Атлантик-Сити, штат Нью-Джерси

1982 год

***

С момента памятной перестрелки, которая навсегда укрепила дружескую связь Айзека и Кано, прошло два года. И это время пролетело для обоих парней как один миг.

Два года вольной и беспокойной жизни, от которой кружилась голова. Два года безнаказанности. Два года непередаваемой эйфории от вседозволенности, и налаживание связей среди мафии, среди политиков, среди бизнесменов. Два года прибыльных вложений и растущего богатства. Просто два незабываемых, неповторимых года сбора маленьких и больших услуг. Два года сбора информации. И, в то же время, два года разгула: полного, бесшабашного, развратного.

Невзирая на закон и общественное мнение, Айзек появлялся на людях с парнями, которых встречал в самых злачных местах Атлантик-Сити. Зажимал их и тискал так же, как остальные тискали своих женщин. Его снимки все чаще стали появляться в прессе, когда журналисты прознали, что он сын Блейка Остина, и Айзек как мог, помогал им очернять безупречное имя его отца.

Время шло. Неминуемо изменяло всё вокруг. И как-то вечером жизнь снова сделала крутой поворот и неожиданно дала Айзеку пинок под зад, да такой ощутимый, что парень с трудом устоял на ногах.

- Через неделю я уезжаю в Японию, Иззи, - с грустной улыбкой проговорил Кано, усаживаясь напротив него. - Но тебе со мной нельзя. Таков приказ моего отца. Ты останешься здесь и будешь замещать меня и дальше.

- И когда ты вернешься?

Айзек как раз учился собирать и разбирать пистолет. Он прикоснулся к оружию впервые после перестрелки, но занимался этим не ради того, чтобы научиться стрелять. Просто оружие до сих пор оставалось для него неизведанной областью, и он тщательно заполнял пробелы в своем намерении узнать как можно больше за короткий человеческий век.

- Возможно, что никогда, - угрюмо отозвался Кано и уставился в окно.

Он не мог солгать Айзеку и заявить, что через пару месяцев всё вернется на свои круги, потому что дела в Японии обстояли довольно плохо.

Как бы Кано ни хотелось верить в обратное, он понимал, что отец уже не молод и, вполне возможно, доживает свои последние дни. Мужчина, конечно, не показывал своей слабости, но Катсу рассказал младшему брату о неутешительном вердикте докторов.

- Отец болен, - повернувшись к другу, проговорил Кано. - Знаешь, он всегда был очень сильным человеком. И даже, когда казалось, что его жизнь висит на волоске, он никогда не призывал нас с Катсу к себе. Но сейчас... сейчас он позвал, Иззи. А это может означать только одно: он чувствует, что ему осталось недолго.

Айзек отложил оружие и посмотрел на друга.

- Если это шутка, то совсем не смешная, - сказал он. - Что значит, ты не вернешься? В случае смерти оябуна его место займет твой брат. А твое место здесь. Ты ведь только вышел на новый уровень, завладев территориями в Нью-Йорке. Ты не можешь всё бросить. Это всё развалится без тебя к чертям собачьим.

Кано приблизился к другу и сильно сжал его плечо.

- Когда отец умрет, конкурирующие кланы постараются сделать всё, чтобы Катсу как можно быстрее отправился вслед за ним. Это тот факт, который я не могу игнорировать. Он мой брат, Иззи, и ему будет нужна моя поддержка. В Кобе начнется передел власти. Слишком многим наш клан стоит поперек горла. И, чтобы удержать власть, надо приложить много сил. Возможно, даже положить свою жизнь.

Кано глубоко вздохнул и отстранился от друга.

- Это мой долг, - с беспрекословной уверенностью проговорил он. - Однажды ты поймешь меня,

- Кано, - Айзек поджал губы и вновь опустил взгляд, - ты знаешь, что у меня есть мечта. Я хочу разорить отца и отобрать у него всё, что ему дорого. Всё это время я шел к этой мечте, но... ты важнее.

Он резко вскинулся и теперь прожигал друга взглядом, пытаясь достучаться до его разума, который редко, но отключался. Вот как сейчас, к примеру.

- Кано, возьми меня с собой. Плевать на мечту. Я не хочу, чтобы с тобой случилась какая-то дрянь. А, если случится, я хочу быть рядом с тобой и, в случае чего, помочь тебе.

Но Кано на его слова только покачал головой, показывая другу, что его решение окончательное.

- Прости, Иззи, но со мной ты не поедешь. Ты нужен мне здесь, в Америке. Ведь у меня нет никого, кому я смог бы доверять так же, как тебе. Поэтому... прости.

Айзек обреченно вздохнул и откинулся на спинку кресла. В груди неприятно щемило. Еще один человек так не вовремя решил исчезнуть из его жизни. А ведь Кано был единственным, кому Айзек мог доверить любую тайну, и кто стал для него ближе, чем друг, роднее, чем брат.

- Когда ты уезжаешь? - спросил парень, пытаясь заглушить досаду, кислотой осевшую на сердце.

Кано пожал плечами.

- Точной даты нет. Но до конца этой недели я должен уладить здесь все дела и уехать. Так что осталось всего четыре дня.

Парень подошел к небольшому столику и плеснул в бокал темно-янтарной жидкости. Пригубил немного, пробуя на вкус, а потом выпил всё залпом.

Виски резко обожгло горло и опалило желудок. Ощущение было не из приятных, но куда неприятнее сейчас была саднящая в сердце тоска.

Странно, они еще не расстались, а он уже как ненормальный скучает по Айзеку.

- Знаешь, Иззи, к черту все дела. Давай напьемся.

- Не лучшее решение при таком ограниченном времени, - рассудительно проговорил Айзек, а потом сам же прыснул от своего пропитанного деловым снобизмом голоса.

Он смотрел на ровную спину Кано и думал о том, что друг уезжает не только потому, что его отец болен, а брат нуждается в его помощи. Среди людей из клана Такаяма ходили слухи, что юному вакагасире нашли невесту. И женитьба на этой девушке могла помочь существенно укрепить позиции клана Такаяма в Японии. Кано же никак эти слухи не комментировал, но Айзек знал, что друг вовсе не прочь обзавестись семьей и потомством для поддержания статуса. Айзек ничего не имел против детей, но женщины его раздражали. Вернее, его раздражали все эти расфуфыренные бляди, которые так и крутились вокруг Кано, пытаясь выжать из него как можно больше денег. И Айзек не питал ложных иллюзий, что таинственная невеста, которую выбрали для Кано родители, окажется другой и сделает парня счастливым.

Отношения без искренности и любви – всё равно что загнивающее озеро без проточной воды. Пройдет всего пара лет, и Кано очерствеет, станет зависимым от обязательств перед нелюбимой женщиной. А, если она еще и окажется дурой, то жизнь друга неумолимо канет в омут разочарований.

Айзек любил Кано, и не мог позволить ему совершить ошибку, которая повлечет за собой ужасающие последствия. Но, как переубедить его жениться на девушке, которую он даже ни разу не видел, парень не знал.

- Только не говори, что отказываешься от моего предложения, - попросил Кано, кожей чувствуя исходящую от друга обиду. – Мы уже многое пережили с тобой, и это расставание переживём. Япония не на другой планете. Мы сможем видеться.

- Возможно, - не стал отрицать Айзек. – Но сейчас я думаю о другом. Мы с тобой за все время нашего знакомства никогда по-настоящему не отрывались. Да, у нас были попойки, но какие-то сдержанные. Давай лучше устроим разгул, чтобы этот вечер запомнился нам навсегда.

«И, правда», - подумал Кано, - «напиваться, сидя в четырех стенах, в окружении сотни телохранителей, перед которыми необходимо "держать лицо", это сомнительный отрыв. Айзек прав, мы действительно никогда не веселились по-настоящему, а значит...»

Кано поставил пустой бокал на стол и потянулся, разминая напряженные мышцы.

- Знаешь, Иззи, я действительно хочу запомнить этот вечер. Хочу отдохнуть с тобой, а не с экономкой и десятком вооруженных до зубов мужиков. Так что бросай свои игрушки, - он кивнул на пистолет, все так же лежащий перед парнем, и широко улыбнулся, - и подрывай задницу. Сегодня город дрогнет от нашей гулянки.

Айзек поднялся и подошел к Кано. Обнял его за плечи и, хитро прищурившись, спросил:

- Куда пойдем? В городе полно заведений, но хочется чего-то... м... запретного. Чего-то такого... ну, знаешь, куда нельзя ходить приличным людям. Есть идеи?

Пляшущее в глазах Айзека пламя коснулось сердца Кано, и парень рассмеялся.

Запретное место? В Атлантик-Сити было полно притонов, публичных домов и прочих мест, где можно было на славу развлечься. Но было так же и место, где каждому желающему, способному без труда выложить приличную сумму за удовольствие, могли найти развлечение по вкусу. Кано не раз слышал об этом заведении, и по слухам в этом подпольном доме удовольствий можно было пасть так низко, как только пожелает душа клиента. Вот только содомических утех там не предоставляли. Но Иззи обладал особым талантом находить себе развлечение, и Кано был уверен, что и этот раз не станет исключением.

