Это утро ничем примечательным от прошедших не отличалось. Такое же хорошее, как и все остальные, не предвещающее ничего необычного.

      Сегодня я встал бодрым и выспавшимся, быстренько, не без удовольствия позавтракал, умылся, прогнав остатки сна, почистил зубы и собрался на свою замечательную работу, надев удобную форму уже знакомой расцветки серого камуфляжа. Выйдя из своей квартиры, я попрощался с ней и встретил с улыбкой великолепную жилую зону. Вприпрыжку я прошёл все её аккуратные и ровные коридоры, глухими ударами берцев о плитку сопровождая своё продвижение. По пути я встретил пару человек, которые с каким-то унынием куда-то шли.

      И чего-это они такие невесёлые? Разве сегодня плохой день? Или дело в том, что они рано встали? Странные какие-то.

       На перекрёстке между зонами бункера я решил сбавить темп, чтобы командование не посчитало меня каким-то слишком весёлым. Улыбка на лице – нарушение формы одежды, как говорит наш командир.

      А каким мне ещё быть? Я же направляюсь, чтобы принять участие в самом справедливом деле - защите мирного населения от страшной угрозы – агентов ультранасилия, которые сеют хаос и разрушение! Разве осознание своей важности и полезности должно нагонять тоску?

      Уже представляю, как вновь сяду на своё водительское место боевой машины и поведу Порядок к победе над злостным врагом. Дух захватывает, сердце просится из груди, а шаг постепенно ускоряется, чтобы я поскорее добрался на место сбора.

      Преодолев коридор тренировочно-боевого блока, я попадаю в свой отсек танковых войск. Там я нахожу дверь с подписью “Помещение №4 Постоянный парк” и захожу. Внутри, меня встречает просторный ангар, полностью заставленный длинными колоннами различного рода военной техники. Между этими колоннами оставлены места для прохода шириной в два метра, которые “расчерчивают” всю площадь помещения по линейке. Стены, пол и потолок, который держится на опорах, – бетонные и гладкие.

      Особое внимание обращаю на ту машину, механиком-водителем которой я и являюсь. Формой корпуса, гусеницами и большинством остальных деталей она напоминает обычный современный танк. Но вот башня – это что-то совершенно фантастическое, непохожая ни на одну из виденных мною в фильмах. Она выполнена в форме ровного бронированного шара и помещена в специальное углубление в корпусе. Башня может свободно вращаться практически независимо от положения всей машины. Само орудие представляет из себя длинный треугольный в разрезе ствол, покрытый электромагнитами, закрытыми тонким слоем брони. Да, это снова пушка с турельной установки Пуля. Порядок пытается вводить как можно меньше изменений в уже произведённые конструкции или детали, чтобы лишний раз не замедлять производство техники, а, если и вводит, то отражается это на всём вооружении. На боках корпуса танка присутствуют небольшие турели, представляющие собой уменьшенные копии башни. Они также помещены в специальные углубления, чтобы иметь наибольший угол возможного поворота. Стреляют теми же дротиками, что и автоматы спецотрядов, управляются искусственным интеллектом. По маленьким круглым камерам, расставленным по верхним углам корпуса, компьютер находит агентов и начинает вести по ним огонь. Очень полезно при зачистке секторов. Также из вооружения есть распылитель нестабильной вакцины прямо под днищем бронемашины. Крайне эффективен против большой группы малых классических, если они начали тебя окружать. Защита всего танка направлена конкретно против одного врага – плывущего. А, если точнее, то против его лучей. Броня слоем в двести миллиметров сделана из крайне тугоплавкого вещества – карбида гафния. В итоге имеем, что агент должен чуть больше десяти секунд “сверлить взглядом” ровно одну точку, чтобы добраться до небронированной части машины. Очевидно, что за это время его уже успеют обезвредить. Однако, возникает другая, уже нерешаемая, проблема - коту не составит никакого труда отсечь пушку, ведь на ней защиты практически нет. Но, на данный момент – это самая передовая разработка в направлении военной наземной техники.

      Как же всё-таки повезло, что у меня права были. Не зря сдавал в своё время. Думал ещё, мол, не пригодятся, лишняя трата времени и денег. А тут, вот как вышло. Решил контракт подписать, так меня сразу, как вся эта заваруха с агентами началась, водителем БМП и взяли. Поучился, попрактиковался и отслужил несколько месяцев, довозя гибридов до точек контроля. Ну а как эти монстры автопрома появились, меня сюда поставили. Бывший командир мой, когда пытался пропихнуть меня подальше, чтобы я потенциал свой смог показать, так и сказал: “Боец – что надо. Штурвал держит крепко, чувствует аппарат отлично, а большего и не надо!”. До сих пор ему за это благодарен. Тут я хотя бы полезнее.

      Тем временем, я ищу своего нынешнего командира – сержанта Соколова. Человек он идейный, по нему сразу видно, что за своих - горой встанет, но уж очень серьёзный и дотошный. Сейчас он в наклоне стоит около нашей машины и глазеет на неё, выискивая, по всей видимости, какие-то неисправности.

- Здравия желаю, товарищ сержант! – с некой весёлостью в голосе обращаюсь я к нему.

      Он медленно поворачивает голову в мою сторону. Гримаса недовольная, значит, что-то не так.

- Здравия желаю, товарищ рядовой, - медленно выговаривая каждое слово, гнусавит он. – Подойди-ка сюда на секундочку, - манит меня пальцем.

      Слушаюсь.

- Вот смотри, - Соколов обводит указательным пальцем небольшой участок на левом крыле танка, который выглядит чуть темнее остальных, хотя из-за серой камуфляжной раскраски его трудно заметить. – Это что такое? – командир зыркнул на меня угрюмым взглядом.

- Часть защитной раскраски? – неуверенно произношу я.

- Нет, рядовой Бобров, это грязь. А знаешь, что бывает, если не смывать грязь с боевой машины?

- Она может прийти в неисправность? Но, это же всего лишь…

      Он прикрывает мой рот пальцем, закрытым кожаной чёрной перчаткой.

- Верно, это пятно, на защитной раскраске НАШЕЙ боевой машины. Возможно, именно из-за этого пятна нас заметит плывущий и уничтожит. Ты это понимаешь, боец?

