Первым в глаза бросается склоненный над телом на полу Му Цинфан. Его пальцы быстро перемещаются по груди Юэ Цинъюаня, вливая ци в определенные точки. Через два кэ он наконец обессиленно садится на пол. Горному лорду так делать не пристало, но сил соблюдать приличия нет. Он вяло оглядывается. Шэнь Цзю стоит оперевшись на Су Бинхэ — Му Цинфан действительно удивлен. На все прикосновения мастерицы Люй он сжимался, дрожал или пытался избежать их вовсе, его и прочих мужчин встречает выбросом огня, а демоническому принцу беспрепятственно позволяет держать себя. Но понимать происходящей отчаянно не хотелось. Хотелось просто пойти спать, восстанавливая силы потраченные на первую помощь главе.

— Шэнь-шисюн, — кивает устало. — Сердце главы Юэ пострадало, мне нужно забрать его отсюда. Могу я одолжить твоего спутника для этого?

— Лорд Цяньцао… я…

— Всё в порядке, не думаю, что вы могли причинить ему вред намеренно. Больше похоже на сильное эмоциональное потрясение. Вы не ответственны за это, — Му Цинфан покачал головой. Он догадывался, что его шисюна могли напугать обвинения, что ему могли выставить раньше. — И всё же попрошу принца оказать мне небольшую помощь.

— Если цз… лорд Шэнь будет не против, — Су Бинхэ вопросительно взглянул на Цзю. Тот махнул рукой.

— Не обращайся со мной так, словно я и минуты один не проживу, — он закатил глаза. — Помоги своим шишу и шибо.

«Шишу?» — Му Цинфан на секунду завис, бессмысленно смотря вперёд.

— Но если я уйду вас может снова!..

— Слушайся старших! — раздражённо хлопает Су Бинхэ по плечу Шэнь.

— Да, простите, — глаза его всё ещё обеспокоенно блестят, но он не смеет ослушаться.

Комнату они покидают быстро — демон словно и не чувствует веса главы школы.

— Шисюн, — останавливается у дверей лорд Му. — С главой всё будет хорошо. Пожалуйста, позаботьтесь сейчас о себе. Вам ничего не грозит, но эмоции могут давить слишком сильно. Прошу, вызовите помощь если вам станет плохо.

— Да, лорд Цяньцао, — он кланяется уважительно и лицо Му Цинфана искажается болью.

«Как-будто с пятилеткой говорит» — мысленно закатывает глаза Шэнь Цзю.

Он снова один в тишине своей тюрьмы. Вдыхает медленно, чувствуя нарастающее давление в груди. На глаза непроизвольно наворачиваются слёзы — он не плакал уже… сколько? Кажется целую жизнь. Годы, когда слёзы были позволительны, остались далеко позади — в доме семьи Цю. Тогда, под покровом ночи, он мог свернуться в своей каморке и плакать беззвучно. На пике же… Мастера всегда знали о нарушении правил. Он думал, что разучился — слёзы просто высыхали, так и не сорвавшись с ресниц.

Но нет.

Именно сейчас, вновь задыхаясь, он чувствовал как капли текут по щекам, оставляя за собой мокрые дорожки. Дрожь прошибает тело и он не замечает, как начинает всхлипывать. Рвано, болезненно. Воет чуть слышно от боли в груди, лёгкие горят от нехватки воздуха, а сердце колотится загнанно.

Он не знает от чего: От страха ли перед наказанием, или страха за жизнь Юэ. Глава школы был абсолютно непробиваемым идиотом. А ещё его Ци-гэ. Наивным, добродушным Ци-гэ, помогающим всем попавшимся на глаза. Защищающим других бродяжек перед взрослыми. Подобравшим его — Шэня — ещё несмышлёным малышом, едва старше года.

