Мегатрон почти неподвижно сидел на платформе и медленно осматривал медотсек. Каор с Хазардосом уже ушли, как и Терминус, что проходил медосмотр до него, поэтому можно все спокойно разглядеть. В отличие от тускло-серых жилых помещений, медблок ощущался светлее и опрятнее. Две платформы для пациентов, отделенные ширмой друг от друга, множество стеллажей, заполненных до отказа приборами и датападами. Неподалеку шкафы с непрозрачными дверцами, так что оставалось только гадать, что там находилось. Поодаль стоял большой стол. Рядом виднелись тумбы, утилизатор мусора, небольшие полочки…

– Отлично, здесь закончили.

Шахтер перевел взгляд на медботку, которая отпустила его манипулятор и принялась заносить что-то в датапад. Телос из Праксуса, как она представилась, была колесной, ростом доходящей Мегатрону еле до низа грудной пластины. Корпус в нежных, слегка приглушенных тонах с редкими яркими элементами, одними из которых были медицинские инсигнии. В отличие от тяжеловесных рабочих, во внешнем виде которых обычно преобладали прямые линии и простые формы, Телос выглядела очень обтекаемой, стройной и плавной – одним словом, утонченной. И сейчас ее милое лицо с сиреневой оптикой искажалось сильной усталостью.

Телос что-то нажала на торце платформы и у нижней ее части выехали две опоры. Сама медботка отъехала на кресле к столу и начала переносить данные на компьютер.

– Ложись на платформу, ноги на опоры и убери щитки с брюшной и паховой брони.

Мегатрон, который только начал разворачиваться, остановился и удивленно посмотрел на Телос. Та сидела к нему спиной, однако быстро поняла, что пациент не послушался.

– Только Праймуса ради, не надо ни криков, ни сопротивления, я сегодня уже наслушалась, – строго начала она. – Чем быстрее закончим, тем быстрее я тебя отпущу.

– Я и не собирался, – осторожно ответил шахтер и лег как было указано. – Просто проверка интерфейс-системы, насколько я знаю, не входит в стандартный протокол…

– Потому что "стандартный" протокол писали идиоты, – уже спокойней отозвалась Телос. – У которых вместо мозгов и чувства ответственности за пациента явно что-то не то прикручено.

Она резко оттолкнулась от пола и в одно движение подъехала к Мегатрону. Он неловко поерзал – такое обследование было в новинку.

– Не волнуйся. Возможно будет неприятно, но больно быть не должно. Если почувствуешь боль, сообщи, – Телос сунула руки в обеззараживатель и опустила визор.

– Понял.

Шахтер украдкой, с любопытством наблюдал за работой Телос, которая его осматривала и ощупывала с холодной отстраненностью профессионала. Иногда было неприятно, иногда щекотно, но, как и было обещано, не больно.

– Интересно… – задумчиво сказала она.

Когда такое говорит медик, который в данный момент осматривает интимные части, кому угодно станет откровенно не по себе.

– Что-то не так? – настороженно поинтересовался Мегатрон.

– Ах, нет, все хорошо, – ответила Телос и отключила визор. – Просто я очень редко вижу у своих пациентов уже установленные защитные фильтры. Обычно приходится убеждать по нескольку раз, чтобы они согласились поставить, – она распрямилась и добро улыбнулась. – Так что хвалю от всей Искры.

Ловким движением, не вставая с кресла, Телос доехала до кнопок управления платформой и дезактивировала опоры. Пока Мегатрон сводил ноги и активировал заново всю нужную броню, медботка с той же непринужденностью быстро обработала руки в обеззараживателе, убрала визор и вернулась назад к компьютеру.

– Я взяла образцы твоей смазки, если обнаружится инфекция, я тебе сообщу. И в энергоне тоже, – она махнула закрытой пробиркой, где плескался взятый при первых процедурах энергон. – Внешне ты совершенно здоров.

– Спасибо, – ответил шахтер, вновь садясь на платформу.

– Не за что, – автоматически ответила Телос, не оборачиваясь.

Мегатрон еще брим наблюдал за ловкими движениями пальцев фем в полном молчании, но потом не выдержал:

– Защитные фильтры и правда так редко встречаются?

– Увы, но да. По моим прикидкам это десять процентов из всех моих пациентов. Ситуация откровенно удручает.

