***

Машина летела на пределе своей скорости. Водитель дважды чудом избегал аварий, но Айзек так ни разу и не попросил его притормозить, а наоборот, подгонял и молил ехать еще быстрее, словно надеялся таким образом проскочить через время и пространство и успеть... успеть к мальчишке и отобрать его у Клиффа.

Ворвавшись в окружной департамент, Айзек потребовал встречи с комиссаром Брайсом. Но дежурный полицейский сказал, что комиссар сейчас отсутствует, и когда вернется, неизвестно.

Айзек в отчаянии оглянулся на Карла, но тот стоял у дверей с самым невозмутимым видом и поглядывал на часы. А, буквально через пару мгновений, в участок вошел какой-то человек в строгом деловом костюме и с черным кейсом в руках.

Айзек мысленно охарактеризовал его как ничем не примечательного мужчину средних лет с русыми волосами, слегка тронутыми сединой. Но дежурный на своем посту, увидев этого человека, сначала вскочил со стула и схватился за трубку стационарного телефона, но тут же сел, бледный как смерть, под пристальным и тяжелым взглядом незнакомца.

- Инспекция, господа, - проговорил внезапный визитер и показал дежурному какой-то документ. – Прошу воздержаться от телефонных звонков, и оставаться на своих местах. Любое ваше действие может расцениваться комиссией как преднамеренное препятствие расследованию.

Все в участке притихли, наблюдая за тем, как в помещение один за другим входят инспекторы.

- Мне нужен комиссар Брайс, - обратился главный следователь к дежурному, - Прошу, не заставляйте меня ждать.

Полицейский куда-то позвонил и, выслушав приказ, пригласил инспекторов в кабинет шефа. Но следователь не сдвинулся с места и спросил:

- Где Воронцов Виктор, студент из Украины, которого сегодня задержали в общежитии университета Вашингтона? Мне известно, что господин Воронцов сделал звонок из этого участка, но, после проверки базы данных, я не нашел о нем никаких записей. Как такое может быть?

- Я не знаю, - растерянно проговорил дежурный, - я недавно заступил на смену. Возможно, его задержали по ошибке, и уже отпустили?

- Господин Воронцов не вернулся в общежитие, и не давал о себе знать. Мы обыщем участок. Приступайте.

Инспектор дал знак своим коллегам, и те направились вглубь здания, чтобы проверить камеры и задержанных.

На обыск у них ушло около двадцати минут, за которые у Айзека прибавилось седины в волосах. Он уже потерял всякую надежду, что Виктора найдут, когда из рации, которую главный инспектор держал в руках, вдруг, раздался взволнованный голос:

- Мы нашли его, господин инспектор. Вместе с ним в карцере было два человека в масках. Кажется, они его пытали. Оба мужчины задержаны. Господин Воронцов жив, но находится без сознания.

- Вызывайте скорую, немедленно! – выкрикнул Айзек не своими голосом, и хотел было идти к Виктору, но Карл его задержал.

- Если сунешься туда, только помешаешь следствию, - сказал он. – О Викторе позаботятся, не переживай.

Айзек безвольно опустился на первый подвернувшийся стул и застыл, нервно поглядывая на дверь в участок. А, когда в помещение вбежала команда скорой помощи с носилками, вскочил и стиснул руки в кулаки.

Минут через десять Виктора, наконец, вынесли из карцера. Парень все еще был без сознания. Его сильно избили, так, что лицо и одежда были залиты кровью. И Айзек едва устоял на ногах, чувствуя какое-то опустошение в груди, словно душа враз покинула его тело.

- Я... поеду с ним... Карл... - выдавил мужчина, на ватных ногах направляясь за бригадой скорой помощи. – Если он умрет, я должен быть рядом с ним. Я...

- Конечно, - сказал Карл. – Иди к нему. Тебя возьмут в скорую. Но он не умрет. Все будет хорошо.

Айзек растолковал докторам, что является близким родственником Виктора, и забрался в неотложку.

Виктора уже подключили к датчикам аппарата жизнеобеспечения, и надели на него кислородную маску.

- Как он, доктор? – спросил Айзек, сжимая холодную ладонь парня в своей руке.

- Все обойдется, - ответил медик. – У него сильные ушибы, есть несколько переломов ребер и руки. И он насильственным способом лишился зуба. Но внутренних кровотечений, похоже, нет. После обследования и томографии у нас будет больше информации. А сейчас, судя по датчикам, он находится в стабильном состоянии, и угрозы для жизни нет.

Айзек облегченно вздохнул и, склонившись к Виктору, прижался лбом к его ладони.

- Мой мальчик, - проговорил он едва слышно, - слава богу, я тебя нашел. Не знаю, что бы я делал, если бы ты умер. Наверное, я бы умер вместе с тобой.

***

Бесконечная боль, сменялась новой, еще более сильной и невыносимой, и мир превратился для Виктора в Ад. Парень то и дело терял сознание, погружаясь во тьму покоя, но мучители не позволяли ему долго пребывать в беспамятстве и вновь возвращали его в ужасающую реальность, где кроме мук и ярких вспышек боли ничего не было.

