Майки остался на полу, и его улыбка потускнела по краям. Встретившись с Лео взглядом, он прозаично сообщил:

— Я всё еще на тебя злюсь.

Лео кивнул, даже если мысль, что его любимый младший брат на него злится, разрывала ему сердце. Он понимал причины, хоть от них у него и перекручивался желудок.

— Но также я очень по тебе скучал. Пустишь? — добавил Майки, и конец вопроса наполнился приятной надеждой.

Лео раскрыл объятия и приподнял одеяло, куда Майки незамедлительно и безо всяких сомнений вскарабкался и прижался к нему. Майки обожал обниматься, и не важно, это означало кататься на плечах Рафа и тыкаться носом в его затылок, ползком устраиваться под боком у Донни на ночных киномарафонах или после приснившегося кошмара приходить под одеяло к Лео, потому он точно не спит. Точно такое же легкое движение одеялом, укрывающее меньшего черепашонка в сонное тепло.

Майки преудобнейше устроился и, ни капли не смущаясь отсутствием руки, обвил Лео обеими своими, вжался щекой в его пластрон и расплавился, становясь податливым и желеобразным.

— Никуда не уходи, — пробормотал он вроде как мягко, но эта мягкость была запятнана чем-то неправильным. Лео хотел пошутить, чтобы напряжение ушло. Ну вот куда ему уходить? Но это и близко не было смешно. Вместо этого он пригнулся и чмокнул Майки в макушку. Он ценил внимание, которого не заслуживал после их разговора.

Лео никуда не ушел. Майки заснул первым, так его и не отпустив.

Для Лео обычным делом было разблокировать свой телефон за головой Майки и проверять свои соцсети. Он проверил снэпчат, но ничего не отправил. Он чувствовал себя уставшим, но тело гудело. В мозгу было шумно, крутились те же самые застарелые мысли.

«Эй», — Сенсей молчал довольно долго.

«Собираешься сказать мне идти спать, старик?» — хрюкнул Лео, будучи уверенным, что отсутствие сна его раздражает.

«Черта с два, думаешь, я не знаю, как выглядит бессонница? — фыркнул тот. — Не. Я хотел предложить тебе скачать приложение для шахмат».

«Зачем?»

«Чтобы надрать тебе задницу в шахматах, конечно».

«Смелое заявление», — Лео скачал шахматы и выбрал игру на двоих, чтобы у каждого была своя сторона доски.

Сенсей надрал ему задницу в шахматах. В конце концов тепло вжавшегося в него Майки убаюкало его, от накопившейся в руке усталости телефон упал на простыни.

Лео спал хорошо, крепко и глубоко. Снов не помнил.

Утро принесло новую непростую прогулку до кухни ради овсянки. Донни не показался из своей комнаты. Лео плавал между единицей и двойкой заземления.

После завтрака Раф спросил у Майки:

— Ты сегодня снова пойдешь к Драксуму?

— Вообще-то, он собирался прийти сюда.

Лео наморщил нос. Он не доверял Драксуму, эта идея ему не нравилась.

«Он нормальный, — легкомысленно бросил Сенсей. — И не вспоминай про…»

Лео драматично показал по буквам К Р Ы Ш А, чтобы увидели все.

— Он ведь скинул Лео с крыши, — пришел на выручку Раф. Он мыл посуду, так что по локти погрузился в пену.

— И он очень об этом сожалеет, — вставил Майки, и это была абсолютная ложь. Он сидел на столешнице рядом и болтал ногами. На нем была собственноручно раскрашенная футболка.

— Если Лео не хочет его видеть, ему необязательно, — заметил Раф.

— Овв, Лео, ну пожалуйста? — умоляюще спросил Майки. Лео стукнул себя по лбу и показал вопросительное Y с максимально постной рожей. — Я хотел попросить его проверить тебя, чтобы знать точно, что после всего произошедшего с тобой всё хорошо в плане мистических сил, — Майки привел в действие щенячьи глазки. Лео поддавался на них куда больше Донни. Его уверенность пошатнулась. Он хотел дать Майки уверенность, что с ним всё в порядке.

