***

- Плохи наши дела, отец Гарольд. - Седовласый доктор сел в предложенное священником кресло и устало потер глаза. - Мальчик в ужасном состоянии. Его приступы, порой, пугают. Так прискорбно видеть сына Кайли, пусть земля ей будет пухом, в таком удручающем состоянии.

Гарольд согласно кивнул и придвинул к мужчине чашку с горячим кофе.

- Пути Господа неисповедимы, - печально сказал он и молитвенно сложил руки на груди. - Теперь у мальчика никого кроме нас не осталось. Бедное дитя.

- И все же, я бы посоветовал вам определить его в клинику. Под присмотром специалистов ему будет комфортно и спокойно, к тому же в случае, если приступы участятся, квалифицированная помощь ему будет просто необходима.

- Здесь его дом, - твердо ответил священник, всем своим видом выражая, что данный вопрос обсуждению не подлежит. - Арэй вырос в пансионате, и ему будет комфортнее рядом с ближними, которые знают его и любят. Он остался совсем один, а мы его семья. И как любая любящая семья мы будем заботиться о нем. К тому же, мальчик может оказаться пророком. Мы все были свидетелями приступа, причиной которого послужило несчастье, случившееся с нашей дорогой Кайли.

Доктор Митчелл только тяжело вздохнул и согласно кивнул.

- Вы были с мальчиком практически с момента его рождения, и потому лучше осведомлены о его потребностях. В любом случае, я против того, чтобы полиция донимала парня, пока он находится в таком плачевном состоянии. Я уже отправил в участок заключение о болезни Арэя и указал в нем, что ни в коем случае нельзя беспокоить пациента. Это все, чем я могу быть полезен несчастному. Нам остается только молиться о его здравии, и о том, чтобы демоны оставили в покое его израненную душу.

- Господь не оставит чадо свое, - уверенно проговорил Гарольд и прошептал короткую молитву. - Мы поможем Арэю. Это наш священный долг. Спасибо вам, доктор, вы оказали нам неоценимую услугу.

- Ну что вы, святой отец, мой долг помогать больным и слабым. Поэтому, если будут какие-то затруднения, звоните незамедлительно. Я оставил Джонатану список лекарств и порядок их приема. И, если вы не возражаете, я отправлюсь домой. После всего случившегося острее ощущаешь то, что жизнь слишком коротка. И теперь я хотел бы больше времени проводить со своими родными.

Доктор благодарно кивнул и поставил пустую чашечку на стол, после чего устало поднялся с кресла и накинул на плечи пальто.

- Это разумно и вполне оправдано. - Отец Гарольд так же поднялся со своего кресла и, обогнув стол, подошел к доктору, чтобы проводить его до двери. - Вы и так сделали очень много для Арэя. Он будет вам бесконечно благодарен. И будьте уверены, как только ему станет лучше, он обязательно поблагодарит вас лично.

- Главное, чтобы мальчик поправился. - Тепло улыбнулся мужчина. - Другой благодарности мне не нужно.

- Спасибо вам еще раз, доктор Митчелл. - Гарольд пожал протянутую ему ладонь и нервно посмотрел на часы. - Я позвоню вам вечером.

Доктор коротко кивнул в знак согласия и вышел из кабинета мужчины.

Вот же заботливый какой! До тошноты.

Но, впрочем, долго думать о докторе священнику не пришлось. Стоило только Митчеллу уйти, как в кабинет вошел Джонатан и вкратце рассказал о самочувствии Арэя.

Эскулап неплохо потрудился, доказывая мальчишке, что все, что он видел, было ничем иным, как галлюцинацией, а монахи и несколько учеников подтвердили эти слова.

Арэй, конечно же, не поверил, но... главное, что верят все остальные.

- Сегодня сменишь ему таблетки. - Гарольд подошел к небольшому сейфу и, открыв его, взял с полки маленький прозрачный пакет, наполненный белыми пилюлями. - Первую дашь в обед, растворив ее в чае. Они, кажется, почти безвкусны, и все же чай сделай травяной.