Она замолчала, но вскоре продолжила:

– И я понимаю, часто у вас нет средств на регулярные обновления, но это одно, – вздохнула Телос. – Другое, когда упираются и из принципа не хотят себе ничего ставить. Ты не представляешь, сколько раз я слышала: "Да я чистый!" или "Я себя чувствую хорошо, зачем мне эти штуки". А потом приходится откачивать и их, и неудачливых партнеров.

– Да уж, – согласно хмыкнул Мегатрон. – Знаю таких. Проще отказаться от интерфейса, чем убедить их поставить защиту.

– Однако! – неожиданно подняла палец Телос и продолжила уже более веселым голосом, полным желания рассказать что-то волнующее. – Я нашла отличный способ убеждения.

Она встала с кресла и деловито подошла к одному из шкафов, взглядом выискивая нужный. Потянулась наверх, открыла дверцу и достала оттуда…

– Вот, – медботка в несколько быстрых шагов приблизилась к пациенту. – Энергососущий паразитический червь классификации… впрочем, неважно. Важно то, что обычно они не дорастают до таких размеров, имеют другую окраску и меньше хватательных отростков. Фем, из которой я доставала Джелли, мне все твердила, что она здорова, пока ее силком сюда не затащили.

Мегатрон все это время с парализующим ужасом смотрел на банку, в которой безмолвно плавал червь размером чуть меньше его ладони. Тельце, переливающееся различными цветами хрома, мерно стукалось о стенки сосуда, заполненного полупрозрачной жидкостью. Множественные мелкие когтистые лапки и отростки качались туда-сюда.

– Простите… Джелли?

– Ах, да, я так назвала эту особь, – Телос улыбнулась и поднесла банку ближе к своему лицу, нежно и даже с некоторым восторгом смотря на бултыхающуюся тварь. – Современная медицина и не подозревает о подобной мутации и размерах, так что Джелли и другие несколько десятков особей, можно сказать, обеспечили меня темой диссертации по паразитологии! Джелли я нашла первой, так что подумала отблагодарить ее, дав имя.

И тут медботка заметила с каким отвращением и тревогой пациент смотрел на "научный прорыв в паразитологии", что отклонился назад и явно подавлял в себе желание закрыться от твари руками. Телос смущенно откашлялась и убрала банку от лица.

– Прошу прощения, я иногда могу… увлечься. Сейчас уберу.

Медботка вернула Джелли в шкаф, подальше с глаз неподготовленной публики, и Мегатрон тихо выдохнул, расслабляясь. У Телос явно были свои механические тараканы в голове…

– И еще кое-что, – по дороге обратно к компьютеру Телос указала пальцем на одну из тумб рядом с платформой, где сидел шахтер. – Если понадобится замена фильтров, то можешь их найти в верхнем выдвижном ящике. Только не бери все, пожалуйста, другим тоже пригодится. И если понадобится помощь в установке, обращайся.

Она села за стол и спустя клик добавила:

– Это все бесплатно.

Мегатрон из любопытства присел поближе к краю и выдвинул ящик. И действительно, в контейнере оказались новенькие фильтры, недорогие, но и не самые дешевые. Штук около двадцати.

– Спасибо… – Мегатрон закрыл ящик и перевел взгляд на печатающую Телос. – Я и не знал, что у нас теперь их выдают.

– Все могло быть проще, если бы руководство выделяло на это хоть какую-то часть бюджета. Так что я покупаю за свои.

Мегатрон приподнял надоптиковые дуги.

– Но это же недешево.

– Есть такое дело, но, знаешь, – медботка на клик замерла и ее плечи опустились, – для меня долг врача превыше всего.

Шахтер продолжал смотреть на нее. Такое он встречал впервые. Телос проводит полное обследование, хотя могла этого не делать, а поступить как прочие медики – ограничиться формальным осмотром в духе "не разваливаешься – отлично, иди работать". За собственные деньги покупает важные для здоровья детали, хотя ее никто и не обязывал. У нее явно хорошее медицинское образование, раз она пишет диссертацию, но при этом сидит здесь, в Каонской шестнадцатой шахте, где явно много не зарабатывает. Такой инициативностью можно только восхищаться.

– Спасибо, что помогаешь нам, – тихо, но четко произнес Мегатрон.

Телос развернулась к нему:

– Рада помочь.

