С ПОБЕДОЙ МОИ ОКОВЫ РВУТСЯ.
©Кодекс ситхов
ГЛАВА 14: О ПРОБЕГЕ И ПОБЕГАХ
БОРТ «ТЕЛОСА», ОРБИТА ОХОТНИЧЬЕЙ ЛУНЫ, СИСТЕМА «ТАЙНИК». 31 ДБЯ (4:3:5).
Светящаяся сфера прямо по курсу была кораблем. Остатком линейного «Барышника». Обычно корабли этого типа, сошедшие с верфей Корпорации «Хорш-Кессель», имели вид чуть приплюснутого кольца, окружающего центральную сферу и разомкнутого спереди. В сфере размещались мостик и реакторные сборки, а в кольце — огромные ангары и посадочные доки. Вся конструкция превышала в диаметре три километра и предназначалась для грузоперевозок. Ровно до того момента, как Торговая федерация решила вооружиться. Тогда «перевозчики» стали укомплектовывать броней и турболазерами, а трюмы освободились под армию дроидов, для которой они превратились в командные пункты. Один такой возглавлял блокаду Набу — именно на его борт Оби-Ван поднялся с учителем в надежде на переговоры… и его потом взорвал Энакин.
После битвы за Набу Республика приказала Торговой федерации распустить вооруженные силы. И они разобрали большинство боевых кораблей в присутствии республиканских наблюдателей. По крайней мере, об этом ходило много материалов в голонете. Но… похоже, «разобрать корабли» вовсе не означало «разоружиться»!..
Без внешнего кольца размер сферы уменьшился в шесть раз, но она по-прежнему была не маленькой. И, по предварительной оценке, вполне самодостаточной.
— Если там хоть как-то сохранена традиционная неймодианская планировка, — вырвал из размышлений Ксанатос, — то нам нужно ориентироваться на верхний полюс и башни. Все начальство и все ценные пленники — там. Огни над экватором — ангарные габаритки. Наверное, где-то там мы сможем войти относительно незаметно! Правда… хорошо бы еще и выйти потом!..
— Это будет зависеть исключительно от нас, — отозвался Квай-Гон. — Что ж… У нас небольшое преимущество. Нет, два. Во-первых, нас не ждут. И не увидят, если удастся найти пустой ангар.
— А во-вторых? — спросил Оби-Ван.
— Если на этой базе есть хоть один чувствительный к Силе… он нас не почувствует до последнего. Работаем инкогнито. Задачи тоже две. Нет, три. Найти Падме. Найти какую-то полезную информацию. И, желательно — не оставить следов.
В окружающем мраке медленно проступают очертания небольшой посадочной площадки. Обособленной и пустой. Шум оживленных маршрутов звучит чуть приглушенно. Но Оби-Ван знает наверняка — это Корусант. Он почти всю жизнь прожил на планете и не может ее не узнать... По запаху. По звуку. По динамике движения. Он ее просто чувствует. Перед ним небольшая частная площадка на Верхних уровнях... Зачем он здесь?..
Пока он размышляет, из облачного неба появляется... знакомый «нубиан». Вероятно, корабль не тот же самый, но однозначно — с набунианских верфей. Его сопровождают оранжевые истребители. Сделав несколько неуверенных витков, яхта опускается на площадку и неторопливо выдвигает трап. Первыми выходят два стражника с карабинами... За ними — в окружении личной охраны — появляется фигура в черно-белом церемониальном облачении... Фигура, без сомнения, такая же знакомая, как и доставивший ее корабль... Смесь ранней зрелости и невинности, взрослой решительности и детской беспечности...
Сердце в груди отчего-то сжимается. И через мгновение Оби-Ван понимает — отчего. Гремит взрыв. Ввысь взлетают обломки горящего металла. Королевская яхта надламывается практически посередине и вспыхивает пламенем. Взрывная волна расшвыривает недавних пассажиров по посадочной площадке. Пилоты истребителей сопровождения в панике мечутся вокруг фигуры в черно-белых одеждах.
— Я... подвела вас, сенатор... — шепчет женский голос.
С того момента, как Оби-Ван проснулся от этого кошмара, прошло немногим больше трех часов. Он влетел в рубку и, схватив брошенный там во время последнего дежурства дневник видений, принялся строчить в нем.
Дневник был отличной идеей — он позволял освобождать память от мелочей. Более того... иногда Оби-Вану казалось, что он перестает думать о том, что видел, как только это превращается в текст. Дневник и концентрация на явных отличиях своей реальности от параллельной — в первую очередь, на семье — помогали разграничивать восприятие. И относится к увиденному проще. Не как в первый раз.
Чем больше всплывало деталей, тем больше Оби-Ван понимал, что дело происходило в будущем, так как… королева Амидала уже не была королевой. Служанка — а погибла одна из ее служанок! — назвала ее «сенатором». Если он ничего не путал, то королева на Набу избиралась на четыре года. Максимум — два срока по четыре года. Падме стала королевой накануне всей этой истории с блокадой... Значит, сенатором она будет в лучшем случае… через три года. А то и через семь. Хаттовы церемониальные наряды! В них разве поймешь, какого возраста девушка?! Что пятнадцать, что двадцать пять...
Учитель с ним согласился. Ксанатоса, занятого запуском последнего прыжка к системе «Тайника», при обсуждении хватило на одно единственное предложение — «похитить и спрятать Ангела».
— Вот так просто? — хмыкнул появившийся в рубке Фимор. — Взять и похитить королеву?
— Мы замахнулись на ситха! — напомнил Ксанатос. — Что нам какая-то королева?!
— Мы не можем посадить ее под замок, — возразил мастер.
— Это еще почему?! Для ее же блага. Ну, и для блага Малыша, раз он на ней жениться собрался!
Поспорить ему не удалось — Малыш, за личную жизнь которого он так переживал, обрушил на всех четверых волну паники. Квай-Гон не успел даже подняться, чтобы пойти и узнать, что случилось — Энакин маленьким вихрем примчался сам. Как получасом ранее — Оби-Ван…
— Падме! Она звала на помощь! Ей страшно! Мастер, она…
— Тише, падаван, тише, — Квай-Гон усадил ребенка в соседнее кресло. — Ну-ка, дыши. Дыши и успокаивайся. Ты уверен, что тебе не приснилось?
— Она… — мальчик сглотнул и вытер щеку. — Это… как мы… вы гроссмейстера… искали.
Квай-Гон задумчиво помолчал. Они с Энакином не так давно начали работать над сплетением сверхсветовой скорости и Живой Силы открытого космоса. А в гиперпространстве истончаются грани…
— Сосредоточься, — позвал он. — И попытайся вспомнить все, что видел и слышал. Даже самые мелкие подробности. Как это делает Оби-Ван после видений. Они нам пригодятся, чтобы ей помочь, понимаешь? Фимор, запиши.
Мальчик кивнул и заговорил, от волнения путаясь в словах.
— Почему вы думаете, что это не обычный кошмар? — негромко спросил Ксанатос. — Из-за дубля от мелкого?
— У него с ней связь, — Квай-Гон прислушался к ребенку. — Узы.
— Серьезно?! Но она же…
— Его хватает на двоих, — мастер улыбнулся. — Пока, конечно, только зачаток. И все же… если с ней, и правда, что-то случилось… я допускаю, что он даже без наших последних занятий может услышать ее призыв о помощи с другого конца Галактики.
Некоторое время молчали. Ксанатос вернулся к пульту — прыжок заканчивался. И закончился — вместе с рассказом Энакина. Фимор дважды перечитал записи вслух.
— Фиа, повтори ту часть, где про… кхм… базу, — хрипло произнес Ксанатос и, не дождавшись исполнения своей просьбы, указал на лобовое стекло: — Это… случайно не она?
Естественно, это была она. Та самая сфера, на которую теперь держал курс невидимый «Телос». За штурвалом сидел Энакин — бледный и невероятно сосредоточенный. Мастеру стоило определенных усилий убедить его в том, что вытаскивать их всех отсюда не менее важно, чем непосредственно спасать Падме. То есть… заставил его пообещать, что он останется на борту корабля.
Оби-Ван подумал было, что мальчик не сдержит обещанного… но потом увидел его лицо. И усомнился уже в своих суждениях. Наверное, накладывалась личность из той реальности, где его падаван был своевольным и крайне неуправляемым. И где он не был для него таким авторитетом, как Квай-Гон…
***
БОРТ «ТЕЛОСА», ГИПЕРПРОСТРАНСТВО. 31 ДБЯ (4:3:5).
Корабль посадили в неиспользуемом, но открытом ангаре — в районе экватора. Сначала Квай-Гон думал возвращаться туда, однако планы изменились, как только удалось добраться до первого командного пункта — одного из многочисленных рядовых на ярусе — и узнать точную планировку базы. Он отправил ее Энакину вместе с указанием забирать их на одной из посадочных площадок полюса, куда предстояло идти самостоятельно — глуша Силой камеры и устраняя свидетелей. Ибо в комплекции «Телоса» были не только ракеты и абордажная установка сомнительного назначения — в хозяйстве Ксанатоса нашелся компьютерный вирус, заточенный под перегрузку главного редактора, которую никак нельзя остановить. Но вводить его в систему требовалось... только с главного пульта — из основного инженерного отсека... или с мостика.
