Ру. Ситхова жопа, обычная наведенка!.. Только почему-то непривычно незаметная! Волна облегчения хлынула такая, что Ксанатос грохнулся на колени. Квай-Гон преодолел два шага дистанции и опустился рядом.
— А я-то думал, что ты после Телоса боишься убить меня, — мастер прислонил его лбом к своему плечу — рост по-прежнему позволял ему все.
— В этом вопросе я не изменился, — вымученно съязвил Ксанатос в хорошо знакомый плащ. — По-прежнему… эгоист и собственник.
— Ксан… — вздохнул Квай-Гон. — Доверие… действительно невозможно восстановить. И я его не восстанавливал — я просто учился ему заново. С учетом всего того, что мы с тобой вынесли из своих ошибок… Надеюсь, что ты — тоже.
Он намеревался еще что-то сказать, но вдруг напрягся и, отстранившись, поспешил подняться. Ксанатос последовал за ним.
Видок у подбежавшего Фимора был растрепанный и выжатый, как после долгой тренировки. Или… боя. Изучающий взгляд метался от одного к другому, оценивая сигнатуру и ворох эмоций. Световой меч в руках довершал картину — брат снимал его с пояса перед началом атаки и никак иначе. Ксанатос рефлекторно потянулся по Узам и уперся в чувство заметного облегчения.
— Что... с тобой? — спросил Квай-Гон, уже, впрочем, догадываясь.
— Накрыло! — выпалил Фимор.
У него были своеобразные страхи. По крайней мере, те из них, которые Ксанатос мог предположить. Вот кто действительно боялся… что-то сделать со своими близкими. В отличие от его эгоистичного страха оказаться жертвой... одиночества.
— Какой-то странный лорд ситхов набивался мне в учителя, — неожиданное признание выбило дух.
— То есть... — Квай-Гон сглотнул. — Тебя тоже… нужно прятать от старшего ситха?
— А? — Фимор растеряно огляделся. — Вряд ли это был он. И я ему сразу сказал, что вакансия занята. Учитель, вас затронуло? Я ослабление щитов и границу даже не почувствовал!.. С такой формой воздействия сталкиваюсь впервые!
Ксанатос согласно кивнул, подтверждая аналогичную реакцию — с этим криффовым капюшоном он прокололся, как юнлинг!..
— Полагаю, меня не коснулось, потому что я слишком сильно сосредоточился на Энакине, — заметил Квай-Гон. — Нужно будет посмотреть в Архиве Академии что-нибудь о Бездне Ру. Там наверняка…
Закончить мысль ему помешал радостный вопль «Мастер!». От пещеры к ним несся полный восторга Энакин. И в его руке играл солнечными лучами кристалл, «кайбер-вода» которого уже приобретала характерный тон нового хозяина. Зеленый.
Пока мальчик взахлеб рассказывал о своем походе, Ксанатос с Фимором только что не хихикали. После эмоционального потрясения это была почти необходимая разрядка. К тому же... это реально было смешно!.. Белобрысая надежда Галактики встретила в тоннеле местную форму жизни... Детеныша манка-кота, который размером как раз с Энакина!.. Они... хм... познакомились. Детеныш предложил поиграть, потому что его мамка еще «на солнце» ушла на охоту и может отсутствовать довольно долго. Но мальчик ему попытался объяснить, что ищет... хм... «зуб» для защиты. И «котенок», которому было скучно, просто проводил нового друга до нужной залы, а потом вывел наружу!
— Кажется, у вас все-таки... получится джедай, учитель, — улыбнулся Фимор. — Безумный пилот и... мастер Живой Силы! Кореллианский храм оторвет его с руками!
— Да уж... — выдохнул Квай-Гон. — Ни у кого из вас не было склонностей. Я... так же искал свой первый кристалл. Учитель был... в шоке. Наверное, как я сейчас! Молодец, падаван.
Энакин довольно просиял и только тогда заметил отсутствие мелкого.
— А где... Оби-Ван?
— У Оби-Вана путь дольше, — Квай-Гон посмотрел на вход в пещеру. — Будем надеяться, что он не столкнется с… матерью твоего нового друга!
— Это точно! — хохотнул Ксанатос и вдруг охрип, глядя на его изменившееся лицо. — Ну, что еще, мастер?!
— Оби-Ван. Возвращаемся на корабль! Быстро!
***
ОРАНЖЕВЫЙ ХРЕБЕТ, КРИСТАЛЬНЫЕ ПЕЩЕРЫ, ТАЛСС, ТАЙТОН. 32 ДБЯ (3:10:20).
Пещера ожидаемо разветвилась. Оби-Ван, не задумываясь, скользнул в левый ход. Повернул. Затем еще. Мыслей в голове не было. Да и не должно было быть — к кристаллу вела Сила, а не разум. И сомнения здесь были неуместны. Большинство посвященных этого не понимало — возраст не тот. Для детей само блуждание по пещерам Илума уже было испытанием. Далеко не все сталкивались с какими-то дополнительными страхами — многим хватало самостоятельности, выбора, одиночества и ледяных коридоров.
Время в таком месте тоже было условно — оно терялось. Так что, не удивительно, что он сейчас не чувствовал, сколько уже блуждает. Хронограф отдал мастеру еще на борту...
Снова поворот. Это что за свет впереди? Непохоже на кристаллы. Какая-то подсветка? Или грибы? Оби-Вану доводилось видеть светящиеся грибы в пещерах. Но сейчас... грибы это напоминало мало. Больше всего было похоже на... дневной свет? Он, что, вышел из тоннелей?!
Захлестнула обида... Ведь, если Сила вывела его обратно, то кристалл найти не получится. И придется дальше использовать красный. Нет, он к нему, конечно, кое-как уже приноровился, но... хотелось облегчить себе жизнь!