- Думается, я знаю, куда мы направимся. - Хмыкнул парень, вновь обнимая Айзека и подталкивая его к выходу из комнаты. - Но для начала мы заедем в одно местечко. Обещаю, сегодня я исполню любой твой каприз.

***

Стриптиз клуб, в который Кано повез Айзека, поражал своим развратом и распущенностью. Извивающиеся у шеста аппетитные кошечки были прекрасны. Выпивка, льющаяся рекой, восхитительна. И атмосфера полной свободы кружила парням голову.

Однако Кано хотел сделать этот вечер по-настоящему незабываемым, и потому незаметно для Айзека отправил одного из своих людей в подпольный бордель, чтобы там подготовились к их скорому визиту. И теперь с нетерпением ждал, когда другой его подручный выполнит «особое» распоряжение, которое он отдал, как только они с Айзеком вышли из дома.

И, когда отправленный за подарком для Иззи подчиненный вернулся и поманил Кано к себе, даже грохочущая музыка не смогла заглушить стука его взбунтовавшегося сердца.

- Я скоро вернусь, - прокричал Кано на ухо Айзеку, который вот уже минут двадцать строил глазки симпатичному официанту, приставленному к их столику.

Глаза друга были подернуты легкой мутной пеленой, но Кано знал, что опьянение Иззи такая же игра, как и зазывные улыбочки изгаляющихся у шеста стриптизерш.

Айзек коротко кивнул и продолжил свою незатейливую охоту. А сам Кано направился к туалету, где в небольшом коридоре его поджидал Киёши.

- Ну что? - с почти детским нетерпением спросил он у подчиненного.

- Всё, как вы и просили, Игараси-доно, - довольно улыбаясь, ответил мужчина и поманил кого-то прячущегося в тени.

Легкое движение, и из темноты появился симпатичный мальчишка лет семнадцати-восемнадцати. Совсем еще юный, с большими красивыми глазами и правильными чертами лица. Изящный, худенький, не высокий. Очень нежный на первый взгляд и, несомненно, красивый.

Кано усмехнулся, заглянув в его темные, перепуганные глазища, и подумал, что такое чудо Иззи точно понравится.

- Твое имя? - спросил он, пристально сканируя парнишку, который под его взглядом зябко повёл плечами.

- Ник. Николас.

Голос парня дрожал, но говорил он твердо, что очень понравилось Кано.

- Что же ты, Ник, дома по ночам не сидишь? По улицам разгуливаешь. На неприятности напрашиваешься. - Кано говорил мягко, но видел, что от его тона мальчишку охватывает паника. - Чем ты занимаешься?

- Он карманник, - вставил свое слово Киёши, за что и был удостоен раздраженного взгляда Кано.

- Помолчи! - резко бросил парень и вновь взглянул на, казалось, еще больше побледневшего подростка. – Значит, карманник. Я так понимаю, Ник, воровством ты промышляешь не от хорошей жизни. И, по всей видимости, попался на горячем, раз оказался здесь.

Мальчишка опасливо кивнул, понимая, что врать стоящему перед ним человеку опасно и может грозить куда большими неприятностями, чем полиция или тюрьма.

Кано улыбнулся и подошел к парню ближе. Протянул руку и, коснувшись пальцами его подбородка, приподнял голову мальчишки, заглядывая в его полные ужаса глаза.

- У меня есть к тебе предложение, - негромко сказал он и достал из внутреннего кармана пиджака бумажник.

Открыл его, отсчитал пять стодолларовых купюр и протянул мальчишке.

- Я хочу купить у тебя твое тело, Ник. - Не стал тянуть резину Кано. - Для моего брата. Надеюсь, ты понимаешь, о чем я?

Пацаненка и вовсе заколотило. Даже губы задрожали. Но он все же кивнул, давая знак, что понимает. Что очень хорошо понимает, что именно ему предлагают.

А Кано тем временем продолжил:

- Здесь пятьсот долларов. После всего получишь еще столько же. А, если сделаешь все, что от тебя попросит мой брат, то сумма утроится. Я не хочу тебя калечить или убивать. Так что за свою жизнь можешь не переживать. Даю слово, что, если будешь послушным и порадуешь моего брата, то после всего я отпущу тебя. Что скажешь?

На глаза парня навернулись слезы. Он судорожно всхлипнул, но к его чести все же не разревелся.

- Я ведь не могу отказаться, так? - обреченно спросил Ник и опустил голову.

- Не можешь, - признался Кано. - Так что в твоих же интересах согласиться с моими условиями. И заработаешь, и жизнь сохранишь. В противном случае...

- Согласен, - тихо прошептал Ник, не желая слушать, что будет в «противном случае».

- Умница, - похвалил Кано мальчишку и вложил деньги в его трясущуюся руку.

А потом отвернулся от своего пленника и обратился к Киёши:

- Отвези его на место. И... не приведи Бог, если мальчик мне пожалуется на тебя. Сегодня он мой гость, поэтому ведите себя достойно и обращайтесь с ним со всем почтением.

Киёши кивнул, давая знак, что все понял, и Кано, подмигнув мальчишке, вернулся в зал, где Айзек уже вовсю вешал официантику лапшу на уши.

- Иззи, нам пора. - Кано положил ладони на плечи друга и несильно сжал их. - Брось эту гадость, у меня есть для тебя десерт повкуснее.

- Умр?! - издал Айзек какой-то странный мурлыкающий звук и, оглянувшись на Кано, пьяно улыбнулся.

Чувствуя, что ему уже море по колено, парень обнял друга за талию и резко притянул его к себе.

- Кано, неужто ты решил предложить мне себя? – спросил Айзек. - Как великодушно с твоей стороны. Знаешь, официантик не верит, что с мужчиной может быть лучше, чем с женщиной, даже если один из мужчин снизу. Ты вот тоже не веришь... глупый... - хихикнул он и уткнулся лбом в грудь парня. - Уедешь в свою Японию, женишься на шлюхе, которая выкачает из тебя не только все деньги, но и жизнь. Ну что это за перспективы, а?

Сейчас, под действием алкоголя, осознание скорого расставания обострилось в десятки раз, и Айзеку не хотелось отпускать друга ни из страны, ни из объятий.

Кано зыркнул на застывшего в неподвижности официанта и коротко кивнул ему. Парень оказался неглупым, и испарился в считанные секунды. А Кано отстранил от себя друга и посмотрел на его лицо с плотно закрытыми веками.

- И не говори, Иззи. В твоем изложении перспективы хуже не придумаешь. Эй! - Кано несильно встряхнул Айзека. - Ты чего это, спать удумал? А как же гулька на всю ночь? А как же мой тебе подарок?! Поверь, Айзек, ты не пожалеешь. Ни на мгновение не пожалеешь. Так что подрывай свою задницу, пока я не разозлился, и идём блядствовать.

- Блядствовать так блядствовать.

Айзек резко встал со своего стула и огляделся в поисках официанта, но того и след простыл.

- Кано, ты снова спугнул моего мальчика, - посетовал Айзек. - Тебе не стыдно? А, к чёрту его! Идем. А куда, кстати?

- О! - Кано хитро усмехнулся, подталкивая Айзека к выходу из клуба. - Есть одно местечко. Как раз в твоем вкусе.

Пока они добирались до места, Айзек всё пытался выспросить у Кано, куда они едут. Но парень молчал и только посмеивался над другом. За что в конце этого небольшого путешествия был удостоен титула «долбогребучий узкоглазый партизан». Хоть это прозвище и не отличалось красотой, злости или обиды оно у Кано не вызвало, и, когда машина, наконец-то, остановилась, парень почти любезно вытолкал никак не замолкающего друга из автомобиля и широким жестом указал на обычный двухэтажный жилой дом, который предстал перед ними.

- Добро пожаловать в обитель порока, братишка, - торжественно провозгласил он и, не обращая внимания на презрительно скривившуюся физиономию Айзека, чуть ли ни силком втолкнул его в помещение.

На пороге парней встретила высокая черноволосая женщина в изящном платье, облегающем стройное тело. Она приветливо улыбнулась и, отступив в сторону, пригласила гостей войти.

- Кано...

Пока друг болтал о чем-то с женщиной, Айзек вошел в холл и остановился под сверкающей гроздью из стекла и кристаллов, которая свисала с потолка, зачаровывая взгляд причудливыми переливами света.

- Кано, я хочу себе такую люстру, - с восхищением выдохнул он. - Мы можем забрать её прямо сейчас? Нет, ну ты представь, я в своей квартире на шикарном диване, обитом красным бархатом и золотом, а над моей головой - ЭТО!

Айзек воздел руки к потолку, словно молился божеству, но на него не обратили никакого внимания, и парню пришлось повысить голос:

- Кано, я что здесь, для украшения?! Коль так, может, устремишь на меня свой взор?! Я хочу это домой прямо сейчас! Я с места не сдвинусь, если мне ее не отдадут. О, это любовь с первого взгляда. Дорогая, я тебя не брошу в этом холодном безразличном месте... Кано!

Кано повернулся к вопящему Айзеку и усмехнулся.

- И люстру тоже, - негромко сказал он улыбающейся женщине, и та коротко кивнула.

Хозяйка клуба удалилась исполнять пожелания клиентов, а Кано подошел к любовно воркующему с хрустальной махиной другу.