Цзю через силу втягивает воздух. Мелькающие перед глазами счастливые — бред редкостный, не было тогда ничего хорошего — воспоминания вытягивают его разум в реальность. Он больше не задыхается, лишь слёзы продолжают течь. Беззвучно, незаметно. И он забывает о них. Встаёт медленно, чуть пошатываясь — истерика вытянула из него почти все оставшиеся силы — и в тот же момент падает на кровать. Думать о произошедшем не хочется. Всё равно его ждёт наказание.

Надо спросить у лорда Цяньцао, когда придут мастера.

***

Лорд Му откидывается на стуле. Стоило бы пойти лечь, но внезапный пациент вынуждает оставаться на месте — надобность заполнять новые бумаги вызывает желание завыть. Глаза полузакрытые лениво скользят по потолку — он давно знает каждую трещинку на нём, но каждая мысль о том, чтобы приняться за работу вызывала дрожь отвращения, так что он пытался отвлечься.

Му Цинфан действительно не винил Шэня в произошедшем.

Вероятность того, что глава сам ворвался в палату нестабильного пациента была абсурдно велика. Лорд Му помнил о непростых отношениях между этими двумя. Должен ли он узнать у них о ссоре? Как лечащему врачу — теперь уже обоих лордов — незнание проблем пациентов подвергает их риску. Как их младшему брату по секте — было обидно, что они настолько не доверяют ему. Впрочем, будто они доверяли хоть кому-то. Му Цинфан слабо фыркает. Шэнь-шисюн был скрытным — и теперь все знали о причинах — и вытянуть из него хотя бы разрешение на осмотр было манной небесной, не то что узнать о его личных делах. Глава школы тоже недалеко ушёл — прячется, увиливает или просто винит себя. Чего такого непростительного произошло между ними? Почему глава винит себя бескомпромиссно? Почему Шэнь избегает даже разговора с ним?

Му Цинфан провёл рукой по лицу, пытаясь согнать усталость. Он вяло потянулся за чернилами, медленно, почти сонно, растёр их и наконец макнул кисть, начав писать новый отчёт о главе Юэ. На самом деле, его проблемы с сердцем вызывали много вопросов — Юэ Цинъюань один из сильнейших заклинателей в мире, его совершенствование должно быть действительно на высоком уровне. Тогда почему его ядро не справилось с болезнью? Получил ли он проблемы с сердцем до формирования ядра? Мысли шли нескончаемым потоком, не давая сосредоточиться, линии иероглифов получались кривыми и всё больше мешались меж собой, не давая разобрать смысл написанного.

Му Цинфан не заметил как его глаза закрылись и он провалился в сон, упав на исписанный лист лицом.

***

Су Бинхэ задумчиво стучал пальцами по подлокотнику кресла. Цзюцзю спал довольно спокойно так что он не решился прервать его сон, а остался охранять от незваных гостей. Пусть вряд ли кто-то ещё решился бы прогуляться ночью по пику Цяньцао, но осторожность не помешает. Тьма расползлась далеко за пределы комнаты — чтобы заранее почувствовать приближение кого-либо. Но ночь прошла спокойно. Шэнь не просыпался и хоть сон иногда прерывался тихими болезненными стонами, Су Бинхэ всегда был готов подавить кошмары тьмой.

Шэнь Цзю проснулся поздно — произошедшее вымотало его сильнее, чем ему казалось. За окном давно ярко светило солнце, лучи падали ему на лицо, заставляя морщиться. Глаза открывались с трудом — после сна усталость никуда не исчезла, казалось даже навалилась с новой силой. Внутри ощущалась пустота — чувство вины и страх исчезли под появившейся вновь апатией, сил на эмоции просто не было. Он медленно перевёл взгляд в сторону кресла, там тихо дремал Су Бинхэ, вымотанный ночным бдением.

И ведь он действительно следил, Шэнь знал.