Минувшие полтора месяца были слишком муторными из-за бессмысленных попыток освоения принципов работы с Темной стороной. Или лучше назвать это «пытками»? Оби-Ван привык относиться к эмоциям по-джедайски — то есть сразу от них избавляться, погружаясь в состояние покоя. То, что это не всегда получается, другой вопрос! Но... темные техники строились от обратного — они требовали эмоций. Гнева, страха... Старшие братья все время опровергали то, что мастера Храма много лет долбили как истину! Заставляли искать эмоции в себе или провоцировать, учили удерживать и превращать в рабочую силу. Это было очень тяжело. Однако... едва ли не тяжелее после этого приходилось при возврате к покою. А не возвращаться он не мог — к Свету тянуло! До прилета в Академию Оби-Ван бился, как рыба об лед — отчаянный и практически беспомощный. По крайней мере, так он себя чувствовал. И синтетический кристалл, слабо завязанный на его сигнатуру, никак не способствовал улучшению ситуации!..
Горестно застонав, Оби-Ван с трудом поборол желание развернуться обратно в тоннель. В конце концов, вряд ли он что-то найдет, если так поступит! Выдохнул гнев, порожденный обидой, признал поражение и двинулся к выходу. Однако... снаружи его ожидало вовсе не то, что он оставил. Похоже, у Кристальных пещер был не один вход!
Склон впереди порос слабой пародией на рощу, среди кривых деревьев которой угадывались какие-то руины. Оби-Ван замер. Во-первых, он, несмотря на все старания Квай-Гона, так и не привык комфортно себя чувствовать наедине с природой. Слишком много неприятных воспоминаний оставили миссии с такими декорациями. Во-вторых, он пришел искать кристалл, а не исследовать какие-то камни. Его ждали… свои!
Так ничего и не решив, Оби-Ван инстинктивно прислушался к Силе. И мысленно треснул себе по затылку за то, что не сделал этого сразу! Сила тихо звенела. И источник звона находился не в пещере, а где-то там — в руинах. Возвращаться в тоннели не было смысла. Кристалл это или нет, а следовало проверить.
В нескольких шагах от входа в пещеру обнаружились остатки каменной лестницы, идущие как раз в нужном направлении. Память усиленно работала над материалами по Тайтону — в особенности, над географией региона. И Оби-Ван сделал вывод, что видит руины Калета — Храма Знаний. Вернее, то, что уцелело от самих руин, ибо с его разрушения прошло уже больше двадцати пяти тысяч лет.
От осознания древности по коже пробежал озноб, а интуиция вспыхнула смесью беспокойства и предвкушения… Поблизости никого не было, но предчувствие не проходило. Странное. Не совсем дурное… И все же…
Пробираясь сквозь завалы камней, оплетенных шипастой лозой, Оби-Ван преодолел уже половину склона, когда ему на глаза попался... алтарь на обособленном холме. Каменная чаша в постаменте, окруженном остатками колонн. Конечно, все это было разбито и практически поглощено серым грунтом... Но он почему-то знал, что это алтарь. И не мог противостоять неожиданно нахлынувшему желанию взглянуть поближе. Тем более что... звон Силы исходил именно от него.
На вершине холма Оби-Ван немного постоял в раздумьях. Чашу алтаря затягивал искрящийся бледно-золотистый туман, и он не сразу решился действовать. На осторожное прикосновение невесомые золотистые облака отреагировали моментально. Окатили приятным трепетом — будто коснулись светлой части его нутра — и растаяли, полностью обнажив дно, в котором торчал кристалл. Довольно крупный и… насыщенно-синий. Естественно, звенел именно он. И завязка на сигнатуру началась сразу!.. Это было то, что нужно. В отличие от красной синтетики.
Складывалось впечатление, что кристалл зажат накрепко. Но стоило ошалевшему от восторга Оби-Вану коснуться его пальцами, как он тут же вывалился из паза. Самоцвет был красивый. Шестигранный и почти идеально ровный. А в глубине его синего сердца будто сияло пламя далекого очага… Оби-Ван уже начал мысленно корректировать конструкцию светового меча под находку, когда Сила неожиданно напомнила, что в таких случаях всегда предусмотрено... испытание.
В отдалении — как раз в той стороне, откуда он пришел! — послышались крики. Восприятие недвусмысленно показало, что оттуда к нему несется толпа. И от Пещер его уже отрезали!..
Между кривыми деревьями замелькали коренастые фигуры… пожирателей плоти — с широкими зубастыми пастями и характерными ромбовидными головами, увенчанными типичными для раката — расы прародителей — стебельками глаз. И фигур было… очень много! А мастер Танит, кажется, упоминал… небольшие племена?..
***
БОРТ «КАССИ», ВУР ТЕПЕ, ТАЛСС, ТАЙТОН. 32 ДБЯ (3:10:20).
— На север и вдоль склона! — велел Квай-Гон Ксанатосу.
Энакина, хоть он и рвался, за штурвал не пустили — он был еще слишком сильно возбужден после своих приключений в Пещере.
— Вот он! — оповестил Фимор. — Сколько же их там?!
— Меня больше интересует, что он натворил, чтобы всех их собрать! — хохотнул Ксанатос.
— Вот выловим и спросим, — хмуро заметил Квай-Гон. — Напоминаю вам двоим, что у него пока чрезвычайно плохо с использованием Силы. Если мы не поторопимся — его просто убьют!
— Сейчас дам заградительный залп! — пообещал Ксанатос. — Как только буду уверен, что в него не попаду!
Оби-Ван бежал. Бортовые датчики и камеры запущенных дронов прекрасно отражали, как он улепетывает вверх по склону, а за ним несется толпа пожирателей плоти, обстреливающих его из арбалетов. Расстояние сокращалось — видимо, бежать ему было тяжеловато. Все в рубке затаили дыхание, когда парень резко притормозил и обернулся, зажигая красное лезвие. Подумали, что совсем выдохся. Но не тут-то было! Оби-Ван раскрутил клинок, расшвыряв в стороны дротики и болты. Почти идеально выполнил пару комбинаций Атару, оставив кого-то из первой шеренги нападающих без оружия, рук и... голов. А затем отскочил назад и ударил... молнией ситхов. Так уверенно, будто занимается этим каждый день!..
