Мир не появлялся и не позвонил. И Макс тоже не спешил выходить на связь. Достало. Есть и у него хоть какие-то остатки гордости. Есть же? Однако, это решение счастья не приносило. В первые дни только было что-то похожее на удовлетворение собственной силой воли, но оно быстро прошло. Он скучал. И ему очень не хватало Самира. Его язвительности, шуток, того, как он едва не спихивал его с кровати, наваливаясь всем весом по ночам. Нет, он все равно не будет больше делать шаги навстречу. Сколько можно?
— Слушай, просто найди себе кого-то постоянного. Ты такой человек, что тебе нужны все эти отношения, романтика, чувства и прочая фигня. Самого не достало, как он с тобой поступает? — в очередной раз увещевал его Костя.
— Тебя что ли? — не выдержал Максим.
— Нееее, Зяблик, я с парнями не встречаюсь. Это совсем уж по-гейски.
Макс не знал даже, что бы он делал, если бы Смирнов согласился. Отшутился бы, наверное. Почему-то представить себя рядом с Костей на полном серьёзе никак не получалось. Вот ведь парадокс — здесь был реально только секс по дружбе. Его не волновало, есть ли у Смирнова кто-то ещё, он не ревновал и не хотел чего-то большего, не лез в его жизнь, их обоих это устраивало. Так что же не так пошло с Самиром? Почему он влип? Почему не смог принять правила игры? Или все дело в первом опыте? Он ещё помнил, как наивно полагал, что секс и чувства неразрывно связаны. Или весь секрет в том, чтобы уже быть на ком-то зацикленным?
— Да уж, — отогнал Макс ненужные сейчас мысли, — а трахать парней — это очень по-натуральному.
— Конечно. Я просто жду свою единственную, а пока предаюсь плотским радостям к взаимному удовольствию, без опасности, что кто-то от меня залетит. К тому же мальчик, девочка — какая… Да что я тебе рассказываю? Иди — покажу!
Продавленный скрипучий диван в крохотной квартирке был, пожалуй, единственным местом на Земле, где у Зяблика получалось не думать.
И все же, несмотря на всю решимость, после ещё одного недельного отсутствия Мира в универе Макс ему написал. Ничего особенного, просто чтобы быть уверенным, что у него все в порядке. Ответа не получил и разозлился. Ну и пусть катится! Можно подумать! Но ещё через день снова не выдержал. Вместо ожидаемых гудков и знакомого «Привет» механический голос на том конце провода возвестил, что абонент — не абонент. Полазив по соцсетям и мессенджерам, задумался. Везде стояло «нет в сети» и «заходил N дней назад». Нет, не то что бы он стал паниковать… Однако, когда и на следующий день Мир нигде не появился, беспокойство начало накатывать. В конце концов, если сел телефон, суток вполне достаточно, чтобы его зарядить — не так ли?
Промаявшись ещё день и мысленно пообещав себе, что впредь всегда будет отвечать на мамины звонки, Макс решил заехать к Самиру домой. Он просто убедится, что у того все в порядке, и уйдет. Ничего большего. Просто, чтобы, если что, совесть не мучила. Если что — что? Воображение услужливо подкинуло картинки одна хуже другой. Макс внутренне похолодел и даже замотал головой, отгоняя их от себя. Нет, нагнетать он не будет, подумаешь, трубку не берет. Может, телефон утопил, а на новый денег нет. Такое логичное объяснение немного успокоило. И почему он сразу не подумал? Может, и ехать не стоит? Но раз уж решился, и чтобы окончательно успокоиться…
Из-за двери Макс слышал, как звонок разливается по квартире, но на него никто не реагировал. Он даже приложил ухо к замочной скважине, чтобы различить хоть какие-то признаки жизни, но ничего. Скорее от досады, чем реально на что-то рассчитывая, Максим дёрнул за ручку, и дверь открылась. Внутри все оборвалось. Это было похоже на какой-то второсортный триллер. Все отброшенные опасения мигом вернулись и придавили его к земле всей тяжестью. Логика работала будто отдельно от начавшего паниковать сознания: нельзя заходить, нужно вызвать полицию и ничего не трогать до их приезда, вдруг там… На этом «вдруг» Макс не выдержал и залетел в квартиру. Если что-то случилось, он себе не простит. Если из-за его дебильной гордости, из-за того, что не позвонил на следующий же день, когда Мир не пришел… Додумывать он уже не стал. В квартире царил бардак, куда больший, чем обычно, но все равно не тянущий на ограбление, хотя, что Макс понимал в ограблениях? На диване, на животе, как-то неестественно вывернув руку и шею лежал Самир. Пытаясь смочить враз пересохшее горло, Максим шумно сглотнул и подошёл ближе. Мир совершенно точно дышал и, кажется, даже похрапывал. От облегчения едва не подкосились ноги, а вслед за ним пришла злость. Он — паникер и идиот. И на ошибках не учится.
