Даррен открыл глаза и пошевелился. Рядом спал Эрик, чему-то безмятежно улыбаясь во сне. Уже рассвело, и за окном был очередной серый осенний день, напрочь лишённый солнечного света.

Мгновенно вспомнив о событиях прошедшей ночи, Даррен провёл рукой по подушке и… не обнаружил на ней ни рваных дыр, ни пятен крови. Впрочем, простыня и перина, на которых они с Эриком спали, тоже были абсолютно целыми и чистыми. А на шёлковой простыне он не обнаружил даже помятостей.

Китти и Лина научились новым заклятиям? Вряд ли…

Даррен осмотрелся. В комнате совсем не было пыли, ни на полу, ни на широком оконном подоконнике, ни на тёмно-алом балдахине над кроватью. Растительный позолоченный рисунок на шёлковых обоях будто стал ярче и отчётливее, с обоев исчезли тёмные пятна и потёртости. Да и стекло в окне выглядело прозрачнее.

Вся их комната казалась сегодня… новее и чище, чем была вчера, когда они засыпали.

Дом… показывает своё радушие?

— Эрик, милый, — прошептал Даррен, погладив спящего драконьего принца тёплой ладонью по обнажённому плечу, с которого сползло одеяло.

Мгновенно проснувшийся Эрик немедленно сгрёб его в охапку, и крепко прижав к себе, начал целовать. И Даррен не мог не ответить на его жаркий и страстный поцелуй.

Эрик отпустил его, только, когда Даррен немного напряжённо замер в его руках.

— Разве не за этим ты разбудил меня, хитрец?! — голос Эрика был тихим и немного хриплым после сна.

— И… за этим — тоже, но… посмотри на нашу кровать, — поспешно сказал Даррен немного смущённо. — А ещё… на комнату.

Если Эрик и удивился, то смог прекрасно это скрыть.

— Возможно, дом питается чувствами своих жильцов, — почти шёпотом ответил Эрик на его не заданный вслух вопрос.

— Главное, чтобы он не начал питаться самими жильцами, — прошептал Даррен.

— Ночью у него было предостаточно возможностей для этого, и он ими не воспользовался, — успокоил его Эрик и снова бесцеремонно полез целоваться.

Даррен не сопротивлялся.

— Что… произошло со мной вчера? Когда мы… — спросил он, лишь только Эрик снова отпустил его, растрёпанного, с зарумянившимися щеками и влажными, слегка припухшими от многочисленных поцелуев губами.

— Так бывает, — Эрик замолчал, стараясь поточнее подобрать слова, — с теми, в чьих жилах течет драконья кровь, особенно, если они способны обращаться. Если их чувства слишком сильны и от страсти мутится разум.

— Вчера ты… — Даррен снова слегка смутился, а потому тоже не мог найти нужных слов.

— Потерял контроль лишь на мгновение, — Эрик улыбнулся и нежно провел кончиками пальцев по уже затянувшимся ранкам у него на шее.

— Те невесты, которых вы уносите из Силэнда? — спросил Даррен.

— О, не беспокойся, они в безопасности, — заверил его Эрик. — Браки с ними — династические, для укрепления магии рода, а значит, почти всегда, по расчёту. И если любовь всё же появляется между супругами, то она разгорается постепенно, а такая любовь вряд ли может быть причиной безумия.

— Только страсть способна вызвать такой… эффект? — осторожно спросил Даррен, в котором вновь проснулось неуёмное любопытство.

— Ещё… скандалы, — абсолютно серьёзно ответил ему Эрик, — особенно, если они сопровождаются драками и битьём посуды. Хочешь попробовать?

И Даррен не сразу понял, что драконий принц шутит.

— Конечно, — ответил он, — прямо сейчас… — и навалился на Эрика, жарко впился ему в губы, вдавливая в мягкую перину.

Растительный узор на обоях стал ещё ярче.

Даррен всё же отпустил Эрика и, отодвинувшись от него, раскрасневшийся и растрёпанный, сел на край кровати.

— В чём дело, милый? Боишься навредить мне? — невинно поинтересовался драконий принц.

— Боюсь забыть рядом с тобой о вопросах, которые ещё не задал, — ответил Даррен, немного зло.

Конечно, он опасался, что ответами будут очередные шутки Эрика, но попробовать всё равно стоило.

— Что ж, ты ведь не успокоишься, мой Верховный Дознаватель, — драконий принц улыбнулся и подвинулся к нему ближе.

— Почему ты убил мужа госпожи Мэллрии? — Даррен старался, чтобы голос звучал ровно, без эмоций.

— Ответ был в той мерзкой статейке, которую показал тебе Вестник, — Эрик снова мило улыбнулся.

— Ты же сказал, что не влюбился в неё! — искренне возмутился Даррен.

— Она стала мне другом, дорогой мой ревнивец, — невозмутимо ответил Эрик. — Она страдала рядом с нелюбимым мужем, который ещё и проматывал наследное состояние за карточным столом, обещая пустить её по миру, совсем нищую и никому не нужную.

— Значит, ради дружбы с ней? — спросил Даррен.

— Да, не мог не помочь ей, — ответил Эрик. — Её муж был намного… слабее меня, он прекрасно понимал, что обречён, когда принял мой вызов.

— Почему он не сбежал? — спросил Даррен.

— Честь семьи, — ответил Эрик, — представь себе, она ещё имела значение и для этого заядлого картёжника.

— Это я очень хорошо могу понять, — Даррен ненадолго замолчал, вспоминая, как вёл себя после ареста и на суде. — Кольцо, которое ты отдал ей? — спросил он вновь.