Вайшэн всё время их общения проявлял повышенное внимание и заботу к своему бесполезному цзюцзю. Так что отсутствие кошмаров сегодняшней ночью Цзю считал его заслугой. Он помнил, как Тяньлан когда-то рассказывал, что может управлять снами людей, и Шэнь не верил, что император не обучил своего наследника столь полезным навыкам. Цзю с трудом встал — все мышцы ощущались ватными и контролировать их было довольно сложно. Хотелось просто рухнуть обратно. Но, через силу, он всё равно смог взять плед и накинуть на Су Бинхэ. Пальцы с трудом удерживали ткань, однако довольно заурчавший вайшэн был чудесной наградой за его старания. Шэнь так же медленно вернулся в кровать. Апатия перестала пожирать его изнутри, утягивая на дно — теперь пустота внутри ощущалась спокойствием.

***

Глава Юэ очнулся к часу кролика. В груди тянуло болью, на самом деле довольно привычной. Да, в этот раз он был несколько не осмотрителен и не осторожен — сердце подвело в самый неподходящий момент и он попался лекарю. В голове пронеслось испуганное лицо сяо Цзю.

Ужасно.

Цинъюань медленно поднял всё ещё дрожащую руку перед лицом и несколько секунд смотрел на неё. А после размашисто ударил себя по щеке. Лицо кольнуло болью. Этого было отвратительно мало. Давление в груди нарастало, а дышать становилось труднее. Тревога накрывала с головой. В глазах скапливались слёзы и он резко провёл ногтями по грудной клетке, коря себя за бесполезные эмоции и слабость. Положил руку на шею слегка сдавив. Тяжесть медленно отступила.

Этого бы не хватило надолго, он знает.

Но это дало секунды возможности дышать. Он несколько раз с силой провёл по рукам ногтями. Боль отрезвляла, помогая сохранить ясность сознания. Несколько глубоких вдохов, наполненных ци, и он наконец возвращается в норму, а и так едва заметные повреждения исчезают, оставляя за собой только боль. И вовремя. Дверь в палату открывается, а на пороге появляется заспанный Му Цинфан, со следами размазанных по лицу чернил. В некоторых даже угадывались иероглифы — Юэ незаметно мазнул по ним взглядом, прочитанное ему не понравилось. Но всё же он нацепил на лицо уже привычную, лёгкую, доброжелательною улыбку.

— Шиди Му, — поприветствовал он лекаря кивком головы.

— Глава Юэ, — ответил тот взаимностью и тяжело опустился на стул рядом с кроватью. — Как вы себя чувствуйте? В груди не тянет, не болит? — он осторожно обхватил запястье Цинъюаня, проверяя мередианы.

— Нет-нет, шиди. Я в полном порядке. Я был немного не осторожен ночью. Как сяо Цзю? — практически отмахнулся от вопросов о собственном самочувствии Юэ. — Я напугал его…

— Шэнь-шисюн сейчас с принцем Су. Они выглядели достаточно хорошо, когда я покинул их.

— Что? — Юэ Цинъюань замер, холодным взглядом вперившись в лицо Му Цинфана. — Что принц Су делает возле сяо Цзю? Кто дал ему дозволение? — он сжал зубы.

— Сам Шэнь-шисюн. А вчера и я, — твёрдо ответил лорд Цяньцао. — При всём уважение глава, но шисюн выглядел намного лучше рядом с ним.

Слова бьют наотмашь.

Неужели демон был лучше его? Да, конечно, Су Сиянь и император Тяньлан были близкими друзьями сяо Цзю, но… когда они стали ему ближе его, Ци-гэ?.. Юэ Цинъюань опустошенно смотрел перед собой, застывшим взглядом. Больно. Так больно знать, что ты далеко не на первом месте для самого близкого человека.

Нет-нет. Он понимал. Простить ему предательство… Даже звучало смешно.

Не отдавая себе отчёта о действиях, глава Юэ начинает чесать руку. Беспрерывно, сильно, пока на протёртой насквозь коже не выступает кровь, и даже тогда не останавливается, делая рану глубже. Му Цинфан пошевелиться не может, заледенев от шока. Страх липко ползёт по спине, холодя её.

