Белый не помнил, сколько суток прошло после убийства Оранжевого и несправедливого суда над Зелёным. Всё это время протекало для находившегося в какой-то унылой прострации учёного мучительно медленно: инопланетная тварь постоянно терлась возле него, будто опасаясь, что, неровен час, доктор сорвётся, расскажет всем о недавно открывшейся тайне и пустит насмарку все попытки добраться до лучшей жизни. И вроде ничего плохого Предатель не делал, наоборот, стал относиться заботливее и помогать активнее, что было даже приятно — и, находись Белый в обычных обстоятельствах с тем самым Синим, его другом и тайным предметом воздыхания, он бы сходил с ума от радости, — но сейчас, зная жестокую истину, учёный не находил себе места.

Сначала доктор пытался избегать навязывающего своё общество Синего, запираясь после смен в своей лаборатории под предлогом исследований, но вскоре его неизменный спутник стал пробираться через вентиляционный люк и в эту святую святых, с улыбкой наблюдая за попытками Белого изобразить активную деятельность. После пары бессонных ночей Предатель настоял на возвращении учёного в их общий жилой блок, аргументируя тем, что вреда от него в таком состоянии будет больше, чем пользы. Но Белый прекрасно понимал — чем дольше он будет продолжать вести себя подобным образом, тем больше подозрений будет возникать у членов экипажа, и тогда полет грозит превратиться в сущий кошмар.

Ещё до отбоя учёный решительно направился в сторону жилого отсека в надежде опередить своего соседа. Вот сейчас он юркнет за дверь, скинет с себя скафандр, и, натянув тёплую пижаму, запрячется под одеяло. А с инопланетным поганцем и вовсе не придётся сталкиваться — ведь когда доктор покидал кают-компанию, Синий вовсю общался с группой механиков, так что наверняка не успеет опередить учёного. Наконец впереди показались двери жилого отсека.

Прошмыгнув в тёмное помещение, мужчина поспешил стянуть ограничивающий обзор шлем скафандра. Одежда, туалетные принадлежности, полотенца — всё лежало на своём месте, аккуратно сложенное Белым несколько суток назад. Подхватив одну из пижам, он развернулся и заорал, прижимая вещи к себе — на койке напротив вальяжно раскинулся Синий, подперев голову рукой. И когда только раздеться успел?

— Полно, Док, угомонись, — протянуло существо, поморщившись, — Ты сейчас весь экипаж созовешь своими воплями.

— Как?.. — голос предательски дал петуха, и Белый закашлялся.

— По вентиляции, — пожал плечами Предатель, оглядывая мужчину оценивающе.

Учёный неловко переминался с ноги на ногу, теребя в пальцах край пижамы, которую он по обыкновению собрался надеть перед походом ко сну — доктор терпеть не мог спать раздетым, в отличие от своего соседа, возлежащего полуголым на постели. Пристальный взгляд существа пугал и манил одновременно: неестественно тёмные, антрацитовые глаза, казалось, флуоресцировали едва различимым лазурным оттенком в полумраке помещения. Или это игра воображения?..

— Я всё равно не смогу заснуть рядом с тобой, — бросил Белый бесцветно, заставляя себя оторваться от влекущих глаз напротив.

— Ты столько раз засыпал, что мешает сейчас? — усмехнулся Синий.

— А то сам не знаешь, — вырвалось язвительное.

Предатель ловко перекатился на живот и вновь уставился на учёного.

— Я думал, мы уже выяснили, что я и есть твой Синий, — протянуло существо лукаво, растягивая губы в знакомой улыбке.

Ученый развернулся и подошёл к своей постели. Он упал на матрас, не переодеваясь, и свернулся калачиком, отворачиваясь к стене.

— Эй, Док, хорош уже киснуть, — позвали с другого конца каюты, — Хочешь, принесу печенек, мм? Или обсудим смену? А помнишь, как Красный…

Обняв себя руками, Белый мелко задрожал под весёлую болтовню. «Почему, почему эта тварь так похожа на моего Синего?» — билось в голове, пока он отчаянно пытался обнаружить хоть какое-то различие между поведением лежащего на соседней койке Предателя и тем самым Синим. Ученый мысленно дал себе затрещину, не сумев.

