Убедить Бэй Доу отправиться в Инадзуму оказалось несложно. Люмин даже рассказывать ничего не пришлось: завидев расстроенное лицо Кадзухи, Бэй Доу тут же сообразила, что у него на родине случилась беда. Паймон прояснила недостающие детали.

— Я была бы рада сорваться хоть сейчас, — положив руки на плечи Люмин и Кадзухе, призналась Бэй Доу. — Но путь до Инадзумы неблизкий, а нам остро не хватает провизии и некоторых других ресурсов. Мы выйдем на рассвете, как и планировали.

— Спешка вредит делу, — согласился Кадзуха. — Чем мы можем помочь?

Поскольку на ближайшее время Люмин вновь стала членом экипажа, остаток дня они с Паймон провели на ногах: помогали матросам разгружать ящики и бочки, вместе с Бэй Доу пересчитывали материалы и ресурсы, проверяли списки, общались с портовыми работниками и выполняли ещё десятки крупных и мелких поручений.

Когда солнце скрылось за горизонтом, они обе без сил устроились на краю причала, свесив ноги и глядя на звёзды, вспыхивающие над морской гладью.

— Фух, сложный был денёк, — выдохнула Паймон. — Паймон сейчас готова съесть жареную рыбу-тигра! Или нет, просто тигра!

— Хорошая мысль. Мы уже сто лет не ели жареную рыбу-тигра.

Кое-как поднявшись, Люмин крикнула Чжун Цзо, старпому «Алькора», что вернётся к ночи. Спустя полчаса они с Паймон устроились на причале, наслаждаясь вкусом жареной рыбы-тигра и холодного чая на травах. Гавань уже погрузилась в полумрак, и Ли Юэ наконец сбросил свой суетливый лик и укутался в тёплый свет фонарей.

— Каждый раз, когда мы покупаем рыбу-тигра, Паймон вспоминает Бронзового Воробья.

— Я тоже, — вздохнула Люмин.

Паймон подлетела ближе, прижалась к её плечу, словно пытаясь утешить.

— Знаешь, иногда Паймон думает… А если бы остальные Яксы были живы, был бы Сяо хоть капельку счастливее?

Люмин посмотрела на стаканчик с чаем, зажатый в руке. Паймон даже не представляла, сколько раз она прокручивала в голове ту же самую мысль. Навещая восстановленный храм Бронзового Воробья и воскуривая благовония, она думала не об ушедших эпохах и не о подвигах Якс, которым суждено было стать историей. Она думала о настоящем — и о том, кому пришлось жить с памятью о совершённых грехах, с мыслью, что когда-то он был чуть менее одинок.

— Ты права, Паймон, — прошептала Люмин.

Она подскочила на ноги.

— Куда ты? — изумилась Паймон.

— Побудь здесь, — попросила Люмин, отложив еду. — Я скоро вернусь. Отсюда открывается хороший вид, да?

— Да, но…

— Отлично, — кивнула Люмин и умчалась, ничего не объясняя.

А через десять минут вернулась, сжимая в руках ещё одну порцию жареной рыбы-тигра и холодного травяного чая.

— А, ты захотела добавки! Ну, могла бы сказать, потому что Паймон не наелась…

— Эй, Сяо! — позвала Люмин, не обращая внимания на возгласы своей спутницы, вскоре переросшие в бессвязное бормотание (не очень лестное в адрес Сяо).

Он появился беззвучно, с бесстрастным видом шагнув из чёрно-зелёных всполохов. Его губы скривились, но прежде, чем он успел выдать очередную колкость, Люмин протянула ему порцию рыбы и чай.

— Это не миндальный тофу, конечно. Но это тоже очень вкусно, и…

— Люмин, — прервал Сяо. Протянув руки, он осторожно забрал еду — так, словно это была по меньшей мере бомба замедленного действия. — Спасибо.

