СИЛА — МОЕ БРЕМЯ.

©Кодекс Обреченных

ГЛАВА 17: ЗДЕСЬ И СЕЙЧАС

ПРИГОРОД ТИДА, НАБУ. 31 ДБЯ (4:3:18).

Когда киффар приходит в сознание второй раз, Оби-Ван караулит его кушетку в медотсеке неизвестного корабля. И после общих восстанавливающий процедур, проведенных меддроидом, начинает рассказ. Квинлан чувствует себя дерьмово, но его все же хватает, чтобы сопоставить то, что «поведала» заклепка с плаща ситха — со словами друга. И выслушать новости — о ситуации в Храме и вирусе…

— Что с… ситхом? Бруком? — голос с трудом удается удержать ровно.

— Он здесь, — Оби-Ван ежиться так знакомо, что Квинлан вздрагивает. — Ксан пока не знает, что с ним делать.

Весь разговор он пытается отследить разницу между привычным Оби-Ваном и тем… падшим, которым тот теперь является. Однако разницы почти нет. Он сейчас не чувствуется в Силе — меры безопасности. На нем нет той брони, пропитанной энергией Темной стороны — обычная рубашка. Видимо, отвык уже от джедайских туник… Он немного странно смотрится с новой прической взамен падаванской стрижке… Но он — все еще старина Обес...

— Кто такой… Ксан?

— Мой… брат-падаван. Ксанатос. Второй ученик мастера. Тот, что с Телоса.

Киффар еще не видел других обитателей корабля помимо Оби-Вана и Квай-Гона. Но на самых границах осознанности плывет белобрысая физиономия… одного из тех двоих, что лупили ситха в генераторной Тида… И это не Ксанатос. Квинлан помнит его — однажды из любопытства посмотрел досье учеников Квай-Гона Джинна. Внешность Ксанатоса сложно… не запомнить.

— Ты говорил, что столкнул его в озеро с кислотой, разве нет?

— Эм… — Оби-Ван неопределенно пожимает плечами. — Меня надули. Но, учитывая, что они рассчитывали на членов Высшего совета, тринадцатилетнему падавану простительно! И нет, я не знал, что они живы. До Тида.

— Квай-Гон снова отступил от Кодекса? — Квинлана это не удивляет.

— Я знаю, Квин, что бы я сказал на это полгода назад! — друг слегка щетинится. — Но теперь я сам считаю, что Кодекс в том виде, в котором его подают в Ордене, бессмысленен.

Вот оно! Основное отличие между Оби-Ваном, который-идеальный-джедай, и Оби-Ваном, который... пал.

— Обес наконец-то понял своего учителя в его терках с Советом!.. — смеется киффар. Друг знакомо краснеет. — Значит, те двое… из генераторной… это старшие падаваны Квай-Гона? Ксанатос. И?

— Фимор, — следует ответ.

Перед глазами вновь возникает белобрысая физиономия… И сознание плывет… во вспышках боли. Квинлан отключается.

Корабли приземлились на космодроме Тида. Их было два — легкий грузовоз Храма Зеленых модели VCX-100 и личная дипломатическая яхта Королевского Дома Альдераана «Тантив III», так же спущенная с кореллианских верфей. Гарм Бел Иблис, представляющий диктат Кореллии, в сопровождении небольшого отряда КорБеза был на борту «Тантива». Ни он, ни, естественно, сенатор Органа не знали о пассажирах джедайского транспортника. И пока мастер Бади пудрил им мозги, Квинлан тайно провожал Падме к месту встречи с уже прибывшими членами Совета — магистрами Винду и… Дуку. Все было рассчитано так, чтобы к моменту появления главы Кореллианского храма и политиков во дворце Тида, там как раз началось представление в связи с возвращением похищенной и спасенной королевы.

Сам Квинлан… пропал без вести. Погиб при взрыве «Барышника». Шестнадцать дней назад — он посчитал и сделал вывод, что нападение на королеву произошло второго — вступил в Клуб живых мертвецов имени Ксанатоса Де Криона. Так охарактеризовал ситуацию его лучший друг. Потерянный и обретенный вновь… Оби-Ван Кеноби.

На членство в этом мифическом клубе киффару было, в общем-то, наплевать, если бы не Аайла. И не его старый учитель. Он не знал, сказал ли им магистр Йода правду. Не знал даже, все ли в порядке с девочкой после его пыток. Только надеялся, что она пострадала не сильно, раз сумела получить у информатора его заказ и передать в Храм. И надеялся, что мастер Йода позволит им пересечься после выполнения задания.

Пока Квинлан обдумывал шансы на встречу со своим падаваном в ближайшее время, они с забрачкой Венск выбирались к шоссе. Мастер Бади решил, что его не слишком светлой ученице не стоит «дразнить вампу» в лице магистра Винду и поручил ей скоординировать Квинлана с тайтонцами, чтобы они успели обследовать яхту до планового визита политиков.

Венск вызывала интерес. Во-первых, она была довольно красива для забрачки. Во-вторых... она рассказала киффару о переходе на Темную сторону то, что не успел рассказать... падший друг, с которым они после посадки на Кореллию виделись только в день рождения (даже прощались перед отлетом на Набу по связи!). Как это ощущается, что происходит с мышлением... Словом, то, чем пугали в Храме, не объясняя причин обязательного страха. Ну, и в-третьих... Квинлану было банально любопытно, что связывает Венск со старшими падаванами Квай-Гона Джинна. Но об этом она молчала. Хотя о Фиморе отзывалась с... обожанием, а Ксанатоса, кажется, ненавидела. Вероятно, по причине обыкновенной женской ревности.

Сознание Квинлана все еще немного плыло, мучали ночные кошмары, клинило на повторяющихся моментах... Но уже не так сильно, как в первые дни. И почти удалось взять под контроль психометрию, ибо поначалу его швыряло по образам так, как никогда не швыряло в детстве — в период освоения способностей. Касаясь поверхностей на корабле, киффар видел Оби-Вана и мальчика, иногда — Квай-Гона. Но чаще всего... тех двоих, которым принадлежал корабль. И которые жили на нем очень долго. Несколько раз... выносило на сцены весьма интимного свойства. Не то, чтобы Квинлан был смущен — он не Обес с его вечно красными ушами. Жизнь с психометрией изобиловала такими казусами. И его, в целом, не касалось, кто с кем спит. Он даже допускал вероятность нереальности этих сцен — того, что кипящая каша в голове являлась последствием пробега.

Однако... общение с Венск несколько развеяло сомнения. Она ничего не говорила, но вела себя так, будто связь между старшими падаванами Квай-Гона Джинна — нечто само собой разумеющееся. Да, не повезло ей влюбиться в одного из этих ребят… Между ними не влезешь — судя по динамике тех обрывков, что Квинлан видел, они не нуждаются ни в ком больше...

— Нас здесь подберут, — вырвала из размышлений забрачка.

Несколько минут они простояли в тишине прежде, чем завыли двигатели и из-за поворота шоссе показался спидер.

— Венск! — зубасто ухмыльнулся синекожий тви'лек за штурвалом. — Рогатка! Ты так давно к нам не заглядывала!

Вид у него был вполне обычный… наемничий. Никакого присутствия в Силе, и никаких опознавательных знаков на тканке, ничего примечательного. Впрочем… не в интересах тайтонцев было как-то светиться и выделяться. А за покров теней Квинлан мысленно поблагодарил тви'лека, ибо… присутствие темных еще переносил не очень спокойно. Низкая пульсация сигнатуры выступала для него общим триггером, от которого пока не удалось избавиться. Это они выяснили еще на «Телосе» — когда сознание завертело от близости вихря Ксанатоса… после их появления в общем отсеке.

— Привет, придурок! — забрачка прыгнула на пассажирское место и... обняла тви'лека. — Тьер, это Квинлан Вос. Психометрик из Ордена. Рыцарь.

— Следопыт Тьер Рё, — представился тот, протянув ладонь Квинлану, который как раз забрался на заднее сидение. — Тебя давно ждут.

Спидер тронулся и быстро набрал скорость. Тьер в нескольких предложениях обрисовал ситуацию — то, что им и так было известно от мастера Бади. Информацию в голокроне ситха нашли одиннадцатого, уже в ночь экспедиция под руководством какой-то Иетри вылетела на Набу, сели на рассвете четырнадцатого. Ангар с яхтой обнаружили почти сразу, с охранной системой справились без проблем… Потому в момент разговора «Телоса» с Храмом и Тайтоном мастер Танит обо всем уже знал — успели доложить.

— Ты хорошо знаком с мастером Джинном? — тви'лек бросил на Квинлана взгляд в зеркало заднего вида.