— Я снял его с трупа её мужа, — ответил Эрик, — обращение произошло уже после его смерти. Когда я увидел на его руке родовое кольцо, я не смог справиться с искушением. Признаюсь, я не сразу решил вернуть его Мэллрии, да она и не настаивала. Смерть мужа принесла ей самый главный подарок, о котором она мечтала ещё когда жила в Силэнде, возможность распоряжаться своей судьбой, а для женщины это и есть истинная роскошь.

— Что ты собирался сделать с кольцом? — спросил Даррен.

— Род Алвенфов — один из самых древнейших в нашем королевстве, — ответил Эрик. — Я хотел найти способ воспользоваться магией в их кольце. Но вряд ли обладание ею принесло бы мне счастье.

— И потому ты всё-таки вернул кольцо леди Мэллрии? — спросил Даррен.

— Она — единственная наследница этого семейства теперь, хоть и не кровная. Но Камень благословил её брак, а значит, она беспрепятственно сможет воспользоваться магией родового кольца и, впоследствии, передать её своим детям, если, конечно, снова выйдет замуж, — ответил ему Эрик.

— Между вами правда ничего не было, кроме… дружеских бесед? — спросил Даррен и почувствовал, что снова бледнеет.

— Только… один поцелуй, — ответил Эрик, глядя ему в глаза, — через три дня, после похоронного обряда. В тот вечер я до неприличия долго задержался в её гостиной и покидал её последним. Леди Мэллрия рассказывала о жизни в Силэнде, и я был очарован её историями. И когда я всё же вспомнил о времени, встал и, поблагодарив и попрощавшись, собрался уйти, леди Мэллрия вдруг бросилась обнимать меня. И я… поцеловал её, — Эрик замолчал и на мгновение помрачнел.

— И это всё?! — немного резко спросил Даррен.

— В тот вечер она готова была зайти дальше, чем поцелуй, — голос Эрика стал слегка грустным, — и тогда я понял, что не могу дать ей ничего, кроме дружбы, и сказал ей об этом. Было бы бесчестным обманывать и её, и себя. Впрочем, довольно воспоминаний на сегодня!

Он сгреб Даррена в охапку и снова начал целовать, когда дверь в спальню распахнулась.

— Лина расчёсывала мне волосы и рассказала, что вчера ночью Китти принесла в вашу комнату флакон с цветочным маслом, — строго сказала Эстесси и, громко зашуршав юбками платья, переступила порог.

Даррен покраснел и немедленно забрался под одеяло, а вскоре к нему присоединился и смеющийся в голос Эрик.

— И вот ты уже здесь, чтобы узнать, не убил ли я на этот раз твоего дорогого названного братика? — ехидно спросил Эрик.

— И вот я уже здесь, чтобы узнать, кому из вас требуется лечение, — будто и не услышав его, продолжала Эстесси.

Она надела то же платье, которое было на ней в Подземном Храме. Её волосы, тщательно расчёсанные, но не собранные в причёску, блестящим, чёрным каскадом струились по плечам.

— Милая сестра, ты, конечно же, целительница, и прежде всего думаешь о здоровье своих родных, — сказал драконий принц, — но, не могла бы ты обождать за дверью, пока мы оденемся, чтобы соблюсти хотя бы видимость приличий?

— Да, я целительница, а потому меня трудно смутить видом обнажённого мужчины, — всё так же строго ответила ему Эстесси, — и я хорошо знаю своих непутёвых братьев, — и она подошла к кровати, — мне нужно только взять вас за руки, а потому… можете и дальше оставаться под одеялом и беспокоиться о приличиях.

На закрытом окне заколебались занавески.

— Даррен, ты первый, — не терпящим возражений голосом скомандовала Эстесси.

Принц протянул ей правую руку.

— Обе, — строго сказала Эстесси.

Эрик вновь засмеялся, но Даррен подчинился. Принцесса крепко сжала его руки и на мгновение замерла. Даррен почувствовал, как приятное тепло распространяется по всему его телу.

— Что ж, возможно, я зря беспокоилась о тебе, дорогой братик, — Эстесси улыбнулась. — С тобой действительно не случилось ничего ужасного прошлой ночью.

— Я… был счастлив прошлой ночью, — честно признался ей Даррен, — настолько счастлив, что…

— Смог остановить своё превращение и не расправиться с моим несносным братцем, — Эстесси отпустила его руки. — Теперь ты, Эрик, — её голос снова стал строгим.

— Разве я могу не подчиниться тебе, старшая сестричка?! — насмешливо спросил драконий принц и протянул ей руки.

— И с тобой всё хорошо?! — Эстесси даже попыталась изобразить разочарование, но ей не удалось скрыть радости. — Только несколько царапин, но залечу и их.

— Теперь ты спокойна? — спросил Эрик, когда она отпустила его руки. — Твои братья счастливы, и даже не покалечили, и не убили друг друга.

— Да, это так, — Эстесси снова улыбнулась, теперь немного смущённо, — простите за столь бесцеремонное вторжение, но я была уверена, вам обоим срочно необходима моя помощь. Увидимся за завтраком! — и она, шурша многочисленными юбками платья, направилась к двери.

Но прежде, чем Эстесси успела выйти, в комнате появились Китти и Лина, с огромными заплечными мешками.

— Доброе утро, ваши высочества! — почти хором закричали они и бросили мешки на ковёр, рядом с кроватью.

— И вам доброе, красавицы, — мягко сказал Эрик. — С чем пожаловали?

— Да вот, были во дворце, в ваших комнатах, — радостно начала рассказывать Лина, — ваша матушка караул поставила, но заклятье запечатывающее Дознавателя уже силу потеряло, вот мы и пробрались! Одежду и обувь вашу забрали!

