Несмотря на невероятную усталость сон совершенно не шёл. Алхимик крутился в постели, пытаясь прогнать мысли из головы, однако они продолжали плотным роем атаковать сознание, не позволяя провалиться в спасительную темноту без сновидений. Бросив наконец попытки очистить голову, юноша сел на постели и замучено посмотрел в окно, откуда исходил мягкий холодный лунный свет. Сколько он так провозился представить не мог, да и не стал, потому что волновало другое.

— Где же мне найти тебя, — полушепотом спрашивал он у пустоты, помешивая в кружке крепкий чай. — Где ты прячешься? Какую игру ты задумал…

Напряжение не отпускало ни на секунду, алхимик потерялся в сокрушительном потоке размышлений и догадок, и очнулся от этого неприятного мрака лишь тогда, когда во рту растеклось гадкое послевкусие уже остывшего чая. Жидкость тут же оказалась в клумбе, растущей у окна. Так ни к чему и не придя, блондин устало вздохнул, вновь возвращаясь под одеяло. Остывшее от прохладного ночного воздуха постельное белье приятно остужало кожу, и даже с полным бардаком в голове ему наконец удалось заснуть, пусть сон и был довольно поверхностным.

Утро же встретило его головной болью и паршивым настроением. Оно и неудивительно, учитывая прерывистый хрупкий сон, который, казалось, только сильнее вымотал его. Пение птиц за окном раздражало, но прохладный воздух, колышущий занавески, хоть немного облегчал его страдания, проходясь по коже приятным холодком. Лишь устало вздохнув, блондин медленно направился приводить себя в порядок, ведь дел за те дни, что его держали в заточении, накопилось достаточно, и если не начать сейчас, то в собственноручно установленные сроки он точно не уложится, чего допускать было крайне нежелательно. Потому стоило поторопиться, да и его драгоценные образцы, добытые большим трудом, до сих пор остались нетронутыми, привлекая к себе внимание и подогревая еще больший интерес.

— Господин Альбедо! — стоило появиться алхимику в дверях, как его почти оглушил радостный голос его помощницы. От волнения Сахароза выпустила из рук пробирку, наполненную мутной розовой жидкостью, и та разбилась, покрывая пол равномерным слоем тонкого стекла. Небольшая лужица начала шипеть и бурлить, словно закипала, и спустя несколько секунд раздался взрыв, лаборатория наполнилась жидким туманом, несильно затрудняющим обзор, но алхимики закашлялись, пытаясь разогнать дымку перед собой рукой. Постепенно она спустилась к полу, покрывая его словно пепел, легко расступающийся под ногами.

— Ты в порядке, Сахароза? — подходя ближе, поинтересовался голубоглазый и попытался найти на теле ученицы травмы. Но, к счастью, пострадала лишь её одежда. — Что это было? Я могу быть спокоен за наши жизни?

 — Простите меня… я… я случайно, — ушки лисицы виновато прижались к голове, она поправила очки и глубоко вздохнула, направляясь за метлой. — Не волнуйтесь, это всего лишь экстракт шелковицы, волчьего крюка и лекарственных трав, он не был опасен для жизни.

Юноша кивнул, проходя вглубь комнаты, цепким взглядом оглядел помещение на наличие изменений, но, не найдя оных, подхватил свою сумку, бережно перенесенную сюда девушкой и направился на выход.

— Вы не останетесь в городе? — казалось, что голос девушки был грустным, но внешне она этого никак не показала. — Не лучше ли будет остаться здесь, где безопасно? Мы не можем знать наверняка, где вас будет поджидать опасность.

— Не переживай, — легко улыбнулся обладатель гео стихии, остановившись на входе. — Мои эксперименты могут быть куда опаснее и губительнее, я не хочу подвергать риску тебя и других жителей, так что лучше будет, если я отправлюсь на Драконий хребет.