— Достаточно. Он — друг моего учителя и... учитель моего лучшего друга.

— Как говорят некоторые... — скривилась забрачка, — это очень тесная Галактика, Тьер!

Киффар не успел удивиться тому, что она цитирует Ксанатоса — тви'лек снова обратился к нему:

— А друг — рыжий? Пограничник?

Кто такие «пограничники», Квинлана, естественно, тоже уже просветили.

— Он самый.

— А в чем дело? — поинтересовалась Венск.

— О, это целая история, Рогатка! От того, как мастер Джинн выбирал координату для прыжка, и они чуть не врезались в планету, и до того, что этот рыжий... теперь владеет кристаллом мастера Вен'нари! Старый интриган оставил его в руинах Калета — для своего преемника. Ах, да! Еще этот рыжий подцепил мою кузину!

Мда... Обес, как всегда, успел натворить... Разве что... роман не в его стиле. Причем, дело не в избраннице-тви'лечке — несмотря на некоторые анатомические различия, женщины-тви'лечки всегда пользовались популярностью у мужчин человеческих рас и такие связи не были редкостью. Дело в самом Обесе и в его отношении к жизни!.. Влюбиться он мог. Но вот роман?.. Квинлану как-то слабо верилось. Если бы Тачи не была такой инициативной, его друг так и ходил бы девственником в свои двадцать шесть. Неужели, под влиянием Темной стороны он наконец-то начал вести себя по-человечески?..

— Чем же?! — тоже не поверила Венск.

— У нее спросишь, — оскалился тви'лек. — Это ты слишком давно не навещала подружку!

— У меня были дела, — помрачнела забрачка. — Расскажи, что там за история с прыжком?

— Кто о чем, а Рогатка — о полетах! — засмеялся он. — Кореллианское воспитание, что его! Прыжок...

Оставшуюся часть дороги до заброшенного космодрома на юго-западном склоне местных гор они слушали рассказ о том, как патруль Службы безопасности Академии засек на орбите Тайтона неизвестный корабль, выскочивший из гиперпространства слишком близко к планете — прямо в зоне поражения силового шторма.

— Не повезло, — прокомментировала Венск. — Но у них же не такой корабль! Ксанатос летает на увеличенном телосском разведчике лет… десять!

— Это сейчас, — возразил тви'лек, — а первый раз они на Тайтон прилетели на стыренном корабле ситха! Подожди, а откуда ты?..

— Оттуда, — оборвала она. — Они сперли у ситха корабль?!

— Насколько я понял из объяснений мастера Этана, это был трофей пограничника, — Тьер косо поглядел на нее. — Парень же убил ситха! На том корабле стояла такая же система самоликвидации, какую мы здесь отключали. Это они способ ее отключения… кхм… установили экспериментальным путем! Где он сейчас, не знаю. Но я бы на их месте от него избавился — он привлекает слишком много нежелательного внимания!..

Так вот с чего начались поиски!.. На трофейном корабле, должно быть, уцелела какая-то информация, годная для проверки. И Квай-Гон не мог ею пренебречь!..

— Удар шторма сбросил корабль с орбиты, — вернулся к рассказу тви'лек. — Мое звено проводило их до места крушения. Но они довольно неплохо приземлились! То есть… аккуратно впечатались в Хребет неподалеку от вершины Мира. Я тогда еще думал, что тормозные двигатели, конечно, запустились, но поздновато для аккуратности! Мы с Чоххой дождались приказа провести первичную разведку. И выяснили, что… мало того, что эти экстрималы выскочили из гиперпространства в районе Ядра наобум, так один из них после ментального удара сумел еще и корабль Силой посадить!..

— Я в Фиморе не сомневалась!.. — довольно ухмыльнулась Венск.

— Мастер Атис, конечно, мечтает этого парня в штат заполучить! — захохотал Тьер. — Но здесь он не причем! Извини, если обломал, Рогатка!

— Что?! — не очень понятно, к чему относилось ревнивое изумление — к заявлению про штат или к неверной догадке.

— Корабль сажал мастер Джинн! — истолковал по-своему тви'лек. — И старого шамана в восторг привел он! А не твой Фимор!..

— Что за шаман? — перебил Квинлан готовую возмутиться Венск.

— У нас на Хребте в последние годы живет старый нелваанец Дезиф. Шаман Уиллов. Наши мастера относятся к нему с уважением. Мы, соответственно, тоже. Но на деле... никто не знает ни его истинный возраст, ни прошлое, ни границ его могущества. Поговаривают, его посещают видения. Ну, и вообще… что он при желании мертвого поднять может. Только возникает оно у него редко — как и другие шаманы Уиллов, Дезиф не должен вмешиваться в историю. Якобы, он оттого и отшельничает — чтобы не сталкиваться с нуждающимися и не отказывать. А там на Хребте... Мастера Джинна же выжало посадкой!.. И Дезиф сам предложил — практически навязал им! — свою помощь!.. Потом мастер Джинн к нему в гости ходил. Сама понимаешь, Рогатка, посиделки с шаманом Уиллов — честь, которой удостоены немногие!

— Так вот почему они с нами не полетели! Мастер Этан сказал, что мастера Джинна ждут на Хребте, — словно прочитала мысли Квинлана забрачка и задумчиво замолчала.

Похоже, Квай-Гон произвел на нее впечатление. Как мастер… Фимора.

— Вот! — хмыкнул Тьер. — Уникальный он — мастер Джинн!..

Что бы не связывало Квай-Гона Джинна с неизвестным шаманом, оно было настолько серьезно, что он ради этой встречи отступил с началом основных действий… Впрочем, он уже столько сделал, что, возможно, Сила подталкивала дать ход другим. Квай-Гон всегда славился своим умением слушать Силу… А Обес этого не всегда понимал. И до сих пор не понимает — он выглядел расстроенно из-за того, что их маршруты разошлись.

Квинлан прикрыл глаза, вспоминая своего друга. И ненадолго вывалился из разговора — в соответствии с методикой усиливал устойчивость сознания при приближении к триггерным моментам. А боль по другу продолжительностью в четыре месяца была как раз из них. И отпустить ее было непросто.

— Прибыли, — вернул к реальности Тьер.

Космодром, к которому они подлетали, был старый — им не пользовались много лет... Джунгли Набу разрослись и подступили вплотную к постройкам, а кое-где буйная тропическая зелень уже ворвалась внутрь, свернув в прошлом герметичные ворота и двери... У одного из оплетенных лианами ангаров — в прямой видимости от места их посадки — были припаркованы два спидера. И это заметно не понравилось тви'леку, который, едва ступив на землю, снял с пояса световой меч.

— Кажется, в мое отсутствие к нам пожаловали... гости, — заметил он.

Венск тоже потянулась к оружию, но тут из распахнутых ворот вылетела синяя девичья фигурка. Вылетела и прямой наводкой понеслась к ним... с воплем:

— Учитель Квин!

Связь звенела в еще плывущем сознании и отдавалась в окружающей Силе, пока киффар обнимал девочку, повисшую у него на шее. Поверх ее вздыбленных и трясущихся лекку ему было видно, как из ангара выходит… мастер Толм. Знакомо седой, всклоченный и уставший, но с написанным на лице облегчением. Все-таки Йода ничего не сказал ему. Просто велел забрать Аайлу. Как всегда.

— А это причина нашего появления, — пояснил его старый учитель краснокожей тви'лечке в почти орденской форме полевого историка, идущей следом — видимо, той самой Иетри, что руководила тут тайтонцами. И той самой, которую подцепил Обес.

— Учитель! — всхлипнула Аайла, привлекая внимание к себе.

— Ну, все-все, — Квинлан немного отстранил девочку, чтобы заглянуть в ее заплаканное лицо. — Дыши. Нет эмоций — есть покой, да?.. Со мной все в порядке, видишь?

— Вам было больно! — снова всхлипнула она, глядя на него большущими карими глазами. — Очень! Вас...

— Было, — согласился он. — Но сейчас нормально.

— Ты в этом уверен? — Толм приобнял Квинлана сбоку, ибо Аайла даже не подумала освободить его руки. — Выглядишь на троечку.

— Нормально. Как вы здесь оказались? Йода...

— Велел мне забрать ее, поскольку где ты и что с тобой — неизвестно. А она сегодня утром сказала, что ты здесь, — учитель сдержанно улыбнулся. — Я решил ей довериться прежде, чем покидать Набу. И рад этому. Ты, кажется, теперь работаешь инкогнито?

Киффар склонил голову.

