***

Каждый раз, когда Джой клал перед собой чистый лист бумаги и брал в руки перо, он испытывал ни с чем несравнимое удовольствие. Экстаз предвкушения заполнял собой душу молодого писателя, и строки одна за другой ложились на бумагу, рождая новое, восхитительное и без сомнений гениальное творение, которое неизменно находило отклик в миллионе сердец по всему миру.

Но в этот раз все было иначе. Положив перед собой лист и сжав в пальцах ручку, Джой прикрыл глаза, обращаясь к своим внутренним резервам, и почувствовал всепоглощающую... Пустоту.

Последняя книга, вышедшая из-под его пера, возымела в литературных кругах небывалый до этого успех, вызвав волну восхищенных щебетаний даже у самых привередливых критиков. Но, несмотря на это, Джой чувствовал ужасную неудовлетворенность, из-за которой вот уже несколько месяцев он не мог написать ни строчки.

Каждый день парень садился за свой письменный стол, брал в руки ручку-перо и усердно водил ею по бумаге. Да только предложения не складывались, и все, что оставалось после его бесполезных потуг, это несколько каракулей, да корявые рисунки, изображающие котиков, больше похожих на инопланетных монстров.

Вот и сейчас на листе перед Джоем не было ни одного слова, а всю белоснежную поверхность бумаги заполняли звездочки, цветочки, спиральки и полосочки, отчего внутренний настроениеметр парня был готов выдать показания на отметке ниже нуля.

Еще раз скептически оглядев свои корявые художества и тяжело вздохнув, Джой смял лист в комок и одним отточенным за долгие годы тренировок движением отправил его в урну.

«Да что же это такое?!» - мысленно завопил он, с силой зашвырнув ручку в дальний угол комнаты. – «Откуда взялась эта пустота?»

Джой чувствовал себя совершенно истощенным. И это так злило его, что держать в себе столь разрушительные эмоции не осталось никаких сил. Поэтому он схватил телефон и раздраженно набрал номер единственного человека, с которым мог поделиться своим «горем».

Спустя несколько длинных гудков на другом конце ответили, и Джой оживился.

- Садис! – затараторил он в трубку. - Надо срочно встретиться! Срочно! Дело жизни и смерти! У Руди. Через два часа.

И, не дожидаясь ответа, отключил связь, а заодно и выключил телефон, чтобы у мужчины не осталось ни малейшего шанса ответить отказом или прикрыться кучей важных дел.

После чего, невероятно довольный собой, Джой поднялся из-за стола и, напевая незамысловатую мелодию, направился в душ.

Кафе «У Руди» являлось довольно милым заведением, владельцем которого был, как ни банально это звучит, Руди Ривер, давний знакомый Джоя, с которым они вместе учились в университете. Несмотря на довольно частое общение, дружеских отношений между парнями не завязалось, и Джой считал, что причиной тому была излишняя серьезность Руди. Хотя тот в свою очередь утверждал, что причина крылась именно в Джое, чья безграничная эксцентричность могла свести с ума даже святого.

Они неоднократно пылко спорили на эту тему, но каждый неизменно оставался при своем мнении. Ведь Джой искренне полагал, что эксцентрика ему вообще не присуща, а Руди, устав объясняться, только махал рукой и выдавал что-то типа: «что с дураком спорить» или «я от тебя устал», и завершал дискуссию, подпихивая Джою кусок земляничного пирога, тем самым затыкая его неумолкающий рот.

Впрочем, общаться они все же не перестали, и Джой частенько наведывался к парню в кафе в поисках уюта и за порцией очередной вкусняшки.

- Эм ... Лизи! – парень окликнул миловидную официантку, которая собирала грязную посуду со столиков и кидала на него редкие, но очень многозначительные взгляды.

- Чего тебе? – немного раздраженно отозвалась девушка, и сделала вид, что совсем не смотрела в его сторону. – Если ты снова со своими глупостями, то выбери себе другую жертву, а мне надо работать.

- Нет, милая, это важно. Правда, очень важно, – совершенно серьезно сказал Джой, разглядывая стену, разрисованную переплетающимися радужными полосами.

Девушка оставила поднос с посудой на одном из пустующих столиков и подошла к парню.

- Ну, что ты хотел?

- Посмотри, – попросил он и указал на разноцветные разводы. – Тебе не кажется, что данное сочетание цветовой гаммы слишком ... эм ... психоделическое, и может пагубно сказаться на работе мозга или, что еще хуже, привести к рецидиву эпилептического припадка ...

- Джой! – чуть ли не зарычала официантка от возмущения. – Хватит!

Парень перевел недоуменный взгляд со стены на девушку, которая прожигала его гневным взглядом и сильно сжимала маленькие кулачки. На ее длинных ресницах дребезжали слезы, а миловидное лицо раскраснелось, придавая девушке какое-то нежное очарование.

- Тебе нехорошо? – обеспокоенно спросил Джой, и чуть привстал со своего стула, готовый в любую минуту оказать девушке помощь.

- Да! – выкрикнула официантка. – Да, мне нехорошо!

- Ну вот, - парень перевел возмущенный взгляд на владельца кафе, который с совершенно невозмутимым и даже меланхоличным выражением лица протирал совершенно чистые стаканы. – Руди, я же говорил, что такое сочетание цветов опасно. А бедняжка целый день должна наблюдать подобное издевательство и...

- Да что плохого я тебе сделала, Джой?! – воскликнула девушка рассержено. – Ты уже два часа дергаешь меня без всякого повода!

- Но... я ведь серьезно, – нахмурился парень. – Эта стена ... разве ты не видишь?

- Да что там можно увидеть?! Это всего лишь стена, Джой! Обычная, покрашенная стена! Понял? Сте-на!

Девушка пробормотала что-то сильно похожее на слово «идиот» и, громко фыркнув, вернулась к своей работе. А Джой растерянно опустился обратно на стул и вновь уставился на стену.

- Стена, – тихо прошептал он, вглядываясь в чуть подрагивающие от бликов гирлянд полосы. – Ну да, стена... Но, Лизи!..

- Заткнись! Бесишь! – выкрикнула официантка и скрылась в подсобке.

- Но, как же ... - Растерянно проговорил парень, не отводя взгляда от рисунка, и почувствовал, как на его плечи легли горячие ладони.

- Снова достаешь официанток? И когда ты уже прекратишь? Руди так себе никогда постоянных работников не найдет.

