***

Закрывшись в своей комнате, Сайтон на несколько мгновений застыл под дверью, вслушиваясь в едва различимые голоса, доносящиеся из гостиной, и почти не дышал. Сердце отбивало болезненную дробь, мучительно сокращаясь от спазмов, когда он вспоминал предложение старика.

Они любят развлекаться вдвоем. Они хотели взять его с собой, чтобы сделать своей подстилкой на ночь, а потом выбросить как ненужный мусор. Что ж, он избавит их от труда, и уйдет сам.

Сдвинувшись с места, к которому, казалось, приклеился, парень быстро подошел к шкафу и снова стал собирать вещи, которых было не особо много. Когда два старых извращенца уедут, он так же уйдет из этого дома, ни с кем не прощаясь, никому не говоря о том, куда отправится.

Но едва Сайтон успел упаковать последнюю рубашку, как тихий голос старика за дверью уведомил его, что дверь открыта.

Сэт застыл посреди комнаты, чувствуя, как его сердце оборвалось и ухнуло в желудок.

«Остались...» - подумал он. – «Не сумев заманить меня в бордель, оба остались, чтобы развлечься прямо здесь».

Парень сделал глубокий вдох и тяжело сглотнул, понимая, что эти люди так просто не отпустят его. Он может попробовать сбежать. Он может... но как много времени займут его поиски? Минута? Пять минут? Полчаса? Он в западне. Сам загнал себя в западню, позволяя старику вольности, и теперь не видел смысла бежать.

Бросив сумку в угол, Сэт снял с себя куртку и, аккуратно развесив ее на спинке кресла, вышел из комнаты. Миновал темный коридор, стараясь не шуметь, и вошел в комнату старика.

Тихо. Только шумит в душе вода, и остро пахнет спиртным, словно кто-то разлил выпивку на пол. Мрачно. Лишь приглушенный свет бра рассеивает тьму над кроватью.

Закрыть глаза и сделать вдох... задержать на мгновение... сердце бьется так сильно... неприятно сжимается при каждом ударе, а грудь распирает от боли.

Сэт не привык к унижению, но сейчас ему придется вытерпеть очень много, чтобы обрести свободу, которой хотелось и не хотелось одновременно.

Прошло всего несколько минут, и тишина была нарушена чужими шагами и чужим дыханием. Сайтон слышал, как тяжело дышит вышедший из ванной комнаты человек. Он слышал, как человек замер... и чужое дыхание стихло.

- Ваша шлюха явилась, как вы того и желали, Игараси-сама, - горько бросил Сайтон, подражая манере речи мальчиков из борделя в Токио. - Вы хотели это тело? Оно ваше. И вашего друга, естественно, я ведь обещал вам свое тело на эту ночь. Вы почему-то решили, что можете делиться мной со своими друзьями. Что ж, вы здесь главный. Мой благодетель. Мой покровитель. Мой спаситель. Я обязан вам жизнью. Что это тело по сравнению со столь ценным даром? Берите. Пользуйтесь... - губы Сэта тронула злая усмешка, а лицо скривилось от спазма, прошившего сердце. – Надеюсь, ваши с господином Айзеном члены отсохнут после того, как побывают во мне.

***

Искупавшись и обернув бедра полотенцем, Кано вышел из душа и... замер на пороге, не решаясь поверить, что стоящий посреди комнаты парень не плод его опьяненного алкоголем воображения, а настоящий живой человек.

Сайтон все-таки пришел. Пришел на зов и... теперь городит какую-то несусветную ересь.

Мальчишка стоял к нему спиной и с силой сжимал кулаки. Кано видел, как напряжена сильная спина. Видел, как подрагивают его руки, и слышал такую боль в голосе парня, что и самому невольно становилось больно.

Но все, что говорил Сайтон, было ошибкой. Каждое произнесенное слово было лишь порождением страха, засевшего глубоко внутри его юного и такого ранимого сердца.

Глупый, молодой, наивный. Чистая душа... обидчивая и строптивая... манящая душа, которой хотелось владеть безраздельно.

Кано медленно подошел к мальчишке и остановился всего в нескольких миллиметрах от него. Он чувствовал запах Сайтона. Горький и сладкий одновременно. Аромат его туалетной воды, смешанный с запахом кожи, рождал в груди огонь, подобного которому Кано, казалось, раньше не ведал. Подавшись вперед, мужчина положил ладони на широкие плечи Сайтона и совсем несильно сжал их, начиная легонько массировать.

- Почему ты решил, что я здесь не один? - шепотом спросил Кано, склонившись к уху парня.

Как же сильно хотелось его поцеловать. Прижаться губами к бешено пульсирующей на шее жилке и ласкать терпкую кожу.

Но, невзирая на кружащее голову желание, Кано только глубже вдохнул запах Сайтона и ненадолго задержал дыхание, стараясь обуздать внутреннюю бурю.

- Ты действительно думаешь, что я считаю тебя шлюхой? Или в тебе говорит злость на меня?