— Побудешь пока с гроссмейстером, как распорядился магистр Йода. Когда станет можно, я тебя заберу, хорошо? — он улыбнулся девочке и выразительно посмотрел на старого наставника. — Покажите ее… целителю разума.

Толму не нужды были детали — хватало жизненного опыта, чтобы понять, отчего «больно» в плену.

— Обязательно, — учитель все-таки оторвал расстроенную Аайлу от Квинлана.

«Я знал, что могу на тебя рассчитывать, мой падаван», — напоследок отправил мысленный посыл киффар, хотя ему еще тяжеловато было держать концентрацию.

Девочка довольно закусила губу и вытерла со щек слезы в надежде выглядеть более презентабельно, когда ее хвалит наставник. А потом… снова повисла у него на шее.

***

КОРОЛЕВСКИЙ ДВОРЕЦ, ТИД, НАБУ. 31 ДБЯ (4:3:19).

Дуку никогда не думал, что окажется в подобной ситуации. И, тем не менее, оказался — в компании Мейса Винду стоял у трона и слушал речи канцлера Палпатина, который, вернувшись в строй после инсценировки покушения, прибыл с визитом на историческую родину и явился выразить... радость по поводу неожиданного спасения королевы Набу главой Совета.

Насколько канцлер в действительности рад — вопрос был спорный. Ему, естественно, совершенно не понравились новости о состоянии флота Торговой федерации, которые, якобы, раздобыл Мейс Винду. Не понравилось, что Орден мобилизовал дружественные спецподразделения в связи с этим обстоятельством. И, конечно же, восторга у него не вызвали оставшиеся в живых королева и корун. Наверное, он сейчас мечтал удавить их обоих. Неужели Йода начал подставлять еще кого-то помимо Квай-Гона?..

Сарказм. Сарказм помогал отвлечься. Держать ментальные щиты было тяжело. Не легче и посылать приказы... по венам. В прямом смысле. Работа с мидихлорианами — несмотря на все достижения Дарта Плэгаса в этой области — не исконно ситхское знание. Орден Дай Бенду существовал задолго до того, как джедаи разделили Силу на полярности. И его знания были просто знаниями. Ни светлыми и ни темными. Все зависело от того, как их использовать — во благо или во вред. Дарт Плэгас оставил схему Дарту Сидиусу, чтобы он использовал во вред. А они теперь… пытались исправить то, что ситх натворил.

Однако, предрассудки и психологические блоки сформировались. И с техникой, которую целители Ордена прорабатывали совместно с мастерами Академии, проще было тем, кто стремился к нейтральной зоне — к равновесию Силы. Сложнее — упертым в Светлую сторону. Дуку не принадлежал к числу последних. Винду — тоже, иначе ни о каком Ваападе бы даже речи не шло. Кхм… Так, может, Йода отправил его сюда именно по этой причине? Потому что… они с Дуку — самые устойчивые из уцелевших членов Совета?.. Хотя бы в теории.

Дуку снова сосредоточился на канцлере. Постарался не выдать себя и при этом хоть что-то обнаружить в нем теперь, когда все известно. Но Палпатин был идеален. Из-за этого в голову Мейса снова лезли сомнения. По крайней мере, так можно было истолковать складку между бровями коруна…

— Хорошо, что все так закончилось, ваше величество, — девочка в церемониальных одеждах склонила голову в знак признательности. — Уверен…

В чем он уверен, узнать не удалось — дверь в зал распахнулась так, будто ее открыли пинком. На пороге появилась делегация, вызывающая… весьма противоречивые чувства своим видом. И составом. Впереди всех стоял низкорослый мастер Кореллианского храма Бади Аделлен. Растрепанный… с такой прической… В общем, что-то среднее между Сайфо и Джорусом К'баотом. Разве что чисто выбритый и одетый по статусу — в официальную зеленую мантию. По его левую руку возвышался представляющий диктата системы Корелл Гарм Бел Иблис — длинноволосый, чем-то похожий на Квай-Гона. По правую — нетерпеливо переминался с ноги на ногу еще более высокий молодой брюнет. Бейл Престор Органа — наследный принц Альдераана, недавно назначенный сенатором. За их спинами маячила маленькая фигурка в обычной алой одежде служанки королевы. И, наконец, замыкала процессию неощутимая в Силе забрачка в темном плаще…

— О, вы здесь? — начал без церемоний Бади Аделлен. — Извините, что не приветствую, господин… Палпатин, но даже со своей толерантностью… я не склонен с ситхами брататься!

Воздух в зале… загустел. Однако выдержка у канцлера была такой же идеальной, как и его маскарад.

— Простите? — удивился он. — Вы не представились. И о чем вообще речь?

— Глава Кореллианского храма мастер Аделлен, — ехидно улыбнулся кореллианец. — Не могу сказать, что рад личному знакомству. Мы нашли вашу яхту, господин Палпатин!

— Какую яхту? — голос действительно дрогнул?..

— Семейную! — так же радостно — без всякого такта! — продолжил кореллианец. И Дуку вдруг понял, почему они с Квай-Гоном спелись!.. — Да-да, ту самую, что пропала по пути на Малый Чоммель много лет назад! Представляете, она цела! Стоит здесь, в тайном ангаре! И все голозаписи тоже целы! И маршруты! А еще… ваш учитель там намеренно оставил… все ваши откровения.

В подтверждение своих слов он включил на ладони обычный изображатель. Воспроизведенная им голограмма молодого Палпатина очень эмоционально поведала, как «казнила силой мысли» и «расшвыривала тела по всему отсеку». Затем запустилась запись скандала Косинги Палпатина с сыном и убийства последним членов своей семьи. Видимо, мастер Аделлен специально нарезал для демонстрации самые острые моменты.

Дуку вместе с главой Совета все видели накануне, но от девочки на троне в Силу потек липкий шок. Старый джедай инстинктивно проанализировал ее дрожь и отстраненно отметил, что это не королева. Королева стояла в группе политиков. Сейчас ее лицо без макияжа было открытым и чистым, а взгляд, обращенный на Палпатина, наполнен смесью гнева и ужаса…

— Наглая клевета, — спокойно возразил Палпатин. — Подделка, у которой, к тому же, вышел срок давности.

— Запись подлинная, — покачал головой кореллианец. — Но не волнуйтесь — мы сразу отправили ее на проверку… в Судебный Комитет. Еще… мы посмотрели законопроекты, предложенные вами в должности сенатора Набу, и отследили их… странную связь с блокадой планеты Торговой федерации. Все это тоже отправлено в Комитет. И — нескольким заслуживающим доверие сенаторам.

Дуку показалось, что последнее заявление все-таки вызвало реакцию — кратковременную вспышку гнева.

— Он безумен, — Палпатин взял себя в руки и обратился прямо к Мейсу. — Я не желаю слушать этот бред, магистр Винду!

Еще месяц назад его маневр был бы беспроигрышным — месяц назад, но не сейчас.

— Кореллианский храм — самодостаточная структура, — нехотя признал корун. — У меня нет права затыкать его главу — он не мой падаван. Тем более, что я… поймал на «Барышнике»... ученика ситха. Того самого, который похитил ее величество. Тогда я не поверил его рассказам… Но сейчас они подтверждают выводы мастера Аделлена. Или наоборот — записи, которые нашли на… вашей семейной яхте подтверждают его речи. Сумасшествие сразу у всех… маловероятно, господин Палпатин.

— Что вы несете?! — вот теперь канцлер был по-настоящему изумлен.

— Парня зовут Брук Чан, — пояснил Мейс и включил уже свой изображатель.

На записи белобрысый мальчишка в одноразовой пижаме из медкомплекта сидел в каком-то закутке и вещал о том, как встретил сенатора Палпатина в один из его визитов на Телос IV, как тот поддерживал связь добрых десять лет (ее подтвердить может куча свидетелей из местной знати!), как после истории на Набу за ним явилась Солнечная гвардия и притащила на Корусант — в один из заброшенных заводских комплексов. Как он узнал в темной фигуре ситха бывшего сенатора Набу и согласился стать его учеником. Как проходила атака на Алмасскую академию… Затем — о том, как он получил приказ похитить королеву. И как мучил охранявшего ее джедая. А еще… мальчишка попутно предлагал… несколько компрометирующих записей. Из разных мест и промежутков времени.

— Даже если это сговор с целью очернить вашу репутацию, господин Палпатин, — продолжил прерванную мысль Мейс, — нужно провести расследование. Обвинение в массовом убийстве… и в принадлежности к ситхам, о которых не слышали тысячу лет.

— Закон против ситхов отменен, — холодно сообщил тот.