Спокойный глубокий голос вернул Джоя на грешную землю.

- Садис! – радостно воскликнул он, оборачиваясь к другу, и смерил его внимательным, чуть осуждающим взглядом. – Ты опоздал.

- Прости за задержку, - извинился мужчина и, дружески похлопав парня по плечу, обошел столик и сел напротив него.

Джой ничего не ответил и только испытующе смотрел на Садиса, явно ожидая объяснений по поводу его задержки. Но мужчина не смог бы дать вразумительного ответа на его немой вопрос, даже если бы очень захотел. Потому что ситуация, в которую он сегодня угодил, выходила за рамки обыденной и не поддавалась описанию.

А виной всему был господин Игараси, который неожиданно заявился в школу и, выловив Садиса в коридоре, напустился на него с вопросами, почему это Видегрель не приезжает домой и не отвечает на его звонки.

Садис хотел съязвить, что, возможно, он не очень-то хочет каждый вечер выслушивать нравоучения в свой адрес, коими любящий «отец» засыпал его, как только прилетел в Нью-Йорк и переступил порог «Алого Куба». Но решил промолчать, предоставив Видегрелю возможность самому объясняться со своим ненормальным опекуном.

Не получив от него достойного ответа, господин Игараси скатился до еще большего абсурда, заявив, что Садис должен как-то повлиять на Видегреля и довести до его сведения, что он обязан проводить больше времени с семьей.

И снова Садис промолчал, хотя у него язык чесался сказать, что все эти родственные отношения лишь банальная формальность, отмеченная в документации подписями и штампами, и что к родственным связям их связи между собой не имеют абсолютно никакого отношения. И раздраженно бросив, что Видегрель взрослый человек и сам может решить, что ему делать, распрощался и поспешил на встречу с Джоем.

Но, по пути, как назло угодил в две большие пробки, в которых и проторчал больше часа, злясь на впустую потраченное время и на господина Игараси, а ещё на Видегреля, из-за которого ему пришлось выслушивать бредни старого маразматика.

Но объяснять всё это Джою, значило подвергнуться многочасовому словесному террору со стороны парня, и потому Садис ограничился парой коротких язвительных фраз:

- Так что за срочность? Ты, знаешь ли, отвлек меня от очень занимательного выяснения отношений. И хоть я несказанно благодарен тебе за это, но всё же хочу узнать, ради чего мне пришлось уйти со школы в рабочее время. Надеюсь, у тебя что-то важное.

- Отношения он выяснял, - проигнорировав вопросы Садиса, передразнил мужчину Джой.

Друг никогда не опаздывал. Педантичности и дотошности Садиса мог позавидовать самый прожженный перфекционист, и потому Джой вполне ожидаемо предположил, что друг не сказал ему всей правды.

- Что-то ты темнишь, - подозрительно прищурившись, сказал он, пристально глядя Садису в глаза. - Садис, ну какие у ТЕБЯ, задрота географического, могут быть отношения? Так и скажи, что не скучал по мне и, была бы твоя воля, не виделся бы со мной еще сто лет.

- Представь себе, нашелся человек, который способен меня терпеть, - ответил Садис и потянулся за меню. – Только, прошу, не надо впадать в рефлексию по этому поводу. Ты всегда будешь для меня на первом месте.

Джой показательно сложил руки на груди и тяжело вздохнул. Несколько мгновений помолчал, но, не получив никакой реакции от Садиса, вздохнул еще раз. И еще, но ответом ему было полное безразличие. Тогда, разозлившись, Джой сделал еще один вздох, но не рассчитал силу и поперхнулся, громко закашлявшись.

- Ну ты и засранец, Садис, - прохрипел парень, выравнивая сбившееся от кашля дыхание и гневно глядя на друга. - Я же чуть не умер, а тебе до лампочки. А еще в любви мне клялся. Вот скажи, когда твоя девушка страдает, а с тобой она именно что страдает, ты тоже столь безучастен и холоден, как со мной? Кстати о девушках. Кто она? Ее имя, дата рождения, адрес прописки, группа крови, гороскоп восточный, западный, соционический тип? Ну же, выкладывай!

- Он - рыбы. Большего тебе знать не надо. - Садис открыл меню и, игнорируя теперь уже наигранный кашель друга, подозвал официантку. - Мне, пожалуйста, кофе. Крепкий, без сахара. И блюдо дня.

Девушка кивнула и записала заказ в блокнот, а Садис, тем временем, спросил, обращаясь к Джою:

- Ты будешь что-нибудь?

- Ну, конечно буду, не стены же я сюда рассматривать пришел, - фыркнул Джой и обратился к Лизи: - Мне, пожалуйста, свежую информацию о НЁМ, приправленную фирменным соусом правды со щепоткой пикантных подробностей.

Девушка оторвала взгляд от блокнота и бросила на Джоя раздраженный взгляд.

- Иди к чёрту! - сказала она с натянутой улыбкой, а потом уже более приветливо обратилась к Садису: - Это весь ваш заказ?

- Да, - ответил мужчина.

И когда официантка ушла, укоризненно покачал головой.

- Долго ты ещё собираешься издеваться над бедной девушкой? - спросил он у Джоя.

- Издеваться? - удивленно округлил глаза парень. - Я ни над кем не издеваюсь. Это противоречит моим этическим принципам. А вот Лизи... - Джой понизил голос до полушёпота и склонился к Садису, - она кричит на меня. А ведь я ничего плохого не сделал.

- Ты ей симпатичен, - проговорил Садис, понимая, что Джой не заметит этого, если ему не сказать прямо в лоб. – И твоё поведение кажется ей обидным. Но если ты пригласишь её на свидание, она станет покладистой, как ручная лань.

- Животные меня не привлекают, - холодно отрезал Джой и вновь откинулся на спинку стула. - И вообще, я многим симпатичен. Вот тебе, например, но ты же на меня не кричишь почем зря. И с чего бы мне приглашать на свидание человека, который обзывает меня и считает меня идиотом? Бред какой-то.

- Люди иногда злятся, если их чувств не замечают, - пояснил мужчина. - Ты не замечаешь чувств девушки, она кричит. Впрочем, она будет кричать, даже если ты ее заметишь и начнешь с ней встречаться. Это сложно... Отношения очень сложная штука. Так что не бери в голову и расскажи, что у тебя случилось на самом деле. Не из-за официантки же ты меня позвал? Я здесь, и я весь внимание.

