НЕТ НЕВЕЖЕСТВА — ЕСТЬ ЗНАНИЕ.
©Кодекс дже'дайи
ГЛАВА 10: О ВЗРЫВАХ И НАХОДКАХ
СТОЛИЧНЫЙ ПРИГОРОД, ТИРСУС, СИСТЕМА ЭШАН. 32 ДБЯ (4:2:19).
В теории дом был самый обыкновенный. Настолько, насколько может быть обыкновенным дом фанатика ситхов. По внешнему виду он отдаленно напоминал полукруглый особняк мастера Дуку. Но. Как всегда, возникло непредвиденное «но». Его… разбирали. Не просто сносили или разрушали, а именно разбирали! Команда дроидов — на транспортировочной ленте. Будто просеивая каждый камень. Складывалось впечатление, что в доме ищут что-то маленькое и очень ценное. Что-то, что наверняка находится там. Что-то, чему не вредит время. Что-то, что нельзя уничтожить банальным взрывом. И что может причинить кому-то большие неприятности, если будет случайно обнаружено в воронке. Например… голокрон ситха.
Территорию парка, разбитого вокруг дома, охраняли два патрульных пирамидальных дроида на репульсорах. Поэтому неофициальный визит пришлось начинать с ионизации и вспышек Силы. Квай-Гон и Атис спалили патрульных, а Фимор разобрался с камерами у главного — еще уцелевшего! — входа. Правда, воспользоваться дверью не удалось — лезли в разбитое окно… по-видимому, кухни.
Весь первый этаж имел такой вид, будто его прочесали спецслужбы — перевернули, вытрясли и вскрыли все, что только можно было перевернуть, вытрясти и вскрыть. Фимор осматривался в том, что осталось от гостиной, Атис обшаривала развороченную кухню, а Квай-Гон двинулся по коридору к чудом уцелевшей лестнице. Как и ожидалось, второй этаж выглядел не лучше — пара спален, которые он миновал, представляли собой комнатки, забитые перевернутой мебелью и обломками снятых со стен панелей. Кое-где разобрали даже полы… безрезультатно.
— Квай-Гон, — зазвучал в комлинке голос Атис. — Повторить подобное нам не хватит времени, даже если эти ребята что-то упустили. А искать Силой бессмысленно — мой дед не был чувствительным. Если, конечно, мне не изменяет память.
Будто подтверждая ее слова, гул вгрызающихся в монолит манипуляторов приблизился. Ему ответил грохот — рухнула одна из стен развороченного левого крыла, от которого уже и так остались плиты оголенного фундамента. Конструкции задрожали, с потолка посыпались ошметки отделочных материалов и строительная пыль.
— Тот, кто устроил этот погром, не нашел искомого, но уверен, что оно в доме, — возразил Квай-Гон. — И я тоже... уверен, что мы здесь вовремя. Сила привела нас не на просеянную свалку, а именно в этот момент… Твой дед умер в прошлом году, Атис, но про особняк вспомнили только сейчас — когда ситхи заявили о себе официально. Сначала остров Хего Дамаска, теперь дом одного из его гвардейцев, погибшего двадцать лет назад.
— Я не ошибусь, если предположу, что здесь нельзя использовать «Зеркало», учитель? — присоединился к обсуждению Фимор.
— Нет. В таких условиях его вообще нельзя использовать без риска затеряться. Но и в целом — тоже. «Зеркало» — не психометрия, Фимор. Это Живая Сила. И она работает с тем, что живо.
— Жаль. Тогда я предлагаю поиск по крови, мастер Атис. Фанатику ситхской секты не обязательно быть чувствительным к Силе, чтобы использовать соответствующий амулет и закрыть схрон родовой кровью. Тогда найти его сможет только…
— Прямой потомок, — закончила за него Атис. — У ситхов не особо распространены такие ритуалы, ты знаешь?
— Среди Джен'джидаи[I] — не распространены, — согласился Фимор. — Изгнанники, как и большинство отметившихся в истории Республики ситхов — падшие джедаи. Поэтому у них толком нет ни семей, ни родов, ни предков. Зато избыток самолюбия, из-за которого они тут же отбрасывают те техники, которые не могут использовать! Только те, кто занимался подробным изучением традиций завоеванного народа, вроде владычицы Сорзус Син, оставили упоминания. Но если взять материалы колдунов из красных ситхов, там будет совершенно другая расстановка приоритетов!.. Я вам покажу на обратном пути — у меня есть пара интересных находок. Это вообще не исконно темные практики — ими занимаются шаманы всех без исключения культов предков.
— Фимор, это снова будет эксперимент в духе Аборы? — озвучил опасения, набежавшие за время внеплановой лекции, Квай-Гон.
— Я работал со схожими ритуалами, — возразил тот. — Не с таким, но теория у них общая.
— Без экспериментов не движется ни одна наука, Квай-Гон, — остановила его следующее высказывание Атис. — И вообще — развитие. Для схемы понадобиться немного места…
Квай-Гон услышал шум внизу и по парным всплескам темных сигнатур понял, что они занялись расчисткой пола… кхм… под ритуал. Затем наступила тишина. Если, конечно, игнорировать грохот на улице!..
— Мне спуститься? — спросил он.
— Не стоит, учитель, — откликнулся Фимор и добавил с иронией: — Лестница и так неважная!
— Ксанатос на тебя плохо влияет.
— Не верю, что вы только сейчас это заметили! Мы справимся. Может, нам еще к вам подниматься придется. Только… что бы там не выявилось, не трогайте! Это для… потомка!
— Я бы сам не догадался, — вздохнул он.
— Я просто страхуюсь, учитель.
Сила зазвенела болью. И в ее структуре начал вырисовываться алый символ — что-то вроде стандартного щита в кругу. Квай-Гон не видел процесса зрительно, но чувствовал, как Атис чертит этот символ на полу своей кровью, сцеженной в первую попавшуюся емкость. Завершенный щит вспыхнул огненно-алым, когда она залила в него Силу, расширился на разрушенную гостиную… и замкнулся — на низкой трели ее сигнатуры.
— Кто… ты… — прошелестело по дому.
— Кровь от крови… матери моей… — выдавила женщина очень высоким голосом.
Жизненная сила, сопоставимая по массе и темной структуре с силаном — одним из старейших созданий Темной стороны — разверзлась прямо под ногами. Квай-Гон рванул на первый этаж. Взлохмаченная Атис в центре пульсирующей сферы щита осматривалась с таким видом, будто ее окружает… бездна ужаса. По контуру поля скользила тень, которой и принадлежала масса… Фимор прижимался к стене около дверного косяка, словно его туда вдавили, но, тем не менее, дотянулся и преградил Квай-Гону путь.
— Последняя… зачем… пришла…
Шепот звучал ниоткуда и отовсюду одновременно, а по оттенкам в окружающей Силе было понятно, что эта жизнь… не здорова. Что она уходит... теряется где-то в прошлом…
— Покарать того, кто… — продолжала отвечать Атис с широко распахнутыми, но абсолютно незрячими глазами, — виновен в смерти… наследника…
— Месть… месть… Что… хочешь?..
— То, что поможет… найти его…
Тень сжалась к ее фигуре, завертелась вихрем, разметав окружающий хлам по всей комнате, и лопнула с характерным звуком оборванной струны… А на втором этаже — в коридоре правого крыла — сгустился до горечи ощутимый темный фон.
— Атис? — позвал Квай-Гон, выпрямляясь — им с Фимором пришлось защищаться от града картечи стройматериалов.
Женщина выронила нож и схватилась здоровой рукой за стену позади себя. Ее взгляд светился желтым от раскаченной Тьмы, а перемазанные в крови белые волосы лезли в лицо.
— Теперь я точно… знаю, что мои предки мной недовольны, — выдохнула она. — И неизвестно, станет ли ситуация лучше, если я помогу отомстить…
Квай-Гон приблизился и, осторожно взяв ее за кровоточащую ладонь, залил немного Силы в рану, чтобы облегчить боль перед началом заживления.
— Я всегда думал, что предки воспринимаются как… призраки Силы.
— Отдельно взятые предки — да, — Фимор нашел в кармашках пояса бакта-пластырь и протянул ему. — Но это их общая производная за несколько веков. Так ведь, мастер Атис?
— Род моей бабки старше независимости Тирсуса и ситхской секты. Фимор… тебе никогда не приходило в голову заняться научной работой?
— У меня нет образования, — улыбнулся старший сын. — Я даже в Храме не доучился. К тому же... у вас, кажется, больше нет лаборатории артефакторики!
— Мы ее восстановим! — категорично заявила Атис, сжимая заклеенную руку. — А образование… Если бы нам была принципиальна корочка, у нас не работало бы две трети направлений! Спасибо, Квай-Гон.
— Ты в порядке? — сорвалось с языка.
— Нет, — в отличие от Тал Атис не стремилась быть все время сильной — она была просто… прямолинейной. — Но для того, что мы сейчас сделали… вполне прилично. Что ж… давайте посмотрим, ради чего все это!
***
БОРТ «ТЕЛОСА», СТОЛИЧНЫЙ ПРИГОРОД, ТИРСУС, СИСТЕМА ЭШАН. 32 ДБЯ (4:2:19).