***

Белый молча буравил взглядом синий скафандр уже более получаса, в который раз за эту смену прокручивая в голове сотни тысяч вопросов, упрёков и обвинений, которые он хотел бы обрушить на своего новоявленного «сокомандника». Наконец доктор осмелился нарушить тишину, прерываемую лишь мерным шумом одного из реакторов:

— Что это было тогда? — спросил он негромко.

Инженер оторвался от своего занятия и повёл головой. Белый фыркнул презрительно, когда понял, что существо таким образом проверяет наличие кого-либо из членов экипажа поблизости.

— Неужели, — родное лицо просияло улыбкой, — Решился-таки заговорить?

Белый вздрогнул. Обернувшаяся на вопрос тварь в обличье его Синего (учёный так и не принял того факта, что всё это время был без памяти влюблён в инопланетного убийцу своих товарищей) выглядела до жути очаровательно и по-домашнему уютно: обычно тщательно уложенные смоляные волосы были взъерошены, высокую скулу оттенял ржавый мазок, а внимательные тёмные глаза вовсе не казались пугающими или неестественными. За работой Синий всегда был таким — сосредоточенным, в меру небрежным и бесконечно притягательным.

— Нехорошо отвечать вопросом на вопрос — насупился доктор, не прекращая, впрочем, жадно вглядываться в знакомые черты.

— Да ладно тебе, — усмехнулся Предатель беззлобно, — Я просто не понимаю, о чем ты.

— Твои глаза, — Белый сглотнул, оторвавшись наконец от созерцания пугающе притягательной инопланетной твари, — Это одна из твоих возможностей?

— Знаешь, Док, я правда нихера не понимаю, — сообщил Синий и вернулся к диагностике, возмущаясь не то странными вопросы сокомандника, не то отказывающейся поддаваться его усилиям конструкцией.

— Тогда, в лаборатории, — пояснил учёный нетерпеливо. Не дождавшись ответной реакции, он продолжил, — Да и вчера после смены тоже. Что ты сделал своим взглядом? Это было что-то вроде гипноза? Или какой-то нейротоксин в малых дозах?

Вновь обернувшись, существо посмотрело вопросительно, а затем понимающе усмехнулось.

— Ах, вот оно что, — протянул инженер лукаво, — Никаких гипнозов, Док, только ты сам.

— Прошу прощения?

— Ой, только не говори, что пытаешься обмануться в собственных чувствах, — изящные брови изогнулись иронично.

— Мои чувства тебя не касаются! — выкрикнул учёный, вскакивая с места.

— Как скажешь, — монстр в синем скафандре пожал плечами и повернулся обратно, возвращаясь к работе.

Белый ещё пару секунд смотрел куда-то сквозь синюю спину потерянно, прежде чем дать себе мысленную затрещину. «Нет уж, в душу я его не пущу» — билось в голове, пока мужчина шагал прочь из отсека.

— Куда ты? — донеслось ему вслед.

— В лабораторию, — бросил учёный, не оборачиваясь, — И не ходи за мной! Дай хоть немного покоя, чтоб тебя!

Дождавшись, когда белая фигура удалится на достаточное расстояние, пришелец отложил инструмент и поднялся. Не прошло и пары минут, как вытянувшееся тело Предателя скрылось за люком вентиляции.

***

Крышка люка в медотсеке открылась без единого звука и так же бесшумно была задвинута обратно. Вползший в лабораторию Синий ловко преобразовал деформированное тело в привычную человеческому глазу форму — в очередной раз пугать своим видом и без того пришибленного доктора не соответствовало его интересам.