«А ты еще можешь использовать свои мистические способности?» — полюбопытствовал Сенсей. Лео не то чтобы пробовал. Но в целом был уверен, что может, что огонь где-то на дне его желудка еще теплится.

«Возможно, будет неплохо, если Барри проверит, — подбодрил Сенсей. — Учитывая, что я потерял свои способности очень давно, стоит убедиться, что я не похерил твои».

«Ты что? — в своей голове Лео резко повернулся к старшей черепахе. — Чувак, это жесть. Ты больше не мог открывать порталы?»

«Неа, — вокруг глаз Сенсея собрались морщинки, будто реакция его повеселила. — Это же не конец света».

«Бууу, — Лео приставил руку к эфемерному рту. — Серьезно, ты не додумался сказать раньше?»

«Навредил я тебе или нет, говорить это было бесполезно, пока ты слишком слаб, чтобы на это повлиять, это бы никак не поменяло твой ответ»,

«Ну что ж, а теперь мне придется с этим знанием жить», — Лео проморгался, возвращаясь в реальность, и осознал, что Раф с Майки переместились и разговаривают друг с другом.

— Еще слишком рано для гостей, Майкс, — низко сказал Раф.

— Я не хотел его спровоцировать, — терзаясь, Майки заламывал перебинтованные руки, звуча тревожно и самую малость сердито. — Я просто, я правда думаю, что привести Барри хорошая идея, чтобы проверить, что с его силами ничего не случилось. Он в этом куда лучше, я даже не знаю, с чего начинать.

Лео щелкнул пальцами. Его братья обернулись, Раф заметно расслабился, а Майки отпустил бинты.

— Ох, Лео, прости меня, — начал было он, но Лео махнул рукой, взял телефон и напечатал: «я еще не пробовал свои способности после всего. позови его. пусть приходит и я попробую в его присутствии, чтобы если что у нас была подушка безопасности. что скажешь?»

Майки взял телефон, прочитал вслух и в конце радостно закивал:

— Отличная идея, Лео! Я скажу ему, чтобы сразу направлялся сюда.

Они закончили с посудой, и Раф проследил, как Лео подшкандыбал до додзе. Сплинтер принес его мечи с кислой миной.

— Что это я такое слышу, барон Драксум в нашем доме?

— Давай не будем кипишить, пап, — сказал Майки, печатая в телефоне.

— Я не буду кипишить, если он не будет кипишить, — пробухтел Сплинтер, сел на колени перед Лео и протянул ему его мечи. — Вот, сын мой. Они возвращаются в руки своего владельца.

Лео мягко ему улыбнулся, взял их и положил себе на колени. Он не стал ничего пробовать, просто ощутил знакомый вес. От этого что-то в его душе изгладилось.

— Число? — спросил Сплинтер. Лео в целом был в порядке. Он показал два, потому что тройка была бы излишне оптимистичной оценкой. — Вот это мой мальчик, — Сплинтер потрепал его по колену и встал, следом обратившись к Рафу: — Следи за Драксумом. Убедись, что он ничего не выкинет.

Раф показал пальцы вверх.

— Папа, мы об этом говорили, — пропел Майки.

— Хм, — выдал Сплинтер и ушел.

Лео провел ладонью по рукоятям. Наложилось чужое воспоминание такой же рукояти, но повязанными на нее красной и фиолетовой масками.

«Гребучий случай», — сказал Сенсею Лео. Тот уверенно перенаправил воспоминание, на него наложился звук смеха — крохотный Кейси делает вид, будто пронзает Донни, куда более старшего, и тот драматично обрушивается на пол и поэтически воспевает низвергшего его героя. Нежность и радость пузырятся в груди Сенсея, непринужденная улыбка на лице Донни, пронзительный смех Кейси, чудо из чудес, — воспоминание успело износиться в его памяти, как будто затертая фотография. Орудия смерти используют в игре. Его близнец и его мальчик. Смех в мире, где его могло совсем не остаться. Но он был.

В реальности Лео сжал пальцы на лезвии меча, прочувствовал, как прохладный металл согревается под его пальцами. Он поднял взгляд в тот момент, когда Майки заводил Драксума в додзе.