Разделились по двое, чтобы сократить время и снизить вероятность обнаружения. Квай-Гон и Ксанатос искали девочку — слабая связь немного позволяла ему чувствовать ее через Энакина. А Фимор и Оби-Ван — полезную информацию. Последний, как всегда, отличился. Пока Фимор на мостике сохранял данные, он обнаружил на мониторе видеонаблюдения едва живого Квинлана Воса, в гордом одиночестве помчался его спасать... и встретил в пыточной… нового ученика ситха. Если, конечно, его можно так назвать!..
Брук. Брук Чан. Квай-Гон плохо помнил мальчишку — его отправили на родину через пару месяцев после того, как Оби-Ван стал его падаваном. Тогда столько всего происходило, что было не до соклановцев нового подопечного. Поэтому память сохранила только регулярные поединки — почему-то инструктора на турнирах посвященных постоянно ставили их вместе. И Брук Чан с Оби-Ваном Кеноби слыли главными соперниками на своем потоке.
Брук неплохо владел световым мечом. Неплохо, но хуже Оби-Вана. Зато был более уверенным в себе, агрессивным и заносчивым. Наверное, кто-то увидел бы в нем Ксанатоса… Кто-то, но не Квай-Гон. Ксанатос был утонченным и стратегически умным даже в своем высокомерии. У него были причины гордиться собой — талант и уровень во всем. Он прикладывал усилия, чтобы поддерживать этот уровень. Брук был обычным задирой. С Ксанатосом их объединяло только происхождение.
Однако… ситуация могла здорово измениться под руководством ситха. Потому, когда освобожденная Падме рассказала о нем, Квай-Гон не на шутку испугался. Ровно на тот промежуток времени, который занял переход от тюрьмы к пыточному залу. Там же…
Они ожидали уровень Дарта Мола, а получили… то, что получили. Брук либо начал обучение очень недавно, либо… так и остался обычным задирой. При виде инкарнации Ревана он, и без того изумленный работой Оби-Вана, окончательно растерялся и получил от Ксанатоса подчинение. Бой закончился. До взрыва уже оставались минуты, потому Брука без всяких объяснений просто прихватили с собой.
Пока Оби-Ван с Энакином уводили корабль подальше от «Барышника», а затем — прочь из системы, Квай-Гон помогал Фимору в медотсеке. Тронуть — Падме не тронули. Ситх, скорее всего, приказал не вредить ей до особого распоряжения. Но это не избавляло от стресса и множественных ушибов при сопротивлении, хотя… девочка героически выдержала финальный забег по ярусам базы. Квинлану повезло гораздо меньше.
— Думаю, с вами все нормально, учитель, — Фимор оценил показания тестера мидихлориан. — Присматривать, конечно, будем — и сами к себе прислушивайтесь! — но парень под блокаторами вряд ли был способен распространять, даже если сам является носителем.
Да, они все были под покровом теней, но, как сказала Атис, стопроцентную гарантию он мог дать лишь при полном отсутствии контакта. То есть… если не использовать Силу. А они работали. Все. Ведь использовать Силу было… как дышать.
— Что касается его состояния… Запущенный бластерный ожог, сломанные ребра... сломанный нос, сотрясение мозга, — Квинлан на соседней кушетке — в лохмотьях, оставшихся от одежды, и бесчисленных кровоточащих ссадинах — выглядел очень неважно. Антидот к блокатору сделал свое дело — он медленно начинал проступать в Силе. В остальном же… — Но это не страшно. Бакта-камера есть — подлатаем. Гораздо хуже… ментал. Показатели мозга скачут, жгуты еще не рассеялись и тянутся к нашему пленнику... Полагаю, пробег.
На мгновение замутило — в Силе зазвенели разрывы Нитей. В большом количестве. База взорвалась…
Квай-Гон устало прикрыл глаза — в последние дни это ощущение преследовало его постоянно. Массово обрывались жизни джедаев. Сначала Алмас, потом Илум, пострадавшие корабли, а теперь еще и… жертвы чумы Силы.
— Ты сможешь ему помочь?
Фимор пропустил к кушетке меддроида Джи, который занялся подготовкой Квинлана к погружению в бакту. Ксанатос оборудовал «Телос» бакта-камерой упрощенной конструкции — облегченной и более компактной, нежели стандартные модели, предназначенные для больших кораблей и медицинских центров. Горизонтальная, она представляла собой полуцилиндрический колпак, установленный на хирургическом столе, и использовалась в экстренных случаях — давала возможность стабилизировать пострадавшего практически в любом состоянии, чтобы доставить его в ближайший госпиталь. То есть… позволяла выигрывать время.
— Я посмотрю, — сказал Фимор после некоторого молчания. — Когда буду уверен, что его мидихлорианы в порядке. Я — не целитель. И не в моих привычках бессмысленно подставляться.
Квай-Гон кивнул. Да, Фимор — не целитель. А Квинлан — не Ксанатос, у которого не было другого варианта. Квинлан может немного подождать, пока им не займутся специалисты…
Ксанатос явился, только когда Фимор позвал его по связи — сдавать кровь. И не успел даже поязвить — из рубки прибежал Энакин. При его приближении к Падме блок, установленный Йодой, лопнул — всех четверых (включая вошедшего следом Оби-Вана) окатило расходящейся волной светлого счастья…
Квай-Гон подбодрил улыбкой слегка напуганного неожиданной отдачей мальчика, а остальным предложил пройтись до трюма. Чтобы не мешать.
— Что это было? — спросил Оби-Ван за дверью медотсека.
— Магистр Йода перекрыл им Узы, чтобы обезопасить Падме на случай контакта с ситхом.
— Логично, конечно, — поморщился Ксанатос, — но он все равно — мерзкий зеленый тролль! Мало того, что это… личное. Так еще и…
Оби-Ван с любопытством посмотрел на него, ожидая продолжения, но так и не дождался. А потом ему стало не до странностей Ксанатоса — в одной из потаенных ниш трюма обнаружилась полупрозрачная камера, похожая на аквариум. Аквариум, заполненный знакомым туманом… Аквариум, который Квай-Гон знал лучше всех. Изнутри.
— Это же… — судя по выражению лица, падаван только что понял… кто одиннадцать лет назад задушил Дженну Зан Арбор кнутом охотницы за головами!..
— Не могли же мы позволить такой технологии пропасть? — Фимор постучал костяшками пальцев по стеклу.
— Я подумал, что вы захотите с ним немного поговорить, — Ксанатос что-то нажал на панели управления и невозмутимо скрестил руки на лилово-алых пластинах реванки. — Перемещаться по кораблю он не будет. Не закатывайте глаза, мастер! Никакого джедайского сочувствия. Если я обнаружу его вне камеры — я его зарежу. Я вас предупредил. То, что он — не Мол, не значит, что он не может нагадить! И я этого не допущу. Чувствует он себя сносно. Кхм… вещички проверил прежде, чем выбросить — следилок не было. И да, я его немного прощупал и узнал кучу интересных вещей! Например, он ненавидит мелкого. А еще... его отец был моим казначеем!
Пока он говорил, туман рассеялся, открыв подвешенного в воздухе Брука, переодетого в одноразовую пижаму из медкомплекта.
— Сынок Вокса Чана, представляете?!
Ксанатос сейчас мало походил на лощенный образ с лозунгов «Дальних миров», но все равно был узнаваем. И если до этого мальчишка сомневался, то теперь точно сложил два и два.
— Не может быть… — выдавил он. — Ксанатос Де Крион мертв… Он — герой Телоса! А не… джедайский выродок!..
— Ну, в какой-то степени так и есть, — согласился Ксанатос безразлично. — Почти для всех я мертв. И выродок Криона — к моему прискорбному сожалению. Родителей не выбирают. Что ты так разволновался-то?
— Ты — его кумир, — догадался Фимор. — Тсавакут ситх'ари[I]. Крушение идеалов всегда болезненно.
— Ты… Ты предал своего отца! — Брук закипел от обиды и гнева.
Оби-Ван хотел вмешаться, но Квай-Гон сжал ему плечо и покачал головой. Это касалось только Ксанатоса и никого больше. Да и… он вряд ли позволит себя защищать — скорее гаркнет в ответ что-нибудь саркастичное!..
— Как там Вокс поживает? — спросил Ксанатос у Брука. — Отсидел уже?
— Он умер в тюрьме! Из-за тебя! Он гордился бы мной!
— Вокс оказался за решеткой исключительно из-за своей жадности, — возразил Ксанатос. — Я не могу даже похвастать тем, что принял его на службу — он достался мне в наследство от Криона. Но у него, кажется, было два сына… М-м-м… да. Старшего забрали в Храм… Значит, брат младший. Он жив? Не знаю, в курсе ли ты, но у ситхов принято при посвящении убивать кого-то из близких. Заключительный тест на верность учителю. Думаешь, твой папаша где-то там, в Силе, обрадуется, когда один сын задушит другого? И будет этим гордиться?
— Ему, в любом случае, недолго осталось, — заметил Фимор под полный ненависти взгляд Брука. — Ты провалил задание и попал в плен. Ситхи такое не прощают. А лучшего наказания придумать невозможно.