Ну и все, сейчас он развернется и уйдет. Только дверь за собой захлопнет. Убедился ведь, в чем хотел. А потом, как и советовал Костя, попробует найти кого-то постоянного, кто не будет исчезать из его жизни на две недели без всяких объяснений. Только вместо такого логичного и правильного поступка Максим дёрнул Самира за плечо, одновременно переворачивая того на спину и едва не роняя с дивана.
— Эй, просыпайся!
Вот сейчас он ему нахамит, а потом точно уйдет. В конце концов, имеет полное право. Он волновался, а Валиев мог бы и смс хотя бы черкануть, что все с ним в порядке, если не хотел общаться больше. Здравую мысль о потерянном телефоне прогнало раздражение.
— Слышишь? Вставай давай!
— Что, прям одновременно? — умудрился спросить в ответ Мир, не разлепляя глаз.
Не разлепляя губ у него спросить не получилось, и Макс уловил явный запах перегара. Он настолько не вязался с непьющим Миром, что Максим опешил. Даже вопрос привел его в замешательство.
— Что одновременно? — уточнил он, пытаясь переварить новую информацию.
— Вставать и давать… — пробурчал Валиев и открыл наконец глаза. — Ты что тут делаешь?
— А ты какого хера дверь не закрываешь? — моментально взвился Максим.
Вот сейчас он все ему выскажет! И про то, что он трубку не берет, и про то, что заставляет его волноваться, и… Почему-то претензии очень быстро закончились, а прокрученные в голове несколько раз, и вовсе показались беспочвенными. Скорее это он был не прав, приперевшись без приглашения и самовольно вломившись в чужое жилье. О чем сейчас ему и скажет Самир…
Но тот только снова закрыл глаза, отвернулся к спинке дивана.
— Уходи.
Макс пожевал губы в нерешительности. Вроде он получил прямой посыл, узнал все, что собирался, и можно было и впрямь уходить. И это он был обижен. Но почему тогда вдруг почувствовал себя виноватым? Как будто что-то упустил, и теперь на него обиделись? Зяблик ещё раз окинул взглядом помещение. Несколько пустых бутылок под столом, от чего-то дорогого, между прочим. Немного, но сколько надо непьющему человеку? Или уже пьющему? Он что, решил в запой уйти? Некстати вспомнился их последний секс, ведь ещё в тот вечер Мир вел себя странно. Может, не стоило тогда уходить? Надо было прижать Самира и поговорить наконец как нормальные люди? Ну почему бы не сделать это сейчас?
— Мир, — позвал Макс, усевшись на краешек дивана, — что случилось?
— Отстань.
Нет, ну что за детский сад? Максим снова начал злиться. Он что и нормальных ответов не заслуживает?
— Вставай! — Максим снова дёрнул его на себя. — Сходишь в душ, а потом расскажешь, что происходит.
Валиев соизволил открыть глаза во второй раз. Только теперь они полыхнули явным раздражением. Уже хоть что-то…
— Что тебе от меня надо, Зяблик? Я же сказал, отвалить!
— Что мне от тебя надо?! — повысить голос оказалось очень легко. — Трубку не берет! В сети не появляется! На универ забил! Я уже думал, ты сдох где-то в подворотне, а он тут бухает!
— И что? Это не твое, блядь, дело! Хоть бы и сдох! — Они и раньше ругались, но никогда так пошло не орали друг на друга, и все же Максу казалось, что это лучше, чем молчание или ничего не значащие фразы в виде ответов.
— Это, блядь, мое дело! Я все-таки твой друг и мне небезразлично…
Договорить Мир ему не дал, оборвав на полуфразе злым смехом.
— Нихуя ты не друг мне, Макс! Ты просто влюбленный в меня щеночек! Так что хватит за мной таскаться хвостиком, свали уже и займись своей жизнью, а не моей!
Максим резко захлопнул рот так, что клацнули зубы. Слова резанули болью до того, что перехватило горло и сдавило грудь. Значит, Валиев все это время прекрасно все видел и знал? Конечно, видел. Вряд ли можно было не увидеть, если и Костя заметил при первой встрече. Так значит, пока Макс тут мучился, Самир просто играл с ним, не особо заморачиваясь о его чувствах?
Все. Теперь точно все. Тут уже даже такая тряпка, как Максим Зяблик должен сказать, что с него хватит, хлопнуть дверью и больше никогда не заговаривать с этой… С этим… Но Макс продолжал стоять. Почему? На этот вопрос у него не было ответа. Что-то не давало. Как в прошлую их встречу грызло чувство, что что-то не так. Но тогда он отмахнулся и ушел. А сейчас… Ну не был Мир настолько сволочью, чтобы просто так бросать Максу все это в лицо? Тогда почему так хочет его выпроводить? Или всё-таки был, и Максим снова надумывает себе то, что хочется, а не то, что есть на самом деле?
