Дни стали теплее, солнце светило ярко, но атмосфера в замке не стала менее напряженной. Приближались экзамены. Студенты в панике пытались выучить все невыученное, вспомнить забытое и смириться с неизбежным. Тройка гриффиндорцев порывалась навестить туалет Миртл. Юные детективы корили себя за то, что упустили такую явную подсказку.

— Она была всегда рядом! В соседней кабинке! — стенал Рон, падая лицом на парту.

— Даже Гермиона не догадалась, куда уж нам? — вздыхал Гарри.

— К слову, о Гермионе, — протянул Невилл, фокусируясь на друзьях. — Она что-то поняла.

Гарри и Рон вопросительно взглянули на Невилла.

— Помните, тот день, когда на неё напали? — Рон и Гарри кивнули. — Она о чем-то подумала и побежала проверить в замок. Уверен, она была в библиотеке.

Мальчики задумались. О чем могла догадаться их подруга?

— Вспоминайте, что было до того, как она убежала? — Рон достал чистый пергамент и строго посмотрел на Гарри и Невилла.

— Я услышал голос и сказал об этом, — начал Гарри.

— Она задумалась о чем-то, а потом сказала, что ей нужно что-то проверить, — продолжил Невилл.

— Значит, нужно отталкиваться от голоса, который слышит Гарри. И только Гарри. — Рон застрочил, записывая сказанное, и приписал «Голос», обведя слово в кружок.

— Гарри, что только ты можешь слышать? Или только ты можешь понимать? — спросил Невилл.

— Я не знаю, — растерянно сказал Гарри.

— Парселтанг! — подскочил и воскликнул Рон, привлекая всеобщее внимание. Покраснев ушами и сев назад, он зашептал: — Гарри, ты единственный на всю школу знаешь парселтанг.

— И чудовище это принадлежало Салазару Слизерину, — поддержал Невилл.

— То есть по школе ползает змей, который окаменяет всех? — Гарри моргнул.

— А змеи на это способны? — Невилл нахмурился.

— Не знаю, — рассеяно произнес Рон.

— Нам надо в библиотеку, — подытожил Гарри.

Ребята вздохнули. Библиотека всегда была территорией Гермионы, которая перерабатывала информацию со скоростью полёта снитча.

Посетить библиотеку не было чем-то сложным даже при таких суровых условиях. Рон почти не стонал, когда понял, что им придется перебрать множество книг и бестиариев в поисках. Но внезапно мадам Пинс, сама того не зная, помогла им.

— Ваша подруга тоже искала что-то в бестиариях, — произнесла библиотекарь сочувственно.

— А вы можете нам дать те же книги? — подсуетился Гарри, проникновенно смотря в её глаза. Женщина вздохнула и выдала им стопку нужной литературы.

Друзья, взяв по паре книг, обосновались за самым дальним столом. Монотонное перелистывание талмудов удручало. Поиски не облегчало то, что им нужно было искать именно волшебную и смертоносную змею.

— Что она могла тут выискивать? — бубнил Рон, перелистывая очередной бестиарий.

— Дай-ка сюда. — Гарри выхватил книгу из рук Рона и, захлопнув, внимательно присмотрелся к обрезу. Подцепив страницы ногтем, он открыл ее почти на середине. — Смотрите, тут страница вырвана. — Гарри выгнул талмуд до хруста корешка, показывая друзьям.

Рон и Невилл пригляделись. Действительно, вырвана.

— Нам надо к Гермионе. — Гарри захлопнул книгу. — Ответы у неё.

— Впрочем, ничего нового, — хмыкнул Рон, вставая.

Поиски в библиотеке не заняли у них и получаса. Посещение больничного крыла было под строгим запретом, и как туда попасть, они не знали.

— Давайте попросим Макгонагалл, — предложил Невилл через пару дней бесплодных попыток уйти из-под надзора взрослых.

— Может, просто от Локонса сбежим? — предложил Рон более реальный вариант.

— Я смогу её разжалобить, — Невилл кивнул сам себе. — Сегодня после транфигурации мы будем у Гермионы.