Он повернулся к молчаливо стоящему посреди кабинета монаху и протянул ему лекарства, которые тот покорно принял.

- А вечером приведешь его ко мне. Надо рассказать несчастному о горе, что с ним приключилось.

Джонатан все так же молча кивнул и чуть ли не бегом покинул кабинет, а сам Гарольд полностью довольный собой уселся в кресло и, открыв святое писание, принялся выписывать на отдельный лист цитаты, дабы вставить их в дневную проповедь.

Теперь нужно было проявить терпение и дождаться вечера, а, чтобы время прошло незаметно, Гарольд хотел занять себя работой.

***

- Прискорбно это говорить, брат мой, но вы одержимы.

Голос монаха был спокойным и ничуть не взволнованным.

Казалось, его вообще мало беспокоило то, что перед ним лежал сосуд Диавола, в который тот поместил своего прислужника.

Арэй устало повернул голову и часто заморгал, силясь прогнать из глаз мутную белую пелену.

- Это всё наркотик, - не сдавался парень.

И хоть голос его казался слабым, говорил он твердо и уверенно.

Арэй знал, что никакого демона внутри него нет. Единственным демоном, который его донимал, была мама. Ее наставления, ее указания как жить, как думать, как и что говорить, как действовать в той или иной ситуации, прочно засели в его голове и беспрестанно вертелись в хороводе мыслей, всплывая одно за другим, не давая ему опустить рук.

- Наркотик есть Диавол, его плоть, его кровь, его нечистый дух. - Монах подошел к двери, в которую осторожно поскреблись, и открыл, впуская в комнату девчонку, держащую в руках поднос. - Доктор Митчелл осмотрел тебя, сделал все необходимые анализы, и уже даже пришли результаты. Никаких наркотиков, только больная душа и кровоточащее сердце. Вот, Мари принесла тебе чай на травах. Она сама вызвалась приготовить его для тебя. Скажи, мой друг, где ты брала воду?

Девочка, которой от силы было лет десять, посмотрела на Арэя и просияла, заметив, что тот внимательно смотрит на нее.

- Доктор сказал купить воду в магазине, - ответила она и поставила поднос на тумбочку рядом с кроватью парня.

- Он попросил, чтобы воду купил ребенок, - проговорил монах таким тоном, словно втолковывал младенцу прописные истины из библии. - Арэй, ты должен понять, что мы печемся о твоем благе, и хотим, чтобы ты доверял нам. Мари в свои десять лет уже прекрасно готовит. Отныне это дитя будет рядом с тобой, будет заботиться о тебе, будет следить за тем, чтобы никакие наркотики не попали в твою пищу. Со временем ты поймешь, что твоя мать говорила тебе неправду, и что мы не хотим тебе зла.

- Нечестно пользоваться детьми в своих целях, - отозвался парень, хмуро глядя на девочку, которая, вдруг, почему-то очень сильно расстроилась. - Воду ты купила в магазине, ну а чай, где ты его взяла?

- В аптеке.

Она сморщила лоб, видимо совершенно не понимая, в чем ее обвиняют.

- А посуду? - не унимался Арэй.

- На кухне.

- Ты взяла какую-то конкретную посуду или ту, которая приглянулась тебе?

- Я взяла то, что первое попалось под руки, - отозвалась Мари, поджав губы. - В чае нет наркотиков.

- Ладно, в этом, быть может, и нет, но где остальной чай? - продолжал Арэй свой допрос.

- Здесь.

Девочка нырнула рукой в карман своей длинной широкой юбки и достала оттуда запаянный пакетик с сухим сбором успокоительных трав.

Протянув его парню, она повернулась к подносу и стала аккуратно наливать чай из заварника в чашку, кидая на Арэя подозрительные взгляды.

