1

***

Видегрель сидел за столом в своем рабочем кабинете и вот уже несколько минут гипнотизировал записную книжку, без конца прокручивая в мыслях недавний разговор с отцом.

В этом телефонном разговоре Кано упрекал Видегреля в ребячестве и несерьезном отношении к работе и вверенным в его руки судьбам людей. Мужчина битый час распекал Видегреля в том, что он отказался продолжить свое сотрудничество с Мураками, чем поставил под угрозу не только свою жизнь, но и жизнь работников «Алого Куба».

- Да пойми же ты, - увещевал Кано, - разрывая отношения с Мураками, ты рискуешь потерять всё. Твоя безопасность, как и безопасность клиентов клуба, должны быть для тебя важнее личной неприязни. Я понимаю, что Ичиро поставил тебя под удар и пошатнул твою репутацию, но...

- Нет! – отрезал Видегрель. – Я не передумаю. Не трать свое время. Уговоры бесполезны.

- Ну что за несносный мальчишка?! – вспылил Кано, но его гнев нисколько не тронул Видегреля.

- Если ты так хочешь работать с Мураками-саном, то не смею тебе препятствовать. Забирай клуб. Я не переступлю порог «Алого Куба», если там будет хоть один из его людей. С меня достаточно.

Зная характер сына, Кано прекрасно понимал, что он сдержит свое слово. И пусть мужчина считал это всего лишь детской обидой и капризом, но с Видегреля станется всё бросить и снова сбежать.

- Я беспокоюсь о тебе, - сменил тактику Кано. - Как ты этого не понимаешь? И это беспокойство не дает мне сосредоточиться. Без людей Мураками ты беззащитен.

- Да я и с ними не особо защищен, - возразил Видегрель. – С чьей легкой руки, как ты думаешь, я лишился выделенной лично тобой охраны? И ты считаешь, что эти люди способны меня защитить? Да они же первые уберут и меня, и Мишеля. А потом и всех остальных работников клуба.

- Мураками не сделает этого. Он обязан мне всем, что у него есть.

- Нет. Я не доверяю этому человеку. Неужели у тебя нет людей, которые могли бы обеспечить охрану клуба?

- Представь себе, нет! - разозлился Кано. – Сейчас я ничего не могу. Наши с Катсу силы на исходе. Мы теряем территории в Токио. Мы теряем людей. У нас идет война, понимаешь это?

- Я понимаю, - после непродолжительно молчания ответил мужчина, но поддаваться на уговоры отца и не думал. – Я все прекрасно понимаю, но работать с Мураками не буду.

Кано раздраженно выругался и замолчал на некоторое время. А, когда заговорил, Видегрель услышал то, чего совсем не ожидал.

- Ну а что насчет Вальдрэ? – спросил Кано, решив прибегнуть к последнему более или менее приемлемому варианту.

- Ригар? – с удивлением переспросил Видегрель.

- А почему нет? Да, он молод, но его хватке можно позавидовать.

- Но ведь он...

- Племянник Мураками, - перебил Кано сына. – Я осведомлен. Однако, насколько мне известно, его охранный бизнес не связан с семьей его дяди. В любом случае, тебе нужна надежная охрана, и поскольку я не могу тебе ее предоставить, хотя бы подумай над его кандидатурой.

Кано привел еще несколько довольно весомых доводов в пользу молодого Вальдрэ и, вытребовав у Видегреля обещание поразмыслить над этим вариантом, попрощался с сыном.

И вот Видегрель думал. Думал долго, перебирая в уме все возможные сценарии дальнейшего развития событий, и всё больше убеждался в том, что Кано прав насчет молодого Вальдрэ. А, значит, попробовать все же стоило.

Еще несколько раз пробежавшись взглядом по высветившимся на дисплее телефона цифрам, Видегрель вздохнул и решительно набрал номер Ригара.

А, когда после нескольких гудков в динамике послышался приятный голос с легкой хрипотцой, сказал:

- Добрый день, господин Вальдрэ. Это Видегрель Родже. Простите за беспокойство, но у меня есть к вам очень важное дело.

***

Обед был невкусным.

Непонятного вида субстанция с резким и слишком пряным ароматом, походила на нечто среднее между супом и кашей, и на вкус напоминала прогнившую вату. Конечно, Ригар никогда в своей жизни не ел сгнившую вату, но отчего-то был уверен, что она имела точно такой же вкус, как это странное и без преувеличения тошнотворное блюдо восточно-европейского происхождения. Но, для заключения выгодного контракта, который в будущем мог поспособствовать укреплению позиции семьи, Ригар был вынужден глотать эту пресную веганскую дрянь и улыбаться, слушая странные и совершенно непонятные ему остроты престарелых толстосумов, мнящих себя владыками мира.

Поэтому, когда его телефон во внутреннем кармане пиджака разразился настойчивой трелью, Ригар мысленно возблагодарил звонившего за «спасение» и, извинившись перед деловыми партнерами, встал из-за стола.

Миновав зал ресторана, он вышел в небольшой коридор, ведущий к уборной, и посмотрел на дисплей. Однако, прочитав имя звонившего, Ригар с тоской подумал, что лучше бы он и дальше хлебал кашку да слушал лепет старикашек, чем отвечал на звонок. Но деваться было некуда, и, раздраженно вздохнув, парень поднес телефон к уху.

- Добрый день, господин Вальдрэ, - послышался в динамике усталый голос владельца «Алого Куба». - Это Видегрель Родже. Простите за беспокойство, но у меня есть к вам очень важное дело.

Несмотря на довольно вежливые слова и спокойный тон Видегреля, начало беседы Ригару не понравилось. А уж когда мужчина изложил суть своего звонка, парень и вовсе скрипнул зубами.

Перспектива работать с Видегрелем ничуть не отторгала его. Наоборот даже, предложение мужчины было довольно заманчивым, вот только причины, по которым господин Родже обратился именно к нему, не на шутку взбесили Ригара.

- Я понял вас, господин Родже, - хмурясь так, что заболел лоб, проговорил Ригар, и потер пальцами точку между бровями. - Если вы не против, мы можем встретимся вечером в вашем клубе и обговорить детали.

Видегрель против не был. И Ригар облегченно выдохнул, пряча телефон обратно в карман пиджака.

Терять таких союзников, как Игараси-сама и Такаяма-сама, было верхом опрометчивости и глупости, коих от дяди он никак не ожидал. Но, исходя из рассказа Видегреля, «горячо любимый» родственничек совсем тронулся умом и в столь щепетильной ситуации мастерски проявлял чудеса долбоебизма.

Впрочем, как говориться, нет худа без добра. По крайней мере, теперь у него был серьезный повод, чтобы сослаться на непредвиденные и требующие немедленного вмешательства обстоятельства, и сбежать с этого адского обеда.

Собственно, что Ригар и сделал.