— А вас, ваше высочество, — обратилась Китти к Эстесси, — Олив дожидается! Хоть вы и отпустили её, а она всё равно с нами увязалась! Говорит, что скучает по вам сильно! Платья и туфли вам принесла и чулки новые! А то эти-то порвали наверняка, когда от матушки королевы бежали!

— За вами не послали погоню? — спросил Даррен.

— Конечно, послали! — весёлые девушки джинны опять закричали почти хором.

— Пришлось поплутать между мирами немного, — теперь заговорила одна Лина. — Но ничего, смогли оторваться и от магов королевы, и от Дарккидов!

— Или же они получили приказ от Камня прекратить преследование, — сказал Эрик. — Но впредь, прошу, если задумаете что-то подобное, обязательно скажите прежде, чем исполнить.

— Да, ваше высочество, простите за самовольство! — сказала Лина.

— Очень сожалеем! — воскликнула Лина.

Но слишком радостными выглядели обе служанки, а потому вряд ли сожаление было искренним.

— Платья и туфли — это чудесно! — Эстесси же обрадовалась вполне искренне. — Пожалуй, переоденусь к завтраку!

— И платья, и туфли, и чулки, и драгоценности! — быстро сказала Китти прежде, чем принцесса ушла. — Олив ни о чём не забыла!

— Даже не знаю, как благодарить вас, добрые волшебницы! — воскликнула Эстесси. — Я уж думала, придётся носить это платье, пока оно не превратится в лохмотья!

— О, отблагодарить очень легко! — радостно сказала Китти, и Эстесси опять не успела уйти. — Вы… могли бы отдавать нам из своего гардероба то, что надоело вашему высочеству или пришло в негодность?

— Да, конечно, — согласилась Эстесси. — И начну с этого платья, в котором сбежала из Подземного Храма! А вместе с ним избавлюсь и от неприятных воспоминаний!

— Спасибо за щедрость и великодушие, ваше высочество, — вкрадчиво сказала Лина.

Улыбающаяся Эстесси, наконец, скрылась за дверью.

* * *

Их завтрак состоял из вываренной почти до состояния студня овсянки, засахаренных сушёных фруктов, маленьких кусочков твёрдого сыра с пряностями, свежеиспечённых, румяных булочек и травяного чая с ярким, мятным вкусом.

Чай Лина подала в большом фарфором чайнике, на серебряном подносе, теперь блестящем и нарядном, таком, будто он только что был доставлен от мастера.

Эстесси, надевшая к завтраку светло розовое домашнее платье без корсета с белоснежными кружевами и расшитые жемчужным бисером, розовые домашние туфли в тон, говорила о старинной бытовой магии, которой был зачарован дом. Занавески на закрытых окнах время от времени приходили в движение, будто подтверждая её слова.

Даррен старался внимательно слушать её, хотя бы из вежливости, но его мысли всё время уносились прочь.

Кристофф не участвовал в разговоре, он старательно записывал что-то чёрным пером с крохотным, но острым стальным наконечником в небольшой тетради с истрепанной обложкой и пожелтевшими листами. Когда чернила на пере иссякали, Кристофф немедленно обмакивал его в маленькую чернильницу в форме головы мифического чудовища, сделанную из черного камня.

Эрик мало ел и маленькими глотками пил чай, время от времени переспрашивая Эстесси или добавляя что-то к её словам.

И Даррену очень хотелось узнать, что же именно они собираются делать теперь, но он не решался встрять в разговор, как ему казалось, столь резко и бестактно.

Эрик и Эстесси будто ждали чего-то, стараясь скоротать время за нескучной беседой.

Китти ещё раз наполнила их чашки ароматным чаем и убрала чайник с подноса.

Эрик и Эстесси одновременно замолчали, будто и забыв мгновенно и о чае, и о разговоре про старую бытовую магию. Блестящая поверхность подноса, в которой вполне чётко отражалось убранство гостиной, подёрнулась изнутри густой, молочно-серой дымкой.

Китти и Лина мгновенно исчезли, но Даррен не сомневался, они продолжают наблюдать за происходящим.

Дымка под поверхностью подноса рассеялась, Эрик, Эстесси, а затем и Даррен сели поближе. Мгновением позже они увидели улыбающуюся леди Мэллрию, одетую в изысканное шёлковое платье светло бирюзового цвета, с ниткой крупного жемчуга на белоснежной шее, тоже сидящую за столом с чашкой чая в руке. Её светлые волосы, были завиты в безупречные локоны. Прекрасная леди находилась в гостиной, удивительно похожей интерьером на ту, в которой пребывали беглецы.

— Доброе утро, мои дорогие, — сказала леди Мэллрия так, будто находилась рядом с ними. — Надеюсь, ваш новый дом не менее гостеприимен, чем его брат близнец, в котором сейчас нахожусь я, — она улыбнулась, и показала изящную правую руку, на указательном пальце которой сверкало кольцо с изумрудом, которое совсем недавно отдал ей Эрик. — Именно это украшение открыло мне, а значит и вам, путь в эти чудесные убежища. Впрочем, моего покойного супруга они чуть не съели, хоть он и тоже носил его и имел на это кольцо куда больше прав, чем я.

— Сердечно благодарим вас за помощь, прекрасная леди Мэллрия, — сказал Эрик за них всех. — Дом очень радушно встретил всех нас.

— Я так счастлива это слышать, — сказала леди Мэллрия, — я беспокоилась, но теперь вижу, что напрасно. Старая магия на редкость надежна, и не только бытовая.

— Да, вы абсолютно правы, — сказала Эстесси, — мы добрались сюда через старый портал, и он по-прежнему работает безупречно.

— Это был ещё один повод для тревоги, — ответила ей Мэллрия, и улыбка на мгновение увялана её красивом лице, — агенты её величества прочёсывают город и окрестности, я опасалась, что они смогут разгадать мой план и перехватить вас во время путешествия.

