Морти вздрагивает от особо громкого взрыва и открывает глаза. Сонно моргает, оглядывается, осознавая реальность. На экране Смити рычит и кидается на кого-то, отдалённо напоминающего Че Гевару, и Морти ищет пульт, быстро нажимая на паузу. Спойлеры. Он уже хочет начать ворчать, потому что этот старый уёбок смотрит без него, но старый уёбок спит, всё ещё на нём, обнимая его колени. Его лицо расслабленно и беззащитно - у Морти щемит сердце. Он глубоко вдыхает, медленно выдыхает и аккуратно перекладывает голову Рика с себя, стараясь как можно незаметнее выбраться из кровати. Когда его хватают за руку, он вздрагивает:
- Не уходи.
- Я хочу в туалет, - почему-то врёт Морти. Рик смотрит пристально, но спокойно; ему сложно держать глаза открытыми. Морти аккуратно поворачивает руку и гладит запястье Рика, переплетение толстых крепких вен, кончиками пальцев. - Я вернусь.
Рик кивает и отпускает его.
Морти действительно идёт ссать, потом на кухню попить воды, а потом возвращается. Отчасти, потому что обещал, а отчасти, потому что действительно хочет этого. Рик тихо похрапывает, уже перебравшись под одеяло (Морти пять минут кряду просто стоит в дверях и пялится на него, пока не понимает, как это крипово), но когда Морти медленно ползёт по кровати, открывает один глаз и мягко, сонно улыбается. Морти зависает прямо так, с поднятой рукой и задранной ногой. Чёртово блядское сердце.
Морти забирается под одеяло тоже, подкладывает руку под голову. Они лежат какое-то время в тишине, пока Рик не говорит - шёпотом:
- Мне снятся кошмары. Не пугайся криков, если что. - Он выглядит уязвленным, как будто признаётся в самой большой своей слабости, что, наверное, так и есть (если не учитывать слабости, в которых Рик Санчез никогда не признается, потому что он Рик Санчез). Морти кладёт руку поверх его, лежащей на подушке, мягко сжимает.
- Ничего, - тоже шепчет он, поднося к себе руку - большую и тяжёлую даже сейчас, руку, несущую Вселенной смерть, и прижимается губами к пальцам. Рик поднимает руку к его лицу - Морти так и не выпускает её из своей, - проводит кончиками пальцев по щеке, мягко, даже как-то нежно. Морти прикрывает глаза.
- Давай спать, - шепчет Рик, и Морти кивает.
Свою руку с его щеки он так и не убирает. Морти, впрочем, чужую ладонь не отпускает тоже.
Это первая ночь за два года, когда Рику не снится ничего.
***
- … а потом Птич говорит: "Это грязные инсинуации, Рик, я не был замешан ни в чём подобном", но он был так объебан, что не заметил, что та шлюха всё ещё сосёт ему, - Морти прыскает, едва не проливая на себя масло. Он готовит завтрак, подумайте только, у своего клиента, пока тот травит байки из своей жизни - большую часть из них Морти даже не слышал никогда от других Риков, и ему действительно, неподдельно интересно.
- А Сквончи чего?
- Сквончи сказал: "Ну, раз тебе посквончить на это, то кто я такой, чтобы отказываться" и пристроился к шлюхе сзади. Вид был тот ещё конечно. Я блеванул, но у меня встал, - теперь Морти в голос хохочет и случайно обжигается только что пожаренным (отжаренным, ха) беконом. Он заливает в сковороду яйца и, совсем по-детски, отбегает от сковороды, чтобы кипящие брызги не попали на него. Рик хихикает - тоже по-детски, так, как взрослые (не старые) мужчины его возраста не хихикают. Так, как не хихикают Рики, ебать их трижды, Санчезы. У Морти ёкает сердце.
- Это отвратительно, но я не удивлён.
- Эй, я был молод и глуп! Все могут ошибаться!
- Когда это было?
- На прошлой неделе, - Рик ухмыляется, и Морти сгибается от смеха, едва не влетая лбом в угол стола - Санчез успевает отодвинуть его за локоть. - Мы растём морально и духовно всю свою жизнь, юный Мортимер.
- Ты в своём моральном и духовном остановился где-то лет в тринадцать, когда были популярны сиськи и первый алкоголь.
- Не спорю, зато со мной весело.
- Не спорю, - улыбается Морти. Рик улыбается тоже.
Морти вдруг кажется, что это самое чудесное утро за последние два года. Или всю жизнь. Он отчего-то смущается и отворачивается к яичнице, раскладывает её по тарелкам - как раз и кофе готов.