Больше его никто не задерживал, только спину пронзали опасливые, напуганные взгляды горожан. Те не хотели верить в то, что виновником ужасов, пережитых ими, мог быть не тот, кого они подозревали. Но каэнриец не обращал на них внимания, желая поскорее приступить к тому, чего желал уже очень долго. Погода благоволила его прогулке, не испытывая палящим солнцем или проливным дождём, что ни капельки не отдохнувшему за ночь алхимику было только на руку. Юноша смог составить примерный план своих испытаний, сам себе одобрительно кивнул, но в ту же секунду задумался. Что же он увидит, когда придет к своей пещере, покрытой льдом и окруженной снегом? Что будет его ждать? Вот поворот, ещё один. Ещё немного, пара десятков шагов — и он на месте. Сердце немного ускорило ритм, а дышать стало чуть труднее.

— Так и думал, — даже немного расстроенно выдохнул он, уже стоя перед входом в свою обитель, свой личный уголок среди безмолвных снегов и молчаливых сосен. — Так и знал…

Здесь давно никого не было, углубление в горе, так заботливо и кропотливо оборудованное под лабораторию и место отдыха сейчас ни капли не напоминало то, что было раньше. Выстылые стены покрылись ледяной коркой, пол укрывал тонкий слой хрупких снежинок, принесенных сюда ветром, мебель так же покрылась инеевым налетом, а полки были пусты. Даже пустых склянок не наблюдалось. И все, что навевало это место сейчас — уныние и тоску. Алхимик поджал губы, растерянно подбирая план действий в голове, бегал глазами по безжизненным камням, совсем не представляя, как подобное могло случиться.

Только спустя пару часов пещера немного преобразилась, отдаленно, совсем чуть-чуть приблизившись к прежнему состоянию. Костер прогревал воздух, растапливал лед и снег, прогонял своим тихим потрескиванием давящее напряжение, создаваемое ранее ветром снаружи, гудящим и завывающим на манер раненого зверя. Устало взглянув на свои труды, юноша улыбнулся, хотя внутри противно ныла мысль о том, что расслабляться ещё рано. Всё это он решит позже, сейчас же его ждал легкий ужин и крепкий сон. Физическая активность утомила алхимика настолько, что такой желанный еще с утра сон утянул его в мягкую темноту сразу как его голова коснулась холодной подушки.

Неделя тянулась так долго, но в то же время времени в сутках катастрофически не хватало, и даже про необходимость питаться голубоглазый вспоминал лишь когда валился от усталости, не чувствуя ни ног ни рук. Радовало лишь то, что невообразимое количество сил, вкладываемых в образцы давало свои плоды, это подстегивало браться за работу с удвоенным рвением. Ведь что ему до отдыха, это никогда не сравнится с радостью от успехов в таких необходимых сейчас проектах. И мечник и дальше бы сидел безвылазно в пещере, если бы не обнаружил отсутствия одного из важнейших для экспериментов образцов — жизненной силы сердца дракона. Повздыхав над необходимостью на время покинуть драгоценные опыты, парень отправился за требуемым. Всё его естество было против нахождения в этом месте, потому что воспоминания неприятно давили, выдергивали из памяти самые жуткие и печальные образы той битвы, в которой погиб его почти брат. Кроваво-красное свечение, исходящее от ядра всей горы, пробило на озноб, заставило неуютно поёжиться, но отступать было нельзя. Сердце Дурина… или то, во что оно превратилось, действительно билось, все такое же горячее и живое, а грудная клетка, превратившаяся в «стены» и поросшая багровыми агатами, словно дышала. Альбедо лишь крепче сжал оружие и шагнул вперед. Один шаг — один вдох. Безумно тяжелый, почти непосильный шаг. И вот он стоит перед кристаллической скорлупой, покрывшей большую часть все еще живого органа, но не может ни вдохнуть ни пошевелиться.

 — Ты все же пришел… Как тебе отдыхалось? — голос за спиной раздался так неожиданно, прозвучал так вкрадчиво, что заставил алхимика вздрогнуть, в удивлении раскрыв глаза, а его дыхание стало совсем уж поверхностным. Этот голос… такой знакомый, причиняющий сейчас невероятную боль. — Мама была бы рада, ведь все её дети наконец собрались вместе. Ты скучал по мне?