— Ты только посмотри! — восхитился Фимор. — А братишка-то, оказывается, лучше учится под давлением! В зале так и не смог, зато сейчас какая была великолепная!
— Я не могу посмотреть! — возмутился Ксанатос. — Я занят! Надеюсь, ты запись включил?!
— Это не может продолжаться до бесконечности, — вздохнул Квай-Гон. — Даже если прямая угроза жизни стимулирует его способности…
Решено было по-быстрому сбросить трос, чтобы не сажать корабль. Когда Оби-Ван снова побежал, Ксанатос дал-таки заградительный залп, чем вынудил пожирателей плоти временно отступить. И уже через несколько минут Энакин лежал на полу в трюме и смотрел вниз — на то, как лебедка затягивает улов. А Квай-Гон рассеянно-сосредоточенно поддерживал своего падавана-номер-три телекинезом — сил мальчишки, судя по ощущениям, едва хватало на то, чтобы не упасть.
— Мха-астер, — простонал он, пока Квай-Гон втаскивал его в люк. — Вы опять меня спасли... Спасибо…
И потерял сознание.
— Оби-Ван! — испугался Энакин. — Мастер, что с ним?!
— Устал, — успокоил ребенка Квай-Гон. — Нужно убедиться, что он не ранен. Разбери кушетку, падаван.
Ран не было. Ушибы и ссадины не считаются. Ксанатос понемногу приучал Оби-Вана к реванке, потому незакрытой у него сейчас оставалась только голова. Но второй кожей доспех ему пока тоже не стал — потому, наверное, и бежал тяжело. Сигнатура звенела от переизбытка Силы. А поскольку потоки противоположные... Не выдержал разницы потенциалов, как и предупреждали материалы из Архива Академии.
— Учитель, все в порядке? — позвал по бортовой связи Фимор. — Помощь нужна?
— Нет. Он без сознания, но цел. Думаю, перегрузка. Сажайте корабль. Нам всем надо... отдохнуть.
Посадка планировалась на давно потухшем вулкане Вур Тепе, где когда-то стояла легендарная Кузница — один из девяти великих храмов дже'дайи, в котором познавались физические аспекты Силы. Там же в период Войн Силы изготавливались силовые мечи — предшественники световых. Начинать сборку там было… очень символично.
От места стычки Оби-Вана с пожирателями плоти ориентировочная точка находилась недалеко. Но Ксанатос теперь выбрал отвесные утесы повыше — чтобы «немногочисленные племена», даже если захотят, не смогли забраться!..
Оби-Ван очнулся как раз, когда замолчали отключенные двигатели. Он привстал на кушетке и потеряно огляделся. Квай-Гон не успел ничего сказать, как его сигнатура резко сжалась к телу, а потом раздалась обратно и заискрилась… Глаза подернуло пеленой, а по раскрытой настежь тренировочной связи потекли мутные образы… Добывающая платформа в серых волнах, ящики с эмблемой разомкнутого кольца… Тринадцатилетний мальчик, предлагающий себя взорвать… Гладкий черный камень в детской руке… Поединок с белобрысым мальчишкой на водопаде в Зале Тысячи фонтанов… Знакомый кислотный пруд и до боли знакомая фигура, которая ныряет в него сама!.. Темноглазый парень с желтой полосой на лице, падающий в воду… Мутная тень в плену газовой камеры… Женщина с темно-золотыми волосами под погребальным покрывалом… Красивая белокурая девушка с розовым световым мечом… Мальчишка, насквозь пропахший песками Татуина… Скрещенные клинки — зеленый и красный… «Обещай, что мальчика обучишь…» — «Конечно, мастер! Все, что угодно, мастер! Только не молчите…»
— Мастер... — позвал еле слышно Оби-Ван, выдергивая из этого вороха обратно в общий отсек. — Живой...
Видение. На фоне резкого взрыва восприимчивости к Силе он снова поймал видение!..
— Живой, — Квай-Гон сжал его протянутую ладонь. — Но если ты все время так будешь говорить, то, чего доброго, и в самом деле умру. Сердце не выдержит… нежности.
Падаван смущенно опустил взгляд.
— Оби-Ван! — Энакин потеребил его за рукав. — Что это… такое?!
Он тоже видел весь этот ворох. Что ж… придется теперь объяснять. Но чуть позже — сейчас другие проблемы.
— Энакин?! — Оби-Ван резко отпрянул от ребенка. В окружающее пространство хлынула его боль. — Ты... почему такой?!
— К-какой? — испугался тот.
— М-маленький, — Оби-Вана трясло — он никак не мог отвести от Энакина взгляд.
Квай-Гон пустил по Узам волну успокоения, чтобы обозначить свое присутствие.
— Оби-Ван, посмотри на меня. Это видение, слышишь? Опять видение. С Энакином все в порядке, потому что ему и в самом деле всего девять.
— Видение? — переспросил тот без всяких признаков осознания.
Дверь лифта в рубку распахнулась.
— Ну, что тут? — Фимор остановился перед ними.
— Видение, — вздохнул Квай-Гон. — Снова. В этот раз — в более традиционной форме.
Хотел добавить про последствия перегрузки, но из-за плеча Фимора высунулся Ксанатос. И пришлось ловить Оби-Вана, который подскочил и в панике принялся искать свое оружие. Оставалось только порадоваться, что, отключившись на борту, он выпустил его из рук. И теперь световой меч лежал на соседней кушетке — в ворохе его вещей.
— Эй, тихо-тихо, он безобиден! По крайней мере, для тебя, — Квай-Гон надавил ученику на плечи. Оби-Ван непроизвольно вцепился в его запястья, но сопротивлялся несильно — кажется, уже начал соображать.
— Это реакция на мои последние приколы? — уточнил Ксанатос. — Или... я настолько плохо себя вел... в другой жизни?
— Меня он вообще не узнает, — ответил на его попытку пошутить Фимор. — Это дело обычное. Но… мне все-таки кажется, что он меня просто не знает. Вероятно, в той ветке меня вообще… не существует.