Как и было оговорено, Невилл подошел к Макгонагалл с просьбой.

— Профессор Макгонагалл, — начал Невилл и состроил самое печальное лицо. — Можно мы сходим к Гермионе? Я уверен, она все слышит… Ей грустно, что мы её ни разу не навестили.

И Невилл проникновенно вздохнул. Минерва Макгонагалл не смогла отказать мальчику. Смотреть в печальные глаза, полные непролитых слез, было выше её сил.

— Я провожу вас. Задержитесь пока, — сухо кивнула профессор и, когда Невилл отошел, тоже вздохнула.

— Это было впечатляюще. — Рон похлопал.

— Мне действительно кажется, что Гермиона все осознает и ей нужна поддержка, — произнес Невилл.

— Ты молодец, — Гарри улыбнулся. — Без тебя нам действительно пришлось бы сбегать от Локонса.

Макгонагалл проводила детей. Им дали пять минут, пока декан Гриффиндора разговаривала с медиковедьмой.

— У нас мало времени, — прошептал Гарри.

— Её нашли с зеркалом. — Невилл взял зеркало и задумчиво его осмотрел, а потом принялся изучать тумбочку внутри и снаружи.

Гарри пошарил по карманам Гермионы, но так ничего и не смог найти. Вздохнув, он сел, погладив подругу по холодной ладони, лежащей поверх одеяла. Рон в это время уже почти залез под кровать в поисках непонятно чего.

— В целом, — произнес Невилл, — уже завтра все решится. Кто-то из жертв точно видел преступника и…

Невилл вздохнул. А Гарри присмотрелся к руке подруги. Он почувствовал как ему под пальцы попала бумага. Ладонь Гермионы была сжата в кулак, в котором точно что-то было.

— Рон, Невилл, — неверяще прошептал Гарри и начал аккуратно вытаскивать клочок бумаги.

— Вырванная страница, — осознал Рон.

— Мальчики, вам придется самим добраться до гостиной, — нервно произнесла профессор Макгонагалл, подойдя к ним. — Прямо сейчас.

Гарри спрятал клочок в своем кулаке. Они вышли из больничного крыла. Макгонагалл проводила их до лестницы и, проследив что они ушли в нужном направлении, исчезла за поворотом. Друзья остановились, развернули найденную страницу и принялись читать.

«…из многих чудищ и монстров, коих в наших землях встретить можно, не сыскать таинственней и смертоносней Василиска, также еще именуемого Король Змей. Сей гад может достигать размеров воистину гигантских, а срок жизни его — многие столетия. На свет он рождается из куриного яйца, жабой высиженного. Смерть же несет путем диковинным, небывалым, ибо, кроме клыков ужасных и ядовитых, даден ему взгляд убийственный, так что ежели кто с ним очами встретится, тотчас примет кончину скорую и в муках великих. Особливо боятся Василиска пауки, сторонятся елико возможно, ибо он есть враг их смертельный; сам оный Василиск страшится лишь пения петушиного, ибо гибельно оно для него…»

Под этими строками рукой Гермионы — Гарри сразу узнал ее почерк — было выведено всего одно слово «Трубы».

— Чудовище тайной комнаты — Василиск, — с ужасом прошептал Рон.

— Нужно срочно догнать профессора Макгонагалл! — Гарри дернул друзей и со всех сил побежал в сторону, куда ушла их декан. Не став спорить, Рон и Невилл припустили за другом.

***

Шэнь Цзю понимал, что буквально на следующий день личность преступника раскроется, поэтому даже не удивился новой жертве. Кивнув домовику, показывая, что понял сообщение, Цзю направился в гостиную Слизерина. Нужно было морально подготовить учеников к тому, что после спешно проведенных экзаменов школу, скорее всего, закроют. Если экзамены вообще будут проводиться.

Цзю объяснял слизеринцам ситуацию, когда в его голове внезапно завопила пропавшая система. Множество ярко-алых окон высветилось перед глазами. Цзю запнулся, силясь побыстрее свернуть окна уведомлений. Оборвав свою речь, он вышел и замер посреди коридора. Стена, ведущая в гостиную зеленого факультета, с шорохом закрылась.

