Вещи я собрала, как за окном начало светлеть. Дело недолгое – я ведь взяла только свои, не те, что были куплены два месяца назад. Стакан воды, таблетка от головной боли, закрыть рукавом ожог, в шкафу найти куртку.

Я знала, что он проснулся – от звука, с которым застегивается молния, а может, от того, что я хлопнула дверью. Так что я спустилась по лестнице, не дожидаясь лифта, и на ходу набрала номер нашей «старшей сестры». Шесть утра – я успевала на первый автобус.

Я знала, что он знает, что я знаю, что...

– Да.

– Мне с тобой нужно встретиться. Пожалуйста.

– Ты в курсе, который час?

– Сая, это…

– Ты на сообщения месяц не отвечала.

– Сая, Рей… Серёжа…

– Хочешь сказать, что в последнее время он ведёт себя как урод? Спасибо, знаю.

– А что, тебе он тоже, ну… – я запнулась: говорить было стыдно. – Делал больно

Молчание – секунда, другая. И:

– Чего? Ты о чём?

Я замолчала, борясь с подступающими слезами. Но, кажется, Сая уже ощутила неладное – судя по тому, каким тоном она бросила:

– Приезжай. Выйду в сквер.

Я спиной чувствовала, что он вот-вот догонит меня. И когда я запрыгнула в автобус, чудом докричавшись до водителя – «остановите!» – я видела его за поворотом.

И позднее я даже не удивилась тому, что у дома Саи снова заметила его, выходящего из машины. Заметив номер автобуса, сложил два и два, поймал попутку – да и чёрт с ним, не будет же он драться со мной в сквере, где пенсионеры выгуливают своих собак?

Мне почти не было страшно – разве что голова кружилась от бессонной ночи, и всё вокруг казалось быстрым и будто порезанным на много отдельных кадров. Солнце. Деревья. Женщина с той-терьером. Клумба. Забор. Мой бывший.

Но я не понимала – почему нельзя просто оставить меня в покое?

– Сбежала? Очень по-взрослому... Здорово, Алексей.

На всякий случай я встала так, чтобы между нами оказалась скамейка, а уже потом обернулась.

Что ж, Механик – последний, кого я ожидала увидеть, но и это было неплохо. Теперь он загораживал меня с одной стороны, а скамейка – с другой. Он неуверенно посмотрел на Рейнджера, потом на меня.

– Сая попросила тебя встретить, она сейчас выйдет. Что-то… случилось?

– Отойди, а, – Рейнджер криво улыбнулся. – Её уже я встретил.

Он нахмурился, явно сомневаясь, снова бросил взгляд на меня, на друга, опять на меня.

– А в чём проблема-то?

– У тебя – ни в чём. Пока…

Я отвлеклась: смотрела на открывшуюся дверь подъезда, ища глазами Саю. И я её увидела – в наспех накинутом сером пальто, с распущенными волосами, и она тоже увидела меня.

Я отвлеклась: я не заметила, как Рейнджер сделал ещё шаг и схватил меня за руку. Я замахнулась свободной рукой, в которой сжимала телефон.

И он не успел уклониться.

– Сука!

Я успела увидеть только, что у него из носа течёт кровь. А потом он толкнул меня, и я не смогла удержать равновесие. Помню липкий страх от того, что летела спиной вперёд. Помню тупую боль в затылке – приложилась знатно о край скамейки, до звёздочек в глазах.

И совсем не помню, как и куда уходил Рейнджер. Я смогла сесть и более-менее прийти в себя, уже когда к нам подбежала Сая. И я с трудом вслушивалась в то, что она говорит, еле успевая в нужных местах кивать в ответ.

– Цела? Голову не разбила? Господи… – Она сердито глянула на Механика.

– Ты тоже хорош – стоишь, смотришь!

Тот слегка повернул голову, пряча глаза, и вдруг сказал каким-то чужим голосом:

– Это их дело. Она его девушка.

У Саи глаза стали совсем тёмные. А в сквере стало совсем тихо. И в эту тишину она влепила звонко, как пощёчину:

– Трус.

С минуту он стоял, пытаясь что-то выговорить в ответ, но сбился и умолк. Мне было и стыдно, и жалко его немного – я ведь не просила за меня заступаться, не хотела, чтобы все ссорились. Только слишком уж мне погано было после его слов. Я сама не могла объяснить, почему. И, судорожно глотая воздух, почему-то больше всего на свете боялась расплакаться.

Сая зачем-то заботливо отряхнула грязь и листву, прилипшие к моей куртке... И к моему лицу. На Механика она больше не смотрела.

– Пойдём, хорошая моя. Пойдём, ну. Вставай.

Я кое-как поднялась, опираясь на её руку. Тяжело было больше от обиды, от того, как схватывало горло – не так уж сильно мне досталось. И самое глупое – я не верила, что это происходит. И непривычно было слышать от Саи, почти не использующей ласковые обращения, слово «хорошая»... Значит, всё и правда было хуже некуда.

– Сай, слушай…

Она с силой сцепила пальцы, болезненно выдохнула и ответила – зло, будто это он, а не Рейнджер, ударил меня:

– Поддержал друга, мужская солидарность, да? Можешь пойти ему отсосать.

Я закрыла глаза и уткнулась лицом в её плечо.

Всё рушилось. Все ругались, как в последний раз. Я бы многое отдала, чтобы вернуться на два месяца назад и не уходить из дома. Если бы не я, ничего бы не случилось.

Мне очень хотелось взять их обоих за руки и сказать, что всё в порядке, что они по-прежнему мои друзья, что человек может просто растеряться в опасной ситуации – так бывает.

Но я очень, очень устала. И я не сделала ничего.