Рик вдруг подходит со спины и обхватывает руками поперёк живота, стискивает крепко, так, что Морти становится трудно дышать. Но это длится всего несколько секунд, а потом он говорит:
- Пойду посру, - и выходит из комнаты. А Морти всё ещё не может сделать вдох.
***
- … хочешь сказать, что веришь в судьбу? Бля, серьёзно?
- Да не судьбу, а скорее… хуй знает. Что есть вещи, которые просто должны случиться. Я имею ввиду, вот мы. Рик и Морти на сто лет и веки вечные. Почти у каждого Рика есть свой Морти, если только… ну, там разные причины, не важно. Суть в том, что не все из этих Риков вернулись к выжившей дочери, или не уходили. Некоторые познакомились со своим Морти вообще случайно, когда по делам оказались на Земле. Я знаю пару Риков, которые познакомились со своими Морти ещё до того, как остальные Рики узнали своих и стали таскать их в Цитадель. То есть, они даже не знали, что этот забавный пацан, которого они захотели впечатлить - их внук.
- То есть, какие-то Рики забрали незнакомых детей в космос?
- Ну да, звучит так себе, - Морти смеётся. - Бет должна была объяснить своим сыновьям, что не стоит идти куда-то с подозрительными стариками, обещающими небо в алмазах. О, а ещё соулмейты.
- Ты правда веришь в эту сопливую хуйню? Не заставляй меня разочаровываться.
- Я знаю таких. Я знаком с двумя Морти, которые нашли соулмейтов среди Риков. Так что не надо мне тут. Эмпирический опыт вертит на хую твой циничный скептицизм.
- И как они? В смысле, бля. Ладно ты ебешься, хуй с ним. Но быть предназначенным кому-то… быть предназначенным Рику. Бля. Я себя знаю, я бы застрелился, если бы мне выпал Рик.
- Один счастливо сношается с соулом, хоть Санчез и пытался наебать жизнь.
- Не вышло?
- От Судьбы не уйдёшь. - Морти замолкает на несколько минут, потому что на экране происходит особо эпичная боевка. В какой-то момент он вцепляется в руку Рика, который снова устроил голову на его бёдрах, но даже не замечает этого. Он восхищенно присвистывает, когда накал страстей спадает: - Ебать. А о чём мы? А, да.
- Пизда.
- У второго… у второго всё закончилось не очень хорошо.
- Рик - мудак, как и всегда?
- Скорее… Морти достался не тот Рик. Судьба иногда та ещё сука.
За весь день (точнее ночь, потому что режим для скучных уёбков) они успевают просмотреть весь третий сезон. Они обсуждают голый торс Рикардо, неестественно гладкий и блестящий; откуда у гуманоидных кайманов взялся Иисус Христос; почему Смити такой Смити (Рик проводит параллель с Морти, что очень обижает Майами, но когда персонаж, в целом добрый, эмпатичный и справедливый, вдруг поддаётся агрессии и перегрызает горло человеку, Морти говорит: "Бля, да"). Когда в дверь раздаётся стук одновременно с уведомлением из чата, Рик поворачивает к нему лицо, спрашивает:
- Досмотрим серию? - Морти отвечает:
- Естественно.
Это как раз последняя серия третьего сезона, и в ней они как раз добираются до логова антогониста сезона, который никак не связан ни с сезоном, ни с Мошонкой Судьбы, ни, толком, с самими Яйцелюбами, но у него в логове киборги, и ловушки, и лазерный лабиринт, через который надо перепрыгивать, как гимнастикам, и, конечно, всё оказывается заминировано. В конце такое жирное "продолжение ждите в ноябре", что Морти начинает ныть, как ребёнок, чтобы посмотреть ещё серию. Но Рик непреклонен:
- Как бы я не хотел, пёс, но я не могу оставить тебя ещё на сутки. Ты меня без трусов оставишь.
- Так, может, я этого и добиваюсь, - говорит Морти, уклоняясь от подушки, но послушно идёт собираться. Его практически трясёт от ожидания следующего визита. Он ещё не ушёл, а уже хочет вернуться.
Когда Морти уже тянется к ручке двери, Рик вдруг ловит его. Обхватывает руками поперёк живота, крепко прижимает к себе, утыкается носом в волосы. Его голос звучит глухо и как-то отчаянно, Морти против воли вздрагивает:
- Я вызову тебя на следующие выходные. Ничего не планируй.