Панорама изумляла. Некогда разбитый вокруг особняка парк напоминал знакомую промзону на Телосе IV! Здесь перекопали, казалось, каждый сантиметр земли. А к левому крылу особняка был пристроен мобильный перерабатывающий комплекс! Кто-то явно вознамерился разобрать дом по камушку!..
Вокруг сновали туда-сюда боевые дроиды, уже знакомые по Набу. И несколько фигур, закованных в черно-золотую броню Солнечной гвардии. Всей этой компании вполне хватало на полноценный боевой отряд!.. Но самое интересное, безусловно, творилось на обваливающейся со стороны разрушенного крыла крыше! Там Квай-Гон… вновь фехтовал с ситхом. То есть он фехтовал с гвардейцем, вооруженной алым мечом и пытающимся работать с Силой. И хотя этот гвардеец заметно уступал в навыках Молу, нужно было заканчивать представление как можно скорее.
Эчани у наружной пожарной лестницы отбивала синим лезвием бластерные выстрелы и готовилась встретить двоих соплеменников, как раз поднимающихся к ней. Фимора было сложнее заметить — он прикрывал лестницу в дом и, стараясь не светиться красным, включая меч лишь на краткие мгновения. Траката. Сложнейшая техника боя, в которой упор делался на атаки Силой и захват противника врасплох. Техника для тени. Техника, приближенная к Темной стороне не меньше, чем Джуйо… И техника, которой в совершенстве владел зеленый тролль, стоявший во главе пресветлого Ордена!..
— Мелкий, огонь! — рявкнул Ксанатос.
Это был рискованный шажок, ибо он выдавал их присутствие. Впрочем… на гул двигателей и без того обращали внимание, а подъем на борт на тросах по определению не мог остаться незамеченным. И Ксанатос рассчитывал устроить как можно больше хаоса — столько, чтобы выжившим было не до мелькающего в дыму и пламени корабля. А еще лучше — чтобы выживших просто не было!..
Первый залп ракетницы разнес перерабатывающий комплекс. Ксанатос из открытого шлюза добавил к нему ручных гранат, которые летели аккурат по фигурам гвардейцев. Арсенал — «на всякий случай» — в комплектации «Телоса» и так был отменный, а теперь к нему добавилось хозяйство Мола, ибо Ксанатос снял с «Касси» все, что могло так или иначе пригодиться. Вот как сейчас, например!..
Малыш зашел на следующий вираж. Сквозь поднятые тучи пыли зачастили лучи лазерной пушки — мелкий перебрался за ее пульт. Когда дело касалось жизни мастера, он резко переставал… джедайствовать!..
Большая часть дроидов пришла в негодность, уцелевшие люди попрятались в укрытия. Внешний обстрел устроил краткий переполох не только снаружи — полуразрушенный дом тряхнуло до основания. Что-то внутри окончательно обвалилось. Да и наружная лестница, обороняемая эчани, перестала представлять угрозу.
Дождавшись, когда корабль окажется над домом, Ксанатос сбросил из шлюза тросы и сиганул следом. Приземлился позади… недоделанного ситха и тут же всадил ему лезвие под ребра — туда, где заканчивалась спинная пластина брони. Внутренняя тканка Солнечной гвардии была очень неплохого качества — он ее однажды видел. И она, наверняка, выдержала бы залпы бластеров и удары режущего оружия. Возможно — касательные светового меча. Но не прямой колющий. Недоситх захрипел и осел Ксанатосу под ноги.
— На борт! — бросил Квай-Гон и понесся помогать Фимору.
Ксанатос оглянулся на эчани и с удивлением понял, что она дезориентирована до такой степени, что тросов просто не видит!.. Встряска за плечи только усугубила ситуацию — женщина побледнела и согнулась в приступе рвоты. Сначала подумалось, что это реакция на бой, типичная для неподготовленного человека. Но смешок застрял в горле, когда удалось заглянуть в голубые глаза. Кхм… голубые — в обычном состоянии. Сейчас зрачки эчани расширились до предела, оставив узкие ободки кроваво-алой радужки, от которой по белкам раскинулась сеть лопнувших капилляров. А сигнатура набухла от переизбытка энергии Темной стороны… Они что-то делали там, в доме. Что-то обрядовое, что оставило истощение… которое она компенсировала за счет вытягивания Силы. Или жизни. И нормы превысила.
Понимая, что выбора у него нет — женщину нужно как-то поднимать на борт, Ксанатос с горем пополам обернул ее ремнями страховочного комплекта. И, скоординировавшись, зацепил силовой жгут за уходящий вслед очередному витку корабля трос. Резко дернуло вверх, а когда пальцы сомкнулась на стальной плетенке… позади прогремел взрыв.
Посмотреть сразу не получилось — на весу не повертишься!.. Лишь втащив в шлюз уже совершенно бессознательную эчани, Ксанатос наконец-то увидел, что произошло. Оба были живы — он это чувствовал. Но вот забрать их теперь не представлялось возможным… Крыша окончательно просела внутрь дома. И с нею вместе в плену разрушенных стен оказались два самых дорогих для него человека…
— Уходите… — прохрипел комлинк Квай-Гона прежде, чем окончательно сдохнуть.
***
СТОЛИЧНЫЙ ПРИГОРОД, ТИРСУС, СИСТЕМА ЭШАН. 32 ДБЯ (4:2:19).
Голова гудела. Дико. И, кажется, не только голова. Фимор попробовал пошевелиться и почувствовал собственное тело. Побитое — бесспорно, ибо болело все! — но, похоже, относительно целое. На них ничего не падало сверху. И на том спасибо!..
Отряд гвардейца-ситха вломился в дом как раз в тот момент, когда они достали голокрон. Под развороченным полом в конце коридора второго этажа обнаружилась плита с проступившим алым гербом на испещренной поверхности. Ниша в ней, которую учитель вскрыл световым мечом, содержала сейф с бледно-розовым покрытием. Скорее всего — нейраниевым напылением, раз его раньше не обнаружили сканерами. И панелью генетической идентификации. Пока мастер Атис снова пускала себе кровь, перекосившаяся дверь на первом этаже хлопнула.
Сворачиваться пришлось очень и очень быстро. Благо, гвардеец, возглавляющий группу, и, судя по его бахвальству, считающий себя тем единственным учеником — согласно Чваятъюн[II], в подметки не годился забраку из Тида. Нет, он был обученным бойцом Солнечной гвардии. И он был чувствительным к Силе. Но полноценно работать с Темной стороной… он только начал. Похоже, старший ситх — ученик Хего Дамаска — объявил набор новой команды.
Фимор поймал себя на неуместной сейчас мысли о том, что Ордену стоит поднять в памяти своих изгнанников за последние пятьдесят лет — среди них, наверняка, найдутся завербованные. И потянулся в Силе к Квай-Гону. Восприятие реальности постепенно возвращалось. Судя по еще не утихшей дрожи остатков дома и не смолкшему шуму, прошла всего пара минут. Пара минут после того, как его старый аджак-каар решил ударить телекинезом толпу на лестнице, чтобы выиграть им время для отступления. И, кажется, перестарался.
— Учитель, ну, зачем же так мощно? — сипло выдохнул он. — Там же отопительная система… была.
— Я понял, — раздался слева голос Квай-Гона. — Уже.
— С вами все нормально?
— Вполне. Но вот… эвакуация провалилась.
— Очень точная характеристика ситуации. Полагаю, нужно выбираться?
— Как можно скорее.
— Кхм… вам не кажется, что пахнет гарью?
— Я даже чувствую тепло.
Плита крыши лежала под углом и подниматься на ноги на ней было непросто. Особенно в погроме и начавшемся пожаре. Кое-как, ободрав и отбив все, что можно было ободрать и отбить, они добрались до треснувшей стены и вывалились друг за другом в оконный проем… а потом без всякой лишней гордости — по-пластунски — поползли прочь. К ближайшим зарослям кустарника, за полосой которого скрывалась ограда территории.
— Учитель, вы не знаете, почему я тону в газоне?
— Ах, это?.. Я попросил его прикрыть наше отступление. Просто ползи и все.
— Учитель, я вам говорил, что я вас обожаю?
— Что, опять?!
***
БОРТ «ТЕЛОСА», СТОЛИЧНЫЙ ПРИГОРОД, ТИРСУС, СИСТЕМА ЭШАН. 32 ДБЯ (4:2:19).
Такого ужаса — ледяного и липкого — Оби-Ван не испытывал с Тида. Но там был ситх. А здесь... масштабное пламя, охватившее остатки рухнувшего особняка, и одна единственная фраза, брошенная Ксанатосом по внутренней связи:
— Уходим, Малыш.
— Но, Ксан! — попытался возразить Энакин.
— Уходим, я сказал! На пустошь, с которой стартовали.
Затевать скандал при не менее испуганном ребенке Оби-Ван не стал — помог ему разобраться с координатами и рванул разыскивать Ксанатоса, который в рубке так и не появился.
— Какого ситха мы их там оставили?! — рявкнул он с порога медотсека.
— Я не вижу смысла дальше болтаться над пожарищем, — безразлично отозвался Ксанатос, что в компании меддроила Джи устраивал на кушетке мастера Атис. — К тому же, мастер велел уходить.