- Э, нет! – воскликнул парень и усмехнулся. – Ты меня не проведешь. А ну отвечай! С чего это вдруг ты решил сменить ориентацию? Хотя нет, это и так понятно, учитывая место твоей работы и полное заточение в недрах школы. Он хоть хорошенький? Только умоляю, не говори, что он твой ученик. И вообще! Почему я всегда все узнаю последним? Я что, больше ничего для тебя не значу? Совсем-совсем?

- Я не сказал тебе, потому что не хочу однажды проснуться героем бой-лав повести, вышедшей из-под твоего пера. Но если ты хочешь, я могу вас познакомить. Только давай ты сначала расскажешь, что у тебя случилось, а потом мы обсудим мою личную жизнь.

Садис сложил руки на столе и пристально посмотрел на парня, ожидая его ответа.

Джой поджал губы и горестно вздохнул.

- Я в полном дерьме, Садис, - признался он после непродолжительного молчания и уставился в окно, за которым вновь начался снегопад. - У меня проблемы. Огромные проблемы. И, если честно, я в полном смятении, и совсем не знаю, что мне теперь делать. Моя карьера полетит к черту, и если об этом прознают журналисты. А они прознают. И когда это случится... моя жизнь рухнет. Это будет такой скандал, что мою репутацию уже ничто не отмоет.

Глядя на Джоя, Садис не на шутку встревожился. Парень был сам не свой. У него был такой потерянный взгляд, полный смятения и, в то же время, бездонно глубокий, с целым неведомым миром, который таился за выразительной радужкой карих глаз. И в этом мире сейчас творился хаос. А это значило, что Джой мог снова замкнуться в себе и перестать реагировать на окружающий мир.

В своё время Садис вдоволь насмотрелся на эти приступы глубокой апатии, и всеми силами старался их предотвратить. Поэтому он спросил непривычно мягким и вкрадчивым голосом, накрыв руку парня своей ладонью:

- Что у тебя случилось? Расскажи мне, и я постараюсь тебе помочь.

Джой вновь тяжело вздохнул и уставился взглядом в столешницу, по которой тут же начал водить пальцем, вырисовывая только одному ему видимые узоры.

- Предо мной лежал лист. - Негромко начал он свой рассказ. - Чистый лист белоснежной бумаги, произведенной на фабрике UPM-Kymmene Corporation*. Он манил и звал меня, обещая, что следующее мое произведение войдет в историю, покорит миллиарды человеческих умов и сподвигнет бесчисленное количество поклонниц и поклонников вознести свои сердца на алтарь моего таланта. Но... Пустота окутала сознание. Черная пелена тяжелыми кулисами опустилась пред сценой сюжета, не позволяя мне рассмотреть и толики действий, кои должны были происходить... И это вызвало в моем сознании панику. Словно сердце на мгновение перестало биться, и я ... Я задыхаюсь, Садис! Задыхаюсь! Мне кажется, я иссяк. Я совершенно не удовлетворен тем, что пишу. Это так... тяжело. Сложно... Бессмысленно...

Джой резко замолчал и вновь отвернулся к окну, невидящим взглядом уставившись на разыгравшуюся за стеклом непогоду.

Выслушав парня, Садис очень удивился.

«Творческий кризис? У Джоя?» - подумал он. – «У этого вечно витающего в облаках мальчишки, который всё время что-то чиркал в блокнотике уже в восемь лет, одиноко сидя в стороне ото всех и абсолютно не нуждаясь в обществе?»

Мужчина встал со своего места и, опустившись на стул рядом с другом, обнял его за плечи, пытаясь дать понять, что постарается помочь ему, даже несмотря на то, что сам он ни черта не смыслит в литературе.

- А у твоего кризиса есть какая-нибудь причина? – спросил Садис. – Возможно, если ты докопаешься до первоисточника проблемы, тогда ее будет проще решить.

- Причина?.. - Джой повернул голову и воззрился на друга. – Причина...

Садис задал ему правильный вопрос, но вот как найти правильный ответ? Именно тот, который объяснил бы ему самому, в чем же корень этой долбаной проблемы.

Джой задумался и, погрузившись в свои ощущения, несколько мгновений смотрел Садису в глаза, а потом тяжело и скорбно выдохнул:

- Мне стало неинтересно... Скучно... В моей жизни не происходит никаких обновлений. Болото обыденности затягивает меня всё глубже и глубже. И иногда мне кажется, что я не выберусь из него. Это ... Это... Да я даже не могу описать этого словами! Какой из меня, к чертям, писатель, если я не могу подобрать эпитет к этому долбанному чувству?!

- Попробуй сменить обстановку, – посоветовал Садис. - Попутешествуй. Заведи курортный роман. Развейся. Наберись опыта. Ты пишешь свои книги, основываясь на чужих романах, но на этом далеко не уедешь. Нужно иметь собственную базу знаний, чтобы она была записана не здесь, - мужчина прикоснулся пальцем ко лбу друга, - а здесь, - он тронул грудь парня в области сердца. - Тебе нужен опыт, Джой. Ты подошел к тому возрасту, когда без опыта уже никуда не сунешься, потому что иммунитета к проблемам у тебя нет никакого. Так что мой тебе совет: заведи интрижку. Да хоть бы с этой Лизи. Пусть вытрепает тебе нервы. Пусть взвинтит тебя. Выбесит. Нельзя сторониться чувств, и пытаться писать о них.

Джой нервно рассмеялся, окинув девушку оценивающим взглядом, а потом посмотрел на Садиса, чье лицо выражало крайнюю степень серьезности.

- Нет, - обреченно отрезал он и для большей убедительности покачал головой. - Нет.

Дело было даже не в том, что Лизи его не привлекала, как партнер. Проблема заключалась в другом. А именно в том, что и сам секс и, как выразился Садис, «интрижки», давно уже его не впечатляли. Ну, встретится он с миленькой девушкой, ну трахнет ее пару раз в необычных позах или в необычных условиях, и всё. А в душе после этого остается пустота и какое-то неприятное ощущение, словно в грязи вывалялся, и еще что-то такое... мерзкое, гадкое, и совершенно неподдающееся никакой классификации.