- А как же лекарство? Таблетки, микстуры, капли, да что угодно? Хочешь сказать, они не наплели тебе, что это ради моего же блага, что демон внутри меня должен быть усмирен, и что без этих медикаментов я с ним не справлюсь?

Мари на мгновение замялась, так как именно эти слова ей и сказали, дав пачку с таблетками, которые хранились в другом кармане, и одну из которых она растворила в кипятке. Но брат Джонатан предупреждал, что демон умен, и его не так-то просто обмануть. Взрослые, которые были порочны и грязны, не могли лгать демону. А вот чистое душой дитя...

- Мне не давали таблеток, - оскорбленно вскинув подбородок вверх, проговорила девочка и со злостью на то, что ее старания не оценили, всунула Арэю в руки чашку с чаем. – Мне дали только деньги, чтобы я купила травы и воду. Но, если не хочешь пить, можешь вылить все это.

Парень едва удержал чашку в дрожащих руках и поджал губы, разглядывая Мари, которая, слава всему сущему, ничуть не походила на деву Марию. Рыжеволосая, с яркими зеленым глазами и крупной россыпью темных веснушек на вздернутом к верху носу и на пухлых щеках, она напоминала куклу. И от этого, почему-то, Арэю стало немного легче.

- Уверена, что там ничего такого нет? - еще раз с подозрением поинтересовался парень, и девочка твердо кивнула. - Что ж, спасибо.

Он откинулся на подушку и поднес чай к губам. Сделал большой глоток и зажмурился, действительно не чувствуя чуть кисловатого металлического привкуса, который до этого дня ощущался буквально во всем, что он ел или пил.

- Рада была помочь. - Мари присела в милом реверансе и, взглянув на монаха, спросила: - Я могу идти? Мне еще ужин готовить.

- Да, пойдем вместе, пусть Арэй отдыхает. - Брат Джонатан печально вздохнул и обратился к парню: - Ты должен выпить все, что есть в чайничке. Таковы предписания доктора. И побольше отдыхай. Не волнуйся ни о чем. Не позволяй бесу терзать твою душу.

- Я постараюсь, - не желая больше пререкаться, проговорил парень, и вновь сделал большой глоток.

Вкусный чай, сладкий и горький одновременно.

Возможно, девочка сказала правду, и никакой гадости в нем нет? Возможно, теперь ему удастся исцелиться от своего «недуга»?

Если бы мама была здесь, она не позволила бы делать с ним все эти вещи. Но женщина постоянно была в разъездах, занимаясь общиной, и проводила с Арэем очень мало времени.

Арэй допил чай, и, почувствовав, что его по-прежнему одолевает жажда, налил себе еще. И, пока пил очередную порцию, ему казалось, что чай только усиливает его жажду.

Впрочем, возможно так и было.

Арэй ничего не знал о травяных настойках. Возможно, что некоторые травы обезвоживает организм.

Выпив весь чай, парень не выдержал и запил его водой, которую сам набрал из-под крана. И тут же вернулся в кровать, чувствуя головокружение и странную легкость во всем теле.

Арэю казалось, что он вот-вот взлетит. Просто оторвется от пола и воспарит в воздух. Но законы физики были непреодолимы. И это было к лучшему. Летать по комнате, когда тебя и так считают бесноватым, было бы верхом безумия.

Рассмеявшись этой мысли, Арэй завернулся в одеяло и закрыл глаза, наслаждаясь легким покачиванием словно на волнах ласкового моря или в колыбели.

Кажется, он даже уснул, потому что Мари, которая принесла ему ужин, долго трясла его за плечо.

- Ешь и ступай к отцу Гарольду, - проговорила девочка, когда парень резко распахнул глаза и уставился на нее испуганным взглядом. - Ты чего? Ешь, давай.

Она поставила на кровать небольшую подставку и водрузила на ровную гладкую поверхность тарелку с дымящейся кашей и чашку с травяным чаем.

- Что ему нужно? - спросил Арэй хрипло и, приподнявшись немного, взял в руки тарелку.