— Ты как-то очень выборочно исполняешь приказы мастера!
— Мелкий, не зли меня, — он медленно обернулся, щуря желтые глаза. — Или я за себя не ручаюсь…
За семейными сценами последних месяцев совершенно терялся тот, кого брат обнажил сейчас — расчетливый и равнодушный… черныш из старых кошмаров… Оби-Ван в гневе отпихнул меддроида. «Телос» был оснащен моделью GH-7 на репульсорной ячейке — небольшой и весьма мобильной в условиях замкнутого пространства маленького медотсека, в отличие от своих аналогов, выполненных в полноценном гуманоидном виде. И сдвинуть его было легко даже Энакину, не то что обозленному Оби-Вану!..
— Мы должны вернуться за ними!
— Да ты что? — с издевкой ухмыльнулся Ксанатос. — А если я не соглашусь, мелкий? Будешь со мной драться? За корабль? За мой собственный корабль?!
Его провокация достигла цели — вызвала болезненный прилив, в котором странным образом сплелись тени прошлого. Оби-Ван снова увидел себя на Мелида-Даан, когда был готов рисковать жизнью еще незнакомой ему мастера Тал, чтобы помочь в войне таким же незнакомым Молодым. И когда хотел… драться с Квай-Гоном. Ему стало так тошно, что он почти интуитивно метнул петлю удушения. Ксанатос, по-видимому, подобного ожидал — впитал эту бестолковую вспышку ярости в раскрытую ладонь и по-простому заломал ему руки за спину, впечатав мордой в ближайшую стенку. На языке почувствовался солоноватый привкус крови, хлынувшей из разбитого носа... и горечь обиды.
— Я изначально был против этой затеи! — прорычал ему на ухо Ксанатос. — Но раз уж мы в нее ввязались с вашей подачи, то изволь вести себя адекватно, мелкий!..
— Ситхспаун… — застонала позади мастер Атис.
— Вам не стоит сейчас… — пропищал меддроид Джи.
— Да заткнись ты! — женщина, которую он пытался уговорить остаться на месте, чуть не свалилась с кушетки при попытке встать. — Свет приглуши… Есть здесь… раствор номер сорок восемь? И пятьдесят грамм… кореллианки.
Ксанатос отпустил Оби-Вана, поставив тем самым точку на едва начавшейся драке.
— Делай, что говорят, — велел он Джи и, прежде, чем исчезнуть за дверью, добавил: — И кровь этому останови.
Правда, вернулся почти сразу — еще до того, как меддроид добрался до носа Оби-Вана. Принес бутылку виски и стакан.
— Квай-Гон? — было первое, что спросила мастер Атис, промочив горло.
— Эвакуация пошла не по плану. Они не успели.
— Он сказал, где их… забирать?
— Нет… пока, — Ксанатос глотнул прямо из бутылки.
Женщина приоткрыла глаза — черно-красные в ослабленном освещении! — и уже более осмысленно огляделась. А Оби-Ван вдруг почувствовал себя идиотом, который психанул до такой степени, что просто искал, на ком бы сорваться!..
— Ты не волнуйся, Малыш, уж тебя-то мастер ради подружки не оставит!
Оби-Ван изумленно вытянулся, прислушываясь к разговору Энакина и Ксанатоса за пультом транслятора в конце рубки.
— Ну, почему не мама?! — простонал Энакин, корча физиономию.
— Мама? — переспросил Ксанатос. — А что, были предпосылки?
— Ну... — мальчик смутился. — Я думал... они друг другу понравились!
— Помечтать успел? — сочувственно хмыкнул Ксанатос. — С личным выбором ничего не поделаешь, Малыш! Тебе же нравится твой Ангел? Именно она, а не кто-то из ее служанок. Хотя они все — красотки!
— Падме лучше всех! — категорично заявил насупленный Энакин. — Нет, Сабе хорошая! И Эйртайе! Но они...
— Не Падме, — подсказал Ксанатос — кажется, его этот разговор забавлял.
— Ага! — закивал головой Энакин.
Оби-Ван поймал себя на мысли, что на месте Ксанатоса не понял бы мечты Энакина. Он ничего не имел против Шми, но... как-то не представлял себе Квай-Гона в роли отца ее семейства. Да и... мастеру не нужна женщина, чтобы его ценили!.. Скорее всего, вместо последующих объяснений на примере Падме мальчик услышал бы «не выдумывай». И обиделся. Все-таки Оби-Вана растили воспитатели Яслей, а Ксанатоса — родная мать, за которую он, вероятно, тоже в том возрасте переживал. И, возможно, даже тоже мечтал их с Квай-Гоном познакомить...
— Твоя мамка — замечательная женщина, Малыш! Но они с мастером друг другу не понравились, как вы с Ангелом.
— А мастер Атис ему нравится?
— В каком-то смысле. Ему давно пора снять напряжение...
— Ты можешь не говорить такое Энакину?! — возмутился Оби-Ван.
— А что я не так сказал? — Ксанатос бросил на него насмешливый взгляд. — Ты ревнуешь или завидуешь, мелкий?
Оби-Ван тогда рассерженно зашипел и отвернулся, чтобы скрыть покрасневшие лицо. Неожиданный романтический настрой Квай-Гона удивил. Но он точно не ревновал. И не завидовал!.. Дело вообще было не в Квай-Гоне. Просто… Оби-Ван чувствовал себя на редкость… дерьмово в последние дни.
Нападение на Алмас ударило по нему беспомощностью. Учитель предпринял попытку успокоить его совесть, но послевкусие все равно осталось… Ведь он знал, что это случится. Не был уверен, но знал. И ничего не сделал. Не мог сделать.
Конечно, Оби-Вану было уже не тринадцать, как на Мелида-Даан. Он понимал, что Квай-Гон прав — джедаи не бессмертны и не всесильны. Спасти всех нереально. Его видения уже помогли. Остановили создание армии клонов, спутав ситху планы. Подстегнули Йоду увеличить число транспортников на космодроме Алмасской академии. И помогли учителю остаться в живых в Тиде. Однако… избавиться от вины все равно было сложно. Хотя, конечно, проще, чем пару лет назад. Наверное, влияла Темная сторона!.. Так или иначе, а нападение на Алмас Оби-Ван отпустил, сосредоточившись на «здесь и сейчас». То есть… на событиях последних дней — от видения до вылета на Тирсус.
Разговор за приготовлением ужина для Фимора заставил Оби-Вана серьезно задуматься о… Сири. В какой-то степени Ксанатос был прав — он действительно… не сказать, чтобы скучал по ней. Бент и Квинлана ему не хватало. Не хватало умиротворенного молчаливого присутствия Бент, ее советов, ее объятий с запахом моря, их постоянных стычек с Квином… Не хватало двусмысленных шуток Квинлана, его специфичной поддержки... Да, даже его выпендривания!.. Последнее Ксанатос частично компенсировал, но он не был Квинланом!.. К тому же… от размышлений о том, как друзья отреагируют на… его падение, если узнают, болело сердце. Сири… Нет. Ее мнение Оби-Вану, конечно, не было совсем безразлично, но оно не вызывало такой боли. И он вспоминал о ней… почти исключительно как о своем первом и единственном опыте.
Возможно, совет… Ксанатоса действительно имел смысл. Однако... Оби-Ван был не из того теста, чтобы просто пойти... и снять напряжение. Ему требовалась эмоциональная основа, а большинство девушек, которые… строили ему глазки в коридорах Академии, видели лишь легендарного пограничника. Так что, несмотря на то, что совет был дельный, воплотить его в жизнь оказалось не так-то просто!.. Более того… Оби-Ван слегка опасался, что его… кхм… мужское естество слишком буквально восприняло этот совет. И зацепилось за первую попавшуюся красивую девушку… которая, вдобавок, спокойно воспринимала сплетение Светлой и Темной сторон в нем. Или всему виной летающий голокрон и внеплановый больничный?..
Пока нельзя было тренироваться, Квай-Гон отправил его в Архив — подтянуть политинформацию. Раньше Оби-Ван старался по возможности не отставать от сверстников даже в длительных миссиях. Но после бегства из Тида навалилось столько более первостепенного, что в последние месяцы на должном уровне поддерживалась только ситуация с Орденом. И упрек мастера был признан вполне справедливым.
Иетри стала первой, кого он увидел в Архиве. Точнее нет, первым был все-таки… фан-клуб — стол напротив входа занимали девочки-странники, которые сразу же радостно захихикали!.. Они преследовали Оби-Вана везде, вызывая ненависть в отношении собственной двойственности и, чего греха таить, мешая ее развитию. Ксанатос однажды — после его очередной, особенно острой реакции — философски предложил представить победное возвращение в Орден после Набу. Ведь если бы Оби-Ван действительно явился в Храм как убийца «первого ситха за тысячу лет», ему бы там точно так же проходу не давали!.. Он переживал бы смерть учителя и думал, как быть с Энакином, а такие же девочки — только падаваны и молодые рыцари — у него за спиной вздыхали и шептались?! Нет, пусть лучше здесь шепчутся!..