— Да, — согласился глава Совета. — Но здесь речь идет не о преследовании по религиозным причинам, а об организации нападения на Алмасскую академию. И об ответственности за гибель более чем… шестисот джедаев. Пока не будет доказана ваша непричастность к данным событиям… вы не можете исполнять обязанности канцлера.

— Это недопустимо!

Поспорить Палпатину не удалось — мастер Аделлен громко и показушно охнул.

— Сообщение из Комитета! Они случайно перепутали каналы и послали все наши файлы на прямую трансляцию в Сенате!.. Что ж… господин Палпатин, расследование явно не будет тайным! Его будет сопровождать такой же скандал, какой вызвала нереализованная армия клонов!

***

БОРТ «ТЕЛОСА», АНГАРЫ АКАДЕМИИ БАЛАНСА, ТАЛСС, ТАЙТОН. 31 ДБЯ (4:3:19).

Гнев мерно гудит в ударах, страх заливает щиты и питает петли, страсть наполняет резерв молний… Ксанатос делает сальто назад и, не задумываясь — просто наслаждаясь контролем, направляет поток своего гнева в восходящий удар. Довольно примитивный — из начального Шии-Чо. Но именно его-то мелкий и пропускает!.. Он слишком экзотичен даже для переменчивости Ксанатоса!.. Синий клинок с темной сердцевиной гаснет, а завертевшаяся в воздухе рукоять плюхается ему в ладонь...

— Ситхспит! — почти воет Оби-Ван. — Ты — задница!

— Ну, конечно! — Ксанатос бросает ему обратно световой меч. — Как только ты чего-то не можешь — я становлюсь «задницей»! Еще раз. Или… давай-ка лучше расставим свечи, мелкий!

— Ребята, заканчивайте, — в дверях спортзала появляется Фимор. — Аджак-каар велит собраться у мастера Этана.

— Зачем? — дергается Оби-Ван.

— Откуда мне знать? Предполагаю, что что-то случилось на Набу.

Мелкий мгновенно исчезает в освежителе, испугавшись за объект своей страсти или за своего дружка. Или за обоих. Кажется, тренировка закончена.

Не то, чтобы Ксанатосу жаль — он скорее просто коротает время… до отлета на Телос, куда они теперь собираются за компрометирующими материалами Брука. Коротает и старается отвлечься, чтобы о Телосе не думать. Ему до сих пор не по себе на исторической родине. И Брук бесит одним фактом своего существования. Ибо он… зеркалит тот период жизни, о котором Ксанатос пытался забыть больше десяти лет.

Парень бледен и еще неадекватен после камеры, но мастер настоял на человеческом обращении — ему позволили принять душ и даже залили пару порций медицинских растворов. Есть пока нельзя — организм перестраивается не сразу. Потому он голодный. И высокомерно недовольный. Ничего, спесь быстро сбивается!..

— Значит, так, — Ксанатос усаживается напротив — в одно из кресел, установленных в трюме. — Ты сейчас рассказываешь, как познакомился с Палпатином, как узнал его в ситхе и как стал его учеником. А потом — как проходила операция на Алмасе.

— А потом меня вернут обратно в камеру? — кривится Брук.

Они вдвоем. Фимор ушел в общий — караулить младших, чтобы ненароком не явились. Малышу того, о чем пойдет речь, слушать определенно не следует. Но Квай-Гон здесь — страхует за ближайшей переборкой. Причем, непонятно, кого — Брука или… Ксанатоса!..

— За то, что ты натворил на Алмасе, тебя стоит отправить на рудники Кесселя, — возражает Ксанатос. — Хотя орденцы… послали бы тебя в «Цитадель» в системе Лола-Саю. Последние пятьсот лет именно там содержатся… такие как мы.

— Ты признаешь, что такой же? — недоверчиво щурится этот идиот. — Не лучше меня?

— Я признаю, что Орден предпочел бы нас обоих отправить в подобное место, — возражает Ксанатос. — Я — темный. По-настоящему темный. Ибо для того, чтобы качать Темную сторону, не обязательно преследовать и убивать джедаев. А ты — опустившийся безмозглый… червяк! Что касается лучше или нет…

Он делает вид, что серьезно задумался.

 — Я давал взятки, продавал ресурсы планет, наплевав на их население. Я мечтал убить своего учителя самым что ни на есть жестоким способом. Я финансировал игорный бизнес и контрабанду спайса. Я убивал конкурентов... собственноручно. Потому что не люблю оставлять гнилые хвосты… Наверное, их трупами можно заполнить замковый ров средних глубин. Еще я шантажировал. Откровенно воровал то, что нельзя было купить. Ах, да, работорговля. Куда же без нее-то? Я не считался с желаниями окружающих и был довольно жестоким как с теми, кто может ответить, так и с беззащитными... по любой причине — от рабского чипа до моего подчинения. Если говорить простыми словами, то я не брезговал насилием во всех смыслах. Что-то забыл? Нет, кажется, все. На моей совести очень много смертей. Но я никогда... хладнокровно не рубил детей. Так что... да, я — выродок Криона, но я все же получше тебя.

Брук хватает ртом воздух от неожиданного потока откровений.

— При нападении на Алмас погибло около ста сорока юнлингов и младших падаванов, — продолжает Ксанатос. — И, судя по отчетам, следов от светового меча на их телах было предостаточно. Уровень, что ты продемонстрировал в бою с мелким... вряд ли позволит сражаться с мастерами! А ты сам сказал, что много убивал. Так что? Будем дальше выяснять, кто лучше, или поговорим о деле? Повторюсь, я — темный. И я ничего не забываю. Ты утверждал, что семья — это все, а сам использовал память брата, чтобы угодить его убийце. Да, Вокс определенно гордился бы тобой — ведь он косил под Криона… во всем!

Он раскрывает на ладони проектор и включает запись смерти Када Чана. Брука трясет.

— Ты ничего не понимаешь! — шипит он. — Не смей говорить о моем брате!

— Почему? Ты же был так опечален его смертью, что попытался отправить нас на его поиски прямо в лапы Комари. Что, незнакомое имя? Пепельная блондинка, мастерски владеющая Макаши. Сейчас она — Высшая жрица «Бандо Гора». А в прошлом — ученица мастера Дуку. И сестра-падаван Квай-Гона Джинна, у которого ты когда-то мечтал учится!

— Я пытался отомстить! — срывается Брук. — Втереться в доверие и отомстить за Када! А ты стелишься перед убийцей своего отца!

— Кхм… — вот оно что?.. — То есть ты знал, что за смертью брата стоит Палпатин? Откуда узнал? И где ты видел, чтобы я «стелился»?

— Ты…

— Может, я его просто уважаю? — Ксанатос откидывается на спинку кресла. — Или тебе термин незнаком? И ты только «стелиться» умеешь?

— Он убил твоего отца!

— И что? Победа в бою имеет тенденцию иногда доставаться за счет смерти одного из противников. Или победа, по-твоему, не заслуживает уважения?

— Враги не заслуживают уважения!

— Несусветная глупость. Врага НУЖНО уважать. Иначе какой вообще смысл в победе над ним?! Твой предшественник был великолепен. И по уровню, и по выдержке. Парню не повезло попасть под контроль ситха. Сам по себе — с такими задатками — он бы мог очень многого достичь.

— Если бы он был… хорош, его не убил бы Кеноби!

Почти детская истерика бесит. Ксанатос вскакивает и основательно встряхивает Брука, пока тот не сдувается от спущенных эмоций и не сползает по спинке своего стула.

— Успокоился? — возвращаться в кресло уже не тянет. — Эта болтовня изначально не имеет никакого смысла. Мой учитель мне — не враг, ты понял? Он — мой учитель. Крион сам отправил меня в Орден учиться. И я учился. А ты только погодок травил! Так что гордиться Воксу реально нечем. И раз мы это выяснили, то давай вернемся к тому, для чего тебя вообще вытащили из камеры. Откуда ты знаешь, что твоего брата убил Мол?

— Мои ищейки… достали эту запись, — морщится Брук. — Но я не знал, кто это. Понял только, что… он применил Силу. Что Кад погиб не случайно!.. А потом канцлер Палпатин. Он сказал, что… его ученик убит на Набу Кеноби. И Кеноби мертв. Мне хотелось посмотреть, кто убил Кеноби. Мне достали обрывок записи из дворца Тида… На ней… я узнал убийцу Када.

— То есть ты дал согласие на ученичество, не имея даже ничтожного оправдания в виде жажды мести, — заключает Ксанатос. — Захотелось того, что Палпатин тебе наобещал?

— А тебе бы не захотелось?! — Брук смотрит злобно. — Храм меня выбросил! Отца посадили, потом он умер! И брат погиб! Я хотел всем доказать, что я что-то стою!..