Безумие медленно подкрадывалось к ослабевшему сознанию Вити. Манило сладкими видениями и ложными ощущениями. Смех рвался через стену криков и стонов. Смех жутким сипением вырывался из горла и повергал в пучину паники. Смерть не хотела приходить, хоть Витя и молил её явиться. Смерть не хотела, а сумасшествие было тут как тут. Явилось визгом сирены, писком больничных датчиков и образом Айзека, уговаривающего парня поверить в чудо. Уговаривающего не бояться и не бросать.

- Это правда ты? - еле слышно проговорил Витя и потянулся пальцами целой руки к лицу призрака. - Это ты, Айзек?

- Да, - проговорил мужчина и, на миг приложив раскрытую ладонь парня к своей щеке, тут же прижался к ней губами. - Прости, что заставил тебя ждать. Прости, что пришел так поздно. Прости за пережитую боль.

- Айзек? - Витя не верил в то, что такое возможно.

«Успел? Все же успел?»

Витя сделал глубокий вдох и выдохнул вместе с раздирающим грудь кашлем. Кровь брызнула из его рта, и Витя поспешно отвернулся, чтобы не испачкать одежду Айзека. Движение было столь резким и столь неудачным, что немного отдохнувшее от пыток тело вновь пронзило адской болью, и парень протяжно заскулил, не в силах больше терпеть. А потом повернулся к любовнику и, взглянув в его наполненные слезами глаза, злобно прошипел:

- Блять, Айзек, ты, что, платишь за мое обучение?

И, не дождавшись от мужчины ответа, буркнул, прежде чем потерять сознание:

- Ну ты и мудак.

Мальчишка закашлялся кровью, бросил несколько злобных слов и обмер на носилках. Датчики жизнеобеспечения внезапно начали отчаянно сигналить, предупреждая об угрозе для жизни. И доктора, потеснив Айзека, принялись реанимировать мальчишку.

- Нет... - просипел Айзек, не в силах даже пошевелиться, - только не умирай... не умирай, молю...

Его губы затряслись, а грудь с левой стороны прострелила сильная боль. Айзек почувствовал сильное головокружение и завалился на бок, задыхаясь от безутешных рыданий.

Он снова оказался беспомощным перед жестокостью судьбы. Он снова терял человека, которого любил всем сердцем, и без которого это самое сердце отказывалось биться.

- Кислородную маску! – услышал Айзек крик врача, который бросился к нему и навис, вглядываясь в лицо мужчины цепким, обеспокоенным взглядом. – Предынфарктное состояние... подготовьте капельницу!

- С мальчишкой... с Виктором что? – выдавил Айзек, прежде чем его рот накрыли пластиковой маской.

- Он будет жить, - ответил доктор. – Причин для волнения нет. Он потерял сознание от болевого шока.

«Не теряй веры, Айзек», - услышал мужчина голос Ники у себя в голове так отчетливо, словно парень стоял рядом. – «Ты не потеряешь его. Но, если ты умрешь, кто позаботится о нем? Если с тобой что-то случится, кто защитит его от Клиффорда?»

«Никто», - подумал Айзек, - «никто не защитит. Я должен что-то сделать, чтобы он прекратил уничтожать дорогих мне людей. Я должен его наказать за то, что он сделал с Виктором, Ники и Майки. Он должен заплатить».

С этими мыслями Айзек провалился во тьму без сновидений.

***

Окутавший Витю пепельный саван тумана рассеивался, нехотя выпуская парня из своих липких сырых объятий, и таял, оставляя после себя лишь горький привкус во рту и отвратительный запах медикаментов. Над правым ухом раздавался нервирующий и выбешивающий писк. В горле было сухо, как на похмелье и голова болела не меньше, чем после длительного возлияния.

Витя чуть приподнял тяжелые непослушные веки и тут же зажмурился, тихо застонав, когда яркий солнечный свет резанул его по глазам.

- Вот же, блять! - гневно прошипел он. - Какого хрена эти шторы такие... открытые?

Слова давались парню с трудом. Пить хотелось просто безбожно, и уже через несколько мгновений Витя повторил попытку открыть глаза, и осмотрелся в поисках хоть какой-нибудь жидкости.

Воды он не нашел, зато увидел у своей кровати спящего Айзека, который в очень неудобной позе сидел в придвинутом к больничной койке кресле.

Несколько мгновений парень разглядывал мужчину. Серая кожа, темные круги под глазами, осунувшееся и сильно исхудавшее лицо. Даже морщинок прибавилось, а в коротко остриженных волосах появилось больше седины. Айзек будто постарел в одночасье, и из молодого статного мужчины превратился в совсем древнего старика.

Сердце Вити защемило от боли, заныло, забилось гулко и отчаянно, когда парень понял, что именно он послужил причиной такого состояния любовника.

- Айзек, - негромко позвал Витя, но мужчина никак не отреагировал. - Айзек, - чуть громче повторил парень и с тихим стоном закрыл глаза, - прости меня...

***

Сон Айзека был тяжелым и каким-то угнетающим, давящим на мозг не отдыхом, а новой болью и усталостью. Тело затекло от долгого сидения в одной позе. И, хоть доктора сказали, что Виктор пойдет на поправку, и в скором времени его можно будет забрать на домашнее лечение, мужчина не хотел оставлять его ни на мгновение.