Они встретились глазами, и Люмин улыбнулась. Уголок губ Сяо дрогнул. Это сложно было назвать улыбкой, но он по крайней мере попытался. Ни слова больше не говоря, оба устроились на краю причала и некоторое время просто ели, поглядывая то на звёзды, то на огни гавани.

— Итак, что сказал тебе Чжун Ли? Надеюсь, вы не забыли поговорить о делах, пока наслаждались блюдами «Глазурного павильона».

Опустив некоторые подробности, Люмин пересказала ему разговор с Чжун Ли и показала визитку «особого специалиста». Затем она поведала о встрече с Бэй Доу и о грядущем плавании на «Алькоре».

— Полагаю, здесь наши пути расходятся, — мельком взглянув на Сяо, сказала она. — Спасибо, что подал идею поговорить с Чжун Ли.

— Мм, — неопределённо отозвался Сяо.

— И спасибо, что отозвался на мой зов. Дважды. Здорово знать, что на тебя можно положиться.

— Если что-то случится…

— Да, я знаю.

Неловкость наступившего молчания можно было пощупать руками, и Паймон, почувствовав это, неуверенно кашлянула.

— Паймон надо… Надо… О, выкинуть мусор, вот что Паймон надо! — выпалила она и, подхватив остатки еды, включая недоеденную порцию Люмин, умчалась в сторону уличных ларьков.

Сяо торопливо допил чай и поднялся. Люмин поднялась тоже, и их взгляды снова встретились. Люмин ожидала увидеть в глазах Сяо холодность и отчуждённость, но вместо этого вдруг различила искорки веселья, которые он так старался спрятать.

— Поехали с нами! — выпалила она. — То есть…

Отступать было поздно. Люмин знала, что Сяо откажет, но взять свои слова обратно уже не могла.

— Я знаю, что тебе надо выполнять контракт и защищать Ли Юэ. Я просто… Сяо, когда ты в последний раз покидал эти берега? Ты когда-нибудь видел другие страны? Пил вино из одуванчиков, любовался цветением сакур Инадзумы? За пределами Ли Юэ лежит огромный прекрасный мир. В нём полно опасностей, красот и приключений, и я просто подумала, что было бы здорово разделить их с кем-то… Вроде тебя.

Сяо скрестил руки на груди и, опустив голову, отвернулся. Некоторое время он стоял недвижимо, не произнося ни слова, и Люмин даже испугалась, что обидела его. Наконец хмурые складки на лбу Сяо разгладились, и он, повернувшись, мягко произнёс:

— Люмин, я ценю твоё предложение. И твою заботу тоже. Но… Ты же знаешь. Я не могу отправиться в путешествие просто потому, что хочу. Потому что я не такой, как ты, и никогда таким не стану.

Люмин открыла рот, чтобы перебить, и Сяо торопливо закончил:

— Я оружие. Что я видел, где я бывал — всё это не имеет значения. Я должен защищать Ли Юэ. Это мой долг. Я не могу иначе.

— Да, я понимаю.

— Люмин…

Она подняла на него твёрдый взгляд, на её губах застыла ничего не значащая улыбка. Сяо шагнул вперёд, но она отстранилась, подняла руки, словно пытаясь защититься.

— Не надо, Сяо. Тебе надо оберегать Ли Юэ. Увидимся… как-нибудь.

Неопределённо поведя ладонью, она развернулась и зашагала прочь. Подлетевшая Паймон быстро сообразила, что случилось, и, попрощавшись с Сяо, заспешила следом.

Некоторое время Сяо стоял на пристани, глядя им в спины. Наконец он надел маску и, приглушённо ругнувшись, растворился в чёрно-зелёной вспышке.

* * *

— Чем бы он тебя ни обидел, он того не стоит, — сказала Бэй Доу. — Ты заслуживаешь большего.

— А? — рассеянно отозвалась Люмин.

Она только-только поднялась по трапу, и Бэй Доу, которая весь вечер была занята в порту, никак не могла увидеть её с Сяо. Тем не менее, она безошибочно определила, откуда взялось мрачное выражение на лице Люмин.