Он опускает то, что предположил Квай-Гон об авторитете и отношении, но оно буквально звенит в Силе… В какой-то степени, он заслуживает сочувствия — исключительно личного сочувствия Ксанатоса Де Криона, ибо одиночество — а Брук говорит об одиночестве! — его самого преследует в кошмарах. Но…

— Способ ты выбрал ублюдский, — ровно замечает Ксанатос. — Допустим, ты не мог отомстить мне — твой отец, вроде как, из-за меня угодил за решетку! — я был официально мертв. Но в твоем распоряжении долгие годы был Орден — магистры, которые вытерли об тебя ноги. Или лично Квай-Гон Джинн, который предпочел тебе мелкого. Или даже мелкий. Но они тебя не интересовали. Ты занимался тем, что косил под мою личину того периода — вертел остатками капиталов Вокса в разрушенной экономике Телоса!.. И ждал «расклад Идиота^[I]», чтобы отправиться… убивать детей. Треть из них еще не родилась, когда тебя вышвырнули из Храма!

— Уже некуда было отступать! — стискивает зубы Брук. — Не я — так кто-то еще!.. Выключи!

С самого начала разговора полет Када Чана с моста крутится по кругу снова и снова. На вопль Брука Ксанатос со смешком выключает и запускает сцену побоища из отснятых на Алмасе… Зеленый тролль расщедрился на свидетельские показания!..

— Как думаешь, брат был бы в восторге от подобного времяпрепровождения?

— Не смей говорить о моем брате! — снова вспыхивает Брук. — Ты предал семью!

— Предал, — соглашается Ксанатос. — Но я свою ошибку исправил. А ты ее даже не осознаешь! Моя сестра Нейсон была бы в ужасе от моих поступков на Телосе. Она не поддерживала политику Криона и он… обрадовался ее смерти. Ее убийство можно было использовать для обострения конфликта с Топравой, а живая она только мешалась ему!.. Родная… дочь. Его кровь. Он бы обрадовался и моей смерти, если бы она сделала его власть абсолютной. А мой… названный брат отбил бы мне голову, будь он тогда рядом! Впрочем, он ее и отбил… чуть позже. Твоему брату повезло, что его нет в живых. Ты не думал там, на поверхности Алмаса, что он мог бы... тебя возненавидеть за такое?

— Что ты от меня хочешь?! — выплевывает Брук, силясь совладать с дрожью. — Это не исправить! Это уже случилось!.. Меня никто не простит за это!

— Для того, чтобы что-то исправлять, нужно сначала признать, что это нуждается в исправлении, — возражает Ксанатос. — А ты себя оправдываешь… каждой фразой. Кто тебя теперь прощать должен? Твой брат мертв. И он был мертв еще до того, как ты все это натворил! Жертвы или их друзья-родственники? Тебе есть до них дело сейчас? Не было тогда, а сейчас появилось? Погоди… Кошмары снятся?! Оу… неприятно. Но здесь тебя не кто-то простить должен — здесь ты САМ себя простить должен. По-настоящему простить. Сможешь? За детей-то? Впрочем, это меня уже не касается. Что я от тебя хочу, ты слышал — рассказ на запись. В деталях и известных именах.

— Меня убьют! — Брук со стоном закрывает лицо руками.

— Тебя, в любом случае, убьют, — доверительно сообщает ему Ксанатос. — Это константа. Меняются только условия. Кто, когда и как. Совету Ордена нужны твои показания. Я против того, чтобы отправлять тебя к ним — думаю, что они просто не довезут тебя до Корусанта! А я не хочу, чтоб твой учитель прознал обо мне раньше срока. Так что… если джедаи будут качать права, я сам тебя убью — во избежание утечки информации. Ров, о котором я упоминал, еще не полон. И обставить все, как несчастный случай, для меня — не проблема. В конце концов, ты можешь САМ отравиться — «чтобы не выдавать тайн ситха». Если все же… мастер убедит меня оставить тебя в живых… Что тебя ждет? В Храме сейчас неспокойно — там бушует зараза, которую выпустил твой учитель и которая уничтожает мидихлорианы. Ты еще не знаешь об этом, поэтому можешь мне не верить. Но на саму ситуацию твоя вера не влияет никак. Допустим, ты не помрешь при разрыве связи с Силой… Потеряешь чувствительность? Ты сможешь с этим жить?.. А если не подцепишь вирус ситха по счастливой случайности… то поедешь в «Цитадель», где просидишь в одиночке до конца своих дней. И да… я всегда могу заставить тебя рассказывать. С помощью Ситх'Кьясик^[II]. Великой Силы. Уточняю, поскольку ты — ученик ситха — ситхского наверняка не знаешь...

На несколько минут воцаряется тишина. Брук анализирует шансы и попутно пытается успокоить раздавленные эмоции. В какой-то степени его все-таки жаль. Что бы не говорил Квай-Гон, а Ксанатос не может не замечать сходства… Пусть даже версия Брука — откровенно более дешевая… 

— А что будет, если я… помогу? И… останусь жив, — хрипло уточняет он.

Его мысли несложно читать… О чем еще можно думать, когда встречаешь объект многолетнего преклонения, пусть он и не соответствует твоим идеалам?.. 

— Пока ситх жив, ты будешь сидеть в камере, — Ксанатос щурится. — За что, кстати, мог бы сказать спасибо! Мелкий немного нестабилен — в конце концов, он темный без году неделю, а у него к тебе счета не только из-за Алмаса. Ты ведь знал, когда мучил его приятеля, что он практически отомстил за тебя убийце твоего брата!..

Брук корчит недовольную рожу, но возразить ему нечего.

— После того, как мы избавимся от ситха… будет видно. Сначала доживи до нужного момента. Так мы начинаем запись?

Брук старается. Сразу рассказывает о тайничке с компроматом на Телосе и потом, по ходу повествования, поясняет, что именно у него там есть. Перечисляет много мелочей, которые пронюхал хитростью. Подтверждает имя чиссы и ее дружка, затрагивает их прошлое на Ксилле… Описывает Палпатина при первой встрече во время его дипломатического визита на Телос, их покровительственное общение в течении двенадцати лет… Вспоминает, как делился с сенатором историей героя Телоса — Ксанатоса Де Криона. Затем переключается на новости с Набу и свое недолгое ученичество. Подробно отчитывается о визите на Абору, где Палпатин устанавливал ловушку под вулканом, вызвав у него чувство дичайшего восхищения… Которое, впрочем, померкло уже через пару недель, когда Брук на записи из Тида (прокол службы безопасности королевы, который потом и привел к похищению!) узнал Мола. И, наконец, заканчивает атакой на Алмас.

Похищение осуществлялось по плану чиссы, которая и командовала уничтоженным «Барышником». Если бы они немного опоздали, то столкнулись бы лично, потеряв при этом обоих пленников. Приятеля мелкого убили бы однозначно. Да и королева, по словам Брука, Палпатину тоже была не нужна — ему нужны были от нее какие-то сведения. И, скорее всего, это сведения об Энакине…

Представлять, что стало бы с Малышом, если бы чисса начала вытягивать из девочки память пробегом, Ксанатосу совершенно не хочется. Очень уместно всплывает в голове излюбленное здесь и сейчас Квай-Гона. А здесь и сейчас они в компании недовольного мелкого отправляются в кабинет к мастеру храма Академии — узнавать очередные не самые приятные новости.

У ящера не успевают даже разместиться — не то, чтобы начать разговор. Голонет-связь звенит дикой трелью, сопровождаемой усиливающейся вибрацией в Силе. Подрагивает со вчерашнего вечера, но не так выраженно. Ксанатос полагал, что причина в Живой Силе, растревоженной Фимором. И, кажется... полагал неверно.

— Этан, он ушел! — едва трансивер, встроенный в центр стола для переговоров, запускается, как вопль мастера Бади взрывает напряженную тишину.

Вид у кореллианца примерно такой же, как в день рожденья мелкого — растрепанный, бешеный… На бледном лице заметно несколько свежих ссадин, поверхностно обработанных, но даже не подживленных простейшей целительной техникой. За нехваткой времени.

— Он ушел! Мы предъявили ему обвинение, и он сбежал!

Мастер Бади обводит взглядом присутствующих и включает записи. Сначала сцену у трона королевы, затем — ее продолжение.