Нет, обычные интрижки ему не подходили. А заводить длительные, в чем-то даже обременительные отношения лишь для того, чтобы при просьбе о связывании или использовании каких-нибудь секс-игрушек его не посчитали извращенцем сто пятнадцатого уровня, экипированного и заточенного на «плюс десять»*, Джою казалось неправильным по отношению к партнеру. И это парня совсем не устраивало.

- Нет, Садис, не катит! Интрижки это слишком долго, утомительно и изматывающе. Прошлая моя «интрижка» на предложение связать ее, обозвала меня конченым извращенцем, влепила оплеуху и пообещала, что засудит меня к чертям, если я приближусь к ней хоть на метр. И это слова не юной и невинной девочки, а, скажем так, матерой бабищи из шоу-бизнеса. И как после этого я могу расслабиться, довериться и получать удовольствие от собственных фантазий? Нет, я, конечно, могу подрочить, но мне ведь не пятнадцать, и мастурбация меня не вдохновляет. А что касается любви... Я люблю тебя, но, уж прости, твой серьезный вид и строгий костюм меня тоже как-то не заводит.

Парень вновь замолчал и, через несколько мгновений, тяжело выдохнув, продолжил:

- Да и не факт, что дело только в сексе. Скорее уж в недостатке впечатлений и банальном отсутствии стимулов и интересностей. Мне больше ничего не интересно, словно я уже умер. Это страшно, Садис. Для меня это просто ужасно.

- Не знал, что тебя привлекает подобное, - удивился мужчина.

Раньше Джой никогда не проявлял интереса ко всякого рода «извращениям». И теперь у Садиса сложилось мнение, что слава и богатство пресытили парня. Что теперь, когда он может позволить себе практически всё, чего пожелает, он ищет чего-то запретного. Чего-то... странного.

Но вопрос в том, действительно ли он знает, чего хочет?

- Прости за нескромный вопрос, - начал Садис, смущенно прокашлявшись, - но мне хотелось бы узнать, какую роль в этих играх ты отводишь себе? И ещё, где ты всего этого набрался, если из дома почти не выходишь? Только не говори, что тебя впечатлили видео в интернете.

- Ну почему сразу в Интернете?! - по привычке возмутился Джой, вспомнив, вдруг, как Садис ругал его за бесконечные часы, проведенные в мировой паутине. - Может быть, я это на улице увидел.

Но заметив скептический взгляд друга, махнул рукой.

- Ну, ладно, ладно, в Интернете, - признался он. - Но это было черт знает когда. Мне даже сначала не понравилось. А потом стало интересно. Что до ролей...

Джой на несколько мгновений задумался.

И действительно, какую роль он отвел бы себе в подобных забавах?

«Какую? Какую? Какую?»

Парень прикрыл глаза, стараясь представить себе подобную ситуацию, и воображение не заставило себя ждать, услужливо подкидывая разнообразные красочные картинки. Вот только отчего-то себя участником этих действий он представить не смог.

- Я не знаю, - глухо отозвался парень, так и не создав в мыслях никакой конкретной картинки. - Садис, это конец! Я... я потерял даже воображение! Я же умру без этого... Садис...

Джой поджал губы и спрятал лицо в ладонях, сдерживая вновь подступившее отчаяние.

- Думаю, с твоим воображением всё в порядке, - сказал Садис. - Вот только... я тебе уже много раз говорил, что одним интернетом сыт не будешь. Ты можешь сколько угодно копаться в информационном пространстве, но пока не наберешься личного опыта, так и будешь страдать от недостатка знаний.

- Ну и где мне его набраться? - спросил Джой чуть ли не в отчаянии. - Люди, с которыми я встречался, не хотят заниматься ничем подобным. А на сайте знакомств мне попадаются одни только извраты!

Садис знал одно место, где Джой мог бы получить необходимый ему опыт. Но вести парня туда он бы не осмелился. У Джоя была слишком нестабильная психика, чтобы показывать ему нижний зал «Алого Куба». Нужно было попробовать что-то другое, и Садис спросил:

- Если я правильно понял, тебе нравятся бандажи и прочие БДСМ-игрушки?

Джой кивнул и, не отнимая ладони от лица, отчаянно замычал.

- Хм... а, думая об этом, ты представляешь себя в роли хозяина или раба?

- Фу, Садис, хватит всё опошлять!

Парень посмотрел на мужчину и толкнул его, явно смущаясь этого разговора. Но Садис лишь рассмеялся и обнял Джоя за плечи, заглядывая в его зардевшееся лицо.

- Я просто спросил, чего ты злишься?

- Да не злюсь я, - передернул плечами Джой, что явно выдавало его раздражение. - Просто когда об этом говоришь ты... ну даже не знаю. Будто с отцом разговариваю... Фу! Я не стану называть тебя папочкой! Это отвратительно!

- А я тебя и не прошу, - отмахнулся мужчина. - Просто пытаюсь проявить участие.

Парень снова замычал, давая понять, что сойдет с ума, если Садис не прекратит задавать ему подобные вопросы. Но мужчина не собирался отступать.

- Так чего ты хочешь от подобных отношений? - настойчиво спросил он. - Хочешь оказаться подвешенным на кожаные ремни или канаты к потолку, чтобы тебя истязал палач, затянутый в кожу, и чтобы из задницы у тебя торчали всякие вибрирующие штуки? Или, может быть, тебе хочется самому сорвать крик с чьих-то уст? Пройтись плетью по разгоряченному, взмокшему от пота телу? Оставить розовый, а потом и красный след на бледной коже, и вспороть ее до крови, срывая уже хриплый крик?

Садис замолчал, а Джой посмотрел на него с искренним недоумением, граничащим с отвращением, и спросил возмущенно:

- Вы где этого нахватались, господин Эйгерт?! Только не говорите, что в Интернете!

- Не в Интернете. Но речь сейчас не обо мне. Ответь сначала на мои вопросы.

Джой на миг прикрыл глаза.

Сотканные из тумана образы кружились вокруг него. Сплетались в прочные нити, приобретали форму и тонкими лозами проникали в разум, рождая странные картины.