Голова парня все еще кружилась, телу все еще было легко. Кажется, он выздоравливал, а это значило, что девочка не обманула и действительно делала все для его спокойствия.

- У святого отца есть для тебя известие. Но я не могу тебе сказать. Так что ты ешь поскорее и иди к нему, он уже давно ждет твоего пробуждения.

- Ладно, пусть так. - Арэй быстро умял все, что было на тарелке и запил кашу чаем.

Еда показалась ему невероятно вкусной и сытной, но, когда он встал с постели, то опасно покачнулся, чувствуя, что с трудом стоит на ногах, а пол кренится и так и норовит ускользнуть куда-то.

- Что-то мне нехорошо, - проговорил Арэй, прижимая ладонь ко лбу и прикрывая глаза.

- Это козни беса, не поддавайся. - Девочка подхватила парня за локоть и требовательно потащила его к выходу, не дав даже одеться. - Идем к отцу Гарольду, он не позволит нечистому завладеть тобой.

- Мари, погоди, я в одних трусах! - заупрямился Арэй и тут же с удивлением отметил, что уже прошел половину коридора.

- Святому отцу важно спасти твою душу, а ты думаешь об одежде. Скорее же, идем. Мне кажется, я чувствую присутствие злого духа!

Голос девочки показался Арэю настолько испуганным, что он и сам едва сдержался, чтобы не поддаться панике.

Может, он и, правда, одержим?

- Святой отец, я привела его...

Голос Мари был очень далеким, и все же Арэй по-прежнему чувствовал прикосновения ее теплых ладоней к своей коже.

- Пусть войдет, а ты ступай...

От знакомого голоса парня передернуло, но девочка шепнула ему, чтобы он гнал от себя беса, и растворилась в пустоте за спиной, словно маленький демоненок.

- Где она? - проговорил Арэй, оглядываясь по сторонам и не в силах осознать, куда делся ребенок. - Мари, ты куда убежала?

***

Девчонка оказалась очень покладистой и доверчивой, и привлечь ее к «спасению» пророка Арэя не составило труда. К тому же от Гарольда не укрылось то, с каким восторгом маленькая проказница смотрела на парня. Но, по правде, это вожделение в детских глазах расстраивало священника. Ей всего-то десять лет, а похоть Евы уже дает о себе знать. Впрочем, этот грех будет прощен наивной детской душе после должного покаяния, и, пока девчонка выполняет все, что ей было сказано, терзать ее наказаниями за греховные мысли и желания никто не станет.

И все же мужчину разозлило то, как Мари смотрела на Арэя, который был бледнее обычного. Казалось, что за прошедшие сутки и без того худощавый юноша похудел еще сильнее и словно бы высох, истончился, превратившись в ходячего мертвеца. Но и излишняя на взгляд Гарольда худоба не портила прекрасное мальчишеское тело, от созерцания которого в животе мужчины словно кипящее масло разлили.

- О ком ты, Арэй? - делая вид, что никакой девочки и не было, спросил Гарольд, приближаясь к парню. - Кого ты зовешь?

- Мари. - Арэй посмотрел на священника, который качался вместе с полом, и нахмурился. - Вы сказали ей уйти, и она словно испарилась. Она бес? Тот самый, о котором мне все толкуют?

Парень понимал, что несет несусветную чушь, но девочка исчезла, а он не мог осознать, в какой именно момент это произошло.

- Арэй, - Гарольд сделал несколько осторожных шагов к парню и мягко сжал его плечо пальцами.

Арэй дернулся было в сторону, но покачнулся, и мужчине пришлось придержать его, чтобы он не упал. Прижав к себе немного трясущееся тело, священник с наслаждением вдохнул его резкий аромат и улыбнулся.

- Тебя привел Джонатан, - мягко оглаживая угловатое плечо Арэя, проговорил Гарольд и подтолкнул парня вглубь комнаты. - Никакой Мари не было. Ты, главное, не волнуйся и не переживай. Демон не сможет долго пребывать в твоем теле и разуме. Мы прогоним его вместе.