В общем, кое-как смириться с избыточным вниманием к себе почти получилось, но Оби-Ван все равно с трудом подавил порыв бежать с порога Архива обратно в квартиру! Возможно, бежал бы, если бы в зал не вошла Иетри и фан-клуб сразу не умолк. Тви'лечка еще не получила «мастера», так как была лишь немного старше Оби-Вана, но стояла выше девочек в иерархии. И он был ей безмерно благодарен только за то, что с ее появлением они предпочли разойтись!..
Иетри начала с извинений — видимо, совесть так и не оставила ее в покое (да и синяки под глазами Оби-Вана живо напоминали обстоятельства их предыдущей встречи!). И они разговорились. В тот день Оби-Ван плохо запомнил, какие миры Внешнего кольца ему попались — взгляд то и дело выискивал в зале красноватую фигурку в фиолетовой мантии архивариуса. Поэтому он зашел снова на следующей день. И еще через день. А потом… застал Иетри со словарем нелваанского. И две недели вместе с ней переводил Журнал. Да так увлекся, что не заметил, как та самая красноватая фигурка запала ему в душу настолько глубоко, что он умудрился приревновать ее обладательницу… к брату!.. И вовсе не к тому, на которого пускала слюну половина Академии!..
Весь его внеплановый больничный Фимор практически не появлялся в Архиве — они с Ксанатосом по неизвестным причинам опять не вылезали из корабельного спортзала днем и ночью. Оби-Ван даже обижено подумал, что они обрадовались отсутствию «мелкого»! Но потом его мысли заняла Иет и он уже… обрадовался сам.
Однако, когда назначили дату вылета, Фимор пришел за материалами в дорогу и… Оби-Ван вдруг почувствовал себя лишним, глядя на алые лекку в плетенке традиционного головного убора, резко контрастирующие с растрепанными светлыми волосами над раскрытыми страницами Журнала Уиллов…
Размышления, что мешали ему сосредоточиться на сортируемых данных, были неутешительными. А почему, собственно, Фимор не должен Иетри нравиться? За Ксанатосом ходят толпы. Он, вроде как, ограничивается улыбочками, но кто его знает — с его-то советами?! Фимор ничуть не хуже. Он вообще — замечательный! Спокойный, рассудительный. Выдержанный. Кладезь знаний теории и практики. К тому же, наверняка, в отношениях… кхм… поопытнее некоторых… рыжих.
Фимор ничего не сказал насчет свалки файлов. Возможно, подумал, что дело в остаточной реакции на новости про нападение на Алмас. Но сам-то Оби-Ван знал, что Алмас здесь не причем. Что все дело в примитивной ревности, за которую было откровенно стыдно. И теперь эта ревность стала причиной его фиаско не только с файлами!..
***
СТОЛИЧНЫЙ ПРИГОРОД, ТИРСУС, СИСТЕМА ЭШАН. 32 ДБЯ (4:2:20).
Лес для Квай-Гона — место контакта. Любой лес — где угодно, когда угодно. Живая Сила… в каждом стволе. Каждом листочке. Каждой букашке… Каждой жалкой форме жизни… Кхм… да. В каждой.
К сожалению, ни один из падаванов не проявлял склонностей. Возможно, будет Энакин. И то — не факт. Энакин слишком неоднозначен. Наверное, имеет смысл пожить с ним на Серенно подольше. Или на Кореллии. Или на любой другой планете, кишащей жизнью. Дюны Татуина ею слишком бедны. Тайтон — немногим лучше. Но он, в любом случае, лучше Корусанта. Квай-Гон всегда считал, что детей надо растить в условиях доступной природы, а не в закрытом Храме посреди каменных джунглей.
Ветер треплет кроны деревьев над головами. Они чернеют на более светлом фоне звездного неба и сказочно меняют очертания… Воздух сладкий — такой, каким бывает только чистый ночной воздух. Прохлада касается открытых участков кожи в прожженных и рванных прорехах туники. Квай-Гону не нужен свет — он идет по маячкам Живой Силы и она с радостью приветствует его. Он чувствует на ходу, погружается на ходу, един на ходу… Он на ходу отдыхает.
Фимору, который ступает за ним по пятам, тяжелее. Он заметно устал. И ничего толком не видит. Ориентируется на Квай-Гона, но трещит всеми встречными ветками и все время спотыкается. Старший сын обладает абсолютно потрясающей способностью быть незаметным среди людей и при этом не может соблюдать тишину там, где она первостепенна!.. Или он действительно настолько устал?..
— Я бы предложил передышку, но она не уместна.
— Мы с вами не первый год знакомы, учитель, — фыркает Фимор. — Главное — выведите туда, куда нужно!
— Я всегда вывожу туда, куда нужно.
— Безусловно. Окружными путями.
Квай-Гон резко останавливается и оборачивается. Сигнатура Фимора неожиданно ощутима — Сила течет по спирали почти так же ровно и гладко, как до Муунилинста. И представляет собой некую архаичную, забытую зеркальность собственной сети зеленых капилляров, каждый из которых цепляется за источник окружающей жизни…
— Что ты думаешь обо всей этой ситуации?
Фимор сразу понимает, что речь вовсе не о незапланированной прогулке по лесу.
— Вы решили, что мне легче будет идти и болтать?!
— Я хочу знать твое мнение, Фимор. Ксанатоса держим только мы с тобой. Оби-Ван… готов спасать мир всегда и везде. А ты? Что думаешь ты?
— Спрашивать, почему вы выбрали именно этот момент для откровений, бессмысленно?.. Тогда давайте, хотя бы, пойдем дальше? Нас ждут.
Квай-Гон возобновляет путь. Фимор снова шелестит следом.
— Я считаю, что мое место рядом с вами.
— Фимор…
— Нет, не так, как братишка, учитель, — хмыкает он. — Он — преданность, а я — любопытство! Я думаю, что… Тид был чем-то вроде точки Разлома — поэтому он столько преследовал Оби-Вана. Для нашего мира все решилось в Тиде. И вы — воплощение этого Разлома. Вокруг вас вращается вихрь Силы — тот самый, что вы видите во сне. Все так или иначе зацеплено за вас. Мне интересно. Скорее всего, это мой единственный шанс к чему-то подобному прикоснуться. Впрочем… мы, в любом случае, не смогли бы остаться в стороне. Может быть, вы и против этой мысли, но я вам задолжал.
— Я не хочу, чтоб ты чувствовал себя обязанным, Фимор. Никогда не хотел. Я сам тебе должен. Гораздо больше.
— Учитель, давайте не будем мериться. Ксан вообще не считает, что он кому-то что-то должен. У него просто есть семья… и он за нее будет стоять до последнего. Даже если… ваши выходки его бесят!
Квай-Гон тихо смеется — его выходки бесят всех его падаванов!..
— Что касается меня… — продолжает Фимор, когда борьба с особенно густым кустарником остается позади. — Вы, правда, думаете, что меня может устроить служение? Ведь это не ученичество — это служение.
— Я хочу перед тобой извиниться, — Квай-Гон снова слегка притормаживает. — Я верил в тебя… всегда, Фимор. И по непонятной причине — усомнился под горой Аборы.
— Учитывая уровень ловушки, мелькнувшие сомнения — меньшее из зол, — возражает он без намека на обиду.
Вот что значит истинное… «нет невежества — есть знание»!
— Я мог бы его заинтересовать, — размышляет он дальше. — И не только я. Энни — ребенок, и каким бы Избранным он не был, он бесполезен в настоящий момент. Его предстоит растить и обрабатывать. А использовать нужно сейчас. Ситх наверняка будет рассматривать (или уже рассматривает!) изгнанников Ордена. Или чувствительных к Силе в своих рядах. Как гвардеец сегодня. Очень выигрышным вариантом мог бы стать гроссмейстер. Не надо учить — лучший фехтовальщик поколения и квалифицированный пользователь Силы, не надо указывать — подготовленный политик. Надо только… убедить.
Квай-Гон на мгновение отвлекается — вспоминает слова Йоды о темном пути своего старого учителя. Пути, которого уже точно не будет. Насколько вероятен был подобный исход? Что могло бы заставить его учителя пойти за ситхом?.. Перспективы перемен? Потери?..
— Мы с Ксанатосом хуже — нас двое. Он неминуемо поставит нас друг против друга. Сами понимаете — Ксан этого не оценит. А со мной этот пережиток Дарта Бэйна сильно опоздал. Дзвол аджак-каар нуйак[III]. Самый главный урок я, благодаря ему, усвоил. Остальному… учит Сила. И посредник в этих взаимоотношениях уже не нужен. А тем более... не нужен хозяин. Меня вполне устраивает мой старый аджак-каар и семья, которая его стараниями все увеличивается и увеличивается!..
Его исповедь теплом разливается в груди… и тихим звоном — в Узах.
— Твой аджак-каар уже слишком старый, Фимор, — вздыхает с усмешкой Квай-Гон. — Я не уверен, что успею довести Энакина.
Об этом он думает давно, но как-то не решался заводить разговор — мучили ассоциации с клятвой Оби-Вана из иной вселенной. Впрочем, Фимор — не Оби-Ван. И поймет все правильно.
— Мы не бросим его, вы же знаете, — понял все правильно.