— Доброе утро, Леонардо, — кратко сказал тот и кивнул. Лео вяло поднял руку, здороваясь в ответ. И стал свидетелем того, как по лицу Драксума проскочила весьма экстравагантная эмоция. Что-то мгновенное, ищущее, сбитое с толку, потом склонившееся к подозрению.

«Дерьмо, — с ноткой истерики выдал Сенсей. — Нас поймали».

Если Лео собирался убедить Драксума, что в его голове нет никаких старшей версии его самого, ему было очень нужно не уйти в диссоциацию прямо сейчас. Он рискнул быстро спросить: «А он может?»

«Я не думал об этом, но да, похоже, может! — Сенсей рванул прочь от управления и стремглав ринулся в бездну. — Мне надо спрятаться».

«Не…»

Слишком поздно. Сенсей отвалился, и Лео малость качнуло без его присутствия. Он попытался остаться здесь, но упал на единицу, и тьма стала ближе.

— Воу, — Раф сел рядом с взял его руку в свою — Ты с нами, Лео?

Лео мотнул головой, пытаясь прочистить ее, торопливо моргая. Он бросил на Драксума нервный взгляд, ожидая его реакции, его слов.

Но он ничего не сказал. Драксум стоял в проходе и задумчиво за ним наблюдал.

Раф притулил Лео к себе, перекинув руку через его плечо, и прошептал:

— Хочешь, скажу, чтобы он ушел?

Урон уже был нанесен. Дать заднюю сейчас будет более подозрительно. Лео снова мотнул головой, противясь желанию отползти и спрятаться за Рафом, как за щитом. Остаточная паника после Сенсея дергала его мозг и вызывала желание зарыться где-нибудь и никогда больше не вылезать. Он сделал исчерпывающе глубокий вздох полной грудью и снова посмотрел на Драксума. Тот сказал, стерев с лица всяческие эмоции:

— Мне оставаться на расстоянии?

Лео напряг все мускулы, выпрямил плечи и медленно, решительно выдохнул. После чего поманил Драксума ближе.

Тот приблизился. Он так и не обозначил ни знаком, ни словом, что уловил, что происходит с Лео. Возможно, Сенсей перебдел. И всё-таки в его логике угнездился червячок паранойи. Он решительно его проигнорировал и подпустил Драксума достаточно близко. Тот сел напротив, подложив ноги под себя, аккуратно расправляя опрятный фиолетовый халат.

— Ты пытался воспользоваться своими силами? — он перешел сразу к делу и указал на сложенные на его коленях мечи. Лео сжал ладонь крепче. Согретый металл успокаивал. Он мотнул головой. — Ты чувствуешь свою нинпо? — он продолжил опрос. Умные глаза сканировали его лицо. Он искал Сенсея?

Сейчас его не найти. Говнюк зарылся глубоко, мрак его поглотил, что заметно усложняло ситуацию для Лео. Он будто карабкался по скалам в кромешной тьме. Кажется, он не чувствовал, его где ноги касаются пола или реальности происходящего. Он даже не заметил, как сильно стал полагаться на присутствие Сенсея и его помощь против диссоциации.

— Дай ему немного времени, — глухо сказал Раф вдалеке, будто говорил в трубочку. Он положил ладонь поверх руки Лео и сжал, вдавливая в рукоять меча. — Оставайся с нами, дружище.

Лео мотнул головой, чувствуя дурноту, и попытался сфокусироваться и выбраться из прекрасного далеко. Он втянул воздух через нос, удивленный, насколько его вышибло, а он и не заметил. Майки пристроился рядом, прижался к нему коленом, поддерживая его.

Драксум всё еще смотрел на него. Лео это не нравилось, его взгляд не подбадривал и не успокаивал, как взгляды членов его семьи. Он не чувствовал себя в безопасности, он был обнажен и беззащитен, будто его препарировали для дотошного изучения. Он мотнул головой, пытаясь сосредоточиться.

— Ты ее не чувствуешь? — уточнил Драксум. Нет, Лео чувствовал свою нинпо, она помигивала и ждала. Он отобрал свою руку у Рафа и резко сомкнул пальцы у рта.