— Но это путешествие завершилось благополучно, — ответил ей Эрик, — и вот мы здесь.

— Спасибо вам, прекрасная леди Мэллрия, за ваши доброту и участие, — сказал Даррен, почувствовавший, что дальше молчать неприлично.

— Не благодарите меня, молодой человек, — леди Мэллрия отпила немного чая из своей фарфоровой чашки, — но вашего великодушного… — она на мгновение замолчала, — супруга! Его высочество не так давно спас меня от поистине ужасной участи.

— Да, эта история уже известна мне, — Даррен постарался не выдать голосом своих противоречивых эмоций.

— Поверьте, его высочество очень благороден! — продолжала Мэллрия. — Он действовал абсолютно бескорыстно, исключительно ради нашей искренней и чистой дружбы.

— У меня нет причин не верить вам, прекрасная леди, — ответил ей Даррен.

— Итак, я не потревожила ваш покой из праздного любопытства, — сказала леди Мэллрия. — Надеюсь, вы успели хотя бы немного отдохнуть и восстановить силы, ибо пришло время действовать.

— Мы готовы продолжить, — ответил Эрик за них всех.

— Полагаю, вы помните господина Шальри Арха? — улыбаясь, спросила леди Мэллрия.

— Конечно, — снова ответил за всех Эрик, — вино, которое он поставляет, действительно, имеет превосходный вкус.

— Господин Шальри Арх обвиняется в шпионаже в пользу Силэнда и объявлен в розыск, — леди Мэллрия вновь изящным движением поднесла ко рту маленькую фарфоровую чашку и сделала крошечный глоток чая. — Так же, как и все мы, он пустился в бега, и теперь прячется в небольшом пригородном доме. На его корабли и всё прочее имущество наложен арест, а потому он не может покинуть Рэйнсвирт через порт.

— Это ужасно, — только и смог сказать Даррен. — Чем же господин Арх столь сильно прогневал её величество?

— Он передал вам почтовую шкатулку, принц Даррен, — улыбаясь, сказала леди Мэллрия, — более того, именно он заказал изготовление обоих шкатулок и оплатил магию крови, чтобы они были зачарованы на вашу сестру и вас, ваше высочество.

— Зачем же ему понадобилось так тратиться? В Силэнде подобная магия совсем не дешева, — сказал Даррен, но уже догадывался, каким будет ответ.

— О, ваше высочество, не беспокойтесь о тратах господина Шальри Арха, — ответила ему леди Мэллрия, — он смог компенсировать все свои расходы на вас и вашу сестру благодаря поставкам вина во дворец. Конечно, он надеялся и в дальнейшем продавать вино здесь, но, увы, его планы не совпали с планами её величества.

— Её величество не может простить ему, что он помог мне поддерживать связь с сестрой? — осторожно спросил Даррен.

— Её величество хочет избавиться от опасного свидетеля, — ответила леди Мэллрия. — Даже под заклятьем истины господин Арх сможет свидетельствовать в суде в вашу пользу, ваше высочество, и тогда с вас снимут все обвинения.

— И сейчас он по-прежнему находится в Рэйнсвирте? — спросил Эрик.

— В пригороде, если точнее, — сказала леди Мэллрия. — Дом, который он выбрал для укрытия, хорошо защищен чарами невидимости. Я смогла поговорить с ним так же, как сейчас беседую с вами. Но он отказался от моей помощи, подозревает, что я передам его её величеству в обмен на собственное прощение.

— Вы хотите, чтобы мы навестили его? — спросила Эстесси.

— Да, именно так, — ответила леди Мэллрия, — и сегодня. Господин Арх увлёкся одной юной особой, готовой за щедрую плату разделить его одиночество. Он столь недальновиден, что пригласил её и в своё тайное убежище. И прекрасная дева, увы, уже сообщила агентам сыска о месте его пребывания. Они арестуют господина Арха сегодня ночью, если, конечно, раньше он не внимет вашим доводам и не покинет ставший небезопасным дом.

— И если он не захочет уходить… — начал было Даррен.

— Поверь, есть разные способы убеждения, — Эрик на мгновение коснулся его руки, — и многие из них срабатывают безотказно.

— Полагаю, он всё-таки решит покинуть дом добровольно, — сказала леди Мэллрия, — но, боюсь, вам придётся поторопиться, чтобы успеть увидеть его до прихода агентов сыскного ведомства. Очень вероятно, что они появятся вместе с дрэйкенами.

— Дрэйкены? — переспросил Даррен.

— Сейчас нет времени для долгих объяснений, — тихо сказала Эстесси, — но если совсем вкратце, в них достаточно драконьей крови, чтобы отращивать когти и клыки, а так же превращать кожу в чешуйчатую броню, некоторые из них способны даже к огненному дыханию и полётам на небольшие расстояния, но полностью превратиться они не могут.

— А потому многие поколения их семейств состоят на военной службе в домах преуспевающих купцов, благородные же люди прибегают к их услугам лишь в случае крайней необходимости и исключительно через посредников, — закончил объяснения Эрик.

— Понятно, — только и ответил Даррен.

Конечно, он бы задал намного больше вопросов, но предпочёл промолчать.

— Вам необходимо отправиться в дом господина Арха в течении ближайшего часа, — леди Мэллрия грустно вздохнула. — Я не могу составить вам компанию, но буду наблюдать и вмешаюсь в ситуацию, если возникнет такая необходимость. Вы доберетесь до дома господина Арха через порталы, я перешлю вам карту.