Плеть жалит кожу. Ласкает жгучими поцелуями спину, плечи, ребра. Он извивается в попытке увернуться, но стянутые запястья и лодыжки не позволяют в полной мере избежать хлестких ласк палача. Затянутый в черный латекс господин что-то гортанно шепчет, вызывая в душе волны колючего страха и наслаждения, разрядами тока пробегающего по нервным окончаниям, делая ощущения еще острее и ярче. У него знакомый голос. Близкий сердцу, почти родной. Руки в перчатках сминают исполосованные красными следами ягодицы. Сжимают их сильно, разводят в стороны, и уже через несколько мгновений в него вторгается нечто твердое, холодное, вибрирующее и, так и остается внутри, ни на мгновение не прекращая шевелиться. Жесткий кляп заглушает вскрики. Не позволяет издать ни одного вразумительного звука, только болезненное мычание, только смешанный со страхом стон удовольствия, когда пытка прекращается, чтобы через несколько секунд возобновиться. Этот момент затишья... момент остановки... блаженство... ужас... восхитительно жуткое сочетание...

А в следующий миг все изменилось.

Рука сжалась сильнее. Только теперь под пальцами не чувствовалась теплая кожа. Теперь в руке покоился прохладный металл рукояти. Тяжелое дыхание, громкое, страстное, горячее... Мгновение, и оно прервется. Всего на секунду, на бесконечно длинную секунду, оно затаится для перерождения. Чтобы подобно гусенице, завернутой в кокон желаний, преобразиться и воспарить к небу пронзительным криком... Провести по взмокшей от пота спине языком, чувствуя легкий солоноватый привкус проступившей под ударом плети крови. Судорожно втянуть неповторимый мускусный запах извивающегося тела. Сладкий, с толикой горчинки рождающегося в сознании страха. Пах подводит так сильно. Так непередаваемо болезненно...

Голос Садиса давно растворился в неясном гуле тихо играющего радио, звона посуды и писка кофеварки, и образы, рожденные в воображении, потеряв опору, начали таять, растворяясь в воздухе и исчезая...

Джой слышал собственное дыхание. Тяжелое, прерывистое, чуть хриплое. Его глаза заволокла пелена, и он видел мир вокруг через полупрозрачное марево, из которого проступал размытый силуэт Садиса. И, вдруг, Джоя ослепило яркой вспышкой осознания, что это голос Садиса звучал в его фантазии, нашептывая о боли, за которой непременно последует удовольствие, и об удовольствии, острой гранью которого является боль.

По телу Джоя пробежала дрожь, а в паху разгорелось пламя. И это возбуждение, сильное, острое, новое, стало для парня неожиданным открытием.

«Надо отвлечься!» - мысленно возопил Джой и забегал глазами по помещению, только чтобы не смотреть Садису в глаза. – «Стена. Точно, стена! На ней потрясающе абсурдный рисунок. Смотри на него, Джой! Может тогда приступ эпилепсии спасет тебя от необходимости смотреть Садису в глаза и объяснять свои извращенные фантазии».

- Джой, ты в порядке? - спросил Садис, заметив, что парень на несколько мгновений выпал из реальности и обратился к своим мысленным образам.

Но когда Джой ничего ему не ответил, продолжая пялиться в стену маниакальным взглядом, мужчина тронул его за плечо, что было большой ошибкой.

Парень резко вздрогнул и смахнул со стола чашку с кофе, которая упала на пол и разлетелась вдребезги, окатив пол каплями коричневой жижи.

- Да что с тобой? - снова спросил Садис. - С воображением, оказывается, всё в норме, да?

- И ничего я себе не представлял! - возмутился Джой и, все еще опасаясь смотреть Садису в глаза, схватил салфетки и принялся вытирать пол. - И ты тут явно ни при чем. И вообще, какого ты забыл в этих фантазиях? Я тебя туда не приглашал. Это вторжение на частную собственность. И если у тебя нет разрешения суда, то проваливай оттуда.

- Что ты там бормочешь? - спросил мужчина. - Оставь в покое пол, поранишься ещё.

Он протянул руку и, схватив парня за локоть, попытался его поднять, но Джой лишь отмахнулся.

Наверное, он так бы и продолжил вытирать салфеткой пол в кафе, если бы из подсобки не вышла Лизи и не обратилась к парню раздраженным голосом:

- Встань, Джой, я сама всё уберу. Нашему кафе вовсе не нужен судебный иск за то, что ты порезал руки.

- Да не поранюсь я! - возмутился парень.

Но спорить дальше не стал. А аккуратно сложил испорченные салфетки на осколки чашки и вернулся за стол.

- Со мной все в порядке, - быстро проговорил он, обращаясь к Садису, который смотрел на него с оттенком тревоги и беспокойства. – Просто ты со своими рассказами смутил меня. Я не знаю, что бы я выбрал. Для начала надо хотя бы посмотреть, а потом уже решать, что да как.

Садис не был уверен, что Джою можно на такое смотреть, но всё же решил, что должен ему помочь, раз это было в его силах.

- А если я скажу тебе, что знаю одно место, где ты мог бы получить необходимую тебе информацию, ты обещаешь вести себя хорошо и никому там не надоедать? - спросил он.

Джой уставился на Садиса так, словно видел его впервые, и не верил собственным ушам.

- Да откуда тебе, блюстителю порядка и нравственности, знать о таких местах?! – с недоверием сказал Джой, нервно усмехнувшись.

- Предположим, что есть откуда, - серьезно ответил Садис и добавил: - Я по сто раз спрашивать не буду.

Джой еще несколько мгновений пялился на друга, подозрительно прищурившись, а потом чуть подался вперед.

- И что же это за место такое волшебное? Интернет что ли?

- Нет, - ответил Садис. - Это ночной клуб в Бронксе, в котором есть тайное помещение. Мой любовник владелец этого клуба, и я могу попросить его, чтобы он пустил тебя туда на один вечер. Но, Джой, я тебя предупреждаю: там собираются влиятельные люди. Если хочешь туда попасть, ты должен пообещать, что будешь вести себя прилично и не будешь никого доставать.

Джой завис. Так зависает старый компьютер, не способный обработать большой поток информации. Но информации действительно было слишком много, и она была столь неоднозначной и совершенно нелогичной, что Джой думал, у него пар из ушей повалит от натуги все это переварить.

Садис. Его строгий старший друг. Его опора. Цитадель спокойствия, рассудительности, и самой что ни на есть логической логики из всех возможных логических логик, сейчас преспокойно рассказывал о своем ЛЮБОВНИКЕ, который к тому же еще и является владельцем БДСМ клуба в БРОНКСЕ!!!

Да от такого у любого крыша поедет!