— Знаю. Но… если вдруг со мной что-то случится… я бы хотел, чтобы Энакина взял падаваном ты.
Некоторое время он молчит и, наконец, уточняет:
— Кхм… это потому, что я — старший?
— Нет. Это потому, что у тебя опыт в общении с подростком-Ксанатосом. А я полагаю… Энакин будет таким же. За исключением, может быть, полчища девочек. Потому что он уже влюблен… в Падме.
— Так может, пусть лучше мучается Ксан? — улыбается Фимор. — Что-то вроде расплаты за его собственное поведение?
— Он все равно будет присутствовать и участвовать, — хмыкает Квай-Гон. — Но на твои навыки равновесия у меня больше надежды. И, тем не менее… я не беру с тебя никаких обещаний, Фимор. В отличие от зеркальной вселенной, у нас есть выбор. Энакину, конечно, будет сложнее с Оби-Ваном или учителем, но почва и там, и там уже подготовлена. Справятся, если что.
— Да, ладно, — фыркает он. — Я — не против. Надо когда-то начинать. Но все же надеюсь, что это исключительно ваша предосторожность. Знаете, почему у мастера Атис напряженные отношения с предками? Потому, что на ней род прерывается. Это самый тяжкий проступок в родовых культах. И мне почему-то кажется, что она… будет очень даже не против завести… собственного искутяк[IV]! Которого будет обучать Оби-Ван, раз уж Энакин достается нам с Ксаном!
— Только попробуй сказать об этом Ксанатосу, — предупреждает Квай-Гон.
— А что мне будет за молчание, учитель?! — смеется паршивец.
— Если Ксанатос узнает, можешь забыть о «Зеркале».
— Кхм… ладно, договорились.
***
БОРТ «ТЕЛОСА», СТОЛИЧНЫЙ ПРИГОРОД, ТИРСУС, СИСТЕМА ЭШАН. 32 ДБЯ (4:2:20).
Ксанатос щурится, вглядываясь в темноту. На Тирсус опускается вечер и в окружающем облюбованную пустошь лесочке сгущаются сумерки. Корабельный щит только-только отключили, чтобы дать перегруженным системам остыть. Все-таки они не предназначены для длительной непрерывной работы.
Эчани от медицинской помощи отказалась. Как он и предполагал, она закачала ритуальное истощение жизненной силой парочки напавших гвардейцев. Слишком быстро и слишком в большом объеме. Пока дренаж шел — то есть пока нужно было сражаться — все было отлично, но как только бой закончился, вся невостребованная масса Силы обрушилась на нее. И женщине теперь просто нужно «переварить» то, что она от жадности хапнула. Чем она и занимается в общем отсеке, прокручивая найденный в тайнике особняка голокрон.
Да, все это ради ситхского голокрона и двух инфокристаллов с закодированной информацией. Но кристаллы требуют весьма осторожной дешифровки. А голокрон поддаваться не хочет. Мастер Атис — не специалист в артефакторике. Как и сам Ксанатос, она смогла перевести стандартные упреждающие опусы на гранях и встретиться с загадывающим загадки хранителем… Загадки разгадать пока не удалось, потому они ждут Фимора. Впрочем, Фимора ждут не только поэтому.
Энакин насуплено поглядывает на вошедшего в общий Ксанатоса — переживает за своего драгоценного мастера и никак не может смириться с принятым решением. Мелкий стыдливо прячет глаза. Успокоился и теперь мается из-за своей вспышки! Раскладывает в мозгах то, что… простыми словами называется «спермотоксикоз»! Говорил же ему — снять напряжение! Нет, у него высокие принципы! Джедайские. И бестолковые.
— Почему мы ничего не делаем?! — не выдерживает Энакин.
— Что ты предлагаешь делать, Малыш?
— Ну… искать!
— Где? В доме… точнее, в том, что осталось от дома, их нет. И куда они ушли — неизвестно. Но мастер знает, где мы. И лучше будет, если он нас найдет.
— А если…
— Малыш, успокойся, — Ксанатос опускается на корточки напротив ребенка. — Наш мастер — великий джедай, да? То, что ему однажды не повезло в Тиде, не значит, что он вчера родился. Будь уверен — он еще замучает тебя своими медитациями!..
— Пусть мучает! — вяло улыбается Энакин. — Я просто…
— Боишься, — подсказывает Ксанатос. — Все боятся. Дело обычное. Но с ними все нормально. Не думаю, что мы долго будем ждать.
— Хорошо иметь Узы? — Атис со вздохом откладывает голокрон.
Узы Силы… цепь Силы или джедайское родство. Особенное явление. Врожденная способность, которую не каждый чувствительный может использовать в полной мере. Традиционные ученические связи между мастером и падаваном — лишь жалкое подобие истинного назначения таких Уз. Далеко не всегда и не у всех они возникают сразу. В большинстве случаев мастера берут падаванов, опираясь лишь на свои предпочтения, и потом уже медленно — в течении нескольких лет — формируют между ними телепатическую форму связи, которую разрывают в процессе обряда посвящения в рыцари. Последнее в Ордене считается обязательным. Правило привязанностей, ситх побери этих джедаев!..
Узы Силы Квай-Гона… Они — другие. Мастер, конечно — не Митра Сурик, чтобы ухватить сразу шестерых. Но четверо для него — не проблема. Для четверых у него всегда есть каналы. Да, связь с Энакином сейчас тренировочная — в конце концов, Малыш только начал обучение. Зато у мелкого ученичество уже сменяется силовым родством! В этот раз — без предварительного разрыва, как это было у них с Фимором. Их же связи с Квай-Гоном — полноценные и тщательно проработанные узы Силы. Те самые, что позволяют обмениваться мыслями, чувствами, образами на больших расстояниях, становиться продолжением друг друга в бою, влиять друг на друга.
Связь Ксанатоса и Фимора… Она тоже другая. Начиналась как братская, воспринималась обычной, пока бегство Фимора из Храма не спровоцировало ее трансформации… и не привело десять лет спустя к формированию Уз жизни — высшей формы уз Силы, отличающейся постоянной ментальной связью… обменом ощущениями… синтезом эмоций, знаний, душ…
От самого особняка Фимор открыт — Ксанатос знает, что он устал. И чувствует, как собирается тепло у него в груди — так обычно проявляется на физическом плане его любовь к мастеру. Ловит даже туманные образы леса… И клочки разговора. Ждать действительно осталось недолго.
— Не жалуюсь, — он усаживается на диван напротив эчани.
— Как вам это удалось? — интересуется она. — Предрасположенность к Узам исключительно врожденная.
— Предрасположенность — да, — Ксанатос ухмыляется. — Но не все в нее упирается. Лорд Реван полагал, что большинство джедаев в полной мере не способно к формированию уз Силы из-за избытка дисциплины. Немного страсти… может помочь. Или много смерти вокруг. Или кое-что из ситхской алхимии.
Атис задумчиво кивает — в отличие от мелкого, от любопытства позабывшего о самоистязании, ей не нужно объяснять детали. Во вкусе мастеру не откажешь… Женщина не только красивая, но еще и не глупая. Пусть Ксанатос ей и не доверяет. Впрочем, он вообще… мало кому доверяет.
— Мастер Атис… вас не волнует, что ситх через вас выйдет на Тайтон? — спрашивает он после некоторого молчания. — Академия… будет втянута во все происходящее.
— Она уже втянута, разве нет? Солнечная гвардия напала на транспорт с нашими детьми. Мои соплеменники... едва не убили моего падавана. Или ты подразумеваешь — втянута по вашей вине?
— Я не заморачиваюсь виной в отличие от моего мастера и мелкого, — возражает Ксанатос, Оби-Ван рядом возводит глаза к потолку. — Просто не понимаю, зачем вам это. Орден не замечает вас, пока вы не угрожаете безопасности Республики и не покушаетесь на его безраздельную власть на ее территории. Если вы высунетесь в массы с вашей «ересью», то светлые и мирные джедаи вас… уничтожат за потворство Темной стороне! А вы… радушно принимаете изгнанников.
— Ищешь шкурный интерес? — хмыкает эчани. — Изгнанники — свежая кровь. Если не будет ее притока, мы деградируем, как любое замкнутое сообщество. Ради этого стоит немного рискнуть. Однако… мы всегда готовы к не самым благоприятным к переменам. Тот, кто придет по моему следу со злыми намереньями — неважно, ситх или ищущий виноватого Совет — найдет лишь пустые базы и ударную группу. Молодежь и знания мы уже вывозим.
Оби-Ван садится ровно.
— С чего вдруг такая предусмотрительность?! — Ксанатос тоже удивлен.
— Не только пограничнику открываются видения, — улыбается она. — Наши хронисты давно ждали периода глобальных перемен, который конкретно для нас начнется с «артефактного огня в разгаре шторма» и явления вестника, «который и жив, и мертв в разломе».