— Это значит заткнись, — помог Раф.

— А, — сухо откликнулся Драксум. Лео дышал, пытаясь не дать комнате уплыть от него вальсом. Он показал нинпо по буквам и кивнул.

— Он чувствует свою нинпо, — перевел Майки тепло и воодушевляюще.

— Хорошо, — просто ответил Драксум. — Она кажется тебе иной, чем прежде?

Лео не очень хотел трогать ее, помня, что Сенсей потерял свою. Что если присутствие Сенсея в его голове негативно подействует на его нинпо?

Ну, как он сказал, это же не конец света. Он задумался, как тогда Сенсей стал мастером Леонардо, лучшим ниндзя, какого Кейси только знал, если у него даже не было его сил.

Он потянулся приласкать ее, и ему ответило то же знакомое ощущение, к которому он уже привык. С того самого момента, как он разблокировал свои силы, если не удавалось уснуть, он многие часы практиковался в том, чтобы просто дотянуться до источника силы, чтобы ни за что не оступиться в важный момент. Огонек лизнул пальцы, и он почувствовал тот же маленький заряд сил. Слабоватый, усталый, но после серьезной битвы она всегда была такой.

Он показал Драксуму большой палец вверх.

Для этого ему перевод не понадобился. Драксум твердо кивнул.

— Хорошо. Я собираюсь сотворить анализирующее заклинание. Ты откроешь портал. Я проверю, что всё идет как положено.

Драксум сотворил заклинание. Пол прочертило спокойно светящимся кругом, перечеркнутым скрещивающимися линиями. От него почти было щекотно. Лео взял свой меч. Позволил источнику силы раскрыться. Его отметины слабо засветились, и он открыл портал.

Он не хотел куда-то далеко, так что просто открыл портал в другую комнату, рядом со Сплинтером, сунул туда руку, и отец вознаградил его, дав пять. Выудив руку, он закрыл портал. Сердце стучало в горле. Он не хотел случайно портяпнуть свою оставшуюся руку. Это будет ужасно.

Линии на полу с тихим гулом истаяли. Лео опустил меч, и обжигающее послевкусие магии растворилось.

— Всё выглядит хорошо, — доложил Драксум. — Я не почувствовал никаких помех в системе. Некоторая усталость, требуется отдых. Но беспокоиться не о чем.

Братья по обеим сторонам от Лео расслабились.

— Это круто! — Майки лучезарно улыбнулся Драксуму. Тот не улыбнулся в ответ. Он выглядел напряженным.

— Да. Почему бы нам не продолжить наши тренировки, Микеланджело?

— Конечно! — Майки подскочил, взял его за руку и вытащил из додзе. — Давай, пошли в мою комнату. Я покажу тебе свои картины, о которых говорил!

Драксум ушел с ним, не высказывая протеста. Лео поперек горла стояла кислотно-жгучая паранойя, подпитываемая напряжением в плечах Драксума. Он знал, что что-то не так. Может, он и не знал, что это Сенсей, но Лео был почти уверен, что он засек изменения. Но не в нинпо, нет — потому что у Сенсея ее не было.

Но тогда почему Драксум ничего не сказал? Что, по ему мнению, может быть не так с Лео? Насколько это близко к правде? Лео не понимал, насколько осторожным ему нужно быть, а быть всегда настороже утомляло. Желание Сенсея оставаться в тени тайны не давало покоя. Нет, он, конечно, не хотел, чтобы все думали, что он… сошел с ума? Но и перспектива врать им тоже не прельщала. Даже если он и так постоянно этим занимался. Идиот.

Шок чего-то холодного дернул его обратно и заставил глубоко вдохнуть. Восприятие взвилось, сообщая, что в его руки что-то обжигающе холодит и щиплет. Углы гладкие. Предмет начал таять, и по пальцам потекла влага. В замешательстве он опустил взгляд и обнаружил, что Раф сунул ему в ладонь кубик льда.

— Чувак, — сказал он. Собственный голос донесся до него будто с другого конца комнаты. Держать лед было слишком холодно, так что он совершил совершенно естественное действие и закинул его Рафу за шиворот.