— Что скажете, мастер? — Ксанатос обернулся к Квай-Гону. — Может, сразу от него избавимся? Основное — Алмас и Канцлера — я видел. Причем джедайскую академию — в таком ключе, что нестабильному мелкому лучше не смотреть! Тем более, что этот барв… почти насмерть замучил его приятеля!..
— Барв? — заторможено переспросил Оби-Ван, пытаясь утихомирить нарастающий из-за Квинлана гнев.
— Животина такая… с нечистой репутацией. Так раньше называли джедаев с силовыми психозами. Как я когда-то. И как он. Потому что… ситх из него — на редкость дерьмовый! Я бы на месте Сидиуса не стал такому открывать свою настоящую личность!..
— А может… я его сам… раскусил? — болезненно — и одновременно самодовольно — скривился Брук.
Ксанатос обернулся к нему.
— Каким же образом? Совет Ордена не смог, а ты — раскусил?!
— Совет Ордена — старые… глупцы.
— Это и без тебя всем известно. Но никак не поднимает тебя самого над планкой полного ничтожества! Так как же тебе удалось узнать то, что не смогли выяснить «старые глупцы»?
— Сенатор… канцлер Палпатин… общался со мной, когда бывал у нас в поездках. И я хорошо его… запомнил. Движения, жесты… Восприятие. Это не скрыл плащ — я понял, что это он. Больше я… ничего не скажу. Пока вы… не поможете Каду.
— Что?! — его наглость потрясла даже Ксанатоса.
— Тебе не понять — ты предал семью! — презрительно выплюнул Брук. — Семья — это все. За братом… теперь будет охотиться «Бандо Гора»! Помогите ему — и я готов... сотрудничать.
— Да куда уж мне! — Ксанатос почти фыркнул. — Был на Алмасе?
Брук, настроившийся на расспросы о Палпатине и сбитый с толку, кивнул.
— Много убивал? Отвечай! Или ты думаешь, мы из человеколюбия побежим спасать твоего братца?!
— Да, — глухо прозвучало в камере.
Оби-Ван все-таки вспыхнул гневом — и, как следствие, Тьмой. Квай-Гон снова положил ему руку на плечо — теперь не сдерживая, а посылая успокоение.
— А на Илуме? — продолжил Ксанатос.
— Там… работали другие.
— Твои дальнейшие распоряжения?
— Дождаться ее. И лететь… на Альферидис.
— Тебя снабдили какой-нибудь сывороткой от… вируса? — напомнил о ситуации в Храме Фимор.
Брук даже не посмотрел на него.
— Тебе вопрос задали! — взгляд Ксанатоса полыхнул золотом, развернутая сигнатура заструилась по отсеку.
— Не знаю я ни о каком вирусе! — огрызнулся Брук и как-то сник: — Он… не доверял мне так, как ей.
— Он тебе вообще не доверял, — Ксанатос посчитал, что достаточно — нажал что-то на панели управления, чтобы вернуть обратно туман. — Таш'хадзвай[II]!..
Он редко использовал ситхский, предпочитая более простые выражения. А тут… не удержался, что ли? Лживый выродок…
— Думаешь, он солгал? — Квай-Гон потрепал по волосам еще напряженного Оби-Вана.
— Стопроцентно! — отозвался Ксанатос. — С примесью правды — для эффекта. Брат… Он либо где-то уже залег, либо давно мертв. Давление на жалость. Или… ему надо, чтобы мы поспешили на Телос… в потенциальную ловушку. У меня есть там человек… Закончится прыжок, попробую заказать ему информацию о Каде Чане. И надо освежить в памяти компромат на Вокса. Кто такая она, можно предположить! Комари Воса. Или… та самая чисса с Мустафара. Она действительно является ученицей. Но этот… Насколько возможно то, что он узнал в Сидиусе Палпатина?
— Зависит от того, что за эмоции он… к Палпатину испытывал, — заметил Фимор. — И как долго они общались. Если эти встречи длились двенадцать лет, а парень восхищался им не меньше, чем тобой…
— То есть ты считаешь, что это правда?
— Эчани узнают друг друга по единичным жестам, — поддержал Фимора Квай-Гон. — Никто в Совете не общался одновременно с Палпатином и его альтер-эго. И никто не видел в нем… отцовский авторитет.
Оби-Ван сжался — провел параллели с Энакином из своих видений.
— Вот только давайте без попыток вернуть к Свету, мастер! — Ксанатос выразительно посмотрел на Квай-Гона. — Он будет сидеть в этой камере, пока я не решу, что с ним делать! Или пока все не закончится. Когда мы надерем задницу ситху, можете заниматься перевоспитанием сколько угодно! Но ни секундой раньше.
Это было рационально. И предусмотрительно. Даже Сила не возражала — видимо, в настоящий момент он был прав. Только… Квай-Гон сам побывал однажды в такой камере. И не был уверен, что Брук доживет. До того, как все закончится.
— С ним все будет нормально, — откликнулся на его мысли Фимор. — Мы доработали технологию Зан Арбор — добавили регулятор утечки Силы и криосон. Он там может находится неограниченное время. В теории — века. Поэтому, когда вы решите его перевоспитывать, учитель… он будет ровно в том же состоянии, в котором вы видели его сейчас.
Интересно, а есть ли вообще что-то, что они не предусмотрели?..
— Хорошо, — сдался Квай-Гон. — Его пока оставим. Но разговор не был бессмысленным. Альферидис. Мемориальный центр Кулу. Даже если туда должна была лететь не эта база, о самой академии Сидиусу известно. И Центр в очереди на уничтожение. А еще… возможно, он действительно ничего не знает о чуме ситха — использовать его в качестве аурек-носителя можно и без его ведома.
— Его мидихлорианы в порядке, — отозвался Фимор и пояснил на вспыхнувшее в Силе удивление: — Вы же помните, как действует камера? Полное медицинское освидетельствование и автоматический забор анализов. Но… с ним-то все ясно. А что вы намерены делать с другими нашими пассажирами?
— Придется мне связаться с Орденом по окончанию прыжка. Предупредить о потенциальной угрозе Центру Кулу. Запросить досье на Брука Чана… И заодно — сообщить, что… у нас набрался полный борт… жалких форм жизни. А я, что удивительно, не имею к этому ровным счетом никакого отношения!..
***
ЗАЛ ВЫСШЕГО СОВЕТА, ХРАМ ОРДЕНА ДЖЕДАЕВ, КОРУСАНТ. 31 ДБЯ (4:3:6).
За панорамными окнами Шпиля Высшего совета полыхает вечными огнями Корусант — под условно ночным небом. Зрелище красивое. И печальное. Пейзажи Серенно куда приятнее, несмотря на ливни и прочие гадости тропического климата. Здесь не бывает ни тишины, ни ночи, как таковой. На Верхних уровнях. На Нижних — наоборот. Нижний город не видел солнца системы много тысячелетий… Но именно на нем стоит Верхний. Именно он — основание. Тьма под Светом. Свет над Тьмой.
Ян Дуку является членом Совета примерно три недели. Но уже… ненавидит Шпиль, Мейса и Йоду. С его ксенофобией странно испытывать симпатию к не-человеку, но от безудержного мата спасают только воспитание и речи Пло Куна, которого он всегда уважал за знания и выдержку. Не улучшают настроение ни новости с Тайтона (то есть — с Кампараса), разрушившие фундамент Руусанской реформы для Ордена, ни начавшиеся голосования за возвращение действующей армии в Сенате, ни неожиданные открытия в самом Храме…
Спор длится почти час. Мейс Винду категорично не хочет принимать рабочую теорию чумы Силы за истину — утверждает, что это попытка Тайтона подорвать монополию Ордена на обучение. Месяц назад у него было бы много сторонников — Депа Биллаба, Йараэль Пуф, Йаддль, Ки-Ади-Мунди, Ади Галлия и Оппо Ранцизис поддержали бы главу Совета во всем. Но теперь трое из них мертвы, Депа Биллаба в коме… А позиция Ади Галлии заметно изменилась. После того, как Йода рассказал-таки Совету о пограничной природе Оби-Вана Кеноби. То есть… не Йода рассказал, а Дуку — Йода тогда прикрылся срочным разговором с Тайтоном и «попросил» своего бывшего падавана донести до остальных все, чего они еще не знают. За исключением видений. Иная реальность, по мнению Йоды, могла только усилить предубеждение некоторых членов Совета относительно Энакина Скайуокера. А на происходящее здесь и сейчас знание тех событий особенно не влияет. Если опустить случай с клонами, конечно!..
Впрочем… в чем-то старый… кхм… мастер, как всегда, прав. Мейс и без видений крайне недоволен выбранным для пограничника учителем — с двумя падшими падаванами. И да, Дуку не стал упоминать этих самых падаванов — по собственной инициативе. Тем более, что на записях из Тида они не присутствовали — Квай-Гон прислал Йоде обрезанный вариант, тот самый, что показывал ему первым.
В отличие от Мейса, свято уверенного в том, что с ним в наставниках Темная сторона в Кеноби сидела бы смирно и дальше, Ади Галлия чисто по-человечески переживает за обоих. За своего друга, которого грандмастер Ордена отменно подставил. И за падавана Кеноби, которого хорошо знает, а, значит, представляет, как сам мальчишка всю эту историю перенес!.. К тому же… она очень сильно разочарована в канцлере. И в мудрости Совета.