— Так и есть, — хрипло отозвался Оби-Ван, которого наконец-то отпустило. — Мастер… никогда не говорил о тебе. А тебя...
Он сглотнул, встретившись взглядом с Ксанатосом.
— Никто не привел в чувство, — закончил тот ровно. — Ты... меня чпокнул?..
— А? Нет, — Оби-Ван кисло улыбнулся. — Я в той реальности... какой-то тормоз. Нигде не успеваю. Потому ты... сам сообразил.
Ксанатос засмеялся, как, впрочем, всегда, когда снимал напряжение. Оби-Ван со вздохом потер лицо и огляделся. Морок таял, граница проступала четче, воспоминания возвращались... С ними пришел покой и благодарность — по связи. Квай-Гон от неожиданности вздрогнул — он уже и забыл, что поддерживает канал!..
— Что ж, падаван, — он отпустил Оби-Вана. — Если тебе лучше, то может объяснишь нам, как ты оказался там, где оказался? И почему за тобой гнались все оставшиеся пожиратели плоти на планете?!
— Пожиратели плоти? А! — в голубых глазах заплясали желтые искры. — Я из пещер вышел к руинам Калета. Там… А где мой пояс?!
Квай-Гон молча подал ему искомое. Световой меч плюхнулся на свободное место, а из кармашка на ремне Оби-Ван вытащил кристалл. И продемонстрировал его старшим с самой довольной физиономией, на которую только был способен! Крупный синий кристалл с пылающей в электрическом освещении сердцевиной. Самоцвет коруса… Один из самых дорогих кристаллов Галактики… И это был полный триумф. Над красной синтетикой!..
***
БОРТ «КАССИ», ВУР ТЕПЕ, ТАЛСС, ТАЙТОН. 32 ДБЯ (3:10:21).
Энакин с Оби-Ваном в разных каютах традиционно медитируют прежде, чем приступить к сборке световых мечей. Оби-Вану не очень нужно — все-таки сам обряд им давно пройден, это просто новое оружие взамен утраченному. Но он хочет немного успокоиться после неожиданного всплеска. И чтобы не сидеть одному в общем отсеке, Квай-Гон тоже поднимается наверх. Полумрак рубки «Касси» позволяет различить кучу еды, наваленную прямо на голонет-трансивере, установленном по центру. Почему-то старшие решили, что обосноваться тут для ужина — хорошая идея.
— С нами будете, учитель? — предлагает Фимор. — Ксан набрал на четверых!
— Не ресторан, конечно, — добавляет тот. — Но хотя бы не батончики!.. Это тайтонцы снабдили.
— Пока не хочу, — Квай-Гон растягивается в кресле и прикрывает глаза.
Суматошный день. Постепенно, друг за другом, всплывают детали... Посадка после своеобразной пилотки Энакина, реакция Ксанатоса под влиянием эманаций Ущелья, вид Фимора, дополненный картиной разрухи вокруг корабля... Шок от того способа, который мальчик выбрал для прохождения испытания. Испуг за Оби-Вана, спасательная операция, видение... Подробности жизни зеркальной вселенной. И кристалл...
Энакин. В какой-то степени мальчик Квай-Гону польстил, практически повторив его путь. И ведь, рассказывай-не рассказывай, а живность в такой ситуации еще нужно найти! И уговорить. Если у Энакина действительно есть склонность, надо будет подумать о медитации на Живую Силу в гиперпространстве — связать вместе космос, скорость и жизненные нити Мира. Это должно кардинальным образом изменить его представление о медитациях. В лучшую сторону.
Оби-Ван. Кажется, его ступор наконец-то закончился. Безусловно, помогли занятия с мастером Танитом — пусть их и было немного. Ясность, к которой падаван всегда и во всем стремился, пошла на пользу. А, возможно, ситуация между жизнью и смертью внесла свою лепту… Фимор прав — Оби-Ван всегда лучше учился под давлением. И кристалл… Синий, идеальный к его резонансу... Редкий и очень дорогостоящий. Да еще и хранился особенно. Судя по всему, защита была настроена именно на пограничника. Стоит поинтересоваться в Академии, что в руинах Калета можно найти.
Ксанатос. Что он попал-таки под влияние эманаций Ущелья, Квай-Гон понял сразу — едва ощутил пульсацию болезненного гнева. И поймал взгляд. Такой взгляд у Ксанатоса был всего дважды за прошедшие годы — когда он просил забрать его с Телоса и на первой встрече после срыва. С той встречи прошло уже больше пятнадцати лет, а рана, оказывается, до сих пор о себе напоминает. Его второй… сын боится того, что его доверие окажется односторонним. Оно не может быть односторонним между ними. И это нужно до него донести. До всех донести...
Картины иной реальности заставляют задуматься. Квай-Гон ловит себя на мысли, что сочувствует своему… двойнику. Он не растил Фимора или... выбросил его из своей жизни после падения. Из-за этого некому было привести в чувство Ксанатоса... Два года кошмара вылились в шесть. В кого тот парень — его двойник — превратился за это время? Кто достался Оби-Вану в наставники?.. Немного успокаивает лишь то, что падаван вспоминает учителя с острейшей привязанностью. Значит, все было не совсем плохо. Хотя... ну, как не совсем, если Фимора нет вообще, а Ксанатос погиб, ненавидя его?! Семья развалилась. Его семья развалилась. И хорошо бы узнать причину, по которой это произошло... Чтобы ни в коем случае не совершить подобную ошибку самому!
Квай-Гон смотрит, как Фимор заканчивает с супом, а Ксанатос вяло ковыряется в салате из какой-то местной водоросли. Смотрит и на мгновение переносится памятью на двадцать с хвостиком лет назад — в свою квартиру в Храме. Где они точно также собрались вокруг столика в общей комнате и поглощают ужин прежде, чем Фимор уйдет к себе... Ностальгия заливает.
— Ведь хотели после Набу посидеть где-нибудь, — замечает он.
— Теперь уже... когда в цивилизацию вернемся, — морщится Ксанатос.