— Уж какой есть, — наконец выдавил из себя Зяблик сквозь зубы. — Других друзей у тебя нет. По крайней мере я что-то не вижу очередь из желающих помочь тебе в трудную минуту.
По тому как скривился Самир, Макс понял, что тоже попал по больному. Ведь и правда, Максим ни разу не видел, чтобы вечно окружённый шумной толпой Мир с кем-то близко сходился. Даже домой к себе никого не приглашал. Никто вроде и не знал, что у Валиева своя отдельная квартира, иначе сюда давно бы переехали все студенческие посиделки.
— Макс, зачем тебе все это? — голос Мира теперь звучал устало.
— Ты же сам сказал, что я тупой влюбленный в тебя щеночек. И раз мои мотивы мы выяснили, хотелось бы услышать твои. Так что ты или рассказываешь, какого лешего ты творишь…
— Или?..
— Или я уйду. И больше не приду, и не позвоню. И ты останешься со всем этим один, что бы то не было, потому что больше волноваться о тебе, как и терпеть твои заебы, некому.
— Кажется, именно об этом я и просил с самого начала.
Максим помолчал. Очень хотелось ему сломать нос. Отметелить так, чтобы выбить все вот это, а потом силой затащить под ледяную воду. Только фиг получится, Мир сильнее, хоть Макс выше и весит больше. В лучшем случае они просто подерутся, и кто выйдет победителем — большой вопрос.
Он что, всерьез об этом думает? Зяблик одернул себя. Так нельзя. Не хочет человек — его право. Не пытать же его в самом деле.
— Хорошо, я понял, — сказал наконец Макс и пошел к выходу.
— Макс, стой…
Максим не думал, что Мир его остановит. Обманываться на счёт того, что это хоть что-то значит, Зяблик больше не стал. Просто повернул голову, чтобы услышать продолжение. Мир вполне мог попросить просто дверь за собой захлопнуть.
— Свари пока кофе, я себя в порядок приведу…
— Я что, похож на бариста? — Просьба Мира не звучала обещанием объяснить хоть что-нибудь.
— Пожалуйста… Потом я постараюсь рассказать… — смутное «постараюсь» сопровождалось таким тяжёлым вздохом, будто ему потом придется валуны ворочать, а не языком молоть.
Макс вздохнул в ответ и пошел в сторону кухни. Он устал бороться с Валиевым и с собой. А ведь ещё явно предстояло вытягивание ответов, как обычно. А ему самому это и вправду зачем? Давно уже стоит отпустить и забыть, как в песне из мультика, только вот Максу почему-то сделать это безумно сложно, в отличие от нарисованной принцессы.
Аромат кофе странным образом мирил с действительностью и приносил немного спокойствия. Ждать Мира пришлось достаточно долго. От нечего делать, Зяблик смел крошки со стола, загрузил грязную посуду в мойку, собрал в мусорный пакет пустые бутылки и контейнеры из-под готовой еды. Тоже недешевой, как и спиртное. Может, у Мира появилась нормальная работа? Поэтому и прогуливает? Ага, и трубку не берет поэтому, и не объясняет ничего тоже поэтому. Или к парню тому вернулся, и он денег подкидывает? Тоже не вяжется. Впрочем, зачем гадать? Скоро все выяснится. Или нет… К повороту, что Самир снова уйдет в отказ, Макс тоже был готов.
Валиев появился посвежевший, но ещё более хмурый, чем со сна, забрался с ногами на барный стул, вцепился в свободную чашку. Он молчал, и Макс не собирался начинать первым, не собирался помогать. Просто ждал. В конце концов, это Мир его остановил.
— Я влип, Макс, — Мир выдохнул наконец, решаясь, хотя Зяблик уже думал, что они просто просидят все время в тишине, — в такое дерьмо…
И вот тут Максиму стало не по себе. Конечно, это могло быть чем угодно, но, в первую очередь, подумалось о наркотиках. Зяблик кинул быстрый взгляд на Мировы руки — чистые. Но это ещё ни о чем не говорило. А может, все не настолько серьезно, как Макс себе придумал? Может, просто проблемы с учебой? Или все из-за того парня, с которым Самир расстался?
— Рассказывай, — поддержал он, это было лучше, чем предполагать.
— Я не хочу тебя вмешивать…
Опять двадцать пять. С ним было сложно. Всегда сложно разговорить его. И к тому же Макс устал тянуть любую информацию раскалёнными щипцами, устал от его замкнутости и от того, что Валиев вечно его отталкивает.
«В последний раз, — пообещал себе Максим, — если на самом деле не произошло ничего серьезного, то больше я никогда не буду навязываться. Только сейчас. Вдруг ему и правда нужна помощь?»
— От того, что ты просто расскажешь, ты не во что меня не вмешаешь. — Действительно, он ведь и так уже был «вмешан» в Самира по полной. — Со стороны всегда легче увидеть выход. Может, я смогу что-нибудь посоветовать.