- Но ведь сверху он вряд ли сможет замет…

      Мне снова закрывают рот.

- Нет-нет-нет, ты не понял. Это УВЕЛИЧИТ вероятность нас заметить. На мойке после задания постарайся, чтобы ничего подобного я больше не увидел, ясно? – Соколов выпрямил спину и сложил руки за ней.

- Ясно, - ответил я, опустив взгляд в пол.

- И ещё, попытайся больше мне не перечить. Я - командир танка, так что явно лучше разбираюсь в том, что повлияет на нашу заметность, а что нет.

- Виноват, товарищ сержант. Исправлюсь, - встав по стойке смирно, отчеканиваю я.

- Прекрасно, - его лицо вновь приобретает обычный нейтральный вид.

      На самом деле, он вполне дружелюбный и общительный. Вот только эти его заскоки, которые он оправдывает элементарным следованием уставу, сильно мешают образу хорошего командира, не ставящего себя выше других. Если он замечает хоть одну деталь, которая отличается от его абсолютно правильного представления, он превращается в грозного начальника, отчитывающего своего подчинённого за косяки, которые и косяками назвать можно с натяжкой. В остальное время – он добродушный сослуживец, с которым всегда можно спокойно побеседовать.

- Пока ждём командира роты и остальных, я хотел кое-что тебе рассказать, - обращается ко мне Соколов.

- Слушаю, - с энтузиазмом отвечаю я.

- Ты слышал, что тот самый проект, который хотели изначально противопоставить Исполину, уже запускали на тестовое задание пару дней назад?

- Не знал, а что такого?

- В общем, мне по знакомству рассказывали, что его задачей было незаметно забрать прямо из-под носа трёх отрядов спецов кое-что, что они нашли в здании, где находились агенты, - говорит крайне эмоционально, будто сам услышал это совсем недавно. - Миссию он успешно выполнил, никто даже движения никакого не увидел! Но, странно то, что после всего этого, командиры этих отделений не досчитались двух бойцов. Как думаешь, в чём дело?

- Может котяры подстерегли за углом? Всякое бывает, - я развёл руками.

- Мне вот кажется, что как раз эти двое и заметили эту разработку. Вот он их и, - сержант проводит пальцем по горлу, - устранил.

- Да брось ты! Порядок бы не стал такое ему позволять.

- Кто знает… - задумчиво сказал сержант и посмотрел куда-то в сторону.

      К этому моменту в ангар уже заходит небольшая колонна людей – наш взвод. Они распределяются на четыре группы, каждая из которых подходит к своей боевой машине. К нам с Соколовым присоединяется наводчик нашего танка - Горюнов. Молодой парень, как и мы, однако, отличается особой непримечательностью и молчаливостью, будто не хочет ни с кем контактировать. Пытался я как-то поближе с ним познакомиться, чтобы на одной волне с коллегой быть, но он наотрез отказался проявлять хоть какую-то социальную активность, а я навязываться не стал. Не хочет – пусть и дальше не хочет. Главное, что работу свою выполняет качественно. Что не выстрел, то прямое попадание в цель. Золото, а не наводчик!

      Тем временем командир нашего взвода встаёт напротив нас с важным видом.

- Здравия желаю, товарищ лейтенант! – приветствуем мы его хором.

- И вам не хворать, ребята, - с серьёзной интонацией буркнул он. - Затягивать не буду, начну сразу с дела. Сегодня будем помогать спецотряду “Шиш” в зачистке главной площади города от агентов. Дроны сообщили, что в том районе были обнаружены группы плывущих, так что без нас им не обойтись. Задание не сложное, но расслабляться не советую. А сейчас, марш проводить контрольный осмотр!

      Мы с наводчиком тут же приступили к выполнению команды, пока наш сержант контролировал процесс. Горюнов залез в машину и начал сверять комплектацию оборудования с заученным наизусть списком, я же первым делом решил проверить заправку топливом, маслом, охлаждающей жидкостью и нестабильной вакциной. Благо, не пришлось даже использовать измерительный стержень, баки были полны. Оно и не удивительно, всё заправили ещё вчера после возвращения, некуда ему было деться. Далее следует осмотреть систему подачи всех необходимых жидкостей на предмет течи, а, чтобы убедиться в её отсутствии полностью, нужно завести машину. Как раз, когда я это сделал, мой напарник приступил к проверке показаний приборов. Всё было в норме, опять же потому, что вчера мы всё проверили и подправили. Далее по инструкции наводчику нужно запустить самоанализ так называемых “мозгов” танка – компьютера, который контролирует большую часть всех процессов бронемашины. Такая возможность значительно снижает время, тратящееся на осмотр всего танка, а также исключает человеческий фактор. Простой солдат может и не заметить что-то по невнимательности. Горюнов докладывает мне, что всё в норме, как и ожидалось, а значит, приказ выполнен.

      Мы встаём перед Соколовым по стойке смирно, я выхожу и вперёд и обращаюсь к нему.

- Контрольный осмотр бронемашины T-104 “Ветеринар” окончен. Осмотр выполняли рядовые механик-водитель Бобров и наводчик Горюнов, - громко и чётко отчитался я.

- Принято. По местам! – командует он в ответ.

      Тут же залезаем каждый в свой люк на крыше танка. Внутри меня встречает маленькая каморка целиком и полностью покрытая разным оборудованием. Больше всего аппаратуры у места наводчика: там и прицел, способный передавать изображение с любой точки танка, благодаря камерам, и “руль” для самой пушки, остальное – измерительные приборы, отслеживающие всё состояние машины, начиная с поворота башни, заканчивая зарядом аккумуляторов электромагнитного ускорителя основного орудия. В моей части всё проще: руль, пара десятков тумблеров, для полного контроля над движением танка и пара экранчиков: один показывает изображение с камер, второй карту местности с отметками всех союзных боевых единиц. Сразу после нас, своё место занимает командир танка. Его часть оборудована радиостанцией, теми же экранчиками, что и у меня, пультом управления системой распыления нестабильной вакцины, а также целым комплексом других устройств, помогающих отслеживать всю ситуацию в бою.