- Обещаю, - не очень-то уверенно проговорил Джой. А когда заметил на лице Садиса скепсис, тут же добавил: - Нет, правда, обещаю! Я буду очень хорошо себя вести и ни с кем даже не заговорю. Буду как мышка. Честно-честно. И раз мы всё решили, то поехали!

Джой вскочил со своего места и, вытащив из кармана несколько купюр, положил их на стол.

- Ну же, чего расселся, вези меня туда! – поторопил он друга не терпящим возражения тоном.

- Джой, сядь, - сказал Садис. – Для начала мне нужно договориться о том, чтобы тебя туда пустили. Да и ты сейчас слишком взволнован, чтобы куда-то тебя везти. Успокойся. Давай пообедаем. Я позвоню Видегрелю, и спрошу, когда ему будет удобно. Но, не думаю, что мы поедем туда этим вечером. Сегодня ведь Сочельник. В клубе будет полно народу, и Видегрелю будет не до нас. Он даже с отцом сегодня встретиться не сможет, из-за чего тот мне уже плешь проел, хотя я тут совершенно не при чём. Давай через пару дней, ладно?

- Нет, - от волнения голос Джоя стал совсем тихим и хриплым. - Нет.

Ну как он может отказаться? Как можно ждать, когда вот же дверь, совсем рядом. Дверь в новое... непознанное... протяни руку и открой! А Садис говорит подождать?!

- Нет, Садис. Сегодня. Сегодня и только сегодня. Тем более ты верно сказал, Сочельник! Я буду очень тихо себя вести. Меня даже не заметят.

- Я должен сначала договориться, - напомнил мужчина, но Джой схватил его за руку, не давая поднести телефон к уху, и проговорил:

- Я сам договорюсь. Представь меня своему любовнику. Объясни, кто я такой. Он не сможет нам отказать. Пожалуйста, Садис.

- Дай хоть узнаю, в клубе он или нет.

Мужчина вырвал свою руку из крепкой хватки парня и набрал номер любовника. Долго слушал длинные гудки, а потом в динамике раздалась ругань двух людей.

Видегрель о чём-то спорил с Мишелем, а потом, оборвав ругань, сказал:

- Прости, Садис. У меня тут полный завал. Ты что-то хотел?

- Хотел поговорить, - ответил мужчина. - Я понимаю, что ты занят, но это срочно.

- Ты можешь приехать в клуб? - спросил Видегрель. - Если не очень занят, приезжай. Или позвони попозже. Прости, тут...

В динамике послышался какой-то шорох, а потом гневный окрик Видегреля:

- Ну что ты от меня хочешь?!..

И связь оборвалась.

Садис несколько мгновений смотрел на свой телефон, а потом сказал, обращаясь к Джою:

- Поехали, но если он нас выставит, больше не донимай меня.

- Обещаю быть примерным мальчиком, - расплылся в улыбке Джой и подскочил со своего стула. – Вот увидишь, твой любовник будет от меня без ума. Я умею очаровывать. Тебя ведь очаровал.

И снова на лице Садиса отразился скепсис, но Джой не придал этому никакого значения. И, махнув на прощание Руди и Лизи, поспешил к выходу.

Сегодня его жизнь изменится. Сегодня в него вольется новый неиссякаемый поток вдохновения и творческой энергии.

Сегодня!

Да, для этого стоит жить!

***

Голос Мишеля заглушал почти все сказанные Садисом слова, и Видегрель не выдержал.

- Ну что ты от меня хочешь?! – сорвался он, так и не дослушав, что ему говорит Садис. - Я и без тебя знаю, что на этой чертовой бумажке не хватает подписи. И что теперь, повеситься из-за этого?

Видегрель отшвырнул от себя телефон и, вскинув руку к лицу, сильно надавил пальцами на веки.

Нервы сдавали. Усталость одолевала его с каждой секундой все сильнее, а головная боль засела в висках и назойливо пульсировала, мешая сосредоточиться на важных делах, которых почему-то накопилось выше крыши.

- Ты безответственный, инфантильный лентяй! - процедил Мишель загробным тоном и с силой ударил кулаком по столу. – Если бы ты больше времени уделял работе, сейчас мы бы не оказались в таком положении. Я, между прочим, хочу отдохнуть в Сочельник, а не разгребать все это дерьмо, которое ты так старательно собирал целый год!

- Не я один все это дерьмо собирал! - возмутился Видегрель такому незаслуженному обвинению. – Тут и твоих ошибок предостаточно. Так что нечего спихивать все на меня.

- Твоих больше, - сурово проговорил парень, продолжая сверлить Видегреля взглядом.

- Давай еще померимся, - съязвил мужчина и шумно вздохнул, устало откидываясь на спинку кресла.

За последние две недели жизнь Видегреля превратилась в настоящий кошмар. Проклятущий Ичиро звонил по несколько раз на день и, засыпая мужчину угрозами, требовал мальчика. Ублюдку не терпелось поиздеваться над кем-нибудь, и он крепко держал Видегреля за жабры, красочно описывая, что сделает с Этелем, если его желание не будет удовлетворено. Даже приезд отца никак не повлиял на эту паскудную ситуацию.

На просьбу Видегреля угомонить отпрыска Мураками-сана Кано лишь отмахнулся, заявив, что ссориться сейчас еще и с близкими «друзьями» не следует. И раз Видегрель выбрал стезю этого непростого бизнеса, то должен играть по его чертовым правилам.

Хорошо хоть Видегрелю удалось довольно быстро найти парня для этого дела, и теперь об одной из проблем можно было ненадолго забыть.

Но даже без Ичиро, дел у Видегреля было невпроворот. Годовые отчеты, которые надо было довести до ума в самое ближайшее время и целая прорва контрактов сводили мужчину с ума. Многие договора требовали к себе самого пристального внимания. Некоторые надо было расторгать, некоторые продлевать. Некоторые в корне изменять. И если бы не Мишель, который ловко и споро справлялся с большей частью накопившейся документации, Видегрель был бы по уши завален работой, и вряд ли смог бы уладить всё в нужные сроки.

Однако излишняя дотошность к мелочам со стороны Мишеля иногда приводила к таким вот перепалкам, которые не только портили настроение, но и усугубляли их и без того непростые отношения.

О да, этот щепетильный засранец умел раскрошить Видегрелю мозг не хуже Сайтона Легрима. Да что там говорить, Мишель был единственным человеком, кто находил общий язык с дотошным юристом.