Глава школы, её защита и опора… причинял себе боль? Насколько часто? Могли ли они все быть настолько слепы, что не замечали никаких знаков ещё со времен обучения?.. Действия были слишком автоматическими, чтобы быть чем-то новым. Словно… давно заученными.

Он мягко, но крепко, ловит чужие руки в свои, не давая продолжить действие. Улыбается успокаивающе — безумно натянуто — и осторожно гладит запястья главы пальцами. Его ци медленно течет по чужим меридианам, затягивая ранки.

Как же отвратительно мало они все знали друг о друге.

Мог ли кто-то ещё из лордов испытывать подобные проблемы? Скрываясь за масками, они могли забыть о своих настоящих личностях с их проблемами и травмами. Но те никуда бы не исчезли, оказывая сильное влияние на их жизни. Подвергали ли они этим учеников опасности?

Юэ Цинъюань дрожит. Дёргается неловко и возвращает сознание в реальность, чтобы тут же утонуть в панике. Му Цинфан видел слишком много. Как он мог настолько беспечно отнестись к происходящему? Допустить раскрытие своих слабостей? Сяо Цзю всегда был прав, Юэ действительно идиот. Непробиваемый.

— Му-шиди, — тяжело сглатывает и зовёт напряженным голосом. В глазах Му Цинфана отражается лишь пустота. — Ты не должен сообщать кому-либо об увиденном, — в словах слышалась едва заметная угроза.

— И не собирался, — голос ровный, спокойный. — Не мне раскрывать чужие тайны. Глава Юэ, — смотрит больным взглядом. — Этот шиди смиренно просит вас доверить ему этот секрет. Прошу вас, не отвергайте мою помощь.

Он действительно не мог больше выносить это. Так много фальши, так много тайн. На самом деле, его сердце не было способно выдержать так много боли окружающих его людей. Близких ему людей. Его шицзунь с самого начала замечала, что он должен научиться ставить стену между своими чувствами и чувствами других. Потому что Му Цинфан всегда был слишком восприимчив.

Шэнь-шисюн… он всегда знал, что с ним что-то не так. Но намного проще было отгородиться, проигнорировать все знаки. И он ненавидел себя за это.

— Шиди, — Юэ Цинъюань хмурится. Он никогда не видел Му Цинфана… таким. — Я… — он не может подобрать слов. Согласиться на это? Не станет ли это его падением?

Показать слабость — добровольно подставиться под руку с мечом. Сяо Цзю мог бесконечно долго верить в его наивность и доброту — нет-нет, он несомненно старался поддерживать такой образ — но Юэ давно привык к жестокости. Он не доверял миру, тронувшему его брата. Это было слишком серьёзное предательство. И он не простил судьбу, за эти беспощадные помехи на пути к Цзю.

Взгляд словно покрывает тонкой корочкой льда. Му Цинфан чувствует, как начинает дрожать под ним. Тяжело сглатывает и инстинктивно старается отползти назад, падая со стула.

С пола глава школы кажется ещё массивнее, ещё злее. И он замирает как кролик перед удавом. Картинки прошлого проносятся перед глазами.

И мир поглощает тьма.

***

Юэ Цинъюань замирает непонимающе. Секунду назад он собирался резко отказать Му-шиди. Теперь тот бледный до синевы рыдал на полу. Осмысление происходящего шло очень медленно.

Что же. Пытаться угрожать своим шиди и шимэй… было опрометчиво. Теперь он знал об этом. Му Цинфан действительно пугал своим видом — правда, даже сяо Цзю выглядел немного лучше, вчера. Юэ дёргает плечом, сбрасывая напряжение в теле. Он не знал как подступиться — Му Цинфан, очевидно, панически его боялся.

Он осторожно опускается на колени, сидит у кровати, смотрит потерянно. В самом деле, с чего он вообще решил, что Му-шиди хочет навредить ему? Почему позволил себе вести себя так неподобающе? Чем вечно заботливый шиди вообще заслужил это? Неужели… это всё ещё было остаточное воздействие?.. Нет-нет. Юэ машет головой, отгоняя эти мысли — сейчас важнее было помочь Му Цинфану. Он задумчиво наклоняет голову, а после, на пробу, тянется своей ци к Му-шиди.