      Заняв своё место, Соколов тут же надевает наушники, чтобы быть готовым к получению приказов.

- Вперёд, - командует он мне.

      Снимаю со стояночного тормоза, слегка надавливаю на “газ” и аккуратно выезжаю на дорожку между колоннами статичных машин, сверяясь с экраном, чтобы не задеть их. Далее следую по прямой к “Выходу №4”, за мной выезжают остальные, танк командира взвода замыкает. Не успел я доехать до бункерной двери метров десять, как она уже начала открываться, так что мне не пришлось даже притормаживать.

      Выехав на улицу, я уже было хотел насладиться солнечными лучами и свежим воздухом, однако, отсутствие всего этого вернуло меня в реальность. Сейчас я в переносном бункере, наполненном всё таким же стерильным воздухом и освещаемом таким же искусственным светом. В любом случае, судя по картинке с камер, можно понять, что на улице ясная погода с небольшим количеством облаков. Возможно, тепло, хотя осталось всего одиннадцать дней до сентября. Обычно в это время уже дождь, ветер и слякоть. Такая солнечная погода за бортом, определённо, предвещает что-то хорошее.

      Доезжаем до первой на пути точки контроля. По инструкции, замедляю ход, чтобы сегмент дороги передо мной успел под углом опуститься к подземному переходу. Такие сложности были придуманы для того, чтобы транспорт мог беспрепятственно проезжать через точки контроля. Стены этого подземного перекрёстка выложены длинными округлыми пластинами со встроенными редкими лампами, которые включились сразу, как я заехал внутрь. В груди заиграл немного раздражающий иррациональный страх того, что всё, находящееся над нами, очень-очень скоро рухнет и похоронит нас в этой технике. Хорошо, что это всего лишь моя разыгравшаяся паранойя, которая тут же исчезла, как только мы выехали из тоннеля.

      Далее мы преодолели ещё три таких же подземных перекрёстка и, наконец, оказались на точке сбора. Большая городская прямоугольная площадь, выложенная брусчаткой в форме солнца, которое окружают другие геометрические узоры. Периметр площади покрывают административные здания и различные магазины. Всё до сих пор выглядит вполне прилично, видно, что бои ещё не задели эту часть жилых массивов. Высокие фонарные столбы, потерявшие возможность выполнять свою главную функцию – освещать, зелёные насаждения, ранее старательно остриженные, теперь небрежно обросшие, и, конечно, появившаяся сразу после эвакуации, достопримечательность нашего любимого Огорска – пустые улицы. Не знаю, каково это видеть гибридам, но для меня это крайней тоскливо. Иногда хочется простой тишины, но, когда всё так резко замирает, будто остановились стрелки часов, это пугает и нагоняет печаль.

      Из размышлений меня выгоняет команда сержанта Соколова.

- Занять позицию!

      На экране с местностью появилась красная точка. Она находилась чуть южнее восточной главной дороги.

- Быть готовым загородить проход.

      Видимо, нужно внезапно встретить с распростёртыми объятьями группу агентов, ничего нового, работаем по схеме. Занимаю позицию и жду следующей команды.

      Примерно через минуту или две с того направления выбегает несколько штурмовых отделений гибридов, вероятно, тот самый спецотряд “Шиш”. Выглядят они сильно потрёпанными, бронежилеты половины бойцов разодраны в клочья, шесть полупсов тащат на себе раненых, некоторые отстреливаются от кого-то на бегу. Как от кого? От агентов, конечно. Только сейчас задумываюсь, почему они вообще здесь находятся. Их же задача – зачищать здания от котов, а не бороться на открытой местности. Может, их выбили из этого самого здания, из-за чего было принято решение отступить? Неважно, жду, когда командир даст команду.

- Вперёд! – спокойно, будто мы едем в поход, сообщает он.

      Проезжаю два метра в указанном направлении и останавливаюсь, прямо передо мной встаёт другой танк из нашего взвода, за ним ещё два. Так мы перекрываем путь потенциальному противнику. Решаю взглянуть через камеры, кто же там такой страшный. Целая толпа гибридов, сломя голову и выставив руки перед собой, бежит в нашу сторону. Их броня выглядит не лучше, чем у тех, кто успел выбежать, автоматы болтаются на ремнях, обмотанных вокруг их шей, лица нескольких бойцов не закрыты противогазами. Приблизив изображение, чтобы рассмотреть лицо одного из них, замечаю его странный взгляд. Зрачки расширены так сильно, что белая оболочка глаз виднеется лишь тонким кольцом, напоминающим светило при солнечном затмении. Торчащий изо рта длинный, в сравнении с человеческим, язык болтается на ветру. Позади них осторожной спотыкающейся походкой бредёт агент метра три в высоту, с первого взгляда напоминающий большого классического. Худощавое тело только дополняет эту долговязость, а странные бесшёрстные пульсирующие наросты на каждой щеке, которые заканчиваются ниже морды тонкими отростками, и вовсе превращают его в какого-то кота-мутанта. Окрас шерсти тоже не выглядит здоровым. Какие-то контрастные белые пятна, формой напоминающие кратеры от взрывов, покрывают его, концентрируясь на боках с выделяющимися рёбрами. Глаза кота широко раскрыты, а зрачки всегда вертикальные, будто он ни на секунду не отвлекается от поиска потенциальной угрозы. Он туда-сюда мотает головой выискивая врага и, как только замечает нас, издаёт громкий визг, смешанный с шипением и сразу скрывается за зданиями. Тем временем гибриды, которые, очевидно, уже подчиняются не командиру, а этому самому агенту, продолжают бежать на нас.

- Держать позицию! – командует Соколов, пока набирает что-то на клавиатуре главного пульта управления. – А вы, ребята, поспите пока что, - это, очевидно, адресовалось не нам.

      По камерам вижу, как боковые пушки танков повернулись в сторону, несущихся на нас, гибридов. Тут же они начинают вести огонь по ним. Пара сотрудников падает наземь. Видимо, компьютер целился в открытые места на броне бойцов. Благо, вакцина на них действует, как простое моментальное снотворное.