- Вот скажи мне, Иззи, неужели твое извращенное воображение распространяется и на неодушевленные объекты? Если так, то позволь узнать, как именно ты будешь ее трахать?

Он указал на сияющий предмет интерьера и внимательно посмотрел на Айзека, ожидая его ответа.

- Не будь она такой колючей и не бейся током, думаю, мы бы что-нибудь, да сообразили, - хмыкнул Айзек. - Так нам ее завернут с собой? Придется вызвать машину, чтобы ее перевезли.

- Ее доставят к нам еще до того, как мы с тобой здесь закончим. Так что твоя фантазия вполне может осуществиться, и током бить не будет, и... - Кано громко рассмеялся, глядя на блаженную улыбку Айзека, - и я обязательно должен буду это увидеть. Так что сексом с ней будешь заниматься при мне.

- Игараси-сан? - симпатичная азиатка в строгом расшитом цветами красном кимоно склонилась в низком поклоне. - Следуйте за мной, господин.

- Что ж, Иззи, негоже отказывать дамам, особенно когда они просят.

Айзек окинул оценивающим взглядом стоящую перед ним девушку и тряхнул головой.

- Прости, Кано, но дамы это не мое. Я не могу пойти на это даже ради тебя.

Кано только хмыкнул и подтолкнул друга к лестнице. И Айзеку ничего не оставалось, кроме как последовать за девушкой.

Второй этаж, длинный коридор с приятным, тусклым освещением, комнаты с приоткрытыми дверями, за которыми можно было рассмотреть призывно улыбающихся полуголых красоток. Обычный среднестатистический бордель, каких Айзек повидал немало и в которых не видел для себя ничего интересного. Впрочем, ему было без разницы где напиваться.

Кано украдкой следил за другом и видел, что парень киснет как молоко в тепле.

«Интересно, что такого Айзеку сделали женщины, что он обозлился на весь их род?», - думал Кано, следуя за работницей борделя к отведенной для них с Айзеком комнате.

Кано никогда не затрагивал тему ориентации своего друга. Он безмерно уважал Иззи и считал недопустимым лезть в его личную жизнь и упрекать его за «неправильность». И потому, ненависть к женщинам со стороны Айзека была для него загадкой, которая, впрочем, совершенно не мешала их дружбе.

Провожающая их девушка остановилась возле плотно прикрытой двери и, вновь низко поклонившись, сказала:

- Все готово, Игараси-сан. Если понадобится что-то еще, зовите.

Кано улыбнулся работнице и, дождавшись ее ухода, подтолкнул Айзека к двери. Встал очень близко к парню, практически вжимаясь в его спину, и, положив подбородок на плечо друга, толкнул дверь, открывая глазам Айзека поистине восхитительную картину.

В центре ярко освещенной комнаты, где по стенам были развешаны разнообразные плети, кляпы, веревки и всяческие игрушки, низко опустив свою очаровательную головку, на коленях стоял карманник Ник.

- Ну что, Иззи, нравится подарок?

От голоса Кано и от представшей взору картины, по телу Айзека пробежали приятные мурашки.

- Воистину... Аминь, - припечатал парень, с интересом разглядывая трясущегося мальчишку, который был таким бледным, что, казалось, вот-вот грохнется в оборок.

«Наверняка он здесь не по своей воле, да и антураж не располагает на позитивный лад» - подумал Айзек, прекрасно понимая опасения паренька.

И проговорил, обращаясь к Кано:

- Этот мальчик не похож на шлюху. Наверняка он даже не гей. Ты что, силой притащил его сюда?

- Почему сразу силой? – с притворной обидой спросил Кано. – У нас с этим мальчиком договор. Чистый бизнес и никакого криминала.

Он отошел от Айзека на шаг и печально вздохнул.

- Впрочем, раз мой подарок не пришелся тебе по вкусу, думаю, сделку можно отменить. Жаль... но ничего не попишешь.

В голосе Кано звучало неприкрытое сожаление, впрочем, оно было таким же наигранным, как и возмущения самого Айзека.

- Придётся тебе довольствоваться хрустальной дрянью.

Кано чуть повернулся и, взявшись за ручку, прикрыл дверь, отрезая Айзека от подарка.

- Нет, нет, нет, Кано, так не пойдет! – воскликнул Айзек. - Открой эту чертову дверь и прикажи, пусть тащат выпивку и ужин. Раз мотылек попался в паутину, грех им не воспользоваться. Но мальчика надо расслабить. Нехорошо получится, если он зажмется. Сложновато будет его... ну, ты понимаешь... да и опасно для его здоровья.

- А как же люстра? - изумленно воскликнул Кано. - Я не верю! Ты не можешь быть таким ветреным. Ты готов променять свою сверкающую красавицу, парящую в облаках, на посредственность, стоящую на земле?

Кано уже откровенно смеялся. Ему очень нравилось нетерпение, которое читалось на лице Айзека, ведь оно было явным признаком того, что Иззи доволен.

- Ну пусть ее тоже притащат сюда, раз такое дело, - ответил Айзек, понимая, что друг сейчас просто сильнее подогревает его интерес и, возможно, ждет благодарности за изобретательность. - Моего внимания хватит на двоих. Кано, не издевайся. За такие штучки ты будешь гореть в аду. Это я тебе гарантирую.

Кано словно в экстазе закатил глаза и прикусил нижнюю губу.

- Персональный ад от самого Иззи, - томно и с придыханием проговорил он, старательно борясь со смехом, который настойчиво рвался из груди. - Это... так волнующе.

- Ты сам напрашиваешься. Вот прямо сейчас... - Айзек обнял Кано за плечи и склонился к его уху. - Я ведь тебе припомню. Будь бдителен...

- Уже бдю, - рассмеялся Кано и отстранил Айзека от себя. - Ну что, братишка, вперед. Развлечемся напоследок.

Он вновь толкнул дверь и стремительным шагом вошел в помещение, которое оказалось куда больше, чем он ожидал, когда увидел его из коридора.

С правой стороны от входа комната уходила в сторону, и в той не видимой из коридора части помещения, стоял большой, мягкий и, по всей видимости, очень удобный диван. Напротив него располагался невысокий стол с выпивкой и кушаньями. А чуть в стороне - огромнейшая кровать, которую удобно было рассматривать с дивана. И довольно интересная металлическая конструкция, прикрепленная к стене, о назначении которой Кано без труда догадался.

С довольной улыбкой отметив удобство мест для развлечений, Кано не без интереса принялся рассматривать возлежащую на кровати красотку, которая кидала на него томные взгляды и зазывно облизывала пухлые губки. И то, что он видел перед собой, очень ему нравилось.

- Закрывай дверь, Иззи. Сквозняки, знаешь ли, вредят здоровью. А мое предчувствие подсказывает мне, что в скором времени мы с тобой так взмокнем, что даже легкое дуновение ветерка может грозить нам пневмонией.

Айзек вошел в комнату и, так же глянув на красотку, резким движением захлопнул дверь. Девчонка была здесь лишней, но он не стал пока ничего говорить.

Его интересовал сидящий на полу парень, которого колотило от страха так, что это было видно невооруженным глазом.

- Так, значит, ты здесь по своей воле? – спросил Айзек и приподнял голову паренька за подбородок, заглядывая в полные отчаяния и паники глаза.

Эти большие, красивые глаза, и полноватые, чуть приоткрытые от сильного волнения губы, безумно привлекали Айзека. И заставляли тело реагировать приятным жаром, разгорающимся в паху.

Мальчишку подготовили. Он был одет в красное кимоно, разрисованное большими желтыми цветами и синими бабочками, и очень приятно пах, словно минуту назад вышел из ванной.

Айзек склонился над покорно сидящим перед ним парнем и, запустив пальцы в его волосы, прикрыл глаза и вдохнул его приятный цветочный аромат.

- Не бойся, - проговорил Айзек. – Страх может всё испортить. Я не обижу тебя, и буду нежен... по крайней мере, вначале.

***

Голоса за дверью обсуждали люстру. И обрывки этого странного разговора пугали Ника до беспамятства. Стоя на коленях посреди огромной комнаты и выслушивая насмешливые замечания какой-то шлюхи, Ник сходил с ума от страха. Вся обстановка вокруг вызывала в нем неконтролируемый ужас, справиться с которым у него не было сил.

Сердце парня отчаянно колотилось в груди, дыхание обжигало легкие, а мысли бешеными хорьками носились в голове, вгрызаясь в воображение и терзая его устрашающими предположениями. Но изменить что-либо было невозможно. Чтобы выбраться из ловушки, в которую он угодил, Ник должен был продать себя. И теперь умолял высшие силы сжалиться над ним и сотворить чудо, сделав так, чтобы брат молодого азиата поскорее удовлетворил свои желания и отпустил его.

Но, когда сильные пальцы приподняли лицо парня за подбородок, дыхание Ника перехватило от очередной волны страха. Перед ним стоял совсем не азиат, а вполне себе американец. И блеск в его хитрых глазах говорил о том, что эта ночь покажется Нику вечностью.

- Прошу вас... - Горячая слеза скатилась по щеке парня, и паника волной колючей дрожи прошлась вдоль его позвоночника. – Пожалуйста, сжальтесь...

- Какой милый мальчик. - Айзек даже улыбнулся, умилившись таким искренним эмоциям на лице своего подарочка. - Ну тише... я не сделаю тебе ничего плохого. Если хочешь, ты волен уйти прямо сейчас.