Вернувшись к партнерам, парень скорчил немыслимо обеспокоенную физиономию и, извинившись, откланялся, пообещав, что в самое ближайшее время непременно компенсирует доставленные уважаемым господам неудобства. Партнеры, пораженные вежливостью и обходительностью «представителя молодого поколения», покудахтали немного и благополучно отпустили Ригара, но трижды напомнили, что встреча должна состояться в самое ближайшее время.

Еще раз поблагодарив стариков за понимание, Ригар уверил, что назначит встречу не позднее чем послезавтра, и благополучно откланялся.

Настроение его стремительно летело к чёрту.

Поступки дяди были настолько абсурдны, что это вызывало в душе Ригара неуемную злость.

«Глупый старик!» - раздраженно думал парень, стремительно шагая на стоянку к своему автомобилю. – «Гордость его, видите ли, задели. Сынулечку отлупили».

Боги! Да он бы лично пожал руку тому герою, что приложил угребка огнетушителем. Более того, он бы эту руку расцеловал. Но дядя с мнением Ригара вряд ли согласился бы.

Впрочем ему, как представителю клана Вальдрэ, предложение Видегреля было на руку. И было бы сверх глупо не воспользоваться таким удачным шансом. А глупцом Ригар себя не считал. И, если старый маразматик собирался и дальше заносить яйца Ичиро на поворотах, то это только его дело. Ригар в это вмешиваться не собирался.

Сняв машину с сигнализации, Ригар забрался в салон и набрал номер Ноэля. Он хотел сказать брату о том, что вечером не сможет сходить с ним на выставку современной живописи, и уже приготовился к тому, что Ноэль расстроится и отчитает его за нарушенное обещание, но брат почему-то не отвечал.

Ригару пришлось трижды набрать его номер и бесконечно долго слушать противные длинные гудки, а, когда его терпение почти лопнуло, в динамике послышался приглушенный голос мальчишки.

- Какого черта, Ноэль? Почему так долго?! - прорычал Ригар и тут же умолк, не желая срываться на ни в чем не повинном парне.

- Ну это... я тут занят... не могу сейчас... - голос брата был слишком уж тихим, словно он опасался говорить громче или просто не хотел шуметь. - Я тебе перезвоню.

- Где ты?

Ригар жутко не любил, когда Ноэль начинал так себя вести. И этот его тон... этот проклятый, словно бы извиняющийся тон бесил парня посильнее дяди.

- Ноэль, где ты?

- Ну, я это... тут... - проговорил парень еще тише, а потом добавил капризно: - Ну, Ригар, не будь занудой, я тебе перезвоню, как только освобожусь. Я недолго. Честно... совсем недолго.

- Блять! - не сдержавшись, прорычал сквозь зубы Ригар, и тут же услышал в динамике обиженное сопение, на которое, между тем, не обратил никакого внимания. - Ноэль, я спрашиваю ГДЕ?! Не заставляй меня посылать на твои поиски людей.

- Не надо мне никаких людей! - возмутился парень довольно громко и тут же совсем тихо добавил: - Ладно, только не бесись. А то знаю я тебя. Я у Ичиро в больнице. Его тут кормят всякой дрянью, а я суп сварил. Ты тоже должен попробовать. Я оставил тебе дома целую кастрюлю.

Ригара даже перекосило. И не столько от упоминания имени ненавистного кузена, сколько от того, что этому засранцу достанутся вкусняшки от Ноэля. Право слово, лучше бы брат ему гнилую вату приготовил. А еще лучше килограмм гнилой ваты! И чтобы заставил все это съесть.

- Ноэль! - выдавил из себя Ригар, всеми силами стараясь не материться и не кричать. - Стой на месте и не двигайся. Буду через три минуты.

И не дав брату даже слова вставить, отключил связь и чуть ли не пулей помчался в больницу, где лежал его убогий кузен.

***

Спрятав телефон в карман, Ноэль виновато улыбнулся лежащему на больничной койке кузену и сказал с нервной усмешкой:

- Злится... Пора бы вам уже заканчивать вашу вражду. Ничего хорошего из этого точно не выйдет.

Парень зачерпнул ложкой суп и поднес её к послушно приоткрывшимся губам Ичиро, который принимал у него еду с самым мрачным и суровым видом.

- Вы оба сильно расстраиваете дядю, а он любит тебя, - продолжил Ноэль, совершенно не обращая внимания на тяжелые взгляды, которые кузен иногда бросал на него. - И... ты мог бы постараться исправиться. Ты же неплохой парень, когда не под дозой. Ты мог бы многого добиться, если бы начал интересоваться делами семьи и стал вести здоровый образ жизни. Смотри, ты уже больше двух недель без наркотиков, и прекрасно себя чувствуешь. Зачем ты так с собой поступаешь? Если сможешь взять себя в руки, дядя обязательно разглядит твой потенциал и вернет тебе бизнес. А мы с Ригаром тебя поддержим. Ты не смотри, что он такой раздражительный и злой. Просто ему тоже не нравится вся эта ситуация с наследством. И, если ты приложишь хотя бы немного усилий, всё образуется. Держи вот еще ложечку.

Почти три недели в больнице не прошли для Ичиро бесследно. Почти три недели мучений. Восемнадцать дней непрекращающейся пытки. Четыреста сорок часов боли и бесконечных мыслей.

Уголки губ мужчины болезненно искривились.

Вся его семейка, наверное, очень удивилась бы, узнай, что в голове, которая, по их мнению, пустовала от рождения, есть какие-то мысли. Особенно отец. Его рожа, должно быть, вытянулась бы как у престарелого коня, которого неожиданно отправили на ипподром и велели нестись со скоростью света.

Но, даже если бы его голову раздробили в щепки и мозг растекся по полу безобразной серой лужицей, гребаные родственники с уверенностью сказали бы, что это всего лишь сопли, ведь перед инцидентом почивший страдал насморком.

Хотя... Ноэль, наверное, так не сказал бы. Он, наверное, вообще ничего не сказал бы. И только смотрел бы этим своим печальным взглядом, от которого хотелось вздернуться на трубках капельницы.

Ичиро проглотил суп, которым потчевал его младший кузен и искривил губы в подобие улыбки.

- Спасибо, - хрипло поблагодарил он, сжимая под одеялом руку в кулак.

Ригар позвонил вовремя. Ичиро чувствовал, что проведи он ещё полчаса в обществе ангелочка, и у него точно сорвало бы крышу. Все эти нравоучения... эти слова... слетающие с мягких, одуряюще манящих губ...

Ичиро резко тряхнул головой и поморщился от прострелившей виски боли, которая расползлась по черепу тысячью электрических червей.

Ноэль в ответ на это мимолетное проявление слабости тут же всполошился и привстал, прикладывая ладонь к теплому лбу кузена.

- Что случилось? Голова разболелась? – участливо спросил он. – Хочешь, доктора позову? Вдруг, что-то серьезное.

- Не нужно, - глухо отозвался Ичиро, грубо отстранив руку мальчишки.

- Прости, - виновато проговорил Ноэль, понимая, что кузену, должно быть, неприятны его прикосновения.