Пара кликов тишины, и Мегатрон решился продолжить разговор:

– А та фем, из которой… – он вместо продолжения фразы указал на шкафчик, где стояла злополучная банка. – Она выжила?

– Конечно, – легко продолжила медботка. – И для больной паразитами таких размеров она уж очень сильно сопротивлялась, обычно бессилие к тому времени уже проявляется вовсю. Но хуже того, ингибиторы тогда закончились, задержал поставщик, так что пришлось ее успокаивать… эм… силовыми методами. Ах, нет-нет, не моими, – рассмеялась, заметив скептический взгляд Мегатрона. – Мне помогала… – она замялась, будто решала, что сказать дальше. Но секундой позже ее едва заметная хмурость ушла, – моя конъюнкс эндура. Ты ее уже знаешь.

– Каор?

– В точку, – Телос закинула руку на спинку кресла. – Она держала пациентку, а потом… я, конечно, была против, но признаю, что иногда удар по голове может быть неплохой анестезией. А когда я закончила и та фем очнулась, Каор мне помогала провести профилактическую беседу, – медботка рассмеялась. – Я никогда и подумать не могла, что медицинскую процедуру можно кому-то объяснить, используя почти только один мат! Причем так емко и доходчиво!

Теплая улыбка и мягкий взгляд украсили Телос, ее усталость будто отступила куда-то далеко. Мегатрон хоть и мысленно удивлялся такой истории, но… почему-то при взгляде на медботку будто само пространство заряжалось этой задорной легкостью, и вдобавок он сам.

– Ах, извини, я тут заболталась, – она тут же развернулась и принялась печатать с утроенной силой. – Забыла о времени. Через пару кликов выдам тебе карту и еще кое-что.

Вскоре она закончила вбивать и подошла к Мегатрону.

– Здесь твоя медицинская карта, – Телос вручила пациенту дапатад. – Я ее дополню, как только придут результаты анализов, так что приходи за апдейтом после двух рабочих циклов. А здесь, – отдала второй, – полезные памятки по здоровью. Надеюсь, я написала здесь понятно, тяжело переходить с академического языка на обычный.

– Благодарю, – шахтер кивнул, взяв предложенное.

– Все, можешь идти.

Они пожали друг другу руки. Мегатрон с осторожностью обхватил тонкую ладонь медботки, боясь повредить, а после встал и, попрощавшись, направился к выходу.

И в раздвижных дверях чуть не столкнулся с Каор. Уже без привычной рабочим грязи на корпусе: очевидно, она успела заскочить в душевую после того, как довела Хазардоса до отсека.

– Пардон, привет, поспешила, – шахтерка смущенно рассмеялась и отошла с прохода, давая Мегатрону выйти.

– Ничего. Как Хазардос? С ним все в порядке?

– Все хорошо, он скоро вернется в норму. И… – она слегка замялась, – спасибо вам с Терминусом за помощь.

Шахтер улыбнулся:

– Пожалуйста. Что ж, мне пора.

После того, как Мегатрон махнул на прощание и ушел, Каор зашла в медостек, где Телос стерилизовала инструменты и складировала их на места.

– Заблокируй дверь, пожалуйста, – не глядя на вошедшую, медботка принялась забивать данные в компьютер. – И дай мне двадцать бримов. Отчеты сами себя не напишут. А хотелось бы. А, и можешь почистить платформу?

- Хорошо.

Каор исполнила просьбы и после села на уже чистую платформу, закрыв глаза. Навалилась усталость, поэтому шахтерка просто молча сидела и слушала активный стук пальцев о клавиатуру.

– Я закончила! – выкрикнула медботка, с облегчением потянулась и встала из-за стола.

Каор улыбнулась и жестом пригласила сесть рядом с ней.

– Я скучала, – шахтерка притянула к себе партнершу, когда та села, и ласково поцеловала в лоб. Телос без всякого стеснения уютно устроилась на коленях Каор, обхватив ее за талию и прижавшись щекой к грудной броне. – Тяжелый день?

– Ага… – на выдохе ответила медботка. – Всегда тяжело, когда прибывают новенькие. Приходится снова объяснять, что я от них хочу и почему. Эх… Хотя последние двое меня приятно удивили. Которые Терминус и Мегатрон из Тарна. Вежливые и понятливые.

– И не только тебя, – шахтерка начала гладить любимую по спине меж колес. – Я никогда не видела, чтобы кто-то не из семьи кинулся помогать Хазардосу.