Несмотря на некоторые проблемы с совершенствованием Юэ Цинъюань всё ещё оставался главой школы и самым сильным её членом. Так что щуп энергии сформировался мгновенно и без особых усилий достал Му Цинфана. Лорд Цяньцао замер испуганно, а потом тело его начало расслабляться от тепла чужой ци. Передаваемые через энергию спокойствие и поддержка успокаивали, пусть и имели горечь сожаления.

Му Цинфану потребовалось не так много времени чтобы вернуться в относительно нормальное состояние. Он всё ещё был бледен, но синеватый отлив пропал, а от истерики осталась лишь лёгкая дрожь. Юэ успел сходить до больничной кухни и вернулся с заваренным чаем из успокаивающих трав.

— Простите, глава Юэ, этот шиди был неправ, он сожалеет, — через силу, то и дело сглатывая тяжело, склонил голову лорд Цяньцао.

— Нет, — Юэ Цинъюань покачал головой. Он осторожно разлил чай по пиалам и поставил одну перед шиди. — Я должен извиняться. Этот глава повёл себя недостойно, он отказался от искренней помощи Му-шиди и напугал его, — Юэ склонился в глубоком поклоне, дотронувшись до пола лбом.

— Глава! — панически вскрикнул Му Цинфан, поняв в каком положении сидит перед ним Юэ Цинъюань. Он протянул руки, пытаясь поднять того. — Вам не стоит так уничижаться, этот шиди не стоит подобного! — он смотрел на происходящее едва ли не плача.

— Этот вновь расстроил шиди, — печально пробормотал Юэ Цинъюань поднявшись с пола, но всё ещё держа голову опущенной.

Му Цинфан покачал головой и залпом выпил налитый ранее чай. Его нервы не выдерживали подобных издевательств. Давление, что глава, пусть и невольно, оказывал на него… Это было чересчур много. Он понятия не имел как ему строить какой-либо диалог с Юэ. Да, он хотел бы помочь ему — Юэ Цинъюань всё же был его дашисюном, самым важным в секте. И его болезнь подвергала опасности не только его самого, но и остальных учеников, мастеров и лордов! Му Цинфан чувствовал себя слегка… разочарованным.

Нет.

Му Цинфан покачал головой и отогнал эти мысли. Нельзя винить больного за болезнь. Видимо чай уже начал действовать и остатки его взбудораженных эмоций наконец улеглись, давая мыслить рационально. Глава Юэ был такой же жертвой этой ситуации и ему требовалась помощь. Такие перемены настроения, уничижение и постоянное обвинение самого себя были нездоровыми. А причинение самому себе вреда — тем более.

Он тяжело вздохнул.

— Глава Юэ, — Му Цинфан сел ровно, твёрдо смотря на главу школы. — Как целитель и ваш младший боевой брат я прошу… даже требую. Приходите ко мне на осмотры по крайней мере дважды в месяц. Если не ради себя или меня, так ради остальных ваших подчиненных, — он прижал пальцы к виску, голова начинала раскалываться. — Проблемы с сердцем и совершенствованием это лишь малая доля опасности. Ваши сердечные демоны могут повлечь множество смертей.

— С чего бы? — отрешенно хмыкнул Юэ Цинъюань.

— Люди ощущающие свою вину постоянно склонны жертвовать собой. Глава Юэ, вы один из сильнейших заклинателей, ваша смерть может стать началом падения всего Цанцюн. Прошу, подумайте об этом.

Му Цинфан резко втянул воздух и встал, поклонившись напоследок.

— Прошу простить, больные не ждут.

И не слушая ответ вышел из комнаты, оставив безмолвного Юэ Цинъюаня смотреть в уже закрытую дверь пустым взглядом.