И все же усталость одолела Айзека, и он уснул, чтобы тут же проснуться, услышав тихий голос.

- Виктор... - позвал мужчина, прикоснувшись к покоящейся на одеяле руке мальчишки. - Ты проснулся или мне приснилось?

Пальцы Айзека показались Вите до ужаса горячими. Подобно раскаленному металлу они обжигали кожу, но в то же время приносили покой и умиротворение, такие необходимые его душе.

- Не приснилось, - сипло отозвался парень и облизал пересохшие потрескавшиеся губы. - Но лучше бы я спал.

- Почему? - очень тихо спросил Айзек, чувствуя, как вина тяжелым камнем ложится ему на сердце и беспощадно давит, увлекая его в бездну отчаяния и скорби. - У тебя что-то болит?

Витя прислушался к своим ощущениям. Боль если и присутствовала, то была мастерски завуалирована какими-то сильными обезболивающими. Но волновало парня совсем другое.

- Самолюбие мое болит, Айзек. - Витя сделал глубокий вдох и еле сдержал желание потянуться к любовнику и заключить его в объятия. - Ответь, ты действительно платишь за мое обучение и выплачиваешь мне стипендию? Твой брат сказал правду?

- Что? - Айзек поднял голову и с недоумением уставился на мальчишку.

Он предполагал, что этот вопрос когда-нибудь всплывет, и у него даже был приготовлен ответ. Но упоминание Клиффорда чуть не лишило мужчину дара речи.

- Ты что, поверил этому ублюдку? – спросил Айзек с совершенно искренним возмущением.

На лице Айзека отразилось такое искреннее возмущение, что Вите стало немного стыдно за свои слова. Но мужчина не ответил ему прямо, отчего сомнения так и не покинули сердце парня.

- Знаешь, у меня как-то не было времени размышлять, солгал твой брат или нет. Не до того мне было. Когда тело режут на кусочки и наживую выдирают зубы, не до рассуждений.

Айзек тяжело вздохнул и крепко сжал ладонь Виктора.

- Он солгал тебе. Я не оплачиваю твое обучение, потому что ты ясно дал мне понять, что добьешься всего сам, без чьей-либо помощи. Я уважаю твое стремление, и никогда бы не позволил себе переступить через твое желание и через твою гордость.

- Это хорошо.

Парень облегченно выдохнул и погладил Айзека по заросшей щетиной щеке.

- Это хорошо, - повторил он и улыбнулся. А потом чуть приподнял лицо мужчины и, заглянув в его глаза, попросил: - Поцелуй меня. Пожалуйста, поцелуй.

Айзек нервно улыбнулся и, склонившись к парню, осторожно, чтобы не потревожить ранки у него на губах, поцеловал его. Мягко, нежно, лаская при этом его щеку большим пальцем. А, когда отстранился, спросил:

- Ты сможешь простить меня за все, что с тобой случилось? Я так перед тобой виноват, мой мальчик.

Витя криво усмехнулся. По всей видимости, его лицо от побоев сильно опухло, потому что даже слабая улыбка далась парню с огромным трудом.

- Мне не за что тебя прощать. Ты ничего плохого не сделал... я надеюсь... но, если ты все же причастен к моему обучению, я тебя пришибу. Айзек, я серьезно. Если ты хоть рядом постоял, когда меня принимали на учебу, я лично пойду к твоему конченому брату и попрошу его убить меня у тебя на глазах.

- Нет, ну какой же ты все-таки неугомонный! – возмутился Айзек. - Ты же был со мной в Египте, когда ко мне пришли инвесторы, так?

- Был, - кивнул Витя. - И что с того?

- А ты знаешь, сколько стоит обучение в университете Джорджа Вашингтона и ежемесячная стипендия? – поинтересовался Айзек. - Посчитай, прикинь в уме, а после подумай, сколько может стоить земля в Нью-Йорке и такое большое здание, как бывшая психиатрическая лечебница. А теперь еще прикинь в уме, сколько чешских денег ушло на реставрацию, ремонт, на учителей, поваров, охранников, прачек, уборщиков и дворников. Плюс мебель в моих комнатах. Я живу в кредит. Сейчас я в долгах как в шелках, и мне, ко всему прочему, нужно поддерживать мой имидж. Я уже молчу о взятках. Виктор, ты хоть представляешь, сколько денег я трачу ежемесячно, чтобы не ударить в грязь лицом перед элитой общества? И при таких растратах, ты думаешь, я стал бы выплачивать баснословные суммы для того, чтобы ты учился в одном из самых престижных и дорогих университетов в стране? Я люблю тебя, но я не хочу разориться, да еще и, ко всему прочему, быть брошенным тобой!

Витя задумался. В словах Айзека был смысл. Мужчина действительно жил на широкую ногу и пользовался всем самым лучшим. Поддерживал свой имидж мота и растрачивал баснословные суммы на всяческих раутах и приемах. Он жил в королевских покоях, где один только шурупчик, прикручивающий ножку стола к столешнице, стоил не один десяток сотен долларов. Вполне возможно, что треклятый Клиффорд каким-то образом пронюхал про их отношения и решил сыграть на гордости Вити, что у него без сомнения прекрасно получилось.

