— Ты действительно настолько боишься намочить хвост?

      Ливень нещадно тарабанит по листве дерева, что приютил их. Трава влажно блестит, а капли дождя, что задержались на лепестках цветов, кажутся разноцветными жемчужинами. Голос Болина звучит мягко, нежно, точно звуки дождя, и поначалу даже не кажется, что кто-то заговорил.

      Веики задумчиво дёргает ухом, проведя когтями по коре ветки, что стала её любимым местом. Надёжным, защищающим и от дождя, и от холода земли.

      Болин стоит внизу, смотрит за дождём и — Веики точно знает — мягко улыбается. Выходит лишь насмешливо фыркнуть — наигранной вредности ради.

      — Можешь идти, если хочешь, — Веики складывает руки на толстой ветке, положив поверху голову и свесив хвост, — я не держу.

      Болин поднимает голову — и сердце щемит от безграничной любви к брату, стоит пересечься взглядом с его глазами, что по цвету чистейший янтарь. Нет никого, кто был бы схож с друг другом больше, чем они — нет никого, кто был бы настолько разным вопреки одной крови.

      — Куда ты без меня? — смеётся Болин. Веики фыркает, отворачиваясь.

      Куда она без него?

      На самое дно бездны.

      Но Веики никогда не признается в осознании этого.

      Болин всё знает и без слов.

      Имя Болина пишется бесмысленно — пишется как «дождь старшего брата». Веики всегда говорит, что это глупо — что родители любили её больше, когда давали имя. Веики всегда вредничает, точно младшая сестрёнка — Болин слишком любит быть старшим. Любит заботиться. Потому никогда не обижается, никогда не упрекает, только безгранично любит Веики, а та любит не меньше в ответ.

      И, на самом деле, Веики не меньше любит его имя. Не считает его бесмысленным — наоборот, переполненным смыслом.

      Если оказывается, что Болина нет рядом — Веики считает это своим самым ужасным кошмаром. Но если идёт дождь — Веики чувствует себя так, словно он всё же рядом. С ней. Всегда. Тёплые объятия дождя — объятия самого Болина.

      Болин — всё, что у Веики осталось, помимо их Архонта Ночи. Архонта, что заменил им отца. И пусть благодарность к нему неизмерима в словах — на первом месте всё равно будут они друг у друга.

      Этого никак не изменить. Это никогда не изменится.

      — Веи-веи, — подзывает её Болин, и Веики послушно спускается, садясь рядом, укладывая голову ему на колени, прекратив вредничать, — помнишь Алатуса?

      Веики не хочет думать об этой маленькой птичке, что разделяет её любовь к дождю. Их любовь совершенно разная. Если для Веики дождь — прикосновение Болина, что гладит её сейчас по волосам, то для Алатуса — единственный и незаменимый партнёр для танца с копьём.

      — Помню, — Веики морщит нос, точно брезгливо.

      Веики не хочет думать об этой маленькой птичке. Потому что Алатус смеет сомневаться в их Архонте.

      Их Архонт справедлив не меньше, чем Властелин Камня. Он ни за что не обманет их. Если им было дано слово, что они останутся в стороне — так тому и быть.

      — После разговора с ним мне приснился дурной сон, — Болин невесело смеётся, явно находя утешение лишь в присутствии сестры, — и он тревожит меня.

      — Не общайся с Алатусом больше, — Веики фыркает, мотает головой, но слабо, чтоб не стряхнуть прикосновения Болина, а после смягчается, трепетно прижимая уши к макушке, — о чём он был?

      — Вечная ночь сменила день, и на последнем рассвете взвыли лисы. Вернее, лишь одна — от боли потери.

      — Бессмыслица, — сходу произносит Веики, не желая об этом думать.

      — Бессмыслица, — Болин смеётся, — пусть я и не верю в него… Всё у нас будет хорошо в любом случае, Веи-веи. Я позабочусь об этом.

      — Я сама могу о себе позаботиться, — упрямится Веики привычно-наигранно, встречаясь взглядом с Болином.

      Болин смотрит мягко — в янтаре его заточена не жажда мести, как в её, не бесконечная злоба. В янтаре его заточена сохранившаяся любовь к миру — к Веики. Безграничная нежность, которую не смоет быстротечное время. И Веики хочется перенять её — чтобы делиться светом своей души с миром, а не только мраком. Хочется любить по-настоящему, сильно и крепко. Не только как младшая сестра любит старшего брата.

      Болин смеётся, и Веики хочется тоже, но мягкость рук брата убаюкивает и успокаивает. Хочется лишь нежиться в его любви, пока сама Веики не способна быть такой же любящей.

      Случайная мысль, что всё это лишь мимолётно, упрямо гонится прочь. Пока Болин рядом — всё будет хорошо.

      Вечная ночь не наступит для них.

      Перед рассветом Архонт Ночи объявил о своём участии в войне Архонтов.