И тут же попятился назад, когда Ичиро резко распахнул глаза и посмотрел на него этим своим странным липким взглядом, от которого парень невольно покрывался холодным потом.

- Выздоравливай скорее, - выдавил Ноэль улыбку. - А я ещё загляну к тебе на днях. Может быть, ты хочешь чего-нибудь вкусного? Я тебе принесу.

«Боится...» - мысленно усмехнулся Ичиро. – «И правильно делает. Пусть проваливает, пока не поздно... пока еще есть силы сдержать рвущуюся из глубин ненависть... »

- Не стоит утруждаться, - безразлично ответил Ичиро и закрыл глаза, чтобы не пугать Ноэля.

А потом отвернулся, чтобы не искушать себя желанием еще раз, пусть только взглядом, прикоснуться к его свету.

- Ну что ты, мне совсем не трудно, - уверил Ноэль, продолжая пятиться к двери. - Мой номер телефона у тебя есть. Напиши, если чего-нибудь захочется.

Ичиро сухо кивнул, но так и не повернулся к парню. И тот, попрощавшись, выскочил из палаты. Но тут же врезался в старшего брата, который угрюмой скалой нависал над ним, сдавив его плечи своими огромными ручищами.

Недолго думая, Ноэль обнял Ригара, сомкнув руки за его спиной, и прильнул к нему, ластясь и подлизываясь в надежде, что брат не станет его сильно ругать.

- Что это за глупые выходки, Ноэль? – сурово прорычал Ригар, но при этом ласково обнимая брата в ответ и мягко поглаживая его по светлым волосам. - Я же столько раз тебя просил не приближаться к нему, если меня нет рядом. А если бы он снова тебя ударил? Ичиро тебя на дух не переносит. А его наркоманские выходки слишком непредсказуемы.

Ригар крепко сомкнул руки за спиной Ноэля, чувствуя, как сердце, успокаиваясь, возвращает себе привычный спокойный ритм.

- Не приходи сюда больше, - потребовал он у брата. - Не заставляй меня переживать. У меня и без того проблем выше крыши.

Ноэль расплылся в довольной усмешке от осознания, что снова смог подчинить себе неотесанную дикарскую натуру, коей Ригар обзавелся еще в раннем детстве, но всё же, когда он поднял на брата взгляд, в нем отразилось сожаление.

В чем-то Ригар был прав. Ичиро действительно неоднократно поднимал на Ноэля руку, и однажды ударил его так сильно, что парень даже потерял сознание. Поэтому беспокойство Ригара было обоснованно. Но...

- Тогда он был под кайфом, - сказал Ноэль. - Мы должны прощать таким людям как кузен их ошибки. Иначе, чем мы будем лучше них? К тому же Ичиро сейчас болеет, и мне его немного жаль, вот я и пришел его навестить. И я обещал, что приду еще. Так что мне придется вернуться, хочешь ты того или нет.

Ригар до скрежета сжал зубы, чтобы не разразиться грязной руганью, которая так и рвалась у него с языка. И все же он сдержался.

К тому же Ноэль вновь применил свой самый главный козырь против злости старшего брата и теперь смотрел на Ригара со всей преданностью и нежностью, на которые только был способен, прекрасно осознавая, что такому взгляду Ригар просто не способен сопротивляться.

- Раз обещал, значит придешь, – грубовато ответил Ригар и, отстранившись от Ноэля, убрал с его глаз несколько светлых прядок.

Но заметив в глазах младшего брата ликование, тут же добавил:

- Только со мной. Сам не смей. Понял?

- Только ты к нему в палату не пойдешь, – поставил свой ультиматум Ноэль, и ткнул пальцем в грудь брата. - Не хочу, чтобы вы ссорились. Так что я сам пойду, а ты меня подождешь в коридоре.

На лице Ригара отразился откровенный скепсис, но Ноэль сделал вид, что не заметил этого, и поспешил сменить тему:

- Так зачем ты меня искал? Мы же договорились встретиться вечером, чтобы сходить на выставку. Ты, случаем, не передумал?

Ригар виновато отвел взгляд.

- Я не передумал, но... Прости. Планы неожиданно поменялись. – Он вновь посмотрел на брата и, увидев в его взгляде осуждение и легкую обиду, сказал: - И я тут ни при чем. Так что если хочешь обижаться, то обижайся на Ичиро. Можешь даже вернуться в палату и искренне поблагодарить его за накрывшийся медным тазом вечер. А потом для тех же целей я отвезу тебя к дяде. И его искренне поблагодаришь. Бесят оба! Порой складывается такое ощущение, что мозги в их семействе, это что-то очень редкое, почти уникальное, доставшееся только нашей матери.

- Что случилось?! – встревоженно спросил Ноэль.

Он не любил, когда брат нервничал или раздражался по непонятным ему причинам. И особенно он не любил, когда это раздражение касалось дяди или кузена, потому что он не забыл, как Ригара очень жестоко избили по приказу Мураками-сана.

Они с Ригаром только приехали в Нью-Йорк после трагической гибели родителей. И дядя внезапно поставил условие, что Ригар должен будет занять пост вакагасиры вместо Ичиро. Но Ригар никогда не стремился заниматься семейным бизнесом и отказался в своей излюбленной грубой манере. Однако дядя очень быстро нашел на него управу.

Сначала он приказал своим людям наказать наглеца, и заставил Ноэля на это смотреть. А потом, когда экзекуция, наконец, закончилась, заявил, что, если Ригар не подчинится и не возьмет на себя обязанности вакагасиры, то младший брат разделит его участь.

Конечно же, Ригар не позволил дяде воплотить эту угрозу в жизнь и пошел на уступки. Тогда ему было всего лишь пятнадцать лет, и он ничего не мог противопоставить главе мафии. Но сейчас Ригар всё чаще перечил влиятельному родственнику, явно нарываясь на неприятности. И Ноэль жил в постоянном напряжении, боясь, как бы история девятилетней давности не повторилась вновь.

Ригар немного помолчал, а потом криво усмехнулся и, приобняв брата за плечи, подтолкнул его к выходу.

- Наш кузен напортачил, за что вполне заслуженно огреб, но дядю такое положение вещей не устраивает. Вот он и подтверждает поговорку «яблоко от яблони», чтобы все в Нью-Йорке и за его пределами узнали, в кого Ичиро такой удался. В общем, наворотили они знатно. А разгребать их дерьмо как всегда предстоит мне.

Ноэль недовольно поджал губы.

Он слышал от Ригара подобные речи чуть ли не раз в полгода. И всегда такие ситуации заканчивались серьезными ссорами с дядей. Из-за чего самому Ноэлю приходилось очень непросто. Ведь брат, обычно, запирал его где-нибудь на долгое время, чтобы дядя не смог до него добраться. И это принудительное затворничество было ужасно скучным.

- Только не говори, что снова собираешься оберегать меня своим излюбленным способом! - взмолился Ноэль. - Мне уже давно не тринадцать. Я взрослый человек, и сам способен о себе позаботиться.