Они помолчали пару бримов.

– С ним все будет хорошо, – наконец сказала Телос.

– Да, я знаю, – Каор попыталась натянуть ободряющую улыбку, но не получилось.

Шахтерка в принципе плохо лгала, лицо всегда ярко отражало ее настоящие чувства. Жить так не очень-то весело: не удавалось нормально рассмеяться откровенно плохой шутке или состроить спокойное выражение лица, когда орет начальник смены.

Телос лишь вновь прижалась щекой к груди любимой. К сожалению, несмотря на все старания, помочь, по-настоящему помочь, Хазардосу медботка не могла. Не было ни подходящих знаний, ни средств, ни оборудования. И это злило. Ужасно злило. Приходилось пользоваться помощью этого проходимца Свиндла, чтобы он неведомыми путями доставал материалы, чтобы удерживать кислоту Хазардоса.

– Ты вибрируешь, – донесся мягкий голос сверху и следом дрожащий изящный корпус накрыла большая фиолетовая ладонь. – Злишься?

– Очень. Мне не нравится этот твой Свиндл, – Телос отстранилась, перехватила ладонь своими руками и осторожно помяла. Старая облупившаяся краска, травмированная кислотой, начала отшелушиваться. Но несмотря на побитый вид от тяжелой работы и периодических драк кисть прекрасно функционировала и чутко реагировала на прикосновения Телос. Та сплела свои пальцы с пальцами Каор.

– Да ладно тебе. Лицо у него хоть и хитрожопое, но сильно нагреть меня на бабки или материалы он не пытался. К тому же, у кого же я еще найду полезные штуки?

Шахтерка аккуратно поднесла ладонь со сплетенными пальцами к лицу. Теплые губы коснулись пальцев Телос. Следом фиолетовые пальцы уже второй ладони нежно скользнули по щеке медботки, а потом и по шее.

– Я… боюсь, что он предложит тебе работу опаснее, чем… – Телос тихо охнула, когда большая теплая рука прошлась уже по ее грудной броне и указательный палец, будто невзначай, задел чувствительные стыки трансформационных швов.

– Все будет хорошо, – на лице шахтерки заиграла уже искренняя улыбка. – Ты знаешь, я упертая. Он пятый раз уже предлагал, а я отказываюсь. Ему нечем меня… соблазнить.

И на последнем слове палец проскользил по изящной талии и как только Каор захотела убрать руку, как Телос требовательно ее перехватила и положила себе на бампер.

– Руки на место, – и она повела чужой ладонью себе чуть ниже. – И ты знаешь, где оно находится.

Каор звонко рассмеялась:

– Какой ужас, как я могла позабыть… непростительно, – томно прошептала она и впилась поцелуем в губы Телос.

Медботка обвила руками шею любимой и подтянулась выше. Шахтерка прижала партнершу к себе, получив одобрительный стон в поцелуй, и ее ладони принялись гладить дрожащий корпус. Не пропускали ни ног, ни спину, ни талию, даже дверец и колес – Каор медленно, как и всегда до этого, изучала каждый изгиб и угол, отмечая, где больше отзывается, дрожит, подается навстречу. В принципе прикасаться к кому-то было само по себе прекрасным: обнимать друзей, иногда до хруста брони; приятельски хлопать по плечу; давать пять, когда какая-нибудь затея удалась или держать за руки, когда нужна помощь. Иногда даже драка могла утолить чувство тактильного голода, в чем Каор не признавалась даже Телос. Но все же высшим наслаждением была возможность вот так нежиться с любимой.

– Кто сегодня сверху? – игриво спросила Каор, разорвав поцелуй.

– Давай ты, – томно и даже несколько устало ответила Телос, окончательно размякнув от удовольствия. – Я слишком устала и мне лень искать переходник.

– Хорошо.

Быстро, но с предельной осторожностью они переместились – теперь расслабленная Телос лежала спиной на платформе, где совсем недавно исследовала пациентов, а над ней склонилась Каор.

Телос просто обожала такие моменты. Она обводила взглядом корпус любимой и каждый раз понимала, насколько она большая. А эти прямые линии и иногда даже острые углы, ох…

Медботка еще давно поняла, что ее притягивала разница в размерах. Она засматривалась на "неподходящих" ее социальному статусу ботов – самолетов, грузовиков, шаттлов, танков. Поэтому, когда оказалась в Каонской шестнадцатой шахте, пусть даже не по своей воле, даже не расстроилась.