Цивилизация?.. Да, Храм Корусанта — хоть и закрытое образование, все-таки находится в центре индустриального мира — планеты-города. В отличие от него вся инфраструктура Академии Баланса сосредоточена на обслуживании научного комплекса и нескольких десятков полуавтоматических станций по всей некогда заселенной системе. Общая численность жителей, включая семьи сотрудников и нечувствительных к Силе, едва ли превышает полторы тысячи душ. Никаких лишних заведений на территории корпусов Академии просто нет — даже захудалой чайной лавки!.. Все необходимое обеспечивается главным складом снабжения, несколькими ателье, местной агрофермой и базовым конструкторским производством, штампующим бытовые запчасти из металлолома. Этот мирок вертится вокруг работы лабораторий, обучения дже'дайи и организации экспедиций. В развлекательных целях здесь служат преимущественно спортивные площадки, сады все той же агрофермы и конференц-залы, в которых предприимчивые сотрудники устраивают общественные мероприятия — вроде массового просмотра головида или трансляции гоночных чемпионатов Кореллии. Даже побродить по поверхности планеты в одиночку проблематично из-за специфики климата!..
— Можем устроить посиделки в квартире, — разделяет его ностальгию Фимор. — Как в старые добрые времена! Нас, конечно, немного больше стало, но и квартиры здесь не те!
Мастера Академии, предпочитающие философию дже'дайи Кодексу Ордена, не соблюдают правило «один учитель — один падаван». Двое и трое учеников здесь — почти норма, потому четырехкомнатные апартаменты среди квартир жилого яруса встречаются. Во всяком случае, им такую предложили сразу. Получилось немного тесновато, но все-таки не так, как оно было в Храме!..
Когда Квай-Гон стал учителем Фимора, в связи с отсутствием квартир с тремя спальнями мальчику выделили комнату в падаванском общежитии, в котором проживали такие же несчастные, те, с кем наставники не желали делить жилье, и те, кто с наставниками не желал делить жилье после семнадцати лет. Квай-Гону это не нравилось — он боялся, что его подопечный будет чувствовать себя брошенным, и старался сделать так, чтобы он в этом общежитии проводил как можно меньше времени.
Сначала это было… непросто. Ввиду особенностей характера Ксанатоса. Но после нескольких месяцев мучений и миссии, что едва не закончилась смертью Квай-Гона из-за их не вовремя вспыхнувшего конфликта, оба пересмотрели свое поведение. Фимор вдруг признал, что с Ксанатосом есть о чем поговорить, а Ксанатос вдруг решил, что Фимор иногда «сгодится за брата». Тогда проблем стало меньше. И Фимор почти переехал на дополнительную койку в комнате Ксанатоса. Падаванская общага оставалась за ним, но бывал он там… примерно раз в месяц. Так проще было прятать от мастера и названного брата свои ночные походы к яруснику с голокронами. То есть… он думал, что проще.
— Можем и устроить, — соглашается Квай-Гон. — Фимор, знаешь... я никогда не жалел, что так получилось со связью после смерти Бенджи. Даже когда... узнал, что за «свидания» у тебя по ночам в Архивах.
Фимор давится каким-то бутербродом и кашляет. Ксанатос хоть и удивлен, но привычно смеется, стуча ему по спине. Они давно уже органично связаны вместе… Везде вдвоем, всегда вдвоем. Друг друга компенсируют. Друг друга дополняют. Они нужны друг другу. И ему, Квай-Гону. Да, он не растил Фимора с Яслей, но трагедия, с которой начался их совместный путь, сблизила их. И он любил того неприметного, оптимистичного и жадного до знаний мальчишку. Как любит теперь умного, сдержанного, уже профессионально незаметного человека, в которого старший сын вырос.
— Вы... кхе-кхе!.. знали?! — выдыхает Фимор. — Но когда я рассказывал, вы промолчали!
— В тот момент было неподходящее время для моих откровений.
— Как вы узнали, учитель? — действительно, заинтересован.
— Я думал, ты о моем мастерстве высокого мнения, — горестно вздыхает Квай-Гон, но оба понимают, что он смеется. — А ты, оказывается, считаешь, что меня пятнадцатилетний падаван провести способен?!
— Самоуверенность — самая большая проблема всех темных на всех этапах обучения, — заключает Фимор, улыбаясь. — В вас я никогда не сомневался! И все же?
— Когда ты понял, что я не обращаю внимание на твои прогулки, то слегка растерял бдительность. И повторяю еще раз... Темная сторона Темной стороной, а ты был только падаваном, пусть и чрезвычайно подготовленным для своего возраста. Я же был не самым худшим мастером в Ордене. Причем, твоим мастером — с соответствующей связью.
— То есть я банально прокололся в ментальной защите, — снова улыбается. — Почему вы не пытались это прекратить?
— Я знаю на собственном опыте, что такое голокроны, хоть и не ситхские. И как могут притягивать неоднозначные знания, тоже знаю. Будучи немного старше того тебя, я баловался… пророчествами.
— Так вот откуда у вас знания! — фыркает Фимор.
— Именно, — Квай-Гон потирает бороду. — Скандал и бесконечная медитация на Кодекс не принесли бы пользы. А запрет... только подстегнул бы голод. И, что еще хуже, подобная реакция подорвала бы твое доверие ко мне. Да и... на твоей стороне была Сила. Она велела мне оставить тебя в покое. Но я приглядывал за тобой. Подсовывал полезную литературу. Как мог, старался привить чувство меры, чтобы жажда не превратилась в одержимость. И, конечно, постоянно предупреждал, чтобы ты не попадался! Без уточнения — на чем конкретно.
— Значит, вы все-таки воспитывали... чернышей?! — хохочет Ксанатос.
— Похоже на то, — что тут скажешь-то? — Хотя такие навыки полезны любому джедаю при столкновении с искушением.
— Эм... у вас получилось, — на удивление серьезно заключает Фимор. — С чувством меры. Я все время опираюсь на ваши уроки.