Морти не спрашивает, зачем. Морти не спрашивает, что случилось. Морти просто кивает и сжимает руку Рика, как бы говоря, что да. Он будет здесь. Он будет рядом.
***
- Нам надо поговорить, - говорит Майами, распахивая дверь кабинета. Дед сидит в своём кресле, откинув голову, закрыв глаза, и его лицо Майами слишком хорошо знакомо. Он подходит ближе, нависает над столом. - О как, - говорит Майами. Морти вздрагивает и хочет отстраниться, но Рик давит ему на затылок, заставляя взять глубже, несильно вскидывает бёдра навстречу узкому горлу. Майами пожимает плечами и садится в кресло, закидывая ногу на ногу.
- Чего хотел?
- Мне нужно освободить следующие выходные.
- Вот уж нет, пиздю-эргх-к, хер - хер тебе. - Дед жмурится, дышит тяжело и часто, вскидывает бёдра - Майами слышит, как Морти давится. Он разглядывает деда с интересом, каким-то детским любопытством. Как особо интересного жука. Мерзенько, но прикольно. - На выходных у тебя этот, из совета… ну как его?
- Рик Санчез, - подсказывает Майами, ехидно ухмыляясь. Дед показывает ему средний палец. - Отмени. Особенный клиент сказал, что хочет меня на все выходные.
- Особенный? - Рик смотрит на него с интересом. Даже отвлекается от того, что происходит под столом.
- Он заплатил сорок кусков за сутки. Прикинь, сколько он заплатит за все выходные? - Рик на секунду задумывается, и Майами практически видит, как у него в глазах загораются значки доллара, как в каком-нибудь диснеевском мультике про уток.
- Ну что ж ты сразу - сразу не сказал, ну как мы можем - мы можем отказать особ-особенному клиенту, - Рик особенно высоко вскидывается с приглушённым стоном, давит рукой на чужую голову. Морти прислушивается к себе и понимает, что не чувствует ничего, кроме научного интереса. Это так забавно, что его дед всё ещё просто его дед (ну, за тем исключением, что обычные дети не видят, как их деду отсасывают их же собственные копии, которые являются ими же, но не совсем ими, потому что… сложно).
Майами резко поднимается, нависает над столом, разглядывая кудрявый затылок Морти. Обычный, стандартный, таких по Цитадели сотнями насобирать можно.
- Новенький?
- Он не работник, - говорит Рик хрипло. Он часто дышит и прикрывает глаза, но ухмыляется так же уверенно, как и всегда. Наглый ублюдок.
- О, как, - снова повторяет Морти.
И выходит из кабинета.
К чёрту.
Не его дело.
***
Клиента из Совета нельзя отменить, это понимает даже Морти. Не то, чтобы Морти боится возможных последствий, у него есть семь других рычагов давления, если вы понимаете, о чём я. Но легче отсосать один хер, чем семь, простая математика, ничего личного.
Так что дед убеждает советника, что Морти соскучился и уже изнывает, как течная сучка, и нельзя ли встретится пораньше. Морти скулит на заднем фоне и просит, почти умоляет - дед отодвигает телефон от уха и прикусывает кулак, чтобы не заржать, Морти приходится уткнуться в подушку лицом, но тихие всхлипывания всё равно слышно - советник принимает их за возбужденные.
Естественно, он соглашается, а как иначе.
Когда дед вешает трубку, он отбивает Морти пять, называет лживой шлюшкой и ласково гладит по голове. Морти смеётся и, в порыве детского веселья, чмокает деда в щёку. А потом ухмыляется и сообщает:
- Ебало помой, я зубы не почистил, - и играет бровями.
- Бля, сука ты, Морти, - Рик вытирает щеку, Морти хохочет.
***
- Д-да, Рик, так - так хорошо… Ах!
- Ты забыл - забыл, кто я для те-эээргх-бя, Морти? - Спрашивает Рик, наматывая его волосы на кулак. Ему нравится, когда трогают его волосы, ему нравится, когда их тянут во время секса - для этого он их и растил, но он всё равно морщится от неприятного ощущения, когда хрустит шея.
- Д-деда! Ах! - Морти не знает, почему у Риков такая помешанность на кровном родстве и их так прёт от "деда". Он полагает, что в этом как раз замешан непризнаваемый комплекс старчества - типа, смотри, я старик, у меня внуки, а шлюхи всё ещё стонут подо мной, я ещё ого-го. Эта мысль едва не заставляет Морти засмеяться, но он сдерживается, только глухо стонет в собственном предплечье.