* * *

Даррен, одетый в чёрные бархатные жюстокор и кюлоты, ещё раз быстро повернулся перед зеркалом. Его беспокойство явно оказалось излишним, вся одежда была пошита точно по его меркам и сидела на нём безупречно. Белые шёлковые чулки и рубашка, на воротнике которой было минимум кружев, отлично сочетались с чёрным бархатом. Довершали его образ чёрные замшевые полусапожки с маленькими серебряными пряжками, почти лишённые каблуков.

В точности такой наряд был и у Эрика.

Даррен наблюдал, как Китти и Лина развешивают в стенном шкафу, пространство внутри которого было увеличено магически, их одежду, принесённую из дворца.

— Многие вещи я вижу в первый раз, — сказал Даррен.

— Согласно воле Камня, их изготовили ранее, но доставили в покои его высочества уже после вашего ареста, — ответила, улыбаясь Лина.

Из заплечного мешка, зачарованного на почти бесконечную вместимость, появились и поплыли по воздуху в сторону шкафа два длинных, темно-серых шерстяных плаща для путешествий, с капюшонами, явно с чарами на тепло.

— Позже мы отправимся за твоей сестрой, — тихо сказал Эрик, не оборачиваясь, он тоже рассматривал себя в зеркале.

— И… Камень знает об этом? — спросил Даррен.

— Он, скорее всего, предвидел ваше решение задолго до того, как вы появились здесь, — ответила Китти вместо Эрика.

Приглушённый стук отвлёк Даррена, и он мгновенно забыл о плащах и о новой одежде. В комнате, у стены рядом со шкафом появился старый комод, большой, из чёрного дерева, украшенный затейливыми завитками. Его семь ящиков попеременно выдвигались и задвигались обратно сами собой.

— Дом хочет что-то передать нам, — сказал Эрик, и подошёл к комоду.

Выдвинулся только самый верхний ящик и неподвижно замер. Драконий принц вынул из ящика небольшую деревянную шкатулку, украшенную такими же завитками, как и сам комод.

Дверь в комнату открылась, и торопливо зашла Эстесси, одетая в дорожное платье простого покроя из серого атласа.

— Олив говорит, что мне необходимо увидеть вас и прямо сейчас, — драконья принцесса подошла к Эрику и внимательно посмотрела на шкатулку.

— Это же, — она изумлённо замолчала.

— Да, именно, — Эрик поставил шкатулку на прикроватный столик. — Карта порталов Рэйнсвирта и его пригородов.

Шкатулка открылась сама, едва Эрик убрал от неё руки. Над столиком поднялось облако серебристого дыма, заклубилось, и мгновением позже приняло форму большого листа старой бумаги, пожелтевшей, слегка измятой, в некоторых местах уже протёртой до дыр. Даррен тоже подошёл поближе, чтобы рассмотреть. Это действительно была карта Рэйнсвирта и его окрестностей, и она казалась объёмной. На многих домах и магазинах светились серебристые точки, как понял Даррен, так неизвестный волшебник картограф обозначил места входа в порталы. Точки соединялись друг с другом едва заметными, с волос толщиной, серебряными линиями. Две точки сияли особенно ярко.

— Мы находимся вот здесь, — тихо сказал Эрик и показал Даррену одну из ярких точек на строении с колеблющейся формой, располагавшемся в окраинном районе Рэйнсвирта. — А добраться нам надо вот сюда, — он показал на другую яркую точку, на строение в пригороде, форма которого тоже колебалась, и на карте оно было похоже на старую выцветшую кляксу.

— Так на этой карте выглядят дома, на которые наложены защитные чары? — спросил Даррен.

— Да, — коротко ответил Эрик.

Даррен посмотрел на карту: подобных «клякс» с колеблющимися контурами в Рэйнсвирте было достаточно много.

— Не только у нас есть причины прятаться, — сказала Эстесси и улыбнулась.

Под крышкой шкатулки, крепившаяся на тонких магических зажимах, обнаружилась большая, довольно длинная и толстая серебряная игла без отверстия для нитки, к тупому концу иглы крепился маленький аметистовый кристалл. Эрик дотронулся до иглы кончиками пальцев, и зажимы зашевелились, словно живые и скрылись в деревянной крышке.

— Эрик… ты уверен, что это… не навредит? — Даррен мягко придержал его руку. — Если… здесь яд или заклятье, а леди Мэллрия… не знает?

— Во мне драконья кровь, да и противоядий я выпил столько… — сказал, улыбаясь принц.

— Подожди, — тихо возразила Эстесси, — Даррен прав. А излишняя самоуверенность многих сгубила.

Она быстро зашептала очищающее заклятие, и игла в руке Эрика на мгновение засветилась ярким серебряным светом.

— На всякий случай, теперь продолжай, — прошептала драконья принцесса.

Даррен отпустил его.

Эрик уколол иглой в центр ладони левой руки. Он погрузил серебряный острый кончик довольно глубоко, но ни капли крови не показалось из ранки.

Игла… впитывает кровь?!

Даррен не решился произнести вслух этот вопрос и зачарованно наблюдал за Эриком. О картах порталов и таких иглах он знал из книг тьютора, это была одна из тех глав, которые он почти что зазубрил наизусть, считая, что бессмысленно тратит время на скучнейшее занятие, тогда Даррен был уверен, что никогда в жизни не предоставится ему шанс увидеть все эти волшебные вещи воочию.

Драконий принц убрал иглу от крошечной колотой раны, Эстесси быстро дотронулась до его ладони, и рана затянулась.

Эрик поднёс иглу к карте, слегка колебавшейся, по-прежнему парящей в воздухе над шкатулкой. Он коснулся серебряным остриём точки на изображении дома, который стал их убежищем. Даррен подошёл поближе, чтобы лучше разглядеть. Карта… забирала кровь Эрика из иглы. На мгновение ярко сиявшая точка стала красной, затем вновь засветилась серебристым светом. Эрик поднёс иглу ко второй точке, на убежище купца, и повторил все свои действия. Карта забрала из иглы ещё немного его крови, точка на доме господина Арха тоже мигнула красным, а потом засветилась серебром.