— Поверь, я на милю вокруг чувствую, когда кто-то обижает членов моего экипажа, — ухмыльнулась Бэй Доу. — Ты не представляешь, сколько разбитых сердец я уже видела. Скажем, однажды в порту Кадзуха…

Она сообразила, что сболтнула лишнего, и прикусила язык. Бэй Доу никогда не была сплетницей, и хоть она относилась к мимолётной влюблённости Кадзухи с насмешкой, она понимала, как важен был для него этот быстротечный роман. Она знала, как остро после смерти Томо Кадзуха воспринимает расставания, и подтрунивать над другом ей не хотелось.

— Когда постоянно путешествуешь, не остаётся времени на серьёзные отношения, — сказала она вместо этого. — И тогда каждый роман на одну ночь обретает ценность союза на всю жизнь.

Прислонившись к борту, она открыла пиво и протянула бутылку Люмин, но вовремя вспомнила, что ей не положен алкоголь.

— Вот только твоё восприятие не меняет того факта, что это всё ещё роман на одну ночь, — сделав глоток, продолжила Бэй Доу. — Ты столько времени проводишь в дороге. Наверняка понимаешь, что я имею в виду.

Вздохнув, Люмин прислонилась к борту рядом с Бэй Доу и взглянула на ночное небо, усыпанное звёздами.

— Всё немного сложнее, Бэй Доу.

Бэй Доу, глядя перед собой невидящим взором, усмехнулась.

— Да. Могу представить.

Встрепенувшись, она хлопнула Люмин по плечу.

— Обычно я предлагаю членам экипажа выпить, но тебе нельзя, так что… Хм, хочешь, расскажу, как управлять кораблем?

Остаток вечера Люмин и Паймон слушали объяснения, полные запутанных морских терминов, а когда наступила ночь, спустились в общую каюту. Матросы травили байки. Паймон смешила всех своими замечаниями, остроумными и не очень. Бэй Доу сидела в уголке, закинув ноги на стол, и потягивала пиво. Кадзуха, устроившись рядом с Люмин, крутил в пальцах листик и молча слушал рассказы экипажа.

Хуэй Син, навигатор «Алькора», вполголоса беседовала с матросом по имени Юй Шэнь — тот, хоть и был на корабле новичком, успел сильно привязаться к команде и капитану. Матросы «Алькора» относились к нему дружелюбно: Юй Шэнь был трудолюбивым, работал усердно и ловко, всегда находил нужные слова, чтобы развеселить или поддержать членов экипажа. Хуэй Син была им очарована. Люмин наблюдала за ней краем глаза: за весь вечер улыбка ни разу не сошла с её румяного лица.

— Тут назревает большая любовь, а? — жарко прошептала Паймон в ухо Люмин.

Люмин, рассмеявшись, только отмахнулась.

— Конечно, у меня тоже есть мечта, — рассказывал Юй Шэнь. Общаясь с Хуэй Син, он волновался и постоянно зачёсывал назад взъерошенные каштановые волосы. — Мама любила шутить, что я унаследовал её от дедушки. Он жил далеко от моря, в деревне Цинцэ, но постоянно твердил соседям, что однажды накопит денег, построит свой корабль и отправится в кругосветное плавание.

— И как? — склонила голову Хуэй Син. — У него получилось?

— Никто не знает, — развёл руками Юй Шэнь. — Дедушка никому не рассказывал, как собирается реализовывать свой план. Но однажды утром мама проснулась и обнаружила, что его нет дома. Она была уверена, что он отправился на прогулку, но к вечеру дедушка так и не вернулся. А на следующее утро, когда мама уже начала волноваться, она нашла записку — ветер смахнул её под стол в ту ночь, когда дедушка исчез.

— Что же было в записке? — полюбопытствовала Паймон.