Хочет добавить еще что-то, но перебита сигналом корабельного компьютера. Входящее сообщение. Оно запросто может быть способом выяснить их местоположение. Однако… Узы дрожат… И Ксанатос рискует — запускает трансляцию. Под потолком отсека трезвонит республиканский сигнал бедствия!.. Сначала просто код, но немного погодя сквозь помехи пробиваются и слова:
— Корабль Исследовательского корпуса Ордена джедаев «Санбуррис», направляясь из системы Перейв на Корусант, подвергся нападению и вынужден покинуть гиперпространство в координатах… Просьба передать данное сообщение джедаям, находящимся поблизости и способным оказать помощь! А так же — в Храм Ордена на Корусанте...
Волна облегчения, когда на пороге, наконец, появляются две знакомые фигуры, сопоставима с тем ужасом, который испытал мелкий после отлета с территории особняка. Вид у обоих такой, будто они ползли по земле от самого города — в ссадинах, разводах грязи, листве и строительной пыли. Но Энакину все равно — он тут же бросается обнимать Квай-Гона, выбив в окружающую Силу ворох зеленых искр. Несмотря даже на то, что на нем браслет!..
— Вы в порядке? — осторожно интересуется Оби-Ван.
— А? Да, конечно, — из волос Квай-Гона торчат веточки, но потешность не мешает ему скользнуть внимательным взглядом по каждому — убедиться, что все, включая эчани, целы. — Мы отлично прогулялись по лесу, правда, Фимор?
— Безусловно, — на лице у Фимора написано что угодно, но только не энтузиазм!.. — Надеюсь, никакая особо жалкая форма жизни не залезла ко мне в карман.
— Ты до сих пор не можешь простить мне корнежора? — притворно огорчается Квай-Гон.
— Я и не должен прощать, учитель. Я же — черныш, — напоминает Фимор.
— Что это? — снова спрашивает мелкий.
— Многоножка. Почти семьдесят сантиметров. Хотела со мной переночевать.
Ксанатоса срывает…
— Я думал, он помрет от ужаса! — хохочет он.
— Если бы она залезла в твой спальник — ты бы обернулся значительно раньше! — огрызается брат — если и есть что-то в этом мире, что вызывает у него отвращение на грани паники, так это незабвенный корнежор!..
— Мне реально было бы за что мастера ненавидеть! — ехидно парирует Ксанатос. — Ведь это была его идея — «насладиться красотами иторианского леса»!
Из-за их перепалки градус напряжения в атмосфере отсека заметно спадает.
— А чего в них страшного? — Энакин отлипает от Квай-Гона и, растерев по лицу дорожки от слез, обнимает Фимора. — Они же на костогрызов похожи, да? Мы за ними специально на Пустоши ходили! Мама жарила.
Оби-Ван давится воздухом от особенностей татуинской кухни, а Ксанатос с Фимором переглядываются и смеются уже вместе.
— Стало быть корнежору повезло, что он забрался в спальник к Фимору, а не к тебе, Энакин, — заключает Квай-Гон. — Посмотрели, что в наших находках?
— Хранитель голокрона не хочет сотрудничать, — сообщает мастер Атис. — Информация на кристаллах зашифрована. Как только выберемся отсюда, запрошу у наших дополнительные коды — того, что мы взяли, недостаточно.
— Чей он? — Фимор сосредоточенно щурится. — Голокрон.
— Я не знаю такого лорда, — пожимает плечами Ксанатос.
Эчани склоняет голову, соглашаясь — ей создатель хранителя тоже незнаком.
— Тебе нужно передохнуть прежде, чем браться за него, — говорит Фимору Квай-Гон. — Похоже, оставаться здесь и рисковать обнаружением больше нет смысла. Надо найти нейтральную планету поблизости, чтобы ненадолго встать и...
Не дослушав его, Ксанатос с самым невозмутимым видом включает повтор сигнала бедствия «Санбурриса». Не то, чтобы ему сильно хочется спасать джедаев. Но мелкий не станет молчать — и так уже не может усидеть на месте!.. Значит, проще начать самому. По крайней мере, он успел прикинуть район крушения и, возможно, извлечет из этого хоть какую-то пользу. Для себя.
— Система Перейв? — переспрашивает мастер, когда воцаряется тишина. — Аркания? У Ордена сейчас проблемы с транспортом… Значит, на Аркании Исследовательский корпус тоже мог кого-то забрать.
— А там кто-то был? — уточняет Фимор.
— Ваш гроссмейстер, — будничным тоном сообщает Квай-Гон. — В ссылке — за конфронтацию с Советом. Ксанатос, что за планеты есть в координатах крушения?
— Чампала. Нам, кажется, надо отдохнуть? Там великолепный планетарный курорт, мастер!
Фимор смеется. Оби-Ван рассеянно хлопает глазами.
— Что ж… — Квай-Гон задумчиво потирает бороду. — Значит, летим на Чампалу. Узнаем новости, найдем моего учителя. И поплаваем в бассейне. Если успеем.
Естественно, бассейн — последнее, о чем они думают по прибытию на Чампалу!..
***
БОРТ «САНБУРРИСА», ОРБИТА ЧАМПАЛЫ, СИСТЕМА ЧАГРИ. 32 ДБЯ (4:2:20).
В последнее время мон каламари Бент Иирин совершенно не понимала, что творится вокруг. В последнее время — это где-то около пяти месяцев. Но события сегодняшнего дня явно стали апогеем всех странностей!..
С самого глубокого детства Бент приучали думать, что Орден незыблем, а Совет Ордена бесконечно мудр. Она росла в Яслях и, в общем-то, была согласна. Точнее сказать — у нее не было причин сомневаться… пока не начались… не началось взросление. Пока ее друга детства — практически брата — Оби-Вана Кеноби не отправили в Агрокорпус. Тогда Бент впервые почувствовала… потерю и задумалась о том, что такое «привязанности». Почему для джедаев они запрещены и насколько прав Кодекс в этом вопросе.
Бент не любила историю, но в свои двенадцать знала, что Орден не всегда так критично относился к чувствам. И не везде — до сих пор относится. В Кореллианском храме, например, никогда не было запрещено заводить семьи. А значит... любить своего партнера и общих детей. И родителей. И братьев с сестрами. Почему Высший совет считал иначе и относился к Зеленым джедаям с подозрением, ей было не очень понятно. А объяснение мастера Туна на одном из уроков… только сильнее путало.
«Джедаи служат Силе. Привязанности отвлекают их от своего предназначения. Они затуманивают внутреннее чутье, притупляю чувствительность к Силе... И провоцируют опасные эмоции — например, страсть. Или страх за безопасность детей или супругов. Страх рождает гнев, гнев рождает ненависть... Темная сторона подступает очень близко к тем, у кого есть привязанности».
Исходя из этого, любовь Бент к Оби тоже можно было квалифицировать как привязанность. Ведь она очень переживала за него и не хотела отпускать из своей жизни. И даже какое-то время считала себя непригодной для Ордена — пока мастер Тал, подруга легендарного мастера Джинна, не взяла ее своим падаваном.
Бент столько всего предстояло узнать, что, окрыленная счастьем, она не вспоминала о волнующей теме привязанностей целых два года. До тех пор, пока… мастер Тал не погибла во время миссии. Тогда Бент пожалела, что не догадалась обсудить со своим учителем сомнительный пункт Кодекса. Мастеру Тал наверняка было, что сказать… ибо Бент знала, что они с мастером Джинном любили друг друга гораздо сильнее, чем положено друзьям…
К мастеру Киту, сменившему мастера Тал, Бент притерлась не сразу. Не потому, что он был плохим рыцарем, нет! Просто Бент отчаянно скучала. И не сразу смогла принять нового наставника. Однако она не отличалась конфликтностью и постепенно у них все наладилось. А на праздновании рыцарства Квинлана Воса где-то год назад они с Оби даже смеялись, что закатят одну вечеринку на двоих…
Но потом… не стало Оби.
Вокруг кризиса Набу ходили разные слухи. Официально Совет признал участие в финальном бою в Тиде темного джедая, от меча которого пал лучший друг Бент и который настолько сильно ранил мастера Джинна, что спасти его не удалось. Но у страха, как говорится… В общем, вариантов было много. И самым диким казался тот, что предполагал присутствие в Тиде настоящего ситха. Его сторонники при обсуждениях никогда не знали, откуда вымерший ситх взялся, и не могли объяснить толком, почему Совет прячет правду. Да и… обсуждали все это лишь в отсутствии магистров поблизости.
Бент подобные разговоры не интересовали. Они с мастером Китом едва вернулись в Храм, когда грянули новости. И больше всего… мон каламари, накачанную успокоительным в Залах исцеления, волновало то, что с погибшим другом не дали возможности проститься. Прилетевшие с Набу члены Совета сообщили, что обряд кремации проведен там. В узком кругу. По причине диверсии в госпитале — якобы взрыв случился как раз в морге и зацепил палату мастера Джинна, расположенную прямо над ним. Класть на погребальное кострище было практически нечего. А на долю Бент выпало сообщить обо всем Квинлану Восу, который со своим новоиспеченным падаваном был на миссии и еще ничего не знал.
С Квинланом Бент связывало немногое — они познакомились через Оби-Вана и общались почти исключительно через него. Бент, Оби, Гарен и Рифт росли вместе — вчетвером. Пусть и дружили больше двое на двое, а в последние годы окончательно разошлись. Квинлан вырос не в Яслях — у него не было соклановцев. Зато был прямолинейный и сложный характер с полным отсутствием такта. А Оби… он умел видеть лучшее в людях. И был единственным другом буйного киффара. Оби-Ван Кеноби считал Квинлана Воса заслуживающим доверия… Поэтому Бент не стала обрывать контакт.