[Хост! Срочно отправляйтесь в Тайную комнату!]

Система вопила не своим голосом. То, что раньше было безжизненным механическим демоном, сейчас взорвалось эмоциями.

«Куда? В чем дело?»

[Я перенесу вас! Потом все объяснения!]

Мир закрутился перед глазами Цзю, и он с тихим хлопком исчез, чтобы появиться в каком-то темном углу. Под ногами хлюпала вода. Цзю медленно моргнул, в ушах звенело, перед глазами плыло.

[Хоооост!]

Система почти перешла на визг, и Шэнь вздрогнул. Он вышел из своего закутка, чтобы увидеть, как избранный ребенок, сидя на голове здоровенной статуи, взглядом полным ужаса провожал падающий меч. Над Гарри Поттером нависала огромная змея, чья голова немного неловко склонилась в сторону. В стороне послышалось агрессивное шипение, из которого Цзю не смог разобрать ни слова, хотя это и было похоже на его родной язык. Василиск замер, чтобы в следующее мгновение, разинув пасть, кинуться в сторону растерянного и оцепеневшего от страха ребенка. Цзю выругался. Выругался на родном древнекитайском, крайне грязно. Ругань была достойна отброса с улиц. Василиск замер и повернул морду, а сбоку послышалось удивленное восклицание. Цзю ощутил тонкий отголосок знакомой Ци, пронизывающий меч, и, не теряя времени, позвал её. Спящая энергия откликнулась на зов, и Цзю, взяв контроль, направил клинок в голову василиска.

— Хозяин… — В следующее мгновение Василиск взревел, так и не договорив. Цзю был готов поклясться, что эта зверюга заговорила на древнем упрощённом китайском.

— Т… Ты… — Цзю махнул рукой, при помощи меча в пасти змеи с силой отталкивая огромную голову от перепуганного Гарри, и посмотрел на еще одно действующее лицо. — Да как ты…

Незнакомый юноша весь трясся. Его лицо выражало крайнюю злость, щеки побагровели от ярости, но в следующее мгновение он взял себя в руки и глубоко выдохнул.

— Уже не важно. — Юноша усмехнулся. — Уже не важно…

Он тихо засмеялся неприятным резким смехом, что раскатывался под потолком величественного зала.

— Что не важно? — Цзю внутренне напрягся, выцепив взглядом Поттера, что неловко сползал со статуи.

— Ритуал завершен. — Юноша обворожительно улыбнулся. — Я снова жив.

Цзю хмыкнул. Перед глазами высветилось окошко системы.

[Это Том Реддл. Его нужно убить.]

— Том, значит. — Цзю скривил губы и пошел в направлении Реддла.

— Не называй меня так! — прошипел Том.

— Ты еще слишком слаб и нестабилен, чтобы считаться живым, — насмешливо протянул Цзю.

— Да что ты понимаешь! — Том весь напружинился, будто готовился к атаке, сжимая палочку.

Цзю устал разглагольствовать. Шесть талисманов невидимыми тенями ринулись к Тому Реддлу и облепили его, вытягивая еще не усвоенную энергию, возвращая воспоминание лорда Волдеморта в шар чистой энергии. Талисманы медленно сомкнулись в форму куба, сжимая его.

— Джинни? — Гарри позвал девочку.

Цзю выдохнул и поманил магический куб к себе.

— Джинни?! — В голосе Гарри прорезалась паника. — Джинни!

Цзю ощутил, как по спине пробежали мурашки.

— Профессор! Джинни не дышит!

Цзю резко развернулся и посмотрел в бледное лицо Гарри. Цзю подлетел к ученикам и опустился на корточки перед телом младшей Уизли, беря тонкое запястье в руку. Гарри замер. Цзю с подступающим к груди холодом осознавал, что он не может найти пульс.