От голоса старика по спине Сайтона прошел холодок. Такой проникновенный, тихий, чуть хриплый... этот голос будоражил кровь и, несмотря на всю обиду на мужчину, которая сейчас ядом растекалась по душе Сэта, он ответил, так и не открывая глаз и даже не шевелясь:

- Я наслышан о ваших предпочтениях... я знаю, как именно вы любите развлекаться со своим другом. Я слышал, как господин Айзен расписывал вам прелести грядущей ночи. Я видел ваш взгляд... Вы хотели туда. Вы хотели этих развлечений...

Сайтон дышал очень глубоко. Все, что он почувствовал в гостиной, ядом выплескивалось из него, отравляя все вокруг горечью разочарования.

- Вы сказали, я могу прийти к вам... сказали, что больше не прогоните и не станете сбегать. А буквально через несколько часов предпочли отправиться к шлюхам. И предложили мне... стать одной из них. Я не знаю, что за игру вы ведете. Не понимаю, зачем держите рядом с собой, если можете в любой момент найти развлечение поинтереснее. Я хочу, чтобы вы отпустили меня, и перестали сводить с ума. И, в то же время, не хочу этого.

Признание Сайтона коснулось сердца Кано бархатистыми крыльями пестрой бабочки. Оставило на нем жаркий поцелуй и обернулось болью.

Взрослые дети... как же с ними тяжело. Как невыносимо сложно.

Кано и хотелось бы оттолкнуть Сайтона. Хотелось бы закричать, чтобы убирался. Чтобы исчез из его жизни навсегда, но... его душа слишком хотела любить. Не образ. Не безответно. А любить и знать, что эта любовь нужна предмету его страсти.

- Я позвал тебя, потому что хотел быть с тобой, - честно ответил Кано. - Потому что хотел, чтобы тебе было хорошо. Мы с Айзеком слишком давние друзья, и он, зная о моей страсти, не посмел бы даже думать о тебе в этом ключе. У меня и в мыслях не было ничего подобного. Я звал тебя с собой для себя, и только для себя. Поэтому и не ушел.

Мужчина сделал глубокий вдох и убрал руки с плеч парня.

- Я устал, Сайтон. Устал отдавать и не получать ничего в ответ. Это страшная усталость. И я надеюсь, что ты никогда ее не познаешь. Тебе сейчас обидно и больно. Ты в смятении, и не понимаешь, что с тобой творится. Я понимаю это. Но, к сожалению, не могу облегчить твоих душевных метаний. Прости меня за это.

Сайтон резко оглянулся и со злостью уставился на мужчину, наготу которого скрывало лишь обернутое вокруг бедер полотенце.

- Вы можете прямо говорить, что вам нужно?! - спросил он, в некотором смятении скользя взглядом по сильному и все еще подтянутому телу старика.

И, чувствуя, как его щеки заливает жаром, вскинул взгляд вверх, и теперь смотрел в черные, потускневшие глаза мужчины.

- Я вам точно не нужен, - признал Сэт сдавленно. - Мысли о шлюхах заставляли ваши глаза гореть огнем. Сейчас же там нет даже света.

Кано нахмурился.

- Ты хочешь, чтобы мои глаза горели тем же безумным похотливым огнем, когда я смотрю на тебя? А выдержишь ли ты этот огонь? Я истлел, Сайтон. Отдавая и не получая ничего взамен, я просто выжег сам себя. Ты пришел, чувствуя себя жертвой на заклании. О каком огне может идти речь? Хотя, знаешь, огонь может появиться.

Кано протянул руку и взял Сайтона за подбородок, чуть приподнимая его лицо и пристально глядя в его темные глубокие глаза.

- Ответь, тебе нужна моя любовь? Тебе хотелось бы, чтобы тебя любил именно я, старый маразматик и мафиози с ненормальными наклонностями? Если бы ты только захотел этого... если бы только захотел... Но ты этого не хочешь. И то, что ты здесь, обусловлено лишь интересом, который я в тебе разжег. Конечно, я могу отнестись к тебе как к шлюхе, забыв при этом, насколько для меня дорога твоя душа. Я могу распалить огонь похоти и просто трахнуть тебя так, как мне того хотелось бы.

Рука Кано скользнула к волосам парня и, зарывшись в густые темные пряди, с силой сжала их.

Сайтон поморщился, а мужчина только усмехнулся и, склонившись к его уху, прошептал:

- Хочешь быть моей шлюхой? Хочешь огня? Я могу дать его, но поверь, тебе это вряд ли понравится.

- Когда я сказал, что собираюсь прийти к вам этой ночью, я не чувствовал себя жертвой, - проговорил Сайтон, стараясь контролировать свой голос, чтобы он не дрожал.

Сильная рука мужчины крепко, до боли сжимала его волосы, но такой страсти Сэт точно не хотел.

- Можете не верить мне, но я хотел порадовать вас. Хотел прогнать ваше паршивое настроение и сделать вам приятно. До этого момента мне никогда и никому не хотелось делать приятно. Я не знаю, что мной движет теперь. Но я хочу быть здесь... с вами.