— Лео! — воскликнул тот одновременно обвиняя и едва сдерживая смех, и вытряхнул его. Лед выпал на маты. — Значит, сработало?

— Башка кругом, — ответил Лео. Чувствуя, как вместе с головокружением носит и всё тело, и пытался проморгаться через это ощущение.

— Попробуй еще раз, — Раф подобрал кубик и снова положил ему в ладонь. Холод пронзил ладонь. Держать его было некомфортно.

— Холодно, — проныл Лео.

— Ну да, балбес, потому что это лед, — Раф боднул его плечом. — Сосредоточься на этом.

— Сосредоточься на этом, — передразнил Лео, отвратительно подражая голосу Рафа, и добавил: — Ты понимаешь, что это буквально ключевая моя проблема?

— Понимаю, — Раф не поддался на провокацию и сжал его пальцы плотнее на кубике. — Хватит думать глупости, которые ты думаешь. Если бы я мог забраться тебе в мозг и набить морды твоим мыслям, я бы так и сделал.

Лео фыркнул, уверенный, что так бы и произошло. Он покатал лед между пальцами, отчего щелкали суставы, а кожа стала влажной и холодной. Это помогало отвлечься. Он подумал, как сильно хочется снова сунуть его Рафу за шиворот.

Кубик растаял. Лео смотрел, как капает с его пальцев на маты, пока он медленно исчезал, его мозг понемногу замедлил свой истерический забег и позволил Лео вернуться в собственное тело. Ему хотелось вздрогнуть. Вместо этого он приложил ледяные пальцы к оголенной шее Рафа.

Тот взвизгнул и предупредил:

— Смотри мне, приятель, а то и этой руки лишишься.

Лео запрокинул голову и заржал.

У Рафа глаза заволокло. Он улыбнулся широко, так что лицо могло треснуть. Потом протянул ему его костыль:

— Давай, папа сказал, если придешь, он позволит тебе выбрать, что смотреть.

О, круть. Лео не без помощи костыля встал на ноги, а Раф убрал его мечи.

Когда они пришли, Сплинтер печатал в телефоне. Он выглядел хмурым. И когда поднял взгляд на Лео, это выражение не исчезло, а стало только темнее.

Лео это не понравилось. Он украл пульт и половину кресла, пытаясь заглянуть в его телефон и увидеть, что он там читает. Ему удалось разглядеть общий чат, а потом экран заблокировали.

Дерьмо. Лео знал, что у них есть отдельный групповой чат, где они обсуждают его. Что сказал Драксум? Лео хотел знать.

— Телек в твоем распоряжении, Синий, — Сплинтер потрепал его по голове и спрыгнул с кресла. Как будто этого не заводило в его мозгу миллион тревожных сирен, что уж говорить о настороженности в его голосе.

Сплинтер пробормотал что-то Рафу и оставил их одних. Его старший брат достал свой телефон и принялся листать, хмурясь всё сильнее. Как же они совершенно не палятся.

Лео сделал вид, что крайне тщательно выбирает шоу на телеке. Раф осторожно уселся в кресло-мешок рядом. Он выглядел взволнованным и каждые пару секунд бросал на него взгляд.

Нужно было просто рассказать им с самого начала. И что ему теперь говорить? Простите, совсем забыл упомянуть, я одержим будущей версией себя, вот и всё.

Ух блин. Лео провел ладонью по лицу и остановился на какой-то медицинской драме, в которой был совершенно не заинтересован, и по собственной воле поводил ногой, буквально кончиком пальца, по поверхности бездны.

«Сенсей? — позвал он, стараясь не навернуться в мрак самому. — Драксум ушел. Нам нужно решить, что мы будем делать».

Ему ответила волна горя. Она впилась в него когтями и попыталась утащить в темноту.

«Нет, нет, неа», — Лео выкарабкался обратно. Он принялся дышать, стараясь успокоиться, стараясь замедлить внезапно забившееся сердце. Сенсей был в ужасе. Это серьезно подрывало весь тяжелый труд Рафа, чтобы помочь ему остаться в реальности.