      Всё было бы хорошо, но гибриды всё приближаются и приближаются, а пушкам всё сложнее попадать, так как те начинают непредсказуемо двигаться, уворачиваясь от снарядов. В конце концов они нас достигают и перепрыгивают танки. На нас они не обращают никакого внимания, вероятно, их главная цель – подавление живой силы. Моя теория подтверждается, когда один из бешеных бросается на своего сослуживца и валит на землю. Он безостановочно бьёт того по шлему голыми руками, разбивая костяшки в кровь, словно игнорируя боль. Тот, что внизу, только отмахивается и закрывает руками лицо, чтобы ему не проломили маску противогаза. Беднягу спасает вовремя подоспевший товарищ, который очередью из автомата успокаивает нападающего. Однако, остальные буйные, не теряя времени, уже накидываются на других бойцов. Ситуация для спецотряда безвыходная, диких полупсов слишком много, чтобы суметь на такой короткой дистанции всех обезвредить. Даже наши автоматические пушки не справляются с их беспорядочными и хаотичными движениями. Вдруг замечаю, как из-под гусениц танка густым облаком стелется белый газ. Он медленно поднимается чуть выше, из-за чего создаётся некая дымовая завеса. Те бесноватые, чьи лица не закрыты противогазами, начинают падать один за другим, с остальными пытаются разобраться здоровые гибриды, что у них успешно выходит. Неожиданно, прямо над нашими машинами пролетает тот самый щекастый агент. Он мягко приземляется позади полупсов, блокируя им путь к отступлению, пока их окружают бешеные. Кот выгибает спину дугой, трубой поднимает хвост и неестественно широко раскрывает пасть.

- Закрыть уши! Всем закрыть уши! – кричит командир спецотряда.

      Аппаратура фиксирует какой-то громкий звук, который я почему-то не слышу. Судя по показаниям приборов – низкочастотный. Вновь смотрю на экран. Все полупсы до единого уже стоят на коленях держась за голову, командир пытается привести в чувство хотя бы одного. У него не получается.

- Огонь по агенту! – командует наш сержант.

      Горюнов поворачивает орудие в сторону врага и уже собирается выстрелить, как вдруг, последний срывается с места и бежит к аллее, которая начинается на другом конце площади. Подконтрольные гибриды незамедлительно нападают на бывших своих союзников. Они отбирают у них оружие и отбрасывают его подальше. Так как в этот момент они легко уязвимы, автоматические боковые пушки открывают по ним огонь. На этот раз поражены все. Однако, радоваться ещё рано. Аппаратура вновь сообщает о каком-то низкочастотном звуке и показывает его источник. Второй худощавый агент, засевший на крыше административного здания, начинает гипнотизировать гибридов, ещё не отошедших от прошлой подобной атаки. Не успевают наводчики повернуть орудия в его сторону, как над самым центром площади появляется пара плывущих. В этот момент некоторые бойцы уже теряют контроль над своим телом и ползут к танкам. Тем, кто ещё не поддался влиянию, удаётся обезвредить пару-тройку таких, но и они не выдерживают долго, присоединяясь к своим обезумевшим братьям. Вместе они залезают на башни бронемашин, хватаются за стволы и стараются увести их от траектории, направленной на летающих. Усатые дирижабли в этот момент готовятся расплавить нашу технику огненными лучами, активно вдыхая воздух. Вдруг, один из моих экранчиков показывает приближающиеся союзные силы: одна метка вертолёта и серая, жирная точка прямо поверх неё.

      Если с первой меткой всё понятно, то, что это за серая точка? Неважно, главное, что за нами пришли.

      Прямо над административным зданием, двигаясь с севера, пролетает вертолёт. Щекастый не обращает на него внимания, продолжая сводить гибридов с ума. Тем временем я замечаю, что к вертолёту прицепилась какая-то человеческая фигура. Приближаю изображение – чёрное пальто, шляпа, брюки… Кто это? Человек спрыгивает прямо на крышу и подбегает к коту, отвлекая на себя внимание, что у него отлично получается. Агент, завидев его, подпрыгивает от страха, после чего пытается смахнуть угрозу лапой, но как только он наносит удар, тут же отдёргивает конечность и взвизгивает. Человек, даже не шелохнувшись, будто ничего не случилось, направляет правую руку на морду кота, который лишь смотрит на него с недопонимаем. Вдруг, из рукава пальто вырывается поток белого газа, окутывая худышку с головы до лап. Человек спрыгивает с крыши, не дожидаясь, пока туман рассеется, показав бессознательное тело агента. Приземлившись с трёхэтажного здания, словно это был небольшой выступ, он на огромной скорости бежит в сторону аллеи, между деревьев которой и скрывается. Вертолёт в этот момент занимается плывущими, наматывая круги вокруг них, тем самым провоцируя на атаку лазерами, от которой легко уворачивается. Два выстрела из главного орудия, сопровождаемые раскатывающимся громом, как при грозе, и шерстяные сонные облака медленно опускаются на землю. Закончив с ними, коптер разворачивается и летит к аллее, чтобы подстраховать человека в пальто, пока тот выискивает мозгоправа. К нему присоединяется ещё две, только что подоспевших, вертушки. Вместе они готовятся залить нестабильной вакциной весь участок, чтобы не тратить время на поиск врага, но случается непредвиденное. На крышу ближайшего к ним строения залезает огромнейший котяра. Никогда не видел Исполина вживую. В позе, готовой к нападению, он стоит там, всем своим видом показывая, что он здесь хищник. Злобный оскал, вставшая дыбом шерсть, поднятый вертикально вверх хвост и трёхполосный шрам на левом глазу, всё в его образе навевает животный страх, который тут же захватывает моё тело. Даже осознание того, что я нахожусь под толстенной бронёй, не сильно успокаивает. Воспалённый разум, объятый ужасом, рождает всё больше и больше различных сценариев, в которых великан убивает нас. Каждая сцена страшнее предыдущей во сто крат, но я не отвожу взгляд от экрана. Исполин ещё сильнее прижимается к поверхности, будто прицеливается, и прямо, когда вертолёты подлетают ближе, совершает прыжок. В воздухе он вытягивает лапы вниз, чтобы благополучно на них приземлиться, и успешно выполняет главную цель этого трюка – налетает прямо на средний вертолёт, разгоняя другие два, которые успели увернуться, но потеряли управление. Один - отлетает и врезается в ближайшее здание, второй – с грохотом валится на деревья аллеи, ломающиеся под его весом, третий, на которого и пришёлся удар гиганта, разбившись о землю, начинает гореть, пока из него поспешно выскакивают сотрудники. В конце концов, последний взрывается, унося с собой жизни тех бойцов и рассеивая по деревьям пламя, которое сразу начинает пожирать всё, до чего дотянется.

