Всю дорогу Настя молчала и смотрела в окно. Порой Марату начинало казаться, что она снова впала в своё загадочное состояние транса; в его голове крутилась та фраза Арвен: «Поздно. Это последняя стадия приворота», от которой ему стало жутко.

Наконец они вышли из автобуса. Настя шла с трудом, хромая на обе ноги; Марата подмывало взять её на руки и понести, но ему казалось, что она не позволит ему сделать это…

Вот и знакомая пятиэтажка, подъезд, лестница. Здесь Марат помогал Насте преодолевать каждую ступеньку. Звонить в дверь не пришлось – Динара сама распахнула её, услышав шаги.

- Ну как, победили дракона? – весело воскликнула она.

Марат сердито нахмурился. Его не покидало неприятное предчувствие, что произошедшее ещё не «хэппи-энд», а должно случиться ещё что-то. Он проводил Настю в комнату и усадил на диванчик.

- Тебе надо отдохнуть, - сказал он, - ты так много прошла… С непривычки ноги будут болеть долго.

Настя кивнула. Динара некоторое время стояла посреди комнаты, затем уселась на пол напротив дивана и, глядя на Настю, бесцеремонно сказала:

- Ну, рассказывай!

- Что рассказывать? – удивилась Настя.

- Как что? – возмутилась Динара, теребя очки, - мы тут с утра на ушах стоим, тебя спасаем! Марат уже неделю сам не свой!

- Спасаете? От кого?

- Тебе виднее, - Динара пожала плечами, - Твоя подруга, эльфийка, предположила, что тебя приворожил дракон. Ну и как? Расскажи, мне интересно! Я никогда не видела драконов…

Настя смотрела на Динару сперва недоумённо, затем смутилась и опустила глаза. Марат заметил замешательство Эвелины, нашарил в кармане пачку сигарет и вышел из комнаты.

- Я будто спала, - ответила Настя, - я видела странный сон, а потом проснулась… Точнее, меня разбудили и привезли сюда. У меня очень болят ноги… Вот и всё.

Динара разочарованно посмотрела на девушку поверх очков. Она ничего не понимала в психологии эльфов, но ей казалось, что Настя просто не хочет доверить ей какую-то важную тайну. Что ж… Не хочет – значит бесполезно допытываться. В конце концов, всё это не так уж и важно до тех пор, пока загадочный «дракон» не попытается забрать свою избранницу. Главное, чтобы он при этом не разнёс квартиру… Но Настя не казалась Динаре принцессой, которая благодарна своему принцу за спасение; и вообще, с чего Марат решил, что Настя в него влюблена?

Эта мысль пришла Динаре в голову довольно неожиданно. Брат всегда говорил об Эвелине с трепетом и нежностью, он волновался за неё; но ни разу не говорил о том, что она призналась ему в любви или поцеловала…

В дверь позвонили; Динара вздохнула и вышла.

В комнату неслышной поступью вошла Арвен. Настя устало подняла голову, но эльфийка жестом велела ей отдыхать и присела рядом на диван. Несколько минут сидели молча.

- Сожалеешь? – спросила, наконец, Арвен.

Настя задумчиво глядела в потолок и ответила не сразу:

- Вам не нужно было меня "спасать". Вы только помешали мне встретиться с ним.

- Это Чары, - продолжала Арвен, - самообман. Он заставляет тебя полюбить его. Сама бы ты никогда не пошла на это.

- Он не умеет иначе, - помолчав, ответила Настя, - он никогда никого не любил, и его тоже не любили. Он одинок.

- Ты видела его хоть раз? – спросила Арвен, - он не человек, я знаю.

Настя покачала головой.

- Я чувствую его. Он абсолютно не похож на нас и не умеет общаться как люди… Но это не значит, что он не умеет чувствовать. Он словно бы подключается к подсознанию, но это трудно понять сразу, потому что у людей сознание и подсознание разделены, а у него – нет.

- Какой он? Можешь описать?

- Сильный, - ответила девушка. Она села на диване и обхватила колени руками, - Сильный, стремительный, уверенный в себе. И одинокий.

- Он обещал тебе что-нибудь? – спросила Арвен.

- Свободу. А ещё он нашёл выход из этого мира. В этом мире мы не смогли бы быть вместе, потому что мы слишком разные. А тот мир другой… Я ведь чужая здесь, веришь, Арвен?

Арвен внимательно смотрела в ясные светло-серые глаза, в которых не было ни капли безумия, но одна твёрдая решимость.

- Здесь тяжело, - продолжала Настя, - здесь всё чужое, даже имя… Мне всегда нравилось фигурное катание. Нет, я совсем не хотела становиться чемпионкой ради медалей и известности; мне нравилась та лёгкость, с которой я могу скользить по льду, двигаться так быстро, что в ушах свистит воздух… А парное катание – когда ты и твой партнёр мчитесь по льду быстро-быстро вместе, и он может поднять тебя в воздух, держа на весу… И короткое мгновение полёта, когда он подбрасывает тебя… Только…

Настя нахмурилась и вздохнула.

- Только у них так часто дрожат руки. И я от этого чувствовала себя неуверенно. Мне было страшно, банально страшно, что партнёр просто не удержит меня… Так бывало и не один раз. Это так страшно и больно – падать на лёд… Лететь вниз, зная, что вот-вот ударишься всем телом о холодную твёрдую поверхность, а потом будет несколько секунд не вдохнуть от боли… Я сменила несколько партнёров, а потом снова перешла в одиночное. На катке меня считают неудачницей, я пропустила два сезона выступлений. В меня как в спортсменку не верят тренеры, единственное моё будущее - пробовать тренировать других или искать другую специальность... Но я... Я больше ничего не умею, я сильно отстала по всем предметам и вряд ли сдам выпускные экзамены хорошо.

Настя замолчала. Арвен опустила голову и задумалась.

- А Элдар? – наконец спросила эльфийка.

Настя подняла глаза.

- Элдар очень хороший, - произнесла она, - добрый, заботливый. Я уверена, он любит меня, хоть и не признавался… Он был мне как брат, чудесный старший брат, которого мне всегда недоставало в детстве. Понимаешь?

Арвен улыбнулась и кивнула. Она всё понимала: Эвелина никогда не воспринимала Элдара как возлюбленного, ни раньше, ни тем более теперь, когда появился некто, покоривший её сердце.

- Мне жаль покидать Элдара, - продолжила Настя, - но я не могу остаться с ним здесь.

- Воля твоя, - улыбнулась эльфийка, - не смею тебя останавливать, раз ты действуешь сознательно.

Она поднялась с дивана, кивнула напоследок и вышла, затворив за собой дверь. Настя осталась в комнате одна. Некоторое время девушка сидела, задумчиво обхватив колени руками, затем решительно поднялась и вытащила из кармана крошечный цветной прямоугольничек – сим-карту из разбитого Маратом телефона. На столе лежал его мобильный, подключенный к компьютеру.

«Прости, Элдар, - виновато подумала девушка, вставляя свою симку в чужой телефон, - Я ведь знаю, что простишь. У меня не было другого выхода».