Он стёр большим пальцем слезу с холодной щеки мальчишки и размазал её по его дрожащим губам. А потом аккуратно стащил кимоно с его округлого плеча, и залюбовался контрастом белой кожи и красной ткани.

Мальчишка в ответ на предложение Айзека съёжился весь и кинул опасливый взгляд на Кано. А тот в свою очередь равнодушно проговорил:

- Решать тебе, Ник. Мои условия ты знаешь.

Мальчишка ничего не ответил. Только поджал губы и перевел взгляд на Айзека, который схватил его за локоть и помог встать на ноги.

- Остаешься или уходишь? – спросил Айзек, с вожделением глядя на парня и лаская пальцами его плечо, отмечая невероятную бархатистость его кожи.

- Я... - едва слышно проговорил Ник и опустил голову, обреченно выдыхая колючий воздух. - Я остаюсь.

- Кано... - позвал Айзек, когда услышал позади себя характерную для целующейся парочки возню. - Куда ты спешишь? Твоя шлюха никуда не сбежит. Оторвись от нее на минуту и подойди ко мне.

Айзек слышал, как Кано издал обреченный вздох, но даже не оглянулся. Он ласкал нежную кожу Ника, освобождая все больше участков его соблазнительного тела. А мальчишка из-за этого едва мог стоять на ногах. Он дрожал, задыхался, бледнел с каждой секундой всё сильнее, и мог запросто потерять сознание, чего Айзеку совершенно не хотелось.

Ник прикрыл глаза. Молодой светловолосый мужчина говорил с ним ласково и тихо. Старался успокоить. Но... все это было только на словах. В его пронзительных зеленых глазах не было и намека на нежность или доброту. Холодный пугающий взгляд пробирал до самых костей. Он пугал Ника. Пугал так сильно, что сознание туманилось и, казалось, вот-вот покинет его слабое тело. И Ник очень хотел, чтобы покинуло.

Он снова молился, чтобы его отпустили, но вера в чудо таяла с каждым ударом его испуганного сердца. Ник уже чувствовал, как напрягся член мужчины, слышал его глубокое потяжелевшее дыхание и изменившиеся интонации в голосе, которые не сулили ему ничего хорошего.

Когда Айзек позвал Кано, парень неохотно оторвался от сладенькой красотки, и поднялся с кровати.

- Ну чего тебе? - недовольно пробурчал он, приближаясь к Айзеку. - Если ты хочешь, чтобы я его подержал, то я подобной чушью заниматься не буду. У меня есть, кого тискать.

- Тебе придется его подержать, - прохрипел Айзек, чувствуя, что не справляется ни с собственным голосом, ни с собственным возбуждением, которое накатывало на него все сильнее, и резко оттолкнул мальчишку от себя так, что тот влетел спиной в грудь друга и стал сползать на пол. - Мне нужно выпить, а он на ногах не стоит.

Развернувшись к столику, на котором стояло несколько бутылок с виски и коньяком, Айзек схватил первую попавшуюся и, открутив крышку, сделал два больших глотка. А потом, оглянувшись на девушку, которая лежала на кровати и пошло стонала, лаская себя на потеху клиентам, потребовал с раздражением:

- Кано, выгони свою шлюху! Она раздражает меня своим дешевым спектаклем.

- С чего это мне ее выгонять? – с удивлением спросил Кано.

Усадив мальчишку на диван, он вернулся к девушке и, звонко шлепнув ее по ягодицам, затащил её к себе на колени.

- Мой друг невероятный хитрец, - громким шепотом проговорил Кано, косясь в сторону Айзека, который уселся рядом с мальчишкой и теперь, с силой прижимая его к себе, лакал коньяк из горлышка. - Сам будет развлекаться, а меня хочет оставить на голодном пайке. Ну уж нет, Иззи. Эта ночь не только для тебя, но и для меня тоже.

Айзек прищурился, глядя на развратную блядь на коленях у Кано, и его уколола ревность. Ревность необычная, не такая, какая бывает к предмету своего вожделения. Нет. Эта ревность была иного рода. Она была куда сильнее, куда как страшнее... она вздымала в душе такую бурю, что контролировать ее не представлялось возможным.

И, хоть внешне Айзек все еще оставался спокойным, клокочущий в нем гнев уже достиг осознания Ника, и тот тихонько поскуливал, вжавшись в его бок и что-то неразборчиво бормоча. Впрочем, это как раз-таки и не раздражало. Наоборот даже, Айзека привлекали такие слабые, безвольные мальчишки, чем-то неуловимо похожие на Майки. Ему доставляло огромное удовольствие отрываться на них за предательство своего первого любовника.

Не обращая внимания на скулеж Ника, Айзек следил за ладонью друга, которая властно ласкала округлую грудь пошло постанывающей у него на коленях бляди. Девчонка елозила бедрами, усевшись прямо на его член, пока еще скрытый плотной тканью брюк, и отвратно до тошноты молила ею овладеть.

Айзеку захотелось встать и вздернуть ее на одном из приспособлений, да так, что б взвыла от боли. Возможно тогда лживая глупая тварь покажет свои истинные эмоции. Но он сдержался и с раздражением подумал:

«Да как же Кано не видит, насколько всё это противно? Почему не понимает прописных истин?»

- Тише, Ник, - прошептал Айзек, склонившись к уху оцепеневшего мальчишки, и погладил его по нежной шейке. - Тебе нечего бояться. Сегодняшняя ночь станет переломной в твоей жизни...

Айзек сделал глубокий вдох, но, услышав очередной притворный женский стон со стороны кровати, вновь взглянул на друга, который уже вовсю лизался со своей шлюхой.

- Блять, Кано, выкинь ее отсюда, пока этого не сделал я! – рявкнул он гневно.

Тихий шепот молодого мужчины пугал Ника до дрожи, но, стоило парню услышать злое рычание, адресованное азиату, и ему вовсе сделалось дурно.

«Ну что же он?..» - в панике думал Ник. – «Неужели он не слышит?.. Почему не прогонит эту девушку? Как он может не замечать этого гнева?»

Ника мало интересовала причина недопонимания между «братьями». Единственное, чего он хотел, это чтобы прижимающий его к себе мужчина не злился и не сердился. Поскольку что-то внутри подсказывало Нику, что его здоровье сегодня будет зависеть исключительно от настроения этого странного человека.

Кано хотел было ответить на возмущение Айзека, но пухлые губы шлюхи закрыли ему рот. И подобной дерзости парень не смог стерпеть. Он резко отстранил девушку от себя и несильно шлепнул ее по щеке.

- Не смей затыкать мне рот, маленькая блядь, - прошипел Кано и раздраженно воззрился на Айзека. - Какого чёрта, Иззи?! Сам будешь трахать своего мальчишку, а я должен буду скучать, чёртов ты единоличник?

- Ну знаешь ли, это кто тут еще единоличник!

Айзек резко поднялся и, впихнув бутылку со спиртным в руки Ника, со злостью уставился на друга.

- Это ты уезжаешь в свою Японию, будь она проклята вместе с твоими долбаными обязанностями! Бросаешь меня тут одного, и мне ничего не остается, кроме как смириться с этим! Но, мать твою, Кано, это наш с тобой вечер! Это мой последний вечер с тобой, если на то пошло! А ты вцепился в эту шлюху, словно больше никогда не найдешь себе потасканную дырку! Да посмотри ты на нее? Тебе самому не противно совать в нее свой член? В ней были десятки таких как ты, а она строит из себя святую и скулит, как она тебя хочет. А с хрена ей тебя хотеть, если она видит тебя впервые в жизни? Вся их блядская натура налицо! Прости, но меня тошнит от одного ее вида, и я не собираюсь находиться в одной с ней комнате. Если она так важна для тебя, тогда забирай ее, и вали отсюда, и засунь предложенный мне пост твоего заместителя ей в задницу!

Алкоголь бушевал в крови, заставляя язык молотить эту чушь, но Айзека несло. Он не хотел делить друга с этой шлюхой. С мальчишкой, который забился в угол дивана, поделился бы, а с этой... нет.

Кано чуть не задохнулся от злости, охватившей его душу. Всё, что говорил Айзек, сильно било по его самолюбию. Но в одном друг все же был прав: это их вечер, и ссориться из-за какой-то прошмандовки было бы верхом глупости.

Он смотрел в глаза Иззи и видел в них злость, раздражение, досаду и... тоску.

«Что ж, твоя взяла, гребаный ты ублюдок», - мысленно хмыкнул он и повернулся к замершей в неподвижности шлюхе.

- Пошла вон, - коротко, но довольно резко бросил Кано.

- Но, господин... - тихо пискнула разочарованная девушка.

Однако Кано был непреклонен.

- Я сказал, пошла вон! – с угрозой повторил он.

И девчонка, быстро вскочив, метнулась к выходу. А, когда дверь за ней закрылась, Кано не сдержался. Взял со столика стакан с виски и, быстро осушив его, зашвырнул им в стену.

- Доволен?! - рявкнул он, поднимая с пола свою рубашку.

Айзек молчал. Мальчишка на диване побледнел еще сильнее и, казалось, даже не дышал, а только смотрел на них с Кано перепуганными глазами.