Арэй нехотя отступал, подталкиваемый святым отцом, и озирался по сторонам в поисках спасения. В кольце чужих рук он чувствовал себя ужасно неуютно и беспокойно. Рукава черной грубой рясы неприятно царапали его, а прикосновение прохладной ладони заставляло кожу покрываться мурашками, из-за которых Арэя всего передергивало и трясло.

- Отпустите, - попросил он хрипло, отшатываясь в сторону, но мужчина и не подумал разжать объятий. - Прошу вас, мне нечем дышать.

- Демон внутри тебя не хочет отступать, Арэй.

Мужчина почувствовал напряжение мальчишки и решил пока отпустить его. Он проводил его к креслу и настойчиво усадил на мягкое сидение.

- Демон выжигает тебя. Но ты должен быть сильным. - Гарольд встал за спиной парня и ласково провел ладонью по его спутанным волосам, чуть мокрым от пота. - Ты должен быть сильным, потому что у меня для тебя дурные известия.

- Демонов не существует. - Арэй склонил голову к плечу, пытаясь уйти от неприятной ласки, и когда священник убрал руку от его волос, оглянулся на мужчину, с опаской всматриваясь в его скорбное лицо.

- Демоны, мой мальчик, существуют. И их сила велика. Люди слабы и не могут ей противостоять, потому и поддаются на уловки и соблазны. Вот и твоя мама не устояла...

Гарольд тяжело вздохнул и вновь приблизился к парню. Положил обе свои ладони на его плечи и несильно сжал их.

- Мне жаль Кайли. Очень жаль. Но Господь решил прервать ее мучения и забрал в свою обитель. Твоя мама мертва, Арэй. Она отправилась в длинный путь, где спутником ей будет Всевышний.

- Что?.. что за бред? - переспросил парень и почувствовал, как в горле сильно запершило.

Резко и глубоко втянув в себя холодный воздух, он закашлялся и попытался встать, но сильные руки священника удержали его на месте.

- Мама... где она?

- На небесах, Арэй, - без тени сожаления или скорби ответил Гарольд, торжествующе улыбаясь.

Тело мальчишки горело огнем. Прекрасное тело, готовое к ласке и наказанию. Пленительное тело, от которого не хотелось отнимать рук.

- Она в Раю, я уверен. Мы все, весь орден, скорбим вместе с тобой о твоей потере. - Рука Гарольда скользнула на грудь Арэя, и пальцы слегка задели бусинку соска. - Мы искренне скорбим о сей утрате. Такое горе.

- Что вы несете?! - выкрикнул Арэй и вновь попытался вскочить, понимая, что если этот человек о чем-то и скорбит, то точно не о его матери. - Зачем вы лжете мне? Мама в Бангоре, и скоро приедет сюда! Чего вы добиваетесь? Зачем говорите об этом?

- Тише, Арэй, тише. Твое горе безмерно, я понимаю, - Гарольд с силой надавил на плечи парня, усаживая его обратно в кресло и провел ладонью по его шее, давая понять, что, если тот будет дергаться, его быстро успокоят, - но реальность такова, что Кайли погибла. Она уже выезжала из Бангора, мчалась по автостраде и... не справилась с управлением. Судьба жестока, но Господь не забирает своих чад без надобности. А, значит, у него были причины призвать твою мать к себе.

Арэй не понимал... у него просто не укладывалось в голове все, что он слышал.

«Мама погибла... но она не могла погибнуть!»

Арэй не мог в это поверить.

«Мама, что, вот так просто ехала по дороге и разбилась? Оставила меня одного на растерзание этого престарелого шарлатана, который сейчас с торжеством в голосе заявляет, что ему очень жаль?»

- Она жива... - выдохнул парень, чувствуя, как в горле растет огромный болезненный ком, а сердце начинает ускоренно колотиться о ребра. - Жива. Не поверю, пока сам не увижу.