Так что… расстановка мнений сейчас выглядит иначе. С Мейсом всецело согласен только традиционалист Ки-Ади-Мунди. Его позиция насквозь двулична, ибо брак — первое отступление от реформы Руусана. А у цереанца есть семья, причем не маленькая — процент мужского населения Цереи настолько меньше, что брак был обязательным условием родителей, когда его отдавали в Храм. Иначе он вообще не стал бы джедаем!.. И, тем не менее… он боится изменений в привычном ходе вещей. Даже с двойным мозгом, который, вроде как, должен анализировать проблему с обеих Сторон.
Пло Кун, Дуку и Ади Галлия солидарны с Тайтоном. Перемены назревают давно. И лучше оседлать волну, чем пассивно ждать, пока она накроет с головой и Орден, и Республику. Иит Кот, кажется, тоже понимает это — присоединяется к ним. Сэси Тийн предпочитает нейтралитет. Слово Йоды становится последним — он принимает решение вывозить здоровых юнлингов с Корусанта. Детей уже делят на группы, чтобы отправлять в наименее известные центры Сельскохозяйственного корпуса — на Таанабе, Юкио и Дилонексе.
Мейс недоволен, но уступает. Особенно, когда Ади Галлия напоминает ему, что теория мастеров Тайтона хорошо подтверждается. Причем, не только случаем Джоруса К'баота и последовавшим обследованием, выявившим Ронара Кима. Динамика слишком быстро нарастает — при полном запрете на использование Силы. Под попечением Вокары уже полторы сотни, из которых два десятка умерло и еще три — потеряло чувствительность к Силе, но осталось в живых. Какой вариант более щадящий — вопрос открытый. И кто еще может быть причастен — тоже.
Ситуация на Кампарасе даже хуже — у них уже почти полсотни мертвецов, потому как в Академии гораздо меньше юнлингов и падаванов. Она всегда считалась, в первую очередь, исследовательским полигоном — сродни Тайтону. И туда летели подготовленные рыцари. Которые теперь и умирают. Из взрослых выживают единицы — те, у кого уровень мидихлориан сам по себе ниже. То есть… те, кто послабее. Они переносят легче.
Связь Ронара Кима и Джоруса К'баота с Палпатином, который временно отсутствует в Сенате по причине неудачного покушения, укрепляет подозрения в его отношении даже у Мейса. Дуку и сам под наблюдением целителей — ведь он тоже встречался с канцлером. В его случае смерть будет неизбежной — ибо он, как и вся его линия, не жалуется на уровень мидихлориан. Самый низкий в семье у Раэля, но и у него выше среднего — Дуку ни за что не взял бы слабого в Силе ученика!.. Квай-Гон, Комари… Ксанатос… Когда-то он поставил бы под сомнение Фимора… Когда-то. Но не сейчас. Младшие даже не обсуждаются.
Однако с Дуку, что удивительно, все в порядке. То ли ситху наставник Квай-Гона еще для чего-то нужен, то ли… ментальные щиты, от которых потом двое суток гудела голова… в достаточной мере экранировали от прямого воздействия на его мидихлорианы. Естественно, Вокара обо всем знает — для целителей сейчас важна каждая мелочь.
Подозрения подозрениями, а просто явиться в Ротонду и арестовать канцлера нет возможности не только из-за карантина. Предупреждение Квай-Гона очень уместно. Доверие Сената к Ордену подорвано. И должны быть веские доказательства, чтобы атака на ситха не была воспринята как бунт джедаев против Республики. Чтобы она так не выглядела в глазах общественности… Пока таковых нет. И, сидя в Храме, они их не добудут! Квай-Гон не должен отдуваться за весь Орден!..
Конечно, то, что Йода решил разослать детей — уже шаг. Целители перерабатывают под новую задачу технику лечения, при помощи которой справлялись когда-то с темной чумой. И, возможно, в ближайшее время карантин снимут. Ибо толку от него все равно никакого! Накануне пришло известие из Илума — в его немногочисленном Храме тоже началась вспышка. А полчаса назад сообщили о заболевших рыцарях в Сельскохозяйственных корпусах на Салличе и Телосе IV!..
На последний, к слову сказать, перед этим напала «Бандо Гора» — под руководством самой Комари… Сомнений в том, что это Комари, не осталось — выжившие (и теперь занявшие местный медблок!) прислали головид.
Дуку чуть не вывернуло наизнанку, пока он смотрел. Комари… Он много думал о ней после рассказа Квай-Гона. Вспоминал и пытался представить на месте Высшей жрицы. Но все его попытки рушились на этапе плена — личность девочки, которую он, как ему казалось, знал, терялась уже в крови Галидраана…
— Какой смысл вывозить детей, если в корпусах Сельскохозяйственного творится тоже самое?! — едва законченный спор о юнлингах с подачи Мейса готов разгореться вновь.
— Таанаб, Юкио и Дилонекс никому не нужны, — перебивает его Дуку — взгляды членов Совета устремляются к нему. — Судя по всему, Комари… она — из числа обученных ситхом распространителей. Салличе и Телос, без сомнения, посетила она. Потому что… оттуда родом старшие падаваны Квай-Гона. Она собирает информацию. И, вероятно, прикидывает, где он может скрываться с мальчиком. Это ниточки… Такие же, как пропавшая королева Набу.
О пропаже Падме Амидалы вечером Черной сатунды Сената сообщила Аайла Секура, падаван Квинлана Воса — того самого проблемного подопечного Толма. Оказывается, Йода тайно отправил их на Набу — присматривать за молодой королевой!..
— Рассказать об ученице своей ты?
Теперь она — его ученица?.. А после Балтизаара слушать не стали… Смотреть на Йоду почти противно. Дуку с трудом берет себя в руки.
— Гнев на грани помешательства присутствовал в ней всегда. И во что он превратился теперь — после пыток «Бандо Гора» — сложно сказать. Если она сохранила хоть что-то из своей прошлой личности, то чем бы не прельстил ее Сидиус, это не власть. Скорее всего, и не месть. Она вполне может убивать не потому что ей мешают, не потому что провоцируют ее гнев, и даже не потому что ей нравится сам процесс... а потому что она просто это может. И пусть вся вселенная знает, что она это может. Кроме того… Комари очень предана. Как она шла за мной, пытаясь в своем безумия произвести впечатление, так она идет за Сидиусом — никто и ничто не заставит ее изменить позицию. Она напомнит ему о моей родине, даже если он сразу не подумал о Серенно после Телоса и Салличе. Следующее появление «Бандо Гора» следует ожидать там. И вероятно… стоит потрясти тех рыцарей и мастеров в Храме, которые в недавних миссиях… сталкивались с ними. Неизвестный аурек-носитель может быть среди них.
Йода согласно кивает, остальные молчат. Очень вовремя гнетущую тишину нарушает писк голонет-трансивера в центре зала.
Ну, кто бы сомневался! Квай-Гон. Но вид у него не такой, как в прошлый раз. Тогда Квай-Гон готовился к сеансу — это было заметно. Сейчас… сеанс спонтанный. Он выглядит неопрятно. Висок заклеен бакта-пластырем, а одежда не похожа на тунику — ни на тайтонскую, ни на храмовую. Тканка… цвета хаки, с которой сняты пластины. Безусловно, тканка.
— Судя по вашим лицам, хороших новостей нет, — кланяется Совету он.
— Судя по твоему — их тоже немного, — отзывается Дуку вперед главы Ордена и главы Совета — срабатывает многолетняя привычка общения… с падаваном.
Йода хрюкает. Пло Кун кашляет через маску. Квай-Гон улыбается, его окружение, не захваченное сканерами голопроектора, отдается едва различимыми смешками. Семья оценила нарушение церемониала!.. Зато Мейс ожидаемо… недоволен.
— Прошу прощения, — Дуку откидывается на спинку кресла.
— Как посмотреть, — Квай-Гон снова серьезен. — Два часа назад мы покинули систему «Тайника» Хего Дамаска.
«Тайник»… Логово учителя-ситха. Первая координата, которую они собирались проверять. Совет, на протяжении этих дней долго и упорно изучавший дневник Мола и все, что Квай-Гон прислал о Муунилинсте и Тирсусе, подбирается — готов слушать. Он не разочаровывает — в течении нескольких минут рассказывает о «Барышниках» Торговой федерации и о том, что разоружение было лишь видимостью. Армия дроидов не распущена, а только растет. Корабли изменили вид и размер, но полностью сохранили функциональность. Скаченные из базы одного такого корабля материалы говорят о примерном количестве и предстоящих маршрутах. Судя по всему, это масштабная атака по мирам Внешнего и Среднего колец. Ордену сейчас не доверяют, а, значит… сторонники милитаризации получат то, что хотели — будет возвращена регулярная армия и начнется война. Война без клонов.
— Есть так же пока непроверенная информация, — продолжает Квай-Гон, подключая пересылку тех самых данных — с «Барышника», — о том, что этот конкретный корабль планировал повторить Алмас на Альферидисе. Насколько это правда, я не знаю. Но Сидиусу известно, что там находится Мемориальный центр Кулу.
