Над входной дверью квартиры номер шестнадцать висит перевёрнутая подкова, а чуть ниже – табличка с надписью «смотри под ноги».

Это понятно: под ногами может оказаться не в меру любопытная ящерица, и лучше лишний раз проверить. А вот про подкову непонятно, но и не так уж важно, наверное.

Коридор и комнаты в квартире оклеены обоями неопределённо-бежевого цвета, но никто обычно не обращает на это внимания. Гораздо интереснее разглядывать рисунки Инги, пёстрый ловец снов, который сделала Алька, или зеркало, где в приступе вдохновения расписалась помадой и оставила след губ, накрашенных этой же помадой, Марго.

По сути, здесь можно найти всё, что угодно. Негде переночевать? К твоим услугам куча пледов, две кровати и один большой матрас. Хочется песен под гитару? Да вот гитара, в шкафу, и почти все умеют на ней играть, попроси только. Собираешься куда-то – в клуб, на фрик-шоу или по грибы? Открой оба шкафа и покопайся там, почти наверняка найдёшь необходимую одежду.

Голоден? Иди на кухню, в холодильнике обычно что-нибудь да валяется – если это пиво, то оно, в принципе, тоже считается едой. Любишь всякое зверьё? Дружелюбная колючая агама и большой паук-крестовик всегда рядом – первая в спальне, второй на кухне.

Готовит тот, кому не лень готовить, убирается тот, у кого хватает сил убраться. Сколько раз в месяц – не имеет значения, главное – вообще хоть что-то делать. Куда уж проще и удобнее?

Местные обычаи испугали бы любителей дисциплины и чистоты. Квартира – место обитания раздолбаев, как говорит Инга. В квартире режим разумной анархии, как говорит Аля. Что вы несёте, как говорит Марго.

Многим людям нравится будто невзначай сообщать: «у нас своя атмосфера, не все поймут». Но на самом деле я почувствовала, что это значит, только когда переехала в Москву и стала жить с четырьмя девушками… Ящерица по имени Кошь вроде бы тоже девушка.

В квартире своей атмосферой считались не совсем привычный распорядок дня, философское отношение к раскиданным повсюду вещам и любовь к творчеству во всех его проявлениях – от вязания шарфов до приготовления русской версии ирландского рагу, от экспериментов с макияжем до переделывания песен разных музыкальных групп.

Мне понадобилось не так много времени, чтобы убедить Ингу в том, что русское рагу не обязательно запивать водкой, начать носить Алькин шарф и внести свой вклад в создание бессмертного хита по мотивам песни Летова. С косметикой, правда, не сложилось, но Марго не теряет надежды.

Зато теперь я знаю, что по вечерам как-то особенно уютно сидеть на кухне, обмениваясь новостями, пока Инга перемешивает что-то в кастрюле и напевает:

– О-о-о! Мои макароны!

А мы предлагаем свои версии:

– Трём сыр на тёрке нелепого мира!

– Яростный пламень горелого днища!

– Траурный кетчуп китайского рынка!

– Почему траурный?

– Потому что дорогой, но невкусный.

И я понимаю, что больше никуда не хочу уезжать.