- Увидишь, - прошипел на ухо Арэю священник, отчего-то сильно раздражаясь. - Ты обязательно ее увидишь. Тело привезут утром, и мы похороним ее на кладбище ордена.

- Нет. - Арэй часто заморгал, чувствуя, как на его глаза наворачиваются непонятно откуда взявшиеся слезы. - Нет. Не похороните. Нельзя похоронить живого человека. Это... даже вы на это не пойдете.

- Ах, мой мальчик! Успокойся. Но как бы тебе ни хотелось верить в обратное, истина в том, что Кайли больше нет с нами. Ты должен осознать это и принять. Отрицанием ты не вернешь ей жизнь, а страданиями и скорбью только лишишь ее вечного покоя.

Отец Гарольд говорил... много говорил... его голос сверлом вторгался в череп Арэя... его тон рвал сердце парня на куски... но Арэй лишь качал головой, не желая принимать его слова на веру, пока сам не убедится в обратном.

- Вы лжете, - глухо отозвался он, с ужасом глядя в будущее, которое ждало его, если мамы действительно больше нет. - Пусть... позвольте позвонить в Бангор и узнать. Позвольте поговорить с полицейским. Кто-то же вам сказал… я хочу услышать правду из того же источника.

- Ты действительно хочешь поговорить с полицией? - немного удивленно спросил Гарольд, прикидывая, насколько уместно будет разрешить мальчишке сделать звонок.

И, решив, что ничего страшного не произойдет, учитывая, что у офицеров уже есть справка о безумии Арэя, священник все же согласно кивнул.

- Звони. - Он придвинул к парню телефонный аппарат и присел на край стола. - Звони, Арэй. Мне скрывать нечего, и я не лгу тебе.

С огромным удивлением глядя на телефон, парень, вдруг, почувствовал, что ему не хватает воздуха. Он вскинул на мужчину несчастный взгляд и протянул к трубке дрожащую руку. Внезапно его накрыло каким-то куполом, сквозь который не пробивались ни звуки, ни краски... в глазах потемнело, и он только и смог, что выдохнуть:

- А куда звонить?

Священник тяжело вздохнул и, сняв трубку, быстро набрал номер одного из офицеров, которые приходили говорить с Арэем.

- Держи.

Парень принял трубку и крепко сжал ее онемевшими пальцами. И когда на другом конце провода представились, он сипло и неуверенно проговорил:

- Добрый вечер. Мое имя Арэй Флорес. Я хотел бы узнать, что с моей матерью. Кайли Флорес. Говорят... говорят, она погибла в Бангоре в автокатастрофе.

- Мои соболезнования, господин Флорес, - отозвался в трубке участливый мужской голос, и парень буквально услышал, как хрустят суставы его пальцев, сжимающих холодный пластик. - Тело завтра переправят в пансионат ордена. Мне очень жаль.

- Да, спасибо.

Арэй уронил руку себе на колени и растерянным взглядом посмотрел на священника, который вопросительно приподнял брови, ожидая его реакции.

- Мама умерла, - проговорил парень и прикусил губу, понимая, что рвущийся из груди вопль нужно остановить во что бы то ни стало.

Арэй помнил ее слова... все еще помнил их так, словно услышал только вчера: «Не показывай ему свою слабость. Никогда, что бы ни случилось, не показывай ему, что у тебя есть больное место».

Арэй сделал глубокий сиплый вдох.

Да у него и не было больных мест. До этого мгновения он думал, что выдержит любой удар. Но теперь, когда единственный человек, который мог его спасти, безвозвратно ушел из его жизни, прямо в сердце парня открылась огромная кровоточащая рана.

Бей - не хочу. Только целься точнее, чтобы убить одним ударом.

***

Во время недолгого разговора с полицией, Гарольд пристально наблюдал за Арэем.