Благо это было уже в прошлом. С тех пор, как отец переманил этого параноика-юриста на свою сторону, Сайтон больше не донимал Видегреля своими претензиями относительно составленных документов. Но даже в этой бочке меда оказалось приличное такое ведро дёгтя. Донимать то его Сайтон больше не донимал, но... какого-то хрена жил в его доме. И этот факт бесил Видегреля больше всего.

Нет, он, конечно, сам предложил отцу и брату пожить в его доме, когда они внезапно приехали из Японии, и даже не был против того, что Акено вместо одного ребенка привез двоих. Но Видегрель не понимал, какого черта к ним присоединился Сайтон, когда в Нью-Йорке у него была своя семья и свой дом. Но спорить с Кано и доставлять ему ещё больше проблем мужчина не решился, и был вынужден смириться с таким положением вещей.

А потом началась предрождественская суета, которая проходила для Видегреля в каком-то гиперактивном режиме. От кофе, который мужчина раньше любил, его теперь откровенно тошнило и чуть ли не выворачивало наизнанку. А появившиеся вследствие недостатка сна головные боли не только не проходили, но и, казалось, с каждой выпитой таблеткой обезболивающего становились только сильнее.

Но ничего. Осталось потерпеть совсем чуть-чуть. Всего лишь день. Один единственный день, и тогда он сможет отдохнуть.

- У тебя всё? – спросил Видегрель и с невыразимой тоской посмотрел на Мишеля, который все еще стоял напротив его стола и недовольно сопел. – Если нет, давай поскорее с этим закончим. Я чертовски устал.

- Подпиши здесь, - Мишель подсунул Видегрелю документ и немного смягчился.

А когда мужчина оставил внизу листа свою размашистую подпись, сложил бумаги в папку.

- Отдохни хотя бы немного, - посоветовал парень с довольно теплой интонацией. – Сегодня будет тяжелая ночь. Ты должен быть в форме. С остальным я разберусь. И хватит уже хлебать этот чертов кофе! Совсем себя не бережешь!

Мишель забрал со стола Видегреля чашку с остатками бодрящего напитка и раздраженно поджал губы.

Видегрель удивленно вскинул бровь. Обычно в разговоре с ним Мишель ограничивался сухим деловым тоном или недовольным ворчанием. Услышать от него хотя бы пару приветливых слов, уже было сродни Рождественскому чуду, и эта его внезапная забота отозвалась в душе мужчины легкой растерянностью.

- Спасибо, Мишель, - искренне поблагодарил Видегрель. - Правда, спасибо. За всё.

- Я сказал, отдохни, – грубо ответил парень, но Видегрель успел заметить, как на его щеках промелькнул легкий румянец.

А когда Мишель вышел из его кабинета, Видегрель глубоко вздохнул и прикрыл глаз.

Осталась только одна ночь.

Пережить бы ее, и все пойдет на лад.

***

Когда Садис припарковался у клуба, Джой уже весь извёлся от нетерпения. Он то и дело поглядывал в окно и выстукивал пальцами у себя на коленях замысловатую дробь, проигрывая довольно сложную мелодию. Но стоило мужчине заглушить двигатель, и парень оживился.

- Это оно? – спросил он. – То самое место?

- Да, - ответил Садис. – Но прежде, чем мы выйдем из машины, ты должен пообещать мне, что будешь вести себя спокойно, не будешь донимать Видегреля глупыми разговорами и, вообще, будешь поменьше болтать.

- Клянусь! – выпалил Джой и, приложив левую руку к груди, правую поднял вверх.

- Ты что, в суде*? – спросил Садис с усмешкой. – Достаточно простого обещания.

- Я буду вести себя хорошо, - сказала парень. – Идём уже. Я весь в нетерпении.

Мужчина кивнул и вышел из машины, после чего они с Джоем направились к клубу.

Заведение пока еще было закрыто, но Садиса и его спутника впустили без проблем. Они поднялись на второй этаж и прошли через служебный вход к кабинету Видегреля.

Садис коротко постучал в дверь и, дождавшись разрешения, вошел в просторное помещение, в котором царил лёгкий полумрак.

Видегрель полулежал в кресле, но при виде любовника, который заявился к нему в компании незнакомого человека, выпрямился и принял более официальную позу.

- Прости, что пришел так внезапно, но у меня есть к тебе одна небольшая просьба. Но прежде чем её озвучить, я хочу тебя кое с кем познакомить. Это мой брат Джой. Он оказался в затруднительном положении, а ты единственный, кто может ему помочь.

***

Джой не видел ничего и никого. Все его мысли уже витали в неведомых далях его бурной фантазии, разыгрывая самые невероятные представления, которые наполняли сердце парня предвкушением чего-то необычного и восхитительного.

- Господин Родже у себя...

Чужой голос был грубым и неприятно резал слух, но говорившего парень не разглядел.

Родже... что-то очень знакомое было в этой фамилии, словно он слышал это имя не одну сотню раз. Как раз за разом повторяющаяся реклама по радио, не оставляющая после себя ни следа, но откладывающаяся на задворках памяти, чтобы потом мучить разум догадками, где же ты мог слышать это название.

Поднявшись на второй этаж клуба, Садис подтолкнул Джоя к двери и, быстро постучав, чуть ли не втолкнул парня в небольшой уютный кабинет.

За письменным столом сидел молодой мужчина. Его прекрасные длинные волосы в свете лампы отливали синевой. Такие черные, такие мягкие на вид, что захотелось прикоснуться к ним и проверить, действительно ли они настоящие.

- А можно мне потрогать его волосы? – склонившись к другу, очень тихо шепнул Джой, но тут же отстранился от мужчины, когда Садис пронзил его суровым взглядом.

Видегрель мысленно усмехнулся, не без интереса разглядывая своего нового знакомого.

«Джой?..» - подумал он. – «Неужели это тот самый Джой, о котором было столько разговоров? Неужели этот красивый статный молодой человек с по-детски светящимися глазами, и есть матерый писатель со странностями? Как интересно».

Видегрель поднялся с кресла и протянул парню руку со словами:

- Рад нашему знакомству.

Но Джой не торопился делать каких-либо движений, и, не отрываясь, смотрел на него словно на какую-то диковинку.

Видегрель хмыкнул, но руку не убрал, ожидая от парня хоть какой-то реакции.