И именно здесь она познакомилась с Каор. В самом начале, когда Телос пыталась пробиться сквозь стальную стену предрассудков со стороны шахтеров, именно Каор была одной из первых, кто начал слушать нового медика. Телос навсегда запомнит этот внимательный, искрящийся от любопытства взгляд - всякий раз, когда она что-либо объясняла. А потом Каор и вовсе начала помогать вбивать – иногда буквально – эти знания своим коллегам. Без ее помощи Телос бы явно не справилась. Их чувства развивались стремительно, это стало тяжелее скрывать, и вот через несколько ворн они уже в официальном браке. Который со скрипом удалось зарегистрировать: через скандалы и косые взгляды, но получилось же! 

Да, Телос, как медик, злостно нарушала все этические кодексы – медицинские, функционисткие и Праймус знает какие еще, но разве это имеет значение, когда у нее наконец появилась искренняя и любящая конъюнкс эндура?

– Давай, я тебя уже заждалась, – простонала в голос Телос.

Каор почувствовала, как у нее полностью отключается голова только из-за одного лишь взгляда на распаленную любимую.

– "Прости, Максус, но я завтра опоздаю".

***

И, разумеется, Каор опоздала на смену, чем заслужила очередную порцию назиданий и добавку к дневной норме добычи энергона. А потом еще и подколки от коллег, но она лишь шутливо их передразнивала.

Так мерно пролетели несколько месяцев, работа кипела. Новоприбывшие уже успели освоиться. И даже Мегатрон с Терминусом не сильно страдали от расположения их комнаты рядом с душевой: как и говорил Максус, нарушители ночного спокойствия часто не бегали и громко не орали. А когда выходили за пределы, так сказать, разумного, то бригадир проводил профилактические беседы. Весьма эффективные, с декацикл царила лишь тишь да гладь.

Что говорить, им с соседями однозначно повезло.

Они все сдружились: гостили друг у друга в отсеках, рассказывали истории, играли в карты, попивая перегонку, от которой Мегатрон всегда вежливо отказывался. Каор все норовила вкинуть в разговор какой-нибудь новый анекдот или шутку – иногда удачную, иногда не очень, но Терминус неизменно заливался хохотом. Познакомились с Лардрилл – фем ростом с Хазардоса с альтформой колесной промышленной дрели, в связи с чем они с Терминусом быстро переключались на беседы про заточку сверла и цены на стабилизаторы. Мегатрон незаметно для себя втянулся в карточные игры, и за их с Каор соперничеством в этом деле наблюдали почти все участники посиделок. Даже попытался разучить пару трюков с картами, но так и не вышло. Зато, когда он решился прочитать одно из своих стихотворений, его слушали во все аудиодатчики, а после засыпали комплиментами с просьбами продолжать писать.

Особенно сильно просил Хазардос, хоть и несколько смущенно.

После того случая в заправочной он то пытался сблизиться с Мегатроном, то отдалиться. То сверлил взглядом, то целенаправленно смотрел куда-то вдаль. Пытался заговорить, но начинал робко запинаться и теряться. Невооруженным взглядом можно было заметить, что происходило.

И однажды вечером Хазардос вернулся в кварту понурый. Он доплелся до своей платформы и с грохотом на нее плюхнулся. Ладони нервно переплелись пальцами, руки с серебрившимися свежими сварными швами дрожали в полутьме. Плечи и голова опущены, он смотрел в пол пустым взглядом.

Каор поднялась с платформы. Неужели случилось то, о чем она подумала?.. Шахтерка быстро оглядела брата. Следов насилия нет. Фиолетовые кулаки тихо разжались.

– Хаз, что случилось? – сестра осторожно присела рядом с Хазардосом и медленно положила руку ему на плечо. Быстро посмотрела на спину – там тоже не было даже намека на то, что колесного кто-то попытался избить.

– Я признался ему, – слабо ответил синий бот, даже не подняв головы. – Мегатрону.

– И он…

– Он сказал, что я ему не нравлюсь.

Каор напряглась и не заметила, как сильнее сжала ладонь на плече.

– Он сказал что-то еще? – продолжила она, мысленно молясь, чтобы он ответил…

– Нет.