Он заигрался с пультом и принялся высчитывать тройки на панели цифр. Он нажимал 3, потом 6, потом 9, потом с единицы до двойки, с единицы до пятерки — пока повторение не заполнило его разум. Пока не испарились мысли о чем-либо другом.

Случайно он нажал достаточно сильно, чтобы сменить канал. Раф наклонился к нему и неуверенно спросил:

— Что делаешь?

— Считаю тройки, — ответил Лео, не останавливаясь. Он был на пятой сотне.

— Зачем? — нерешительно уточнил Раф.

— Это способ заземлиться, — выдохнул Лео.

— Где ты по шкале?

Лео показал ноль. Сенсей всё еще почти утягивал его вниз. Оставаться в комнате было сложно.

— Помогает? — спросил Раф. Лео пожал плечами, потому что он был готов вот-вот поддаться. Усилия, чтобы оставаться в реальности, напоминали бесконечное карабканье верх по склону, бесконечный заплыв акулы, которая умрет, если остановится. Это раздражало. Он устал. Он сказал:

— Я устал.

— Математика скучная, — согласился Раф. Лео скатился с кресла на плечи Рафа. — Уфф, — тот задержал его падение рукой, бережно обращаясь с перебинтованной культей. — Вот ты егоза, уж на сковородке.

— Это потому что ты заставлял меня всегда доедать овощи, — пакостливо ответил Лео и обнял его голову, устраиваясь на его гигантском панцире и с вековечной простотой избегая шипов.

Из глубин груди Рафа прогремел смех. Он сжал руку Лео. Нерешительно замер. Спросил с почти фальшивым обыкновением:

— Лео, ты ведь знаешь, что можешь поделиться со мной всем, правда?

— Тебе реально придется уточнить, что ты имеешь в виду, — Лео скатился с его плечей, сполз рядом с ним на кресло-мешок и перекрестил ноги поверх коленей Рафа.

Раф поймал, прижал к себе и с силой потрепал по голове. Лео пронзительно засмеялся, громко и заразно. От дурного предчувствуя откололись остренькие пузырьки. Он знал, что Раф так просто не отступит, Лео переживал, как он отреагирует на вопросы.

— Ты не заметил ничего странного? — снова спросил Раф испытующе.

— Еще раз. У меня типа вагон и маленькая тележка проблем, — Лео продолжал притворяться, что не понимает, что Раф пытается из него выудить. — Я правда не понимаю, о чем ты спрашиваешь.

Раф вздохнул и натянул улыбку.

— Забудь.

Лео не стал вырываться из-под его руки, остался прижатым к его боку, дотянулся до пульта и вернул ужасную медицинскую драму. Всё до сих пор казалось тяжелым. Ему правда хотелось остаться в комнате. Но поселившееся в костях изнурение будто превращало костный мозг в камень, отчего ему казалось, будто он гребет по воде и тащит башмаки из цемента. Даже предсказуемое подбадривающее урчание Рафа не помогало ему укорениться в здесь и сейчас. Ноль оставался недвижим, голодная бездна ждала его внизу.

Ему стоило предупредить Рафа, что он вот-вот соскользнет. Ему стоило попросить снова поделать заземляющие упражнения. Проблема была в том, что Лео не хотел. Он устал. Продолжать пытаться, сражаться с этим было слишком большим требованием. Разве никто не понимал, насколько бесчеловечно со стороны всех остальных просить его продолжать жить?

Без него им всё равно будет лучше.

Мир посерел по краям. Он никак этому не воспротивился.

Вата в ушах. Лицо онемело и чешется. Он не мог заставить глаза сфокусироваться и не то чтобы пытался.

Приглушенный, засоренный звук, будто пытаешься подслушивать через гипсокартон. Кто-то щелкает пальцами прямо перед его лицом:

— Нардо?

Лео не отвечал. Он едва ли вообще где-то находился.

— Ох черт. Он был здесь. Но, думаю, он был на нуле, — вибрации, проходящие через его бок.

— Все говорили, что он плохо отреагировал на Драксума, — далеко. Строго и логично. — Наверняка из-за этого. Я знаю, он ему не доверяет, так что наверняка рядом с ним он не чувствовал себя в безопасности. Диссоциация — защитный механизм.