Парень услышал то, что хотел, и теперь с каким-то странным безразличием смотрел перед собой. Ни один мускул не дрогнул на его лице. Он словно бы превратился в мраморную статую, бледную и невероятно красивую. Хотя, все же, кое-что выдавало душевное смятение и боль, бушующие в его часто вздымающейся груди. Пальцы с побелевшими от напряжения костяшками все еще сжимали трубку аппарата, и никак не хотели выпускать ее.

Гарольд подавил торжествующую улыбку, понимая, что пока еще рано показывать парню свое превосходство.

Но после похорон у них с Арэем будет много времени друг для друга. Бесконечно много времени… нужно лишь сломить дух строптивца до того, как ему исполнится двадцать один год. И тогда уже он никуда не денется.

- Мне жаль, мой мальчик, - скупо проговорил Гарольд, забирая у парня телефон. – Но, будь уверен, мы похороним твою мать с должными почестями и не забудем о ее вкладе в развитие ордена. Возможно, ее даже возведут в ранг святой мученицы. Как знать?

- Какая теперь разница? - с трудом разжав крепко стиснутые зубы, проговорил Арэй, глядя прямо перед собой и яростно моргая, чтобы не разреветься. - Она не узнает. Ее больше нет. Хоть в собачью яму сбросьте, её это не вернет.

- Не говори глупостей, мальчишка! - строго, но не напористо сказал Гарольд, и встал со стула. - Тело бренно и смертно, душа вечна. Душа Кайли бессмертна, и она будет приглядывать за тобой. Следить за тобой и твоими поступками. Так что не разочаровывай ее, и будь послушным мальчиком.

Священник подошел к парню и, приложив ладонь к его щеке, провел большим пальцем по чуть приоткрытым потрескавшимся от жажды губам.

- Будь послушным и покорным. И тебе воздастся за послушание.

Гарольд чуть оттянул губу Арэя и тут же ее отпустил.

- Я провожу тебя, - глухо сказал мужчина, чувствуя, как в горле становится сухо, а пах вновь отзывается на близость мальчишки приятной тяжестью.

- Мне не нужна ваша опека. - Парень резко отстранился от протянутой к нему руки и вскочил с кресла, но тут же пошатнулся и схватился за большой деревянный крест, который стоял у стены. - Я просто хочу, чтобы меня оставили в покое. А потом я хочу уйти. Я уже совершеннолетний. Вы не можете препятствовать мне.

Гарольд стоически снес эту выходку и даже не особо разозлился. Он просто медленно подошел к парню и, схватив его за волосы на затылке, оттянул его голову назад, заставляя поморщиться от боли.

- Ты будешь жить тут до тех пор, пока я не разрешу тебе уйти, - елейно протянул священник, свободной рукой приобнимая Арэя за талию. - Ты будешь жить вместе со мной в пансионе. И, - священник скользнул рукой на упругие бедра мальчишки и занырнул ладонью ему между ног, - ты будешь послушным и податливым. И только тогда демон, что таится в твоей душе, склонит голову предо мной.

- Убери от меня свои руки! - закричал Арэй и попытался вырваться. Но, поскольку сил у него было очень мало, он так и не смог заставить священника отступить. - Отпусти меня, извращенец. Не трогай меня! Не смей прикасаться ко мне! 

- Не шуми! - прошипел Гарольд, игнорируя попытки Арэя освободиться.

Новый наркотик действовал на парня именно так, как описывал диллер - ослаблял тело и лишал воли. Как раз то, что нужно, для укрощения таких строптивцев. Священник накрыл ладонью пах Арэя и приласкал чувствительный бугорок сквозь ткань трусов, и тут же отпустил парня, оставив громкий шлепок на его подтянутой заднице.

- Теперь ты под моей опекой, чадо, и я о тебе позабочусь как следует, - сказал Гарольд с усмешкой. - Тебе понравится, уверяю. Только сначала избавься от бесов в своей душе, иначе никогда не сможешь познать истинного удовольствия.