- О чём задумался, с-сука? У тебя хватает сил на то, чтобы напрягать свой никчёмный мозг, Мо-Мо-эээргх-ти? - Рик снова тянет его за волосы, и он поворачивает своё лицо к нему. Рик видит его глаза - с душной поволокой, без единой адекватной мысли, видит красные щёки, открытый рот и тонкую нитку слюны, стекающую по уголку губ. Морти видел себя в порно и знает, что его лицо (вообще любого из них), когда он действительно возбуждён, абсолютно, умопомрачительно блядское.
То, что часть из них родилась натуралами - преступление против природы.
Рик ухмыляется довольно, суёт Морти в рот большой палец, давит на язык, заставляя открыть шире. Морти хороший и послушный, он знает, что нравится Рикам, и он так, так чертовски сильно хочет кончить.
Какими бы Майами не видел их, своё дело они знают - опыт решает.
- Д-деда, - пищит Морти, и ничего не делает, чтобы сдержать слезу, стекаущую из уголка глаза. Рик проводит по ней большим пальцем, размазывая по щеке слюну - парадоксально это заводит ещё сильнее, Морти, не сдержавшись, громко, высоко стонет. Рик сжимает его бёдра до будущих синяков, насаживает на себя почти что с яростью и, когда он, наконец, берёт в кулак его член, хватает пары движений, чтобы перед глазами Морти взорвалась сверхновая.
Рик спускает ему на спину. Морти чувствует, как по спине стекает сперма, но ему сейчас так на всё насрать, как же ему, блять, хорошо.
Требуется ещё около пяти минут, чтобы прийти в себя и осознать реальность. Он находит свой телефон.
От: Сладкий папочка
Твой чекнутый обнищал
Или ты хуево постарался
Старайся лучше
Ты о чёмЁбнулся под старость лет?От: Сладкий папочка
Он вызывает тебя сегодня
На 3 часа
3 часа, Морти, это ничто
Отсоси ему там хорошенько, пусть несёт свои денежки
Да я-то всегда за но он всё ещё целочка нецелованная Когда?От: Сладкий папочка
Когда удобно, говорит
Освобождайся и шуркй
- Д-деда, можно мне в душ? П-пожалуйста?.. - Морти строит самое жалобное из своих лиц, преданно заглядывает в глаза. Великий Рик Санчез, властитель всех миров, благосклонно разрешает - Морти едва не закатывает глаза. Он тщательно смывает с себя все следы и запахи - с синяками и прочими последствиями разберётся в машине по пути, он торопится, чёрт возьми.
- Держи, на парк развлечений, - ухмыляется Рик, протягивая ему пару мятых купюр. Морти робко принимает, усиленно изображает благодарность - в какой-то момент кажется, что переигрывает, но Рик не замечает подвоха. Треплет по волосам и велит валить уже нахуй - Морти только этого и ждал, тут же пулей вылетает из номера.
Первое, что он видит, подойдя к двери - записку, обычную, на клочке какого-то чека, написанную синей шариковой ручкой.
"Здарова, пёс! Меня не жди, у меня дела. Ты обещал мне еды. Как зайти знаешь (а если нет - не заслужил :Ь)
П.С. только после твоего ухода заметил, что ты убрался. Нихуя себе, спасибо. "
Морти долгие две минуты смотрит на дурацкий смайлик. Хмурится, закатывает глаза, а потом не последовательно хихикает, пряча записку в карман.
В этот раз он чувствует себя тут не в пример уютнее, но без Рика всё равно не то. Он включает телевизор, чтобы были хоть какие-то звуки (внимательно просматривая программу передач на каждом канале, который успевает просмотреть, чтобы случайно не попасть на "Яйцелюбов"). Готовит лазанью, овощное рагу, запекает курицу к нему. А потом печёт кексы, хотя оплаченное время уже вышло. Шоколадные, с миндалём, который приходится заказывать, потому что у Рика дома его не находит.
"Надеюсь, мои кексы всё-таки тебя не убьют :*
П.С. но если что - прости".
Он надеется, Рик хотя бы улыбнётся.