— Ммм, — ответил Раф и стиснул Лео. Это как будто произошло где-то далеко и не с ним. — Что думаешь насчет того, что сказал Драксум?

— Я не знаю, — напрямую ответил Донни.

— Я попытался спросить Лео об этом, не провоцируя реакции, но он ничего полезного не сказал, — Раф настойчиво, размеренно начал гладить его руку по всей длине.

— Что он сказал?

— Что мне надо уточнить, что я имею в виду, что у него сейчас много проблем.

— Хм. Это уход от вопроса или он правда не знает?

— Или, может, Драксум неправ, — Раф вздохнул. — Я не знаю. Вообще. Лео всегда раздражающе хорошо умел лгать. Если он не хочет, чтобы мы узнали, мы не узнаем. Меня просто беспокоит то, что сказал Драксум…

Он не договорил, его слова повисли в воздухе.

— Есть шанс, что он ошибается, — поддержал Донни. — Но в его поведении прослеживаются противоречия. Эйприл довела до моего внимания, что он временами он умеет что-то, а временами нет. Отдельно указала на проблемы со столовыми приборами. Нашей первой догадкой было повреждение мозга. Возможно, то, что увидел Драксум, можно объяснить этим.

— Повреждение мозга? — с оттенком испуга переспросил Раф. — Почему ты ничего не сказал?

— Я искал информацию, — раздраженно ответил Донни. — Я не хотел никого тревожить, прежде чем имел на руках конкретные результаты. Которых у меня нет. Все мои сканы показывают норму, насколько это возможно в его ситуации. Куда больше смысла имеет вариант, в котором Драксум прав, и…

— Ты должен был сказать, — повторил Раф. — Мы же все о нем заботимся, нам нужно знать, за чем следить. Это командная игра, Донателло.

— Чтобы ты еще больше волновался? — фыркнул Донни, удаляясь. — Как будто ты уже не возложил ношу его выздоровления на свои плечи. Я могу справиться с техническими вопросами…

— Ты можешь отказываться…

— Хватит меня перебивать! — гаркнул Донни.

Тихий выдох. Прикосновение исчезло — Лео бережно положили на кресло-мешок, и Раф встал.

— Не трогай мой панцирь, — отдаленно сказал Донни.

— Я не буду, — ответил Раф. — Прости, что перебил. Я знаю, ты ненавидишь, когда тебя перебивают.

— Хватит пытаться заглянуть мне в глаза, — огрызнулся он.

— Я не стану. Я просто не хочу, чтобы ты снова сбежал. Я знаю, что тебе непросто после того, что произошло с твоим панцирем…

— С моим панцирем всё нормально.

Долгая тишина. Донни пробормотал:

— Прости, что перебил тебя.

— Я это ценю. Я знаю, что ты извиняешься только, когда взаправду имеешь это в виду. И я знаю, что сейчас ты на пределе своих сил и устал чувствовать себя бессильным и злишься из-за этого, что ситуация ни капли не становится легче. Мы всегда рядом для тебя, дружище.

— Мы сейчас не обо мне говорим.

— Ты мой любимый младший брат, для меня всё и всегда будет про вас.

— Заткнись, твою мать, Рафаэль. Нам что, всегда замалчивать, что ты обходишь собственные проблемы и используешь свой режим курицы-наседки для этого?

Тот невесело фыркнул.

— Похоже, мы в безвыездной ситуации.

 — … Правильно будет в безвыходной ситуации, мой дражайший брат.

— Да?

— Да.

— Ты это не выдумываешь, чтобы меня подурачить, правда?

— Я бы определенно выдумал что-то поизобретательнее. Помнишь, я как-то сказал тебе, что кокосы — млекопитающие, потому что у них есть волосы и они дают молоко?

— А они млекопитающие?

— Бро. Ну почему ты снова на это купился, — в голосе Донни слышалось чистое разочарование.

Раф рассмеялся. Раздалось шарканье.

— Стой… никаких захватов! — крякнул Донни.

— Я же не трогаю твой панцирь!