— И сегодня — с ситхом? — не может удержаться Квай-Гон. — Последствия… впечатляющи.
— О! Скорее всего, это отголосок текущих событий, — Фимор щурится. — Я почему-то даже... не думал на эту тему. Ну, чему мог бы меня научить старший ситх. Не знаю, почему. В любом случае, я его ударил всего один раз — этого хватило, чтобы разорвать жгут. Остальное… Это мы между собой отношения выясняли.
Теперь давится Ксанатос, а Фимор над ним посмеивается.
— Я чего-то не знаю? — спрашивает Квай-Гон. — Причина… похоже, была весомой.
— Эм… — Фимор только тогда соображает, что сболтнул лишнего.
— Я… не очень хотел… прочистки мозгов, — предполагает Ксанатос, откашлявшись. — Да?
Фимор кивает — спокоен в целом, но дыхание слегка теряется. Чего нельзя сказать о Квай-Гоне, который понимает, что речь идет о срыве.
— Ты так и не рассказал мне, — замечает он.
— Это не лечение юнлингов от лихорадки, учитель. Это темная техника. Вам было так плохо, что не хватало только перспектив того, через что мне придется… его протащить.
— А тебе самому плохо не было? — насмешил на фоне собственных чувств!..
— Уверяю вас, мне бы точно не стало лучше от осознания того, что я страдаю не один! — хмыкает Фимор.
— В любом случае… если это твой основной страх, то в прошлом это не осталось.
— Я за пробег извинился, — шутит он. — А если серьезно… У меня самоконтроль был… сильно на пределе. Я тогда… едва не убил его. Сам испугался. Вот и вылезает. Хотя мы в спаррингах периодически отрабатываем. Наверное, давно не повторяли.
Точный психологический анализ собственного подсознания. Фимор невероятен. Квай-Гон хочет похвалить, но сбивается, когда до него вдруг доходит…
— Пробег по воспоминаниям?!
Он ожидает чего-то подобного и все же... шокирован. Ксанатос на его взгляд лишь пожимает плечами — ему действительно все равно. У него свои страхи.
— Суть техники в том, чтобы выбить такого безумца на грань его физического истощения, — поясняет Фимор рассеянно. — Затем устроить экскурс в прошлое — туда, где потеряно заземление перед сменой Сторон. И после уже вытягивать психическое истощение любыми доступными способами — от обычных медитаций до сеансов психотерапии. Как вы понимаете, учитель, пациенты на первой ступени оказывают… очень сильное сопротивление. На второй… если якорь не находится с первого раза, пробег может повторяться снова и снова. А на третьей… если упустить момент, то вполне можно получить в финале острую депрессию и суицид.
Как он вообще… смог?! Спросить вслух не получается, но оно и не нужно. Эта была не только боль Квай-Гона — это был единственный шанс Ксанатоса выжить. Пусть не вернуться в Орден, но и не скатиться в окончательный мрак, в финале которого есть только смерть… Как подтвердил сегодня Оби-Ван. Оби-Ван?!
— Сила Великая! — Квай-Гон закрывает лицо рукой. — И я думал, что ЭТО можно запросто сделать с Оби-Ваном в Тиде?!
Они переглядываются и начинают хихикать.
— Мы ему не скажем, мастер! — обещает Ксанатос. — Не будем пугать мелкого! Тем более, что у него сегодня важный день!
Мысли возвращаются к кристаллу, перегрузке и видениям Оби-Вана. Одна из них дика, но очень правдоподобна. В зеркальной реальности бой с Ксанатосом пошел иначе и… Фимора нет, потому что Фимор мертв!
— А если бы…
— Полагаете, в той линии братишка меня не знает, потому что Ксан меня убил? — без колебаний перехватывает мысль Фимор.
— Я… не осилил бы, — вздрагивает Ксанатос.
— Ты меня очень недооценивал, — Фимор смотрит на него. — Но учитель прав — это здесь. Там могло быть по-другому. Остается порадоваться, что здесь у всех нас… руки и головы растут из нужного места!
Горечь рассеивается… Действительно, страхи страхами… а здесь они живы. Через все это прошли и сохранили отношения. Очень близкие отношения.
— Я рад, что ты за меня зацепился, Фимор. Не знаю, как сложилась бы твоя судьба с другим учителем. И не знаю, что было бы с нами. Но знаю наверняка, что я из того варианта реальности, который видит Оби-Ван, чем-то прогневал Силу, — продолжает Квай-Гон. — Он не упоминает мастера. Вероятно, мы не наладили отношения и своего гроссмейстера он не знает. Бенджи... Фимор... Я или не узнал тебя, или потерял. Потерял тебя, Ксанатос. Мика. Тал... Оби-Вану было всего семнадцать в тот год. А я... был не самым лучшим наставником.
— И он все равно вспоминает вас с обожанием! — возражает Ксанатос. — Что тогда, что сегодня.
— Это не меняет ситуации для нас с вами, — Квай-Гон щурится. — Я рад, что вы у меня есть, ребята. Вы мне очень дороги.
— Мастер, ну, вы что... — надо же, кто-то смущен!..
Фимор по-простому улыбается и протягивает Квай-Гону банку с супом.
— Может, все-таки перекусите, учитель?
***
БОРТ «КАССИ», АНГАРЫ АКАДЕМИИ БАЛАНСА, ТАЛСС, ТАЙТОН. 32 ДБЯ (3:10:22).
Ящик хорош. Крепкий, широкий. И главное — стоит особняком. Позволяет свободно посидеть… Спина к спине. Как в спортзале «Телоса». Хотя, конечно, трюм «Касси» — все равно не самое лучшее место для… кхм… уединения.
— Этот ящик под нами развалится, — замечает Фимор. — Что в нем?
Тьма спиралями закручивается и пляшет под потолком… Переплетается и пульсирует. Ее двойная гармония рассеивает даже фон ситха, никак не желающий покидать отсеки корабля… Пусть ненадолго, но рассеивает!..