Голос мальчишки был тихим и хриплым, и Кано не слышал в нем ненависти. Не слышал разочарования. Только легкие нотки обиды и непонимания.

Язык парня нервно скользил по пересохшим губам, дыхание срывалось, и, кажется, он безумно боялся, что ему не поверят. Что его не поймут.

Милый... откровенный и... такой желанный.

Внутри Кано что-то дрогнуло. Болезненно сжалось. Сердце ухнуло в желудок, чтобы там заколотиться с неистовой силой, вызывая волны пронзительной обжигающей дрожи.

Кано разжал ладонь и отпустил волосы Сайтона, но лишь для того, чтобы, прикрыв глаза, провести кончиками пальцев по его щеке.

«Какая горячая и мягкая кожа», - стучало в его висках вместе с сердцем. – «Дурманящая, притягательная. И алкоголь не сравнится в действии с этим поистине пьянящим напитком. Как же хочется испить его... как же хочется...»

Кано скользнул пальцами к губам Сайтона и заметил, что парень неистово кусает их.

- Не надо. Не причиняй себе боли, - попросил он. - Позволь мне подарить тебе немного своей любви. Быть может, она придется тебе по вкусу, и тогда... возможно, ты захочешь принять ее от меня.

Сэт смотрел на мужчину, широко распахнув глаза, и едва дышал, цепенея от его действий, от его прикосновений, от его ласки, которая теплом растекалась по телу, согревая и прогоняя обиду, наполняя душу страхом и одновременно надеждой на что-то неизведанное.

Голос мужчины был тихим, спокойным, в нем была просьба и опасение. И слабая надежда на что-то недостижимое, к чему он так долго стремился, но что никак не мог получить.

- Вы можете... - хрипло выдохнул Сайтон и поднял немного дрожащую руку, чтобы впервые прикоснуться к господину Игараси.

Ладонь несмело легла на прохладную кожу его груди и так и застыла там, слушая, как стучит обезумевшее сердце старика.

Кано прикрыл глаза и накрыл ладонь Сайтона своей.

Ему хотелось дышать этим человеком, жить им. Стать его частью. Раствориться в его непостижимой душе. И все эти желания сводили мужчину с ума.

Он стоял с закрытыми глазами и слушал собственное сердце, а потом, сквозь шум крови в ушах, Кано услышал еще один звук. Далекий... словно вовсе нереальный, но такой... пленительный.

Сердце Сайтона билось громко. Неистово, словно вторило его собственному, и Кано потянулся к мальчишке.

- Спасибо... - очень тихо прошептал он, прикасаясь губами к чуть приоткрытым губам молодого мужчины. - Спасибо...

Мягкие губы были неподвижны, да и сам Сайтон не шевелился, не дышал даже, словно превратился в истукана. Но Кано больше не хотел отступать, и настойчиво целовал парня, требовательно лаская его горячий нежный язык, пока несмелый ответ не отозвался в его груди атомным взрывом сводящих с ума эмоций.

От острожного поцелуя разум Сайтона помутился, и он позволил языку старика проникнуть еще глубже.

Господин Игараси дарил ему столько нежности, что Сайтон содрогался каждый раз, когда крепкие горячие ладони мужчины скользили по его плечам и спине. Кожа покрывалась мурашками, и от этого приятного холодка Сэт прогибался в пояснице, пока, наконец, не оказался прижатым к обнаженному телу старика стальными объятиями.

Поцелуй стал более страстным... ладони мужчины уже не гладили, а сминали кожу Сайтона.

Господин Игараси дышал часто... шумно... его сердце билось быстрее и сильнее... его желание чувствовалось даже через ткань брюк. И, когда старик на мгновение оборвал поцелуй, Сайтон нервно ему улыбнулся, чувствуя, как лицо заливает жаром стыда и ответного желания... такого яркого, что терпеть его уже не было никаких сил.

- Горячий... - прошептал Кано, глядя Сайтону в глаза.

Смущенная улыбка на сладких губах была дороже всех сокровищ мира. Затуманенный взгляд парня говорил о том, что и сухому законнику не чужды ласка и нежность. И, как бы Сайтон ни пытался уверить его в том, что не умеет чувствовать, Кано понимал, что умеет. Еще как умеет.

- Ты очень горячий, Сэт. Я обжигаюсь каждый раз, когда прикасаюсь к тебе. Ты говорил про огонь в моих глазах, но он ничто в сравнение с тем пламенем, которое ты разжигаешь здесь.

Кано приложил ладонь парня к своей груди и медленно двинулся к кровати, увлекая его за собой.

Но, когда Сайтон уперся ногами в постель, мужчина заметил в его глазах тень паники. Парень нервно облизнул губы, и тут же взволнованно поджал их.

- Я не буду тебя брать, - успокаивающе проговорил Кано. - Я обещал тебе чувства. И настоящая близость между нами будет только в том случае, если ты захочешь меня всего. Со всеми потрохами, трухой и полудохлыми демонами, которые иногда еще устраивают бунт в моем старческом сердце.