— Прощание, — улыбнулся Юй Шэнь. — Дедушка написал, что собирается «в самое прекрасное путешествие в своей жизни». В деревне считают, что он ушёл в Заоблачный предел, но я думаю, он всё же сумел тайком осуществить свою мечту и отправился в кругосветное плавание. Быть может, он всё ещё жив, до сих пор бороздит неизвестные моря.

— Может, однажды ты даже с ним встретишься, — предположила Люмин.

Юй Шэнь кивнул.

— Я надеюсь на это. Это одна из многих причин, почему я тоже хотел бы отправиться вокруг света. Было бы так здорово встретить его, обнять, поблагодарить… Всем, что у меня есть, я обязан дедушке. Он усердно работал каждый день, чтобы мама могла воспитывать меня и ни о чём не переживать. Куда бы он ни отправился, он заслужил своё прекрасное путешествие.

Бэй Доу поднялась с насиженного места и направилась к выходу, по пути хлопнув Юй Шэня по плечу.

— Ты обязательно увидишь своего дедушку, — уверенно сказала она. — А теперь, ребята, давайте-ка расходиться. Впереди долгий день, а вставать нам, между прочим, на рассвете.

Заканчивать уютный вечер никому не хотелось, но члены экипажа знали, что Бэй Доу права. Кроме того, никто не осмелился нарушать её негласный приказ. Попрощавшись, матросы разошлись по каютам. Люмин устроилась на полке, где ей довелось провести немало ночей перед первым визитом в Инадзуму, натянула одеяло до ушей, но лишь через пару часов смогла наконец погрузиться в беспокойный сон.

* * *

Обычно, благодаря прирождённому таланту Кадзухи предсказывать погоду, команда «Алькора» была готова к штормам. Однако в тот день шторм нагрянул внезапно, набросился на затерянный в море корабль, точно разъярённый зверь.

Приятный морской бриз, о котором Кадзуха слагал стихи, быстро окреп и превратился в холодный ветер. Ещё через несколько минут небо заволокло тьмой, и казалось, на море среди бела дня сгустилась ночь. Через пару мгновений по доскам забарабанили первые капли дождя, а уже через десять минут матросы кинулись с ведрами на нижнюю палубу, потому что вода сбегала по трапу ручьями.

Ветер хлестал по парусам, «Алькор» крутился на месте, штурвал жил своей жизнью, презирая попытки Бэй Доу утихомирить разбушевавшееся судно. Волны вздымались, окатывая палубу холодным потоком, и опадали, чтобы уже через мгновение вновь набрать силу. По их воле «Алькор» подбрасывало то вверх, то вниз, и лишь благодаря приказам Бэй Доу, что резали воздух подобно раскатам грома, матросам удавалось удержаться в этом смертельном морском родео.

— Может, это сёгун Райдэн пытается бороться с наложенными на неё чарами сна? — прокричала Паймон в ухо Люмин.

— Или ей снится кошмар! — отозвалась та. — Берегись!

Очередная волна окатила «Алькор», ударила по маленькому, лёгкому тельцу Паймон. Корабль накренился, и Паймон заскользила по мокрым доскам, рискуя свалиться в тёмные морские глубины. Люмин чудом успела ухватить её за руку и, зацепившись за мачту, удержалась сама.

— Долго я так не продержусь! — прокричала она.

«Алькор» мотнуло. Судно подбросило на волнах. На миг задержавшись в воздухе, оно тяжело ухнуло вниз. Люмин ударилась об палубу. Вспышка боли вынудила её разжать руку, и Паймон с коротким вскриком улетела во тьму.

— Паймон!!!

Воды моря потянули к ней жадные щупальца, но тут наперерез Паймон кинулся Кадзуха. Воткнув меч в расщелину между досок, он с трудом удержался на палубе, которая стояла уже почти вертикально, и, подхватив Паймон ветром, мягко привлек её к себе.

— Ты в порядке, малышка?