— Как вы попали сюда? — Цзю требовательно взглянул на Гарри, тот неразборчиво залепетал, потом подскочил и попытался взять девочку на руки, но Цзю, бросив короткое «Веди», поднял Джинни сам.

Подойдя к обвалу, они увидели небольшое пространство, в которое могли пролезть разве что дети. Цзю, не вынимая палочки, отодвинул валун и аккуратно пробрался наружу, придерживая Джинни за голову, чтобы не добавить к ее повреждениям еще и сотрясение.

— Профессор? — Рон захлопал глазами, а Невилл выдохнул даже с облегчением. Цзю с отвращением заметил глупо улыбающегося Локонса.

— Куда дальше?

— Что с Джинни? — перебил его Рон.

— Я не знаю, — Цзю проговорил сквозь зубы. — Вашу сестру нужно как можно скорее доставить в больничное крыло!

— Сюда, профессор! — Невилл, подтащил к выходу Локонса, взглянувшего на Цзю с таким восхищением, что зельевара замутило. — Вот, нужно придумать, как подняться…

На плечо Гарри сел феникс и курлыкнул.

— Вы поднимаетесь на фениксе, как видите, он не против. И сразу отправляетесь к профессору МакГонагалл. Я подниму мисс Уизли и доставлю в больничное крыло. Времени нет. — Цзю вздохнул. — Надеюсь, по дороге вы ничего не натворите и дойдете до вашего декана…

И Цзю, ступив в проем, легко взмыл вверх. Перед ним проносилась труба, которая казалась бесконечной. Девочка на его руках была холодной и не дышала. Детское лицо было спокойным и в какой-то степени умиротворенным. Джинни Уизли была похожа на куклу. Куб, в котором был заточен кусок темного лорда, плыл следом, оставляя неяркий белый свет, будто комета. Цзю приземлился на пол туалета плаксы Миртл и, отметив далекие восхищения Локонса магией, рванул в больничное крыло. Ему действительно хотелось успеть. Он хотел, чтобы девочка была жива. Даже если она останется сквибом. Возможно, она в коме, и мадам Помфри сможет её стабилизировать, а в Мунго спасут.

Цзю почти вынес дверь в больничное крыло, мадам Помфри испуганно подпрыгнула, едва не расплескав на лицо Криви настой из мандрагоры.

— Мадам Помфри! — Если кто-то увидел бы Цзю в этот момент, точно не поверил бы своим глазам. — Мисс Уизли подверглась страшному проклятию, срочно нужна помощь!

Мадам Помфри отставила на тумбу бутылек и подбежала к Цзю, который все еще заботливо прижимал к себе хрупкую девочку и придерживал рыжую макушку. Медиковедьма потянула Цзю к кровати и почти силой заставила его разжать руки. Тело девочки мягко опустилось на кровать. Цзю и сам не замечал, как его пробивала дрожь.

— Профессор Снейп, вам стоит выйти, — строго сказала медиковедьма, уже видя всю безрадостность ситуации, и припечатала: — Сейчас же.

Цзю выпрямился и, резко развернувшись, вылетел из медицинского крыла.

***

Цзю даже удивился, когда увидел, что троица гриффиндорцев добралась-таки до кабинета директора. Тут же сидели миссис и мистер Уизли. Увидев Цзю, миссис Уизли вскочила и буквально подлетела к зельевару.

— Как Джинни, что с ней? — Женщина схватила Цзю за мантию на груди, и тот почувствовал свое бессилие.

— Мне нечего вам сказать, — ровно сказал Цзю. Миссис Уизли разжала ладони, сделала шаг назад. Артур Уизли подошел к жене и приобнял её за плечи.

Атмосфера была траурная. Рон бледной тенью смотрел себе под ноги, Гарри также не смел поднять голову. Ему было безумно стыдно перед родителями Рона и Джинни. Он не смог спасти девочку. Миссис Уизли беззвучно заплакала. Мистер Уизли старался держаться, но его лицо выдавало человека, который просто отрицает происходящее.