Слушая приглушенный голос мужчины, Сэт лишь кивнул, давая свое согласие на новую чувственную грань, и немного расслабился.

Кровь шумела в ушах Сайтона, пульсируя по венам с сумасшедшей скоростью. Кровь разогревала тело, и оно наполнялось желанием, которое требовательно овладевало всем его существом, заставляя хотеть этой любви, которую обещал ему старик. Заставляя хотеть самого мужчину, хотя Сэт и не понимал этого желания. Не понимал, чего на самом деле хочет от господина Игараси - подчиниться или подчинить?

- Ложись, - негромко сказал Кано, получив негласное согласие парня.

Сайтон помедлил лишь мгновение, а затем снова кивнул, будто что-то решив для себя, и опустился на кровать, вызывая в Кано целый ураган эмоций.

- Расслабься, - попросил мужчина, приближаясь к нему. - Расслабься и... закрой глаза. То, что я хочу тебе дать, надо чувствовать. Глаза будут мешать. Они будут уводить тебя в сторону от того, что я хочу показать. Они будут отвлекать. Искать возможность зацепиться за что угодно, лишь бы спрятать тебя от себя же самого. Закрой их. Доверься мне.

Кано говорил медленно и вкрадчиво. Стараясь расслабить парня. Стараясь прогнать из его души даже маленькую толику неуверенности. Потому что сейчас он хотел видеть его обнаженную душу больше чем его тело.

Внимательно слушая голос господина Игараси, Сэт поудобнее устроился на кровати и, откинувшись на подушки, на несколько мгновений задержал взгляд на японце, чье лицо было характерно суровым, но привлекательным. На этого человека хотелось смотреть. Его прикосновения приносили удовольствие. Его голос успокаивал и согревал. И, несмотря на все опасения, которые терзали Сайтона, он все же нашел в себе силы натянуто улыбнуться и покорно прикрыть глаза, тем самым давая понять, что не против новой ласки... новой острой грани любви, которую мужчина так искренне хотел разделить именно с ним.

Кано смотрел на Сайтона и не мог им налюбоваться. Резкие, даже в чем-то острые, совсем не миловидные черты его лица притягивали взор мужчины и не отпускали, подобно магниту, приковывающему к себе железо. И Кано нравилось то, что он видит. Нравилось так сильно, что, будь его воля, он бы смотрел на парня вечно. Но, помимо покорности и расслабленности, помимо раздражительности и редких улыбок, он хотел видеть на лице Сайтона и другие эмоции, которые стали бы отражением всех оттенков удовольствия.

Руки мужчины потянулись к рубашке парня, и пальцы принялись медленно расстегивать маленькие блестящие в свете тусклой лампы пуговицы. Следом пришла очередь ремня и брюк. Кано неспешно снял ненужные тряпки с потрясающе красивого тела и замер, с восхищением разглядывая его.

- У тебя очень красивое тело, Сайтон. Прекрасное. Сильное, подтянутое, - хрипло проговорил Кано, проводя кончиком пальца от ямочки между ключицами вниз по груди парня. – Уверен, многие женщины смотрят на тебя с вожделением. Хотят тебя. Не могут не хотеть. Но твое тело не знает, что такое настоящее желание, и потому ты не понимаешь этих людей, считая их странными. А они в свою очередь считают странным тебя.

Палец описал круг вокруг пупка парня, и Кано с гулким биением сердца наблюдал за тем, как кожа Сайтона покрывается мурашками.

- Твое тело таит много секретов. Даже тебе оно не открылось. Ты не знаешь его, но... можешь узнать. Я хочу, чтобы ты не открывал глаз. Я хочу, чтобы ты забыл, где ты. Чувствуй свое тело, и ничего не бойся. Тебе не обязательно понимать, что происходит, просто... принимай.

Мужчина склонился к груди Сайтона и совсем легонько прикоснулся кончиком языка к темному твердому соску парня, одновременно поглаживая пальцами внутреннюю сторону его бедра.

- Наслаждайся, Сайтон. Наслаждайся.

Впервые за долгое время Кано действительно не хотел секса. Он не хотел банального совокупления. Ему было интересно, как парень отреагирует на ласку. На медленную мучительную ласку. Как не ведающее любви и не знающее удовольствия тело, откроется его рукам и губам. Как покорится его воле и вспыхнет всеми гранями вожделения.

Кано покрывал тело Сайтона поцелуями, ласкал и нежил его со всей страстностью, на которую был способен. Он находил такие места, где каждое, даже малейшее прикосновение отзывалось мелкой дрожью, прошивающей парня с головы до ног. Член Сайтона был напряжен и требовательно подрагивал. Головка истекала смазкой, но Кано старательно не задевал пах парня. Он хотел совершенно другого. Он хотел довести мальчишку до разрядки, не стимулируя самую яркую зону удовольствия. И потому продолжал эту сладостную пытку, желая услышать истину, которая сорвется с поджатых губ Сэта протяжным стоном.

То, что творилось с Сайтоном сейчас, не поддавалось описанию. Не поддавалось ни логике, ни разуму, ни рассудку...