- Огонь по Исполину! – командует Соколов наводчику.

      Пушку всё ещё держат подконтрольные гибриды, пока их командиры продолжают отстреливать своих подчинённых. Не обращая внимания на потери, они стараются изо всех сил отодвинуть орудия от громадины, лишь бы не допустить выстрела. Однако, когда некому остаётся сдерживать натиск машин, стволы направляются на злостного врага, который долгие двенадцать дней истреблял войска Порядка.

      Он пачками отправлял на тот свет полупсов и их командиров. Пришло время расплатиться!

      На моём лице появляется недобрая улыбка. Пусть я и не сильно участвую в самом сражении, как, например, Горюнов, но поддержать своих всегда готов.

      Исполин, заметив направленные на него пушки, полностью поворачивается в нашу сторону и выставляет лапы перед собой.

      На этот раз целей слишком много, дружок, отбить не успеешь!

      Бронемашины открывают огонь. Первую пару снарядов он успешно парирует, но оставшиеся два втыкаются в его тело. Пока кот достаёт их, я обращаю внимание на горящие в аллее деревья. Прямо над ними поднимается большое облако белого дыма, при соприкосновении с которым, огонь тут же тухнет. Объёмная пелена скрывает всю растительность под собой. Вдруг, я замечаю, как маленькая фигура проскакивает в этом тумане. Великан в этот момент отбрасывает шприц, вытащенный из тела, и грозно сверкнув на нас одним своим глазом, зрачок которого злобно сузился, прижимается к земле и готовится нападать. Он оголяет когти, впиваясь ими в брусчатку, которая разъезжается под таким давлением. Резким рывком он начинает движение. Лапы с грохотом ударяются о землю, всё тело грациозно изгибается при беге, морда зафиксирована ровно на нас, даже кажется, что она не прикреплена к телу, а просто парит спереди. Внезапно, прямо на его макушке появляется тот самый человек в пальто. Замечаю, что серый цвет его кожи также неестественен, как и его неимоверная живучесть. Он берётся за одно ухо, приближается к нему и издаёт, оглушающий даже для нас, звук, напоминающий шум колонок. Исполин резко останавливается и хватается за уши, прижимая их голове, на которой уже не видно того серого. Пока котяра издаёт жалобное мяуканье, человек оказывается прямо на его морде, схватившись за короткую шерсть, чтобы удержаться. Как только агент открывает глаза, их ослепляет яркий зелёный свет, идущий от нашего неожиданного союзника.

- Чугунные приближаются. Убраться с дороги! – говорит мне командир танка.

      Сдаю назад и пытаюсь развернутся, но не успеваю. Острые металлические когти уже прорезают броню танка, словно нож масло. Далее следует серия сильных ударов, сотрясающих всю машину. По камерам вижу, что основное орудие выдрано с корнем. Вновь блестящие когти пробивают бронированный бок машины, но на этот раз крепко хватаются за внутреннюю её часть и с силой тянут назад. Словно банку консервов, огромный чугунный агент вскрывает панцирь нашего “Ветеринара” и, заглянув внутрь, хватает Горюнова лапой, распарывая его форму когтями. Мой напарник кричит от страха и боли, которую доставляет ему железная хватка агента, но я никак не могу ему помочь. У меня нет даже пистолета с колючей водой, чтобы хоть как-то противостоять монстру. Чугунный отбрасывает наводчика назад с такой лёгкостью, будто это тряпичная кукла, после чего принимается пролезать дальше, чтобы схватить уже меня. Я соскакиваю со своего места и зажимаюсь в угол, надеясь, что монстр меня не достанет, но он тянется всё дальше и дальше. Смотрю на его застывшую гримасу умиротворения, которая из-за неспособности меняться навевает лишь больше жути. Соколов тем временем ищет на панели управления волшебную кнопку, которая моментально спасёт положение. Лапа агента уже совсем близко к моему лицу, ей остаётся всего пара сантиметров, чтобы достать меня. Вжимаю голову в стену и уповаю на чудо, которое точно меня спасёт. Сердце колотиться так сильно, что кажется, будто оно вот-вот лопнет от напряжения. Кошак уже выпрямил коготь и пытается коснуться им моей шеи, я вытягиваю её, как можно сильнее и зажмуриваю глаза. Чувствую струи ледяного пота, бегущего по мне. Мозг командует: “Бежать! Прятаться! Спасаться!”, но я-то знаю, что больше мне никуда не убежать.

      Значит, я даже не увижу морду того, кто лишит меня жизни? Чёрт возьми…

      Напряжение растёт вместе с дрожью во всём теле, но ничего не происходит. Он должен был вспороть мне горло уже давно, однако, я всё ещё жив. Решаю взглянуть на него одним глазком. Застывшая здоровенная металлическая лапа с вытянутым когтем, который слегка царапает мою шею, когда я вздыхаю. Осматриваю остальную его часть. Агент ровно половиной туловища залез в танк, чтобы достать до меня. Морда всё такая же преспокойная, но сейчас она не движется. Вся фигура кота, которая и в обычном состоянии напоминает статую, стала ещё больше на неё походить. Берусь руками за лапу, чтобы её отодвинуть. Не поддаётся. Пытаюсь убрать хотя бы коготь. Тоже безрезультатно. Втягиваю горло, освобождая немного пространства, которого хватит для того, чтобы выбраться. Вылезаю и вздыхаю полной грудью. Обращаю взор на место, где секунду назад был командир. Его там уже нет.

- Эй, я вижу тебя! Иди ко мне, всё хорошо! – доноситься голос снаружи бронемашины.