- Хорошо. - Кивнул Витя. - Я тебе верю. Но, Айзек, не дай Бог, ты меня обманул.

Слабая угроза возымела свое действие, но увидев на лице любовника искреннее и неподдельное возмущение, Витя добавил:

- Ложись ко мне. Я по тебе очень соскучился.

- У тебя сломаны ребра и рука, плюс имеются внутренние разрывы, которые пришлось зашивать, - проговорил Айзек. – Разумно ли будет?..

- Ложись! – потребовал Витя, впрочем, со всей возможной мягкостью в голосе, и, подвинувшись к краю кровати, откинул в сторону свое покрывало. – Мне нужны твои объятия, чтобы скорее прийти в себя.

- Хорошо, - кивнул Айзек, сдаваясь на милость победителя, и, сбросив обувь, осторожно прилег рядом с Виктором, бережно обнимая его и мягко целуя в лоб.

- Мой любимый мальчик... – проговорил мужчина и прикрыл глаза. – Я так сильно испугался за тебя. Спасибо, что выдержал это испытание и не бросил меня. Это был очень безрассудный, но, в то же время, храбрый поступок.

Лежать вдвоем на узкой кровати было ужасно неудобно, но Витю это совсем не тревожило. Ведь Айзек, его любимый человек, тот, ради кого парень был готов отдать свою жизнь, был рядом с ним и вселял в его сердце жажду к жизни.

- Я обещал, что не брошу тебя, и я не бросил. - Негромко проговорил Витя и уткнулся носом в шею мужчины. - Но я ужасно испугался. Я так сильно испугался, Айзек. Так сильно... Но теперь я не боюсь.

Парень тихо засмеялся и, чуть запрокинув голову назад, посмотрел на мужчину.

- И я прекрасно понимаю, почему ты отказывался забраться ко мне в кровать. Противно, наверное, лежать рядом с синим изуродованным куском мяса, хвала богам, не тухлого.

- Если бы ты умер, я, не задумываясь, забрался бы к тебе в гроб и умер бы вместе с тобой, - искренне проговорил Айзек, понимая, что так и поступил бы, только перед тем убил бы Клиффорда собственными руками. - Ты мой самый любимый человек. И мне никогда не будет противно рядом с тобой. Скажи, чего бы ты хотел. Я сделаю для тебя все, что угодно. Все, что попросишь.

Витя глубоко вдохнул аромат мужчины и прикоснулся губами к его шее.

- Всё, что угодно, говоришь? И просить могу, о чём пожелаю? Так? - спросил он и заглянул в глаза Айзека.

- Хоть путешествие на Марс, хоть мою жизнь. - Кивнул Айзек. - Я весь твой, со всем, что у меня есть. Принимай и властвуй, как тебе заблагорассудится.

Витя смущенно улыбнулся и вновь крепко прижался к мужчине.

- Тогда, береги себя и заботься о себе, - тихо попросил он. - Ты так вымотался. Так сильно постарел за эти дни. Так нельзя. Ты должен больше времени уделять себе. Ведь если с тобой что-то случится, то... Айзек, я тебя слишком сильно люблю, чтобы потерять. Сколько дней ты не спал? Сколько я уже валяюсь мертвым грузом на этой койке?

- Два дня, - тихо проговорил Айзек, расцветая в душе от заботы мальчишки. – Но я так выгляжу не от усталости. Когда в машине скорой помощи ты снова потерял сознание, я подумал, что ты умираешь, и у меня случился сердечный приступ. Врачам пришлось реабилитировать и меня тоже. Но, когда я узнал, что с тобой все будет в порядке, мне стало легче.

Айзек провел ладонью по слипшимся волосам парня и вновь крепко обнял его.

- Я буду жить до тех пор, пока нужен тебе, - сказал мужчина. - Я выдержу любой удар, если ты будешь рядом. Я всё переживу.

- Тогда мы будем жить вечно, - тихо рассмеялся Витя и поцеловал Айзека в ключицу. - Я люблю тебя. Очень сильно люблю и постараюсь как можно скорее поправиться. Чтобы быть тебе полноценным возлюбленным. Это даже смешно! Никогда бы не подумал, что произнесу такие сопливые слова. Гадость!

- Мой строптивый мальчик, почему ты всегда противишься нежности и ласке? – спросил Айзек с улыбкой. - Почему ты такой ершистый и гордый? Тебя же никто не видит, кроме меня. Не нужно стыдиться своих чувств.

- Потому что. - Буркнул Витя, словно это все объясняло, и вновь уткнулся в грудь любовника лицом, сбегая от его пристального и такого влюбленного взгляда. - Потому что люблю тебя. Потому что ты для меня больше, чем просто человек, с которым я сплю и удовлетворяю свою похоть. И потому что против своего характера не попрешь.

- Что ж, это все объясняет, - рассмеялся Айзек и зарылся пальцами в волосы мальчишки.

Кожа его головы была покрыта ранками, и мужчина старался не сильно тревожить их.

«Бедный мальчик», - думал он, - «столько вынести, и все из-за своей любви, преданности и гордости. Славный мальчик. Славный, добрый, вредный и любимый до безумия».