Старик сказал держать глаза закрытыми, и Сэт послушно зажмурился, и уже через несколько минут его тело охватила агония такого желания, о котором он и помыслить не мог.

Сперва все было очень нежно, трепетно, спокойно... спокойный тихий голос, рассказывающий ему о том, какой он на самом деле привлекательный. Сэт и рад был бы фыркать и плеваться ядом, отрицая все эти слова, но не захотел. Ему нравилось слушать о том, что его тело желанно. Ему нравилось чувствовать себя нужным. Ему нравилось то, что мужчине хочется быть с ним.

С каждым новым словом, с каждой новой лаской, с каждым новым поцелуем Сайтон дышал все чаще.

Старик прикасался к нему в таких местах, которые мгновенно отзывались на эту нежность, заставляя тело парня то прогибаться, то покрываться мурашками, то вспыхивать изнутри огнем, который волнами прокатывался от паха к сердцу и вместе с кровью струился к мозгу. А потом в голове случался взрыв, возвращающийся в пах сладкой истомой, от которой с уст Сайтона срывался стон... пошлый, откровенный, громкий... и, чем чаще было его дыхание, чем протяжнее звучали его стоны, тем мучительнее и сладостнее становилась ласка, которую дарил ему мужчина.

Сквозь помутневшее сознание Сэт слышал, как учащается дыхание мужчины. Он чувствовал, как влажные губы господина Игараси оставляют на его коже цепочку огненных следов, и от того прогибался в пояснице, желая поцелуев в другом месте. Там, где огонь горел сильнее всего. Там, где сейчас концентрировалось все его желание. Сайтон хотел прикосновений именно там и, не получая желаемого, царапал ногтями покрывало и кусал губы. Дышал прерывисто и хрипло, готовый умолять о милости, готовый просить показать грань... новую, яркую грань... но вместо слов, готовых сорваться с губ, он выдохнул мучительный стон и, вдруг, подался бедрами вверх, дрожа всем телом и сминая покрывало в ладонях.

Откровенные стоны Сайтона были для Кано прекрасней самой восхитительной музыки. Они ласкали слух мужчины с искусностью умелого любовника. Возносили его на вершины блаженства, заставляя сознание парить в поднебесье сказочной иллюзии. Мальчишке нравилось то, что он делал, и это заставляло сердце мужчины ликовать от счастья.

- Грань, Сайтон... - тихо прошептал Кано, когда парень застонал особенно соблазнительно и подался бедрами вверх, готовый излиться только от того, что его тело ласкали. - Это еще одна мучительно-острая грань моей любви.

Кано навис над Сэтом и, накрыв его губы своими, увлек парня в поцелуй, совсем легонько, почти неощутимо прикасаясь к головке его члена кончиком пальца.

И реакция последовала незамедлительно. Сайтон резко откинулся назад и, широко распахнув глаза, вцепился пальцами в руку Кано, расцарапывая его кожу чуть ли не до крови и выплескиваясь себе на живот. А Кано все целовал и целовал его припухшие от укусов губы, и не давал Сайтону вздохнуть, отчего оргазм мальчишки становился еще сладостнее, еще ярче. И, когда в легких перестало хватать воздуха, Кано отстранился от парня и с удовлетворенной улыбкой смотрел на раскрасневшееся от страсти лицо того, кто совсем недавно утверждал, что является бесчувственной глыбой льда.

Сэту казалось, что он умер. Или, по крайней мере, его вышибло из привычного мира, и теперь его тело, по которому все еще проходили сильнейшие спазмы, погружалось в негу удовлетворения. И даже малейший сквозняк заставлял его вздрагивать и задерживать дыхание, чтобы не сотрясаться от невозможных эмоций, которые заполнили все его существо.

Старик сидел рядом и смотрел на него со странным блеском в глазах. Щеки мужчины были красными, а дыхание глубоким, тяжелым... он сделал то, что хотел. Но удовлетворен ли он?..

Сайтону казалось, что нет.

- Это все? - спросил парень хрипло, глядя в лицо старика чуть затуманенным взглядом. - Это все, что вы хотели показать?

Сайтон смотрел на Кано затянутым пеленой удовольствия взглядом, но вопрос, прозвучавший в тишине комнаты, казался трезвым и даже немного холодным, хоть и был произнесен хриплым полушепотом.

Горечь разочарования и странной обиды лишь на мгновение опалила горло Кано и тут же исчезла, сменившись совершенно не свойственным ему смирением.

«Заставлять нет смысла. Привязывать к себе тоже неразумно. Видимо такова судьба. Впрочем, и на том, спасибо».

- Да, это все.

Кано постарался улыбнуться и, кажется, у него это даже получилось.

Он протянул руку и убрал со лба парня влажную прилипшую к коже прядь волос. Нежно погладил щеку Сайтона и негромко сказал:

- Отдыхай. Ты устал. Если это для тебя приемлемо, то можешь спать здесь.