Мир только отрицательно помотал головой. М-да уж. Это напоминало какой-то разговор с подростком, зацикленным на себе и уверенным в том, что его проблемы самые ужасные на всем белом свете. У Макса тоже, может быть, проблемы. Одна проблема сидит вон прямо перед ним и смотрит в пол. А его никто даже не спрашивает, что с ним происходит и не хочет помочь выкарабкаться.
Зяблик выдохнул, пытаясь вернуть себе спокойствие. Только опять сорваться не хватало. Тем более, Самир явно хотел поделиться, иначе бы дал Максу уйти, как в прошлый раз.
— Это из-за того парня, с которым ты расстался? — Всё-таки решил помочь он.
Конечно, играть в угадайку — не самый лучший вариант. Тем более, что вариантов могло быть сколь угодно много, и верного Макс мог так и не назвать. Но надо же было хоть с чего-то начинать, иначе до утра можно просидеть.
Однако Мир неожиданно кивнул. Надо же, с первого раза и в цель. Что ж, стало более-менее понятно. По крайней мере, в разбитом сердце Максим кое-что понимал. Даже сейчас то, что Самир переживает из-за расставания с кем-то другим так сильно, больно кольнуло в груди.
— Ты его любишь? — спросил Макс очевидное.
— Нет, — а вот это было неожиданно.
Максим уже успел простроить в голове примерный разговор, придумать утешительные фразы и теперь удивленно захлопал глазами.
— Тогда что случилось?
Молчание снова грозило затянуться, но тут Самир пожевал нижнюю губу, как будто на что-то решаясь.
— Он занимается каким-то бизнесом, я не вникал. Мы не то что бы встречались, на самом деле, но он присылал охранника, чтобы доставить меня в коттедж, и сам постоянно был в окружении охраны. В принципе достаточно, чтобы понять, что он богат, и что влипать в это все на длительное время я не хочу.
Максим пытался склеить проявляющуюся картинку в голове, но она никак не клеилась. Насколько же этот мужчина был старше Мира? Да и не суть возраст…
— Ты же говорил, что у вас все серьезно?
— Соврал. — Мир не отвёл взгляд, смотрел прямо, будто ожидая реакции.
— Зачем? — не понял Максим.
Самир вздохнул, тяжело глянул на Макса.
— Ты сильно на меня давишь…
— Сейчас? — удивился Зяблик.
— Нет, вообще. Я говорил, что не хочу отношений, но ты всё напирал…
— Постой, то есть ты так от меня избавиться хотел? — кажется, кое-что начало до него доходить.
— Да нет же… Мне нужно было время и свободное пространство…
— А сказать ты, блядь, не мог?!
— И ты бы спокойно отреагировал? Я не хотел все заканчивать насовсем. Я же говорю, мне нужно было время…
— А я? А обо мне ты вообще подумал? — Сколько раз за сегодня он пытался успокоиться, но новая информация не давала на это шанса, Макс снова взорвался. — Мной что, можно вертеть, как тебе заблагорассудится? Что за хуйня, Мир? Ты не хочешь, чтобы я был рядом, ты не хочешь, чтобы я отдалялся. А я в итоге болтаюсь как гавно в проруби. Чего ты вообще хочешь?
— Я не знаю. — Самир пожал плечами, будто отвечал на вопрос об ужине или погоде на завтра.
— Пиздец…
— Что, уже не так сильно меня любишь? — Мир улыбнулся, кажется, даже победно, будто то и была цель всего разговора.
— Тебе весело? Это для тебя тоже шутка такая? Думаешь, мне все это нравится? Если бы я выбирал, что к тебе чувствовать, думаешь, я бы выбрал это?
— Ну, вот такая я сволочь, что поделаешь.
— Я уже заметил.
Макс замолк, молчал и Самир. Зяблик просто сдулся, даже обидеться уже не получалось. Он же хотел откровенности? Ну вот, хоть жопой жуй. Только ему это совсем не нравилось. Лучше бы он продолжал думать, что Валиев просто не видит дальше своего носа. А теперь? Макс сделал глубокий вдох:
— Ты сказал, что влип…
— Ты все ещё хочешь знать? Может, достаточно откровений на сегодня? — все та же кривая усмешка, которая злила неимоверно.
— Не беси меня, пока я тебе не двинул. — Слишком много за сегодня, нервы уже не звенели натянутыми нитями, они уже все полопались к чертовой матери.
— Ну, двинь, если хочешь. — Его губы только начали растягиваться в попытке улыбнуться…
Удар получился смазанный. Макс и сам от себя не ожидал. Оказывается, хотел. И это тоже было паршиво. Он вообще считал насилие чем-то недостойным современного человека. А уж тем более насилие по отношению к любимым и близким. Но ведь довел… Хотя, жалкое оправдание. У абьюзеров всегда жертва виновата. Впрочем, на жертву Самир походил меньше всего.
— Бьешь как девчонка.