Палпатин не спорит с «временным» отстранением, что неминуемо последует теперь, когда компромат увидел весь состав Сената. Понимает, что его положение подорвано слишком сильно, чтобы в ближайшие годы в каких бы то ни было условиях его наделили абсолютной властью. Ему нужна была безупречная репутация в течении длительного срока у власти, чтобы дальше разыгрывать партию. Теперь же… Даже если удастся обвинить джедаев в клевете, Сенат все равно не забудет скандала. Однако и на это шансы невелики — Орден, несмотря ни на что, имеет еще слишком большое влияние. А Палпатин в глазах Сената пока еще — лишь перспективный, но рядовой политик. И большинство нынешних сторонников просто разбежится, чтобы не связываться ни с Сенатом, ни с Орденом. Поэтому он, сохраняя достоинство, отправляется в выделенные покои… в сопровождении главы Совета и мастера Дуку.

Здесь и начинается вторая запись — с бессмысленных рассуждений о доверии, обращенных к магистрам. Пока мастер Дуку не упоминает в ответ, что «доверие — вещь обоюдная», и что Ронар Ким тоже доверял. И умер десятого… забрав с собой половину своих друзей. Тогда ситуация резко меняется — Палпатин сбрасывает маскарад политика, обнажая сущность лорда ситхов, и выхватывает световой меч.

Как бы Ксанатос не ненавидел Мейса Винду, он не может отрицать, что глава Совета — первоклассный боец. И он, и гроссмейстер по праву считаются лучшими фехтовальщиками Ордена. А в дуэли двух лучших с лордом ситхов посмотреть, определенно, есть на что! Однако перевес все равно не на стороне джедаев — они слишком сильно расслабились за тысячу лет. Настолько, что даже последние события не помогли собраться.

В какой-то, не попавший на запись, момент Палпатин с довольно близкой дистанции бьет мастера Дуку Силой. Старого джедая тащит по полу несколько метров и полностью выводит из строя. Нагрузка на оставшегося в одиночестве коруна возрастает. Минута ожесточенного боя с применением высшей Тьмы, две, три… и удар тоже пропущен — он слабее, чем тот, что достался гроссмейстеру, но тоже хорош. На краткий миг лишившись сознания, глава Совета теряет и драгоценные секунды. Ситх не успевает добить его только потому, что на арене — точнее сказать, в коридоре! — появляется мастер Бади, за которым несется Венск!..

В сравнении с двумя мастерами Совета кореллианец, как боец, откровенно слабоват, однако его... компенсирует забрачка. Ее проявление в Силе, низкий тон ее сигнатуры и ее напор на мгновение сбивают Палпатина с толку.

— Она похожа на Ксанатоса, — бубнит себе под нос мелкий, разглядывая пляшущую вокруг фигуры ситха Венск.

— Я представления не имел, что она на такое способна! — в голосе кореллианца слышится то ли гордость, то ли… опасение. — Где только научилась?!

Фимор толкает Ксанатоса плечом:

— Похвастай, что ли?

— Э-э-э… — Оби-Ван округляет глаза. — Ты?

— Рот закрой, мелкий, — хмыкает Ксанатос. — Есть к чему стремится, да? Лучше свечи отрабатывай.

Внимание снова сосредотачивается на записи, на которой ситх подрезает-таки Венск, скручивает ее телекинезом и душит.

— Не ожидал от Ордена таких уступок, — Палпатин задумчиво рассматривает хрипящую забрачку. — Йода пошел на сотрудничество с Темной стороной? Какой потенциал... Где ты была раньше, девочка? Я бы мог тебя многому научить.

— Засунь… кхе… себе… в зад… свой Ор… дхен. И… свое обху… чение. Одногхо хватило. Помешхав… шегося на… джедхаях дхо… такхой степени… чтобы позволить… вырходху… шахтера уничтхожить… всех!

— Еще и идейная? Откуда ты такая взялась? Расскажи-ка.

Венск грозит пробег по воспоминаниям в исполнении ситха… когда позади пришедшего в себя кореллианца, который с трудом поднимается на ноги с намереньем спасать свою ученицу, появляется… маленькая зеленая фигурка.

— Девочку отпустить ты должен, — велит знакомый голос.

Йода не один — у него за спиной стоит Пло Кун. А в отдалении уже слышится топот бойцов КорБеза и гвардейцев королевы. И Палпатин отступает. Он только что сражался с двумя лучшими фехтовальщиками Ордена. С тремя магистрами. И, вероятно, еще не настолько самоуверен, чтобы рассчитывать победить грандмастера со страховкой в лице такого менталиста, как Пло Кун. Он швыряет забрачку в Йоду, но ее перехватывает мастер Бади, а джедаи вступают в короткую схватку, в финале которой теперь уже бывший канцлер прыгает с балкона. Запись прерывается.

— Мы его не нашли, — поясняет мастер Бади. — Личный транспорт канцлера остался в ангаре. Похоже, у него был запасной корабль — для особых случаев. И, похоже, с маскировкой на стигие — служба безопасности Набу не засекла вылета.

— Венск, Бади? — спрашивает мастер Атис — она тоже присутствует в кабинете. — Что с ней? А с тобой?

— Сотрясение мозга. Обойдется. У нее пара переломов, но здесь хороший госпиталь… — мелкий неожиданно краснеет — должно быть, вспоминает, что они в том госпитале натворили!.. — Глава Совета, конечно, помят — сильные ожоги, едва не потерял руку. Но тест на мидихлорианы отрицательный. С ним все будет нормально. А вот…

— Учитель, — заканчивает Квай-Гон.

Кореллианец медленно кивает.

— Он… жив. Это все, что можно сказать наверняка. Орденские прибыли без целителя, а набунианцы могут лечить только физические травмы. Они не понимают, что с ним. Атис, передаю медицинские файлы. Ситхова конфиденциальность! Мне пришлось применить к главврачу контроль разума, чтобы их заполучить! Тест на мидихлорианы тоже отрицательный, но сознание не возвращается!.. И ощущения в Силе нет. Пло предложил попробовать ментальную связь…

— Это слишком рискованно, — мастер Атис подключает датпад к порту трансивера на столе.

— Йода сказал тоже самое, — соглашается мастер Бади. — Они… ну, орденские… говорят, что он лучше всех освоился с твоей техникой. Но это, кажется, не помогло. И браслет не помог, Квай-Гон!

— Браслет? — женщина поднимает глаза от экрана. — Что за браслет?

Ксанатосу не нужно смотреть на Фимора, чтобы почувствовать удивление...

— Учитель, вы?..

— Я подумал, что ему он больше пригодится, — отвечает на незаконченный вопрос Квай-Гон.

В гостиной тишина. Малыш лежит на диване — на животе — и читает что-то, что ему подсунул заботливый мастер. Ноги у него сцеплены в икрах и дотянуты колесом почти до затылка. Гибкий, как все дети.

Мелкий сидит около него на полу — на толстом сером ковре. И вертит в руках чайную чашку. Чай. Квай-Гон не может без чая. И приучал их всех. Но так и не приучил. Только мелкий пьет чай регулярно — как примерный падаван. И то... вряд ли он понимает оттенки его вкуса и наслаждается им, как того хотелось мастеру.

Ксанатос ненавидит чай. Фимору все равно. Он может пить чай, кофе, кореллианку, энергетик. Может пить воду, если ничего другого нет. И не будет страдать. А может вообще ничего не пить. Это же Фимор!..

Так что чай — больше для вида. Для создания непринужденной домашней атмосферы в связи с возвращением с Хребта. В этот раз Квай-Гон отсутствовал недолго. Всего сутки. Вероятно, потому, что ходил не один — они ходили вдвоем с Фимором. С Фимором... который вломился в спортзал «Телоса» пару часов назад в состоянии, близком к... тепловому удару. От перевозбуждения. Живая Сила, которой они с Квай-Гоном развлекались в гостях у шамана, завела его так, что... Ксанатос едва жив остался!.. У него болит все тело от напора брата и все же... он в экстазе. Фимор доминирует не то, чтобы редко, но реже, чем хотелось бы.

Ксанатос медленно скользит взглядом по знакомой до мелочей фигуре — брат устроился на краю дивана, занятого Малышом. В свободной рубашке, светлый волос до сих пор в беспорядке… хмурит брови, притягивает...

— То есть это была обычная медитация? — уточняет мелкий.

— Медитация с шаманом-уиллом не может быть обычной, братишка, — возражает Фимор.

— Я рад, что она не растянулась на десять дней, — высказывается Ксанатос. — Не то, чтобы я против... кхм... ну...

Фимор смеется. А потом резко замолкает и через пару минут выдает:

— Я вообще не думаю, что был смысл туда идти.

— Ты же только что сказал... — начинает Оби-Ван.

— Я знаю, что я сказал, — прерывает его Фимор. — Медитация с шаманом-уиллом не может быть обычной. И она была очень необычной. Но вот идти туда сейчас смысла не было.