      Внутрь протискивается какой-то солдат, будто вышедший из фантастических фильмов. Всё тело соединено единым металлическим каркасом – экзоскелетом, покрытым бронепластинами и подсумками везде, где можно. На голове у него навороченный шлем с защитным стеклом, а в руках держит явно улучшенный автомат. Он подходит ко мне чуть ближе.

- Поднимайся, всё закончилось, - продолжает он.

- К-кто ты? – спрашиваю шёпотом, сам не знаю зачем.

- Свои, не боись. Спецотряд “Тессеракт”. Давай, нам пора. Я выведу тебя отсюда, - боец подал мне руку.

      Я берусь за неё и пытаюсь встать. Ослабевшие ноги не слушаются и то и дело пытаются повалить меня обратно на пол. Благо, мой спаситель крепко держит меня и помогает идти. Как только я выхожу наружу, солнечный свет сразу начинает слепить мне глаза. В танке всё-таки темнее, чем на улице. Остальная группа, в которой, видимо, и состоит этот боец, уже вытаскивает моих коллег из других, не менее покорёженных, чем моя, машин. Вместе с ними стоит и Соколов. Решаю глянуть на чугунного, который чуть меня не угробил. В броне на голени железнобокого зияет огромная дыра, за которой видно и самого агента, покрытого странным серым растением. Видно, что он активно пытается выбраться из своей тюрьмы, но не пролезает в отверстие.

-Так тебе и надо, кошара! – я грожу ему кулаком, в ответ он показывает мне язык.

      За спиной слышится шум продолжающегося боя. Я оборачиваюсь, чтобы посмотреть, ровно в тот момент, когда человек в пальто летит спиной вперёд прямо на меня. Боец, что помог мне, резким ударом отталкивает меня вбок, от чего я падаю на асфальт. Медленно подняв голову, вижу, как серый, моментально вскочив, немного приседает и прыгает на умопомрачительную высоту. Почему-то проскакивает ассоциация с блохой.

      Человек, хотя, скорее всего это какой-то андроид, на большой скорости прыгает вокруг Исполина, дезориентируя того. Когда агент останавливается и хватается за голову лапами, чтобы угомонить свой вестибулярный аппарат, робот вновь запрыгивает на его морду начинает светить в правый глаз зелёным светом и дополнительно выпускает в воздух нестабильную вакцину из рукавов. Котяра начинает кашлять и разгонять лапами дым. Пока он так отвлечён, к нему подлетает пара вертолётов, выпускающих несколько шприцов. Агент мечется туда-сюда в надежде успеть и сбить вертушки, махая конечностями, и скинуть человека с морды, тряся головой, и избавиться от белого газа. Ничего из этого у него не получается, и тогда он принимается так громко и протяжно орать, что закладывает уши. Это действие также не несёт никакого результата, винтокрылы продолжают нашпиговывать его своими снарядами. Исполина начинает шатать из стороны в сторону и в конечном итоге он опирается о рядом стоящую высотку, на которой и засыпает.

      Все ликуют. Наконец, мы смогли одолеть эту сволочь! Вот теперь-то всё точно будет лучше некуда. Радость победы быстро кончается, так как работа ещё не закончена.

- Так, сержант Ковальчук, - обратился один из командиров “Тессеракта” к командиру “Шиша”. – Ваша задача – сопроводить остатки вашего отряда и танкистов к этому месту. – Он достал из кармана КПК, включил на нём карту и указал на одну точку. – Там вас заберут и довезут до бункера. Всё ясно?

- Куда девать спящих? – последовал прямой вопрос, сопровождаемый абсолютно серьёзным выражением лица.

- Мы о них позаботимся, все будут в порядке. А сейчас, выдвигайтесь. Своим рёвом Исполин созвал всех агентов, что были рядом, так что сейчас тут будет пекло. Поторапливайтесь!

- Так точно! – Ковальчук отдал честь и повернулся к нам. – Все всё слышали? За мной бегом, марш!

      Он побежал к переулку, мы последовали за ним. Ноги всё ещё были какими-то ватными, от чего я начал постепенно отставать от остальных. В один момент у меня закружилась голова и потемнело в глазах. Я остановился и протёр их, но как только убрал руки от лица, не обнаружил ни намёка на свою группу. Меня занесло в какую-то странную часть дворов, похожую на трущобы, которые выглядели довольно прибрано, однако, всё вокруг резко стало тёмным, будто сейчас ночь. Только редкие фонари на кирпичных стенах освещали мне путь, пока я медленно брёл вперёд, не осознавая даже, куда я двигаюсь.

      Может, мне просто вернуться назад?

      Оборачиваюсь и вижу перед собой лишь стену, которой раньше тут не было.

      Что происходит? Где я? Так, хватит паниковать. Меня всё равно найдут, ничего страшного не случится. У нас же по всему городу дроны летают, невозможно потерять человека в таких условиях!

      Решаю дальше идти прямо и надеяться, что куда-нибудь приду. Чем дальше я захожу, тем более странными и запутанными становятся мои мысли. В них появляются слова, о которых я не думал. В голове всплывают образы, которые я не представлял. Чтобы не сойти с ума в этом жутком месте, начинаю считать секунды. Со временем это меня успокаивает, и я немного расслабляюсь.

      Полчаса я уже иду по этому коридору. Никаких поворотов, никаких препятствий, никаких деталей по типу дверей или чего-то подобного, что разнообразило бы хоть чуть-чуть всё это пространство. Пытаюсь не думать о том, где я оказался, и как поздно меня найдут. Главное сейчас – дойти до какого-то логического конца этого ужаса.

      Ещё двенадцать минут спустя я замечаю в конце коридора первый поворот. Наконец, что-то выделяющееся. Может быть, там выход? Оттуда исходит яркий свет, вероятно, там и правда выход.

      Как можно скорее стараюсь до него добежать, но, чем быстрее я к нему бегу, тем дальше он от меня удаляется.

      Что за чертовщина здесь происходит?