— Зато ты у нас как настоящий мужик! «Мне никто не нужен, я буду жевать сопли в гордом одиночестве». Знаешь, пошел ты на хуй! Ношусь с тобой, уговариваю. Тебе же все это нахер не нужно! Лучше сидеть в одиночку и страдать? Страдай. Богатый любовник бросил? Живи со всем этим, как хочешь. Я не буду больше лезть.
Мать бы его убила, если бы услышала, как Макс хлопает дверями. Мысль эта мелькнула некстати и показалась даже забавной. Ну, что ж… Вот и все. Хотелось напиться или накуриться, или пойти и сделать себе татуировку… Перед глазами предстала разукрашенная спина Мира.
— Блядь…
А ещё хотелось кого-нибудь убить. Кое-кого конкретного. Как же он был на него зол. Возможно, впервые не на себя. Столько сил, времени, а его просто водили за нос. Когда кто-то говорил, что от любви до ненависти один шаг, он не понимал. А сейчас вдруг стало ясно насколько мизерное расстояние между этими чувствами.
— Сука…
Вот за что ему все это? Чем заслужил? Впрочем, жалеть себя, как и копаться в себе, вопреки привычкам, Максу больше не хотелось. К ебеням все, достало. Что толку, если ничего хорошего из этого не выходит? Докопаться опять до того, что сам виноват? Нахер. Он больше никому не позволит с собой так играть.
— Ты сегодня какой-то агрессивный. Решил меня до инфаркта заездить? — Костя вытер со лба капельки пота и, подхватив Максима под бедра, перевернулся так, чтобы оказаться сверху.
Ну, а куда он ещё мог пойти? Хотя, теперь Максу казалось, что и с этими отношениями пора заканчивать. Вроде, Зяблик здесь все контролировал, а все равно грыз червячок подозрения. Как будто паранойя какая-то. Даже секс в этот раз не спасал, а ведь проверенное средство.
— Кость, подожди… — Максим выбрался из-под Смирнова и спустил ноги с дивана, — извини, чёрт, не получается сегодня нормально, я пойду, наверное.
— Ты чего? Я тебе больно сделал?
Да, нет, хороший парень — Костя. Это у Макса, видимо, что-то в мозгах перевернулось.
— Нет… Просто… Самир — мудак.
Зяблик не собирался ничего рассказывать и думать о Валиеве не хотел, и вот — само вырвалось.
— А ты только сейчас заметил? — фыркнул Смирнов и, получив утвердительный кивок, добавил: — Так значит, это всё-таки Валиев.
Как-то Максим решил, что не будет светить имени Мира, а теперь вот стало все равно. Чего он его вечно выгораживает? Перед собой, перед другими. Вообще, нужно прекращать делать то, о чем тебя никто не просит и ждать потом за это благодарностей.
— Да ладно тебе… — Рука Смирнова обхватила талию потянула обратно к себе. — Помиритесь скоро, не парься.
— Не помиримся. — Макс все же позволил себя увлечь, подставился под ласку, расслабился. — На этот раз точно все. Меня это достало.
— Неужели? Наш мальчик вырос и отрастил наконец яйца? — Недоверие в тоне не обидело, Максим и сам себе верил с трудом, но внутри будто что-то перегорело, будто порвалась последняя ниточка, непрерывно тянущая его к Самиру.
— А ты проверь. — Вместо того, чтобы что-то доказывать, Максим откинулся на подушку и недвусмысленно раздвинул ноги.
Костя хмыкнул одобрительно, проведя руками по промежности, но продолжать разговор не стал, присоединившись к рукам языком и губами.
Жизнь покатилась словно попавшая наконец в колею телега. Оказалось, что за время всех своих любовных метаний, Макс порядочно пропустил. Причем это касалось не только материала, но и студенческой жизни, сплетен, общажных вечеринок. Хватало, и что наверстать, и чем развлечься. Он упорно занимал свое свободное время. Нет, не чтобы не думать. И не чтобы не скучать. Он в кои то веки решил думать только о себе и решил жить на полную, не пропуская ничего интересного. То, что при этом Зяблик выматывает себя физически, совершенно проходило мимо его внимания.
Учеба, тусовки, отрывочный сон — крутили Макса словно стёклышко в калейдоскопе. Мир появлялся периодически, потом исчезал, Макс с ним даже не здоровался, старался не смотреть в его сторону, хотя взгляд будто сам собою выцеплял прямую спину, чуть более темную, будто загорелую шею, невольно выискивал несуществующие бугорки от серёжек на свитере. Однако, этому наваждению Максим не позволял развиваться, бросая себя с головой в очередной учебник, заваливаясь на чей-то день рождения.
На одной из таких тусовок в общаге Макс умудрился кого-то подцепить. Или это его подцепили. Гей радар Максима почти не работал, но в этот раз он так часто ловил за вечер на себе взгляд, что решился подойти. Парня он видел впервые. Они даже не спросили имён друг друга, ограничиваясь быстрой дрочкой в туалете и рваными поцелуями. Зяблик даже не знал, из их он универа или забрел случайно. Было что-то в этом, что заставило весь оставшийся вечер бурлить адреналин, выкинув напрочь из головы все остальное. Но развлекаться таким способом на постоянной основе он так и не решился. Всё-таки после Самира, он был в этом уверен, Макс слишком плохо разбирался в людях, чтобы постоянно рисковать нарваться на какого-нибудь гомофоба.