- Я спрашиваю, теперь ты доволен, угребыш?! Вот же, блять, отдохнул! - Кано натягивал на себя помятую рубашку, но ткань не слушалась, и, от бушующей в нём злости, парень просто разорвал ее на две части. - Блядский вечер!

- Не думаю, - уже спокойнее проговорил Айзек, чувствуя, как раздражение медленно уходит из его пульсирующей с бешеной скоростью крови. - Блядь ушла. Теперь это вечер как вечер. Просто вечер двух друзей, которые, возможно, больше никогда не встретятся. Да брось ты эти тряпки!

Айзек подошел к гневно сопящему Кано и вырвал из его рук разорванную рубашку. А сам подумал:

«Ну и темперамент. Огонь!»

Во взгляде Кано, в тяжелом прерывистом дыхании, в ощутимом даже на расстоянии жаре, который исходил от красивого, подтянутого тела... огонь, полыхающий внутри японца, так и рвался наружу, желая вспыхнуть ярким пламенем. И Айзек улыбнулся.

- Кано, ближе тебя у меня никого нет, - сказал он искренне. - Мама... но она далеко от всего, что связывает нас с тобой. Мне паршиво из-за того, что ты собрался уезжать. Не знаю, словно теряешь часть себя. И всё, что мне в итоге останется от воспоминаний о тебе, лишь этот вечер и люстра. Веселая перспектива, не правда ли?

- На жалость давишь, засранец? – все еще раздраженно спросил Кано и вновь подошел к столику.

Взял одну из бутылок, медленно, словно напоказ, открутил крышку и приложился к горлышку. А потом перевел взгляд на скрутившегося в три погибели Ника. Смерил его раздраженным взглядом и вернулся к кровати. Опустился рядом с ней на пол и, запрокинув голову назад, негромко сказал, чувствуя, как алкоголь вопреки всем его ожиданиям не распаляет внутреннее пламя, а наоборот, тушит его:

- Вот и что мне теперь делать? Приказать, чтобы подали люстру, и пока ты будешь развлекаться, дрочить на твое хрустальное чудо? Это было бы выходом, но я не люстролюб. Они меня не возбуждают, знаешь ли.

Кано горько усмехнулся и, вновь приложившись к бутылке, сделал два больших глотка.

- Ты оказался редкостным ублюдком, Иззи, – утерев рот ладонью, поведал Кано другу.

Но тут же разозлился, услышав тихое поскуливание со стороны дивана, и выкрикнул:

- Да сделай ты уже что-нибудь! У сопляка зубы стучат так, что мне сюда слышно. Успокой уже свою подстилку.

Кано злобно зыркнул на довольно ухмыляющегося Айзека и вновь приложился к горлышку.

«Раз потрахаться не получится, то хоть напьюсь», - с тоскливой горечью подумал он и на миг прикрыл глаза.

- Успокою, но позже. Может быть. А может быть и нет. Кано, - Айзек подошел к другу и опустился на пол напротив него, - скажи-ка мне, как ты собираешься жить в Японии? Чем собираешься заниматься? Ты ведь понимаешь, что под боком у брата тебе прямая дорога в могилу. Тебя уберут при первой же возможности. Свои же и уберут. Если Катсу еще может считаться прямым наследником и членом семьи, то с твоей историей... прости, но, вникая в ваши законы, не надо быть гением, чтобы понять, что тебя ждет.

- Зубы сломают, - хмыкнул Кано и сделал очередной глоток спиртного. - Со мной шутки плохи. Не умею я шутить.

Он протянул руку и запустил пальцы в светлую шевелюру Айзека. Несильно растрепал его волосы и улыбнулся.

- Все нормально, Иззи. Я буду всего лишь советником при Катсу. Но... это и хорошо. Он не станет мешать мне строить собственную империю. Сильную и величественную. У меня будет своя семья. И, чтобы все поняли, что моя семья от семьи Такаяма не зависит, первое, что я сделаю, это проведу ряд показательных выступлений.

Айзек улыбнулся нехитрой ласке, которую дарил ему друг, и тихо проговорил:

- Ты уезжаешь на войну, и меня это сильно беспокоит. Но ты мне так и не сказал, на чем именно будешь поднимать свою империю? На казино? На шлюхах? На крови мирных граждан? Кано, ответь мне, есть ли у тебя разумный план?

- План будет, - заверил Кано. – А строить я буду на всём, Иззи. На всём. Япония любит экзотику. Японцы обожают развлечения. Трудоголики всегда ищут место, где можно хорошо отдохнуть. Я дам им такие места. Несколько борделей. Несколько игорных домов. Несколько подпольных арен. Петушиные бои, собачьи бои, крысиные бега. Может быть, открою и подобное заведение. Но исключительно для элиты. Буду обучать девочек. Гейши, знаешь ли, ценятся. Да, наверное, так и сделаю.

- Гейши? - Айзек прыснул от смеха, но тут же стал серьезен, как никогда, потому что увидел в глазах Кано мелькнувшую злость. - Гейш этих в твоей Японии как собак нерезаных. Кого ты ими хочешь удивить? Это не то... хотя...

Парень оглянулся на Ника, который продолжал сидеть в уголке дивана, сжимая в руках запотевшую бутылку коньяка, и задумчиво проговорил:

- Да, думаю, это может прийтись клиентам по вкусу, и принести тебе неплохую прибыль. Кто этот мальчишка, и как он оказался здесь?

Кано перевел безразличный взгляд на паренька и неопределенно пожал плечами.

- Да так, оказался не в том месте, не в то время. И совершил не тот поступок. Я отправил одного из ребят найти тебе развлечение. А он, - Кано кивнул на мальчишку, - решил почистить карманы наших ребят. Его поймали и решили, что он тебе понравится. Я согласился.

Кано чуть склонил голову к плечу и, немного задумавшись, продолжил:

- Скорее всего, у него в семье полная катастрофа. Иначе он не шлялся бы ночью по улицам в поисках денег. Неблагополучная семья. Таких парней сотни на улице. Так что не волнуйся, искать его не будут.

- Не о том речь, - задумчиво проговорил Айзек, понимая, что Кано неожиданно ступил на тот самый верный путь, который откроет ему новые горизонты и позволит заполучить в свои сети многих, очень многих влиятельных людей.

- Знаешь, Кано, этот мальчик оказался здесь не просто так. Он представляет собой тот самый крутой поворот судьбы, который изменит твою жизнь в совершенно неожиданном направлении. Только не возражай, пока не дослушаешь меня до конца. Мальчишка - это точка отсчета в твоей новой жизни. Старт твоего личного роста. Но только чтобы понять это, ты должен кое-что сделать для меня. Даже нет, для себя, Кано. Я покажу тебе... ты можешь плеваться и все такое, но я покажу тебе одну вещь. Но сперва ты покажешь мне то, что я хочу увидеть.

Кано сидел на полу и смотрел на Айзека как на ненормального, но того уже несло. В его голове родилась гениальная идея: план по развитию новой ветки бизнеса, который будет приносить ошеломляющий доход.

- Ты поймал этого паренька для меня, - продолжил Айзек. - Его отмыли, приодели, приукрасили... но, Кано, он все еще закрытый бутон, который, хоть и влечет меня, но не более того. Мне интересно позабавиться с ним, но хотеть его - я не хочу. А сейчас ты должен сделать для меня одну вещь... ты обязан, Кано.

Айзек отошел к дивану, не отводя взгляда от друга, а, когда поравнялся с Ником, который тихонько плакал, пряча лицо в мягкой спинке, схватил его за запястье и безжалостно швырнул на пол, упиваясь резким отчаянным вскриком невинного еще создания.

- Я хочу его хотеть, Кано, - сказал парень. - И ты как истинный продавец тел должен показать мне товар. Не думай о том, что это пацан. Не думай о том, что у него между ног член. Думай о том, что ты можешь получить, если он придется мне по вкусу. Ты сможешь получить ценный совет, Кано. Скажи, ты хочешь действительно ценный совет?

- Ценный совет? - губы Кано искривила усмешка.

Айзек всегда говорил по существу и никогда не бросал слов на ветер. А это значило, что его генератор идей выдал очередной прибыльный шедевр.

Интерес вспыхнул в груди Кано и тут же жалостливо заскулил, стоило ему посмотреть на мальчишку.

- Твою мать! - прорычал он. - Ты хоть понимаешь, о чем меня просишь? Я не любитель членов, Иззи.

- Я не прошу его трахать. - Айзек опустился на диван и закинул ногу на ногу. - Где ты видел, чтобы сутенер трахал свою шлюху перед клиентом? Кано, ты продавец, и сейчас твой товар валяется на полу не в лучшем виде. Я не буду это покупать. По крайней мере, не за такую цену.

- Иззи, да ты охренел! Ты же и цента за него не выложил. Это ведь подарок.

Кано рассмеялся наглости друга и перевел взгляд на мальчишку.

Бледный, дрожащий, заплаканный. Айзек был прав, такое не хочется. Такое убивает желание. И всё, что стояло, при виде этого несчастного личика падает мертвым грузом. Даже будь он трижды девчонкой, Кано не взглянул бы на него. Ведь в нём не было огонька. И, как мудро заметил Иззи, в мальчишке не было ничего, что можно было бы захотеть.