— Сейчас она в руках мадам Помфри. Я уверен, она сделает все, — твердо произнес Цзю, хотя и сам не верил в то, что говорил.

Джинни Уизли уже на его руках была слишком тяжелой, чтобы быть живой. Слишком холодной. Даже самого легкого, незаметного или поверхностного дыхания не было.

Он не успел.

Рядом с Цзю плавал куб с куском воспоминания Волдеморта. Цзю с отвращением ощущал пульсацию, исходящую от чистой энергии. Этот кусок злился и пытался вырваться. Никто из присутствующих не обратил внимания на это. Цзю мягко отправил куб на стол Дамблдора, который, перехватив управление, направил куб в неприметную шкатулку.

***

На следующее утро все оцепеневшие были в полном здравии, а по Хогвартсу прошла новость, что Джинни Уизли погибла от рук преступника, которого развоплотил подоспевший профессор Снейп, успев спасти только Гарри Поттера.

Перси даже не поднимал головы, подперев ее руками и запустив пальцы в рыжие волосы. Фред и Джордж безжизненно ковырялись в своих тарелках, не проронив ни слова за все утро. Рон смотрел пустым взглядом перед собой. Гарри же не знал куда деться от съедающей его вины. Он не спас сестру лучшего друга. Не смог. Какой он избранный, если даже маленькую девочку спасти не способен?

Невилл не знал, как поддержать друзей.

Гермиона вернулась к ним во время завтрака, и Невилл тихо пересказал ей все, что случилось. Она с ужасом слушала его, зажав рот руками.

Хагрида вернули в Хогвартс днем позже. Друзья посетили его хижину.

— Ты не виноват, Гарри, — произнес лесничий, а Рон молча кивнул.

— Я… Не спас Джинни, — безжизненно произнес Гарри, смотря на свои руки.

— Там были Волдеморт и Василиск, — глухо начал Рон и, кашлянув, продолжил: — Ты выжил, только потому что там появился профессор Снэйп. Мы все могли погибнуть. Ты… Не виноват. Виноват Волдеморт. Он убил мою сестру.

Рон выпрямился и похлопал Гарри по плечу, на что тот порывисто обнял друга.

Гарри Поттер до конца своей жизни будет нести вину за смерть Джинни Уизли, но факт, что сам Рон не винит его, немного облегчил эту ношу.

— Мальчики, — прошептала Гермиона.

***

Цзю посетил Дамблдора, как только ученики были усажены в Хогвартс-экспресс.

— Там остались меч Гриффиндора и распределяющая шляпа, — закончил подробный отчет Цзю.

— Нам нужно спуститься и запечатать это место, чтобы никто более не смог туда попасть. — Дамблдор огладил бороду. Он уже знал, как усердно придется отстаивать школу этим летом, чтобы её не закрыли.

— Полностью согласен, — кивнул Цзю.

— Но сначала я бы хотел спросить тебя, Северус. — Дамблдор сверкнул глазами и пригласил Цзю сесть. — Ты ничего не хочешь мне рассказать?

— Нет, сэр, — удивленно произнес Цзю, пытаясь сообразить, что еще он не упомянул в своем отчете.

— Тогда… Как ты появился там? — Дамблдор хмуро смотрел на профессора. Цзю замолчал. Он не смог бы это объяснить.

— Понимаешь, Северус, мальчик мой, у меня есть кое-какие подозрения. Думаю, что стоит пояснить. — Дамблдор начал издалека, рассказывая историю мальчика из сиротского приюта, которого он забрал в школу чародейства и волшебства в далеких тридцатых. Цзю слушал и не понимал, что от него хотят.

— У меня была теория, подтверждения которой я не хотел. Но эти шары энергии, что ты заточил в кубы… Это куски души Тома Реддла, известного всем, как лорд Волдеморт.

Директор продолжил, и Цзю внимательно слушал, не очень понимая, к чему все это. Пока в рассказе Дамблдора не прозвучала фамилия Поттеров.