- Я заберу тебя в Нью-Йорк на пару месяцев, - проговорил Айзек, поудобнее укладываясь на подушку. - Больничный для университета тебе выпишут, так что не беспокойся. Но, пока я не разберусь с Клиффом, тебе лучше побыть у меня. За твоими родителями присмотрит мой человек. Он профессионал, и сможет распознать убийц, так что о своей семье можешь не переживать. Впрочем, я успею нанести ответный удар прежде, чем Клиффорд доберется до Украины.

- Спасибо. - Искренне поблагодарил Витя, чувствуя немыслимое облегчение.

Теперь волноваться было не о чем. С родителями все будет хорошо. Он сам жив, и Айзек рядом с ним. Вот и все, что ему нужно было для счастья.

- Спасибо. Можно я посплю немного? Глаза слипаются.

- Спи, конечно. Отдыхай. Набирайся сил. - Айзек провел рукой по спине парня и поцеловал его в висок. - Я встану, если хочешь. В такой позе ты вряд ли отдохнешь, как следует.

- Нет. - Витя обнял Айзека крепче. - Нет, не уходи. С тобой мне спокойнее.

- Ты как ребенок. - Мужчина усмехнулся и, позволив мальчишке улечься максимально удобно, так же прикрыл глаза. - Спи. Красивых тебе снов.

- И тебе. - Витя невесомо прикоснулся губами к шее Айзека и, закрыв глаза, совсем скоро провалился в глубокий сон без сновидений.

***

Солнечный день раздражал жарой и слепящим глаза светом. Необходимость тащиться черт знает куда, чтобы забрать из садика этого несносного малявку Алекса, не только злила Виллера, но и вгоняла в состояние крайней апатии.

Парень не питал сильной любви к своему младшему брату. Не то, что бы у него были какие-то особые причины для этого, просто отношения с членами семьи за исключением, наверное, только отца, у Виллера не складывались. Да и своего родителя парень зачастую не понимал и не желал понимать, особенно когда родитель начинал распаляться из-за своего брата. Одно дело просто не испытывать никаких чувств к своим родственникам, и совершенно другое так открыто и яростно ненавидеть их.

Вот и сегодня мужчина ни с того, ни с сего взорвался, напустившись на всех домочадцев с яростной руганью в которой без конца фигурировало имя дяди. И чтобы сбежать от раздражающего его шума, Виллер сгоряча вызвался забрать Алекса из садика домой.

Странно всё это. Странно и не понятно. Ведь, по сути, дядя Айзек не сделал им ничего плохого. Даже наоборот, стремился по возможности навестить их, в души не лез, свои убеждения, в отличие от того же отца, не навязывал, да и вообще о личных предпочтениях особо не заикался. Ну разве что только, чтобы позлить отца. Что и проделывал с отличным чувством юмора и сарказмом.

Несмотря на все попытки главы рода Остинов отвратить домочадцев от ненавистного родственника, Виллер к дяде отвращения не испытывал. Он вообще ничего к нему не испытывал, впрочем, то же самое он мог сказать и об остальных своих домочадцах. Иногда ему даже казалось, что он попросту не способен на такое чувство, как любовь. И это вполне устраивало парня, ведь отсутствие каких-либо привязанностей делало его и без того не сложную жизнь еще проще.

От колледжа, где Виллер учился до частного садика, в который отдали маленького Алекса, было совсем недалеко, и потому парень отказался от автомобиля и решил немного прогуляться. Ему вообще редко удавалось побыть одному. Дома отец неизменно требовал от Виллера внимания к делам фирмы, искренне полагая, что парню интересны все эти финансовые операции и прочая бумажная волокита. Мама постоянно хотела проявлений нежности и ласки с его стороны и надоедала Виллеру своими обидами и разочарованными вздохами. А еще дома была постоянно сующая нос не в свои дела и вечно спорящая с ним по любому поводу сестра. Эдакий бесконечно раздражающий Виллера элемент в их и без того сумасшедшей семейке. Ну и, конечно же, шумный, противный ребенок, вечно снующий по дому, как заведенная юла, и постоянно путающийся у старшего брата под ногами.

Бесят!

Вся семья бесит!

Вот бы пожить отдельно вдали от этого сумасшествия и шума. Но... мечты пока так и оставались только мечтами.

Свернув за угол, Виллер увидел ворота садика и чуть замедлил шаг, стараясь хоть таким образом оттянуть момент, когда на его несчастную голову обрушится шквал вопросов и прочей бессмысленной и бесполезной чуши, которую Алекс генерировал с завидной производительностью.

Вразвалочку шагая по чистому и ухоженному тротуару, Виллер так погрузился в свои мысли о нежелании видеть Алекса, что даже не заметил, как возле него плавно притормозил дорогой автомобиль с полностью затемненными стеклами. Из машины вышли два азиата и тут же быстрым шагом направились к нему.

- Господин Остин? - на ломанном английском спросил один из мужчин, и Виллер остановился, хмуро разглядывая его. - У нас для вас новость.

- Какая еще но... - договорить парень не успел.

Резкая боль в затылке, была последним, что он почувствовал перед тем, как провалиться в глубокую черную яму беспамятства.

***

- Парень у нас, Айзен-сама, - раздался в рации сухой трескучий голос японца, которого послали за Виллером. - Мы отправляемся в аэропорт. Будут какие-нибудь пожелания?