Ему казалось, что он начал приходить в себя, начал выздоравливать от болезни под названием "Валиев". И, конечно, именно в этот момент Самир подошёл к нему сам. Макс даже не удивился. Разве могло быть иначе?
— Привет. — В шумной, быстро пустеющей аудитории прозвучало почти неслышно, но и этого хватило.
От одного только ебаного голоса по спине пронеслось стадо мурашек. Зяблик ненавидел себя за такую реакцию и ничего не мог поделать. Даже сейчас, после всего, хотелось повилять несуществующим хвостом: «Хозяин обратил на меня внимание — я так счастлив!».
— Привет.
Максим продолжил собирать вещи со стола. Сначала он думал проигнорировать, но это было бы совсем по-детски. Лекционная тетрадка упала в рюкзак, вжикнувшая змейка словно поставила точку в этой нелепой встрече, Макс двинулся к выходу из аудитории.
— Макс, стой, — Самир нагнал его почти у двери, — я хотел извиниться…
Это было чем-то новеньким. Зяблик затормозил и выжидающе обернулся. Мир выглядел немного обескураженным, как будто одно только желание уже могло сойти за извинение. Наверное, ещё недавно так бы оно и было.
— Извини, — обезоруживающе улыбнулся Валиев.
Улыбнулся, как будто этого действительно было достаточно, чтобы перечеркнуть все, что наговорил, будто Макс должен все простить, а не послать его нахуй.
— Извинения приняты, — ровный тон удавалось держать с трудом.
Макс снова развернулся, чтобы уйти.
— Так, может, сходим сегодня куда-нибудь? — полетело ему в спину.
— Не могу, я сегодня занят.
— Завтра?
— И завтра тоже.
— Тогда…
— И тогда я тоже буду занят, — отрезал Зяблик.
— Макс, ну брось, ты же не оставишь меня совсем одного.
— К чему это все, Мир? — Оказалось, что обида никуда не делась, и теперь накатила с новой силой.
— Ты мне нужен… — прозвучало как-то неожиданно серьезно.
— Да что ты говоришь? — делано удивился Макс. — И в какой же роли?
— Как друг. — Казалось, что только сейчас до Мира начало доходить, что знакомая система дала сбой.
— Не ты ли сказал, что мы не друзья? — Максим прищурился.
— Блин, я же извинился…
— А что это меняет? Ты был абсолютно прав, я никогда не считал тебя другом. Да и честно говоря, друг из тебя херовый.
— Прямо сейчас я стараюсь исправиться.
Поразительно, и как он раньше не замечал всего этого? Максим удивлённо покачал головой. Даже не наглость, просто слепая вера в собственную охуенность, в то, что стоит лишь поманить пальцем, и кто угодно прибежит. Нет, не кто угодно — Макс. И он сам дал повод так думать, потому что до этого момента исправно бегал по первому зову. А самое главное, что Макс по-прежнему его хотел, по-прежнему хотел быть вместе и готов был снова все забыть. Почему так? Это ведь уже ненормально. Он — псих, если ему наплевать на свою обиду, на всю ту боль, что испытал при последнем разговоре, на предательство, потому что он чувствовал себя преданным. Ему лечиться надо.
— Удачи тебе в твоих начинаниях, — в голосе прорезался сарказм.
Новая попытка уйти опять была остановлена Валиевым.
— Слушай, ну что ты хочешь, чтобы я сделал?
Зяблик остановился и задумался. И правда, чего он хочет? Пять минут назад он бы ответил, что «ничего», но… Рядом с Самиром всегда было это «но». Потому что несмотря на обиду, даже одно присутствие рядом вызывало глупый восторженный трепет во всем теле, потому что вопреки здравому смыслу от этого голоса подгибались ноги, потому он каждой клеточкой помнил, как касаются его пальцы и как возбуждает запах, как контрастируют его собственные ладони с разгоряченной смуглой кожей, как скатываются капельки пота по изломанным крыльям, и как собственный вкус Самира смешивается с металлическим привкусом сережки на его соске. Зяблик шумно выдохнул, пытаясь отогнать ненужные мысли, только они все равно исправно возвращались, как испуганно вспорхнувшие воробьи снова подлетают к кормушке.
— Или мы вместе, или вообще никак. По-настоящему вместе, Мир, без левых парней на стороне, секретов и недомолвок. Просто друг в твоём лице мне не нужен.
— Сейчас не слишком подходящее для этого время… — нахмурился Мир.
— Ясно…
Не стоило даже пытаться. Хотя, если бы не попробовал, Зяблик бы потом себя всю оставшуюся жизнь поедом ел, а так — все точки расставлены.