Ригар фыркнул, чем еще сильнее задел брата.

- Мне скоро двадцать два, - напомнил парень обиженно. - Хватит запирать меня в доме как какую-то принцессу. Ничего дядя мне не сделает. Я уже не ребенок, и не боюсь его.

- Боишься или нет, положение дел это не меняет, - довольно резко ответил Ригар. – И, пока тебе грозит опасность с его стороны, я буду поступать так, как считаю нужным для твоего блага.

- Ты не посмеешь! - возмутился Ноэль и остановился, всем своим видом показывая, что не намерен и дальше плясать под параноидальную дудку Ригара.

- О! Я посмею, - уверил парень. - Поверь мне на слово. А если понадобится, я для тебя еще и башню как у Рапунцель возведу.

- И чего ты этим добьёшься? - спросил Ноэль раздраженно. - Хочешь, чтобы я сбежал? Я ведь могу, ты меня знаешь. Что будешь тогда делать?

- Найду и вообще больше никогда и никуда не выпущу, - раздраженно пригрозил Ригар.

Но потом сделал глубокий успокаивающий вдох и взял Ноэля за руку.

- Пойми же, я делаю это не для того, чтобы позлить тебя или как-то ограничить, - мягко сжимая пальцы брата в своей ладони, проговорил он. - Мне и самому это все уже поперек горла. Ичиро напортачил, а наш любимый дядюшка, вместо того, чтобы исправить положение, сделал только хуже. У меня есть шанс все уладить. Вот только дяде это очень не понравится. И я очень не хочу, чтобы этот дурацкий конфликт здравого смысла и идиотизма зацепил тебя. Ты всё, что у меня есть, Ноэль. Как ты этого не понимаешь?

- Но почему я обязательно должен сидеть взаперти? - спросил парень. - Неужели ты не можешь брать меня с собой на встречи? Ты же говорил, что не занимаешься опасными делами. Или ты мне соврал?

- И ничего я не врал. - Ригар даже немного обиделся. - Но иногда мне приходится посещать опасные места. Я не могу брать тебя с собой. А дома ты в безопасности и под присмотром. К тому же это бывает не так уж и часто. Я же не держу тебя в подвале прикованным к батарее. Ты в своей комнате и даже в компании друзей. Все не так мрачно, как ты это вырисовываешь.

- Каких друзей? - спросил Ноэль. - Ты запрещаешь мне общаться с телохранителями. И животных заводить не разрешаешь. Мне даже учиться приходится дистанционно. У меня вообще нет ни одного друга из-за твоей сверх опеки. А тебя я вижу так редко, что мне, порой, кажется, что ты мне просто снишься. Я уже девять лет так живу. Я устал от этого. Я устал быть один.

Ноэль схватил Ригара за грудки и посмотрел в его глаза, пытаясь добиться сочувствия. Но парень был непреклонен и серьезен, и явно намеревался настаивать на своем до конца.

- Ладно, делай что хочешь, - в конец отчаялся Ноэль и, разжав кулаки, пошел к выходу из больницы.

Всё равно ведь не сможет переубедить эту каменную глыбу, как бы ни пытался. Так к чему зря сотрясать воздух?

Обида в глазах младшего брата была столь сильна, что «каменное» сердце Ригара не выдержало и дало трещину. Ему и самому не хотелось поступать с Ноэлем подобным образом, но страх за его жизнь был сильнее здравого смысла, и порой толкал Ригара на не совсем гуманные действия по отношению к парню.

- Ноэль, постой!

Ригар догнал брата и остановил его, схватив за локоть. Несколько мгновений просто стоял, глядя на парня, а потом скривился и раздраженно бросил:

- Ну ладно! Ладно. Если не хочешь сидеть дома, поедешь со мной. Но будешь тише воды, ниже травы. Это не праздная прогулка, а деловая встреча. Понял меня?

Ноэль прекрасно понял каждое слово старшего брата. И на душе у него сделалось очень тепло. Он тихо вздохнул, стараясь скрыть свое ликование, и счастливо улыбнулся.

- Спасибо, - спокойно сказал парень, с трудом сдерживаясь, чтобы не броситься Ригару на шею. - Ты меня даже не заметишь. Обещаю.

- Да уж постарайся, - хмыкнул Ригар, в который раз поражаясь тому, как ловко Ноэль заполучил желаемое. - И если сдержишь обещание, после встречи мы куда-нибудь сходим. Это будет компенсация за пропущенную выставку.

- Хоть, порой, твое занудство переходит все разумные границы, ты все равно самый лучший брат на свете, - сказал Ноэль и, потянувшись рукой к щеке Ригара, шутливо ущипнул за неё.

- Я не зануда, - возразил Ригар, совсем по-детски обидевшись на слова брата. - Я тоже умею радоваться и смеяться. Просто я стараюсь защитить тебя от всего того дерьма, в котором барахтаюсь сам. Не хочу, чтобы тебя постигла такая участь. Хочу, чтобы ты был свободен. По-настоящему свободен и не связан с мафией.

- Надо же, какой серьезный.

Ноэль провел пальцем по острой скуле брата, по его носу, разгладил морщинку между бровей, а потом набросился на него, пытаясь то ли пощекотать, то ли ущипнуть побольнее, при этом заливисто смеясь и обзываясь негромко:

- Зануда... зануда... ты самый занудный зануда на свете, Ригар. Ты когда в последний раз улыбался? Когда в последний раз развлекался? Ты скоро превратишься в мумию как какой-нибудь Аменхотеп. Давай же, улыбнись. Хоть раз. Хоть один раз. Хватит киснуть. Оглянись вокруг. Жизнь не так ужасна.

Ригар никогда не мог отказать Ноэлю даже в самой незначительной просьбе. И даже теперь его губы сами собой растянулись в улыбке, но за этим действием не последовало смеха.

«Возможно, Ноэль прав, и я действительно превращаюсь в какую-то мумию?» - подумал Ригар удрученно.

А потом представил себя замотанного в бинты и погребенного под пирамидой неподъемных забот, и улыбка начала медленно сползать с его лица.

Впрочем, Ригар быстро исправился и вновь улыбнулся одними губами.

- Я все понял, террорист, - сказал он. - Больше не буду хмуриться при тебе. Обещаю. А теперь всё. Хватит дурачиться. Поехали, пообедаем где-нибудь, а потом отправимся в «Алый Куб».

Ноэль ничего не сказал, только растрепал волосы брата так, что несколько прядей выбились из хвоста и теперь топорщились в разные стороны. И, довольный делом рук своих, поспешил к машине Ригара.

Давно они не дурачились и не веселились. Сначала закрытая школа, потом должность вакагасиры, потом дела, контракты, разборки, ссоры с дядей и Ичиро...

Они с Ригаром так редко виделись, что Ноэлю, порой казалось, что у него вообще нет брата.