Затаив дыхание, смотрел Даррен, как несколько едва заметных на старой, пожелтевшей бумаге линий, наполняются тёмно-алой кровью драконьего принца, и становятся яркими. Лишь доли секунды мог он видеть эти линии, соединявшие точки порталов, очень хорошо. Затем кровь впиталась в бумагу, и линии вновь стали едва заметными.

— Путь к дому купца открыт для нас, — сказал Эрик, и объяснение это предназначалось, скорее всего только для Даррена, единственного в комнате, кто плохо разбирался в магии старых порталов. — И, милый, если что-то пойдёт не по плану, не пытайся противиться своей природе, просто будь собой.

— Хорошо, — быстро согласился Даррен, хоть и не понял этих слов драконьего принца.

Эстесси прошептала очищающее заклятие, и драконий принц положил серебряную иглу на прежнее место, обратно под крышку шкатулки. Зажимы обернулись вокруг неё. Карта заколебалась и снова обернулась сгустком дыма, который исчез в шкатулке, беззвучно захлопнувшейся и вернувшейся на прежнее место, в верхний ящик комода.

— Я готов к приключениям! — сообщил ворвавшийся в комнату Кристофф.

На нём были жюстокор и кюлоты яркого фиолетового цвета, ярко зеленые полусапожки с золотистыми каблуками и лиловые рубашка и чулки.

— Джинны не забыли прихватить и мои наряды! — сказал он. — И теперь я полностью свободен от тирании матушки в их выборе!

— А жаль, — с улыбкой сказала Эстесси.

— Тебе-то легко судить, — парировал младший драконий принц, — ты сама одеваешься так же безнадёжно скучно, как и матушка.

— А ты лишён вкуса, потому и не можешь сам одеться прилично! — не осталась в долгу Эстесси.

— Мои дорогие родственники, вам придётся заключить перемирие, — сказал Эрик, — и отказаться от удовольствия взаимных упрёков, хотя бы, пока мы не вернёмся обратно из убежища Шальри Арха.

Даррен предпочёл промолчать, в этом бесконечном споре он не хотел принимать ни чью сторону.

Они вернулись в гостиную. Двери старого платяного шкафа уже были открыты, внутри угнездилась чернильная темнота.

— Прежде, чем мы отправимся, — тихо сказала Эстесси, теперь спокойная и серьёзная, в ней не осталось даже намека на недавние ехидство и веселье, — ещё одно заклинание.

Она проговорила скороговоркой непонятные Даррену слова, затем коснулась кончиками пальцев правой руки каждого из присутствующих. Кристофф открыл было рот, но под тяжёлым взглядом Эрика так и закрыл его, ничего не сказав.

Даррен почувствовал теплоту её прикосновения, оставшуюся на его руке. Он снова вспомнил, что читал о таком волшебстве в книгах тьютора. Невидимая и неразрывная нить. Драконья принцесса прочтёт заклинание отмены, и нить исчезнет, если же нет, они все должны будут оставаться всё время рядом, уйти далеко не сможет ни один из них.

Даррен прищурил глаза и смог увидеть эту нить, тонкую и тёмную, тянувшуюся от правой руки каждого из них к правой руке Эстесси. Нить натягивалась или провисала, так, словно была живой.

— Спасибо, Тесс, — искренне поблагодарил её Эрик.

— Я скрывала от матери, что обучаюсь магии в библиотеке, — почти прошептала драконья принцесса. — Лгала, что читаю только книги по целительству. И джинны не выдавали ей мою тайну.

— Теперь она не сможет распоряжаться нашими жизнями, — абсолютно серьёзно сказал Кристофф.

Эстесси только улыбнулась.

— Будет правильно, если мы войдём в портал все вместе, держась за руки, — вернул их к реальности серьёзный и строгий Эрик.

Даррен крепко сжал его правую руку, Эстесси — левую.

— Кристофф, — тихо позвала она.

Младший брат взял за руку старшую сестру. Соприкасаясь плечами, они одновременно забрались в раскрытый старый шкаф.

Их мгновенно поглотила тьма. Началось падение в абсолютно пустом и тёмном пространстве. А затем вновь подхватил ледяной, ураганный ветер, понёсший куда-то, куда только одному ему и было ведомо. Они больше не держались за руки, но оставались рядом благодаря заклинанию Эстесси.

Даррен по-прежнему не испытывал особого восторга от этого способа перемещения, но теперь он не испытывал и страха. Да и что такого ужасного может случиться? Они просто доберутся до места назначения.

Ледяной ветер и тьма и в этот раз исчезли одновременно и неожиданно. Их опять выбросило в очень пыльное, но теперь и ужасно захламлённое место. Послышался треск ломающегося дерева, это Эрик упал на какой-то ветхий и шаткий столик. А звук бьющейся посуды и вовсе показался Даррену оглушающим. Он не сразу понял, что сам стал причиной этого звука, сбив с полки старые тарелки. Эстесси и Кристофф свалили поставленные один на другой глиняные горшки, жестяное ведро и швабру.

Похоже, это кладовка, до верху набитая всякой рухлядью.

— Кто здесь?! — послышался мужской голос из-за двери, наигранно свирепый: так Шальри Арх пытался скрыть панику и страх. — Предупреждаю, я вооружён!!!

Эрик, едва шевеля губами, прошептал защитное заклинание. Как же завидовал ему Даррен, ведь сам-то очень скверно учил такие заклинания: лишь бы отвязался тьютор, лишь бы не побил тростью с серебряным набалдашником.