Паймон, дрожа всем телом, прижалась к Кадзухе.

— Паймон думала, ей конец! Уф…

— Держись крепче, — посоветовал Кадзуха. — Буря только начинается.

Он не ошибся. С каждым мгновением шторм становился только хуже. Море бесновалось, ветер хлестал по его поверхности яростным кнутом, вырывая солёные брызги и швыряя их в лица матросам. «Алькор» раскачивался, переваливаясь то на правый бок, то на левый. Бочки, соскользнув с палубы, бесследно канули в море.

Один из ящиков на капитанском мостике угрожающе накренился, рискуя сбить с ног Бэй Доу. Это заметил Юй Шэнь: он пытался совладать с парусами, но сворачивать их в такую бурю оказалось гиблой затеей.

— Нет, капитан!

Юй Шэнь метнулся на капитанский мостик и в последний миг всем телом оттолкнул ящик от Бэй Доу. В этот же миг очередная яростная волна едва не перевернула «Алькор» вверх дном, и Юй Шэнь со сдавленным возгласом повалился за борт. Он успел ухватиться за край, но мокрые пальцы предательски соскальзывали. Люмин вскочила, чтобы прийти на помощь, но из-за бешеной пляски моря тут же потеряла равновесие.

Выругавшись в полный голос, Бэй Доу бросила штурвал и кинулась на помощь Юй Шэню. Она пыталась подойти, но корабль, окончательно потерявший управление, мотало по волнам, и Бэй Доу тратила все силы, пытаясь удержаться.

Заметив это, Паймон высвободилась из объятий Кадзухи и подлетела к штурвалу, впилась в него маленькими ладошками, попыталась повернуть, но штурвал оказался для неё слишком тяжёлым и не поддавался. Кадзуха двинулся на помощь, но резкий порыв ветра сбил его с ног и едва не скинул за борт — он успел в последнее мгновение вновь ухватиться за рукоять зажатого между досок клинка.

Храбрость Паймон придала Люмин сил, и она с яростным вскриком рванулась к капитанскому мостику, сопротивляясь ветру, мысленно отталкивая его от себя. Она знала, совладать с бурей ей не по силам, но она не оставляла попыток и медленно, шаг за шагом продвигалась вперёд. С губ невольно сорвалась молитва Архонту Ветра, и хоть Венти и не мог сейчас её услышать, казалось, в сердце шторма образовался крошечный тоннель спокойствия. Каждый неосторожный шаг грозился выбросить Люмин за борт, но она упрямо двигалась к мостику, сосредоточив всё своё внимание на этом узком тоннеле, и в конце концов её руки легли на штурвал рядом с ладошками Паймон.

— А-а-а! — синхронно закричали они и, навалившись на штурвал, смогли худо-бедно выровнять «Алькор».

Поймав равновесие, Бэй Доу кинулась к борту и выбросила вперёд руку, но ухватила лишь пустоту. За мгновение до этого мокрые пальцы Юй Шэня соскользнули с края, и он, на короткий миг задержав прощальный взгляд на Бэй Доу, повалился в море. Тёмные воды сомкнулись над его головой.

Увидев это, Люмин почувствовала, как остатки сил покидают её. К горлу подкатил тяжёлый комок, но он так и не успел превратиться ни в слёзы, ни в отчаянный крик — словно приняв безмолвную жертву Юй Шэня, шторм окреп и с новыми силами набросился на «Алькор». Хлёсткий удар ветра отнёс Паймон прочь, но она удержалась, запутавшись в парусах. Ещё один порыв отбросил Люмин. Выставив перед собой руки, она попыталась призвать на помощь стихию Анемо, но ветер перевернул её в воздухе и с силой швырнул навстречу холодным волнам.

— Пай… — прохрипела Люмин.

Её тело ударилось о поверхность воды, и на смену боли пришла темнота.