«Надо будет затащить его в ночной клуб», - подумал парень. – «В самый шумный, и с самой сумасшедшей музыкой. Пусть взбодрится, наконец, и станет хоть чуточку похожим на прежнего Ригара, который когда-то умел развлекаться и радоваться жизни».

2

***

Кончики теплых пальцев бережно и нежно скользили по спине Миллеса, вызывая в парне внутреннюю дрожь. От ласковых прикосновений по коже бежали колючие мурашки, и Миллес довольно жмурился, каждый раз, когда Кайлер задевал особенно чувствительные места на его спине. Он лежал, умастив голову на грудь парня, слушал его гулкое сердцебиение и наслаждался теплом любовника, думая о том, что в мире нет ничего лучше, чем вот так вот нежиться в объятиях любимого человека.

- Ты думал насчет работы?

Вопрос крутился в голове Миллеса уже несколько минут, но портить момент единения парню не хотелось. Однако рано или поздно этот разговор все равно должен был состояться, и Миллес подумал, что лучшего момента не найти.

- Думал, – соврал Кайлер, целуя Миллеса в светлую макушку. - Но у меня еще осталось много денег. Мне пока некуда спешить.

- Кайлер...

Миллес чуть приподнялся на локте и заглянул в темные глаза парня, в глубинах которых все еще плясали искорки страсти. Его рука скользнула по животу любовника вниз и огладила уже опавший член, чувствуя, как от этих легких прикосновений он вновь начинает напрягаться.

- Деньги-то у тебя есть. Но... они закончатся. А сразу платить тебе никто не будет. Придется сначала поработать несколько смен, и только потом тебе выдадут зарплату. И что ты будешь делать все это время? Голодать? Нет, о работе надо думать заранее. В конце концов, тогда и выбор будет больше, и ты не станешь кидаться на всё подряд, а выберешь то, что будет подходить тебе больше всего и по оплате, и по графику.

Кайлер с трудом сдержал стон, но отталкивать руку мальчишки или отстраняться от него не стал.

Разговоры Миллеса о работе сильно раздражали парня. Но он не хотел раздувать ссору на пустом месте, и потому сказал то, что первым пришло в голову:

- Знаешь, недавно мне сделали заманчивое предложение. Я мог бы заступить на работу хоть с завтрашнего утра. Но я не уверен, что тебе понравится это место. Вот и не давал пока своего согласия.

Миллес нахмурился.

- Что это за место такое? - с подозрением спросил он и невольно с силой сжал руку на члене Кайлера. - Это что, какое-то незаконное место?

Кайлер зашипел и прильнул к мальчишке, словно выпрашивая продолжения сладкой пытки.

- Место опасное, но не в том смысле, о котором подумал ты, - проговорил он, уткнувшись губами в шею Миллеса. – Просто я не совсем понимаю мотивов работодателя.

- Что ты имеешь в виду? – растерянно спросил Миллес.

- Помнишь, я написал тебе, что нашел работу за городом, а потом неделю не звонил? Ты, наверное, думаешь, что я всё это время был с клиентом, но это не совсем так. Я был с клиентом всего несколько часов. Он оказался садистом, и сильно меня избил. Я с трудом унес оттуда ноги и спрятался в какой-то подворотне. Мне было очень плохо. Я не знал, смогу ли вообще выжить. И тут меня подобрал один странный человек. Он дал мне приют, вызвал доктора, а, когда узнал, чем я занимаюсь, предложил мне нормальную работу. Он хотел, чтобы я стал помощником бармена. Вот только, сколько бы я ни думал об этом, меня мучают сомнения. Потому что бесплатный сыр бывает только в мышеловке. А благородные богачи перевелись уже лет двести назад.

- Но почему ты мне сразу не позвонил? - возмущенно спросил Миллес.

Но его возмущение испарилось, стоило только подумать о том, чем для Кайлера могла обернуться встреча с садистом.

- Я бы приехал. Я бы помог тебе. Вызвал бы скорую. Да все, что угодно! Неужели ты мне не доверяешь?!

- Я доверяю, - уверил Кайлер и крепко обнял мальчишку, чтобы он снова не сбежал. - Но всё случилось очень быстро. Я ещё не успел прийти в себя и сообразить, что мне делать, как подошел этот человек и предложил мне помощь. Он держит клуб неподалёку от того переулка. Там мне и оказали первую помощь. А потом... я просто не хотел тебя пугать, вот и сказал, что нашел работу. Не хотел, чтобы ты видел меня в таком ужасном состоянии. Прости.

- И все же ты должен был позвонить мне, - тихо сказал Миллес и обнял Кайлера так крепко, как только мог.

Несколько мгновений он молчал, обдумывая все сказанное парнем, а потом спросил:

- А этот человек... кто он такой? Что он от тебя хотел, пока ты был у него? Он приставал к тебе?

- Я видел его всего два раза. В первый день в клубе и в последний. Он оставил мне визитку и сказал, что я могу позвонить ему, если меня заинтересует работа. И, честно говоря, меня она интересует, вот только...

Кайлер замолчал, и Миллес напрягся.

- Что не так? - спросил он.

- Это ночной гей-клуб, - ответил Кайлер. - Боюсь, если я пойду туда работать, ты будешь нервничать. А я не хочу ссориться с тобой из-за ерунды.

- А ты намерен делать там что-то такое, из-за чего я буду нервничать? - с подозрением спросил Миллес и, вновь приподнявшись, уставился Кайлеру в глаза. - Только не говори, что хочешь использовать этот шанс для того, чтобы снова заняться старой работой. Кайлер, ты же не думал об этом?

Парень хотел соврать, что нет, не думал. Но потом решил честно признаться:

- Думал, но ещё до того, как ты обо всём узнал. К тому же господин Родже сказал, что не позволит мне заниматься проституцией в его клубе. Это будет самая обычная работа с самой обычной зарплатой.

Миллес задумался.

Предложение работы для Кайлера действительно звучало очень заманчиво, но почему-то сердце от этого было неспокойно. В мире, конечно, есть хорошие люди, и их немало, но...

Сердце неожиданно сжалось от предчувствия чего-то нехорошего, и Миллес с ужасом посмотрел на парня.

- Кайлер, - едва дыша от страха, прошептал он, - а если этот человек... если он хочет... если он хочет тебя.

Кайлер нежно убрал пушистую прядку волос со лба мальчишки и проговорил:

- Я задавал господину Родже этот вопрос, но он сказал, что ничего подобного не хочет, а отдает какие-то там долги. Мышка, я люблю только тебя. Мне все равно, хочет он меня или нет. Я хочу быть только с тобой. Ты веришь, что я справлюсь с любым соблазном ради тебя? Веришь мне?

Миллесу хотелось верить. Очень хотелось. Но он знал, что бороться с некоторыми соблазнами бывает очень сложно. Но Кайлер говорил так уверенно, что причин сомневаться в его словах у Миллеса не было, и потому он решил не препятствовать парню.

- Верю. Конечно же, я верю тебе. Без доверия любви не бывает. А я тебя очень сильно люблю. Только... можно я пойду с тобой к этому странному человеку?