Сэт смотрел на мужчину и не понимал, почему тот снова пытается обдурить его, и говорит не то, что думает на самом деле. Все еще сильное тело старика дышало страстью. Ее жар чувствовался даже на расстоянии, но в глазах мужчины появилось странное отчуждение, словно он действительно смирился с тем, что будет только давать... прикасаться, трогать, ласкать, удовлетворяясь лишь тенью чужого удовольствия.

- Мне стоило бы встать и уйти прямо сейчас, - проговорил Сайтон хмуро, с какой-то странной обидой глядя на господина Игараси. - Но учитывая тот факт, что вы, видимо, не совсем понимаете, зачем я здесь, я останусь и объясню вам.

Все так же не отрывая глаз от лица старика, Сэт протянул руку и, коснувшись колена мужчины, скользнул ладонью под полотенце. Преодолевая смущение и сопротивление собственного ЭГО, парень стал мягко поглаживать его бедро, поднимаясь все выше к паху.

Надо признаться, это было странно, чувствовать, как пальцы проходятся по коротким жестким волоскам и нащупывают чужой член, восставший, словно по команде от этих прикосновений. Сэт даже дыхание затаил, понимая, что прилагает невероятные усилия, чтобы сломать стену устоев, правил и предрассудков. И все же ни на мгновение не отнял руки, продолжая несмело и все же упрямо водить пальцами по стволу, прощупывая вздувшиеся венки, трогая яички, твердеющие и подтягивающиеся от этой неумелой ласки. Прикасаться подушечками пальцев к горячей головке и размазывать по ней скользкую смазку, при этом глядя старику в глаза, чтобы увидеть, как в них разгорается огонь неистового желания.

В горле Кано мгновенно пересохло, а заржавевшее и, казалось, больше не способное остро реагировать на ласку тело, словно предало мужчину, отзываясь на неумелые, но очень смелые и откровенные прикосновения сильнейшим жаром. Сайтон смотрел Кано в глаза, и лицо мальчишки в этот миг было таким сосредоточенным, как будто все его действия были частью неприятной, но необходимой работы.

Не такое выражение на милом сердцу лице хотел бы видеть Кано. И потому, несмотря на охватившее его тело и душу пламя, несмотря на острое как бритва желание, он перехватил руку Сайтона за запястье и остановил его действия.

- Подожди. - Кано старался подобрать слова, но на ум ничего толкового не приходило, и потому он решил говорить то, что думал. - Если тебе неприятны твои же действия, то лучше остановись. Я ничего от тебя не требую. Пойми, я не хочу ломать тебя. Я действительно не хочу этого. Ты ничего мне не должен. Я сделал то, чего мне хотелось. И прошу тебя делать то, что хочется тебе, а не то, чего, по твоему мнению, хотел бы я. Прислушайся к себе. Прислушайся внимательно. И, если ты уверен, полностью уверен в том, что таково твое желание, продолжай. А, если нет, остановись. Я приму любой твой выбор.

- Мне не неприятно, - проговорил Сайтон зло, раздраженный тем, что старик остановил его. - Я впервые трогаю чужой член. Вам не кажется, что мне нужно время, чтобы привыкнуть?

От злобного, возмущенного, но такого искреннего шипения Сайтона, Кано чуть не рассмеялся. Но все же смог вовремя сдержать свою неуместную смешливость, и разжал пальцы.

- Что ж, раз выбор сделан... - Кано подался вперед и оставил на возмущенно поджатых губах Сайтона короткий поцелуй, - я весь в твоей власти.

- Хотите, чтобы я вас трахнул? - буркнул парень очень тихо, так, что старик наверняка не расслышал его бессвязных слов, и, вскинув на него раздраженный взгляд, проговорил: - Если вам это нужно... если я вам нужен... не делайте так, чтобы мне захотелось уйти отсюда и больше не возвращаться.

Сайтон прикрыл глаза и, сделав глубокий успокаивающий вдох, вновь нырнул ладонью под полотенце, и его пальцы снова прикоснулись к крепкому стволу, а потом уже более решительно сомкнулись на нем.

- Я не знаю, как заставить вас поверить мне... - проговорил Сэт негромко, лаская напряженную горячую плоть. - Но я хочу остаться здесь... в этом доме... с вами. Мне кажется, я свихнулся. Но, думаю, так кажется каждому, кого тянет в постель к другому мужчине.

- Возможно, ты прав, - согласился Кано и чуть подался бедрами вперед, толкаясь в горячую ладонь парня. - А что до твоего предположения, то да, я был бы не против, если бы ты оседлал меня, и трахал до самого утра.

Улыбка скользнула по его губам, и, когда Сайтон уже хотел было что-то ответить, Кано закрыл его слишком ворчливый рот глубоким поцелуем.

Сэт лишь обреченно закатил глаза и откинулся на подушки под давлением сильного тела старика. Руку он так и не разжал, продолжая настойчиво водить ладонью по его стволу, ускоряя темп и отвечая на поцелуй, понимая, что ему нравится то, как мужчина тяжело дышит, нравится его страстный поцелуй, нравится его запах... Да, пожалуй, резкий запах старика нравился ему сильнее всего. Нравился и заводил, и это так же стало для Сайтона приятной неожиданностью.