Сбросив Люмин в беснующееся море, ветер немного успокоился, и Кадзуха, воспользовавшись этим, метнулся к борту. Бэй Доу в последний момент успела удержать его за шиворот.

— Не смей прыгать! — прорычала она. — В таком шторме ты её не найдешь!

— Я не могу бросить её! — заорал в ответ Кадзуха.

Бэй Доу никогда прежде не слышала, чтобы Кадзуха разговаривал так грубо. Когда он повернул к ней красное от напряжения лицо, она увидела в его глазах слёзы. Бэй Доу захотелось прижать его к себе, утешить, успокоить… Ей тоже хотелось заплакать. Две силы, горечь и ярость, столкнулись в её душе в ожесточённой схватке.

И она позволила ярости победить.

Легонько встряхнув Кадзуху, она приблизила к нему лицо и отчётливо проговорила:

— Ты. Не будешь. Прыгать.

— Но…

— Ты убьёшься, Кадзуха! — закричала она.

— Мне плевать! — стиснул зубы Кадзуха.

— Мне не плевать! — рыкнула в ответ Бэй Доу. — Я устала от грёбаной смерти своих друзей!

Она почувствовала, как поникли плечи Кадзухи, увидела, как потухла ярость в его взгляде. В его глазах по-прежнему закипали слезы, но в них больше не было гнева, только боль, сменившаяся глухим отчаянием. Убедившись, что Кадзуха не собирается прыгать, Бэй Доу медленно отпустила его и сделала шаг назад.

— Я…

Она не успела договорить: между ними промчалась чёрно-зелёная вспышка. Паймон, которая всё ещё барахталась в парусах, тонко взвизгнула. Бэй Доу и Кадзуха привалились к борту. В тёмных глубинах моря вспыхивал зелёный свет, и с каждой секундой он становился всё ближе к поверхности.

И вот наконец над водой показалась рука, плечи, голова… Нет, две головы! Не веря своим глазам, Бэй Доу увидела посреди свирепствующего моря отдалённо знакомого мальчишку, который прижимал к себе Люмин.

— Скорее же, скорее! — закричала она.

Кадзухе не пришлось повторять дважды. Подобрав с палубы верёвку, он сбросил её конец в море, и мальчишка сумел за неё ухватиться. Кадзуха и Бэй Доу вместе налегли на верёвку, и в конце концов у них получилось вытянуть мальчишку и Люмин из воды. Оба повалились на палубу и тут же принялись откашливаться, сплевывая солёную воду. Паймон, издав радостный клич, сумела наконец освободиться от остатков парусов и бросилась к Люмин.

— Ты жива! — закричала она, заключая Люмин в объятия.

— Хвала Архонтам, — выдохнул Кадзуха.

Издав сдавленный звук, Бэй Доу обхватила себя за плечи и отвернулась. В пылу радости никто не заметил этого, но по её щеке сползла слеза.

Оправившись от потрясения и высвободившись из объятий Паймон, Люмин смогла наконец поднять голову и взглянуть на своего спасителя. Сяо, насквозь мокрый, неотрывно смотрел на неё, и его жёлтые глаза пылали нестерпимым огнём.

— Я здесь, — произнес он наконец, медленно, точно не зная, что ещё можно сказать.

— Почему? — хрипло спросила она.

— Потому что… — он опустил взгляд, покачал головой. — Потому что я не могу иначе.

Люмин всхлипнула. Наверное, если бы не этот проклятый шторм, если бы не солёная вода, остатки которой до сих пор терзали её легкие, если бы не страх смерти, который в последний миг накрыл её с головой, она ни за что бы на это не решилась. Но они сидели на палубе «Алькора», сломленного бурей, насквозь мокрые, уставшие и лишь чудом живые. Они выжили. Они спаслись. С трудом, но они сумели не повторить судьбу Юй Шэня.

Юй Шэнь…

В этот момент Люмин было всё равно, что о ней могут подумать.

Она заключила Сяо в крепкие объятия и наконец позволила себе расплакаться.