— Тогда я решил, что Лили спасла мальчика ценой своей жизни и именно она убила Темного лорда. Когда я осматривал кроватку, я нашел несколько очень старых рун. Они были в неприметном месте, Том даже не обратил на них внимание. Лили защитила мальчика своей кровью и жизнью. Это темная магия… Древняя. Она позволяла магическим родам не потерять своих несовершеннолетних наследников. Она стала запретной, потому что тот, кто наносит руны, должен быть убит. И не просто убит, а жестоко и безжалостно убит рукой кровного врага. Но и это не все. Это должна быть добровольная человеческая жертва, коей и стала Лили Поттер, завершив ритуал. Пока жив последний взрослый член семьи, ребенок будет оберегаем самой магией, даже если этот член семьи магл или сквиб. Главное — родная кровь. Также последнего взрослого члена семьи магия укроет от кровного врага словно «Фиделиусом». Из-за этого мальчик должен каждое лето проводить рядом с Петуньей. Она — последняя дверь, защищающая Гарри. И когда он рядом с ней, никакие чары не дадут кровному врагу найти его. Поэтому пожиратели не способны найти дом на Тисовой улице.

Дамблдор замолчал, и голубые глаза блеснули за стеклами очков-половинок.

— Поэтому, Северус, я спрошу снова. Ты ничего не хочешь мне рассказать?

— Нет… Сэр…

Цзю чувствовал, что его прижали.

— Единственным кровным врагом Гарри Поттера является Волдеморт. Так почему же пожиратели, которым Гарри не важен сам по себе, не смогут его найти? — Директор смотрел все внимательнее. Цзю откашлялся.

— Почему?

— Черная метка на их плечах. Она не просто символ рабства, она — символ принадлежности Волдеморту. Метка отпечатывается на душах. Её невозможно вывести, потому что она становится частью самой сути человека. Частью того, что делает из нас отдельную личность. Северус… Или все-таки не Северус?

— Я… — Цзю похолодел. — Как вы… Когда…

— С самого начала, мальчик мой, с самого начала. Тогда ты посмотрел на меня совершенно по-другому. Северус был отчаянным мальчиком с горячим сердцем, он бы еще долго не смог смотреть на мир таким спокойным взглядом. Северус Снейп любил Лили Эванс той любовью, которую не разорвет даже смерть. Выбери Лили Северуса… Он бы сделал все, чтобы она была счастлива. — Дамблдор вздохнул. — Но сделанного не воротишь, а сердцу не прикажешь. Так кто же вы?

Цзю молча уставился на свои ладони.

— Вы не отпустите меня, пока я не дам вам ответы, полагаю.

— Совершенно верно.

— Мое имя вам ничего не даст. Я заклинатель. Из другого мира. В один день я открыл глаза в этом теле. В своем мире я был убит. — Шэнь поднял взгляд на директора. — Этого хватит?

— Это случилось в тот день, когда я нашел тебя?

— Да.

— Я так и подумал. Северус закрылся в собственном доме, и никакие чары не давали никому прорваться туда. Я оставил маячок, и как только чары спали, я пришел туда. Боялся, что Северус погиб.

— Он погиб. Его душа не выдержала. Думаю, меня закинуло в это тело за секунды до физической смерти.

Дамблдор кивнул, и кабинет погрузился в тишину. Механизмы тихонько тикали, Фоукс перебирал лапами на своем насесте, звонко клацая когтями, огонь свечей потрескивал.

— Вы подозреваете, что это я убил Джинни Уизли, а также совершил все эти нападения? — прямо спросил Цзю.

— Нет. Вы этого не делали, Северус. — Дамблдор покачал головой и улыбнулся. — Договор, связывающий вас с Хогвартсом не даст вам навредить ученикам. Даже через третьих, пятых или десятых лиц. То что случилось с профессором Квиреллом, то как он ослаб, а после в подземелье превратился в прах — последствия магии Хогвартса. При том, что его защищала кровь единорога. Вас же не защищает ничего. Вы бы обратились в прах в тот же миг, как только мистер Криви замер со своей камерой в руках.

Цзю прикрыл глаза. Его иномирность стала ответом на все вопросы Дамблдора.