- Что ж, думаю, я понимаю, чего ты от меня хочешь, хитрожопый ты ублюдок, - фыркнул Кано и медленно приблизился к Нику.

Резким движением вздернул парня на ноги и, развернув к себе спиной, прижал к своей груди.

- Успокойся, - тихо прошептал он на ухо парнишке и сильно сжал его плечи. - Ты же не хочешь, чтобы тебе было больно?

Он не ждал ответа. Ответ ему был не нужен. Этот мальчик потерял власть над своим телом в тот момент, когда был пойман за руку при попытке воровства.

Кано посмотрел в хитрые глаза устроившегося на диване Айзека и спросил, плавно проводя пальцами по шее и плечу мальчишки.

- Что продемонстрировать тебе в первую очередь? Что ты хочешь узнать о данном товаре?

Айзек закусил нижнюю губу.

То, что предстало его взору, вызвало легкое возбуждение и головокружение. Мальчишка был здесь не так уж и важен, а вот Кано... не он ли тот самый экзотический деликатес, который хочется увидеть?

- Вся прелесть мальчиков в том, друг мой, - спокойным голосом проговорил Айзек, - что в них сокрыта искренность. То, что я вижу перед собой сейчас, и есть искренность в чистом виде. Мальчик не тронут... мальчик трепетный бутончик чувств и оголенных до предела нервов... мальчик испуган, и я его понимаю. Два всесильных ублюдка выдернули его из привычной жизни, и теперь забавляются словно с мышкой. Он боится... но ты присмотрись к нему, Кано. Присмотрись, как он прекрасен в своем страхе. Посмотри, как он смотрится в твоих руках. Как нежная бабочка в лапах паука, которая трепыхается в попытке улететь, в попытке избежать своего конца... но конец неизбежен, мотылек. Конец так близок...

Айзек резко встал и сделал два размашистых шага вперед. А потом вжался в мальчишку, и обхватил ладонями лицо Кано, не обращая внимания на тоненький писк, раздавшийся снизу.

Такой маленький и хрупкий мальчишка был зажат между двумя уже состоявшимися мужчинами и боялся даже дышать, а Айзек смотрел в глаза друга и мягко поглаживал его скулы большими пальцами.

- Кано... – хрипло проговорил он. - Я соврал, что товар недостоин моего внимания. Только такой товар и достоин. Только такой... невинный, трепетный, запретный. Посмотри же...

Айзек чуть отстранился и, резко развернув Ника лицом к Кано, подтолкнул обоих к кровати.

От неожиданности Кано упал на мягкое покрывало, потащив за собой мальчишку, и Айзек тут же забрался следом.

Схватив паренька за волосы и оттянув его голову назад, Айзек резким движением задрал его кимоно и приставил смоченные слюной пальцы к его дырочке. А потом плавно ввел их в тугой проход, заставляя мальчишку болезненно запищать.

- Всё будет хорошо, Ник, - прошептал парень на ухо мальчишке, усаживаясь на ноги Кано, чтобы не сбежал, и проникая в Ника еще глубже. – Боль будет мимолетной, а потом, если позволишь себе расслабиться, тебя ждёт незабываемое удовольствие.

Разрабатывая мальчишку, Айзек пытался нащупать внутри него то самое волшебное место, чтобы показать Кано... чтобы друг своими глазами увидел, какими прекрасными бывают лица, когда на них проступает истинное наслаждение.

Внезапно скулёж Ника сменился протяжным стоном. Он впился ногтями в плечи Кано, и снова расплакался, умоляя Айзека остановиться. Но парень не послушался и стал давить на простату мальчишки плавно, но ритмично. Чем снова вызвал его надрывный, истеричный стон.

- В нем так туго, Кано... – прохрипел Айзек, выглядывая из-за спины Ника, и пылающим взглядом обрисовывая распластанного на кровати Кано. - В нем так жарко... смотри и, если до сих пор считаешь, что это не для тебя, уходи. Прямо сейчас, пока я не втянул тебя в свою чарующую игру.

Щеки Кано горели огнем. Скулы пылали в тех местах, где к ним прикасались пальцы Айзека. Движения друга были резкими и стремительными, не позволяющими опомниться, а голос... завораживал. Гипнотизирующий голос Иззи не позволял сдвинуться с места.

От нахлынувших непривычных ощущений дыхание Кано стало тяжелым. По его телу прошла неожиданно сладостная дрожь, и Кано растерялся, не понимая, что с ним творится, и почему слова Айзека эхом отдаются в гулких ударах его сердца.

Сознание плавилось. Сознание не хотело противиться тому, что происходило. И этот мальчик...

Заплаканные глаза, поджатые губы. Мольба о пощаде. И боль, отражающаяся на лице. Всё это заводило. Возбуждало, заставляя дрожать, заставляя каждую клеточку тела покрываться мурашками.

В паху стало невыносимо жарко. Брюки мешали. Плотная ткань давила на возбужденный член, причиняя неудобство, но Кано не мог оттолкнуть... не мог уйти... у него просто не было на это сил.

Это было похоже на безумие. Любопытство яркой вспышкой опалило душу Кано и смешалось с животной похотью, источником которой стало ощущение собственной власти и безнаказанности. И эта гремучая смесь обжигающей волной ласкала сердце.

А мальчишка тем временем рыдал громче. Милое личико искажалось от боли, когда Айзек резкими движениями проталкивал в него пальцы. Слезы Ника катились по его бледным щекам. Капали на грудь Кано, и дыхание парня сбивалось от этого зрелища.

А потом... был вскрик. Совсем не болезненный, а какой-то растерянный. Вскрик, перерастающий в протяжный стон. И удивление в широко распахнутых глазах.

Руки мальчишки затряслись, и он, не в силах больше опираться на них, упал, уткнувшись мокрым от слез лицом в обнаженную грудь Кано и выпятив свою задницу, непроизвольно подаваясь навстречу руке Иззи.

- Что это с ним? – голос Кано сипел от сильного, почти неконтролируемого возбуждения. - Иззи, что это такое?

- Это то, что я называю эмоциями, - проговорил Айзек с интонациями превосходства в голосе. - Это эстетическая сторона секса с тем, кто не может фальшивить, потому что с членом в заднице притворяться просто невозможно.

Он еще несколько мгновений истязал мальчишку пальцами, заставляя его подмахивать ритмичным движениям, а потом вытащил их, и Ник, задохнувшись то ли от разочарования, то ли от облегчения, ничком распластался на Кано.

- Пожалуйста... пожалуйста... – сипел Ник, боясь происходящего до тошноты и темноты перед глазами.

Иззи сотворил с ним нечто странное. Собственное тело уже не принадлежало Нику. Тело требовало новых прикосновений там, в глубине... член мальчишки болезненно пульсировал, наливаясь от возбуждения. Ник чувствовал всё так остро, словно все его нервы разом оголились. Чужое горячее тело под ним, чужое горячее тело над ним... руки Иззи, скользящие под кимоно по покрывающейся мурашками коже обжигали, и Ник уже не знал, что на самом деле чувствует, страх или желание.

- Молчи, мотылек! – приказал Айзек. – Молчи и наслаждайся.

Парень схватил Ника за локти и оторвал от Кано, после чего развязал широкий пояс и обнажил мальчишку, демонстрируя другу его прекрасное юное тело, наполнившееся соками похоти.

- Правда, он прекрасен? – спросил Айзек, обхватив ладонью член мальчишки, и начал поглаживать его, возбуждая еще сильнее.

Но его взгляд при этом был обращен на Кано. Горящий, страстный взгляд зелёных глаз гипнотизировал парня и призывал его отринуть все сомнения, чтобы познать истинное блаженство.

От прикосновений мужчины Ник изогнулся и закусил губу. Удовольствие прошло по его телу электрическим разрядом, и он вновь издал протяжный пошлый стон. Но, не успел звук раствориться в воздухе, как сильные руки мужчины вздернули его вверх и куда-то потащили.

И вновь паника захлестнула сознание Ника. Паук по имени Иззи действовал ловко и умело, и, не успел парень опомниться, как уже был прижат к пугающей металлической конструкции, и словно паутиной обвит веревками, которые болезненно стянули его тело, отчего кожа под ними отозвалась жутким зудом.

- Пожалуйста, не надо!

Голос Ника дрожал и не слушался. Слезы катились из глаз беспрерывным потоком, но тихий голос, раздавшийся над его ухом, заставил Ника замолчать.

- Не бойся... – попросил Айзек, властно оглаживая тело мальчишки ладонями. – Я не буду истязать тебя. Я лишь хочу показать моему брату, что он теряет, отказываясь от секса с парнями. Он считает, что с женщинами в постели куда лучше. Но я хочу доказать ему, что он ошибается.

Парень обнял Ника со спины и, нащупав его соски, стал играть с ними, улыбаясь притихшему Кано, который во все глаза смотрел на происходящее и явно пребывал в растерянных чувствах.

- Иззи, зачем?.. - вопрос застрял в горле Кано.

Вопрос был несущественным, потому что похоть уже взяла верх над человечностью, и Кано с каким-то ужасом для самого себя отметил, что ему нравится наблюдать за действиями своего друга. Нравится смотреть на то, как властно он сминает кожу перепуганного мальчишки. Нравится чувствовать собственное возбуждение.