Дуку ловит себя на отстраненной мысли о том, что Сайфо снова не повезет. Его отправили на Альферидис, чтобы не мозолил глаза Сенату после раскрытия истории о клонах. И не попался случайно репортерам. Йода выбрал Кулу из-за его обособленности и закрытости. Ну, и еще потому, что он специализируется на пророчествах — его иногда так и называют «Центр провидцев Кулу». Наверное, грандмастер решил, что Сайфо будет полезно повертеться среди тех, кто его понимает. Для восстановления душевного равновесия.
— Оброа-скай? — задумчивый скрип Йоды возвращает обратно в Зал Совета.
— Пока ничего, — Квай-Гон смотрит на кого-то за пределами видимой области. — Что произошло у вас? После Черной сатунды.
— Говори ты, мастер Дуку, — предлагает глава Ордена.
И Дуку рассказывает — о росте числа пациентов в Залах исцеления, о сообщениях с Илума, Салличе и… Телоса IV. Квай-Гон напряженно щурится — видимо, корректирует свой маршрут.
— На Серенно сейчас Раэль, Квай-Гон.
— Что он там делает? — вопрос, как всегда, в точку!
— Изначально, замещал меня на время ссылки на Арканию, — Дуку обводит членов Совета насмешливым взглядом. — Но теперь… я затрудняюсь ответить. В любом случае, ты можешь его… подключить. Они, кажется… знакомы.
Выражение его лица стоит того, чтобы это произнести!..
— Я подумаю, как это использовать, — соглашается Квай-Гон, совладав с собой. — Мне нужно личное дело посвященного… Брука Чана из клана Оби-Вана.
Тишина звенит. Всем понятно, что это новый ученик.
— Быть тебе, — кивает Йода и добавляет то, что Дуку не успел рассказать: — Королева Амидала пропадать.
Дуку ждет совершенно иной реакции, но Квай-Гон безразлично спокоен.
— Мы… нашли ее, — проговаривает он медленно. — Ее и Квинлана Воса. И я… не знаю теперь, что с ними обоими делать.
***
БОРТ «ТЕЛОСА», ГИПЕРПРОСТРАНСТВО. 31 ДБЯ (4:3:6).
Ксанатос сидит в углу общего отсека и бесцельно ковыряется в миске. На душе противно — от разрозненных сцен прошлого. И он даже не понимает толком, от чего его тошнит — от неудачного пайка или от себя.
Квай-Гон напротив объясняется с девочкой-королевой. Он не говорит о падении мелкого и его пограничной природе. Не говорит о своем изгнании. Лишь о том, что обсуждал при всех с Советом — об армии Торговой федерации и назревающей войне. И о ситхах. О том, что Энакин — их цель. А ее похищение вовсе не связано с позицией Набу по Ордену. Просто канцлер Палпатин… Ах, да, ситх — канцлер Палпатин!.. Так вот, канцлер Палпатин намерен добраться до мальчика через тех, с кем он общался. То есть… через нее. В связи с этим возвращаться на Набу пока небезопасно. Потому маршрут сейчас проложен на Кореллию — там, в Храме, им с приятелем мелкого окажут помощь. Но… сперва придется заглянуть на Серенно, чтобы забрать оттуда Шми Скайуокер. Ей тоже лучше будет на Кореллии.
— Энакин, помоги Падме устроиться, — заканчивает монолог Квай-Гон. — На кровати Оби-Вана — он пока переберется ко мне.
Малыш встревожен неожиданной канителью вокруг мамки, но он, как и положено в его возрасте, надеется на лучшее. На то, что они сейчас долетят, заберут ее и все снова будут вместе — с ней и с Ангелом. Ребенок. Впрочем… нагнетать обстановку не стоит — может, и впрямь, успеют раньше «Бандо Гора». По крайней мере, теперь понятно, почему недо-ситх предпринял попытку отослать их на Телос!..
Энакин утаскивает девочку, чтобы показать ей койку и освежитель, а Ксанатос, пусть самую малость, но расслабляется. Робкие взгляды, которые юная королева бросает на него с того момента, как впервые увидела без шлема реванки, вовсе не способствуют улучшению настроения. Ксанатос знает, как на него смотрят женщины. И далеко не всегда это идет на пользу… его отношениям с людьми.
— Фимор, — мастер устало оборачивается к нему. — Судя по всему… на Салличе Комари искала твоих родных.
Оби-Ван пропустивший объяснения за созерцанием полной миски (наверное, паек, и правда, неудачный!) резко сосредотачивается. Фимор хмыкает.
— Я вам не рассказывал, да?
— Я помню, что твоя мать умерла в один год с Бенджи. А отец — в десятом. Но у тебя же шестеро братьев.
У мелкого на лице шок. Ксанатос впервые за ужин улыбается.
— Пятеро, — поправляет Фимор. — И сестра. Были когда-то. Сестры нет в живых с двадцать второго, старший брат умер в прошлом году. Остальные — еще один старший и трое младших — сейчас раскиданы по всему Сельскохозяйственному кругу и… даже не подозревают о моем существовании.
Теперь, ну, не шок, но недоумение на лице у Квай-Гона! Ксанатос улыбается еще шире.
— Когда я присоединился к Черной страже, то поставил Курску условие, — поясняет Фимор, — что ни под какими клятвами не пойду против моего аджак-каара и моего брата-падавана. Мы долго говорили о привязанностях. И я задумался над… потенциальными рычагами давления. Харны, конечно, мне почти чужие… Но предусмотрительность еще никому не вредила, так? После смерти отца я не постеснялся внушить им желание покинуть планету и лично позаботился, чтобы не осталось никаких данных о том, куда они улетели. И вообще осталось минимум данных — о том, что они существовали. Ну, и… о себе воспоминания тоже подтер.
— Даже не знаю, что сказать, — честно признает мастер.
— Саарай'джен[III]? — предлагает вариант Ксанатос.
— Зато проблемы сейчас нет, — пожимает плечами Фимор. — Я сохранил память одному Итису — старшему брату. Поддерживал с ним контакт и проводил тесты на мидихлорианы своим бесчисленным племянникам. Так что ситх сможет их найти только… через меня. Пусть сначала найдет меня.
— Ты хотел сам обучать племянника? Для этого проверял?
— Не то, чтобы я этого хотел, — улыбается Фимор. — Но в Ордене доверять можно было только вам, учитель. А вы… неоднократно нам доказывали… что это рыжее недоразумение в вашей жизни последнее!
Он кивает на стремительно краснеющего Оби-Вана.
— Как видишь, не последнее, — вздыхает Квай-Гон. — Тесты все отрицательные?
— Пока да. Но мои братья останавливаться на достигнутом, кажется, не планируют. И… я, в любом случае, ничего не имею против двух учеников сразу, — добавляет он.
Квай-Гон задумчиво кивает. Ксанатос знает его позицию насчет Энакина, но вряд ли… мастер сказал о ней мелкому. Тот так устроен, что неизвестно как отреагирует!.. Может посчитать попытку освободить его от ноши за недоверие из-за того, что получилось в параллельной вселенной.
— Смена режима в бакта-камере, — Фимор бросает взгляд на таймер. — Надо посмотреть, как там наш пациент.
Оби-Ван едва не подпрыгивает на месте и, естественно, увязывается с ним. В общем отсеке наступает тишина. После непринужденного финала разговора она какая-то растерянная… раздражающая… Ксанатос бестолково думает о том, какую бы характеристику ей дать. А Квай-Гон ее просто нарушает:
— Не сравнивай себя с Бруком, Ксанатос. Ты — не он.
— Я был бы таким же, — на автомате возражает Ксанатос, хотя спорить с мастером нет абсолютно никакого желания. — Я был таким же. До меня просто не добрался ситх!.. Иначе я… вполне мог бы оказаться на месте Мола в Тиде. И в отличие от него… я убил бы вас обоих. Потому что я попросту в два раза старше! Если бы меня десять лет обучал реальный лорд ситхов, Мол бы мне в подметки не годился.
— Как всегда, самоуверен.
— Бросьте, мастер! — фыркает он. — Это трезвая оценка ситуации.
Квай-Гон некоторое время молчит.
— В любом случае, это отсеченная реальность. Не стоит уделять ей столько внимания, — он привычно стискивает Ксанатосу плечо. — Знаю, ты далеко не все мне рассказал о том периоде… И какие-то вещи никогда не расскажешь. Но я все равно… мелочно рад тому, что ты вернулся в мою жизнь. Я всегда считал тебя своим сыном, Ксан. И я не могу не доверять тебе.
Ксанатос сжимает его ладонь.
— С вашей доверчивостью надо что-то делать, мастер.
— Не надо, — хмыкает Квай-Гон. — Кто-то же должен твою подозрительность уравновешивать? Фимор для этого слишком рационален. До окончания прыжка почти два часа… Еще успеешь освежиться и немного поспать. А мне стоит поискать девочке одежду на смену. Я совершенно забыл, что она из тюремной камеры!..
Давящая тишина немного рассеивается. Через несколько минут, течения которых Ксанатос не замечает, возвращается Фимор. Один.
— Мелкий остался караулить бакта-камеру?
— Там все-таки его друг, — Фимор достает пустую чашку и наливает кипятку из нагревателя. — Где учитель?
— Ушел подбирать нашей гостье наряд.