- Меня зовут Видегрель Родже. Для вас просто Видегрель.

Но когда и за этой фразой не последовало никакой реакции, Видегрель нахмурился и перевел на Садиса немного удивленный взгляд.

Мужчина обреченно вздохнул и сказал, обращаясь к Джою:

- Можешь поздороваться с Видегрелем. Но держи себя в руках. Если я увижу подобного персонажа в твоем мыльном романе, я буду очень недоволен.

Джой быстро закивал и несильно сжал ладонь мужчины, прикасаясь к ней так осторожно, словно она была сделана из тончайшего фарфора.

- Прошу простить мне мою невежливость, господин Родже, но... вы столь прекрасны, что у меня пропал дар речи. Однако небезызвестный нам с вами грубиян, - Джой кивнул на Садиса, - как всегда в своей несравненной манере вернул меня с небес на землю. Я очень рад нашему знакомству. Очень, очень рад. А кто из вас снизу?

От неожиданного вопроса, который никак не вписывался в изысканную вязь произнесенной речи, Видегрель чуть не поперхнулся, и теперь стоял, уставившись на Джоя широко распахнутыми глазами, не в силах произнести ни слова.

- Джой, лучше держи рот на замке, или сейчас же поедешь домой! - строго сказал Садис и, не дожидаясь ответа, обратился к Видегрелю: - Он писатель. Довольно известный в широком кругу читателей. Его псевдоним Адам Кейн*. Возможно, ты слышал это имя.

- Адам Кейн? – искренне изумился Видегрель, теперь еще более внимательно вглядываясь в лицо молодого мужчины.

Этим талантливым автором восхищались многие его знакомые. Некоторые даже боготворили его, утверждая, что за ним будущее современной литературы, и сетуя на то, что он тщетно тратит свой талант на всякого рода любовные романы. Вот только молодой парень, представший перед Видегрелем, совсем не походил на тот образ, который успел сложиться в мыслях мужчины.

- Поразительно! Я представлял вас совсем другим, - честно признался Видегрель и улыбнулся. – И как Джоя и как Адама Кейна.

Джой не ответил. Только покосился на Садиса и опустил взгляд, словно провинившийся ребенок.

«Садис сказал помолчать, значит надо слушаться, а то точно без десерта оставит», - мысленно твердил он себе, прикусывая язык, чтобы не начать сыпать вопросами, которые настойчиво лезли в его голову.

- Джой с самого детства отличался от других, - ответил Садис за парня. - Он ведет затворническую жизнь и интересуется только писательством. Из-за этого он немного дикий, и совсем не умеет общаться с людьми. Но сейчас у него творческий кризис, и ему нужны новые впечатления. Уж не знаю, о чём он там собрался писать, но, судя по нашему сегодняшнему разговору, его интересует тематика БДСМ. Я понимаю, что ты не можешь давать доступ в нижний зал кому попало. Но я прошу позволить ему поприсутствовать на представлении всего лишь один раз. Не обязательно сегодня...

- Садис... - Джой резко подался вперед и дернул мужчину за рукав. - Я хочу сегодня. Не говори, что не сегодня. Я не могу ждать. У меня сроки горят. Пожалуйста, не говори ему такого. Пусть сегодня разрешит.

- Это уже Видегрелю решать, - осадил его Садис, и тут же обратился к любовнику: - Что скажешь? Может он посмотреть?

Видегрель задумался.

С одной стороны ему ничего не стоило выписать пропуск для Джоя. С другой...

- Ты уверен? - спросил он у Садиса, потому что задавать этот вопрос Джою было бессмысленно.

Глаза парня полыхали неистовым пламенем интереса, и он ответил бы «Да», даже не подумав.

- Садис, скажи «да», скажи «да», скажи «да», ну, пожалуйста, - принялся канючить Джой, совсем позабыв о том, что он взрослый. - Я буду очень хорошо себя вести. Правда-правда. Я не буду ни с кем разговаривать, не буду капризничать, и с незнакомыми взрослыми никуда не пойду. Тебе не придется за меня краснеть. Обещаю.

- Я не уверен, - признался Садис любовнику, несмотря на попытки Джоя вызвать в нём чувство жалости. - Но он взрослый человек, несмотря на свое детское поведение, и он имеет право решать, что для него лучше.

- Пожалуйста, - протянул Джой, преданно глядя Видегрелю в глаза и неистово сжимая рукав Садиса, за который он дергал мужчину все это время. - У вас со мной не будет никаких проблем. Даю слово.

- Я ожидаю много гостей этим вечером, - честно признался Видегрель, запуская руку в верхний ящик стола и доставая оттуда членскую карточку клуба. - Поэтому не смогу уделить вам достаточно внимания. Надеюсь, вы не будете на меня в обиде за это, господин Кейн.

Джой быстро замотал головой и засиял радостной улыбкой.

Видегрель открыл компьютерную программу и внес в нее восемнадцатизначный код карты. После чего протянул ее Джою и совершенно серьезно сказал:

- Клуб откроется в восемь. В девять начнется шоу. Надеюсь, вы не разочаруетесь в своих желаниях и интересах.

Джой выхватил карту и прижал ее к груди как драгоценное сокровище, дороже которого у него никогда не было, и этот по-детски забавный жест насмешил Видегреля, вызвав на его уставшем лице улыбку.

- Спасибо, - сказал Садис. - Я присмотрю за ним, если ты не против.

Видегрель кивнул.

- Я не против, - сказал он, и устало улыбнулся любовнику. - Да и мне твоя поддержка сегодня не помешает. Вы можете остаться в клубе, если хотите, я попрошу приготовить для вас комнату.

- Джой останется, - ответил за парня Садис. - А мне еще нужно вернуться в школу, чтобы выпроводить учеников на каникулы.

- Как скажешь, - проговорил Видегрель, и обратился к писателю: - Господин Кейн, через пару минут мой помощник проводит вас в номер. А вечером покажет вход в нижний зал. Не потеряйте пропуск.

- Не потеряю, - заверил мужчину Джой и чуть ли не вприпрыжку направился к двери.

Садис последовал за ним. И когда за любовником и его братом закрылась дверь, Видегрель вернулся взглядом к единственному оставшемуся на столе договору, в котором не хватало одной небольшой, но очень значительной детали - подписи человека, который этим вечером будет развлекать Ичиро.