      Сменяю бег на шаг. Поворот начинает удалятся медленнее. Пытаюсь идти ещё неторопливей. Он перестаёт двигаться. Тоже решаю встать на месте. Теперь он приближается, пока не останавливается в метре от меня. Подхожу к нему и сворачиваю. Впереди – маленький закуток, освещаемый чем-то невидимым. В самой середине этого закутка сидит обычная тёмно-зелёная лягушка с кулак величиной. Она глядит на меня широко раскрытыми чёрными глазёнками и переминается с лапки на лапку. Я подхожу к ней поближе и сажусь на колени, чтобы рассмотреть получше. Лягушка наклоняет голову вбок и наполовину прикрывает один глаз, изображая недоумение. Некоторое время я молча смотрю на неё, после чего встаю и разворачиваюсь.

      Поздравляю тебя, Жека, ты сошёл с ума. Долбанный шок в ситуации угрозы жизни проломил крышу, из-за чего она теперь подтекает. Бесконечные коридоры, приближающиеся повороты, лягушки в этих коридорах. Это бред, Женёк, это всё полный бред. Свистит твоя фляга, ой, свистит! Сейчас ты лежишь где-нибудь на дорожке в переулке, потому что отстал от сослуживцев, ведь твоё слабое от стресса тело качнуло не в ту сторону, и ты расшиб себе башку о стену. Великолепная судьба, великолепного человека, который был уверен в завтрашнем дне.

      Я аплодирую сам себе в полной тишине.

      Знаешь, что? У меня есть идея. Если это всё не по-настоящему, а я хочу отсюда выбраться, что будет, если я просто продолжу бежать в одном направлении? В любом случае, я ничего не теряю! Почему бы не попробовать? Давай!

      Смотрю себе за плечо, чтобы удостовериться, что лягушка на месте. Не знаю зачем я это сделал, вдруг, она бы убежала и попала бы мне под ноги? Глубоко вдохнув и резко выдохнув, я начинаю разгонятся. Усталости вообще не чувствуется, я готов пробежать хоть пять километров, хоть десять, хоть сорок два. Почему именно сорок два? Неважно. С каждым шагом фонари на стенах мелькают перед глазами всё быстрей, пока не сливаются в единую ярко-жёлтую линию. Кажется, я бегу быстрее, чем обычно. Интересно, быстрее ли того робота?

      Медленно. Медленно! Слишком медленно! Нужно быстрее, ещё быстрее!

      Ускоряю бег до предела. Ноги так часто ударяются о пол, что я перестаю их чувствовать. Кажется, что мне даже не нужно их контролировать, чтобы продолжать бежать.

      Давай! Ещё немного и ты точно проснёшься! Вновь увидишь свой любимый бункер, свою любимую жилую зону и свою любимую квартиру! Осталось совсем чуть-чуть и всё будет, как прежде!

      Вдруг, далеко впереди я замечаю странный красный свет. Не ясно откуда он исходит, но понятно одно – я очень быстро к нему приближаюсь. Буквально десять-пятнадцать секунд, и я добегу до него. Внезапно, я сильно ударяюсь о что-то на земле, тут же падая на пол, но продолжая движение по инерции. Казалось бы, сейчас мне должно было разодрать всю кожу об асфальт, но этого не случилось. Я качусь по нему словно по льду и приближаюсь к месту, которое освещается красным светом. Приглядевшись, замечаю там маленькую фигуру, похожую на ту самую лягушку. До неё остаётся всего пара метров. Я вот-вот собью её своим телом, но этого не происходит. Прямо перед ней я медленно торможу, будто меня что-то удержало за ноги. Моё лицо расположено прямо перед лягушкой, которая держит поднятой левую лапку. Посмотрев на меня, она заливается звонким хохотом. Я автоматически хмурюсь и тяну к ней руку. Крепко схватив её маленькое склизкое тельце, я думаю, что делать дальше. Амфибия резко перестаёт смеяться и уже угрожающе глядит на меня. Она вновь поднимает левую лапку. Неожиданно, кирпич из стены, что стояла за ней, выдвигается вперёд и начинает парить в воздухе. Торцом он направляется на меня и… Всё чернеет.

      Лежу на чём-то твёрдом и холодном. Глаза закрыты. Голова идёт кругом, мысли рассыпаются сами собой. Вокруг лишь тишина. Даже биение сердца не чувствуется, будто оно остановилось. Пытаюсь сделать вдох. Тяжёлый воздух, словно какая-то вязкая жидкость, медленно заполняет мои лёгкие, вызывая жжение. Тут же меня одолевает сильный кашель, будто организм хочет вывести из себя эту заразу. Я беспрерывно харкаюсь около двух минут, пока не замечаю, что не испытываю нужды в воздухе. Как только я задерживаю дыхание, становиться намного легче. Решаю, наконец, открыть глаза. Темнота. Абсолютная темнота. Когда зрение начинает к ней привыкать, я обнаруживаю, что лежу на чёрном гладком цилиндре, который частично погружён в такую же чёрную жижу. Поднимаю взгляд повыше, чтобы осмотреться. Всё пространство погружено во тьму, а до самого горизонта стелется целый океан, состоящий из этой вязкой субстанции и исчерченный тянущимися в бесконечность волнами, по которым я и определяю, что эта масса движется. Изредка на поверхность всплывают большие пузыри, которые со свойственным хлопком взрываются. Подняв голову вверх, чтобы увидеть, что находится надо мной, я вижу лишь ту же тьму и маленькие белые точки, которые медленно-медленно приближаются ко мне, а потом растворяются. Они напоминают снежинки, яркие светящиеся снежинки.

      Наконец, я встаю и осматриваю себя на предмет каких-либо повреждений. Ничего такого не обнаруживаю, но подмечаю, что, чем дальше от себя я отвожу руки, тем темнее они становятся, словно я нахожусь в густом тумане. Вдруг, по телу пробегает небольшой холодок, будто я вошёл в помещение, которое долго проветривали. За спиной что-то начинает издавать еле слышимый шипящий звук. Я оборачиваюсь. Передо мной стоит человекообразное существо, всё тело которого закрывает белоснежный, похожий на шёлковый, плащ без рукавов, но с капюшоном, который создаёт под собой некую белёсую дымку, закрывающую лицо. Две полы плаща скреплены между собой парой серебряных застёжек с цепочками, выполненными из какого-то светлого металла. Ткань одеяния неярко светится, выделяясь из общей мрачности.