— Одноразовая пижама из медкомплекта — не вариант? — он устало садится рядом.
— Одноразовая пижама — не по-королевски! — возражает Ксанатос. — А вот туника от Квай-Гона Джинна — до пола — как раз по традиции Набу!..
Смеются, сопоставив рост учителя и девочки.
— Тебя отпустило, — Фимор вдумчиво рассматривает его.
Неровная челка падает ему на глаза. Пробирает желание отвести ее… Перекрытые Узы — Ксанатос усилил ментальные щиты, прежде чем ударить недо-ситха на борту «Барышника», и начал ослаблять только после того, как выяснилось, что тест на мидихлорианы у всех отрицательный — все еще отдаются пустотой. Хочется как-то ее компенсировать… Память услужливо подсовывает запахи бакты, крови и антисептиков, обычные для таких моментов… Ощущение тканки под пальцами, когда ее пытаешься как можно скорее снять. Не с себя. Знакомые в каждой мелочи плечи, украшенные пластырями, под которыми наливаются синяки…
— Наш мастер… очень много болтает. И некоторые его речи… сойдут за сеанс психотерапии, — Ксанатос уже тянет руку к челке, когда замечает, что движения у брата малость скованные. — В чем дело?
— Неудачно дернул связку, — не отнекивается Фимор. — Расчищал главный мостик «штормом». Заживление идет, но стреляет в затылок.
— Мелкий, наверное, выпал в осадок?
— Почти.
Ксанатос разворачивает его к себе, прощупывает мышцы шеи и начинает разминать. Фимор не возражает. Он не любит акцентировать внимание на их отношениях даже в обществе мастера. Что же говорить про такую толпу!.. Однако… когда они вдвоем, Фимор на все согласен. А сейчас, похоже, еще и слишком сильно устал. Или… по нему тоже шлепнуло ментальное молчание. Тоже хочется контакта. И он просто наслаждается. Недолго.
— Мы в общем, — следует ожидаемое напоминание.
— Мы, что, оргию тут устроили?! — морщится Ксанатос. — Хотя… надо как-нибудь выставить всех с корабля и оторваться!
— Пошли в каюту.
Ну, нет!.. У них появилась публика… А, значит, играть надо до победного конца!..
— Ты чай пьешь.
Он наклоняется и припадает губами к коже на линии роста светлых волос. Трется щекой о такую же светлую щетину и, добившись поворота головы, по-настоящему целует. Торопливые шаги… девочки затихают в коридоре.
— Что это было, Ксан?..
— Не хочу, чтобы она испортила мне отношения с ревнивым младшим братом. Она пялится на меня с порога медотсека!..
— Ей четырнадцать!
— Вот именно! Малыш только начал связывать приятные ощущения от прикосновений к себе с ее образом, а у нее фантазии уже сформированы! И я не желаю в них участвовать. Никак.
— У них Узы, — возражает Фимор без особой уверенности.
— С каких пор Узы — панацея от глупости? — не напоминать же прямо о совместных походах по борделям?.. — Малыш — еще ребенок. А я вполне гожусь на роль героя романа для малолетней мечтательницы! Будешь спорить?
— Нет. Но это… тяжелая артиллерия.
— Зато теперь она точно на меня не посмотрит! — хмыкает Ксанатос.
— Хорошо, если она ничего не скажет Энакину.
— Ну, рано или поздно он должен узнать. Так… ты еще хочешь чай? До окончания прыжка полтора часа.
— Пошли. Пока ты не устроил наглядную демонстрацию еще и Оби-Вану!.. Она вряд ли будет такой же невинной!
Ксанатос хохочет.
***
ЗАЛ ВЫСШЕГО СОВЕТА, ХРАМ ОРДЕНА ДЖЕДАЕВ, КОРУСАНТ. 31 ДБЯ (4:3:6).
Как оказалось, чтобы столкнуть Орден с тысячелетнего пьедестала, нужно не так уж много… Причина для хорошего скандала, затрагивающего финансирование Сенатом. То есть армия клонов. Причина для того, чтобы основная масса сенаторов испугалась восстания джедаев против разваливающейся Республики. Та же армия клонов. И… внутренняя проблема, с которой Орден не знает, как справляться. Чума Силы. То, что Квай-Гон в переговорах с Кореллианским храмом больше рассчитывает на Тайтон — уже показатель. Тайтон может гарантировать хоть как-то, что люди, которых он привезет на Кореллию, не спровоцируют волну там. В отличие от Ордена — Орден теперь не может гарантировать ничего.
Воспользовавшись перерывом, который устроил Йода сразу после окончания разговора с Квай-Гоном, Дуку первым делом связался с Дженезой и узнал, что сестра накануне днем закончила дела на Корусанте и надеется на встречу. А о приезде она ему не сообщила исключительно потому, что в Храме нет связи!.. О встрече, естественно, речи быть не могло, но Дуку объяснил ей, что на Серенно пока возвращаться не стоит. И в столице оставаться — тоже.
Дженеза никогда не была глупой. Родись она мужчиной, из нее получился бы прекрасный глава Дома. И она уж точно управляла бы лучше, чем его невестка — регент несовершеннолетнего племянника. Если бы не традиции.
Сестра сразу поняла, что что-то случилось, и опасность угрожает именно ей. И поняла, что для подробностей не место и не время. Потому… просто сообщила, что намерена отправиться на Альдераан, где в самом разгаре галактический съезд художников. Дуку вздохнул спокойнее. С Раэлем и Шми Скайуокер Квай-Гон разберется сам, а к возвращению Дженезы на Серенно там уже не должно быть... ни его, ни «Бандо Гора».
Кстати, джедаев, столкнувшихся с убийцами «Бандо Гора» в последнее время, оказалось на удивление много! Выживших. А сколько же захваченных врасплох рыцарей и мастеров не смогли отчитаться перед Советом?.. Почему раньше никто не обратил внимание на то, что… Комари объявила охоту на джедаев?!
Оправдались худшие опасения и в отношении чумы ситха. Из тех выживших, что находились в Храме, аурек-носителями оказались пятеро. Не удивительно, что численность жертв возрастала настолько быстро!.. Еще дюжина разлетелась по миссиям и узнать, что с каждым из них, теперь не представлялось возможным.
Напряжение и без того звенело в воздухе Зала, когда члены Совета вновь собрались для отсмотра записей с «Барышника». И детали не улучшили настроения никому. После тщательного изучения материалов по теневой политике Хего Дамаска и знания о теперь несуществующей армии клонов партия выстраивалась довольно четко. Магистры мрачнели все сильнее — ведь это много лет творилось у них под носом!..
Первый час прошел без всяких неожиданностей — схемы, статистические данные, намеченные маршруты, миры, на которые запланирована атака. А потом… Йода щелкнул следующую запись. И Дуку с трудом удержался от проявления эмоций. Видимо, грандпадаваны не успели как следует почистить файлы на предмет наличия… самих себя. Конечно, рано или поздно их присутствие все равно всплыло бы — Совет прекрасно понимал, что действует Квай-Гон не вдвоем с Кеноби. Да и Сайфо в госпитале видел двоих. Просто пока никто не задавал неудобных вопросов.
— Мастер, вы уверены?
— Нет, Оби-Ван. Но у нас не такой большой выбор. Нас слишком мало.
— Мастер Дуку сейчас сказал бы, что у вас проблемы с планированием! — хохотнул на заднем плане Ксанатос.
— Безусловно. Зато у меня никогда не было проблем с импровизацией. Держите его на контроле, насколько позволяют Узы — чтобы он нас всех чувствовал. Остальное сделает Сила — он прекрасно умеет доверять ей в критических ситуациях. Энакин?
— Да, мастер? — отозвался мальчик.
— Я отправил тебе планы станции и отметил на полюсе ангар. Твоя задача — перегнать «Телос» туда в течении получаса. Через полчаса там отключится экран. Жди нас и не высовывайся из ангара. И... будь осторожен.
— Вот-вот, Малыш! — снова вклинился Ксанатос. — Обнаружу на корабле хоть одну царапину — выпорю так, что сесть не сможешь!..
Когда Ксанатос говорил нормально, его голос отличался от высокомерно-наигранного тона, к которому привыкли в Храме, но все же не настолько, чтобы его не узнало старшее поколение магистров. Они удивленно повытягивались в креслах.
Тем временем запись разговора сменил головид — камера отразила коридор станции, по которому перебежками двигались Квай-Гон и Ксанатос. То есть Дуку понял, что это Ксанатос. А члены Совета увидели фигуру в черно-алой броне со старинных гравюр — фигуру, которая совершенно точно принадлежала противоположной Стороне Силы... и совершенно точно не собиралась убивать Квай-Гона. Сам Квай-Гон — в знакомой по сеансу связи тканке, укомплектованной бледно-оранжевыми защитными пластинами — на фоне инкарнации Ревана смотрелся, конечно, не так впечатляюще. Хотя… впечатляло уже то, что ученики сумели заставить его надеть доспех!.. Бывший падаван относился к любого рода защите тела как истинный джедай — то есть ненавидел ее и никогда не носил.
— Зря вы от нормального доспеха отбрыкались, мастер. Было бы надежнее!
— Такого, как твой? Меня и без него в музей сдавать можно.