- Да, Такео-сан, - проговорил Айзек, - мальчику должно быть страшно. Он должен быть в ужасе от происходящего с ним. Но не вздумайте распускать руки. Не калечьте его. Просто напугайте его как следует, чтобы это происшествие на всю жизнь отложилось у него в памяти.

- Айзен-сама, мы все сделаем как надо, - вновь раздался искаженный динамиками голос. - Не волнуйтесь.

- Тогда до связи, - проговорил мужчина. - Отзвонитесь, когда прибудете на место.

- Всего хорошего, Айзен-сама. До связи.

Айзек отключил рацию и вздохнул. Он не хотел причинять вред своему племяннику, но Клиффорд не оставил ему иного выбора.

Клифф должен был на собственной шкуре испытать все, через что пришлось пройти его младшему брату. Оставалось надеяться, что он любит своих детей, иначе все эти жертвы будут напрасными.

***

Успокоив так некстати проснувшееся чувство вины, Айзек выбрался из машины и огляделся по сторонам.

Камеры видеонаблюдения в этом районе пришли в неисправность несколько минут назад. А уже через мгновение в садике, где его сын был заключен в систему образовательного рабства, сработает пожарная сигнализация. И, что самое главное, пожар будет настоящим, и учителя не смогут уследить за всеми воспитанниками.

Сверившись с часами, мужчина вошел во двор и остановился у самого порога школы. И буквально в ту же секунду в здании прозвучало несколько слабых взрывов от зарядов, заложенных в пустых классах.

Лопнули стекла, и в школе послышались крики, которые тут же были заглушены громким, раздражающим перепонки, воем сигнализации.

Осталось дождаться, когда перепуганные воспитатели и дети в панике выбегут на улицу. И, заметив в мечущейся толпе белобрысую голову своего отпрыска, подхватить его на руки и с совершенно невозмутимым видом направиться к воротам.

- Привет, малыш, - проговорил Айзек, усмехнувшись Алексу. - Помнишь меня?

- Дядя Айзек! - радостно выкрикнул мальчик и обнял его, целуя в щеку. - Папа сломал мой кораблик и выбросил, а я за это вылил томатный сок на его документы. Ты подаришь мне другой?

- Я подарю тебе все, что ты пожелаешь.

Мужчина весело рассмеялся, представляя себе лицо Клиффорда, когда он увидел свои бумаги, и, усадив сына на заднее сиденье своей машины, пристегнул его ремнем безопасности.

- Малыш, ты только не бойся меня, хорошо? Я ненадолго заберу тебя к себе. Твоим родителям и брату с сестрой пришлось спешно уехать, но они приедут через пару недель, и ты вернешься к ним.

Айзек ласково провел ладонью по щеке Алекса и улыбнулся ему, глядя в серьезные и очень красивые зеленые глаза.

- Тебе будет весело у меня, обещаю, - сказал мужчина. - И я куплю тебе столько подарков, сколько ты пожелаешь.

- Так говорят только те, кто хочет сделать плохо, - с подозрением проговорил мальчик, вспоминая слова мамы о том, что плохие дяди предлагают маленьким мальчикам и девочкам конфеты и игрушки, а потом делают им очень и очень больно.

- Я не хочу сделать плохо, ты же мой племянник. А дяди обычно дарят племянникам и племянницам подарки. К тому же ты уже в моей машине, и я мог бы не спрашивать твоего согласия, а просто увезти тебя. Но я не хочу тебя пугать. Я хочу, чтобы тебе было спокойно и весело со мной. Ну так что? - Айзек присел рядом с мальчишкой, впрочем, оставив дверь открытой. - Что ты скажешь? Поедешь со мной, или отвезти тебя домой и позвать гувернантку?

- Гувернантку? - Алекс сморщил носик от отвращения. - Она похожа на ведьму. Злая. Помогала папе выкидывать игрушки. Нет. - Он тряхнул головой. - Я лучше поеду с тобой. А куда мы поедем? И что там будет? Там, правда, будет весело и интересно? И что с садиком? Те, кто остался в садике, умрут?

- Почему умрут? – удивился Айзек. - Все уже вышли на улицу. А вскоре приедут пожарные и потушат огонь. Все будет хорошо.

Заговаривая мальчику зубы, мужчина захлопнул дверцу машины и дал водителю знак ехать.

- Я отвезу тебя в одно секретное место, - продолжил он отвлекать ребенка от происходящего за окном. – Но перед тем ты должен будешь позволить мне завязать тебе глаза. Но сперва мы заедем в торговый центр и купим все, что нужно настоящему шпиону, и закажем где-нибудь много еды, чтобы после приключения как следует поужинать.

- Шпиону? - Алекс внимательно посмотрел на дядю, чувствуя, как в его душе разгорается интерес. - Мы будем шпионами? Самыми настоящими?

- Да, такого шпионского секретного центра, как у меня, нет даже у Джеймса Бонда. Мой помощник покажет тебе массу интересного, и жить ты будешь как самый настоящий принц, в шикарных покоях. В подземельях этого здания есть много всяких тайных ходов, ловушек и лабиринтов. А сколько там разных приборов! Ты не поверишь! - мужчина восхищенно вздохнул и крепко обнял взирающего на него с восторгом Алекса. - Я и сам не верил, что такие штуки могут существовать. Тебе понравится. Обещаю.