Прошедшие со смерти друга месяцы были тяжелыми. Тоска по нему, плановые экзамены на джедая-целителя, эта неожиданная миссия на Камино — в обществе мастера Дуку, старого наставника мастера Джинна… А, когда история о клонах попала в массы, стабильность незыблемого Ордена и вовсе пошатнулась — привычную безмятежность в атмосфере Храма сменило беспокойство… Многие джедаи нервничали и переживали. Особенно, как ни странно, те, кто постарше — ибо они лучше понимали суть ситуации и ее возможные последствия.
Несколько же недель назад ко всему этому добавилось еще и приглашение мастера Кита в Совет. Нет, дело было не в самом приглашении — Бент не сомневалась в своем наставнике и была рада за него. Не каждому рыцарю вместе с рангом мастера достается место в Высшем совете!.. Дело было как раз в ранге мастера — чтобы его получить, ее наставник должен был посвятить ее в рыцари. А значит… их совместный путь — путь мастера и падавана — заканчивался. И впереди было последнее совместное задание, после которого Бент останется совсем одна.
Миссия прошла не лучшим образом. Они, конечно, добились успеха, но Бент повредила кристалл светового меча. Без надежды на восстановление. Конечно, от подобного не застрахован никто, но ей все равно было неприятно. И возвращение домой пришлось немного отложить — завернуть по пути на Илум за новым кристаллом.
Бент училась на джедая-целителя, а потому они с мастером Китом прошли довольно много заданий, так или иначе связанных с посещением мест повальных эпидемий, военных лагерей или медицинских учреждений. Словом, мест, где можно насмотреться на всякое. Но она никогда не думала, что увидит подобное… в Храме Илума. Что погибшими и умирающими буду юнлинги Ордена… Как она оказалась в медотсеке «Санбурриса», Бент помнила смутно из-за контузии и шока. Зато она вполне достаточно оправилась к тому моменту, когда корабль выбросило из гиперпространства и началась атака… пиратов.
В воцарившемся на борту хаосе особенно остро ощущалась нехватка оружия. Хотя Бент и не принадлежала к той категории потенциальных рыцарей, которые превозносили владение световым мечом до небес. Она не была в этом сильно хороша — хуже Сири Тачи, и уж точно хуже Оби-Вана с Квинланом. Однако… управляться с Силой сейчас мешало общее состояние. И Бент очень обрадовалась, когда мастер Кит в компании мастера Дуку нашли ее. Что гроссмейстер Оби — легендарный дипломат и фехтовальщик Ордена — делал здесь, Бент особо не интересовало. Кроме того… пиратов все прибавлялось и думать нужно было о других вещах!..
Через полчаса стало ясно, что в рубке бой и управление кораблем потеряно. А еще через двадцать минут — что оно повреждено. Уцелевшая команда приняла единственное верное решение — сажать «Санбуррис» на ближайшую доступную планету.
Посадка обещала быть жесткой — по связи не прекращая звенело предупреждение о ремнях безопасности. В немногочисленные иллюминаторы было видно огни далеких городов во тьме — не повезло угодить на ночную сторону. И Бент знала — ей подсказывал врожденный инстинкт амфибии — что под ними гуляют волны мелких морей Чампалы… Достаточно глубоких, впрочем, чтобы утонули все выжившие пассажиры, кроме нее и мастера Кита!..
А потом… недобитые пираты предприняли попытку внести коррективы в и без того хлипкие планы — напали на бортинженеров и захватили отсек резервного управления. Мастер Дуку с несколькими джедаями Исследовательского корпуса поспешил туда. Мастер Кит, несмотря на свое состояние — тоже. Бент даже не подумала отстать — ведь ее место пока еще было с ее учителем.
Сложно сказать, что именно взорвалось, но это что-то располагалось на внутренней стенке оболочки и было достаточно мощным, чтобы выбить иллюминаторы и люки шлюза изнутри. Сработала аварийная система — двери намертво отрезали разгерметизировавшийся отсек от остального корабля. В образовавшуюся дыру потянуло все незакрепленное и всех незакрепленных... Обломки материалов и конструкций, тела и части тел убитых, оглушенных взрывной волной живых…
Все, что успела подумать Бент, относилось к ее наставнику — к тому, что потерять еще одного учителя она не может. Тем более, на пороге рыцарства…
***
КОСМОПОРТ ТИДОСА, ЧАМПАЛА, СИСТЕМА ЧАГРИ. 32 ДБЯ (4:2:20).
Чампала. Мир приливов. Они здесь необычайно высоки и чрезвычайно регулярны. Города в низинах полностью уходят под воду и земноводные чагриане — местное население — плавают между зданиями. Лишь космопорты строят выше — на немногочисленных плато, в окружении тропического леса. Климат на Чампале хороший, уровень жизни — высокий. Приливы делают планету интересным туристическим объектом, на чем, естественно, наживаются все, кто только может нажиться!..
Единственным минусом здешнего планетарного курорта является физиология чагриан. Они теряют способность чувствовать вкус уже к зрелости и могут есть даже самую гадкую пищу. Потому предпочитают почти исключительно чагрианские питательные пайки. Когда же дело доходит до обычных… блюд, чагриане используют сенсоры для определения количества питательных веществ и выбирают те, в которых их содержание максимально. То есть… руководствуются вовсе не вкусом! Из-за этого достать нормальные продукты в городах планеты очень тяжело. В космопортах, конечно, больше ориентируются на потребителя, но человеческие рестораны все равно не стоят на каждом углу!.. В столичном порту их всего десяток. Ксанатос делает заказ… в самом дорогом — его лишили роскоши гостиничных люксов, но никто не отнимет у него лучший на планете стол!.. В отличие от чагриан, у Ксана вкус есть… и очень утонченный.
Остров для ночлега — возвышенности при приливах превращаются в полноценные острова-времянки! — подбирают с орбиты. Квай-Гон высаживает их троицу на плато — недалеко от города. Оттуда они на спидере из комплекта «Телоса» едут в столичный космопорт — Тидос — за заказом Ксанатоса, так же сделанным с орбиты. То есть… сия почетная обязанность возложена на Оби-Вана. У них с Ксанатосом — своя задача.
Город гудит, как растревоженный улей. Не нужно даже прикладывать усилий, чтобы узнать, что неподалеку рухнул корабль джедаев. Улыбка Ксана действует безотказно на гуманоидов, кредиты — на прочих, а покров теней и небольшое внушение — на всех без разбору. Так что вскоре уже известны все подробности — где упал корабль, сколько выжило, где джедаи остановились и когда ждут транспорт из Храма Корусанта…
Исследовательский корпус Ордена состоит, в основном, из тех посвященных, которых в положенное время не выбрали мастера — то есть они обучены основам владения Силой, но это даже не падаваны. Однако… экспедиции часто сопровождают странствующие рыцари, а возглавляют — мастера-джедаи. Потому работать приходится осторожно.
К полудню Ксанатос и Оби-Ван отправляются взглянуть на останки корабля. А Фимор сливается с окружающей действительностью и идет в гостиницу — разговаривать с его выжившими пассажирами.
Молодежь страдает по погибшим друзьям-коллегам, старшие стараются вести себя более достойно… Но и они не особенно сдержаны — еще прошло слишком мало времени даже по джедайским меркам. Фимору не сложно оставаться незамеченным — и слушать чужие разговоры. Вогнав свою сигнатуру в резонанс с окружающей Силой, он довольно долго наблюдает за группой, чтобы, наконец, на выходе из столовой отбить от нее руководителя. Нынешнего руководителя, поскольку тот, кого он знал как руководителя этой группы — древний пау'ан мастер Тимон Фэй — по-видимому, мертв.
Заместителем назначен Джорус К'баот — лохматый, небритый и напрочь седой человек. Если не врут источники информации, он моложе Ксанатоса, у которого в черной шевелюре седина только начинает пробиваться!.. И он не учился в Храме Корусанта — он вообще начал обучение в семнадцать, через Академию Кампараса! Выпуская вот таких оригиналов, двуличные таш'джидаи[V] из Высшего совета отказали Энакину из-за того, что ему девять!..
О Джорусе К'баоте ходят разные слухи. Он одержим идеей экспедиции по прорыву края Галактики и давно пытается добиться ее финансирования Сенатом. Сейчас, ввиду антиджедайских настроений, все его мечты всосали дыры Скопления Мау. И посочувствовать этому можно. Вполне. Поэтому Фимор представляется идейным почитателем из местных наблюдателей от Ордена — Оси Семми[VI] — и приглашает исследователя за столик. Ситхский в данной ситуации будет слишком провокационным. Если собеседник переведет, конечно. Зато нелваанский — в самый раз!..