— Поменяем на новый, — Ксанатос прислоняется и откидывает голову ему на плечо. Слегка влажный волос рассыпается по ключице, щекочет… — Что ж поделать, если каюты здесь идиотские! А ящик? В нем должен был быть какой-то летательный аппарат — вроде небольшого спидера. Но его нет. Я набил его запчастями.
Пот остывает на горячей коже… Усталость течет по венам. Все тело саднит.
— Почему мы оба не почувствовали влияния? — нарушает едва сомкнувшуюся тишину Ксанатос.
— Не имею понятия, — его самого беспокоит видение-испытание и сползшие щиты. — Утром схожу в Архив и выясню все, что можно, о Бездне Ру. Но она гораздо древнее большинства мест, которые мы посещали. Возможно, это ее особенность. И с этим просто стоит поработать.
— Ты снова меня убил?
— Не я. Мой новоявленный… кандидат в учителя. У него специфичная форма агитации… Он не ждет убийства близких как заключительного испытания, а убивает сам и предлагает воскресить… каким-то неизвестным способом. Тсайвинокка хойакут[VII]. А мы с тобой просто подрались. Как всегда.
— Может, воспользоваться местным додзе?
— Пока некогда. И… сам понимаешь, доступ в додзе вряд ли получится закрыть. Подождем до спортзала «Телоса». На чем попался ты?
Фимор отводит руку назад и запускает пальцы в черный волос. Ксанатос на мгновение замирает и почти стонет. У него острая тактильная восприимчивость. Всегда была. Он делал вид, что нежность не для него, но при этом балдел от объятий мастера. Да и прочими способами проявления чувств за счет физического контакта не пренебрегал. Балдеет. И не пренебрегает.
— Это запрещенный прием, Фиа!..
— Тебя не хватает даже на полноценное возмущение.
— Кхм… я слегка расслабился.
— Недосказанность разрушительна, Ксан. Вообще. Но сейчас — в начале такой авантюры — в особенности…
— Давай без нотаций, а? Он мне не доверяет. Фантом. Признал пятнадцать лет фикцией и дал понять, что рано или поздно тебе придется выбирать между нами.
— Совершенно нехарактерно для учителя, — заключает Фимор задумчиво. — С его отношением к Узам.
— Знаю. Просто… Это ж на то и страх, чтобы его бояться, да? Не тяни меня за волосы. Не то, чтобы я в целом против, но ты… припозднился!..
— Извини, — отпускает. — Тебе не нравится все это?
— А должно?! Мне когда-то нравилось, как мастер лезет в пекло?!
— Мог бы привыкнуть за столько лет.
— Раньше это были костры, Фиа, а теперь… жерло вулкана! Мы все можем сдохнуть!
— Твои предложения? Бросить и сбежать? Засесть на какой-нибудь планетке и гулять по пляжу?
— Он не согласится.
— Естественно, он не согласится! Он — джедай, как бы Орден к нему не относился. И, вдобавок, включил «банту». А у нас не так много вариантов… Как завязанный в Силе наставник Энакина, он, в любом случае, будет преградой для ситха. Либо мы поучаствуем в уничтожении этого пережитка Дарта Бэйна… либо он убьет нашего старого аджак-каара.
— Умеешь же ты испортить кайф! Пошли в душ… И в квартиру. Не хочу лишний раз ночевать в этих каморках! Особенно в той, которая служила красномордому выродку камерой пыток!..
***
КВАРТИРА САЙФО-ДИАСА, ХРАМ ОРДЕНА ДЖЕДАЕВ, КОРУСАНТ. 32 ДБЯ (3:10:35).
— Я этого не помню.
Показывать, что ты совершенно не слушаешь собеседника, было не в манере хорошего консула. И не в манере наследного графа. Потому Дуку в очередной раз ровно кивнул, возвращая свои мысли в гостиную квартиры Сайфо-Диаса.
— Что говорит Вокара? Или целитель разума?
— Воздействие темного сняли, — хозяин квартиры устало вздохнул. — Что-то вроде стазиса, но на другой основе, сам понимаешь. В общем-то, я здоров. Вокара не видит никаких проблем. За исключением того, что я не помню, когда заинтересовался клонированием! Посмотри.
Он подал Дуку датпад с развернутым материалом.
— Что это? — спросил тот.
— Клоноделы с Камино — планеты, которая находится неподалеку от Лабиринта Риши! Я зачем-то очень подробно изучал их прейскурант.
— Может, ты задумал переселить душу в клона? — попробовал пошутить Дуку. — Знаю, техника не очень светлая, но, по крайней мере, объясняет твой интерес.
— «Не очень светлая» — не подходящее определение, Ян! — возмутился Сайфо. Руки у него заметно дрожали. — И... я не помню.
Дуку присмотрелся к хвалебному тексту об ускоренном росте и взрослении клона при определенной модификации, а также о специальной подготовке, которую можно заказать для модифицированного варианта. Средняя стоимость у одной единицы получалась вполне приличной — едва по карману джедаю на содержании. Даже мастеру и члену Совета.
— Вряд ли они будут обсуждать подобное на расстоянии, — заметил он. — Но, может, тебе стоит... просто долететь туда и узнать, не заказал ли ты что?
— Не знаю, когда у меня будет «окно», — поморщился Сайфо, вернувшись к чаю. — Ян, честно говоря, я... устал от Совета. Занимаются какой-то ерундой, но ничего не делают в тех областях, в которых нужно. Я им говорю, что впереди война! Я уверен, что Йода тоже это знает! В конце концов, даже пророчество об Избранном предсказывает тьму! Но мне никто не верит! Только смотрят, как на идиота!..
— Я тебе верю, Сайфо, — на автомате отозвался Дуку.
— Серьезно? — удивился тот. — Не припомню, чтобы ты раньше со мной соглашался.
— Времена меняются.
Война... Как тут не верить, когда мальчишка Квай-Гона тоже ее увидел!.. Что-то у него там было про войну. И армию.