Воображение мальчика незамедлительно начало вырисовывать самые невероятные приключения, которые только могут быть в старом подземелье королевского замка, и он с восторгом и счастьем посмотрел в глаза своего дяди.

- И драконы там будут? И колдуны? Если так, то мне просто необходим меч. Световой. Как у Люка Скайуокера. Да, именно такой. Хотя нет. Лучше как у Дарта Вейдера. У него меч лучше.

- Драконы? - Айзек задумался, ведь драконов он не предусмотрел, впрочем, и это было поправимо. – Колдун у меня есть. Он и будет тебя развлекать всеми этими приключениями. А напоследок, так уж и быть, разрешу тебе его убить в честном поединке. Дракон у меня ручной, но сейчас он находится в человеческом обличии. Ему нездоровится, и он лежит в постели, так что его мы бить не будем. Но меч тебе обязательно купим. Я и себе куплю, и колдуну, и дракону, и мы устроим массовое побоище в королевских апартаментах! Как тебе такой план?

- Здорово! - Алекс даже в ладоши захлопал от восторга.

Но тут же как-то сник и с опаской поманил мужчину к себе пальцем. И, когда тот склонился, обхватил его руками за шею и тихо прошептал на ухо, словно их могли подслушать:

- А папа меня не накажет за эти игры?

- Нет, малыш. - Айзек ласково провел рукой по волосам мальчика. - Папа не накажет. Папа тебя очень любит. Он... - мужчина на мгновение прикрыл глаза, понимая, что месть Клиффу теперь крепко держала его сердце в своем маленьком кулачке и подкупала своей невинностью и честностью. - Мой брат будет искренне рад, когда ты приедешь домой. Он будет счастлив видеть тебя, и не станет ругать тебя за такую мелочь.

- Это хорошо. Он очень строгий. - Мальчик на мгновение помрачнел, но тут же расцвел и весело рассмеялся, прижимаясь к мужчине сильнее. - Поехали скорее. Поехали. Хочу посмотреть на твоего дракона. Он красивый? Дракон красивый?

- Ну... - Айзек даже призадумался, вспоминая любовника и его внешность. - Он ведь человек сейчас, малыш. Он заколдованный в дракона принц, который возвращается в свой человеческий облик, только когда ранен или очень слаб. Но, думаю, да, он красивый. По крайней мере, для меня. Но, когда он становится драконом, у него портится характер. Так что если он начнет шипеть на тебя, это значит обращение не за горами.

Мальчишка так искренне к нему прижимался, что мужчина не выдержал и, отстегнув ремень безопасности, усадил его к себе на колени и крепко обнял, чувствуя неведомую доселе теплоту к маленькому невинному созданию, которое нуждалось в любви и человеческой теплоте, но вряд ли получало таковое от Клиффа.

- Мы с ним подружимся, - уверенно сказал Алекс. - А глаза завязывать обязательно?

- Да. - Айзек серьезно кивнул. - Тебе пока нельзя знать, где это место, но, когда ты подрастешь, я обязательно покажу тебе его, обещаю.

- Ну ладно. - Согласно кивнул мальчик и покорно закрыл глаза. - Завязывай. Только потом я обязательно познакомлюсь с колдуном и драконом.

- Сначала в магазин, а потому уже завяжем тебе глаза. Ведь с закрытыми глазами будет совсем неинтересно, правда?

Мальчик кивнул, и Айзек сказал водителю, в какой именно торговый центр ехать.

Скупив половину игрушечного отдела, Айзек сгрузил все подарки в тележку и заплатил продавцу, чтобы тот отвез их к машине. А сам пошел в сторону ресторанов быстрого питания.

Себе Айзек заказал ролы и бенто. Мальчишке пиццу и кучу разных сладких пирожных. Виктору же готовил специально доставленный из Украины повар, который разбирался в привычной для парня кухне. Правда, сам Виктор не знал, что его «домашняя» еда обходится дороже, чем блюда в самом элитном ресторане. И хорошо, что не знал. А то превращения в дракона им миновать точно не удалось бы.

Уже подъезжая к школе, Айзек завязал Алексу глаза и, когда выбрался из машины, взял его на руки и пошел вместе с ним внутрь.

В школе было тихо. Ученики сидели по классам и даже старосты и персонал были отозваны Ноль Ноль Семь с пути директора. А, когда мужчина вошел в свой кабинет, то поставил мальчика на пол и снял с него повязку.

- Это место, откуда открываются тайные ходы в подземелье и в покои короля, - сказал он в ответ на удивленный взгляд Алекса. - В подземелье живет колдун, в спальне отдыхает дракон. Выбирай, куда ты хочешь пойти в первую очередь.

Алекс топтался на месте и осматривал обычный с виду кабинет, который, по сути, почти не отличался от кабинета отца, ну разве что был попросторнее и посветлее.

- Дракон. – Все-таки решился мальчик. - Хочу посмотреть на дракона. А потом сразу же к колдуну.

- Ладно. Дракон так дракон. Пойдем.