Склонившаяся над микроскопом фигура показалась Предателю куда более осунувшейся, чем обычно — конечно, перспективный учёный и раньше имел обыкновение засиживаться за исследованиями допоздна, возвращаясь в их каюту ближе к подъему, но никакие «бессонные ночи» не отражались на молодом мужчине так скоро и пагубно. Синий бесшумно приблизился к доктору и заглянул тому за спину. Непослушные кудри были стянуты в короткий хвост на затылке, открывая обзор на точеный профиль Белого, и только вновь появившиеся веснушки добавляли сосредоточенному лицу очаровательной непринужденности. Неожиданно Синий поймал себя на противоречивой мысли: ему уже давно безумно хотелось вгрызться в живую плоть своего соседа, слизать вытекающую из глазного яблока жидкость, услышать чужой крик, ощущая привкус железа на языке, но сейчас эта жажда претила ему — представлять это правильное лицо наполовину обглоданным отчего-то стало неприятно. Заметив, как пальцы на левой руке начали непроизвольно деформироваться, Синий перевёл взгляд на худые плечи, обтянутые лабораторным халатом.

Прикосновение Его ладони было практически невесомым, и всё же Белый с трудом подавил рвущийся наружу вопль — на этот раз учёный не собирался позволить запугать себя так просто. Молча сглотнув, мужчина усилием воли заставил себя усидеть на месте.

— Эй, Док, — позвали его вкрадчиво, — Скажи, ты ведь хотел меня с самого начала, да? Своего Синего.

Белый поднялся. Его плечи дрожали.

— Ты не мой Синий! — вскричал учёный отчаянно, оборачиваясь и отталкивая знакомые руки, на которые он не раз в тайне засматривался, мечтая о возможности прикоснуться.

«Нет, нет, это чужие руки, руки инопланетной твари, сожравшей твоих товарищей. Твари, которой ты сам по трусости согласился помочь…» — набатом билось в голове учёного, пока он пятился от Предателя.

— Я Твой Синий, и ты сам это знаешь, — уверил пришелец почти нежно, надвигаясь на дрожащего человека.

— Зачем?.. — выдохнул мужчина задушено, вжимаясь в холодную стену лаборатории.

— Зачем что?

— Зачем ты мучаешь меня? Зачем вообще тебе всё это? — голос предательски срывался, выдавая подступающую истерику.

— Я хочу, чтобы тебе было хорошо. Как раньше. Так было бы проще нам обоим.

Белый посмотрел затравленно и произнес на грани слышимости:

— Как раньше уже не будет, — горько усмехнувшись, учёный добавил, — И ты сам это знаешь.

— Нет, конечно, — рука Синего потянулась к выбившейся из хвоста медной кудряшке, но остановилась на полпути, — Но я могу сделать так, чтобы стало даже лучше.

— Лучше? — Белый не сдержал истерического смешка, — Не смеши меня.

— Ох, Док, ты меня разочаровываешь, — протянул инженер, отстраняясь и скрещивая руки на груди привычным жестом, — В самом деле, ты же не какой-то штатный врач, которого послали лечить последствия искусственной гибернации. Мне прекрасно известно обо всех твоих многочисленных исследованиях, грантах и номинациях — сближаться с кем-то другим мне просто не было бы смысла. Ты талантливый учёный, Док, а я — новый вид, — выдержав небольшую паузу, Синий продолжил, — А теперь постарайся отбросить все предрассудки и скажи, только честно, неужели тебе неинтересно? — холодные глаза хищно сощурились.

В воздухе повисла напряженная тишина, прерываемая лишь учащенным дыханием Белого.

— Интересно, — пробормотал наконец ученый на грани слышимости.

— Так в чем же дело, дерзай, времени у нас достаточно, — ухмыльнулся пришелец, раскрывая руки в приглашающем жесте. Приблизившись, он продолжил, — И как бы ты ни пытался это отрицать, я всё ещё тот самый Синий, который весь полёт был рядом, — Предатель склонился к сжавшемуся учёному, — И которого ты хочешь так же отчаянно.

Белый открыл было рот, чтобы возмутиться, но был прерван тёплой ладонью, накрывшей его губы. «Когда он снял перчатку?» — пронеслось в голове учёного прежде, чем он приказал голосу здравого смысла заткнуться и прикрыл глаза, растворяясь в тёплом прикосновении. Разве он мог раньше о таком хотя бы помыслить?