- Человек… Давно вы здесь не появлялись, если не считать ту группу минут десять назад. Смеси и грибы, но люди… Интересно – эхом разносится спокойный умиротворяющий голос в моей голове.

- Чт… Кто ты?

- Тише-тише, всё нормально. Не нужно паниковать, - как только эти слова всплывают в моём разуме, мне становится лучше.

- Где я?- сдержанно произношу я.

- В конце пути, друг мой. Я – твой проводник. Расскажи, пожалуйста, что последнее ты помнишь, до попадания сюда.

- Я… Я бежал по какому-то переулку… Или по дворам? Всё слишком смутно…

- Ничего страшного. Это место так влияет на тебя. Постарайся сосредоточиться и всё проясниться.

- Хорошо, - киваю головой.

      Кирпичные стены, тусклые фонари, ночное небо, всё размазано, всё расплывается. На фоне всего этого выделяется одна лишь фигура - та самая лягушка. Как я мог забыть о ней?

- Вижу, последним увиденным существом в твоей жизни стали… они. Печально. Наверно, самые худшие из всех, кого я встречал. Такие гордые, такие самолюбивые, но не представляющие из себя ничего особенного. Считают себя всезнающими, а на деле не изучили и толики того, что может предложить вселенная.

- Что ты имеешь ввиду? Что значит “последним в жизни”? – беспокойство вновь охватило моё тело.

- Ох, прости, ты же не из тех, кто был готов ко встрече со мной, - в голосе начали слышаться нотки жалости.

      Из-под плаща существа вылезают тонкие чёрные щупальца, они движутся к моим ногам, словно змеи, и обвивают их, поднимаясь выше. Я недоумённо смотрю под капюшон создания. Плавно в белом тумане начинает проглядываться огромный парящий и иногда покачивающийся глаз. Белый вертикальный зрачок, обёрнутый в тёмно-синюю радужку, на чёрном шаре. Щупальца доползают до моего лица и обвиваются вокруг шеи, словно приобнимают. Существо приближается ко мне. Глаз смотрит на меня снизу-вверх, а верхушка капюшона изгибается, будто используется, как бровь. Кажется, что оно мне сопереживает.

- Понимаешь, всем живущим суждено однажды покинуть этот мир. Но не стоит этого боятся! Когда мы закончим, все переживания уйдут, все болезненные воспоминания исчезнут. Ты сможешь насладиться небытием в полной мере, забыв обо всём, что тебя раньше тяготило, - голос звучит так утешающе, так приятно.

- Я умер, верно? – шёпотом спрашиваю я, зная ответ на свой вопрос.

- К сожалению… - взгляд существа падает в пол.

      Некоторое время мы стоим на одном месте, не шелохнувшись. Холод от присутствия моего проводника сходит на нет, остаётся приятная теплота. Я вслушиваюсь в окружение. Чувствую какое-то гудение, идущее снизу, слышу шум чёрного океана, который лениво переталкивает массы своих тягучих вод, и некое еле уловимое шипение, исходящее сверху, возможно, это звук исчезновения тех самых белых огоньков. Всё такое тихое, такое спокойное. Хочется остаться здесь навсегда, не думать больше ни о чём, забыться и потеряться в этом бесконечном пространстве. В голову начинают лезть воспоминания о былом. Мельком пробегают кадры из детства, проносятся перед глазами все, важные для меня, люди. Родители, знакомые, друзья. Все они остались там, наверху. Кто-нибудь узнает о том, куда я попал, перед тем, как пропасть насовсем? Только недавно я лежал на своём диване в съёмной однушке и листал ленту новостей, только недавно была проведена эвакуация, только недавно я подписал контракт, чтобы противодействовать агентам… Сейчас это кажется таким незначительным, таким неважным и несущественным, ведь в конце концов, мы все окажемся на чёрном островке в чёрном тумане среди чёрного океана. Так, что же в итоге? Никакого судьи, который покарал бы меня за все мои ошибки и грешки, нет? Тогда зачем я старался жить праведно? Зачем делал что-то хорошее в убыток себе? Может, чтобы, стоя здесь, не вспоминать всё то ужасное, что я мог совершить? Чтобы не стать судьёй для самого себя? Возможно…

- Мы можем стоять здесь сколько-угодно, всё зависит от тебя. Скажи мне, как будешь готов, - пронеслись слова в голове.

- Перед смертью не надышишься, хех…

- Ты точно готов? Назад пути не будет.

- Точно.

      Создание отстраняется от меня. Нижняя часть его капюшона слегка поднимается, прищуривая глаз, будто оно улыбается на прощание. Щупальца сползают вниз и скрываются под его плащом. Существо плавно поднимается в воздух и отлетает от островка подальше. Жижа вокруг меня начинает бурлить, а объект, на котором я стою, тихонько подрагивает. Вдруг, в сотне метров от меня из океана вздымается гигантских размеров чёрное щупальце. Оно тянется в мою сторону, пока нижняя его часть продолжает высвобождаться из липкой жидкости. Оказывается, островок, на котором я всё это время стоял, был частью этой огромной конечности. Она обвивается вокруг меня, крепко сжимает и поднимает выше, на уровень моего проводника. Он последний раз глядит на меня, а после, быстро качнув вперёд глазом, начинает рассыпаться в пыль, которая бесследно растворяется в воздухе. Когда процесс закончился, щупальце стремительно опускается вниз, погружая меня в чёрную субстанцию. Она липнет к коже и отклеивается, напоминая щекотку. Жаль, но рассмотреть в этой темноте я ничего не могу, жидкость слишком плотная, поэтому обращаю взгляд вниз, надеясь увидеть что-то там. Чем ниже я опускаюсь, тем светлее становиться что-то, что я решил называть дном. Круглая светящаяся поверхность становиться всё ближе и ближе. В один момент она становиться такой яркой, что начинает жечь глаза, из-за чего я их закрываю, но свет просачивается и через веки. Решив, что лучше увидеть это нечто перед своим неизбежным концом, я вновь открываю глаза и…