Кано потянулся к ремню на своих штанах. Негромко щелкнула пряжка, и ремень тонкой змеей выскользнул из шлеек. Тихо зашуршала расстегивающаяся молния, и горячая ладонь скользнула по стоящему колом члену, размазывая капельки смазки по головке.

Кано тяжело вздохнул и шумно выдохнул. Его тело сотрясалось от дрожи, не хотело слушаться, требовало большего.

- Надеюсь, ты не станешь его калечить? – спросил он.

- Нет... – ответил Айзек. - Я не хочу калечить этот цветочек. Я хочу насладиться им. И хочу, чтобы ты тоже попробовал его. Я хочу, чтобы ты понял, от чего отказывался так долго.

Айзек сомкнул одну ладонь на шее Ника, не сильно, но ощутимо, а второй сжал его член, начиная искусно ласкать чувствительный орган, из-за чего мальчишка в скором времени обвис в своих путах и стал покачиваться в такт движениям, чтобы продлить мучительное удовольствие, когда Айзек специально отнимал от него ладонь.

Ник уже не понимал, где он и для чего. Ужас сковал его душу и затуманил сознание. И лишь иногда через это безумное марево проскальзывало сводящее с ума удовольствие, которое тут же сменялось еще большим страхом.

Кожа в местах соприкосновения с веревкой чесалась и болела. Руки затекли и занемели. И только член под опытными ласками молодого мужчины продолжал неистово пульсировать, став средоточием всех ощущений.

Кано смотрел на происходящее и заводился сильнее. Айзек знал, о чем говорит, и эта его уверенность, этот блеск в его глазах не оставляли у Кано сомнений в том, что, если он согласится на эту забаву, то разочарованным точно не останется.

Что ж, жизнь слишком коротка, чтобы отказывать себе в маленьких шалостях, тогда почему бы не воспользоваться так удачно подвернувшимся шансом?

Долго не размышляя, Кано поднялся с кровати и, быстрым движением скинув с себя брюки и трусы, подошел к Иззи.

- Знаешь, а ты мастер рекламы, - рассмеялся он, протягивая одну руку к Нику, а второй продолжая ласкать себя.

Мальчишка вздрогнул от его прикосновения и широко распахнул полные немыслимых эмоций глаза. А Кано провел большим пальцем по его приоткрытым искусанным губам и усмехнулся.

- Хочу этот ротик, - немного капризно проговорил он. – Мне интересно, будет ли он издавать такие же чарующие звуки, когда в нем окажется мой член.

- Только ротик? – удивился Айзек. - Ты мелочишься, приятель.

Парень выпустил мальчишку из объятий и, расстегнув наручники, надавил на его плечи, заставляя опуститься перед Кано на колени. После чего схватил его за волосы и, оттянув голову назад, приказал открыть рот и быть предельно нежным. А сам сел на пол позади Ника и, просунув руку ему между ног, вновь сжал его член в ладони, начиная потирать головку большим пальцем, от чего мальчишка захныкал и тут же издал сдавленный давящийся звук, когда член Кано оказался у него во рту.

Нику казалось, что он попал в бесконечный кошмарный сон. Ему пришлось покорно принять в рот чужой член и при этом терпеть самую настоящую пытку. Пальцы Иззи беспощадно терзали его, но он не мог даже дернуться, потому что руки азиата крепко держали его за волосы. Толстый член проталкивался все глубже, пока Ник не начал кашлять, сдерживая рвотный позыв, и отчаянно вырываться, понимая, что уже просто не в силах выносить всего этого.

А Кано задыхался от восторга. Горячий, еще ни кем неоскверненный ротик, покорно принимал его, хоть Нику подобное и не нравилось. Но на то он и подарок, чтобы терпеть. Мальчишка хоть и не кусался, но все же старался вытолкнуть член Кано из своего милого ротика, однако движения его языка имели полностью противоположный эффект.

Возбуждение нарастало, и Кано при очередном движении почувствовал, что вот-вот кончит. Он начал двигаться быстрее, при этом зажимая нос Ника пальцами, чтобы мальчишка пошире открыл свой рот и дал ему возможность упираться в его глотку. А, когда мальчишка попытался увернуться, Кано практически вжал лицо Ника в свой пах, заставляя парня отчаянно замычать.

От этого звука все тело Кано прошил спазм, острыми иголочками наслаждения впиваясь в каждую клеточку его кожи. Член запульсировал так неистово, что Кано не смог сдержать громкого стона, когда начал выплескиваться в рот мальчишки. И, чтобы усилить ощущения, продолжал толкаться в его горячее горло.

Ника трясло. Боль разливалась по всему телу. Японец перекрыл ему доступ к воздуху, и от удушья у парня начала кружиться голова. Но мужчина не замечал этого. Он все толкался и толкался в его рот, пока Ник не почувствовал, как по его горлу в желудок стекает горячая вязкая жидкость.

Тошнота подступила к горлу Ника и свела его спазмом, от чего японец восторженно проговорил что-то на своем языке и оттолкнул парня от себя. А потом взял пальцами его за подбородок и, сильно сжав, сказал:

- Прекрасная работа, Ник.

Кано покровительственно похлопал мальчишку по щеке и, довольно грубо схватив его за локоть, потянул вверх, тем самым отнимая у Айзека игрушку.

- Теперь твоя очередь, Иззи, - сказал он. - Я хочу, чтобы тебе тоже было хорошо. Этот ротик просто волшебен. Ты обязательно должен его попробовать.

Айзек приблизился к Нику и, сжав ладонями его бёдра, обратился к Кано:

- У нас впереди целая ночь. Нам некуда спешить. А Нику пора узнать другую сторону мужской любви, и понять, наконец, что это не так уж и ужасно, как ему сейчас кажется.

Парень освободил мальчишку от веревок и толкнул его на кровать, после чего стащил с себя всю одежду и забрался следом, заключая худенькое тело в крепкие объятия.

Ник притих, боясь даже пошевелиться. Сейчас он напоминал безвольную куклу, которая готова была повиноваться воле кукловода. Но Айзека не устраивала такая беспрекословная покорность. Он хотел не только испытывать удовольствие, но и дарить его. И потому сказал негромко, обращаясь к мальчишке:

- Расслабься, мы не причиним тебе вреда. Ты очень чувственный мальчик, и, если прогонишь свои страхи, то сможешь даже получить удовольствие.

Ник молчал, глядя на Айзека большими покрасневшими глазами. И парень снова заговорил:

- Я не хочу насиловать тебя. Если тебе противно все, что здесь происходит, я отпущу тебя.

- Вот только денег он не получит, - сурово сказал Кано, - а, если еще раз попадется на краже, я прикажу пристрелить его.

- Уверен, Ник промышлял этим не от хорошей жизни, - вступился за парнишку Айзек. – И сейчас очень сожалеет о том, что решил пойти по кривой дорожке. Ты ведь сожалеешь, Ник?

Мальчишка кивнул, и его губы предательски затряслись.

- Простите, - выдохнул он едва слышно. – Я очень нуждаюсь в деньгах.

- Это естественно, - мягко улыбнулся Айзек, лаская шелковистые волосы Ника, - иначе ты не согласился бы развлекать нас этой ночью. Послушай, тебе ведь предложили приличную сумму за услуги. И в том, чем мы собираемся заниматься, нет ничего предосудительного. Так почему бы тебе не успокоиться и не заработать немного денег? Ты мне нравишься, Ник. И, если останешься с нами, я удвою обещанную тебе сумму. Подумай хорошенько. Сможешь ли ты заработать столько же на карманной краже.

Мальчишка поник и едва заметно покачал головой. А потом сказал совсем тихо, так, что даже Айзек с трудом услышал его:

- Я останусь. Только... пожалуйста, не обижайте меня.

- Какой милый мальчик, - восхитился Айзек, и посмотрел на Кано счастливым взглядом. – Он настоящее сокровище. Мы ведь не станем его обижать? Ник запутался и натворил глупостей, но, мне кажется, он хороший парень, и не заслуживает жестокого обращения.

- Я не сторонник неоправданной жестокости, - проговорил Кано, приближаясь к кровати. – И, если Ники будет послушным, то никто его не обидит. Ты ведь будешь послушным?

Кано одарил мальчишку строгим взглядом, и тот закивал, инстинктивно прижимаясь к Айзеку, словно хотел спрятаться в его объятиях.

Кано же на это только улыбнулся и присоединился к другу. Откинул одеяло и, так же как и Айзек лег на бок. Скользнул ладонью по плечу Ника, плавно провел по его груди, погладил впалый живот, а потом прикоснулся к его опавшему мягкому члену.

Мальчишка вздрогнул от прикосновения и часто задышал, когда Айзек провел по его уху языком.

А Кано, вдруг, с интересом отметил, что ему совсем не противно ласкать парня. И что реакция Ника доставляет ему непривычное удовольствие.

- Будешь меня направлять, Иззи. - Кано придвинулся к Нику ближе и прикоснулся губами к яростно пульсирующей на его шее жилке. - Хочу, чтобы Нику было приятно проводить с нами время.

- Ему будет приятно, - проговорил Айзек с усмешкой, - иначе и быть не может. Сегодня вы оба откроете для себя нечто новое, от чего уже никогда не сможете отказаться.