— И вы не станете дальше допрашивать меня?

— А будет толк? Думаю, правильнее быть вам другом и соблюдать ваши границы. Вы действительно похожи на Северуса. Дайте угадаю, вы скорее умрете, чем расскажете подробности вашей смерти? — Дамблдор тихо засмеялся, смотря на скривившегося Цзю.

— Думаю, нам стоит отправится в Тайную комнату, — процедил Цзю и встал.

Дамблдор, продолжая смеяться, кивнул и поднялся.

Дверь в логово Василиска в опечатанном туалете все еще была открыта. Два волшебника плавно опустились в подземелье и прошли дальше, к обвалу. Дамблдор поцокал и с помощью палочки расчистил проход. Железная дверь с множеством змей также была распахнута. Величественный зал встретил Цзю и Дамблдора тихими капающими звуками. Труп короля змей лежал ровно там же, где и был оставлен. Дамблдор притянул шляпу, пока Цзю пытался вытащить меч Гриффиндора. Небольшой одноручный клинок был слишком похож на тот, что носил в свое время глава школы Цанцюн. Не внешне. Не было той гарды, не было плетения на рукояти, но Ци внутри клинка будто ласковый щенок облизала ладонь Цзю. Тот замер.

— Меч Гриффиндора был выкован гоблинами? — Цзю подошел к Дамблдору и протянул клинок, который кольнул Цзю в ладонь, будто обидевшись.

— Да. Годрик Гриффиндор лично добывал все материалы для этого меча, — кивнул Дамблдор. Цзю вздохнул и потряс рукой. Этого просто быть не может!

— Но есть легенда, что Салазар Слизерин подарил обломки своего меча новому другу, чтобы на их основе был сделан этот меч. В знак их дружбы. Такова легенда, — протянул со вздохом директор и убрал меч назад в шляпу.

Цзю ощутил холодок, пробежавший по спине.

— Тут больше ничего нет. — Цзю только поднял неприметную книжицу. Чтобы в отвращении её швырнуть. Было ощущение, что он потрогал за внутренности разлагающийся труп.

— А это, похоже, то самое вместилище для кусочка души, — Дамблдор поднял отброшенную книжку и нахмурился. Ощущение было не из приятных. — Крестраж. Остаток этой магии еще чувствуется.

Цзю заметил неприметную дверцу и указал директору на неё.

— Личная лаборатория? — заинтересованно произнес Дамблдор. — Или кабинет?

Они двинулись в сторону двери и достали палочки. Ожидать от древнего мага можно было всего. Защитных проклятий на личном кабинете — в первую очередь. Но дверь только мягко отворилась от несильного толчка, открывая вид на темную комнату.

— Люмос, — произнес директор, и комната осветилась мягким светом. Маги вошли.

Цзю последовал примеру директора и, светя себе палочкой, стал оглядывать комнату. Она оказалась кабинетом. Но полки, тесно стоящие вдоль стен, были пусты, а на столе стояла чаша, покрытая толстым слоем пыли. Все ценное уже было вынесено отсюда.

— Тут явно что-то жгли. — Дамблдор внимательно изучал чашу со следами гари на стенках. На дне лежали небольшие куски, похожие на кожу, которой обтягивали книги.

Цзю не ответил. Он наткнулся на портрет, что стоял прислоненным к полкам за дверью на полу. Мужчина на портрете смотрел равнодушным взглядом зеленых глаз, будто заранее презирая всех, кто увидит его. Длинные черные волосы изящно ложились на плечо и были заплетены в расслабленную косу. Темно-зеленая мантия подчеркивала бледность мужчины, а медальон, лежащий сверху, практически сиял, будто и не был нарисован.

— Так вот как выглядел самый загадочный из четверки основателей! — Дамблдор, присев около картины, прочитал выгравированную внизу рамы надпись и погладил бороду. — Пожалуй, это единственный портрет, который сохранился.

Шэнь Цзю с крайне смешанными чувствами смотрел на самого себя из прошлого и не знал, как к этому относиться.