— Да что тебе «ясно»? — Самир вдруг разозлился, будто имел на это право. — Я правда сейчас не могу… Да и ты вряд ли захочешь, на самом деле…
— Почему? У тебя кто-то есть? — Это не было удивительным, и все равно кольнуло чем-то острым в районе желудка.
Самир замялся, будто раздумывая.
— Поехали ко мне. Я все объясню.
В машине они молчали. Макс был занят тем, что ругал себя. Не надо было ехать. Ничем хорошим это закончиться не может. С другой стороны, хуже, чем есть, уже не будет, правда?
В знакомой квартире было непривычно чисто. Мир с ходу прошел к кухонному шкафчику, достал бутылку коньяка, по виду дорогую, и две кружки. В одну из них плеснул сразу и тут же выпил.
— А тебя не учили сначала руки мыть? — уточнил застрявший на пороге Зяблик.
— Так и будешь там стоять? Проходи, — никак не отреагировал Мир на подкол.
— Говори, и я пойду. Плохая идея была сюда ехать, но, наверное, мне важно знать причину, почему не я.
— Дело не в тебе.
— Обычно, когда так говорят, то дело как раз в этом.
Самир налил коньяк на этот раз по двум кружкам и, подойдя к Максу, протянул ему одну. Вздохнув, Макс ее взял, стянул ботинки и пуховик, вскарабкался на высокий барный стул за стойкой.
— Помнишь, я говорил, что с тем мужиком меня всегда забирала его охрана? — Максим кивнул, не совсем понимая, к чему клонит Самир. — Так что, когда подъехала другая машина туда, куда обычно, я спокойно в нее сел. Оказалось, тоже охрана, только не его, а моего отца.
— Отца? Разве вы не в ссоре? — Вспомнилась фраза про дерьмо, в которое влип Мир, а Макс так и не выяснил, в какое.
— Наверное, больше нет…
— Ты не уверен?
— Может, дашь мне рассказать по порядку? — начал раздражаться Валиев. — Слушатель из тебя так себе, для человека, который хочет все выяснить.
— Извини. — Максу не было стыдно, рассказчик из Самира был тоже не ахти какой, впрочем, сейчас вроде все менялось.
— В общем, меня привезли к нему. Выяснилось, что тот бизнесмен, с которым я спал, и отец что-то вроде конкурентов. Не знаю, какие сферы влияния они не поделили, но люди отца рыли на него компромат и сняли довольно интересное видео с моим непосредственным участием.
Что за видео, догадаться было нетрудно. Это, конечно, было неприятным, но родители Мира и так знали о его ориентации, так что вряд ли это могло стать большой проблемой. И на вторую психологическую травму, из-за которой Валиев бы подался в монахи, не тянуло. Разве что моральный аспект?
— Он не смог использовать компромат из-за тебя?
— Меня? О, нет, он его ещё как использовал.
— Не понимаю, ты ведь его сын и…
— Это его как раз меньше всего заботит. Зато, внезапно он осознал, что его окружают много представителей секс меньшинств: бизнес, депутаты, просто влиятельные люди. И что все они любят трахаться. А значит, и я могу пригодиться. Так сказать, с паршивой овцы хоть шерсти клок. — Мир говорил слишком спокойно, нарочито даже, как будто его само происшедшее мало касалось.
— В смысле, пригодиться? — не понял Максим.
— В смысле, что меня можно подкладывать под нужных людей: тех, кого надо убрать с пути, или кому надо подмазать.
Макс замер, выпрямил спину и стал напоминать суриката. Произнесённое не сразу укладывалось в голове, а, словно липкий гудрон, растекалось между шестерёнками мозга, мешая им двигаться в привычном ритме. А возможно, мешал будничный тон, которым это было произнесено. Но ведь он правильно понял смысл фразы? Может, Мир имел в виду совсем другое? Да нет же, до этого ясно прозвучало «трахаться», вряд ли тут возможна какая-то двойная трактовка. Хотя в их случае двойственность все-таки имела место быть. Очень вряд ли при таком раскладе кого-то будет интересовать, что Мир — актив. Механизм в голове неприятно щёлкнул и наконец-то завращался.
— Подожди, ты поэтому тогда позволил мне быть сверху?
Прозвучало как будто не к месту, но выстроенная цепочка теперь показалась весьма логичной. И Мир ее тоже понял.
— Вряд ли все, с кем мне придется быть — пассы. Надо было избавляться от фобии. Я решил, что лучше с тобой. В конце концов я тебе доверяю.
Доверяет? Да чтоб он провалился с таким доверием. Было ощущение, что Макса насильно вмешали во всю эту мерзкую историю, захотелось пойти и помыться.
— И ты согласился? — Он не смог удержать брезгливое выражение, которое само собой выползло наружу, даже не был уверен, что испытывает что-то подобное, скорее сработал рефлекс.
