Орущая на весь бар музыка хорошо отвлекала от одиночества. Энди сидел за столиком у стены, глупо надеясь, что друзья ещё придут, но папенькины сынки Марк и Джеймс послали его куда подальше, едва почуяли недовольство родителей. Неужели только ему хватило смелости, чтобы отстоять право развлекаться по-своему?

— Эй, приятель, не против компании? — раздался рядом мужской голос.

Энди отвлёкся от разглядывания потолка и повернулся к незнакомцу. Первым делом в глаза бросились ярко-красные волосы, торчащие во все стороны, и выразительные серо-голубые глаза в обрамлении мелких морщинок.

— Н-нет, не против, — сбивчиво ответил Энди, едва не забыв, о чём его спросили.

Мужчина усмехнулся и устроился напротив, звякнув цепочками, украшавшими разрисованную белым акрилом косуху.

— Чарльз, — коротко представился он и шутливо отсалютовал. — А ты?

— Энди.

— Рад знакомству, Энди! Не хочешь выпить?

***

Время шло незаметно. Чарльз легко располагал людей к себе. Он обладал какой-то особой харизмой — ненавязчивой, но оттого лишь более привлекательной. В барах Энди редко выпивал меньше трёх стаканов дешёвого виски, но в этот раз практически не притронулся к весьма сносному рому: беседовать с новым знакомым было интересней и приятней.

А ещё Чарльз очень неплохо сохранился для того, кто застал появление рок-н-ролла и поимённо знал всех музыкантов, выступавших в Лондоне за последние годы. На вид ему было чуть больше тридцати, поведение и вовсе напоминало Энди его ровесников, но Чарльз определённо был старше. Редкий случай для человека из старшего поколения.

Когда они вышли из бара, Энди ощутил, что этого вечера ему не хватит. Чарльз в ответ на просьбу встретиться снова на том же месте устало улыбнулся и согласно кивнул. Только тогда, в свете уличных фонарей, на его плече высветилась небрежно нарисованная «А» в круге — символ, уже много лет связанный с Хранителями и их помощниками.