Даррен решительно распахнул дверь и, прежде, чем Эрик успел возразить, вышел в большую, скудно освещённую тремя свечами в потемневшем от времени, серебряном канделябре, столовую.

Сжимавший в руках большой меч, господин Шальри Арх показался Даррену невероятно смешным, но принц сдержался и даже не улыбнулся. Купец стоял рядом со столом, на котором находилась одна единственная тарелка с кашей и большая керамическая кружка с чем-то, имеющим очень резкий и кислый запах, возможно, дешёвым, молодым вином.

— Господин Арх, мы не причиним вам вреда, — спокойно заговорил Даррен, — мы и сами в немилости у её величества.

— Ах, ваше высочество! — запричитал купец, но так и не опустил меч. — В недобрый час прибыл я в эту землю! Демоны надоумили меня ввязаться в эту авантюру! И прибыли нет, одни убытки! Тюрьма и сума меня ждут здесь!

— Мы поможем вам, — тихо и вкрадчиво заговорил Эрик. — У нас есть убежище, куда надёжнее этого. А позже вы сможете доказать свою невиновность вместе с его высочеством в суде.

— Вы, верно, все помутились рассудками, ваши высочества! — завопил купец и теперь с ужасом. — Судиться с её величеством! Да разве может быть здесь справедливый суд! Я совсем недавно читал Вестники…

— Суд в присутствии Камня всегда беспристрастен, — парировала Эстесси. — А мы ещё и достанем неопровержимые доказательства невиновности и для его высочества, и для вас. Вернёте своё доброе имя и арестованные корабли, если будете свидетельствовать…

— Её величество уничтожит меня! — господин Шальри Арх больше не пытался скрыть своего ужаса. — Ох, в недобрый час…

— Уйти с нами сейчас, ваш единственный шанс спастись, — продолжал Даррен.

Он только теперь заметил, что Кристофф, не принимавший участия в разговоре, ходил по столовой и рассматривал старую мебель.

— Не подходите ко мне! — господин Шальри Арх карикатурно выставил вперед меч, попятился, натолкнулся на стул, стоявший позади него, и с грохотом опрокинувшийся.

Купец едва не упал, но удержался на ногах и не уронил меч.

— Времени мало, очень скоро агенты сыска будут здесь, — спокойно сказал Эрик.

— Это вы донесли им на меня! — закричал купец.

— Та девушка, которая навещает вас… — начал Даррен и не договорил.

Всё происходило невероятно быстро. Тёмные тени полезли из стен, пола и потолка. Одновременно дверь кладовки ярко вспыхнула синим колдовским огнём и… исчезла. Вход в портал был запечатан.

— Кольцо! — скомандовал Эрик.

Эстесси, Кристофф, а вместе с ними и Даррен, не очень понимавший происходящее, окружили купца.

— Побежите или атакуете нас, и вы обречены, — коротко бросил, не оборачиваясь, Эрик господину Шальри Арху.

Тени очень быстро принимали форму. Теперь это были вполне материальные воины, темноволосые, одетые просто, без оружия и доспехов, но с острыми когтями на руках и босых ногах, в свете свечей, сверкавших стальным блеском.

Так вот какие эти дрэйкены! Нечистокровные…

Успел подумать Даррен. Но больше он не думал и совсем не удивился наличию драконьих когтей на своих руках и ногах (от щегольских полуботиночек остались только клочья). Его кожа изменилась, стала грубой и прочной, словно броня, хоть и не покрылась драконье чешуей. Но Даррен вряд ли заметил все эти изменения. Вместе с Эриком, Эстесси и Кристоффом, он сражался с дрэйкенами, и от блеска стальных когтей и зубов у него рябило в глазах. Иногда нечистокровным всё же удавалось нанести ему раны, и порванная одежда пропитывалась кровью. После коротких прикосновений Эстесси, Даррен переставал чувствовать боль.

Господин Шальри Арх уронил меч и то начинал истошно кричать, призывая на помощь, то замолкал, осознавая всю тщетность своих усилий.

Неожиданно для него самого, у Даррена удлинились руки. Он попал когтем в глаз одного из нападавших, разорвал ещё одному горло, впрочем, успевшего сорвать зубами кусок кожи с его левой руки. Ещё одного полоснул по животу, из которого вывалились внутренности. Когда руки вернулись к прежним размерам, Даррен почувствовал боль в суставах, но сразу забыл о ней, впрочем, как и о ранах, которые нанесли ему.

Он слышал крики дрейкенов и чувствовал запах горящей плоти. Эрик, Эстесси и Кристофф жгли их пламенем, которое, удивительным образом не перекидывалось на сам дом. Да и сами нечистокровные дышали огнём, но, как и прежде, Даррен ощущал лишь приятное тепло, их пламя не причиняло ему вреда. Он не смог бы объяснить, как и когда, но только, в какой-то момент он и сам просто открыл рот, из которого вырвался огонь, объявший нападавших на него. А несколькими секундами позже от них остался лишь пепел на полу. Даррен не мог и не успевал думать над тем, что он видел. Все происходило настолько быстро, что ему оставалось лишь одно — действовать.

Один из нападавших взмахнул рукой, и на беглецов посыпались блестящие, разноцветные блёстки. Даррен засмеялся, неестественно резко, и смех его был похож на лай. Но кроме него никто не нашёл поводов для веселья. Эстесси быстро зашептала очищающее заклятье. Она даже смогла договорить его до конца, хоть и получила несколько ран в плечи, грудь и шею, которые достаточно быстро начали затягиваться — Эстесси была способна самоисцеляться и продолжать бороться с дрэйкенами.

Даррен успел заметить, как серебристое пламя уничтожило упавшие на них блёстки, не причинив им самим никакого вреда.