- Я не возражаю, - улыбнулся Кайлер. – Когда ты хочешь пойти?

- Сегодня, - не раздумывая выпалил Миллес, понимая, что, если не увидит этого загадочного работодателя как можно скорее, то просто сойдет с ума от терзающих его догадок и подозрений. - Сегодня.

Кайлер улыбнулся и кивнул, а потом одарил Миллеса глубоким поцелуем. Долгим, страстным, словно целовал его последний раз. И от этой мысли глаза Миллеса предательски заслезились, но он тут же взял себя в руки и приказал себе не раскисать.

А, вдруг, этот человек действительно хочет всего лишь помочь и не станет ничего требовать взамен. Ведь такое еще встречается в жизни. Такое иногда случается.

- Люблю тебя. Помни об этом, - проговорил Миллес, обнимая парня, и прикрыл глаза.

Кайлер заслужил хорошую жизнь. А, значит, и ему, наконец, должна улыбнуться удача.

- Я помню... и я тоже тебя люблю, - уверил Кайлер.

А потом, чтобы подтвердить свои слова, подмял Миллеса под себя и заставил его на некоторое время забыть обо всех тревогах.

Весь следующий час Миллес наслаждался любовью Кайлера. Парень без устали дарил ему себя, и все же Миллес чувствовал, что некоторые двери его души закрыты на такие замки и засовы, что никому не удастся сломать их, пока сам Кайлер не позволит увидеть то, что спрятано за ними. И, хоть любопытство было очень сильным, Миллес не торопил Кайлера открываться.

У каждого есть секреты, делиться которыми ни с кем не хочется. Даже с самыми близкими и любимыми людьми. Но, рано или поздно, все барьеры ломаются. И Миллес был уверен, что со временем Кайлер сможет доверить ему все свои тайны. Просто пока еще не пришло время, и надо подождать. А ждать он умел. Потому и отпустил свои переживания, полностью доверившись Кайлеру.

Понежившись в постели еще немного, Миллес пошел в душ, после чего, пока купался Кайлер, быстро приготовил нехитрый ужин, состоящий из жареных яиц, полуфабриката, этикетка которого с гордостью сообщала, что странного вида лепешка является куриной отбивной, и фруктов. В холодильнике Кайлера в последнее время вообще было очень много разнообразных фруктов, и Миллес догадывался, что Кайлер покупает их для него.

Как-то раз он обмолвился парню, что очень любит свежие фрукты. Неважно какие: кислые, сладкие, обычные, экзотические. И Кайлер, оказывается, запомнил его слова, и теперь до отвала набивал холодильник сочными плодами.

Улыбнувшись этим мыслям, Миллес налил в чашки свежезаваренный чай и, сев за стол, откусил кусочек спелого банана. А, когда услышал, как открылась дверь в ванную, громко сказал:

- Знаешь, я тут подумал... Как только я окончу школу, я тоже пойду работать. Учиться буду заочно и... тогда мы сможем жить вместе.

Кайлер улыбнулся и, обняв Миллеса со спины, склонился вперед и откусил кусочек сладкого фрукта. А потом, спрятав лицо в еще влажных и таких ароматных волосах мальчишки, тихо, но настойчиво проговорил:

- Нет, мышка. Так не пойдет. Половина твоего внимания будет рассеиваться на меня, а половина на работу. А вот на учебу времени не останется. Ты истощишь себя, измучаешься весь, стараясь везде успеть. Я не против жить вместе, но о работе, в таком случае, сразу забудь. Ну, или наоборот. Можешь выбрать работу, если хочешь.

- Ты, правда, не против? - с толикой недоверия спросил Миллес.

Он почему-то думал, что Кайлер начнет уговаривать его повременить с этой затеей, но парень вроде бы был настроен довольно решительно.

- И примешь любой мой выбор?

- А что мне ещё остается? - спросил Кайлер. - Если ты захочешь посвятить себя карьере, мне, конечно, будет обидно, но я не стану препятствовать тебе. Так что обдумай всё как следует, и, если решишь, что я недостаточно надежен, смело двигайся дальше без меня.

- С чего это мне так решать? - фыркнул Миллес и передернул плечами. - Не говори глупостей. Лучше садись ужинать, а то остынет все.

Он кивнул на тарелку с нехитрой едой и вновь откусил кусочек банана. А, когда Кайлер сел на стоящий рядом стул, поинтересовался:

- Может, перед тем, как пойдем к этому... как его... Родже? Может, стоит позвонить ему? Будет невежливо приходить без предупреждения.

Кайлер кивнул.

И, хоть господин Родже разрешил звонить ему в любое время, Кайлер все же сначала написал сообщение с просьбой о встрече этим вечером.

Ответ пришел незамедлительно.

Господин Родже приглашал Кайлера заехать в клуб после десяти, и парень обрадовался, что вакансия все еще свободна.

Теперь не придётся особо напрягаться в поисках работы. И Миллес перестанет донимать его нравоучениями.

Все складывалось очень хорошо. И Кайлер с большим аппетитом принялся за приготовленную Миллесом еду.

А через час они уже были у клуба, где знакомый Кайлеру охранник пропустил их внутрь и приказал идти прямиком в кабинет господина Родже.

Кайлер сжал ладонь Миллеса в своей и повел его за собой сквозь шумную толпу танцующих людей к лестнице на второй этаж, где находилась VIP-зона. Там, за отдельными, огороженными ширмами столиками сидели уже совсем солидные дядьки со своими молоденькими любовниками, или в одиночестве присматривающие себе кого-нибудь в толпе.

Кайлер поймал на себе несколько липких раздевающих взглядов клиентов клуба, которые, наверняка, уже видели их с Миллесом в своей постели, и нырнул в служебный коридор, куда их свободно пропустил другой охранник.

Здесь музыка была тише, и Кайлер слышал, как гулко бьется его собственное сердце в предвкушении целых бесконечных вечеров в подобной атмосфере. Он провел притихшего Миллеса почти в самый конец коридора и, сделав глубокий вдох, постучал в знакомый кабинет.

Дождавшись приглашения, парни вошли внутрь, и Кайлер улыбнулся сидящему за рабочим столом мужчине.

- Добрый вечер, - поздоровался Кайлер. - Простите за позднее вторжение. Но моему парню нетерпелось отправить меня на работу, и вот мы здесь, чтобы узнать, актуальна ли еще вакансия помощника бармена.

Видегрель внимательным взглядом посмотрел на светленького хрупкого мальчишку рядом с Кайлером и улыбнулся шире.

- Актуальна, - кивнул он. – И я рад, что ты сделал правильный выбор.

***

Миллес и подумать не мог, что затея отправиться вместе с Кайлером в ночной клуб, станет для него таким испытанием. Стоило ему только взглянуть на горящую неоновым огнем вывеску, и в сердце тут же закрался противный липкий страх, порождающий в воображении самые неприятные и ужасающие картины.