— Можно и так сказать. — Валиев сделал ещё глоток.
— И что, ты уже… — почему-то договорить не поворачивался язык.
— Поверь, ты не хочешь этого знать.
Его спокойствие не давало нормально воспринимать действительность. Конечно, их отношение к сексу различалось, не так уже кардинально, как в начале знакомства, но все же. И у Самира, вероятно, было множество партнёров. Но неужели ему настолько все равно, с кем ложиться в постель?
— Ты с ума сошел? Это же… — Макс не хотел скатываться на оскорбления, но как ещё можно описать случившееся? — Он что, не мог шлюху нанять для этого?
Неужели ему самому не противно?
— Шлюхе можно предложить больше, как только станет известно, кто она и на кого работает, и она станет работать против тебя. Никому в голову не придет меня перекупить, если я вдруг спалюсь.
— Перекупить нет, но это ведь банально опасно. — Максу казалось, что он рассказывает прописные истины, неужели Мир этого не понимает? — Я даже молчу уже про то, что они могут оказаться извращенцами или с какими-то болезнями, но если они поймут, чей ты сын, тебя могут избить, или угрожать тебе чем-то, чтобы шантажировать твоего отца, если твой отец действительно такая шишка, как ты говорил, тебя могут убить.
Это все было не тем. Это говорила логика, хотя больше всего хотелось закричать: «Как ты мог?». Наверное, Мир оказался прав, когда сказал, что Макс и сам не захочет встречаться. Одно дело, когда Мир просто гулял, но это…
Самир молча допил содержимое кружки и налил себе ещё. Координация начинала прихрамывать, Мир стремительно пьянел, и под дымкой спокойствия в глазах проступала тоска. Максу вдруг стало ясно, что он и так прекрасно все осознает. Но тогда почему согласился на это? Такая привязанность к родителям? Пошел бы на это Максим, если бы его попросил отец? Попросил?
— Тебя не спрашивали, да? — Вспомнились пустые бутылки и их та ночь, тогда Мир меньше всего походил на человека, которого все устраивало.
— Ну, мне предложили альтернативу и подробно расписали, где и в каком виде меня в таком случае найдут, возможно, даже живым… Наверное, все равно стоило его послать, но вот такой я трус. — Он поднял глаза на Макса и мотнул головой. — Не надо меня жалеть. Все нормально, в конце концов, это просто секс, не думаю, что меня прям захотят убить или что-то всерьез сделают. Я не хотел тебя во все вмешивать, думал, что так лучше, но одному как-то совсем хреново, извини.
Нормально? Нихрена не было «нормально». Макс не жалел Самира, он был в ужасе. Ситуация походила на какой-то дешёвый боевик, только если там все как-то разруливалось, то что делать в реальной ситуации, было совершенно непонятно. А ещё Максим с удивлением понял, что чувствует злорадство. Мелочное, мерзкое, по странному приятное. Если бы Мир не захотел от него избавиться, если был с ним, ничего бы этого не было, вот пусть теперь… Тут же подоспело чувство вины. Даже думать так было отвратительно. Ведь у человека не просто проблемы, а действительно беспросветное дерьмо, и не просто у человека, а у его любимого, не смотря ни на что, человека. И тем не менее, противный червячок никуда не делся. Во всех книгах любовь — это что-то светлое, даже если трагическое, а у него вот то обиды, то злость, то злорадство… Максим сглотнул:
— Но ведь можно что-то сделать. Я не знаю, может, в полицию обратиться. Он же принуждает тебя… Я не уверен, но это смахивает на что-то уголовное. — Чувство вины толкало хоть к каким-нибудь действиям.
— Макс, — в голосе не было обычного сарказма, только усталость, — ну какая полиция? Они даже связываться с отцом не станут. И я рассказал не для того, чтобы ты меня решил спасать, а потому что иначе ты бы с меня не слез.
— Я с тебя слез! — Макс сам не понял, почему вдруг взорвался. — Я оставил тебя в покое и больше не навязывался! Я только начал приходить в себя, как ты снова появляешься, на этот раз со всем вот этим! И теперь ты мне говоришь, что тебя не надо спасать? А для чего ты мне это все рассказал? Что мне теперь делать со всей этой информацией?
— Честно? — Улыбка была почти привычной. — Я подумал, что если все расскажу, то ты меня простишь, и все будет как раньше. Я не думал, но одному чего-то совсем херово…
— Ты уже это говорил, — прервал Макс. — Эгоист! Ты просто конченый эгоист, Мир. Я вроде должен тебе сочувствовать, но я злюсь. Я так зол на тебя, ты даже не представляешь.
— Представляю. — Опустевшая кружка снова наполнилась коньяком. — Уйдешь теперь?
Ну, как он мог уйти? Он оставался, когда для этого было куда меньше причин, чем теперь. Зяблик покачал головой.
— Нет. По крайней мере, пока не придумаем, как тебе выбраться из всей этой ситуации, я не уйду.