Сайтон действовал неумело, немного неловко и торопливо, но вместе с тем, в каждом его движении Кано чувствовал искренность. Об этом говорило и учащенное дыхание парня, и жар его тела и... вновь наливающийся силой член.

Кано плавился под его ласками. Камень в груди мужчины осыпался мелкой крошкой, освобождался от оков холода, и искрил, казалось, давно позабытыми чувствами. Тело сгорало в огне. Разум отключался, отдаваясь на волю инстинктов. И хотелось только одного - почувствовать Сайтона. Прикоснуться к его сердцу своим. Пусть всего лишь на миг, на краткий, крошечный миг, но этого Кано хватило бы, чтобы почувствовать себя самым счастливым в мире человеком.

- Я так сильно хочу тебя, – тяжело дыша от подступающего удовольствия, проговорил Кано, прижимаясь лбом ко лбу Сайтона и, обнимая его одной рукой за шею. - Так сильно хочу.

Мальчишка напрягся от его слов. И даже замер, словно испугался того, что его нагло трахнут, не спросив ни согласия, ни разрешения. И Кано не выдержал. Прижал Сайтона к кровати. Навалился на него всем телом и, устроившись между его ног, впился в губы Сэта глубоким поцелуем. А потом обхватил его и свой член ладонью и принялся быстро водить по стволам, где-то на грани затуманенного желанием сознания понимая, что снова делает что-то не то, проявляя силу и лишая Сайтона возможности принимать решения.

Это такое интимное, жаркое, невозможное действо стало для Сэта путешествием в мир чувственных грез.

Жаркая влажная плоть соприкоснулась с его плотью. Сильная рука старика сжимала оба члена, и парень чувствовал, что сходит с ума от подобной ласки. Его разум померк, все смазалось перед глазами, осталось лишь чужое хриплое дыхание и болезненные поцелуи. И сильное тело, вжимающее его в кровать, которое уже покрылось потом от напряжения и страсти, охватившей обоих.

Старик хотел его... хотел так сильно, что превратился в неистового зверя, который не помнил себя от желания, и двигался в такт своей руке, доставляя еще больше необычных, будоражащих кровь ощущений.

Сэт чувствовал, как его подхватывает и несет быстрое течение. И неосознанно стал двигаться вместе со стариком, хрипло постанывая в его губы и прогибаясь в пояснице, когда пах подводило приятными спазмами, предвестниками оргазма.

Глядя на Сайтона, Кано тонул в бездонном омуте поглотившей его страсти.

Когда-то давно, словно в другой жизни, Иззи сказал, что мужчины не могут скрывать свою истинную страсть. Не могут прятать удовольствие, не умеют играть... Но только теперь, когда строптивый, зажатый и замкнутый мальчишка двигался в такт его движениям, когда его горящее в неистовом пламени удовольствия тело прогибалось под ним, требуя большего, Кано, наконец, понял всю суть сказанных много лет назад слов.

Сайтон стонал уже совсем откровенно. Он кусал губы Кано, словно обезумел от того, что с ним творилось, и увлекал мужчину в новые поцелуи, уже сам проявляя инициативу. И Кано казалось, что колотящееся в его груди сердце просто не выдержит подобного восторга и разорвется к чертям на мелкие кусочки. И пусть разрывается! Пусть все летит к чертям, если такова плата за то, что этот немыслимо страстный мальчишка захочет остаться с ним! Захочет принять его любовь... захочет его любить...

Разрядка была неожиданной и бурной. Сильнейший спазм удовольствия прошил пах, и Кано, громко застонав, кончил, изливаясь на живот Сайтона. Но руку не разжал и продолжил двигать ею, стараясь довести парня до разрядки.

Едва мужчина кончил, его ладонь стала слабеть. Но Сэт резко сжал ее своей рукой и толкался в нее, глухо постанывая, пока не выплеснул все до последней капли.

Тело тут же расслабилось, и старик беспрепятственно навалился на него, и так и лежал, тяжело дыша и сминая ладонью кожу на его плече. А Сайтон не отталкивал его. Пусть... все прошло очень даже неплохо. Ему даже понравилось. И, если быть откровенным до конца, он был не против такого проявления любви.

- Господин Игараси, надеюсь, я хотя бы отчасти удовлетворил вас... - лениво проговорил Сэт, закрывая глаза и, словно бы покачиваясь на спокойных волнах удовольствия.

Сухой и даже немного деловой тон Сайтона неприятно резанул слух Кано. Но язвить или отчитывать парня мужчине было лень, и потому он лишь скатился с него и, повалившись на подушку, прикрыл глаза и ответил:

- Отчасти.

Кано чуть повернул голову и посмотрел на парня. Расслабленное лицо ничего не выражало, и можно было даже предположить, что Сайтон уснул, если бы только парень не поджимал так упрямо свои губы.

- Вы совершенно не разочаровали меня, господин Легрим. Все было даже лучше, чем великолепно.