— Можешь говорить, что угодно, я знаю — вижу твои мимолётные взгляды и тихие вздохи. Я всё это время знал, — изящные пальцы оторвались ото рта учёного, прошлись небрежно по нижней губе и подцепили подбородок, заставляя поднять взгляд, — Зачем себя мучить? Я могу дать тебе всë, — вкрадчивый бархатный голос всегда подчинял себе Белого, но сейчас пробирал особенно глубоко, заставляя слушать доверчиво, затаив дыхание, — Могу весь этот полёт быть твоим Синим, так же помогать фиксировать и обрабатывать данные, калибровать твоё оборудование и таскать печенье из кают-кампании после отбоя, — широкая ладонь оторвалась от лица и опустилась на предплечье Белого, сжимая крепко, но не жёстко, — И больше, если захочешь. От тебя требуется только обеспечить мне весомое алиби и помочь сойти с корабля по прилете.

— Я не…

— Подумай сам, Док, ты уже дал согласие на все мои условия, — не позволил возразить учёному Предатель, — Почему бы не принять что-нибудь взамен? Ты ничего не теряешь.

— Ты предлагаешь мне…секс? — выдавил Белый, с подозрением глядя на объект своих заветных, но давно подавленных желаний.

— Пожалуй, — протянул Синий и, задумавшись на мгновение, утвердительно кивнул, — В том числе, да. Забавно, что этот вопрос возник в первую очередь, — заметил он, усмехнувшись.

— Но зачем?

— В моих интересах сделать так, чтобы тебе было хорошо. К тому же, не поверишь — мне тоже может быть приятно. И очень интересно, — добавил Предатель многозначительно, — Что скажешь, Док?

Не было смысла скрывать — он хотел Синего, непреодолимо и давно, лелея в сердце хрупкую надежду на взаимность своих чувств. Но это существо в обличье Синего даже не было человеком, и уж точно не было тем, о ком молодой учёный грезил в потаённых мечтах. С другой стороны, терять Белому действительно было нечего — он уже рискнул большим, чем мог себе позволить, а инопланетный захватчик копировал образ возлюбленного человека настолько убедительно, что хотелось поддаться сладкой иллюзии, раствориться в ней без остатка.

Размышления ученого прервало бережное прикосновение к волосам. Белый поднял голову.

— Я не знаю, — признался учёный на удивление спокойно, — Мы можем попробовать?

Хватка на непослушных кудрях усилилась, но это не причинило дискомфорта, наоборот. «Почему бы и нет, в конце концов?» — пронеслось в голове прежде, чем мужчина несмело подался к ласкающей руке, прикрывая глаза. Чужие пальцы перебирали пряди осторожно, иногда слегка оттягивали, массировали кожу головы. Когда ласки Синего перешли на затылок, Белый тихонько выдохнул — это было чертовски приятно и неожиданно возбуждающе. Осознав, что в штанах неуместно тяжелеет, мужчина распахнул глаза.

— Только не сейчас! Мне надо работать, пожалуйста, и вообще… — затараторил учёный, отстраняясь, — Это всё… — мужчина запустил пятерню в волосы, где только что были пальцы Предателя, и опустил глаза.

— Тебе нравится.

— А? — поднял голову мужчина.

— Это всё тебе нравится, — губы существа растянулись в сытой улыбке.

Белый сделал несколько глубоких вдохов, приводя бушующие мысли в порядок.

— Знаешь ли, — в голосе учёного послышалась пугающая уверенность, — Ты хотел помочь? Помогай! Тащи сюда хладагент.

— Что, будем остужать твой пыл? — усмехнулся Синий, тут же, впрочем, послушно направляясь за термоконтейнерами.

— Нет, замораживать образцы ткани, — сообщил Белый, ловко раскладывая на столе инструмент.

— Не понял?

— А что? Ты сам дал мне карт-бланш, — пожал плечами учёный и натянул перчатки.