— Почему ты так решил? — спрашивает Квай-Гон.

Фимор пристально смотрит на него.

— А почему вы взяли меня с собой, учитель? Приглашение же было адресовано только вам.

— Ты уже получил приглашение, — глаза Квай-Гона загадочно блестят. — Дезиф обозначил время — вторая встреча со мной. Ты ничего для себя не вынес?

— Вынес, — улыбается он. — Как я уже сказал Оби-Вану — медитация с шаманом-уиллом обязывает. Но... эта встреча все равно... бессмысленна. Ее основной целью было... помешать вам попасть на Набу.

Мелкий изумленно вытягивается. Малыш поднимает голову от датпада.

— Что бы не происходило там сейчас... — Фимор закусывает губу, — вас там быть не должно. Вы свою роль на Разломе уже сыграли. Но, если бы не это... приглашение, вы бы снова рванули туда. И могли бы принести больше вреда, чем пользы.

— Вы же не должны были вмешиваться, мастер? — теряется мелкий.

— Я не должен был там появляться, — возражает Квай-Гон. — Но это не значит, что я не мог помочь на расстоянии. У тебя с собой браслет? Дай, пожалуйста.

Он передает браслет мелкого эчани и ждет, пока они с ящером оценят работу.

— Я — посредственный артефактор, — шипит мастер Этан. — Однако… что-то мне подсказывает, что будь здесь Рис, он… умер бы от зависти!

— Безусловно, — мастер Атис гладит поверхность обода пальцем. — И давно вы с такими ходите?

— Энакину сделали здесь — перед отлетом в систему «Тайника», — поясняет Фимор. — Учителю и Оби-Вану — чуть позже. Но они, в любом случае, личные!.. Учитель, как вы сумели его перенастроить?!

Его, как создателя, естественно, в первую очередь интересуют практические вопросы.

— Никак. Я его… подарил. От души.

— Темные артефакты так не работают!

— Ты сказал, что у него… родовая основа, — напоминает Квай-Гон. — Ваш гроссмейстер — мой некровный отец. Я разрешил ему им воспользоваться. Чтобы это сделать… он должен был поддаться ностальгии, как я, когда кто-то из вас выкидывает очередной фортель.

— То есть вспомнить о вас? — уточняет Фимор задумчиво.

— Великолепно! — щурится ящер. — У воспоминаний есть эмоциональная окраска, но нет сознания. И нет мидихлориан. Браслет рассыпался, Бади?

— Полагаю, да, — силуэт кореллианца мерцает. — Я его не видел после боя. Квай-Гон попросил передать. Мастер Дуку молча взял и при мне надел. Мне показалось, он понял, что это. Но он же все равно не сработал!

— Если бы он не сработал, мастер Дуку был бы уже мертв, — эчани вновь углубляется в медицинские файлы на датпаде. — Ему нужна помощь целителей, Бади. Пусть везут либо в Храм, либо сюда. Наши же сегодня должны вылететь, так?

— Да. Но тут такое дело, Атис… Венск, пока ситх ее… душил, прицепила к его мантии примитивный маячок! Так что… мы теперь знаем, как минимум, куда он отправился… переодеваться! И это… далеко в Диком Пространстве.

— Где именно? — тон ящера не сулит ничего хорошего.

— ТАМ, Этан! — подтверждает кореллианец. — ТАМ!..

— Квай-Гон, ты не состоишь в Совете, потому не знаешь, — мастер Этан медленно выпрямляется в кресле. — Но «Цитадель» — не единственная орденская тюрьма. На орбите шестой луны планеты Диаб в одноименной системе… на самом краю нашей Галактики… расположена космическая станция «Призма». Или «Тюрьма-призрак». Она построена во время Столетней тьмы… для сторонников Аджанты Полла. И все семь тысяч лет функционирует под покровом электрических бурь планеты — они скрывают ее от сканеров и датчиков. И, конечно, делают невозможной какую-либо обратную связь. Конструкция станции такова, что из нее почти невозможно выбраться. То есть… из охраны там обычно… один мастер-джедай и сотня дроидов. В большем количестве просто нет необходимости. О существовании станции знает только Высший совет и кое-кто из его бывшего состава. У нас хранится голокрон одного из первых переселившихся на Тайтон магистров… И с Бади я поделился в свое время. Не думал, что пригодится.

— То есть… — изумленно хрипит Ксанатос, пока остальные переглядываются, — ситх отправился добывать себе армию падших джедаев?!

— Армия — сильно сказано, — возражает ящер. — При тюрьме функционирует медицинская лаборатория. Они тестируют на заключенных препараты (да-да, джедаи об этом знают и закрывают на это глаза!), потому перенаселения там не наблюдается. И далеко не все, кто туда попадает — чувствительные. Но, в целом, ты прав — это несколько сотен заключенных, часть которых Сидиус сможет обучить технике распространения чумы Силы. Я удивлен, что он раньше этого не сделал.

— Он соблюдал осторожность, — поясняет Квай-Гон. — Еще надеялся доиграть партию чисто. Даже без клонов… Бади, а что Йода говорит о «Цитадели»? Мы явно не успеваем предотвратить появление Сидиуса в системе Диаб, о которой только что узнали, но Лола-Саю может стать его следующей точкой.

— Не станет, — качает головой тот. — Она… не существует больше. Ну, «Цитадель». Лола-Саю в прошлом месяце протаранила одна из ее лун. Предпосылки были давно, но траекторию рассчитывали в более щадящем варианте. А астероид, который сбил луну, оказался массивнее теоретического. Крепость рухнула в разлом планетарной коры. Не успела выбраться даже охрана!

— Одной проблемой меньше! — саркастически морщится Ксанатос. — Так что делать-то теперь будем?! Мастер, вы уверены, что при таком раскладе тайник Брука на Телосе нам вообще нужен?!

***

КОРИДОРЫ АКАДЕМИИ БАЛАНСА, ТАЛСС, ТАЙТОН. 31 ДБЯ (4:3:19).

Погруженные во мрак коридоры Академии встречали тишиной и спокойствием. Пять месяцев назад, когда они только прилетели, здесь было оживленно и шумно — куда более шумно, чем в Храме Корусанта, потому что… дже'дайи не подавляют эмоции. Но сейчас молодежь и большую часть штата вывезли. Здесь остались только те, кто прикрывает отход. И кто работает.

Квай-Гон вышел в одну из центральных галерей, ведущих к лифтам на жилые ярусы и двинулся вдоль ростовых окон, залитых тающим светом заката. Видимый через них клочок серого неба с севера заслоняли пухлые грозовые тучи, несущие очередной тайтонский шторм… Шторм Силы. Местное зеркало событий, происходящих во всей Галактике…

Судя по первым репортажам — от вчерашнего числа — Сенат перевернулся с ног на голову. Исполняющим обязанности канцлера до ближайших выборов был экстренно назначен Бейл Антиллес из альдераанского Дома Антиллес, бывший сенатором сектора до того, как Бейл Органа сменил его, и одним из трех кандидатов на должность Верховного канцлера в том злополучном голосовании. Он теперь руководил расследованием неожиданного… компромата. И особенно интересовался законопроектами, которые вкупе с налогообложением торговых путей во Внешнем кольце, введенным канцлером Валорумом по совету Палпатина (как сообщил во всеуслышание вице-канцлер Валорума чагрианин Мас Амедда!), привели к Набуанскому кризису. Что по этому поводу думает сам Валорум, СМИ пока не знали — не успели добраться до уединенной резиденции, где тот после отставки пытался пережить свое фиаско.

Кроме того, Бейл Органа передал тезке и родственнику своей супруги часть материалов по мнимому разоружению Торговой федерации, которыми с ним поделился Йода. Все имеющиеся спецподразделения республиканского флота получили приказ быть готовыми в случае необходимости. На Мустафар даже отправили группу — для проверки добытой Венск информации. Войны избежать не удалось. Но она будет вовсе не такой, как планировали ситхи. Совсем не такой…

Ксанатос прав — лететь на Телос теперь не было никакого смысла. И намеченная цель у них иная — Мемориальный Центр Кулу на Альферидисе, куда они отправляются завтра на рассвете. Зря только мучились ожиданием. Он мучился. Ксанатос.

Квай-Гон выходит из-за переборки только тогда, когда в камере Дженны Зан Арбор снова растекается туман и поглощает Брука. Ксанатос молча протягивает ему диск с записью последнего часа — отсмотреть, отформатировать, убрать голос, задающий наводящие вопросы, и отправить Йоде. Самая неприятная часть всей процедуры позади.