— Как-то вы рано в музей собрались. Нет, с вашей репутацией публика набежит — не спорю! Но... и постарше экспонаты найдутся! И мастер Атис расстроится! Кажется, вы ей все-таки нравитесь больше, чем Аджанта Полл!
— Аджанта Полл? Ты приравнял меня к одному из первых лордов ситхов?!
— Ни в коем случае! Хотя… Ладно-ладно, я не о том! Мастер Атис не похвалилась, что ей Фиа дал почитать? Или вам… не до разговоров было?
— Ты можешь хотя бы попытаться промолчать?
— Я делаю… или не делаю, мастер. Не пытаюсь. Кхм... усиление охраны впереди свидетельствует о важном пленнике.
— Да, она здесь...
Запись скакнула во внутренние помещения темницы — к Падме Амидале, что прижималась к стене и, судя по выражению лица, не знала, чего ожидать от переполоха снаружи. А снаружи доносились звуки боя — скрежет металла, гудение световых мечей, грохот падающих корпусов дроидов… Наконец, дюрасталь двери пробил алый клинок… Он обрезал замок и середина под натиском Силы рухнула в камеру. Ксанатос отступил в полумрак коридора, демонстративно пропуская вперед Квай-Гона.
— Прошу.
— Без понтов хоть раз никак нельзя?..
— Вы до сих пор на это рассчитываете, мастер?
— Не перестаю надеяться.
Запись вновь скакнула — теперь уже на главный мостик «Барышника», заваленный… телами и частями тел неймодианцев. Посреди этого… кровавого безумия, в тишине, нарушаемой лишь методичным писком мониторов, сидел старший грандпадаван, удовлетворенно таращась еще желтыми глазами в экран ближайшего пульта.
Дуку практически видел, как вращаются шестеренки в головах членов Совета — тех, кто знал Фимора в лицо и смог вспомнить. Если у них еще и оставались сомнения относительно личности закрытого броней Ксанатоса, то теперь они рассеялись полностью. На Фиморе была темная однотонная тканка и плащ с капюшоном, а защитные пластины доспеха не имели ничего общего с алым кортозисом реванки. Становилось ясно, что это два совершенно разных человека. Два совершенно разных… падавана Квай-Гона Джинна.
Третий, к слову сказать, тоже присутствовал — за пультом напротив. Тоже в реванке, но без шлема. Его желтый взгляд... спровоцировал шелест вздохов — падавана Кеноби члены Совета слишком свежо помнили... светлым.
— Он невыносим! — возмутился Оби-Ван. — Ты мне говоришь, что я слишком заметен! А Ксан — просто образец благоразумия! И незаметности. Он бы еще музыку свою включил!
— Ксан показывает тебе — да и всем вокруг! — то, что он хочет, чтобы все видели. И работает от этого. Совет Ордена до сих пор не знает, на что он был способен в ученическую бытность, — отозвался Фимор. — Они видели только его театральную ширму… И его это устраивало. А ты просто не можешь удержать сигнатуру под контролем. Это принципиально разные вещи. Впрочем, за четыре месяца и это достижение… Какие-то маршруты и схемы… Тоже заберем. Хм... каюты руководства… По-хорошему, в них стоит пошарить… но у нас очень мало времени.
— Перегрузку реактора запустил, — доложил Оби-Ван.
Словно в подтверждение его слов завыла сирена службы безопасности.
— Молодец, — похвалил Фимор. — Камеры второго яруса... Пыточная. Они столы хотя бы в целях дезинфекции моют?.. Хм... вижу пленника. Джедая.
Оби-Ван вскочил и заглянул ему через плечо.
— Он вообще живой? С чего ты взял, что он — джедай?
— Датчик пульса-дыхания утверждает, что живой. И он резонирует. Мне Сила подсказывает, что это просто подавители. Значит, джедай, даже если не орденский и не очень светлый. Ситхов еще не настолько много развелось, чтобы они друг друга в плену держали! Я надеюсь.
— Эм... Знаешь... давай, тут заканчивай, а я пойду… в пыточную, — заявил вдруг третий падаван Квай-Гона. — Мне почему-то кажется... что я его знаю!
— Это плохая идея, Оби-Ван.
— Протяну как-нибудь, пока ты догонишь!
И прежде, чем Фимор успел возразить, мальчишка открыл бронированную дверь мостика и выскочил в коридор. Скорее всего, даже не услышал отпущенное вслед не слишком оптимистичное:
— Хорошо, если ты протянешь не ноги!.. Учитель меня убьет...
— Так вот, значит, как, — Мейс сложил пальцы перед собой. — Все столько лет сочувствовали Квай-Гону Джинну, а у Квай-Гона Джинна все было отлично!
Чего и следовало ожидать…
— Кто вам это сказал, мастер Винду? — Дуку перевел на него взгляд. — Просто есть вещи, которые можно исправить, если вовремя за это взяться и проявить немного гибкости. На это способны далеко не все... джедаи. Квай-Гон с Фимором ловили Ксанатоса два года, чтобы привести в чувство. А потом в два раза больше времени убили на восстановление отношений. И не заводите снова философский спор о Темной стороне! Мой бывший падаван — воплощение Живой Силы. Иначе ничего, подобного «Зеркалу», он бы не смог. И, кстати, ни вы, ни я не были в числе тех, кто ему действительно сочувствовал.
— Два? — переспросила Ади Галлия прежде, чем корун успел продолжить.
— Не мне объяснять Совету, что пасть… можно по-разному, — Дуку устало вытянул затекшие от часового сидения ноги. — Если срыв не отягощен физическим безумием, можно помочь — вытащить пострадавшего в более-менее… адекватную зону. И он… они вытащили Ксанатоса. Но вряд ли… так поступили бы вы, мастер Винду. Я тоже предпочел поверить в мудрость Совета и, согласно Кодексу, отбросить привязанность к Комари. Что я имею сейчас? Высшую жрицу «Бандо Гора». А Ксанатос, пусть он к Свету и не вернулся, за своего бывшего учителя умрет. Наверное, нам всем стоит… у моего падавана чему-то поучиться. И, наверное… лучше учителя для пограничника придумать сложно.
Корун, на удивление, промолчал.
— Он должен был ответить по закону за то, что натворил на Телосе! — возразил вместо него Ки-Ади-Мунди.
— Каким образом, мастер Ади-Мунди? Десять лет отсидеть в одиночке в «Цитадели»? У Сидиуса сейчас был бы очень перспективный ученик, если бы так получилось. Под стать Комари. А в и без того маленькой команде Квай-Гона — на одного помощника меньше. Если бы она вообще была в других обстоятельствах. Эта команда.
— Вы знали, что Квай-Гон поддерживает связи, мастер Дуку? — спросила Ади Галлия.
— Нет. У нас слишком не совпадали взгляды, чтобы он откровенничал. И… Оби-Ван Кеноби тоже ничего не знал поверх официальной версии. До Тида.
— Они там были? — предположил Пло Кун. — Они забрали Оби-Вана?
— Да. Запись урезана — между молнией и последним ударом было их выступление. Они пытались взять ситха живьем. Младший под аффектом помешал. Я удивлен, что… эти записи здесь есть. Вероятно, все настолько спонтанно, что они не успели их подчистить. В конце концов, они скрывались двенадцать лет.
— Знать рано или поздно, — возразил Йода. — Продолжать просмотр.
Но включил не видео, а аудиофайл. Задыхающийся голос Квай-Гона прорезал повисшую в зале тишину. Он либо дрался, либо просто очень быстро бежал. Возможно, второе — ибо до взрыва реактора оставались… минуты.
— Фимор, вы где?!
— Я — заканчиваю с данными на центральном мостике. И собираюсь на второй ярус — к братишке.
— Что он там забыл?!
— Он обнаружил в пыточной жалкую джедайскую форму жизни, в которой признал приятеля по Ордену.
— Оби-Ван! — почти застонал Квай-Гон. И… отменно выматерился... на причудливой смеси хаттского, ситхского и нелваанского.
Ксанатос откровенно заржал на заднем плане.
— Учитель, подождите, я записываю! — возмутился Фимор. — Что там было про бэйнитов и размножение почкованием?! Я сделаю из этого цитату в голокрон!
— Там ситх, Фимор! Очередной ученик!
— И не сомневался, что братишке — с его обычным везением — встретится руководство! Уже иду.
— Нет, мы сами идем! Отправляйся к Энакину. Мне совершенно не нравится его веселое настроение!..
Наверное, в тот момент все в Зале Совета поняли степень абсурдности ситуации. Квай-Гон с командой из двух падших, одного растерянного мальчишки и девятилетнего ребенка делает работу за группу хорошо обученных мастеров. Пока эти самые мастера просиживают задницы на бесполезных заседаниях и отстаивают уже давно бессмысленные традиции… И очень неплохо ее делает. Потому что… слушает Силу.
На следующей голозаписи развернулся пустой и погруженный в тишину коридор, по которому крался третий грандпадаван. Похоже, звукоизоляция там была такая, что даже сирена не проникала. Это же пыточная, так?..
Мальчишка притормаживал у дверей камер и будто прислушивался — скорее всего, пытался уловить слабые признаки жизни своего друга сквозь подавители. А когда, наконец, обнаружил, успел только приладить к нужному замку электронную отмычку, как из-за поворота, который он только что миновал, выступила фигура в темном плаще.