Ему казалось, что каждый встреченный ими в клубе человек так и пожирает Кайлера взглядом. Что каждый хочет урвать себе кусочек от парня, и, стоит Миллесу отвернуться или на миг закрыть глаза, и Кайлер исчезнет из его жизни, растворившись в немыслимом водовороте, который подхватил их, когда они переступили порог «Алого Куба».

Но все опасения и переживания, пережитые им по пути к кабинету владельца этого яркого и очень шумного заведения, оказались ничем по сравнению с тем, что испытал мальчишка, увидев мужчину, предложившего Кайлеру работу.

Этот человек был не просто красив, он был красив сногсшибательно. Несколько мгновений Миллес смотрел на него, приоткрыв рот от восхищения, а потом чуть не разревелся, заметив, каким восторженным взглядом на мужчину смотрит Кайлер.

Острая боль пронзила сжавшееся до размеров крошечной точки сердце, и предательская слезинка не удержалась на ресницах и скатилась по щеке, обжигая кожу кислотой охватившего душу отчаяния.

«Даже если этот человек не хочет ничего плохого... даже если его предложение исходит от чистого сердца... даже если это самая обычная работа помощником бармена... Кайлер влюбится в него... влюбится, потому что не влюбиться в такого красавца просто невозможно».

- А ты отважный парень, Кайлер. Я бы на твоем месте не рискнул привести такого очаровательно юношу в клуб. А, вдруг, украдут? – тепло пошутил Видегрель, отмечая, что возлюбленный Кайлера действительно очень красивый юноша.

- Да все нормально, я же с ним, - ответил Кайлер. – Простите, что заявились так внезапно и отвлекаем от важных дел. Вы только расскажите немного о вакансии, чтобы и Миллес послушал, и скажите, когда мне заступать на смену. И мы сразу же уйдём.

Видегрель кивнул и, запустив пальцы в волосы, откинул их назад.

- Как я и говорил тебе ранее, работа будет не очень сложной. Мишель иногда замещает меня, поэтому работать в баре и одновременно вести дела клуба ему не с руки. А ты парень довольно расторопный, и быстро все схватишь. Будешь выполнять его поручения, но ничего сложного. Поэтому...

Видегрель перевел взгляд на мальчишку рядом с Кайлером, и, хотел было сказать ему, что причин для беспокойства нет, но слова так и остались не сказанными.

Огромные красивые глаза мальчишки были наполнены слезами, а румянец, еще недавно алеющий на бледных щеках, исчез, уступив место мертвенной белизне.

- Тебе плохо? – обеспокоенно спросил Видегрель у мальчишки.

Миллес в ответ только замотал головой и расплакался. Но ни звука не сорвалось с его губ. Ни звука, ни слова... и только мысли, одна мрачнее другой, крутились в голове безумной каруселью. Только мысли... и оголенные чувства, словно с него сняли кожу...

Кайлер резко оглянулся, и его сердце пропустило несколько ударов, когда он увидел, как Миллес беззвучно глотает слезы, не сводя взгляда с владельца «Алого Куба».

- Миллес, ты чего? – спросил он растерянно. – Что случилось? Почему ты плачешь?

Миллес ничего не ответил, но его губы отчаянно затряслись, а острый кадык подскочил вверх.

Кайлер оглянулся на мужчину, словно искал у него поддержки, и господин Родже не остался безучастным.

Он поднялся и подошел к невысокому столику, на котором стоял графин с водой и еще какая-то выпивка, и наполнил водой высокий стакан, который тут же подал мальчишке.

- Выпей, - сказал Видегрель, глядя в полные слез, тёмные глаза, - и постарайся успокоиться. Что бы у тебя ни случилось, думаю, это можно решить, если ты поделишься своими переживаниями.

Миллес взял стакан, мимоходом отмечая, что у мужчины довольно красивые и ухоженные пальцы. А потом перевел взгляд на свои руки, и чуть не впал в истерику. Ведь его руки были далеко не так красивы. Кожа не столь ухожена, пальцы не такие тонкие и изящные. Да он вообще в подметки не годился этому красавцу. К тому же еще и богатому.

- Вы... - тихий всхлип сорвался с губ Миллеса, и стакан в его руках задрожал сильнее. - Вы отнимете у меня Кайлера...

- Я?! - Видегрель округлил глаза и уставился на рыдающего мальчишку. - С чего ты взял?

- Вы... такой... красивый... - слезы безостановочно катились из глаз, а душу буквально затопила скорбь по, казалось, уже утерянной любви. – Он влюбится в вас... и бросит меня.

Миллес поставил стакан с водой на стол и, закрыв лицо ладонями, безутешно разрыдался, предаваясь своему бесконечному горю.

- Миллес, ну ты что?! - опешил Кайлер от такого заявления. – Что ты вообще такое говоришь? У господина Родже есть любовник и, я уверен, он куда круче меня. Зачем ему такой как я. Ну сам подумай!

- Я не знаю, - громко всхлипывая, ответил Миллес.

- Простите за это, - извинился Кайлер перед мужчиной, который с беспокойством смотрел на впавшего в истерику Миллеса. – Как вы и предупреждали, он узнал о том, чем я занимаюсь, и теперь вот так реагирует.

- Все нормально, - сказал Видегрель. – Дай ему немного времени.

- Миллес, успокойся, - попросил Кайлер, обнимая парня. – Никто меня у тебя не отнимет. Не плачь. Ты разрываешь мне сердце.

Миллес вцепился в Кайлера мертвой хваткой и крепко обнял его.

- Тебе... ты... – он приложил немалое усилие, чтобы взять себя в руки, но попытка успокоиться с треском провалилась. - Ты сам уйдешь. Присмотришься и поймешь, что я никто и ничто в сравнении со всеми теми людьми, которые здесь бывают. Ты уйдешь... я не хочу так... ты же обещал. Обещал, Кайлер.

Миллес закусил губу и зажмурился. Его сердце рвалось на части. Так сильно болело, так нестерпимо ныло в груди. А воображение безжалостным палачом вершило яростный самосуд над его чувствами, выстраивая картины неизбежного расставания.

- Ну что за бред? – разозлился Кайлер. - Миллес, на что я тут насмотрюсь? На подсобки и бланки? Не больно-то это и привлекательно. Ну же, успокойся. Мы отнимаем время у господина Родже. Уверен, сейчас он хочет быть не здесь и не с нами.

- Это верно подмечено, - с едва заметной улыбкой проговорил Видегрель и вновь протянул мальчишке стакан с водой. – Послушай, Миллес, у Кайлера совсем не будет времени присматриваться к кому бы то ни было. Он будет по уши завален работой, тем более что работать он будет с моим помощником, а не со мной. И скажу тебе честно, твоему парню придется несладко. Мишель самый настоящий деспот во всем, что касается исполнения обязанностей. Я предложил Кайлеру приличную заработную плату, но за эти деньги ему придется выкладываться на полную. Ну же, не волнуйся, все будет хорошо.