«Человек… будто бы один… и при этом много. Их много, но это один и тот же человек. Они — армия. Не могу объяснить. Силу все время сотрясает от… смерти. Будто гибнут… постоянно. И деваться некуда. Как… война! Я бегу… убегаю от этого человека. Он мне вроде как… друг. Боевой товарищ, но потом… пытается меня убить».
— Человек... будто бы один... и при этом много, — повторил Дуку вслух. — Они — армия. Один человек — армия? Клоны! Армия клонов!
— Что?! — оторопело переспросил Сайфо-Диас, уронив на столешницу стеклянный чайник.
Чайник разлетелся в осколки, но это уже не заботило ни одного, ни второго. Провидец схватился за голову и рухнул вслед за чайником, своротив кофейный стол. Боль волнами хлынула в Силу. И это была не боль от ожога кипятком… Сайфо орал так, будто Дуку в попытке поднять его на диван использовал не телекинез, а, как минимум, молнию ситхов! Струи боли сопровождались ворохом картин, самой внушительной из которых был безбрежный океан под проливным дождем... Планетарный океан Камино, отраженный во всех файлах, которые они успели посмотреть...
Первая мысль относилась к видениям. У Сайфо-Диаса они бывали, но протекали совершенно не так. И в том, что это не видение, окончательно убедили следующие несколько минут.
— Армия... армия... — залепетал сорванным голосом провидец. — Он сказал... профинансирует... клоны... Камино... А-а-а!
Он шептал и корчился, сходя с ума от головной боли. У Дуку не осталось выбора, кроме как тащить его в Залы исцеления. А по пути, в темных коридорах Храма, пришло понимание... Закладка! Ментальная закладка у магистра-джедая, члена Высшего совета! И сделал ее точно не Фимор — судя по рассказам о Джокасте и материалах, Сайфо увлекся клоноделами еще до Набу. Атака грандпадавана просто ударила точно по ней! Потому и спровоцировала временную потерю памяти. А Дуку ее зацепил... «армией клонов». Триггером.
Вокара подтвердила сразу — по одному только описанию. И пришла в не меньший ужас от того, что кто-то сумел установить ментальную закладку магистру. Вызванный Йода появился в палате еще до того, как начало действовать обезболивающее и Сайфо перестал кричать. Выслушал Дуку — тот умолчал лишь об истинной причине, по которой у него возникла ассоциация с армией клонов — и мнение Вокары. После чего запрыгнул на соседнюю койку и погрузился в глубокую медитацию.
Пока он сидел, примчался Пло Кун — благо, один. Мейс Винду оказался в отъезде. Где именно — Дуку было откровенно наплевать. Главное, что его отсутствие оставляло возможность действовать без «мы не можем без согласия с Сенатом».
— Я не вижу! — наконец, блуждающий взгляд Сайфо-Диаса замер на собравшихся мастерах. — Я больше не вижу!
— Тихо-тихо... — Вокара протиснулась к своему пациенту и, напоив его какой-то жидкостью, помогла присесть. — Мастер Сайфо, вам стоит расслабить внешние слои щита. Вы очень сильно напрягаетесь. Закладка рассеялась, потому боли больше не будет.
— Закладка? — переспросил Сайфо-Диас потерянно.
— Вы уверены? — просвистел сквозь респиратор маски Пло Кун. — Прочему ее не обнаружили сразу?
— Ее никто не искал, мастер Пло, — пояснила целительница. — Мы снимали темный стазис. И успешно сняли. Никто даже представить себе не мог, что... он угодит в подслой с закладкой! Кстати... тот, кто его выпустил... профессионал. Я очень удивлена, что он использовал его, а не что-то попроще. И поубойнее.
Дуку поймал себя на приливе гордости. Откровенной, яркой и однозначной гордости за грандпадавана, которого раньше не ставил ни во что. И поспешил эту гордость затолкать подальше. Пока не заметили. А еще… на изумлении. Тем уважением, которое Фимор испытывает к Квай-Гону. Ведь мог бы действительно использовать что попроще, но постарался избежать насилия ради своего бывшего учителя…
— Рассказать нам ты должен, мастер Сайфо, — Йода перепрыгнул на край кровати, — что за история то... С планетой Камино, клонами, армией... Кто оплатить тебе обещал?
— А... Я это тоже... сказал? — он опустил голову. Закрыл лицо руками. И, наконец, заговорил...
О видениях с жертвами войны. О недоверии членов Совета. Об отчаянии. О провокационных речах Хего Дамаска. О его предложении насчет армии клонов, которую он готов оплатить. О приемке информации о Камино. О самих клоноделах. О самих клонах. Миллион солдат за десять лет...
— Хего Дамаск был очень богат, — заметил Пло Кун. — Но я все равно не понимаю, кто в своем уме выбросит такую сумму на непонятную армию?..
— У кого идущие далеко на нее планы, — отозвался Йода, блеснув гениальностью. — Проверить должны мы, что творится в той системе. Мастер Пло, вылетаешь ты. Мастер Дуку, отправляйся с ним. Рыцаря дам вам в поддержку.
Дуку молча кивнул, воздержавшись от комментариев о своевременной «поддержке». Систему действительно нужно было проверить как можно скорее. Даже если Сайфо не успел сделать... заказ, его неожиданный «благодетель» вполне мог внести залог, чтобы работу начали. Работу, которую нужно было срочно остановить!..
— Все о Хего Дамаске будем выяснять мы, — припечатал под конец Йода. — А мастеру Сайфо нужно отдохнуть.
***
[I] Тук'ата — ситх. «творение алхимии» или «гончая ситхов, порождение ситхов».
[II] Хинатул ситх'тетсу такут — ситх. «желаю совершенного поиска вам».
[III] Джинья хадзуска во-юн зайинкут — ситх. «Темная сторона родилась из одной и двух кровей».
[IV] Тсавакут тук'ата — ситх. «воплощение отродья ситхов» (ругательство).
[V] Дзвол аджак-каар нуйак — ситх. «есть учитель у меня».
[VI] Аджаккут коокш тиук — ситх. «знания ведут к могуществу».
[VII] Тсайвинокка хойакут — ситх. «за прощанием их должны быть воскрешения».