На мгновение всех находившихся в столовой господина Шальри Арха ослепила яркая вспышка.

Из стен, пола и потолка снова лезли тени, так же, как и прежде, обретавшие форму темноволосых воинов, одетых во всё чёрное, немедленно начинавших атаковать тех, кто прибыл ранее, чтобы захватить господина Шальри Арха.

У Даррена перехватило дыхание, и он закашлялся. Начали кашлять и находившиеся рядом с ним Эрик, Кристофф и Эстесси, а так же и сам купец. Дрэйкены по-прежнему кидались на них, но не могли достать, и Даррен не сразу понял, что они натыкаются на какую-то невидимую, но прочную преграду, по которой скребли их когти и зубы, сквозь которую не могло проникнуть их пламя.

Из дощатого пола, рядом с Эриком, появилась ещё одна тень, принявшая очертания бледного, довольно худощавого воина, как и остальные пришельцы, одетого во всё черное. Его длинные темные волосы были перевязаны тонким бархатным шнурком серого цвета. Сквозь воина можно было увидеть противоположную стену.

— Я и мои братья служим прекрасной леди Мэллрии, мы здесь, чтобы помочь, — быстро, но очень чётко сказал он. — Меня зовут Бернрих Штайнан.

— Что ж, господин Штайнан, ваши предложения? — Эрик убрал занесенную для удара руку, и дрэйкен рядом с ними стал полностью материален.

Бернрих лишь на мгновение задержал взгляд на Эстесси, но в глазах его было столько восхищения, что драконья принцесса смутилась и покраснела.

— В буфете ещё один вход в портал, — сказал он немного хриплым от волнения голосом, — и вместе со мной вы сможете войти в него, но всем нам придётся очень быстро двигаться, когда я уберу защиту.

— Хорошо, — согласился Эрик за них всех, он предпочёл ничего не заметить.

И в то же мгновение невидимая стена, отделившая их от вражеских дрэйкенов, исчезла.

— Скорее! — крикнул Бернрих и бесцеремонно схватив за руку Эстесси побежал к старому, громоздкому буфету.

Эрик, прошептав защитное заклятие и прихватив полуживого от страха купца, не забывая дышать огнем на нападавших на него дрэйкенов, последовал за ними, Даррен и Кристофф постарались закрыть от дрэйкенов его и купца.

— Быстрее! — закричал Штайнан.

Один из вражеских дрэйкенов, переместившись к ним тенью, и материализовавшийся рядом Эстесси, и Бернрих, метнувшись вперёд, заслонил её собой. Противник разорвал ему шею и плечо когтями. После чего был мгновенно испепелен Эриком.

— Благодарю, — прошептала Эстесси и исцелила Бернриха прежде, чем он успел захлебнуться кровью. После чего прыгнула вместе с ним в портал. За дверцами буфета угнездилась так хорошо знакомая теперь Даррену чернильная тьма. Следом за Эриком в портал нырнул Кристофф, а последним столовую господина Шальри Арха покинул Даррен, успевший увидеть, как всё в ней вспыхнуло ярким серебристым пламенем, а дрейкены леди Мэллрии вновь превратились в бесформенные тени.

Даррен едва не оглох от крика: дверцы буфета схлопнулись, и вход в портал закрылся, разорвав одного из последовавших за ними вражеских дрэйкенов пополам. Двое других попытались схватить его. Одного из них Даррен сжёг пламенем, а второму разорвал горло острыми когтями, буквально за секунду до того, как они снова превратились в ровные, аккуратные ногти. Он попытался закричать, чтобы привлечь внимание, но не смог.

Ледяной ветер уже подхватил его и понес куда-то прочь. Где-то наверху раздались голоса Эрика и Эстесси… Если, конечно, в этом месте где-то мог быть верх… или низ…

Он продолжал падать… И услышал ни на что не похожий шорох рядом. Эрик… или кто-то ещё наколдовал освещающую искру, и в её свете Даррен, наконец, смог разглядеть то, что, подвластное ветру, издавало странный шум. Прямо перед ним, тоже подхваченные безумным ветром, в пустоте, неслись куда-то два иссохших, сморщившихся трупа в повисшей на них, местами истлевшей одежде, такую Даррен видел на гравюрах в учебнике истории, когда изучал события прошлого века. В пустых глазницах угнездилась вечная тьма, вместо носов остались лишь дыры, распахнутые широко рты навсегда застыли в беззвучном крике.

И тогда закричал Даррен, хоть в том и не было необходимости: колдовская нить Эстесси уже тянула его вверх. Мгновением позже Даррен увидел Эрика, немедленно, без всякого стеснения, обнявшего его. Сердце Даррена пропустило один удар. Он глубоко вздохнул, и только тогда заметил и остальных своих спутников.

Ветер, завывая и свистя, унес страшную находку куда-то прочь.

— Они… — прошептал охрипшим голосом Даррен.

— Не смогли найти выход из портала, — ответила Эстесси на его незаданный вопрос.

— Но мы достаточно удачливы, чтобы не разделить их жребий, — дрэйкен улыбнулся, и Даррен уверился, что его улыбка предназначалась только для Эстесси.

Бернрих по-прежнему держал драконью принцессу за руку. Конечно, этому было и логическое объяснение, ведь дрэйкен не был связан со всеми ними магической нитью, созданной Эстесси. Но Даррен точно знал, что это — совсем не единственная причина, и точно не главная для самого Штайнана. Рядом парил Кристофф, теперь удерживавший почти полностью потерявшего сознание купца. Даррен прищурил глаза, и в свете искры смог разглядеть темные тонкие нити, тянувшиеся от них всех к Эстесси.

— Мы возвращаемся, — тихо и немного взволнованно сказала она.