На озере Тунапри — тишь и благодать. На мелководье важно ступают цапли, по берегу ползают рефисмы, вокруг дерева кружатся синекрылые бабочки. Тишину лишь иногда прорезает стрекотанье мют, бурчанье рыбака Буллира, у которого в этот раз с клевом что-то не ладится, и… сосредоточенное детское бормотанье. Чье же?

За ответом далеко ходить не надо. Это Ческа, семилетняя рыжая девочка из деревни Альдер, племянница Мунина, стоит перед мини-мольбертом, специально взятым с собой из шатра. И, держа в одной руке кисть, а в другой маленькую палитру, готовится нарисовать нечто особенное.

Нечто, что должно стать первым настоящим художественным произведением в жизни маленькой необычной асмодианки. До этого она рисовала просто детские рисунки. Да, очень хорошие, но все же не дотягивающие до уровня настоящих картин. Сейчас же, когда Ческе исполнилось семь, она вознамерилась перейти уже на более высокий уровень.

Напротив Чески и мольберта стоит девочка постарше — бледная, как практически все асмодиане, с черными волосами, заостренными ушками, достаточно серьезным личиком и в лиловом платьице, из которого торчит серый хвостик. Конечно же, это Раэлина — подруга Чески и ее названая старшая сестра. И именно ее портрет маленькая рыжая художница сейчас рисует.

Про задний фон, впрочем, тоже не забывает. За Раэлиной возвышаются темные деревья — ведь рисовать-то Ческа вздумала недалеко от леса Маннигел. Юной художнице нравится этот фон и то, как на нем смотрится сама Раэлина. И Ческа старательно рисует первый в своей жизни полноценный портрет.

Даже легкий ветерок, который из прямых волос Раэлины делает вьющиеся, не мешает. Наоборот — вьющиеся черные волосы придают портрету больше живости. Ведь строго прямые волосы, пусть даже у такой на вид холодной маленькой темной эльфийки, рисовать скучно. Так что ветерок на озере Тунапри веет сейчас очень кстати.

Врагов поблизости тоже не наблюдается. На озеро вообще редко кто из воинственно настроенных существ вторгается. Если быть точнее — совсем никто не вторгается. Что крайне хорошо — Ческа и Раэлина еще слишком маленькие, чтобы дать ощутимый отпор. Задиры Агвира, который горазд обижать маленьких, а в особенности — Ческу за ее элийскую кожу, тоже в этот раз нет. И поэтому ничто не сможет помешать Ческе сотворить по-настоящему художественное произведение.

Кисть в руках юной художницы купается в соответствующих красках, которых на палитре достаточно, чтобы изобразить Раэлину максимально реалистично. Черная краска — для ее волос, лиловая — для ее глаз и платья, темно-зеленая — для фона… Красок не требуется лишь для кожи темной эльфийки — белой, как снег.

Сама же Раэлина стоит, и ее личико сосредоточено. Посмотреть на портрет раньше, чем Ческа его закончит, асмодианка не может. Даже не смеет сделать и малейшего движения — ведь для портрета обязательно нужно стоять на месте.

Благо, еще с раннего детства у Раэлины выработано терпение. И она терпеливо стоит и смотрит прямо на мольберт. Ждет, когда Ческа закончит рисовать.

Проходит какое-то время, прежде чем юная художница наконец-то заканчивает свое творение и окликает Раэлину, приглашая посмотреть на то, что получилось. И темноволосая девочка подбегает к мольберту и несколько минут смотрит на портрет. Затем поворачивается к Ческе, и та видит, что на губках названой старшей сестренки возникла легкая улыбка.

Ческа радостно улыбается в ответ. Она понимает — Раэлине портрет понравился. Даже слов не нужно, чтобы это выразить, — эмоций вполне достаточно.

И юная художница вдохновляется настолько, что рисовать портреты для нее со временем становится привычным делом. И не только Раэлины, но и маленькой Рани — дочери главаря разбойников, ну, и про себя Ческа тоже не забывает. В частности, она нарисовала автопортрет на свое десятилетие. Можно сказать, сделала себе подарок незадолго перед тем, как к ней пришли Раэлина и Рани, чтобы тоже подарить свой подарок — маленький такой, живой и непоседливый.

Конечно, Ческа рисует и пейзажи, и натюрморты. Но портреты ей все-таки нравится рисовать больше. Много портретов у рыжей художницы значится, начиная с семи лет, за годы, проведенные сперва в Исхальгене, а потом, после становления их с Раэлиной даэвами, — и в Пандемониуме, и в остальной Асмодее. Как во время кратких передышек, так и в длительных перерывах между миссиями Ческа нет-нет да находит время, чтобы разложить набор художника, встать перед мольбертом да нарисовать Раэлину или себя на фоне, например, заснеженной долины в Морхейме, живописной деревни Вальтазара или леса Иоллу в Брустхонине.

Портретов Раэлины, конечно, у юной художницы побольше будет, чем автопортретов и портретов Рани. Темная эльфийка везде смотрится прекрасно — будь то площадь Пандемониума, цветущие деревья возле входа на арену Триниэли, зимние пейзажи Морхейма и Белуслана или даже зеленые леса Брустхонина. В последнем случае это получается такой контраст. Как луч света в темном царстве, только наоборот. И Ческе это вполне себе нравится.

Конечно, картины в исполнении юной художницы даром не пропадают. Они хранятся на выставке в Пандемониуме, а конкретно — в районе Крайнделла. Любой желающий может сходить на выставку и полюбоваться картинами, которые нарисовала Ческа за время проживания в Исхальгене, а также странствий по Асмодее вместе с Раэлиной. А поскольку асмодиане ценят живописное искусство не меньше, чем музыкальное, желающих находится очень много.