Раф ухнул и шумно упал. Донни издал победный клич и по-злодейски рассмеялся.

Потом внезапно смех оборвался, и раздался еще один громкий стук присоединения к Рафу на полу. Смех стал задыхающимся, немного истеричным.

— Оооох, Галилео, — Донни массивно выдохнул. — Что же нам делать, Рафи?

— Действовать по обстоятельствам, — тут же ответил Раф. — Просто продолжать справляться день за днем. Мы со всем справимся. Просто нужно делать это как одна семья. Верно?

Донни ответил теплым хмыком.

— Да. Тебе нужен перерыв? Я могу побыть с Леоном.

— Мне никогда не понадобится перерыв от него, — кинулся защищаться Раф.

— Я не говорю… вздох, — озвучил он свой вздох. — Давай позависаем с ним вместе. Идет? Может, мы вдвоем сможем его вытащить. Ты говорил, что вроде как ничего его не провоцировало.

— Ага. Он расшатался еще с тех пор, как Драксум приходил. Я понимаю, что он очень помогает Майки, но если из-за него у Лео будут проблемы, возможно, ему не стоит пока приходить, — Раф встал, и его тяжелая поступь вернулась к креслам-мешкам.

Прикосновение к руке и голове, мягкое и нежное.

— Ты вернулся, дружок? Как думаешь, сможешь сфокусироваться?

Давящая тишина. Приближающаяся поступь позади, кто-то лег рядом на кресло-мешок. По всему его боку прижалось тепло, кто-то взял его руку и прощупал пульс.

— Эй, идиота кусок, — заговорил Донни, — это твой любимый близнец. Есть возможность вернуться ради меня?

Снова всё та же безответность.

— Он говорил со мной ранее, — безграничная печаль в голосе Рафа. — Легко и обыкновенно. У нас целый разговор был. Я правда, правда не хотел заставлять его беспокоиться, так что пытался типа не раздувать из мухи слона. Но это было невозможно. А теперь он…

— Прогресс не обязательно будет идти линейно, — напомнил Донни, плотнее прижимаясь к его боку. Тепло чужого тела прокралось под кожу. — Прогресс есть прогресс. Целый разговор с ним неделю назад был невозможной мечтой.

— Даже если это по большей части шутки.

— А ты удивлен?

— Ты предлагаешь мне смириться с тем, что первыми словами из уст моего брата за несколько недель будет шутка про морского окуня.

Донни фыркнул.

— Ну, знаешь, я спросил его, как он потерял руку, и он ответил, мол, он не уделял ей внимания.

— Это… ужасная шутка. Он ужасен.

— Да, так и есть, — нежно ответил Донни и потрепал его по руке, всё еще держа пальцы на его пульсе.

Тишина. На телеке заиграл ситком. Раф устроился с другой стороны от него, подтащив еще одно кресло-мешок. Донни снял ладонь с его пульса и теперь ритмично подергивал браслет, который ему сделала Эйприл.

— А помнишь, когда мы были маленькими, — сказал Донни чрезвычайно намеренно плоско, — и всегда, когда Лео злился, он говорил, что хочет побыть один.

Раф фыркнул.

— Ага, тут же поворачивался и говорил, «давай, Донни, пошли», и тащил тебя в свою комнату? Да, Раф это помнит.

— Справедливости ради, если он злился на меня, то тащил тебя или Майки, — иронично ответил Донни.

— Ага. Я знаю, что я становлюсь странным, когда я один, но Лео становится… — Раф не договорил.

Никто не стал договаривать. Вместо этого Раф спросил:

— С чего ты об этом вспомнил?

— Это не очень хорошая мысль.

— Жги.

— Тюремное измерение.

Хм. Лео вроде как парил где-то рядом, вроде почувствовал некоторое заземление, но внезапно в комнате перестало хватать воздуха.

— Он был один, — подтвердил Раф где-то за миллионы километров отсюда. Донни крепче сжал его руку.

— Мне просто… больно думать об этом. Я бы хотел иметь возможность пойти с ним туда.

— Мы вернули его, — тающий звук. Тихо, едва слышно:

— … разве?