Мужчина накрыл холодные руки Миллеса своими ладонями и ободряюще сжал их.

- Ты очень красивый мальчик, и это Кайлеру стоит бояться, что тебя кто-нибудь уведет.

Миллес очень хотел верить этому человеку, ведь исходящее от него тепло было таким ласковым, таким манящим...

- Даже я таю рядом с вами, хотя в моем сердце есть только Кайлер. Вы же... Вам же... Вам мои переживания кажутся смешными и незначительными. И... - Миллес повернулся к Кайлеру, - и тебе. Тебе это тоже кажется пустяком. А мне страшно. Мне всегда твердили, что в мире победит доброта и всепрощение. Но доброты не существует. Искренней доброты не существует. Ее спалили в далеком прошлом на кострах инквизиции. Все делается с умыслом. Даже мои такие все из себя верующие родители... даже они смотрят на бродяг с презрением и отвращением, а вы... – Миллес во все глаза уставился на мужчину. - Вы богатый и красивый. Самодостаточный... так для чего же вам нужен Кайлер? Вы подобрали его, обогрели, теперь вот работу даете. Хорошую работу. Но для чего? Чего вы от него хотите?

Кайлеру было ужасно неловко перед Видегрелем за все эти расспросы, и он настойчиво обратился к Миллесу:

- Прошу тебя, прекрати. Давай поговорим об этом дома. Господин Родже уже объяснял мне причины своего поступка. Он вовсе не должен повторять это по сто раз.

- Отчего же, - пожал плечами Видегрель, - мне не сложно. К тому же, в этом нет никакого секрета.

Он улыбнулся Кайлеру и перевел взгляд на Миллеса, в глазах которого черное отчаяние сменилось дерзким вызовом.

«Какой интересный», - подумал мужчина. – «Этот мышонок еще покажет Кайлеру свои коготки, и тогда уже не будет понятно, кто из них кошка, а кто мышка».

- Мне было десять, когда одно из крупнейших землетрясений Японии забрало жизни моих родителей. И я остался совершенно один. Без семьи, без друзей или хотя бы знакомых. Без средств к существованию. И даже без знания языка. Тогда на улице, измученного, раненного и голодного меня подобрал совершенно незнакомый мне мужчина. Он сделал это просто так. Без каких-то причин. Жест доброй воли, и не больше. Он усыновил меня, заботился обо мне, дал мне все, что у меня есть: образование, воспитание, даже этот клуб... да что там, он подарил мне жизнь, которая могла закончиться уже очень давно. И все это он сделал совершенно бескорыстно.

Видегрель протянул руку и стер со щеки Миллеса скатившуюся слезинку.

- Запомни, малыш, что бы судьба ни преподнесла тебе в дар, за все придется платить. И, если не сделать это самому, с тебя взыщут в десятикратном размере. Как ты думаешь, какая расплата ожидала бы меня, пройди я мимо измученного болезнью подростка, который и передвигался-то с трудом, а потом никак не шел на поправку? Думаешь, мне стоило оставить Кайлера в той подворотне?

- Нет! - выкрикнул Миллес и схватил мужчину за запястье, сильно сжимая пальцами его руку.

Ужас вспыхнул в груди, стоило ему представить, что этот мужчина действительно прошел бы мимо, и не протянул Кайлеру руку помощи.

- Нет, - уже спокойнее, заливаясь смущенным румянцем, сказал он. - Простите меня. Я был несправедлив к вам. Вы столько пережили, а я... простите. Просто Кайлер самое дорогое, что у меня есть. Самое прекрасное, что случалось со мной. Он... он такой... вы просто еще не знаете, какой он на самом деле... Он просто чудо.

- Это ты самое настоящее чудо, не недооценивай себя. - Мужчина тепло улыбнулся мальчишке и потрепал его по волосам. - И не нужно переживать о том, что я отниму его у тебя. Этого не случится.

- Простите меня, - сказал Миллес и виновато опустил взгляд. - Правда, простите, я не хотел. Вы, наверное, сейчас нас жутко ненавидите. А что до работы...

Миллес запнулся и несколько мгновений молчал, вспоминая зал клуба, набитый расфуфыренными прилипалами.

- Кайлеру надо будет близко общаться со всеми теми, кто сейчас внизу?

- Нет, у него на это будет слишком мало времени. - Видегрель сделал глубокий вдох и посмотрел на притихшего Кайлера. - А ты что скажешь?

- Если Миллес против моей работы здесь, я вынужден буду отказаться, - тихо ответил парень. - Не подумайте, что я не хочу, просто...

Кайлер посмотрел на мальчишку и провел ладонью по его волосам.

- Ты дороже всего этого, - проговорил он. - Так что, если переживаешь, идем домой. Просто идем домой, и забудем обо всем, хорошо?

Интонация, с которой говорил Кайлер, прошлась по сознанию Миллеса, словно плеть. Он ведь сам ныл и просил парня найти работу. А теперь, поддавшись своим страхам, лишает его этой чудесной возможности. Как эгоистично и глупо!

- Нет. - Миллес быстро замотал головой и сильно сжал его руку. - Нет, я не против. Если ты хочешь, соглашайся. Я приму твой выбор. Это хороший вариант... да что там, это лучший вариант. Такую работу ты нигде не найдешь. Только... не позволяй себя трогать. Пожалуйста.

- Я постараюсь, - пообещал Кайлер, но про себя подумал, что в набитом людьми помещении ему будет очень сложно выполнить это обещание.

Миллес выдавил из себя улыбку, делая вид, что верит ему, и Кайлер обратился к господину Родже:

- Когда я могу приступить к работе? И в какие смены я буду работать?

- Ну, тут выбор за тобой, - пожал плечами Видегрель. - Либо четыре часа с утра, либо четыре часа ночью. Выходные два раза в неделю, но только по будним дням, когда меньше всего посетителей. Со временем, как пообвыкнешься, часов будет больше. Но это по желанию. А приступить можешь хоть завтра.

- Я хотел бы работать ночью, но... - Кайлер запнулся. - Мышка, что скажешь?

- Ночью? - Миллес вскинул на парня несчастный взгляд. - Но почему ночью?

- Потому что днем я хочу быть с тобой. А ночью ты и так дома, - ответил Кайлер с заискивающей улыбкой.

В словах парня был смысл. И Миллес кивнул.

- Хорошо, - вздохнув, согласился он. - Я не против.

- Я хочу ночные часы, - повторил Кайлер, обращаясь к мужчине.

- Тогда приезжай в клуб завтра к восьми вечера. И сразу иди к Мишелю. Он объяснит тебе твои обязанности.

- Спасибо, - улыбнулся Кайлер. - Тогда мы пойдем?

Видегрель кивнул. Но потом спохватился, и сказал:

- Я попрошу Мишеля вызвать вам такси. Уже поздно. А это не самый приветливый район.

- Вы очень добры, - снова проговорил Кайлер.

И они с Миллесом, попрощавшись, вышли из кабинета.