Мастер-джедай зол настолько, что его сигнатура резонирует вниз, а всклоченная седая борода, напротив, топорщится вверх. Погибшие коллеги его волнуют мало — больше заботит скудное снабжение в последнее время. Он долго и очень подробно страдает по проекту, который называет «Сверхдальний перелет» — тому самому, с прорывом… Фимор терпеливо слушает, давая себе зарок почаще бриться — чтобы ни в коем случае не превратиться в подобное… под влиянием собственного фанатизма!..
Наконец, помои, которые Джорус К'баот изливает на голову Сайфо-Диаса за его идиотство с клонами, прерываются заявлением о том, что он не стал к Дуку даже подходить.
— Дуку? — Фимор сосредоточенно ослабляет сигнатуру маскировкой Силы. — Мастер Ян Дуку? А причем здесь он?
— Они с Сайфо-Диасом — старые дружки! — досадливо выплевывает джедай. — Не хочу даже разговаривать с ним! Не хотел, то есть. Его не нашли.
— Он был на борту? — следует логичный вопрос. — Что конкретно произошло на «Санбуррисе», мастер К'баот? Столько всего болтают!
Уже порядком обработанный мастер-джедай коротко рассказывает, как напали пираты. Как выведенный из строя корабль пришлось сажать… И добавляет в заключении:
— Дуку летел с нами от Аркании. Среди выживших его нет. И тела пока тоже нет. Как и этих двоих… уцелевших на Илуме. Вы вряд ли знаете это, рыцарь Семми, но у нас еще и храм Илума обвалился! Орден катится к ситхам!..
— Может, так оно и есть, — не спорит Фимор. — А что с храмом случилось?
— Говорят — несчастный случай. То ли оползень, то ли обвал в горах. Обрушены основные залы, завален вход в пещеры кристаллов. Погибли юнлинги. Двадцать пять жертв — с сопровождением и паломниками. Двое уцелевших летели с нами на Корусант! Тоже исчезли.
Далее следует новый залп негодования. Фимор со всем согласен еще несколько минут… и, наконец, решает, что вытерпел достаточно. Картинно «вспоминает», что его вообще-то ждут его «прямые обязанности»!.. Сожалеет, что не сможет еще зайти до их отлета на Корусант. И передает привет Йоде прежде, чем окончательно раствориться в толпе холла гостиницы. Даже если его попытаются отследить по записям, то неожиданно обнаружат, что столик стоит в слепой зоне… А на тех участках, где он был вынужден снимать капюшон… камеры вовремя искрят статическими помехами. Да, он не умеет бесшумно ходить по кустам, но он прекрасно знает, как быть невидимым среди благ цивилизации!..
Наверное, Джорус К'баот очень удивится, когда в зале Совета ему скажут, что в системе Чагри нет наблюдателя. Более того — среди рыцарей Ордена сейчас нет никого с именем Оси Семми. Зато в переводе с нелваанского эта фраза означает… Первозданное Ничто. И, наверное, магистры тоже оценят юмор... Особенно — Йода.
***
ДИКИЙ ПЛЯЖ В ПРИГОРОДЕ ТИДОСА, ЧАМПАЛА, СИСТЕМА ЧАГРИ. 32 ДБЯ (4:2:20).
Весь путь от системы Эшан до системы Чагри Оби-Ван чувствует себя виноватым сразу перед обоими старшими братьями. И откровенно по-детски боится, что испортил налаженные отношения. Боится, пока не вспоминает, что Фимор, предположительно, не в курсе его мыслей, а Ксанатос… ясно не демонстрирует, как именно воспринял несостоявшуюся драку на Тирсусе. В ответ на попытку извиниться, предпринятую несколько минут назад, он рекомендует… засунуть свои извинения поглубже. И найти уже, наконец, девицу, чтобы снять… спермотоксикоз.
— Правильный партнер… безусловно важен, мелкий, — тон лекционный — будто он объясняет прописные истины. — Для процесса это… кристалл меча. Его сердце. Но… неплохо бы собрать какой-никакой… корпус к моменту встречи с ним… с ней. Ты, к примеру, со следующей... Сири уже будешь знать, что делать!
— Ксан! — лицо горит. Нет, не горит — пылает!
Ксанатос откровенно хохочет.
— Займись доработкой корпуса, а?
Оби-Ван смотрит в окно. У него язык не поворачивается сказать, что вспышка гнева на Тирсусе в большей степени вызвана именно попыткой его подсознания «найти девицу» для «доработки корпуса»! Краснеет и молчит всю оставшуюся дорогу от места крушения «Санбурриса» до космодрома.
Недалеко от городской черты Ксанатос резко притормаживает на обочине и Фимор — словно из небытия — забирается на заднее сидение. Маскировка Силы. Или полная невидимость для невооруженного глаза за счет манипуляций световыми и звуковыми волнами... Вкупе с покровом теней, являющимся разновидностью сокрытия Силы, делает исполнителя… несуществующим. Сейчас Оби-Ван знает, что даже под покровом Фимор оставляет ниточки поиска своим: раньше — Ксанатосу и Квай-Гону, теперь — еще и им с Энакином. Эти ниточки-следы — слабые-слабые и незаметные для остальных, ощутимы только благодаря Узам. Имеющимся и формирующимся. И их достаточно, чтобы понять, что он жив. Или определить примерное местоположение при разделении. Но вот в такие моменты — моменты погружения в себя — Оби-Ван их упускает. Потому… в первую секунду слегка изумлен.
— Как успехи? — спрашивает Ксанатос, глядя на отражение Фимора в ветровом стекле.
— Давай, будем рассказывать один раз, — предлагает тот, устраиваясь поудобнее в куче продуктовых ящиков. — Новостей ворох. И не самых обнадеживающих. Думаю, у вас тоже?
Если уж говорить откровенно, то осмотреть разбитый корабль Исследовательского корпуса изнутри практически не удалось — вокруг вертелось слишком много вспомогательных служб. Из обломков еще доставали тела. В отличие от Фимора, и Ксанатос, и Оби-Ван числятся мертвыми. И попадаться на глаза джедаям им определенно не стоит!.. Так что основной материал снят камерой дроида-разведчика — того самого, что похож на глаз. Они теперь зовут его Касси — в память о корабле ситха. И кадры с его камеры позволяют сделать кое-какие выводы. Например, что в хвостовом отсеке «Санбурриса» был взрыв. Достаточно сильный, чтобы вызвать разгерметизацию еще в полете.
Ксанатос, вероятно, не согласен — ждать не в его характере, но, на удивление, не спорит. Сразу поворачивает на окружную трассу. В течении следующих двадцати минут местность вокруг дичает, снижается к океану. Небо теряет голубизну — дело близится к закату. Разрозненные каменные формации напоминают отдельно стоящие горы — именно их приливы временно превращают в острова.
Наконец, спидер слетает на песок нескончаемого пляжа у основания одной из таких гор. На ее вершине блестит в лучах опускающегося солнца серебристо-оранжевый «Телос». А у первого витка серпантина их встречает сидящая на валуне фигура. Белые волосы, светлая джедайская туника, подвернутые штанины и темный водоворот в Силе…
— Добрый вечер, мастер Атис! — ухмыляется Ксанатос, притормаживая около эчани.
— Добрый, — кивает она. — Вы как раз к началу прилива.
Вода, и правда, уже плещется у самого валуна.
— Где наш любвеобильный мастер? — интересуется Ксанатос в том же тоне.
— Мыс видишь? — женщина отвечает ему его же юмором и склоняет голову к левому плечу. — Энакин, оказывается, боится глубокой воды. У них медитация на Живую Силу.
В нарастающем зареве заката едва различимы два силуэта. Большой и маленький. Но они выглядят как-то странно. И Оби-Ван не сразу понимает — почему.
— Он стоит вверх ногами! — доходит, наконец, до него. — Я ни разу не видел, чтобы мастер медитировал вверх ногами!
И это действительно выглядит… необычно — с двухметровым ростом Квай-Гона!..
— Не повезло тебе, мелкий! — хмыкает Ксанатос.
— Позови его, Оби-Ван, — предлагает Фимор. — Прилив набирает силу.
Но Квай-Гон опускается на ноги еще до того, как Оби-Ван успевает полноценно потянуться по связи. Так же поступает Энакин рядом с ним — встает и тут же срывается к ним, фонтанируя эмоциями! Вот вам и медитация, мастер!..
— Я видел его! — бежит к спидеру мальчик. — Видел! Гроссмейстера! Он был… Много воды было! Он кашлял!..
Все четверо смотрят на подходящего Квай-Гона, уже, впрочем, понимая, что сейчас услышат. Он использовал свою старую связь с учителем, чтобы убедиться, что он здесь. А Энакин, естественно, уловил.
— Он жив, — подтверждает Квай-Гон. — И мне почему-то думается, что вы, дорогие мои падаваны, сейчас мне расскажете, как он оказался в воде!
Ксанатос кривит физиономию:
— Мастер, вам не надоедает… быть всегда и во всем правым, а?
***
[I] Джен'джидаи — ситх. «темные джедаи».
[II] Чваятъюн — ситх. «Правило двух».
[III] Дзвол аджак-каар нуйак — ситх. «есть учитель у меня».
[IV] Искутяк — нелв. «маленький щенок».
[V] Таш'джидаи — ситх. «лживые джедаи» (ругательство).
[VI] Оси Семми — нелв. «первозданное ничто».