— А ты кто такой?! — манерно потянул голос.
Оби-Ван рефлекторно отшатнулся от щелкнувшей замком камеры, встал в стойку и активировал меч. Синий, с темной сердцевиной...
Дуку шокировано моргнул. И не он один!
— Самоцвет коруса?! — изумился за весь Совет Иит Кот. — Где падаван достал такой редкий кристалл?!
— Рыцарь уже быть должен Кеноби, не падаван, — проскрипел Йода. — Однако… вопрос хороший, мастер Кот.
Запись никто не останавливал, потому разговор пришлось отложить. Но Дуку знал, что говорить будут о том, что кристалл целый! Здоровый. Значит, грандпадаван достаточно подпитывает его Светлой стороной Силы… Сохраняет… равновесие?..
Следующая сцена заставила кое-кого и вовсе заерзать в креслах. Мальчишки — а ученик ситха оказался высоким белобрысым мальчишкой! — узнали друг друга как-то уж слишком эмоционально даже для бывших соклановцев. Поговорили обиженно по-детски. И сцепились. Так же по-детски. А потом в пыточную влетели Квай-Гон с Ксанатосом. И последний — в свойственной ему манере — высказал все, что Дуку успел подумать об уровне замены забрака из Тида…
— Ситхова жопа, это что еще за барв?! Я почти сочувствую Сидиусу, если он вынужден ТАКОЕ учить!
— Прибереги свое сочувствие для другого случая!
— Как скажете, мастер!
Ксанатос полыхнул желтыми глазами — ученика ситха ударило о стенку и зажало чем-то вроде оглушения. Оби-Ван, оставшийся без противника, метнулся к камере, в которой уже исчез Квай-Гон. Но в саму камеру не влез — она была слишком тесной. Королева, о которой чуть не забыли, протиснулась к нему и тоже заглянула в крохотное помещение. Сдержанно всхлипнула.
— Как он, мастер?
— Плохо, Оби-Ван. И чем быстрее мы доберемся до медотсека «Телоса», тем лучше! — Квай-Гон вытащил в коридор то, что было Квинланом Восом, но на записи напоминало куль окровавленных тряпок, увенчанных копной черных спутанных волос.
— Мастер, мы отстаем от графика! — Ксанатос левой рукой встряхнул за шкирку ученика ситха, а правой — с зажатым в ней световым мечом — подцепил хронометр, болтающийся на одном из бесчисленных ремешков реванки. — До взрыва семь минут, а у нас впереди еще два яруса. Это если повезет и больше не встретятся бэйниты, которые размножаются почкованием!
— Кто размножается почкованием?! — оторопел Оби-Ван.
— Мастер считает, что ситхи, — доверительно сообщил ему Ксанатос. — Так что посторонись, мелкий!
И, толкая перед собой незапланированного пленника, рванул дальше по коридору. Квай-Гон со своей ношей и королева припустили за ним, а третий грандпадаван задержался на мгновение… чтобы подобрать зеленый световой меч. Из их содержательной беседы с Бруком Чаном было ясно, что он принадлежал Квинлану Восу…
***
БОРТ «ТЕЛОСА», ГИПЕРПРОСТРАНСТВО. 31 ДБЯ (4:3:7).
Сознание возвращается медленно и неохотно, ибо все последние воспоминания пронизывает боль. Безграничная и бесконечная. Но сейчас иначе. Первый проблеск сразу удивляет — если только в беспамятстве доступно удивление!.. Боли нет. Лишь какие-то отголоски, на которых не хочется сосредотачиваться.
Тело обретает вес. Начинают проступать ощущения. Звон в ушах. Запах бакты с примесью других медикаментов... Странно знакомая круговерть теплой зеленой Силы недалеко… Заинтригованный, Квинлан открывает глаза. Мутные очертания реальности сплетаются в сосредоточенное лицо... мастера Квай-Гона Джинна. То есть… он все-таки мертв?.. И попал в Силу?.. Квай-Гон же… Стоп! Квай-Гон Джинн должен быть жив!.. Он знает это, хотя и не помнит — откуда.
Мастер Квай-Гон отклоняется. Квинлан со стоном поворачивает голову вслед за ним, чтобы не потерять из виду, и расширяет границы чувствительности. О чем почти тут же жалеет. Его, похоже, накачали какими-то наркотическими обезболивающими… ибо он снова видит кошмар. Просто отличный от обычных. Кошмар, в котором нет анзати и смерти родителей. Кошмар, в котором есть... погибший друг. Оби-Ван Кеноби, от которого потягивает... темной Силой.
Первая реакция на присутствие темного естественна — Квинлан пытается вскочить с кушетки и приготовиться к бою. Именно, что пытается. Не зря же мастер Йода всегда говорит, что нечего пробовать… Слабость и жуткая тошнота прижимают обратно к ложу. К тому же… вместо оружия пальцы находят лишь крепко наклеенную повязку на сломанных ребрах. Кажется, он все-таки спасен. Кем?..
— Я же говорил, что это будет непросто, — мастер Квай-Гон укладывает его поудобнее и поправляет бинты. Ощущение в Силе — единственное, что заслуживает стопроцентной веры — подтверждает, что перед ним действительно Квай-Гон Джинн. — Тяжелые у тебя выдались дни, Квинлан Вос. Ну, ничего, Толм еще тебя обнимет. Ты уверен, что хочешь, Оби-Ван? Может быть только хуже… вам обоим.
— Наверное, так хочет Сила, мастер, — голос, без сомнения, принадлежит… другу. — Во всяком случае, не возражает.
— «Хочет» и «не возражает» — разные вещи.
— Мне все равно объясняться. Так почему не сейчас? Сейчас Квин, по крайней мере, не сможет дать мне в морду.
— Меня это должно успокоить?
— Не вас, а меня. Мне бы не хотелось с ним драться.
Квинлан еще раз открывает глаза и вновь смотрит на Квай-Гона. В памяти вяло мерцают сцены из генераторной Тида, которые он «считал» с заклепки. Он был прав — оба живы. И спасли его от ситха. А где…
— Падме… — хрипит он. — Королева… где?
— Бродит по кораблю с Энакином, — усмехается Квай-Гон. — Лучше тебе не двигаться, Квинлан. Физически тебя подлатали, но отек от бакты еще не сошел. И… пробег. Тебе требуется восстановление.
— Обес, ты — бха… анта, — следующее, что удается сказать. — Я должен… дать тебе в морду. Ты… заслужил.
Квай-Гон исчезает из поля зрения, освобождая обзор. Оби-Ван сидит на соседней кушетке. Взлохмаченный, с волосом заметно длиннее, чем помнилось — уже стянутым в короткий хвост. Без падаванской косы. В черной… тканке. Темный…
Стараясь не делать резких движений в непосредственной близости, он выкладывает на край кушетки Квинлана… световой меч, отобранный Бруком после пленения. Киффар сжимает непослушными пальцами холодную рукоять — в сознание текут психометрические образы последнего боя. Ощущение игры, которое затем сменяется шоком и яростью… И завистью. Жертва оказывается гораздо сильнее его — ученика ситха! — и, по-видимому, это… Оби-Ван. Раз оружие у него.
— Кхм… — Оби-Ван пристыженно розовеет — так, как всегда розовел от внимания Сири Тачи! — Я не спорю, что заслужил. Но может… ты меня хотя бы выслушаешь? Раз подраться пока не позволяет состояние?
— Обес, тебя даже… Темная сторона не… изменила, — смех выходит очень плохо — легкие жжет.
Оби-Ван поднимет на него знакомый взгляд, незнакомо отливающий золотом.
— Ты… знаешь, что произошло в Тиде, Квин?
— Пси… хометрия, — речь дается тяжело, мысли путаются. — Йода… Вряд ли он… не подозревал, что я буду… лазать в генераторной. Аайла?
— Она на Набу. Кажется, мастер Йода решил ее временно оставить в свите королевы.
— А мы… где?
— Летим на Серенно.
— Серенно? Вы там… эти циклы? Совет… все знает? — в голове возникает слишком много вопросов. И еще больше их уплывает в какую-то вязкую тьму…
— Эм… не совсем, — Оби-Ван устало щурится. — Квин, я все позже объясню, ладно? Ты только очнулся. Тем более… ну, это реально нужно рассказывать все — от и до!.. Пока достаточно того, что Аайла в порядке, а Совет знает, где вы с королевой. Мастер им сообщил. Фимор говорит, ты относительно неплохо перенес Брука. Но пробег… В общем, тебя все равно нужно… лечить.
Неужели?..
— Этот… Фимор — такой… знаток пробега?
Что-то в памяти шевелится. Всплывает белобрысая физиономия… и желтые глаза. Они будто что-то высматривают в нем. Ищут. Но это не Брук. Боли нет.
— Кхм… у него есть определенный опыт.
— Кто это?..
Сознание плывет. Квинлан пытается сосредоточиться на напуганном лице Оби-Вана, но у него не выходит — серая муть поглощает, обещая долгожданный покой…
***
[I] Тсавакут ситх'ари — ситх. «воплощение божества».
[II] Таш'хадзвай — ситх. «лживый выродок».
[III] Саарай'джен — ситх. «истинная тень».