— Вы все-таки… убили Балога, — замечает неожиданно Квай-Гон.

— Мне стоит спросить, с чего вы это взяли?

— Фраза про хвосты запомнилась. Я, конечно, был пьян, но память — странная штука…

— Что ж… — Ксанатос устало запускает ладонь себе в волос — Квай-Гон видит, что у него нет никакого желания придумывать.

— Я не хотел, чтобы вы это делали.

— Естественно! — фыркает. — Если вам от этого будет легче, то мы не мстили, а просто убирали мусор. Из предусмотрительности. Мне даже не пришлось проплачивать коменданта — этот выродок сбежал при первой же возможности! Мы шли за ним до самого Хока и накрыли в моем собственном казино. Таких не исправляют стены, мастер. Стены вообще мало кого способны исправить.

— Иногда стены дают возможность одуматься, — не соглашается Квай-Гон. — Но не спорю — этот способ действует не всегда… и не на всех. Что ты собираешься делать с Бруком?

— Почему я?!

— Не знаю. Ты сам сказал — «пока я не решу, что с ним делать».

Ксанатос оторопело замирает.

— Мастер, я вас ненавижу.

— Да не уж-то? — улыбается Квай-Гон.

Сейчас это звучит смешно. И тепло. А было время, когда эти слова причиняли боль обоим.

— Он не наказан за то, что натворил.

— И при этом ты не хочешь отдавать его Ордену.

— Отправка в «Цитадель» не накажет его. Я бы отправил его на Кампарас, когда там все только вспыхнуло. И заставил смотреть на детей при постоянном страхе за собственную жопу! Но, кажется, уже поздно. Может, мастер Атис его для опытов возьмет? Не знаете, ей не нужен подопытный кролик?

— Ты бы мог сам с ним что-то сделать.

— Не думаю, что вы оцените пыточные игрушки Мола.

— Я не об этом, Ксанатос. И ты это прекрасно понял. Он боготворит тебя.

— Его идеалы рухнули! — хмыкает он. — Вы же слышали? Я «стелюсь» перед вами. И это он еще не в курсе моих отношений с братом!.. Ха-ха...

— Ты не соответствуешь его идеальному образу, но он все равно видит тебя единственным, кто достоин его внимания. И ты понимаешь его.

— Я не понимаю… детей, — морщится Ксанатос. — Я не утруждал свою совесть и не бродил по трущобам Телоса, чтобы полюбоваться на результаты своей деятельности. Но в те два года я пару раз... инкогнито закидывал случайных детей в социальные центры Таанаба и Тепаси вместо рабского блока. Не знаю, что мной тогда двигало. Фиа предполагает, что я... вижу в них себя. В одиночестве в Яслях. Возможно, он прав. И меня поэтому приводит в ярость избранный этим идиотом способ реализации! Но даже если забить на детей и сделать вид, что мне вообще нужен ученик… Вы же на это столь непрозрачно намекаете, мастер?! Я ни за что не взял бы лишенного потенциала подражателя! Крион был ублюдком, но… он приучил меня к мысли, что я должен быть лучшим, в первую очередь, для себя самого. Я работал над этим каждый ситхов день своей жизни!

— Не преувеличивай.

— Хорошо, не каждый. Но я работал! И был лучшим.

— С этим не спорю. Потенциал может появиться, если его простимулировать, Ксанатос.

— Я — не психолог гуманитарной помощи, мастер. Мне вообще есть, чем заняться. Пока он будет сидеть в камере, а потом… может, Сила сама распорядится его судьбой.

С одной стороны, все, что Ксанатос сказал, подавляя Брука, Квай-Гон знал и так. Он постоянно мониторил ситуацию на Телосе в период их поисков, а когда узнал о «Дальних мирах», отследил изменение в их политике за это время. Ксанатос много натворил за два года. Но он все равно выбрался с самого дна… Выбрался именно потому, что в нем не было откровенной жестокости. Гнев, но не жестокость.

Фимор верно предположил — детская беззащитность в стрессовой ситуации зеркалила переломный момент в жизни Ксанатоса. Момент, когда он впервые остался один по непонятной ему причине — когда его лишили семьи по крови. И жестокость толкнула бы его к уничтожению того, что напоминает о боли — на место Брука... Ведь, убивая младших падаванов на Алмасе, Брук, у которого точно так же все пошло под откос из-за неидеальных методов работы Ордена, не мог не ассоциировать их с собой.

Но растерянные и напуганные дети всегда вводили Ксанатоса в ступор. Лагерь смерти победившей стороны на Экласе так сильно ударил по нему именно потому, что местные, согласно своим традициям… избавлялись от пленных детей противника. Квай-Гон тогда физически не успевал делать гуманные внушение всем поборникам столь радикального истребления чужого генома... Джедаи, к сожалению, не всесильны.

Сейчас неожиданное известие о том, что какие-то тормоза у Ксанатоса работали даже в период срыва, воспринималось как сюрприз ко дню рождения. И ведь… никогда раньше не упоминал об этих случаях, паршивец!.. Не использовал свои мимолетные душевные порывы для восстановления доверия…

— Почему ты не говорил? О детях.

— Зачем? Они не меняют общую картину моих поступков. Малыш мне вряд ли простит работорговлю, если узнает.

— Вообще-то... он знает.

— Что?!

— Он знает, Ксанатос. Он задает вопросы, я стараюсь отвечать правдиво. В том числе и о вас. Чтобы он случайно не узнал что-то со стороны.

— И вы меня оправдали срывом?

— Но ведь это так и есть.

— Мастер... срыв — это отдельная история. Но фишка в том, что я... и сейчас не имею предубеждения против работорговли. Я могу на одном конце Галактики вложиться в реабилитационный центр, а на другом — купить рабынь. Вы же должны понимать, что индустрия развлечений от работорговли не отделима?

— Естественно, — кивает Квай-Гон. — Но я также знаю, что ты… оставляешь за ними возможность отработать свободу. Не говоря уже об условиях содержания.

Он потрясенно хлопает глазами.

— Не только Фимор у нас любопытен, Ксанатос. Мне тоже было интересно, на что ты пустил «Дальние миры». И я заглядывал в некоторые твои… точки.

— И как? — ухмыляется он. — Понравилось? Кстати, где это было?

— На Этере. На Тепаси.

— Крифф! Так это Тинк из-за вашего любопытства там свернулся?!

— Свернулся? — удивляется Квай-Гон. — Зачем?

— Затем, что в вас опознали джедая, мастер! А у всех моих исполнителей строгие инструкции на этот счет! Иначе мы не смогли бы прятаться двенадцать лет!..

За потоком воспоминаний лифт Квай-Гон почти не заметил, преодолел поворот и замер у дверей квартиры. А несколько минут спустя на противоположном конце коридора зашелестели тихие шаги…

Атис не спросила, давно он ждет и зачем пришел. Не удивилась и вообще никак не отреагировала, пока они не оказались в ее прихожей. Там… ситуация изменилась на кардинально противоположную. И дело было вовсе не в том, что они не виделись три недели, а в день своего приземления — позавчера — Квай-Гон сразу отправился к шаману. Атис все равно не было в Академии — она только сегодня ночью вернулась с Кампараса. И даже не в Живой Силе, которую он, благодаря многолетней практике, контролировал куда лучше, чем Фимор… Просто женщина… взорвалась эмоциями.

— Я… чего-то… не знаю? — удалось спросить между поцелуями. — Где Хес?

Девочка сбежала с корабля прямо перед взлетом, когда Атис попыталась выслать ее в убежище на одной из планет Ядра в самом начале эпидемии — не захотела расставаться с наставницей-практически-матерью. И, по идее, теперь должна была находиться в соседней комнате.

— Я все-таки отправила ее, — шепот пополз по коже вслед за холодными ладонями… — Со второго раза. Да, ты не знаешь… Ты не знаешь, как тяжело было смотреть эти записи! Даже мне. Даже отстраненно.

— Они же помогли?

— Безусловно. Но раз уж ты соизволил до меня дойти…

— Я не хотел отвлекать от работы.

— Давай, потом поспорим, Квай-Гон? Здесь и сейчас, да? Так вот… здесь и сейчас я хочу тебя чувствовать. А разговоры твои никуда не убегут…

Может, и правда, не убегут?..

***

[I] Редкая выигрышная комбинация при игре в сабакк. Она состоит из карты Идиот, двойки любой масти и тройки любой масти. Этот расклад приносит автоматический выигрыш и бьет даже «чистый сабакк» — комбинацию карт, сумма очков которых равняется плюс или минус двадцать три.

[II] Ситх'Кьясик — ситх. «совершенная Великая Сила».