***
- Ой, вы только посмотрите, какая цаца с-снизошла до нас, про-простых смертных, - какой-то Морти смеётся в группе таких же, абсолютно одинаковых. Морти закатывает глаза, проходя мимо, показательно не глядя в их сторону - он слышит, как кто-то бросает писклявое “с-сука” в его спину, и ухмыляется. За барной стойкой Рик - его дед всё ещё не верит, что Морти способны справиться с такой работой, долбаный мортигин, но Майами помнит этого Рика, он из старичков, работает почти с первого дня здесь, и делает действительно неплохие коктейли. Он ставит перед Морти джин с тоником, как только тот кидает жопу на высокий стул. Улыбается и говорит, как рады его тут видеть, как по нему скучали. Морти морщится и отворачивается к залу, не удостоив ответом. Он чувствует, с каким бешенством смотрит на него бармен: будь его воля, он бы свернул пиздюку шею, и это злит Морти, потому что у Рика Санчеза должна быть своя воля.
А в Карамельке всё по-прежнему.
- Почему такая куколка скучает в одиночестве? - Раздаётся над ухом насмешливый голос. Не флиртующе-насмешливый, а ехидно-насмешливый - Морти показывает деду жест мира во всех мирах, не оборачиваясь. Майами Рик обходит его, садится на соседний стул, берёт в руки стакан, уже услужливо поставленный перед ним, и разворачивается к залу, разглядывая свои владения. - Какими судьбами в нашем скромном заведении?
- Скучно стало, не хочу домой.
- Что, твой особе-эээргх-нный клиент уже не так тебя развлекает? Иссяк запал?
- Его не было дома. Я приготовил пожрать и свалил. Он, в отличие от некоторых, не выёбывается.
- Ой, бля, пиздец, посмотрите на него. Один раз сказал, что недосолено, а он дуется до сих пор, как девка. Цаца кака-эээрх-я.
- Я солил! Это ты своей алкашкой все рецепторы себе сжёг! Мудак старый. - Рик ржёт над тем, как Морти совершенно искренне обижается. Майами уже жалеет, что пришёл сюда.
- Да ну ладно, ладно, не дуйся. Что ты как ребёнок, Мо-ээээргх-ти? Иди лучше развлекись, сделай де-деду рекламку на халя-эээргх-ву.
- Не хочу. - Морти добивает залпом свой джин и скакивает со стула. - Я домой, спать хочу.
- Чё с тобой в последнее время, пиздюк? Какой-то ты не весёлый.
- Устал. - Майами делает два шага и вдруг разворачивается, смотрит на деда внимательно, даже задумчиво. - А пошли в приключение? Прямо сейчас? Как в старые-добрые?
- Не, пиздю-эээргх-к, не - не сегодня. У меня ещё гора бумаг. И сенатор обещал заглянуть, кое-какие вопросики пореша-эээргх-ем. - Морти кивает. Как будто ничего другого не ожидал.
Он и не ожидал.
Он уже почти доходит до выхода, когда его хватают за руку - Рик, почти такой же, как все они, но с рыжими волосами, Морти кажется, что крашеными. Он никогда его раньше не видел.
- Х-хэ-ээргх-й, детка, куда так спешишь? Может, останешься, по-повеселимся? - И двигает бровью игриво. Морти морщится и вырывает свою руку.
- Я не в настроении, - он делает несколько шагов, когда его снова хватают и прижимают к стене - Морти больно бьётся затылком, его тошнит, когда в лицо шипят, воняя дешёвым пойлом:
- Ты, шлюха, не понял, что ли? Не ты тут решаешь, ты будешь слу-эээрх-шать, когда я тебе говорю. Сейчас мы - мы пойдём… - он не договаривает, когда его отрывают от Морти охранники, заламывают руки, заставляя наклониться почти до пола. Морти растирает запястья, на которых наверняка будут синяки, если он забудет обработать их.
- Это ты не понял, Санчез. Тут, - Морти обводит взглядом помещение, но говорит вообще не о борделе, - ты никто. Один из сотен дрочеров, которым, может, перепадёт, если не найдётся кто-то с кошельком по-больше. Избавьтесь от него.
Он знает, что уже через полчаса тело Рыжего Рика будет летать по орбите с дырой во лбу, но ему ни капли не жаль. Было когда-то, но давно прошло, когда он перестал запоминать, кто вызывает его сегодня.
Морти окидывает взглядом Карамельку перед выходом. Ему вдруг приходит в голову, что это место похоже на маленькую, концентрированную версию Цитадели: Рики, пьяные, наглые, самоуверенные, бахваляющиеся былыми заслугами, уже давно забывшие, как ощущается опасность на самом деле; и Морти, верные, послушные, преданно заглядывающие в рот, верящие каждому слову и готовые на всё. Отвратительно.
Морти уходит и решает, что больше никогда не вернётся.