Сэт приоткрыл глаза и взглянул на мужчину, на губах которого играла едва заметная улыбка.

«Издевается? Или в его словах нет насмешки, и ему действительно пришлось по вкусу?»

- Отчасти меня не устраивает... - проговорил парень, тяжело поднимаясь и садясь на кровати. - Я могу воспользоваться вашим душем, или мне идти к себе?

- Мой душ в вашем полном распоряжении, - продолжая игру, сказал Кано.

Заявление Сайтона о том, что его не устраивает неполная удовлетворенность, приятно согрела душу мужчины и дала надежду на то, что у этой ночи будет продолжение.

- Мой душ, моя постель, мое сердце. Все это полностью в вашем распоряжении, господин Легрим. Если понадобится, я подпишу все нужные документы, от вас потребуется только составить дарственную.

- Почему вы обращаетесь ко мне так официально? - нахмурившись, спросил парень у мужчины, улыбка которого стала шире и счастливее.

- Всего лишь поддерживаю заданный вами ритм, - ответил Кано небрежно и тихо рассмеялся, когда Сайтон от такого ответа нахмурился еще сильнее. - Сайтон, сейчас мы одни. В этой комнате никого кроме нас нет. Я только что изучил твое тело вдоль и поперек. Ты так же прошел небольшой интимный урок. И я считаю, что обращение на «вы» после подобной близости неуместно.

Сэт прищурился и несколько секунд всматривался в лицо мужчины, понимая, что это будет нелегко, фамильярничать с ним, пусть они и изучили друг друга интимно.

- Мне нужно в душ... - бросил он, отворачиваясь от мужчины и глядя на свой живот, забрызганный спермой. - Что скажут ваши домочадцы, когда услышат, что я обращаюсь к вам по-другому. Или при них мне стоит продолжать называть вас «господин Игараси»? В вашей стране, я слышал, даже жены называют мужей по фамилии. Я же еще даже не ваш любовник.

- Мои домочадцы ничего не скажут и ничего не подумают, - с улыбкой сказал Кано. - На самом деле они удивляются тому, что ты до сих пор обращаешься ко мне подобным образом. Что до моей страны, то все зависит от близости между супругами. Надеюсь, наша с тобой близость позволит нам называть друг друга по имени.

Кано на мгновение замолчал, а потом сладко потянулся, чувствуя себя и уставшим, и отдохнувшим одновременно.

- Хочешь, потру тебе спинку? - спросил он, с удивлением отмечая, что дразнить мальчишку ему все же не разонравилось.

- Нет, благодарю... - Сэт вновь взглянул на старика, который теперь был похож на обожравшегося сливок кота, и резко поднялся. - Мне нужно подумать, и подумать в одиночестве. Ваша... - он осекся, прикрыл глаза, и, сделав глубокий вдох, продолжил, чувствуя, как от стыда краснеет лицо: - Твоя кровать действительно в моем распоряжении? Больше никаких недомолвок?

Кано смотрел на Сайтона и понимал, что с каждым мгновением, с каждым сказанным мальчишкой словом, влюбляется в него все сильнее.

- Я уже говорил, что не только кровать. И, да, больше никаких недомолвок, - негромко и уверенно сказал он.

- Ладно. - Сэт кивнул и, прежде чем закрыться в ванной, бросил, не оборачиваясь: - Я скоро.

Он сам не знал, зачем сказал это. Просто ему показалось, что старик хотел бы услышать эти слова. А, может, и не хотел бы. Сэт не стал думать об этом, а забрался в душ, и, как следует отмывшись от спермы, тщательно вытерся и вернулся в комнату.

Мужчина лежал на кровати и молча смотрел на него, словно ждал чего-то. Сайтон на мгновение застыл посреди комнаты, а потом быстро подошел к кровати и забрался под одеяло, накрываясь им до подбородка и закрывая глаза.

- Выключи свет, - попросил он старика и еще раз глубоко вздохнул. - Я люблю спать в темноте.

Кано ничего не сказал. Только протянул руку к светильнику и, нажав на кнопку, погасил лампу.

Комната погрузилась во мрак, и мужчина, последовав примеру Сайтона, забрался под одеяло и поудобнее устроился на подушке.

Мальчишка опять был напряжен и, казалось, вот-вот начнет клацать зубами. И, чтобы предотвратить это, Кано повернулся к парню, крепко обнял его и тихо сказал:

- Спокойной ночи и... спасибо. Ты согрел мое старое, никому ненужное сердце.

- Ты принижаешь себя и свое сердце, - тихо ответил Сэт, чувствуя, как собственное сердце колотится где-то в горле, и так и норовит выскочить наружу.

Рука старика была тяжелой и горячей. После прохладного душа она приятно согревала, и парень, наконец, расслабился.

- И все равно спасибо. - Улыбнулся Кано, чувствуя, как впервые за долгие годы ему стало по-настоящему хорошо и спокойно.

И, больше не говоря ни слова, он прикрыл глаза и позволил сну окутать разморенное и до невозможности довольное сознание своим мягким саваном.