Айзек сделал приглашающий жест к зеркалу и, вытащив из общей кучи подарков, которые принес водитель, игрушечный световой меч, вручил его мальчику. Потом показал ему комбинацию, которая открывала дверь в покои, и, когда зеркало приоткрылось, улыбнулся восхищенному возгласу Алекса.

Миновав небольшой темный и узкий коридорчик, они оказались в гостиной, после чего направились к потайной двери в спальню.

Айзек раздвинул створки и тихо подошел к кровати, вглядываясь в бледное лицо Виктора, который, похоже, крепко спал.

- Придется нам прийти попозже, малыш, - проговорил Айзек шепотом и посмотрел на немного разочарованное личико сына, которое в красном свете меча выглядело несколько зловеще. - Принц спит. Не будем его будить.

- Он сильно болеет? - спросил мальчик, все пытаясь заглянуть за дядю Айзека и рассмотреть кутающегося в одеяла и наполовину скрытого балдахином дракона. - Это колдун виноват в его болезни? Если так, то давай убьем колдуна. Разрежем на маленькие кусочки и сожжем.

- Нет. Не колдун.

Айзек оглянулся на любовника и тяжело вздохнул. Внутренние разрывы сильно подкосили здоровье Виктора, и он почти не вставал с постели, морщась при каждом движении от боли.

- Его поранили колдуны злого короля, который не любит драконов. Но он уже наказан. Сегодня я наказал его так, что он еще долго не опомнится от этого удара.

- А дракон поправится? Он сможет снова летать? И как можно его расколдовать, чтобы он снова превратился в принца?

Алекс сыпал вопросами и шел следом за мужчиной к логову колдуна. Вообще-то в его представлении колдуны всегда жили в высоких башнях, очень похожих на маяки, только выше, за самыми облаками, и уж никак не в подземельях.

Но ведь это же колдун дяди Айзека. Значит, он может быть совершенно не таким, как пишут в книгах и показывают в кино.

- И как ты нашел его? – не унимался мальчик. - Расскажи, как ты нашел дракона?

- Я как-то заблудился в темном дремучем лесу.

Айзек взял Алекса за руку и подвел к еще одной потайной двери, после чего впустил его в царство Ноль Ноль Семь, который привычно ждал их у своих мониторов. И, пока вел мальчика вниз по темному лестничному пролету, продолжал говорить:

- Мне было плохо и одиноко тогда. Страшно и холодно. Я искал дорогу, но видел только деревья и туман. И вот я уснул, измученный и отчаявшийся, а, когда проснулся, то обнаружил, что лежу на горячем песке, а надо мною светит жгучее белое солнце. Оно грело меня и одновременно ослепляло, дарило надежду и, в то же время, убивало, отнимая драгоценную влагу. И вот тогда явился он, мой сказочный дракон. Он позволил мне взобраться на свою спину и отнес в оазис, где я смог напиться воды и восстановить свои силы. С тех пор он всегда со мной, но злому королю он не понравился, и его сильно измучили. Вот он и лежит теперь, болеет. Но он поправится. Ты не представляешь, сколько в нем силы. А заклятие?.. что ж, возможно любовь поможет ему остаться в человеческом обличии.

- Было бы хорошо. - Кивнул Алекс, очень ярко представляя, как огромное чешуйчатое крыло накрывало дядю Айзека, пряча его от солнца. - А колдун? Он злой? Или нормальный? Почему он живет в подземелье, а не в башне? В башнях, конечно, тоже мрачно и темно, но не так, как здесь.

Мальчик поежился и зябко повел плечами, прижимаясь к дяде Айзеку крепче и сильнее сжимая его руку.

- Здесь жутко, - тихо проговорил Алекс, оглядываясь по сторонам, где не было ничего, кроме каменных стен.

Мужчина усмехнулся.

- Колдун злой, но он мой слуга, и ничего не посмеет тебе сделать. А этот вход он специально оформил мрачным и неприметным, чтобы пугать непрошеных гостей. Тебе понравится в его царстве. Оно, на самом-то деле светлое, и в нем полно всяких интересных штук. Так что вперед, малыш. Приключения ждут нас.

Айзек распахнул дверь в обитель своего шпиона и громко провозгласил:

- Встречай, о великий колдун, принца из далекого королевства, и будь с ним учтив, иначе он разрубит тебя своим мечом и ты канешь в небытие и сгинешь во веки веков!

- Ваше Высочество, - Ноль Ноль Семь, надо отдать ему должное, вжился в роль так легко, как и подобает отменному шпиону.

Он напустил на себя одновременно грозный и раболепный вид, и, низко поклонившись Алексу, указал рукой вглубь ветвистого лабиринта из коридоров и комнат, которые теперь были отведены под многочисленные лаборатории.

- Прошу в мои владения, юный принц. Мы проведем с Вами незабываемые часы в недрах моего подземного царства.

Алекс с подозрением смотрел на склонившегося в поклоне колдуна и, решив для себя, что отсутствие мантии и остроконечного колпака не такая уж и важная деталь, оглянулся на дядю.

- А, правда, можно? - спросил он, чувствуя, как от предвкушения всяческих приключений по его коже бегут мурашки.

И, когда дядя Айзек благосклонно кивнул, мальчик улыбнулся совершенно счастливо и направился следом за странным колдуном, теперь уже задавая вопросы ему.