- Да кому может понравиться такой мерзкий ублюдок как ты?! - выкрикнул Арэй, держась за крест и только таким образом сохраняя равновесие.

Между ног у него требовательно пульсировало, кожу на ягодице неприятно жгло от удара, но Арэй не чувствовал никакого удовольствия. Единственное, чего он хотел, это сбежать отсюда куда подальше.

- Отец Гарольд, Арэю снова плохо?! - ворвавшаяся в кабинет Мари заставила священника отступить в сторону.

Появление девочки стало для парня неожиданностью, и он упал, больно ударившись копчиком об пол.

Но рассиживаться Арэй не стал. Вскочив на ноги, он бросился к открытой двери, и, не обращая внимания на взвизгнувшую Мари, которая отпрыгнула в сторону, убираясь с его дороги, бросился наутек.

- Отец Гарольд, сделайте что-нибудь! Его снова бес одолел!

Гарольд строго посмотрел на девочку и приложил палец к губам, призывая ее к молчанию.

- Бес не вырвется за пределы пансионата, дитя мое, - ласково сказал он Мари и посмотрел на распахнутую настежь дверь, в которую выбежал Арэй. - Не тревожься, милая, святые стены его не выпустят, и мы изгоним мерзкую дрянь, что поселилась в душе нашего пророка.

- Но он может навредить себе! - девочка зло топнула ногой и, поджав губы, бросилась вслед за парнем.

Если его не удержать, если не попытаться успокоить, кто знает, что демон сделает с ним. А если дать Арэю таблетку, тогда, быть может, демон уйдет и оставит его в покое.

Схватив со стола в холле маленькую пластиковую бутылку с водой, Мари открыла ее и бросила внутрь таблетку, а потом, подумав мгновение, бросила еще одну, и хорошо взболтала. После чего, убедившись, что таблетки быстро растворяются, выбежала в распахнутые настежь двери.

На улице был сильный ураганный ветер. Он завывал, взвивая к небу столбы пыли, бросался в лицо Мари сломанными ветками, хлестал песком по обнаженным участкам ее кожи. Но девочка не испугалась демонов. Смело отдавшись в объятия безумствующей стихии, она выбежала во двор пансионата и прислушалась. Со стороны детской площадки, за скрипом раскачивающихся на ветру качелей, ей казалось, что она слышит громкий, истерический смех.

Бросившись туда, она очень скоро отыскала Арэя, который сидел под деревом, обхватив свои колени руками, и надрывно хохотал, умываясь слезами, которые беспрестанно лились из его глаз.

- Не надо так. Не надо, Арэй.

Мари присела рядом с парнем и погладила его по руке. Но тот никак не отреагировал на нее, продолжая посмеиваться и хватать ртом воздух, которого ему явно не хватало.

- Вот вода. Выпей. Выпей, пожалуйста.

- Ты демон? - всхлипнув, спросил парень, и схватил девчонку за руки, резко притягивая ее к себе. - Кто ты такая?!

- Я не демон, нет. - Мари испугалась, но не пыталась вырваться. Сейчас было важно доказать, что она не враг. - Я ангел. Я пришла тебе помочь. Выпей воды. Ты задыхаешься. Тебе нужно успокоиться. Пожалуйста, это всего лишь вода, но тебе станет легче.

- Мне не станет легче. Теперь уже никогда не станет легче.

Арэй выхватил бутылку из детских рук и, откупорив ее, стал жадно глотать воду, пытаясь погасить внутреннюю боль, которая раздирала его на куски.

Ему не вырваться из пансионата. Высокие гладкие стены ограды были неприступны. Он не нашел, за что можно было бы ухватиться, чтобы перелезть на ту сторону. Он не нашел ни единой лазейки, которая позволила бы ему сбежать. А мамы больше нет... никого больше нет, кроме отца Гарольда и этого рыжего бесенка, которому почему-то не все равно, что с ним происходит.

И все же он остался один. Теперь он остался совсем один. И почему-то ему казалось, что спасения ждать было неоткуда.