Хват расслабился. Каор присела чуть ближе к брату и приобняла его.

– Он сказал: "Извини, но ты мне не нравишься в романтическом ключе. Я не могу ответить тебе взаимностью", – Хазардос тихо рассмеялся и посмотрел на потолок, будто пытался там найти ответ на незаданный вопрос. – Я, шлак дери, даже не могу нормально разозлиться на это.

"Это хорошо", – хотела было ляпнуть Каор, но вовремя остановилась. "Хорошо" это было для нее, потому что не придется идти устраивать разборки, как было много раз до этого, когда Хазардоса крыли на чем свет стоит после признаний. И "хорошо" для Максуса и Лардрилл, которым бы пришлось всех растаскивать.

– Почему всегда так? – слабеющим от подкатывающих к горлу эмоций спросил в пустоту Хазардос. – Вот почему?

Он натужно улыбнулся и посмотрел на сестру. Губы дрожали, дентопластины стиснуты, а сам Хазардос склонился ближе к поддерживающей его шахтерке. Та лишь молча обняла его. С тихим стуком он уперся лбом в плечо и начал подвывать. Она сжала объятия еще крепче. Начал слышаться плач.

Каор мысленно расслабилась. Сложно было в таком признаваться даже себе, но она устремилась обнять брата не только ради моральной поддержки. Но еще и ради того, чтобы не смотреть ему в лицо. В такие моменты оно искажалось плохо подавляемой обидой и печалью, а на самого Хазардоса, подавленного и разбитого, становилось тяжело смотреть, что иногда тянуло и вовсе отвернуться. Благо, что шахтерке не требовалось ничего больше говорить, ведь любые попытки приободрить делали только хуже. Лучше посидеть вот так, вместе, чтобы эмоции вышли и чтобы Хазардос почувствовал, что он сейчас не один.

– "Нда, вовремя я, конечно, решила идти к Мегатрону", – пронеслось в голове. – "Болт с этим, завтра разберемся".

Через час разговоров они разошлись на перезарядку, но все равно ранним утром после неспокойной ночи шахтерка чувствовала себя утомленной и раздраженной. Она доплелась до душевой, порадовавшись, что не было очередей и привычной толкотни. Очиститель немного взбодрил.

Каор помнила, что Мегатрон всегда выходил на смену раньше остальных. Поэтому она направилась прямо к лифтам и вниз, к разрабатываемой площадке, широкой с потолками в полтора роста обычного колесного шахтера. Где после получения инструментов и обнаружила Мегатрона, сидящего на одной из редких установленных скамей и что-то увлеченно читающего.

– Даров. Могу присесть? – она подошла и махнула рукой в приветствии.

Мегатрон резко оторвался от чтения и повернулся в сторону шахтерки. Она выглядела сонной и уставшей и что-то держала позади себя.

– Привет, – отозвался он и положил датапад на колени. – Да, можно.

 Каор кивнула и взгромоздилась рядом.

– В общем, вот, – она поднесла к собеседнику свою ношу. Той оказалась бутылка энжекса. – Спасибо тебе за помощь с Хазом в заправочной. Хотела подогнать раньше, да возможности не было.

Шахтер опешил и просто смотрел на переливающиеся целым спектром розового угощение.

– Благодарю, но не стоит. Я ничего особенного не сделал.

– Скажешь еще, не сделал, – хохотнула Каор и протянула ближе. – Бери-бери, от всей Искры предлагаю.

Мегатрон помедлил, но все же взял. Бутылка хорошо запечатана, фирменный штамп Гелекса… для рабочего класса это был действительно щедрый подарок.

– Спасибо.

– Это тебе спасибо, – настояла на своем шахтерка и улыбнулась.

Мегатрон поставил бутылку рядом с собой. Они оба сидели в неловком молчании, пока шахтер не нарушил его:

– С Хазардосом все в порядке? Он вчера уходил слишком расстроенным.

– Ему херово, но он в порядке. Ты его не избил и не обзывал, так что ему нужно просто время, чтобы прийти в себя.

Мегатрон удивленно посмотрел на собеседницу. Она говорила это все таким механическим, даже несколько отстраненным тоном, будто драки и оскорбления – это то, что обычно получал ее брат.

– Прости, но почему я должен был его бить и оскорблять? – осторожно поинтересовался шахтер, не зная продолжать развивать эту тему или нет.