В зеленых глазах Айзека вспыхнул дьявольский огонь похоти, и он, повернув лицо Ника к себе, поймал губами его манящие, сладкие губы.

В который раз за этот вечер мир Ника перевернулся с ног на голову. Еще несколько минут назад он задыхался от боли и рыданий и захлебывался чужой спермой, а теперь был зажат между двумя сильными горячими телами и чувствовал лишь нежность, от которой хотелось рыдать еще сильнее. Ласковые прикосновения и страстные настойчивые поцелуи возрождали в его душе надежду на то, что кошмар закончился. Что мужчины наигрались в жестокость и больше не сделают больно.

- Пожалуйста... прошу вас, не обижайте меня... - тихо прошептал он, теряясь в ощущениях.

Чужие губы исследовали его шею и плечи. Две пары рук скользили по спине и ягодицам. Ласкали живот и член, который от требовательных движений становился тверже и больше. Шёпот мужчин кружил голову, дурманил рассудок, и, хоть Ник не понимал и половины из сказанного, он не слышал в звучавших словах угрозы.

- Не обидим, - уверенно проговорил Кано, еще настойчивее сжимая член мальчишки в своей ладони.

Тепло этого мальчика почти обжигало его. Кано исследовал его нежную кожу и заводился всё сильнее, чувствуя, как остро Ник реагирует на его грубоватые ласки.

Желание вскипало в крови Кано. Приливало к коже, отзываясь обжигающей пульсацией в паху. И, развернув мальчишку к себе спиной, Кано настойчиво потерся членом о его ягодицы.

Ник невольно напрягся и попытался отстраниться, но Кано не позволил ему этого сделать. Одной рукой он обхватил парня за талию, а второй скользнул к промежности Ника.

- Тебе лучше расслабиться, Ники, - почти даже ласково посоветовал он, нажимая на плотно сжатый проход мальчишки и срывая с его губ болезненный стон.

Ник вновь попытался отстраниться, и тогда, чтобы у мальчишки не было шанса сбежать, Кано резким движением перевернул его на живот и навис сверху.

- Приподними свою сладенькую попку, Ники, - негромко потребовал он, поглаживая бедра мальчишки, и, когда Ник повиновался, приставил к его дырочке истекающий смазкой член.

Желание незамедлительно вторгнуться в парня было невыносимым. Ослепляющим. Пьянящим. Но обижать мальчишку не хотелось, и потому Кано не торопился. И, чтобы немного остыть и не причинить парню вреда, он повернулся к Айзеку, который словно обожравшийся сливочным десертом котяра возлежал рядом и с самодовольной рожей наблюдал за происходящим.

- Это называется совращение, Иззи. Ты сломал мою неокрепшую детскую психику, так что тебе придется взять на себя ответственность за это.

Кано плюнул себе на ладонь и размазал слюну между ягодиц мальчишки, а потом склонился к его уху и прошептал, прикрывая его рот рукой:

- Будет больно, Ники, так что придется потерпеть.

Кано с силой толкнулся вперед, и Ник под ним громко заскулил, но ладонь мужчины, крепко зажимающая его рот, глушила звуки, превращая их в неясные всхлипы. Ник прогнулся вперед, но Кано быстро вернул его в обратное положение, отчего мальчишка отчаянно разревелся. И, чтобы сгладить неприятные впечатления, Кано склонился к уху парня и, целуя его в плечо, принялся нашептывать мальчишке, чтобы он постарался расслабиться и дышал глубже.

- Кано, ну что за варварское проникновение? – спросил Айзек с упрёком. – Если будешь и дальше действовать несдержанно, то можешь навредить Нику, и он заболеет. А я этого не хочу.

Айзек вытянул руку и положил ее на поясницу Кано, успокаивающе поглаживая.

- И что прикажешь мне теперь делать? – огрызнулся парень. – Так и лежать на нём без движения?

- Нет, - Айзек провел ладонью вдоль позвоночника Кано, заставляя его прогнуться и застонать от удовольствия, когда его член невольно толкнулся еще глубже в Ника.

Мальчишка в ответ на это действие отчаянно заскулил и скомкал в пальцах простыню. Его тело напряглось, и Кано издал приглушенный рык, чувствуя, как его член крепко сжимают горячие мышцы.

- Иззи, твою мать, что мне делать? – спросил он дрожащим голосом.

- Действуй нежнее... – посоветовал Айзек, продолжая поглаживать Кано по спине, чтобы утихомирить его грубый нрав. - Медленнее... глубже... дождись, когда внутри Ника станет скользко от твоей смазки. А потом меняй угол вхождения. Ищи волшебное место, иначе мальчик так и будет мучиться от боли. А, когда найдешь, можешь ускорить темп. Тогда ты поймешь... тогда вы оба поймете...

Голос Айзека стал совсем тихим. Его рука скользнула вниз и сомкнулась на собственном члене, который и так уже был готов взорваться. Восхитительное зрелище слившихся воедино мужских тел заводило его до предела. И Айзек закусил губу, чувствуя, как по его стволу начинает пульсировать поток семени, который уже не было сил сдерживать. И через мгновение он ощутил прилив сильнейшего удовольствия и липкую влагу на своей ладони.

И в этот же момент Айзек услышал плаксивый вскрик мальчишки, который вскинул бедра вверх, насаживаясь на член Кано, и что-то запричитал неразборчиво, роняя на подушку слёзы.

- Что такое, Ники, тебе больно? – участливо спросил Айзек, зарываясь пальцами в волосы парнишки и мягко массируя его голову.

- Я не знаю, - пискнул парень, содрогаясь от крупной дрожи. – Пожалуйста... сделайте так ещё...

Губы и язык не слушались Ника. Его тело немело от удовольствия, прорывающегося сквозь боль. И он потянулся к Иззи, чей голос был участливым и добрым, ища у него поддержки и обычного человеческого участия.

Слезы душили Ника, разъедая кожу под глазами. Но это были слёзы облегчения, хоть они и горчили как лекарство. Жизнь на улице была просто кошмарной. А дома творился настоящий ад. Но сейчас парень забылся в новых ощущениях, потерял нить реальности, и хотел только одного – чтобы эти влиятельные молодые мужчины поделились с ним толикой уверенности и тепла. В жарких объятиях азиата, в его резких толчках и грубых нежностях окружающий мир утратил для Ника свою значимость. А, когда Иззи открыл для него свои объятия, парень и вовсе чуть не лишился чувств.

Айзек встал на колени и позволил Нику повиснуть на нем, крепко обнимая за шею. И, пока Кано толкался в мальчишку, сжимая ладонями его узкие бёдра, Айзек укрывал поцелуями нежную шею Ника, и ласкал его член, воспользовавшись своей спермой как смазкой.

Ласки Айзека вскоре сделали свое дело, и Кано усмехнулся, когда мальчишка под ним принялся активно подмахивать его движениям, уже самостоятельно насаживаясь на член и сжимаясь на нем каждый раз, когда головка упиралась в простату.

- Ты демон, Айзек, - зашипел Кано вместе с глухим протяжным стоном.

Откровенность Ника опьяняла японца. Его искренность взвинчивала нервы, распаляя способное выжечь дотла желание. От шлюх такого и, правда, не дождешься. Да и, в целом, Кано еще не встречал женщин, которые отдавались бы так, как это делал Ники, полностью, не оставляя себе ни толики.

Движения Кано стали резче и быстрее. Он вколачивался в мальчишку как отбойный молоток, а Ник лишь поскуливал и просил не останавливаться. И эта мольба заводила парня сильнее, заставляла все внутри гореть от желания сделать мальчишке так хорошо, как никогда еще не было.

А через несколько минут что-то изменилось. Ник вдруг задрожал всем телом, напрягся и, вскрикнув, начал сжиматься с неистовой силой.

Из-за этого у Кано подвело низ живота. Истомный и до сумасшествия приятный спазм прошелся по всему телу, словно через него пропустили сильный разряд тока, и сквозь звон в ушах парень услышал, как мальчишка неожиданно рассмеялся.

Задыхаясь, Ник повалился на Айзека, который все это время что-то нашептывал ему, и так соблазнительно оттопырил свою задницу, что от одного только вида этой развратной и похотливой позы у Кано взорвался мозг. До боли впившись пальцами в худые бедра мальчишки, он сделал еще несколько резких и грубых толчков, и кончил, изливаясь в парнишку и бормоча что-то на японском.

- Ты чертов демон, Иззи! – сипло прохрипел Кано, практически падая на все еще вздрагивающего под ним Ника и упираясь лбом в плечо Айзека. - Все твои слова... всегда... правда...

- Конечно, правда, - ответил Айзек, поглаживая Кано по волосам. - Я никогда не лгу. Жаль только, что ты все время противишься моим советам. Сколько времени и сил можно было бы сэкономить.

Айзек дождался, пока Кано скатится с мальчишки, и тут же привлек это сокровище к себе.

- Иди ко мне, Ники, - проговорил он. - Это ещё не конец. Это ещё далеко не конец.

Ник не сопротивлялся. Обхватив Айзека за шею, он прильнул к нему всем телом и тут же вздохнул взволнованно, почувствовав бедром его возбуждение.

Впереди у них была целая ночь, и эта ночь обещала стать незабываемой.