Каор тут же помрачнела, и ее взгляд потяжелел.

– Да болт его знает, так делали некоторые. Наверное, потому что он аутлаер.

Мегатрон вспомнил, как некоторые шахтеры странно смотрели с любопытством, когда видели его рядом с Хазардосом. Кто-то даже вздыхал, кто-то еще качал головой, но все как один пытались избежать ответных взглядов и торопились идти дальше. Одно дело это, но чтобы бить?

– То, что он аутлаер, ничего не меняет. Он ничем не заслужил к себе такого отношения, – уверенно произнес Мегатрон.

Каор кивнула и слабо усмехнулась.

– Твои слова, да всем тем придуркам в аудио. Хазу и так тяжело, а они еще на нем отрываются. Вот и приходится, – она стукнула кулаком о свою ладонь и оскалилась, – объяснять на понятном языке, чтобы отъебались. А один раз пришлось доступно объяснять священнику, – на последних словах Каор заметно повеселела, хоть злость с ее лица никуда не пропадала.

– Как это случилось?! – поразился Мегатрон. На его памяти даже Импактор не стал бы кидаться на представителей церкви, а он только и рад кулаки почесать.

– Мы все вместе в церковь пошли. Максус тогда еще верил, да и Лардрилл, в целом, тоже. Вот знаешь, про церковь говорят, что там все неебаться помогающие. Да щас! У Хаза случился приступ прямо там, а священник как увидел, так из него сразу попер шлак про "юникроново проклятие", что-то еще про грехи и что Хаз весь из себя такой плохой. Мы даже в осадок выпали сначала. Ну, а я не выдержала и как ему с правой н-на! А этот легкий был, болт его знает, что за альт, так и впечатался в стену возле витражного окна. Меня тогда, конечно, взяли под руки и в камеру так на три декацикла. Потом еще штраф здоровый пришлось выплачивать, но зато я эту охеревшую рожу запомню на всю жизнь, – завершила она, скалясь во весь рот от злого веселья. – Тоже мне, блядь, последователь вселюбящего бога. Нахер нам такой бог сдался.

От последнего предложения засквозило грустью, граничащей с безысходностью, хоть Каор и попыталась это скрыть.

– Так что… – она вздохнула и веселость тут же схлынула с ее лица. – Хазу, увы, не повезло с самой ковки. А мы просто пытаемся его защитить как можем. Ему ведь даже опасно самому драться! Потому что одно дело просто смять чью-то рожу, а другое облить ее сверху кислотой, даже случайно. Потом будут устраивать гонения, мол, смотрите, опасный аутлаер, а то, что тот ебанат сам нарвался на драку, уже никто и не вспомнит. Проще мне бить за двоих.

Мегатрон молча слушал поток откровений, буквально на подпрограммном уровне ощущая потребность Каор высказаться. Вновь стало тихо.

– Прости, нагрузила тебя, наверное, – она смущенно завела руку за шею и на ее губах заиграла уже извиняющаяся улыбка.

– Все в порядке, – заверил ее Мегатрон. – Мне жаль, что вам с семьей приходится все это преодолевать. Хазардосу очень с вами повезло.

– Ну, привыкли как-то, – Каор пожала плечами. – И… спасибо.

Прозвенел звонок. Первая партия шахтеров приехала на лифте.

– Ладно, пора приступать к работе, – констатировала Каор и встала.

Они взяли свои инструменты – а Мегатрон положил бутылку в заброневой карман – и под шум чужих разговоров направились к своему участку. Острые обломки породы неприветливо блеснули в свете головных фонарей, но шахтеры быстро их перетащили в спецконтейнеры и принялись за работу.

Шум работающих дрелей, стук кирок и визжание сверл доносились по всей шахте, сливаясь в одну оглушающую какофонию. По рельсам проезжали контейнеры, доверху набитые богатой энергоном породой, подъезжали к лифтам, где их поднимали и возвращали уже пустыми. Отвозили обратно вглубь шахты, и весь круг повторялся по новой.

Мегатрон и Каор уже несколько джооров вдвоем работали на одной секции, изредка перекидываясь несколькими словами. Они продвинулись вглубь на несколько механометров, заполнили свой третий по счету контейнер, который уже успели забрать к рельсам.

И внезапно раздался рокочущий взрыв.